Всемирный следопыт, 1927 № 07

ПУТЕШЕСТВИЯ И ПУТЕШЕСТВЕННИКИ

После неудачного плавания Нансена на северный полюс, стало ясно, что на корабле достичь полюса нельзя, и тогда зародилась новая смелая идея — отправиться на полюс на воздушном шаре. Эта мысль пришла 30 лет назад шведскому воздухоплавателю Соломону-Августу Андре.

Охваченной этой идеей, Андре энергично принялся за ее осуществление. Он представил шведской Академии Наук детально разработанный план, и для экспедиции были собраны необходимые средства. По чертежам Андре на заводе Ляшамбр был построен из тройной шелковой тафты воздушный шар, вместимостью в 4 500 куб. метров.

Шар со всеми припасами был отвезен летом 1896 г. на Шпицберген, откуда Андре и думал начать путешествие. Но летом 1896 г. полет по многим причинам не состоялся и был отложен до 1897 г.

В мае 1897 г. Андре вместе с двумя спутниками— Стринбергом, молодым шведским ученым, и Френкелем — студентом-фотографом, отправились на Шпицберген. Для передачи сообщений с аэростата они взяли с собой несколько почтовых голубей и двенадцать пробковых буйков (поплавков), внутри которых были устроены непроницаемые камеры для писем. Буйки, окрашенные в желтый и красный цвета, должны были издалека бросаться в глаза на поверхности моря и льда.

Андре захватил провизии на четыре месяца, складную брезентовую лодку, лыжи и сани. Общая грузоподъемность шара была 1 700 килограмм. Шар при нормальных условиях мог продержаться в воздухе от 30 до 35 дней. За это время Андре надеялся добраться до обитаемых мест Сибири или Америки.

11 июля 1897 г. все приготовления были закончены, и в этот день, при благоприятном южном ветре, шар поднялся на воздух, унося в неизвестную даль троих смельчаков.

Первоначально шар направился прямо на север. Он летел со скоростью 30 километров в час. Через несколько минут шар исчез в голубом просторе северного неба.

Полет Андре на полюс открыл новую страницу в истории завоевания земли: отныне человечество для открытия новых земель и исследования неведомых стран к прежним средствам присоединило новое — воздухоплавание.

Через несколько дней почтовый голубь принес первое известие от Андре. Депеша была помечена 13 июня, т.-е. голубь был выпущен на третий день после отлета. Депеша гласила:

«13 июля, 12 часов дня. 82° сев. шир. 15°5′ восточной долготы. Хорошо идем на восток. 10°Ю. Все благополучно. Это мой третий почтовый голубь. Андре».

После этого никаких известий от Андре и его спутников не получалось. Трое смелых исследователей пропали без вести в полярной пустыне.

В мае 1899 г., почти через два года после отлета Андре, к северному берегу Исландии был прибит буй-поплавок. В этом буе нашли записку следующего содержания:

«Поплавок № 7. Брошен из шара Андре 11 июля 1897 г., в 10 ч. 55 м. вечера по гринвичскому времени под 82° сев. шир. 25° зап. долг. Мы летим на высоте 600 метров. Все благополучно.

Андре. Стринберг. Френкель».

После этого прошел еще год. 31 августа 1900 г. у Скэрво, острова вблизи северных берегов Норвегии, был найден другой буек со следующей запиской:

«Буй № 4, выброшенный первым 11 июля в 10 ч. вечера по гринвичскому времени. Наш полет идет пока хорошо. Летим приблизительно на высоте 250 метров. В 4 ч. 55 м. были выпущены четыре почтовых голубя, полетевших на запад. Мы находимся теперь над очень неровным льдом. Погода прекрасная. Настроение отличное.

Андре. Стринберг. Френкель».

Кроме этих двух буйков, в разное время было найдено в море еще три буя, в том числе так называемый «полярный» буй, который Андре предполагал выбросить на полюсе. Но все эти буи оказались пустыми и без замков, так что нельзя установить, были ли в них вложены записки, или же они были выброшены пустыми, как балласт, чтобы облегчить опускавшийся шар.

Никаких других предметов с шара Андре, ни даже остатков самого шара нигде до сих пор найдено не было. Трое первых полярных воздухоплавателей исчезли без следа.

По всей вероятности, воздухоплаватели попали в полосу сильного урагана, свирепствовавшего между 11 и 15 июля, и их шар был отнесен бурей к северо-восточному берегу Гренландии.

Вероятно также, что шар, все больше и больше обмерзая, покрываясь снегом и льдом, теряя с каждым днем газ, не мог долгое время держаться в воздухе, и вскоре спустился где-нибудь на землю или вернее в море.

Место гибели Андре и его спутников до сих пор не удалось определить, и только случай может открыть нам некоторые следы этой несчастной первой воздушной полярной экспедиции.

На поиски Андре было снаряжено несколько экспедиций — Вельмана на Землю Франца Иосифа, Нахгорста — в восточную Гренландию, Пири — к проливу Смита; Штадлинга — к северным берегам Сибири. Но все они не могли найти даже малейших следов погибших воздухоплавателей.

Гибель Андре и его спутников продолжает оставаться загадкой вот уже тридцать лет. Однако, участь отважных полюсоискателей не могла устрашить позднейших исследователей полярных стран. Попытка Андре лишь послужила уроком, что для завоевания полюса нужны более усовершенствованные воздухоплавательные корабли.

Понадобилось около двадцати пяти лет развития авиации, чтобы человеческий гений смог создать мощных стальных птиц, могучие воздушные корабли.

Знаменитому путешественнику нашего времени Роальду Амундсену суждено было осуществить мечты Андре, и теперь уже близок к осуществлению проект регулярных трансарктических сообщений, которые свяжут Европу с Америкой и Дальним Востоком.

Недалек, быть может, тот момент, когда мы будем иметь воздушную станцию «Северный Полюс» — как оживленный перекресток мировых воздушных линий.

Но, торжествуя победу над полярной ледяной пустыней, человек-победитель не должен забывать имя пионера полярных воздушных сообщений, первого человека, дерзнувшего пуститься по воздуху над ледяной пустыней и погибшего среди ее просторов — Соломона Андре, который первый понял значение авиации для исследования и завоевания полярных

Перелет через Атлантический океан по воздуху давно уже является заветной мечтой авиаторов обоих полушарий. Но неоднократные попытки перелета из Америки в Европу или обратно неизменно кончались до сих пор неудачей.

Правда, в 1919 г. американский летчик Рид перелетел Атлантический океан в его северной, более узкой части, но он начал свой перелет с острова Нью-Фаундленда и долетел до Ирландии. Второй трансатлантический перелет был совершон в том же 1919 г. британским пилотом Олькоком. Но и Олькок пересек океан также только от Нью-Фаундленда до Ирландии. Их перелет захватил расстояние около 3000 километров, а между тем ширина всего океана между материками Европы и Америки не менее 4000 километров.

Опыты перелета через океан на дирижабле показали, что на перелет этот требуется около четырех суток, то-есть только на одни сутки менее, чем на пароходе. Поэтому организация пассажирских воздушных линий между Европой и Америкой при помощи дирижаблей оказывается в настоящее время экономически невыгодной.

Вследствие этого внимание летчиков было снова направлено на создание мощных гидроаэропланов, которые могли бы не более чем в сутки покрывать все протяжение Атлантического океана.

Правительство Северо-Американских Соед. Штатов для поощрения объявила в прошлом году, что оно выдаст 50 тысяч долларов (около 100 тысяч рублей) тому летчику, который первый перелетит через океан на аэроплане из Европы в Америку.

Авиаторы всех стран втайне тренировались и подготовлялись к выполнению этой трудной задачи, совершенствуя свои аппараты. Наиболее серьезными конкурентами были летчики французские и американские.

Два выдающихся французких авиатора — капитан Шарль Нунгессер и Коли решили сделать попытку. Оба авиатора были во время войны военными летчиками и летают уже двенадцать лет. Для своего перелета через океан они построили специальный гидроавион большой мощности, который назвали «Белая птица».

8-го мая, в 6 ч. утра Нунгессер и Коли вылетели с аэродрома в Бурже для безостановочного перелета в Нью-Йорк. Нунгессер и Коли решили лететь не прямо на запад, а их маршут представлял несколько кривую линию. Они полетели сначала на северо-запад — через Ирландию на Нью-Фаундленд, откуда должны повернуть на юго-запад к Калифаксу и Бостону на Нью-Йорк.

При благоприятных обостоятельствах, Нунгессер и Коли намеревались в понедельник 9 мая спустится в Нью-Йорке, но ни в понедельник 9-го, ни в следующие дни гидроавион Нунгессера и Коли не прибыл в Америку, и до сих пор о летчиках нет никаких известий.

На следующий же день после отлета французское правительство срочно выслало несколько пароходов и военных судов на поиски гидроаэронавтов в Ламанш и к берегам Ирландии. С своей стороны, американское правительство отправило в море восемнадцать миноносцев для поисков пропавших летчиков. Морское министерство Франции разослало радиотелеграммы всем пребывавшим на океане судам с просьбой сообщить, не видал ли кто аэроплана. Но до сих пор поиски не дали никаких результатов. Ни один из пароходов, совершающих рейсы между Европой и Америкой, ни одно рыбачье судно, — никто не видал ни в воздухе, ни на море злополучной «Белой птицы». Она исчезла без следа вместе с двумя авиаторами…

По всей вероятности, аэроплан Нунгессера и Коли был захвачен свирепствовавшей у берегов Америки бурей, и был отнесен ею к северу.

Трудно сказать, погибли ли летчики, или же они спустились на один из островов. Быть может, они стали жертвой моря, но не исключена возможность, что они еще живы и теперь ждут помощи где-нибудь в Гренландии или на другом острове.

Океан умеет хранить свои тайны. Мы знаем, что он до сих пор хранит тайну первого авиатора к полюсу Андре и его двух спутников, с момента исчезновения которых в нынешнем году исполняется тридцать лет, Теперь к тайне Андре прибавилась новая загадка— исчезновение Нунгессера и Коли.

К розыску Нунгессера и Коли принимаются энергичные меры, и в самое последнее время с этой целью отправилась на Новую Землю экспедиция Сиднея Коттона.

В предместьи Парижа — Отейль, недалеко от Булонского леса, приютился небольшой домик— владение знаменитого психиатра Шарко. В настоящее время дом принадлежит его сыну — Жану Шарко — известному исследователю полярных стран.

Жан Шарко — не только просто исследователь-путешественник, но и один из выдающихся современных ученых-океановедов, уже четверть века занимающийся изучением океанов, преимущественно полярных.

В 1904 г., на пароходе «Француз» он совершил экспедицию в Антарктиду, а в 1908 г., построил специальный корабль, приспособленный для плавания в полярных морях, и отправился на нем с тем, чтобы попытаться достичь южного полюса. Свой корабль Шарко назвал несколько странным именем «Пуркуа па?» (Почему нет?).

Это название объясняется тем, что после целого ряда экспедиций к южному полюсу за период 1901–1907 гг. многие исследователи были обескуражены неудачами и говорили, что южный полюс недоступен.

Тогда Шарко решил снарядить новую экспедицию и на все утверждения, что дороги на полюс нет, отвечал: «почему нет»? Он хотел доказать, что на полюс можно добраться.

Пробыв в плавании два года, Шарко, первый из южно-полярных исследователей, проник в 1909 г. дальше всех к полюсу, открыл несколько новых островов и берег антарктического материка. Но обилие пловучего льда и сильные морозы заставили Шарко на корабле «Почему нет?» повернуть к северу.

Вернувшись в 1910 г. во Францию, Шарко решил в 1911 г. снова попытаться достичь южного полюса, но в 1911 г. полюс был открыт норвежцем Амундсеном, и Шарко отложил свою экспедицию.

Вместо этого Шарко с 1911 г. предпринял научное исследование северного полярного моря и в частности занимался изучением дна океана. Его корабль «Почему нет?» ежегодно совершал несколько рейсов в разные части океана.

В 1921–1924 гг. Шарко исследовал дно пролива Ламанш и составил первую геологическую карту дна Ламанша. Он исследовал дно океана около Гренландии, и при его содействии была организована полярная радиостанция на острове Ян-Майене[68]). Ежегодно «Почему нет?» отвозит на эту станцию припасы и продукты.

Когда я вошел в приемную комнату скромного жилища ученого и полярного следопыта, навстречу мне вышел бодрый и энергичный человек с седеющей бородкой и живыми глазами.

Он приветливо пожал мне руку и повел в кабинет. Обстановка кабинета поражает простотой.

Капитан Шарко тотчас же заговорил о своих предстоящих экспедициях летом 1927 г.

— Мы готовимся теперь к отплытию на остров Ян-Майен, где нас с нетерпением ожидают наши друзья — служащие радиостанции, а затем займемся изучением морского дна вблизи этого острова.

— Какой научный интерес имеет это изучение? — спросил я капитана.

При этих словах Шарко воодушевился и, шагая по кабинету, начал читать мне лекцию по «подводной геологии» — как он называет созданную им новую отрасль науки.

— Мои предшественники по изучению океанов, в частности ученый океанограф Тулэ, ограничивались только исследованием поверхности океанов и морей. Но ведь это похоже на то, как если бы авиатор по пыли, поднявшейся с поверхности земли, стал определять растительный и животный мир земли. Недра океана таят много неизведанного, но, к сожалению, в настоящее время мы можем изучать морское дно только на глубине 400–500 метров. Но средняя глубина морей не менее 3 000 метров. И эта глубина пока совершенно не исследована.

— Я глубоко убежден, — продолжал Шарко, — что наука найдет средства добраться и до этих глубин, и тогда перед человечеством раскроется много загадок — ив том числе будет разрешен и вопрос о существовании Атлантиды.

В заключение нашей беседы я спросил Шарко:

— Почему вы стали полярным исследователем? Что заставило вас отправиться на полюс?

Капитан Шарко близко подошел ко мне и сказал:

— Почему я стал полярным исследователем? Потому что я люблю приключения, потому что я с юности испытывал непреодолимое желание видеть неведомые страны… Я родился в этом доме. И вот еще в детстве мое внимание привлек бассейн с водой на одной из лужаек нашего сада. Моей любимой игрой было пускать кораблики в этом бассейне. А зимой, когда бассейн покрывался тонкой корой льда, я не находил большего развлечения, как разбивать эту ледяную корку. Быть может, в этом уже проявлялся инстинкт полярного мореплавателя… Отец не раз говорил про меня друзьям: «он будет мореплавателем». И я стал действительно мореплавателем. Море — это моя вторая натура. Без моря я не могу жить…

Прощаясь со мною и крепко пожимая руку, старый морской следопыт с улыбкой прибавил:

— А была еще и другая причина, заставившая меня удалиться в полярные области. Вы не можете представить, сколько очарования заключается в блужданиях по льдам крайнего севера, среди величия полярной природы…

На северной оконечности полуострова Аляски с февраля ведет работу полярно-воздушная экспедиция, снаряженная на средства, собранные одной газетой в г. Детройте.

Руководителем экспедиции состоит известный исследователь полярных стран и опытный пилот кап. Вилькинс. Экспедиция располагает тремя самолета ми: двумя — типа Стинсон, относительно небольших размеров, с моторами воздушного охлаждения и радиусом действия в 2.400 км, и третьим — крупного типа Фоккером с радиусом действия в 4.400 км.

Целью экспедиции является обследование огромной территории в 1 милл. кв. миль, лежащей между Аляской и северным полюсом.

В случае обнаружения экспедицией значительных участков суши в указанном районе, экспедиция займется подробным их обследованием для выяснения возможности приспособления их в качестве воздушных баз для будущей трансарктической воздушной линии, которая пройдет через северный полюс и явится кратчайшей связью между Зап. Европой и Сев. Америкой. Вновь открытые земли будут присоединены к С. Штатам.

Насколько оправдаются расчеты Вилькинса, покажет будущее. Кап. Амундсен, совершивший в прошлом году перелет на дирижабле от Шпицбергена через северный полюс до д. Теллер на Аляске, категорически утверждает, что он на всем своем пути не обнаружил ни малейших признаков какой-либо земли, и отрицает, вообще, факт существования таковой к северу от Аляски.

В текущем году Вилькинс предпринял ряд пробных разведочных полетов в северо-западном направлении, при чем во время одного из них, 29 марта, из-за аварии мотора ему пришлось спуститься на льду на 75° с. ш. и 177°45′ з. д. Произведенные измерения показали глубину морского дна в 1707 м. Затем Вилькинс попробовал пролететь дальше, вынужден был снова спуститься и, когда, наконец, повернул назад, то у него через несколько часов полета вышел весь бензин, и ему пришлось отказаться окончательно от мысли вернуться по воздуху на свою базу.

Оставив на произвол судьбы сбой самолет, Вилькинс со своим спутником, пилотом Эйельсоном, решил отправиться в обратный путь пешком. С собой они захватили двое небольших санок с провизией. На ночь они устраивали себе снежные прикрытия.

Странствовать по льду было весьма утомительно. Через несколько дней они предпочли сани бросить.

Местами им приходилось обходить осторожно большие полыньи, в других местах лед был, настолько исковеркан и нагроможден, что они могли только ползти на четвереньках.

Местами спутникам попадались свежие следы медведей и песцов и многочисленные отдушины, проделанные во льду тюленями.

Наконец, после 14 суток непрерывных лишений, путники достигли мыса Бич, откуда послами письменное извещение на свою базу, устроенную на мысу Барроу. Крайний северный пункт, которого достиг Вилькинс в этом году, лежит в 800 км к северо-западу от мыса Барроу — на 500 км дальше, чем достигнутый им в прошлом году.