Но теперь все изменилось, двигатели разрушены, кто знает, может быть, последний взрыв нарушил герметичность отрезанных Вороном отсеков, и над нами уже нависла страшная опасность. Может быть, и нет.

Может быть, все хорошо и системы корабля функционируют хотя бы на десять процентов, Ворон незаметно для наших глаз же чинит нанесенные в бою повреждения. Тогда уцелевшие механики, облачившись в защитные комбинезоны, вскоре подключатся к починке. Тогда все вовсе не так страшно.

-Мы победили! - радуется Агатон, а я устало прислоняюсь к переборке. Из-под торчащего из плеча широкого обломка меча сочится горячая кровь и мне очень хочется зажать налившуюся адской болью рану.

Теперь мне не понять, как возможно было одним лишь прикосновением сломать эту железку. А мне еще лететь на Чистильщик, я не могу позволить себе отдохнуть! Только чтобы Мари привела мое плечо в порядок, перевязала. И умыться.

-Ты ранен? - спохватился Агатон. - Помочь?

Я покачал головой:

-Что ты знаешь о команде?

-Все хорошо, - немного посерьезнев, сообщил пилот. - Механики приступили к починке, клянутся, что двигатели удастся восстановить, но пока не называют сроков. Наши потери во время боя - один человек, ранения получили...

Агатон покосился на Дениса:

-...трое. У остальных - порезы, ссадины и ушибы. Штурмовая группа хотела присоединиться к механикам, но те отослали их отдыхать - справятся сами.

Вот и на что им капитан? - подумал я тоскливо. - Так, формальная должность. Они и сами все организовали, я им не нужен. Погиб бы - ничего бы не изменилось.

-Иди в рубку, - твердо приказал я. - Протестируй бортовые системы, подготовь отчет о повреждениях. Следи за кораблем противника, в случае восстановления его двигателей, стреляй на поражение всеми оставшимися ракетами.

-У нас есть ракеты?

-Нас развернуло носом к кораблю врага. Иди.

-Есть!

Алекс отсалютовал мне и бодро зашагал в рубку. Он и думать забыл о том, что его капитан серьезно ранен. И ведь верно, он победил, он остался жив. Что может быть важнее?

-Давай, может, обопрешься на меня? - спросил осторожно Сизов, когда шаги пилота затихли в отдалении. Он, как бывалый военный, прекрасно понимал, на каких силах я сейчас держусь.

Вымучено улыбнувшись, я кивнул:

-От дружеской руки не откажусь, а то у меня такое чувство, что я сейчас в обморок грохнусь.

Денис взял меня за пояс и повел вперед. Я старался идти твердо, но мне так хотелось просто лечь и умереть. Перед глазами все по-прежнему плыло, хотя еще десять минут назад я, казалось, видел четче. Может быть, это боль. От нее на глаза наворачиваются слезы; на пальцах левой руки висят щекочущие теплые капли. Они падают на пол, оставляя причудливую неверную дорожку красных следов.

Я не сразу понял, что мы пришли. Денис помог мне лечь, и я облегченно вздохнул.

-Сейчас, сейчас, - бормотала Мари, но движения ее были хаотичны. Она что-то искала и не находила, уронила какой-то инструмент, неприятно звякнувший при падении. Женщина была близка к истерике. С чего бы это?

-Ты как? - Денис сжал мое запястье.

-Все нормально, - кивнул я. И вправду лежать было лучше, чем стоять. Голова прояснилась, боль даже как-то утихла, перейдя из резкой в разряд тревожащей. - Мне вкололи обезболивающее?

-Нет, еще ниче...

Дверь отъехала в сторону, и Денис замолчал, так и не договорив. Я тоже повернулся, приподнявшись, но тут же опустился обратно, потому что у меня закружилась голова.

В дверях, бледный как бумага, с перевязанной головой возник Змей. Постояв на пороге, он твердо шагнул в медицинский отсек.

-Как?- ахнула Мари, поворачиваясь. -Я же вколола тебе снотворное!

-На меня никакая дурь не действует, - хрипловато отмахнулся Стас. - Ты свободна. Иди и отдыхай.

-Но Лора, - слабо сказала Мари. - И капитан... и вы...

-Вот и иди к Лоре, с капитаном я разберусь сам. Он предпочитает, чтобы его осматривал мужчина.

-Э-э, - протянул я, - а ты на ногах твердо держишься?

-А это не твоего ума дела, - грубо отрезал дядя. - Мари, ты еще здесь?

Под пристальным взглядом Змея, Мари быстро собралась, но в дверях застыла:

-Денис, в вас тоже потрепало?

-Нога, - слабо улыбнулся навигатор, - так, порез.

-Да Мари, - согласился Змей, и, подойдя к шкафам, безошибочно вытащил откуда-то упаковку ампул и высокий флакон с узким длинным горлышком. - Займись сначала Денисом во второй палате, а я разберусь с нашим капитаном.

Я заметил, как Денис переглянулся со Змеем и тот многозначительно и с благодарностью кивнул.

-Я рад, что ты снова в строю, - сказал Сизов, проходя мимо.

-Не дождешься, - скривился Стас. Ему было нехорошо.

Мари собрала все, что было нужно, и вышла, Денис последовал за ней. Мы остались вдвоем.

-Что произошло, почему из тебя торчит эта железка?!

-С каких это пор на тебя не действует снотворное? - в свою очередь спросил я.

-С тех пор, как сны стали страшнее жизни, - туманно ответил дядя. - Ну так?

-Ты что-то успел принять?

-Какая теперь разница, Антон? Я должен понимать, что происходит на корабле, ну, хотя бы то, что касается моей работы. Мари думала, я сплю, но как можно спать, если нас штурмуют?! Вы вообще о чем? Умереть во сне, как паршивая овца? Если бы вы там не справились, я бы заблокировал медицинский отсек. У меня тут, прости, две девки. Ну и защищал бы их до последнего.

-И чем занимался, пока все думали, что ты спал?

-Смотрел отчеты о происходящем. Антон, куда ты опять влез?!

-Пришлось подраться, - с неохотой ответил я, - не знаю, как получилось, что меч переломился.

-Вечно никто не знает, как с тобой происходят идиотские случаи, вроде этого или, скажем, того, у торианцев! - раздраженно передразнил меня Змей, доставая из герметичных отсеков медикаменты. - У нас три трупа и мелкие сопутствующие травмы, но ты у нас как обычно отличился на славу, - он запнулся и внезапно спросил: - Что с глазами? Ты вообще что-нибудь видишь?

-Вижу, но чертовски плохо.

Змей быстро впрыснул мне в основание шеи какой-то препарат, и я почувствовал, как плечо и рука тут же начали неметь.

-Нас выдернули из прыжка, Ворон не успел свернуть экран...

-Опять глазел на "эйфорию", - сказал Стас утвердительно, - это я уже понял.

-У меня болела голова, - не смущаясь, ответил я. - Вспышка чуть не лишила меня зрения, но оно восстановилось...

-Частично, - напомнил врач. - Я сейчас сделаю тебе укол снотворного...

-Ни в коем случае! Мне через час улетать. И через этот час я должен стоять на ногах, и выглядеть, как ни в чем не бывало...

Стас нагнулся и включил небольшой независимый генератор. Энергии для всех медицинских приборов на три часа. Он взглянул на монитор, на котором серым и черным высветились мои кости и застрявший в плече предмет.

-Я не дам тебе допинга, - предупредил он, и легким выверенным движением вытянул из моего плеча обломок.

Я закричал. Удержать крик было не в моих силах, а боль, вспыхнувшая с ужасающей силой, не оставила выхода, подавив на несколько мгновений сознание.

-Больно? - удивленно осведомился Стас, зажав стерильной салфеткой рану, из которой обильно потекла кровь. Можно подумать, мой крик не был тому подтверждением! - Ну, хорошо, я вколю вторую дозу. До чего ты довел себя всеми этими таблетками!

Я с трудом перевел дыхание. Перед глазами теперь не просто все плыло, плыли пятна, разноцветные, черные и красные. Я чувствовал, как горячая кровь заливает стол под моей спиной.

-Сначала останови кровь, - прохрипел я, - или не поднимусь.

-Будет больно, - предупредил Змей, взял флакон и, вставив горлышко в рану, надавил. Белый гель потек внутрь, заполняя пространство раны, дезинфицируя и растворяя инородные тела, попавшие внутрь. Через пару минут он превратится в питательное желе, которое в будущем ускорит восстановление клеток, а в настоящее время остановит кровотечение, спаяв поврежденные сосуды. Но эта дрянь так жжет, словно в рану залили серную кислоту!

Я застонал. У меня не было сил строить из себя героя. Я им и не являлся. Сейчас я вовсе не понимал, ради чего терплю такие мучения. Когда меня пытали в маленькой белой комнате на Ротосе-4, я держался лучше, но сейчас что-то надламывалось.

-Я так устал...

Слова сами вырвались вместе с хрипом, Змей торопливо вколол мне вторую дозу обезболивающего, и боль стала утихать, оставляя меня истерзанным и опустошенным на окровавленном операционном столе.

-Не мудрено, - просто ответил Стас и облокотился на край стола. И в этой простой фразе было все. И понимание, и сочувствие, и поддержка. Была его собственная усталость и боль. - Не уверен, что тебе по силам еще что-то делать, - сказал он через некоторое время. Врач почему-то готовил скальпели и пинцеты, раскладывая их в удобном ему порядке. Потом включил ручной сканер и стал водить им над моей грудью, настраивая. - Куда ты собрался лететь?

-На их корабль. Попытаюсь устроить переговоры, - с трудом ворочая языком, сказал я. Глаза слипались, и так хотелось потерять, наконец, сознание.

-Говори, говори со мной, иначе ничего больше не будет! - Стас приблизил ко мне бледное, с бесцветными губами, лицо. - Отвечай на мои вопросы! Ты хочешь туда лететь, чтобы тебя убили? Или того хуже: взяли в плен и начали нас шантажировать?

-Я еще отдам распоряжения по этому поводу, - согласился я, с силой сжав веки и снова открыв глаза. - Чтобы при первом упоминании о шантаже, после предупреждения стреляли.

-Но зачем тебе лететь? - Стас хмуро вглядывался в экран сканера. - Мы ведь победили. Можем штурмовать их и захватить, но лучше забыть о них и бросить так, как есть. А я бы и вовсе их взорвал - они убили троих наших товарищей.

Он сказал это так спокойно, что мне стало страшно. Он, врач, говорил о том, чтобы нажатием хитрой комбинации клавиш оборвать десятки жизней, и посылом к тому была не месть, а рассуждения разума: они напали на нас, они убили троих членов нашего экипажа, чего еще они заслуживают? И что самое ужасное, отдай я приказ запустить ракеты, все это было бы лишь самообороной.

А вдруг они починятся раньше нас, вдруг повернутся другим бортом и получат возможность расстрелять Ворона? Или перегрузят ракеты на внешний борт...

Когда-то давно, кажется, в другой жизни, отец, бережно держа на ладони жука, говорил мне: "Убить просто, а ты попробуй, сохрани жизнь. Хватит ли у тебя терпения на это? Чтобы сохранить жизнь, нужно затратить куда больше сил".

-Эй, эй, эй, - Змей с силой сжал мое запястье. - Не проваливайся, Антон. Ты со мной?

-Да, да, - вяло согласился я. В голову лезли какие-то странные, посторонние мысли, какие-то пустяки, которые вообще не могли иметь значения.

Я бросил там, в коридоре свой платок, теперь его сметут уборщики в утилизацию. Если она заработает.

Лора спит и ей снятся сны, а мне нельзя.

Я так никого и не любил по-настоящему. Меня на Земле никто не ждет.

-Доров, если ты не возьмешь себя в руки, я сделаю тебе еще больнее!

-Прости...

-Говори со мной, Антон! Отвечай, зачем ты летишь на корабль, расстрелявший Ворона?

Зачем мне все это? Неужели я оказался настолько глуп, что поверил Вени? Ведь они не упустят случая убить меня или захватить в плен. К чему мне все это, если я могу убрать проблемы разом, нажав пару клавиш? Все их системы защиты уничтожены, одна ракета в реактор двигателей может обезопасить нас и упростить задачу...

Почему я уверен, что найду какие-то ответы на Чистильщике? Потому что я знаю и этим все сказано. А это значит, что я обязан подняться через полчаса на борт челнока и отправиться уговаривать Ванессу Вени стать моей союзницей.

Не представляю, чем мне поможет ее поврежденный корабль класса схожего с уровнем Ворона! Что мы можем противопоставить андеанцам, какую роль может сыграть второй игрушечный кораблик перед военным гигантом - убийцей планет? Я не могу ответить на все эти вопросы, но если мысли никогда не приходят просто так и догадки мои верны, то систему планет Купала Алиан уничтожил не Союз... Впрочем, еще узнаем.

-Давай-ка сядь, я помогу тебе раздеться, - прервал мои размышления Стас.

-Перевяжешь? - с трудом поднимаясь, осведомился я.

-Нет, буду оперировать...

Я непонимающе посмотрел на дядю.

-Зачем? У меня мало времени...

-На это и не потребуется много времени. В твоем плече мертвый ТУС, обломок меча нарушил нервную структуру волокон, и он умер. Теперь твое тело начнет отторгать его, уже через несколько часов ты ощутишь это отторжение. Сначала поднимется температура, начнется стремительный некроз тканей, потому что ТУС - совершенно инородный организм. Дальше...

-Не продолжай, - морщась, я стянул истерзанную куртку. - Уложишься, мне бы хотелось еще умыться?

Змей торопливо разрезал на мне майку.

-Ложись и не фыркай, я буду оперировать столько времени, сколько на это потребуется, - отрезал он. - И объясни мне, наконец, зачем тебе понадобилось вести переговоры, да еще прямые, с нашими врагами?

Я со вздохом лег грудью на неприятно липкий стол и расслабил плечи.

-Думаю, их голос поможет нам вступить в Союз, - сказал я тихо, понимая, что Стас мне не поверит на слово.

-С чего ты взял такую глупость? Ты видимо бредишь, откуда у них право голоса? - возмутился Змей и взял скальпель. Я затаил дыхание, непроизвольно напрягаясь. - Ты и вправду думаешь, что будет больно? - осведомился Стас, заглядывая мне в лицо. - Тебе больно? Это было очень хорошее обезболивающее...

-Нет, нет, - поспешно ответил я. - Не больно, но страшно.

-Тогда ладно, - кивнул Стас, - но если будет больно, сразу говори, даже и не пытайся терпеть. Расслабься, но глаза не закрывай и расскажи мне о своих соображениях по поводу этих пиратов. Можешь за одно рассказать мне о бое, я ведь не знаю толком, что произошло.

-Скажи мне, - вдруг вспомнил я, - ты видел тело Рика Ирина?

-Видел оттиск, - Стас легким движением рассек кожу на плече. Я вздрогнул, но не от боли и Змей это понял. - Сейчас расширю рану, - сказал он, - и извлеку остатки ТУСа, потом залью разрез гелем, наложу швы и перебинтую...

-Так что на счет пилота? - не унимался я, чувствуя, как Стас стал ковырять у меня в плече пинцетом. Ощущение не так чтобы очень приятное, но никакой боли я больше не чувствовал - двойная доза препарата подействовала.

-Это ошибка времени, - нехотя сказал Стас, и я вдруг понял, что ему тоже не хочется об этом вспоминать. - Тело иссохлось и рассыпалось. Не знаю, в чем причина и куда он успел слетать за то время, пока мы выныривали из подпространства. Нужно все самому осмотреть, Мари сделала оттиск его тела в систему, но потом было не до мертвых. Возможно, можно будет что-то сказать подробнее, когда выдастся время. Не удивлюсь, если окажется, что он прожил где-то целую жизнь.

-Я закончила, - Мари, легкая на помине, выглянула через дверь и посторонилась, пропуская навигатора. Тот ощутимо хромал, из прорехи в штанине проглядывала толстая повязка.

-Нормально? - уточнил Стас.

-Отменно, кеп как?

-Мари, будешь ассистировать, Денис, выметайся, иди отдыхай...

Денис покладисто кивнул и вышел из медотсека. Мари с готовностью подошла к операционному столу, она вновь была собранной. И куда подевалась испуганная девчонка, едва удерживающая себя на границе паники?

-Так, - строго сказал Стас, видя, что я опять задремываю, - хватит задавать мне вопросы, а то ты опять проваливаешься. Давай-ка, твоя очередь: зачем нужно лететь на чужой корабль?

Я вздохнул и начал рассказывать...

-Капитан! - Денис прохромал в медотсек. Лицо его было бледным и каким-то расстроенным - я наконец-то стал различать детали после того, как Змей вновь закапал мне в глаза восстанавливающий препарат. Операция уже закончилась, Стас отпустил Мари и как раз накладывал мне повязку на плечо, когда пришел навигатор.

-Я ж велел тебе отлежаться, - удивился Стас. Наверное, такой непокладистый и непослушный я один.

-Что случилось? - понимая, что Денис вернулся неспроста, осведомился я благодушно.

-Кеп, нами был взят в плен один из штурмующих - последний выживший. Я думал, Грог запер его в пустой каюте до получения приказа, но только что шел мимо кают-компании - как раз к себе, чтобы отлежаться, - он исподлобья глянул на Стаса. - Оказалось, группа захвата вовсе не отдыхает, она мстит за наши потери.

-Идем, - я проследил, как Стас закрепит край бинта, и встал. После чего чуть позорно не осел под стол, благо, дядя, зная, что будет, поддержал меня под локоть. В голове зазвенело от слабости, замутило.

-Лежать и лежать, - констатировал врач.

-Тогда они прикончат этого пирата, - пожаловался Денис.

-Нормально все, сейчас пройдет, - я несколько раз глубоко вздохнул и отстранился. -Уже лучше...

-У военных свои счеты с пленным, - торопливо говорил Сизов, пока мы шли по полутемным коридорам крейсера. - Я просил Грога остановиться, но он посоветовал мне идти отдыхать... в грубой форме. У него крыша тронулась, я тебе клянусь, Антон!

-С Грогом я разберусь, - пообещал я и вошел в кают-компанию, дверь в которую отъехала при прикосновении моей ладони к сканеру - электроэнергия на бортовых дверях была.

Ребята били пленного неторопливо и со знанием дела. Варе держал подмышки парня, лицо которого все покрылось дикой маской крови, Грог монотонно и сильно бил его то в лицо, то в живот, то по ребрам. Китаец Чау, немцы Парен и Лютер - оставшиеся боевики из абордажной команды - сидели на диване, с каменными лицами созерцая развернувшееся трагическое действие. У Чау опухли губы, лицо Лютера перекосилось от налившегося под правым глазом синяка. Хороши ребятки, видно, что после жестокой заворушки!

При моем появлении Антуан Варе отпустил пленника и тот, приглушенно застонав, упал ему под ноги безвольным мешком. Антуан не упустил возможности и пнул его, метя по почкам.

-Отставить! - рявкнул я, и шагнул вперед, но дорогу мне преградил Грог.

-Как здоровье? - сухо осведомился Алек, вытирая окровавленный кулак о ткань брюк. Лицо его было суровым, командир абордажной команды явно вознамерился отправить меня погулять так же, как отправил отдыхать Дениса.

-Не стоит беспокойства, - усмехнулся я, с силой хлопнув Грога по плечу.

-Ты хорошо сражался, Доров, удивительно для человека, который ничего не видит, - сказал Грог, сощурившись. Я прекрасно понимал, что он судорожно раздумывает о том, как себя следует со мной вести, чтобы в результате оказаться правым.

-Это большой комплемент из твоих уст, - сдержано сказал я. - Впрочем, я пришел сюда не для обмена любезностями, а лишь для того, чтобы напомнить тебе твои полномочия и объяснить, что к друзьям нужно быть повнимательнее...

Через мгновение Грог уже вскочил с пола, потирая челюсть. Я здорово врезал ему, вложив в удар, пожалуй, все раздражение, накопившееся в моей душе за последние несколько часов.

-Это тебе за то, что чинил самоуправство и не послушал здравого голоса Дениса, - сказал я, опуская руку, которая мгновение назад столкнулась с челюстью командующего штурмовой группой.

Чау, Парен и Лютер торопливо встали - они явно были на стороне своего командира. Не стоило питать иллюзий: сейчас Грог был для них большим авторитетом, чем какой-то заносчивый парень из далекой, особенно в космических масштабах России, которого лишь по чистой случайности своенравный корабль назвал своим капитаном.

-А вы сядьте, - властно прикрикнул я, не рассчитывая особенно на результат. Но, наверное, я выглядел соответствующим образом: хмурый, весь в подтеках запекшейся крови с перехваченной бинтом грудью. Чау сел сразу, опустив голову и зажав руки между сведенными коленями, всем своим видом выражая покорность и смирение. Парен и Лютер переглянулись и скромно продвинулись к выходу.

-Разрешите идти, капитан?

-Идите!

Впрочем, Парен, проходя мимо, слегка, как бы невзначай, задел меня плечом и я подумал, что этот еще покажет себя не с лучшей стороны. Придется с ним держать ухо востро.

-Если бы ты не был ранен, - яростно выплюнул Грог, делая шаг вперед, - я бы ответил тебе на том же языке.

-А ты, похоже, другого не намерен сегодня понимать, - равнодушно ответил я, дивясь тому, насколько рассвирепел бывалый военный. - А посему я говорю лишь один раз: выметайся отсюда и иди заниматься своими делами.

-А я при деле, - нахально сообщил Грог. Варе в это время отошел немного, разглядывая лежащего на полу парня. - И как раз при своем, а вот ты что здесь забыл?

-Это бунт? - с интересом осведомился я, отчетливо вспомнив слова Дениса. Смогу ли я стать настоящим капитаном или позволю себе прощать?

Как только Ворон замолчал, все разладилось. Это он держал всех нас в рамках, это он определял нас на свое место, но как только власть исчезла, некоторые решили прыгнуть выше головы.

-Не думаю, - осторожно сказа Грог, сдавая немного назад, - что в рамках произошедших событий это можно назвать бунтом...

-Как раз наоборот, - возразил я. - В экстремальных ситуациях, во время боя или крушения необычайно важно, чтобы экипаж повиновался приказам капитана. И ты, как офицер, должен это понимать.

-Я не отдам его, - упрямо ответил Грог. - Он МОЙ пленник и я сделаю с ним все, что захочу.

-Похоже, нам все-таки придется поговорить на другом языке. Варе, Чау - отнесите парня в мою каюту, Денис, проследи.

Чау встал, но одного взгляда Грога было достаточно, чтобы китаец остановился. А вот Варе даже ухом не повел, нагнулся и стал поднимать парня.

Странный это был англичанин, он всегда словно бы стоял особняком, насколько я знал, был на короткой ноге с Родерриком Стертом и от того (может и по ошибке) из абордажной команды я доверял ему больше, чем другим. Похоже, предчувствие меня не обмануло.

Грог двинулся, чтобы заставить Антуана отступить, но тут моя рука сжалась на его плече.

-Давай приходить в себя, - велел я и дал ему звонкую пощечину. Румянец ярости мгновенно залил лицо немца, и он бросился на меня - я с трудом успел увернуться от быстрого кулака, летящего мне в лицо.

-Выполнять приказ! - крикнул я, заметив краем глаза, как Денис бросился мне помогать. Только его мне тут не хватало!

Грог снова кинулся, но налетел на выставленное колено и упал. Не будь он в странном, непонятном состоянии аффекта, мне было бы трудно с ним тягаться, но сейчас майор больше походил на тупого быка, который, завидев красное полотнище в руках тореадора, уже не находит в себе силы остановиться.

Немец вскочил, отступив назад, и плавным движением вытащил из ножен короткий меч.

-А вот теперь, - сказал я сухо, - происходящее можно расценивать, как покушение на жизнь капитана.

Грог взмахнул мечом, и я шагнул вперед, под лезвие, перехватывая его руки.

Мы молча глядели друг на друга. Алек был шире меня в плечах и выше на голову, я смотрел на него снизу вверх, но прочел в глазах немца страх. Он, наконец, понял, что делает. Пальцы майора ослабли, руки стали безвольными и тяжелыми. Я с трудом успел поймать клинок, выпавший из скользких ладоней. Грог медленно провел рукой по лицу и тягостно, с хрипом вздохнул.

-Кровь, - сказал он. - Я пролил кровь своего друга...

Опустив взгляд на повязку, я понял, что привело в чувство Алека - от лишних движений на бинте проступило яркое пятно.

В комнате было совсем тихо. Четыре пары глаз пристально смотрели на меня. Варе поддерживал пленника под локоть, парень морщился и ощупывал лицо так, будто в комнате он был совершенно один. Чау и Денис ждали от меня приказов, нужно было взять майора под стражу и запереть где-то. Но что бы это дало, чем бы обернулось в условиях, когда каждый человек на счету?!

-Что встали? - насмешливо спросил я. - Пленника ко мне в каюту! На второй палубе лежит тело пирата, черноволосый мужчина с дырой в шее без шлема. Погрузите его на челнок, пришвартовавшийся ко второй палубе. Через четверть часа я отбываю на борт Чистильщика для проведения переговоров. Один.

Под моим пристальным взглядом Чау, Варе и Сизов торопливо покинули каюту, оставив меня наедине с Грогом. Майор вяло прошел к дивану и сел, ссутулившись, безучастно уставившись в пол.

-Ну что? - холодно спросил я, присаживаясь рядом. - Лучше?

-Прости, Доров, - тихо сказал немец. - С нами что-то не так. Со всеми. Мы потеряли нечто... важное. Не знаю, почему так возненавидел этого сопляка. Словно он вошел в мой дом, изнасиловал мою жену, убил моих детей... Не знаю, никогда ничего подобного не испытывал...

Обостренные Вороном чувства. Он всех переделал под себя. Теперь я понял. Проклятый корабль, как я тебя ненавижу! Не из-за тебя ли андеанцы нацелились на нашу любимую Землю?! Не ты ли виноват в наших бедах?!

-Забудь, не бери в голову, - через силу проговорил я. - Главное, что ты смог остановиться...

-И что дальше? - он покосился на закрытый бар. -Мне можно выпить?

-Думаю, не стоит, - сухо отрезал я. - Мы попали в переплет и у меня каждый человек на счету, Грог. Я не могу позволить себе кого-то арестовывать, к чему весь этот балаган?

-Это надо понимать, как прощение? - уточнил Алек.

-Не нападай на меня больше, - насмешливо попросил я, - ты ведь и убить меня мог. Отправляйся к себе в каюту под временный домашний арест. Никуда не выходи до моего дальнейшего распоряжения. Вот мое решение.

Грог кисло покачал головой, а я, усмехнувшись, вышел из кают-компании. Мне надо было еще умыться, смыть кровь и собраться. Боже, как же я ошибался, думая, что все уже закончилось!

Пленник встретил меня недобрым взглядом. Он сидел на кровати, старательно стирая синим покрывалом кровь с лица.

Теперь покрывало придется стирать, - подумал я.

Парень исподлобья посмотрел на меня, и я понял, что он готов перегрызть мне глотку. Согласно всем правилам военного времени, пленник не испытывал ко мне никакой благодарности за счастливое спасение. Грог сломал ему нос, разбитые в нескольких местах губы уже опухали, на левой скуле наливался темный кровоподтек, глаз совершенно заплыл. На руках его я заметил множественные ссадины и синяки.

Не обратив на пленника внимания, я прошел в ванную и с удовольствием умылся под прохладной струей чистой воды, смыл кровь с рук и груди, прополоскал рот, избавляясь от неприятного привкуса железа. Потом старательно расчесался, уложив волосы, надел чистую черную футболку, строгие брюки и легкую куртку - все черное, чтобы в случае усилившегося кровотечения, было не так заметно. Посмотрел на себя в зеркало. Бледность скрыть не удастся, но это еще полбеды. На сером фоне красные глаза с полопавшимися сосудами, казались еще более страшными. На люу слегка припухло рассечение, ну точно, я же разбился, когда нас из прыжка выдернули. Мари обработала ссадину, но она все равно выглядела вызывающе.

Приводя себя в порядок, я слышал, как пленник шуровал по каюте, выискивая оружие. Что ж, оружия у меня больше не было, меч остался в медицинском отсеке, пистолет с половиной обоймы лежал где-то в коридоре.

Наверное, пленник думает, что я буду использовать его как аргумент против Ванессы Вени, буду шантажировать ее. Как бы он не покончил с собой...

Я вышел как раз вовремя: парень разглядывал карандаш, раздумывая, как с его помощью лучше меня умертвить.

-Письмо своему капитану собрался написать? - насмешливо спросил я.

Пленник дернулся и, повернувшись, встал в оборонительную стойку, слегка покачиваясь. Он был намерен защищать свою жизнь до конца, и это так явно отразилось на его лице, что я не удержался и засмеялся.

-Оставь ты этот карандаш, - посоветовал я, отсмеявшись. - Лучше иди, умойся, мы летим на Чистильщик, я передаю тебя твоему капитану. Это - мой жест доброй воли, хочу, чтобы Ванесса не держала на меня зла.

-Она раздавит тебя, как жалкое насекомое, - прошептал пленник. - Ты струсил и решил сдаться...

-Послушай, - резко вклинился я. - Твой Чистильщик под прицелом моих носовых ракет. Мне достаточно отдать приказ, и твой капитан, и твой корабль, и все твои друзья, если таковые имеются, превратятся в облако расплавленного газа. Навсегда. Все защитные системы вашей калоши разрушены, прямое попадание в реактор разорвет корабль в клочья. Но я не стану этого делать и не твоего ума дело почему. Так что быстро иди, умойся, чтобы выглядеть достойно, и пошли.

Он наградил меня таким ненавидящим взглядом, что мне стало не по себе, отшвырнул карандаш и прошел в ванную комнату. Вздохнув, я вышел из каюты, направившись обратно в медицинский отсек за оружием. Идти на Чистильщик я должен был как победитель и никак иначе.

В коридоре я встретил Антуана Варе и Дениса, которые торопливо шли мне на встречу.

-Все в порядке? - крикнул Денис, едва завидев меня.

-Да, - я подошел ближе. - Мой приказ выполнен?

-Так точно, тело погружено на челнок.

-Капитан, - сказал тихо Антуан, - вы уверены, что переговоры с врагом необходимы?

-Абсолютно.

-Ясно, - покладисто сказал англичанин.

-Я улетаю на Чистильщик один, за главного оставляю Дениса. В случае если речь зайдет о моей жизни - давать им предупреждение и после этого стрелять на поражение.

-Но как же..., - испуганно начал Антуан.

-Твое дело защищать корабль от налетчиков, - сказал я уверенно, - мое дело защищать вас всех.

-Ты возьмешь пленного с собой? - деловито осведомился Денис.

-Да, я отдам его, пока Грог и компания не использовали его как-нибудь еще. Может быть, мой жест покажется Ванессе достаточно благородным, и она захочет иметь с нами дело.

-Хорошо, - согласился Денис, - но будь осторожен. Как твое плечо? По тебе и не скажешь, что ты ранен.

-Вот и хорошо, - удовлетворенно улыбнулся я, понимая, что Денис сказал это специально, чтобы подбодрить меня. Уж он то знал, что нужно сказать. - Главное, что оно не болит.

Я кивнул им и пошел забирать свой меч.

Челнок летел сам. В его внутренней программе был заложен возврат по наиболее рациональной траектории. Эту программу запустил по моему требованию пленник, и теперь мы быстро набирали скорость.

Система искусственной гравитации работала плохо, было такое ощущение, но на грудь мне положили мешок с зерном. Пленник чувствовал себя в таких условиях как в своей тарелке, крутился на месте, улыбаясь, косо поглядывал на меня, и эти его взгляды обещали много боли и страданий. Да, он хорошо умел смотреть, его глаза отражали душу, и от того он не мог меня обмануть. Пленник казался мне фанатичным подростком, в голову которого вбили слишком много ложных истин. Так много, что он разучился сам делать выводы, слепо доверяя словам командования. В его душе не рождалось никаких сомнений, и от того он был идеальным и опаснейшим оружием Вселенной. Живым, но равнодушным и необычайно эффективным.

Раздумывая над тем, можно ли что-то с ним сделать, я уверился, что человечество за всю свою долгую жизнь, так и не создало более эффективного и смертоносного инструмента, чем правильно воспитанный человек

Такому проще убить или быть убитым, чем пытаться думать самостоятельно, преступить через вверенные ему идеалы и правила. Такими руками творится история. Достаточно взять ребенка и вырастить его по строгим канонам под бдительным надзором наставников и учителей. Сломать его еще в детстве, сделать что-то, за что все его благородство будет под твоим контролем.

Этот щенок и вправду считает себя сильным, непобедимым воином, а свою госпожу самой прекрасной хозяйкой во всем космическом пространстве. А она, скорее всего, не замечает его, ей, высокомерной и гордой, нет дела до своих солдат, которые умирают за нее день ото дня. Она не удостоит их даже взглядом.

Жаль.

Но со мной такой фокус не пройдет, я обещаю тебе это, Ванесса Вени...

Возможно, вскоре я буду мертв. В случае любой угрозы Ворон выпустит ракеты на поражение, и на месте, где мы только что были, вспухнет огромный огненный пузырь. Огонь в вакууме угасает быстро и через несколько мгновений снова подступит пустота, полная осколков наших жизней...

Узкие боковые экраны давали возможность находящимся внутри челнока видеть, как ракеты противника направляют свои смертоносные носы в их сторону. Сейчас я видел на экранах лишь космическое пространство, черное, пропитанное звездной пылью и израненными осколками вырванной обшивки поврежденных, столкнувшихся в противостоянии кораблей. Эти осколки то и дело глухо ударялись о борт и в голову лезли дурные мысли. Я думал о подводных лодках и минах, мне казалось, что вот-вот что-то взорвется и в образовавшуюся пробоину хлынет вода.

Чтобы не пускать в голову ненужные фантазии, вызванные, видимо, накопившейся в теле усталостью, я постарался думать о делах. Я сидел, откинувшись в неудобном, жестком кресле, и размышлял о том, как вернувшись домой, мы с Денисом пойдем в стриптиз бар. И напьемся в хлам. Это так нужно, мечтать. Это то, что способно поднять настроение и придать сил!

Боже, лишь бы мы не разучились мечтать.

Как бы хорошо было стать настоящим героем, спасти Землю, введя ее в Союз, прослыть избавителем человечества от страшной инопланетной угрозы. Что и говорить, я мечтаю получить признание, чтобы больше уже никогда снова не выходить в космос! Пусть меня признают непригодным, все что угодно! У меня на Земле накопилось чудовищное по меркам бывшего студента состояние - без малого пять миллионов долларов в швейцарском банке. Это то, что я заработал честным трудом. Я принес нашей Земле гораздо больший доход, для них это и не деньги вовсе.

С такими сумасшедшими деньгами я могу все что угодно. Построить себе отличный дом в Подмосковье... хотя цены конечно выросли. Когда я улетал, приличный котеджик вылетал почти в два лимона. Если подумать, у меня не так уж и много денег. Вот, черт!

Но можно открыть собственное дело, наладить поставки безобидных инопланетных сувениров или построить маленькую фабрику по производству нанопокрытий. Ведь все эти секреты мне прекрасно известны. И пока оборонка будет придерживать технологии, чтобы перво-наперво ввести их в эксплуатацию в военном секторе, я смогу спокойо продавать самовосстанавливающиеся покрытия простым людям. Порвалась на тебе куртка, ты ее на батарею бросил, к утру как новая. Разбилась чашка, ты собрал ошметки, в мисочку и в духовку. Через три часа она приобрела изначальную форму. Главное правильно задать точку температуры для восстановления. Стану мультимиллионером, если конечно не убьют.

Да нет, не убьют. Сразу меня заткнут, как узнают, все объяснят про права и обязанности, бизнес отберут и счет обнулят. Может, отпустят, если повезет.

Я у них теперь под колпаком с этой затычкой о неразглашении. Пока мой проект не одобрят правительства, ничего нельзя будет делать, только тихо на покой уйти, в нору забиться и не высовываться. А иначе... по закону времени. И правильно, кому хочется такие огромные деньги терять, когда можно монополию устроить?

Тут еще столько миллиардов не отмыто, что в глазах рябит, а я все о заводике мечтаю.

Надо бы подумать, как лучше это обстряпать. И посоветоваться теперь не с кем, ведь Родеррик мертв. А он действительно был не последним человеком, вот уж кто точно смог бы мне рассказать, как можно потратить заработанное безопасно и с пользой. Теперь придется думать самому и рисковать.

Загрохотал металл - мы стыковались с Чистильщиком.

-Ты не взойдешь на корабль Ванессы с мечом, - резко бросил мне пленник, переключая системы управления. - Ты - никто, ты не имеешь права носить перед нею оружие.

-Разберемся, - сухо отрезал я и встал.

-Да как ты!... - начал парень, но натолкнулся на мой пристальный взгляд и замолк. Я тоже умею смотреть, умею говорить без слов. Он понял, что если сейчас не замолчит, я не послушаю здравого смысла и у всех на глазах, за шаг до спасения сверну ему шею.

Зашипел, поступая, воздух в межстыковочном пространстве - корабль герметизировался. Наконец на панели у люка заморгал зеленый огонек, разрешающий выход. Я подтолкнул вперед пленника и глубоко вздохнул. Пора.

Дверь отъехала в сторону, и парень торопливо выскочил вперед. Мне показалось это комичным - он так и не поверил моим словам. Спасая свою жизнь, купалианец опозорился окончательно в моих глазах, бросившись под защиту членов своей команды, стоящих в ожидании у другого конца ангара. Уже оказавшись за спиной двух женщин и трех мужчин, он быстро заговорил, и до меня долетели лишь некоторые слова:

-Без уважения... убейте его... грозился...

Я огляделся, щурясь в неприятном, красноватом свете аварийных ламп. Пахло тяжелой гарью, света не хватало, чтобы охватить весь ангар целиком, но я приметил с десяток готовых к эвакуации спасательных шлюпок класса зеро. Эти легкие караблики оснащены запасом кислорода и топливом на семьдесят часов полета. Значит в пределах трех дней пути отсюда есть планета, куда может податься Вени в случае уничтожения Чистильщика. Возможно, у нее там база, перевалочный пункт. Нет, Ванесса не собиралась умирать, но насколько же умело бросала в глаза пыль!

Не дослушав возмущенного штуромовика-неудачника, Ванесса Вени резко повернулась, и властным жестом остановила поток слов. Ее лицо и лица остальных встречающих казались непроницаемыми.

Я еще несколько мгновений постоял в челноке, всматриваясь в чужие, спокойные лица, потом шагнул вперед.

-Ты пришел с оружием, - обвиняющее сказала женщина, идя мне навстречу. Не дойдя друг до друга трех шагов, мы остановились. Только теперь я заметил в ее руке короткий трехгранный стилет. Она прижимала его к бедру, и на сером фоне формы оружие было плохо заметным.

-Ванесса Вени, - я с уважением слегка наклонил голову. - Приветствую капитана корабля Чистильщик.

На мгновение щеки ее вспыхнули румянцем. Только что я упрекнул ее не только в несоблюдении приличий, но и отсутствии гостеприимства.

-Приветствую тебя... капитан корабля Ворон, - как-то через силу выдавила женщина. - Пройди по моему кораблю гостем, но оставь оружие на борту челнока.

-Никто не имеет права без разрешения капитана носить перед нею оружие! - внезапно выкрикнул бывший пленный. - Дайте мне игломет и разрешите отомстить за всех, кого они подло убили...

-Заткнись! - грозно процедила Ванесса, пристально глядя на меня. - Этот трус попал в плен, но ты по непонятной причине проявил благородство и сохранил его жалкую жизнь. Я не могу принять от тебя столь дорогой подарок. Тогда я буду тебе слишком обязана. Отныне он принадлежит тебе, - она повысила голос, чтобы парень мог слушать. - И имя его отныне Раб. Никто и никогда более не вспомнит его благородного имени воина.

-Благодарю тебя, Ванесса, но я не нуждаюсь в рабах, - не зная их законов, я ходил по тонкому льду. Отказываясь, я мог проявить неуважение, мог навлечь на себя ее гнев.

-Угодно ли тебе, чтобы этот Раб остался на моем корабле? - с хорошо заметной досадой спросила Ванесса.

-Да, он был действительно верен тебе.

-Тебе угодно, чтобы я вернула ему оружие и имя? - Ванесса приподняла удивленно бровь и презрительно искривила губы. - Ты хочешь оказаться у меня в долгу?

-Я не могу оказаться у тебя в долгу, Ванесса, - усмехнулся я. - Верни парню имя и статус, не гоже капитану так разбрасываться людьми, когда их осталось мало.

Мужчины за спиной Ванессы Вени переглянулись, но я не понял, что было в их взглядах. Две женщины, стоявшие по обе стороны от Ванессы, быстро и совершенно одновременно покачали головами. Телохранители. Их длинные черные волосы были уплетены в тугие косы, сколотые на затылке, чтобы не мешать движению. На шеях у обоих были красные татуировки, по их напряженным и одновременно расслабленным позам я сразу понял, что эти двое - серьезная угроза.

-Мне не понятны твои мотивы, - медленно сказала Ванесса. - Если мужчина проиграл, значит, он слаб - так мы считаем. Возможно, ты готов простить Раба потому, что ты тоже мужчина?

-Я не вижу различий между мужчиной и женщиной, - ровно ответил я. - Лишь во внешнем виде...

-У тебя на корабле есть женщины? - внезапно спросила Ванесса.

-Да, - ответил я.

-И они подчиняются тебе? - Ванесса наклонила голову, разглядывая меня словно диковинную зверушку.

-Я капитан, мой экипаж подчиняется моим приказам.

-Только очень сильный мужчина может подчинить себе женщину, - хмуро сказала левая телохранительница.

-Я не подчинял их, - спокойно возразил я. Сейчас я боролся за уважение в полностью матриархатной среде. - Женщину невозможно подчинить. Я капитан, они - члены моего экипажа. Все, и мужчины и женщины. Я уважаю их всех в равной мере, и все они уважают меня.

-Есть виды, в которых мужчины и женщины равны, - сказала вторая телохранительница. -Это слабые народы, обреченные на медленное вымирание. Если женщина не берет все в свои руки, мир рушится...

-Думаю, - прервала телохранителя Ванесса, - нам лучше разговаривать не здесь. Мы проявляем невежество, держа нашего... гостя в ангаре. Оставь оружие и следуй за мной.

Она уже повернулась, когда я ответил:

-Нет.

Купалианка застыла, но не обернулась. Телохранители внимательно следили за каждым моим движением, они, в отличие от Вени, не поворачивались ко мне спиной.

-Что "нет"? - спросила Ванесса. Она и вправду не привыкла, чтобы ей перечили. Особенно особи мужского пола.

-Я не намерен выполнять твои требования, - как ни в чем небывало пояснил я. - Впрочем, я не собираюсь обнажать оружие без повода, так что тебе нечего бояться.

-Да как ты смеешь?! - грозно спросила женщина. Вся ее спина выражала возмущение. Во взглядах телохранителей явственно читалось удовлетворение - они были не прочь испробовать меня на прочность.

-Не думаю, что ты будешь оспаривать мое право носить оружие, Вени. Помнится, исход боя был не в твою пользу, - ровно сказал я.

-Тебе придется доказать, - сухо ответила Ванесса и посмотрела на меня через плечо. - Пройдешь через них, ходи с оружием сколько угодно.

-Не думаю, что соглашусь на это, - с сомнением сказал я. - Не хотелось бы проливать новую кровь.

-Ты умрешь, - одними губами прошептал мне пленник.

-Твою кровь? - фыркнула Ванесса. - Ну, что ж, ладно. Я пообещаю тебе, что они не убьют и не ранят. Останешься без оружия или с ним. Я остановлю бой, когда сочту нужным.

Я медленно вытянул из-за плеча меч. Да, я зачем-то поддался на провокацию. Дело принимало нехороший оборот: я устал и был ранен, передо мной же стояли две хищницы, от которых я не знал, чего ожидать. Эти двое привыкли работать вдвоем, слаженно, не мешая друг другу, а дополняя. Они казались, наверное, самыми опасными моими противниками еще и потому, что были женщинами. Я со своим взглядом на жизнь никогда не мог ударить или обидеть женщину, и, оказавшись лицом к лицу с двумя расчетливыми и жестокими пантерами, все еще пытался забить в себе моральные принципы.

Телохранители напали одновременно и с умопомрачительной скоростью. Я ушел от обоих: от одной отмахнулся мечом, от другой едва успел увернуться. На их фоне я походил на неповоротливую корову, у которой коротковат хвост, чтобы разом отмахнуться от тучи оводов. Движения телохранителей были плавны и быстры, броски отточены до совершенства. Их длинные ножи могли смертельно ужалить, и я заставил себя поверить, что передо мною всего лишь враги, желающие убивать.

Несколько безуспешных бросков прошли мимо цели, но я не питал иллюзий. Схватки между умелыми бойцами никогда не длятся долго. До первой ошибки. А эти двое, атакуя расчетливо и монотонно, здорово пугали меня: я не мог побороть одну, не получив нож в спину от другой.

Время растянулось, звеня в ушах усталостью. Плечо нещадно разгоралось огнем, я чувствовал, как, смешиваясь с потом, пропитывается кровью одежда на груди и спине. В глазах все снова плыло, и телохранители начали казаться мне призрачными фигурами с замысловатыми очертаниями.

Меня спас случай, а, может быть, закономерность. Одна из женщин совершила оплошность, задержавшись на одном месте чуть дольше, чем следовало, и я сбил ее с ног коротким толчком в грудь. Удар на удивление оказался сильным, женщина кубарем покатилась по полу. Вторая бросилась на меня, но я развернулся как раз вовремя, чтобы мой меч встретился с ее ножом. Вспышка боли, вызванная мгновенным напряжением, оглушила, зазвенело железо, и нож телохранителя рассыпался стальными кристаллами.

Бой был окончен.

Мы застыли каждый на своем месте. Поваленная мною на пол так и лежала, приподнявшись на локте, вторая женщина смотрела со смесью непонимания, страха и одобрения...

Я все-таки заслужил право нести на борт Чистильщика оружие.

-Мы признаем твое право, - сказали в один голос телохранители и отошли в сторону, предоставляя последнее решение своему капитану. Ванесса смотрела строго, нахмурив брови. Она выглядела комично, ее черты лица были слишком нежны для хмурости.

-Что ж, - капитан медленно кивнула, - пусть будет по-вашему.

-Если вы только позволите!... - вспыхнул пленник, но тут Ванесса обратила на него свой взор и он замолчал.

-Ты, - сказала она ледяным тоном, - не стоишь и волоса на его голове. Ты опозорил себя и меня, сдавшись в плен. Ты трусливо остался в живых, и только Судьба спасла тебя от участи, которую ты заслужил. Судьба и благородство капитана Дорова. Ты обязан ему своей жизнью, помни об этом. Ты - его должник и вряд ли за всю жизнь сможешь расплатиться с этим долгом. Разве что, если тебе удастся спасти его от смерти.

Пленник побледнел, его губы, плотно сжатые в линию, потеряли цвет.

-Я возвращаю тебе имя воина, - продолжала Ванесса, - тебя зовут Идар Уна, как и раньше. Но помни, Идар, доброту того, кто спас тебя. Помни о моем великодушии, ведь я могла убить тебя, вышвырнув в космос, а именно такой паршивой смерти ты заслужил. Теперь иди. Можешь вернуться к своим обязанностям и получить новое оружие. Если ты потеряешь и его, то я напялю на тебя скафандр, заложу в него микро заряд и отпущу летать между звездами. Полетав несколько часов, насладившись отчаянием и одиночеством, ты многое поймешь. А потом взорвется заряд, и ты вдохнешь пустоту.

На секунду мне показалось, что Идар потеряет сознание. Его руки предательски задрожали, а взгляд опустел.

-Иди, - сказала ему Ванесса, и парень, медленно повернувшись, побрел прочь. Он ничего не видел. Он не ждал, что ему откажут в искуплении. Он надеялся до последнего, что в поединке со мной, зная о моей ране, он победит и искупит свою вину. Но ему не дали. Его публично унизили, его чуть не отдали в рабство, а потом пообещали страшную смерть. А ведь он всего лишь мальчишка.

Неужели мне жаль его? Того, кто пришел, чтобы убить меня и мой экипаж? Да, я могу позволить себе жалость, потому что я опять вышел победителем. Но может ли так продолжаться и дальше?

-Иди за мной, - требовательно позвала Ванесса Вени и мужчины, сомкнув свои широкие спины, закрыли ее от моего взгляда. А вот телохранители наоборот пристроились по бокам, бросая на меня опасливые взгляды. Теперь они понимали, что в случае, если я решу убить их госпожу, им не остаться в живых - придется пожертвовать своим телом, чтобы добраться до меня. Лишь умирая, они смогут вонзить во врага свои ножи. Теперь они были вдвойне настороже. И мужчины, которые по сути дела были живыми щитами на моем пути к Ванессе, тоже дышали неровно, вслушиваясь в каждый звук за спиной. Мужчинами здесь привыкли жертвовать. Похоже, самой великой честью была смерть за капитана. Только подоплека у этого поступка была другая, нежели, скажем, на борту Ворона. Думаю, многие из экипажа... теперь не все, я в этом уверен ... спасли бы меня в случае смертельной опасности, заслонив своим телом. Но это была бы дружба, это было бы благородство. Это был бы осознанный выбор, а не слепой приказ, не обязанность и не прямой долг.

Мы быстро шли по широким темным коридорам, то и дело переступая через какие-то обломки. Кое-где искрила проводка, и роем искры сыпались на железный пол. Это было и красиво и страшно: искры меняли свой цвет, становясь то белыми и холодными, то зеленоватыми, то, вдруг, красными, как кровь. Обмотка умеет не только плавиться, но и гореть.

Я машинально провел рукой по груди, проверяя, но ткань была еще сухой. И слава всем богам, потому что мне уже дурно от усталости. Из-за кровопотери меня мучает жажда, хотя я вдоволь напился у себя на корабле всего с пол часа назад. А здесь я не могу позволить себе о чем-то просить, кроме того, главного, за чем прилетел на борт Чистильщика. Мне ужасно хочется остановиться, хочется сесть и отдохнуть. Но телохранители идут рядом, они охраняют меня, следят за каждым моим движением. Они доложат своей хозяйке, что я нетвердо ступаю, что пальцы левой руки у меня безвольно висят, слегка подрагивая.

Проходы и двери кончились. Мы свернули и вошли в распахнутые створки, оказавшись в просторном для корабля такого класса зале переговоров. Здесь работало резервное освещение, и пронзительный белый свет заливал помещение с вытянутым столом в центре. Вдоль стен в пластиковых кадушках росли неухоженные, забытые цветы. То и дело встречались торчащие из почвы мертвые остовы когда-то больших растений. Пол покрывали жухлые, скорченные в смертельной агонии листья. Многие растения уже умирали от того, наверное, что их забыли полить. И большой декоративный кувшин с водой стоит у стены в глубоком пазу, зажатый мягкими стенками, чтобы в случае маневра корабля он не расплескался и не разбился; словно просит, чтобы его подняли в руки, прошли вдоль умирающих растений, дав им надежду, вернув им жизнь.

Я посмотрел на Ванессу и снова на цветы. Это не ее корабль, он строился не для купалиан. Им не нужны украшения, не нужны цветы и уют. Этот корабль пиратка украла у кого-то, убила весь экипаж или продала их в рабство и летала на нем, пока он не вышел из строя. Теперь она будет пытаться достать себе другой.

-Почему ты не подаришь им своего внимания? - спросил я громко, останавливаясь у входа. -Неужели это так сложно: не отнимать жизнь?

Телохранители прошли внутрь, Ванесса села за стол прежде, чем ответить на мой вопрос. Мужчины же, поклонившись капитану, торопливо вышли.

-О чем ты говоришь, Доров, какие жизни тебя волнуют на этот раз? - Ванесса насмешливо глядела на меня.

-Растения, - сказал я, пожав плечами.

-Ты смахиваешь на монахиню милосердия, - фыркнула капитан Чистильщика. - Я встречалась с одной из них... как-то давно. Это интересные женщины. Покорные, если ты понимаешь, о чем я говорю. Таких у нас было немного, их отсылали в монастыри. Бедняжки, они ко всему относились с нежностью, им важна была каждая деталь, они, представляешь себе, уважали все живое и ставили чужие судьбы выше своей выгоды и личных целей. Ты напоминаешь мне их.

-А ты напоминаешь мне камень, - сказал я холодно и поднял кувшин с водой.

Она метнулась ко мне через стол, словно обезумевшая тигрица, остановив телохранителей коротким жестом. Понимая, что стилет Ванессы летит мне в грудь, я выставил перед собой кувшин, и лезвие с легкостью раскололо хрупкое стекло. Осколки и вода хлынули на пол, замочив нам ноги.

-Не смей оскорблять меня, жалкий мужчина! - зло процедила Ванесса, сверля меня взглядом. Ручка кувшина с осколком стекла была направлена ей в лицо, стилет смотрел острием в мое горло.

-Я пришел сюда вести переговоры, - сказал я ровно, отведя рукой ее нож, прошел в опасной близости, показывая, что не боюсь, но ожидая в любой момент боли и смерти. - А ты только и устраиваешь мне глупые поединки. Мне это надоело и мое собственное терпение на исходе. Мы можем поиграть в кошки мышки. Восемь ракет, Ванесса. Одна, чтобы уничтожить твой корабль, семь будут наведены на спасательные шлюпки. Лотерея.

Мысли здраво, Ванесса, - я уселся за стол напротив телохранителей, ощущая, как с ненавистью смотрит мне в затылок капитан Чистильщика. - Не пора ли нам поговорить о деле?

-Не угодно ли будет тебе изложить свои предложения? - сказала приветливо Ванесса, обходя стол и садясь передо мной. Столь разительная перемена поразила меня. - И принесите нам чего-нибудь выпить, - она бросила короткий взгляд на телохранителей. - Думаю, наш гость не отказался бы от сладкой воды, он ведь серьезно ранен. Именно по этому он способен понять умирающие растения. Так же как эти бедняжки в кадках, он испытывает жажду. Как жаль, что я сразу не поняла твоего умного намека...

Ванесса исподлобья смотрела на меня и улыбалась. Она ждала, что я соглашусь и проявлю этим слабость.

-В этом нет необходимости, - поднял левую руку, я сплел пальцы перед собой. - Спасибо за заботу, Ванесса.

Щеки женщины на мгновение окрасились румянцем - я снова оскорбил ее. Определенно, она считала постыдным заботиться о ком-то.

-Тогда поговорим, - кивнула головой женщина. - Но питье принесите.

-Хорошо, - согласился я. - Ты говорила про систему планет Купала Алиан, я правильно тебя понял?

-Все зависит от того, что конкретно ты понял, - усмехнулась женщина.

-Галактика была уничтожена якобы за то, что отказалась вступить в Союз. Но это были андыанцы, ведь так?

-О, да, союзные войска, они могут одолеть кого угодно! - резко выкрикнула Ванесса. -Но перебить всех купалиан, а потом разнести планеты на части... Да кто в это поверит?! Конечно, это были андеанцы! Они захватили в плен все население, они подгоняли огромные грузовозы с криогенными камерами и грузили, грузили туда пленников. Всех! А потом улетели. Они до сих пор жрут моих сестер, а я ничего не могу поделать!

-Уже не жрут, их запасы на исходе и андеанцы снова в поиске, - негромко сказал я. -Давеча мне довелось встретиться с ними, они сожрали моего специалиста по контактам и признали, что моя раса пригодна им в пищу.

В общем, я предлагаю тебе вполне выгодные условия. Мы готовы заключить с тобой мир, если твой корабль войдет в мой маленький флот. Мне нужна поддержка в Союзе, в противном случае моя планета превратится в космические осколки.

-А специалист по контактам тебе бы сейчас не помешал, Доров, - оборвала меня Ванесса.

-Думаю, он был мудрее меня, - согласился я.

-Может быть, - она пожала плечами. - Скажи-ка мне, как у тебя это получилось?

-Что, прости? - не понял я.

-Убить Нарда Ана, ведь он был моим лучшим воином. Он был вероном, он учился тридцать лет искусству боя! Его не могли повалить пятеро, он был бесстрашен и непобедим!

-Он был хорошим воином, - согласился я, поняв, наконец, о чем речь. - Но, выходит, я оказался лучше.

-Вместе с его телом ты привез осколок меча, - сказала Ванесса. Она поразила меня своей осведомленностью. При мне никто не всходил на челнок, потом мы шли по коридорам, и Ванесса все время была впереди. Никто не встретился нам, значит, в ее ухе был передатчик, что логично. Она знала обо всем, что происходит на корабле и, вполне возможно, успевала незаметно отдавать приказы. Не мудрена хитрость - пока я тягался с телохранителями, она могла начать писать мемуары, я бы не заметил.

-Да, - согласился я. - У нас считается, что оружие не должно покидать воина даже после смерти.

-Вы правильно считаете, - кивнула Ванесса, - но скажи мне, почему ты сломал меч после победы?

-Нет, - я покачал головой. - Меч ломают лишь тогда, когда враг жив, но проиграл.

-Тогда?...

-В бою его меч переломился.

-Ты хочешь сказать, что наше оружие ничто в сравнении с твоим мечом? - резко спросила Ванесса.

- Вряд ли ваше оружие хуже нашего, - я покачал головой.

-Тогда объясни мне, почему уже второй клинок разбился, словно стекло, при соприкосновении с твоим мечом?

-Умения определяют силу, - пояснил я. - В этом нет секретов.

-Ты умеешь что-то, что не умеют мужчины моего клана? - заинтересованность в голосе Ванессы заставила меня насторожиться.

-Думаю, и твои мужчины умеют что-то, что не умею я.

-Даже мои мужчины умеют взвешивать и делать выводы, - неожиданно закричала Ванесса, вскакивая. Ее настроение менялось подобно бурному ветру в самый разгар грозы. - Ты думаешь, я не вижу очевидного?! Ты предлагаешь мне, капитану боевого крейсера, служить тебе! Ты хочешь, чтобы мы шли под твоим началом и умирали за тебя, хочешь воспользоваться нами, выставив перед Союзом в качестве живого примера возможной катастрофы! Но что ты дашь нам?! Сможешь ли защитить от кораблей Союза? Ведь мы преступники, мы грабили и убивали, мы продавали их корабли на черном рынке, а их чудом уцелевшие экипажи на рынке рабов! Они считают нас разбойниками большого космоса, смертельно опасными преступниками. Как ты поспоришь с ними, капитан Доров? И что ты дашь нам взамен?

-Жизнь, - ровно ответил я, не пошевелившись. - Или она наскучила вам? Она вам не нужна?

-А ты не грози мне, Доров, - немного успокоившись, проворчала Ванесса. - Мы всегда были готовы к смерти. Я до сих пор считаю, что смерть лучше того позора, который я сейчас развела на своем корабле. Принимать победителя, выслушивать его предложения! Да лучше умереть!

-Мне уйти? - сухо спросил я.

-Но! - Ванесса махнула рукой, показывая, что еще не закончила. - Ты заговорил об андеанцах, а месть им стоит у нас на первом месте. Даже превыше чести, ведь наша честь и состоит в том, чтобы положить жизнь, но найти способ уничтожить бледных вампиров, - Ванесса оскалилась. - Потому я пригласила тебя на свой корабль, потому я еще не отомстила тебе за гибель моей штурмовой группы. Потому ты еще жив и сидишь тут передо мной. Я хочу знать о твоей планете, хочу, чтобы ты доказал мне: она достойна жизни.

Мы молчали. Как я мог рассказать ей о Земле? Как донести до черствого сердца всю красоту моей планеты? Как поведать, не показывая?

Пальцы левой руки задрожали, когда я повернул ее ладонью вверх, и протянула Ванессе. Она удивленно смотрела на то, как расцвел на моей ладони яркий, цветастый шар, как он увеличился, разворачиваясь, расцветая фантомным, блеклым видением.

Только для тебя, Ванесса, никто в этом зале ничего не увидит. Эта иллюзия для тебя. Она у тебя в голове.

-Смори, - прошептал я, вспоминая.

Самое прекрасное, что есть в моем мире. Самое величественное. То, что я видел и смог запомнить. Презентационные материалы о Земле, которые мы возили с собой, выставляя напоказ в неизвестных мирах. Я просматривал их сотни раз и запомнил, кажется, наизусть!

Древние строения шаолиньских храмов, где на огромных площадях, среди листвы и камня, одетые в яркие ткани, под строгим надзором учителей ведут свой слаженный танец боя сотни учеников. Там воспитывается дух и разум, там тренируется тело.

Водопады, с которых миллионы тон хрустальной воды с грохотом низвергаются вниз, чтобы разбиться о суровые камни и замереть в голубоватых заводях.

Табуны диких лошадей, несущихся по бескрайним закатным равнинам. Цветущие поля до горизонта. Леса и реки, моря и вулканы.

Я был там, вернувшись на короткие мгновения домой...

Кашель разорвал мою грудь, боль вспыхнула, разбивая мысли на части, нос мгновенно наполнился кровью. Я поднял руку к лицу, заслоняясь от Ванессы.

Ворон что-то оставил мне. Что-то большее, чем я ожидал, много больше того, о чем я знал. Раньше, когда ТУС сидел в моем плече, я умел лишь слышать мысли людей, да голос живого корабля. Теперь все поменялось. Я словно овладел неким уровнем энергии, до которого раньше не имел доступа. Теперь я мог одним прикосновением разбить железный клинок, мог создать иллюзию одним лишь усилием воли. Я не знал, что умею такие вещи! Я не знал, что человек способен на такое!

Ванесса испуганно смотрела на меня. Без сомнения, она была поражена увиденным и, наверное, вовсе не поняла показанных мною картин, потому что боролась с рационализмом. Создать иллюзию, без проектора заставить другого увидеть что-то, чего на самом деле нет!

Сопротивляясь головокружению, я ждал ее решения. Кровь из носа продолжала течь, и я закрыл половину лица ладонью, зажав рот. Глупо выглядит, должно быть.

-Что это было? - спросила Вени и медленно встала. Она отвела от меня взгляд лишь на мгновение, но этого времени хватило, чтобы вытереть кровь о рукав куртки. Впрочем, это ничего не изменило - кровь и не думала останавливаться, потому я снова поднес ладонь к лицу.

-Это была моя планета, - хрипло ответил я и удивился тому, насколько слабым и чужим стал мой голос.

-Ты привез с собой передатчик? - спросила Ванесса, глядя сквозь меня. Я немного повернул голову и увидел, что бесшумные телохранители стоят по обе стороны от меня. Одна из женщин держала в руках прозрачный кувшин с розоватой водой. От воды шел легкий, сладковатый аромат. Запах показался мне приторным, меня затошнило, потому я тут же отвернулся.

-Нет, никаких передатчиков я с собой не брал.

-Тогда как ты показал мне все это? - Ванесса быстро подошла и решительным жестом отвела мою ладонь от лица. Сощурившись, вгляделась в кровь на коже и приказала:

-Через тридцать секунд здесь должна быть чистая вода.

Та, что держала кувшин, поставила розовый напиток на край стола рядом со мной и выбежала из залы.

Мой маленький обман был раскрыт, и мне ничего другого не оставалось, как достать из кармана носовой платок, чтобы стереть сочащуюся кровь.

-Сейчас будет вода, - сказал Ванесса, и я благодарно ей кивнул.

-Выходит, я была права, что не убила тебя, - сказал купалианка, облокотившись о стол и глядя на меня сверху вниз. - Ты - интересный, Антон Доров.

-Кто бы сомневался, - проворчал я. Мне самому жить становилось все любопытнее и любопытнее: никакой головной боли! Только раненое плечо ноет, да преследует легкое головокружение, но это мелочи.

-Капитан? - телохранитель вбежала в зал и поставила передо мной еще один кувшин с чистой водой. Я тут же обмакнул в нее край платка.

-Тебе лучше, Доров? - спросила Ванесса, и я почувствовал, что она решила. Стерев кровь и зажав платок в кулак, я тяжело поднялся.

-Да, Вени, все в порядке.

-Тогда слушай мое решение: я сопровожу тебя до планет Нуарто, и буду ходатайствовать в вашу пользу. Я укажу им на реальные последствия и буду твоим живым примером уничтожения планеты, если ты в ответ поручишься за Чистильщика перед Судьями. Купала Алиан Уно тоже была прекрасной планетой. На ней были и реки и равнины, мы, так же как и вы, воспитывали хороших воинов, и женщины с высоких башен смотрели на своих неразумных детей. Мы смогли заселить все пригодные для жизни планеты галактики, потому что наш технический прогресс был стремителен и эффективен. Но прилетели андеаны, и история целого мира закончилась в огне и боли. Я присоединюсь к тебе, но не буду у тебя в подчинении. Я согласна на договор дружбы, ибо это самое большое, что я могу позволить себе в отношении мужчины, пусть и с другой планеты. Пусть и такого необычного, как ты. Ты согласен скрепить наш договор?

-Да, - твердо ответил я.

Ванесса снисходительно улыбнулась:

-Тебе и вправду не хватает специалиста по контактам, Доров. Думаю, следовало бы сначала спросить, что является подтверждением договора в моем понимании.

Я утомленно вздохнул. Она, безусловно, была права. Если для подкрепления договора я должен встать на голову и трижды пропеть их гимн, то это не по мне. Или, скажем, выдержать еще один поединок - мне это просто не под силу.

-И что же я должен сделать? - спросил я тихо.

-На ложе скрепляется договор дружбы между мужчиной и женщиной, - спокойно ответила Ванесса. - Но, боюсь, придется отложить ритуал до момента, пока ты не окрепнешь после ранения. Сейчас можно обойтись временным договором.

Она быстро проколола себе острием стилета ладонь и провела ею по моему лицу.

-Предварительный договор скреплен кровью, - хором сказали телохранители Ванессы.

-Скреплен кровью, - подтвердила капитан Чистильщика, показывая мне свою окровавленную ладонь. - Кровь смешана.

А я стоял и со злостью думал, что зря она записала меня в немощные калеки. Гордость взыграла в моих жилах, Вени была хороша и желание, казалось, готово было побороть усталость. Мне, так же как и ей, было противно унижение, а именно униженным я сейчас себя чувствовал. И лишь разум предупреждающе шептал: если вдруг она окажется права? Если ты взойдешь с нею на ложе, но не сможешь ее взять, что будет тогда? Ты опозоришь себя еще страшнее. Подожди, приди в себя и через пару дней ты покажешь ей, что такое земной мужчина.

И я промолчал, распрощался с нею и, сев на челнок, вернулся на Ворона, а, ступив на борт, услышал из динамиков знакомый голос - его приветствие. Впрочем, теперь я не знал, радоваться мне или грустить. Я обещал купалианке помощь в починке ее Чистильщика, мы выделили на ремонт сорок восемь часов, после чего должны были лететь к планетам Нуарто.

Встретить меня в ангар пришла большая часть экипажа, всем было интересно, о чем шла речь на переговорах. Я ощутил на себе множество любопытных взглядов, но ничего не сказал. Впереди всех стоял Змей, готовый оказать медицинскую помощь, но он не мог излечить меня от смертельной усталости, которую я испытывал. Я отмахнулся от него и обратился к людям:

-Переговоры прошли успешно. Денис - ИО капитана.

Оглядев растерянные лица, я вздохнул и поплелся спать.

-Стас, не могу заснуть, - сообщил я, вваливаясь в медотсек. - Плечо болит жутко.

-Так и должно быть, - спокойно констатировал врач, вглядываясь в какие-то бумаги на столе.

-Не мог бы ты посмотреть, я много двигал рукой в последнее время.

Змей нахмурился и бросил в мою сторону короткий, раздраженный взгляд:

-Если ты не слушаешь врача, врач бессилен тебе помочь. Можешь обратиться к Мари, она свободна.

-Не поможешь? - переспросил я упрямо и сел на пол медотсека.

-Чего расселся?! - возмутился Стас.

-Не могу стоять, того гляди упаду, - теперь я был так же холоден, как и мой дядя. - Такое ощущение, словно мне в плечо врезался грузовик.

-Ну, ты и зануда! - Стас резко встал и один из листов спланировал ко мне на пол. Я поднял бумагу и, мельком глянув на лист.

-Зачем было распечатывать? - уточнил я.

-Дай, - потребовал Змей. - Не могу читать с монитора, у меня, к твоему сведению, сотрясение мозга. А, коли хочешь, чтобы я осмотрел тебя, садись не на пол, а на стол.

Я вернул ему лист и попытался встать, поджимая остервенело бьющую болью руку, но не смог. Перед глазами все потемнело, и я бы упал, если бы Змей не подхватил меня подмышки.

-Давай, давай, - врач подсадил меня на операционный стол. - Надо было дать себя осмотреть сразу, как прилетел. Я же предлагал!

Ах, ты обиделся! - понял я. - Вот в чем загвоздка. Я то уж подумал, все намного хуже.

-Прости, Змей, но на корабле Вени мне пришлось... принять бой, и я был не в состоянии думать.

-Что ты там принял? - Змей помедлил, а потом дал мне легкий подзатыльник. - Я же сказал, чтобы ты даже не шевелил рукой! - заорал врач мне на ухо.

-Ну, чего ты орешь? - опешил я. Давно дядя так не злился.

-Может тогда до тебя лучше дойдет! Ты посмотри, что наделал?! - он с силой сжал мое плечо, и я мгновенно покрылся неприятным липким потом. - Знаешь, если ты будешь продолжать в том же духе, очень скоро останешься без руки!

Он взялся за шприц и скальпель.

-Опять?! - не удержался я.

-А ты что думал! Вырвал швы с мясом! Все раны разошлись! Помяни мое слово, если ты не угомонишься, ничем хорошим все это не кончится.

-Скажи мне, - помолчав, наблюдая за приготовлениями врача, вяло спросил я, - что у тебя за анализы на листках?

-Твои, - резко отозвался Змей.

-Там что-то интересное?

-Более чем, - Змей замер, глядя на меня. - Я никогда такого не видел. Скажи мне, у тебя были сотрясения мозга?

-Были, - согласился я.

-И все равно это не объясняет необычайной активности твоих мозговых клеток. У меня такое ощущение, что у тебя в голове вот-вот начнет разрастаться опухоль!

-Возьми еще во внимание, - тихо сказал я, - что твой пациент внезапно овладел умением ломать железки одним прикосновением и вызывать иллюзии.

-ЧТОооо? - округлив глаза, переспросил Змей.

-Что слышал.

-Ладно, на осколок меча я уже насмотрелся, но иллюзии то как?

-А вот этого не знаю. И мне кажется, подобного у меня больше никогда не получиться. Я передавал картинки прямо в мозг, и капитан Чистильщика поверила, что видит это глазами. Но все конечно было не так. Импульсы... энергия.

-Знаешь, теперь мне кое-что в твоих анализах становится понятным. Ладно, поживем - увидим. Сейчас еще повозиться придется. Кстати, теперь я тебе не обещаю аккуратных и тонких шрамов!

-Стас, будь другом, - я покачнулся, чуть не завалившись набок. - Дай мне снотворное и делай со мной что хочешь.

-Легко отделаться вздумал, - Змей раздраженно щелкнул меня по носу. - Ладно, племяш, дрыхни.

О, погрузиться в темноту было настоящим счастьем!

Глава 9. Раздоры

На второй день пришли плохие известия. Если на Вороне ремонтные работы шли по плану, то Чистильщик пунктуальностью похвастаться не мог. Он вообще не подлежал восстановлению без замены элемента подпространственного прыжка. И это была настоящая проблема. В двенадцати часах лету от нас находилась обитаемая планета, где, в принципе, можно было найти необходимую деталь, но загвоздка состояла в том, что экипажу Ворона неоднократно отказывали в продажи такого рода технологий.

-Не знаю, как помочь тебе, Ванесса, - признался я капитану Чистильщика, барабаня пальцами по подлокотнику кресла. В рубке никого не было, я отослал всех, чтобы наедине поговорить с купалианкой.

-Не вижу никаких трудностей, - беспечно фыркнула Ванесса.

-А я вижу, - возразил я. - Мне не продадут модуль!

-О, как интересно, они взяли вас за горло? Отсталой планете Земля отказано в технологиях? Отсталая планета Земля имеет единственный корабль класса Черная Птица!

-Что тебе известно об этих кораблях? - встрепенулся я. До этого момента не было случая поговорить с капитаном Чистильщика о моем Вороне.

-А это секретная информация, Доров, ею владеют только преступники и пираты, - она заулыбалась. - И еще Легион Союза.

-Ну? - поторопил я Ванессу.

-Не нукай, нукалку отрежу, - она отвернулась от экрана, глядя куда-то в сторону. - Корабли эти являлись разработкой гениальных умов всего космического содружества. Но исчезли так же быстро, как появились. Не подошли чем-то для флота объединенных космических войск. Возможно, это была неудачная разработка. Ладно, это не интересно. Скажи-ка, Союз ввел запрет на продажу подпространственных модулей для землян? Ты не пытался достать его нелегально? Что, Доров, хочешь для своей планеты добыть секрет? - она с любопытством смотрела на меня.

-Хочу, - согласился я.

-Могу отдать тебе свою поломанную рухлядь, в нем стандартные схемы, думаю, твои инженеры разберутся.

-Хорошо, - я равнодушно кивнул, не смея выразить свою радость. - Можешь приложить к нему чертежи.

-Отправлю тебе сейчас, Доров, но вернемся к моим проблемам. Тебе не продадут стабилизатор, с этим понятно, но его продадут мне. Я прилечу на борт Ворона через три часа, корабль будет готов к старту?

-Будет, - медленно проговорил я, глубоко задумавшись. Ванесса на борту Ворона, который так и не восстановил внутреннюю систему безопасности. Но в любой момент может восстановить. Что-то будет?

Ни для кого не секрет, что мой экипаж будет против. Они искренне ненавидят убийцу Вени, считают ее людей разбойниками, убившими их товарищей. По-своему они правы и, что самое ужасное, я тоже должен так считать. Но вместо этого я симпатизирую этой бравой воительнице, сожалею об уничтожении Купала Алиан и даже готов понять Ванессу, грабившую и отнимавшую жизни, чтобы выживать.

После нашей встречи я начинал доверять ей, и оставалось надеяться, что мой авторитет достаточно весом, чтобы удержать экипаж Ворона в повиновении.

-Что ж, Ванесса, я жду тебя через три часа.

-Конец связи.

Перед тем, как погасить экран, женщина улыбнулась, и кровь разгорелась у меня в жилах. Эта улыбка предназначалась мне. Я убил ее любовника и мог по праву занять его место.

Наверное, все мужчины Чистильщика мечтали занять почетное место рядом с капитаном, но никто этого не заслужил.

Это были приятные мысли, они польстили моему самолюбию, и я еще долго улыбался, глядя в потухший экран. Наверное, со стороны это выглядело немного глупо, и, поймав себя на этом, я напустил на лицо серьезность.

Лучше конечно не лезть на рожон и разделить Ванессу и экипаж. Надо поселить ее в моей каюте - самой просторной и комфортной. Тем я выкажу ей свое уважение и получу возможность добраться до красавицы: пришла пора скрепить наш договор дружбы.

Если все пойдет хорошо, то она не выйдет из моей каюты до прибытия на Парлак, а там мы сойдем на планету, купим модуль, загрузим его на Ворона и отправимся обратно, повторив все в обратном порядке.

-Ворон, вербальное обращение.

-Есть "вербальное обращение", - тут же отозвался корабль.

-Связь с экипажем.

-Связь всей периферии включена.

-Внимание. Довожу до сведения экипажа: через три часа на борт Ворона прибудет капитан корабля Чистильщик, Ванесса Вени. Ее следует принимать как гостью и как капитана дружественного нам корабля. Ремонтные работы продолжать по графику. Члены экипажа, занятые не своим делом, получат выговор.

Далее корабль держит курс на планету Парлак 13, чтобы закупить запчасти для Чистильщика. По возвращении и починки крейсера, мы стартуем к планетам Нуарто. Я закончил.

Щелкнула, отключаясь, связь.

Первый шаг сделан, теперь нужно решить, как мне вести себя с этой горделивой кошкой.

Я более чем уверен, она будет всем недовольна, будет лезть, куда не следует и вызывать ненависть моих людей...

Дверь за моей спиной открылась, и быстрым шагом внутрь вошел Алек Грог.

-Как это понимать? - резко спросил немец, останавливаясь передо мной.

-Как приказ, - тем же тоном ответил я. - Как понимать то, что ты самовольно покинул свою каюту?

-Доров, ты забыл обо мне, а людям надо есть хотя бы иногда! - нервно сказал немец.

-Ладно, проехали, - проворчал я.

-Нет! Не проехали! Я не хочу, чтобы эта тварь шагала по палубам Ворона! - не унимался Грог. - Я придушу ее собственными руками.

-Успокойся, - из-за спины Грога вышел Денис и сел в свое кресло. Я был неприятно удивлен: Грог, послушав Сизова, отвернулся, давая ему возможность говорить. Нет, определенно с этим немцем надо было поступать по-другому....

-Разъясни-ка приказ, капитан, - насмешливо попросил Денис, - а то нас многое смущает.

-Вы совсем распоясались, господа! - не выдержав, я встал. - Чистильщик не сможет добраться с нами до Нуарто, пока не заменит установку подпространственного прыжка. Думаю, по Ворону уже прошел слух, что этот кораблик поможет нам вступить в Союз. Кроме того, я потратил столько сил на переговоры, что без купалианцев никуда не полечу!

Я бы и сам не пустил Ванессу на борт...

-Ах, Ванессу, вы уже на ты? - вспыхнул Грог.

-Но! - я повысил голос. - Нам не продадут модуль прыжка, так что берем Вени, везем ее на Парлак, возвращаемся. План прост и не надо его усложнять!

-Думаю, все же не стоит пускать ее на борт, надо придумать что-то другое, - задумчиво сказал Денис, но неожиданно вызвал у меня сильный гнев. Не сдержавшись, я унизился до крика:

-Мне безразлично, Денис Петрович, что вы думаете! Я отдал приказ, и будьте добры, выполняйте его! У вас что, работы нет? Или я просил вас думать, как уладить дипломатические отношения с чужой расой?!

Денис хотел мне что-то сказать, но я не стал его выслушивать и, сдвинув с пути Грога, вышел из рубки.

Ванесса прибыла ровно через три часа. Ее волосы были собраны в замысловатую прическу, лицо казалось презрительной маской. Она шла за мной по кораблю и бросала на редких членов экипажа взгляды, полные пренебрежения.

-Почему мне не оказали должного приема? - спросила она сразу, как взошла на борт с челнока. - Почему экипаж не выстроился на приветствие?

-Потому, - резко ответил я, - что у нас введено чрезвычайное положение. Экипаж занят ремонтными работами, а должный прием окажу тебе я.

-Ты смешон, - фыркнула Ванесса. - Экипаж должен делать то, что приказывает капитан.

-Вот они и выполняют мой приказ. Им приказано починить корабль в кратчайшие сроки.

-И все же...

-Нет, - оборвал я Ванессу. - Это неприемлемо.

-Без уважения наши отношения долго не продлятся, - предупредила меня купалианка, изменившись в лице: глаза ее засверкали гневом и обидой. Мне нравилась эта изменчивость, мне доставляло истинное удовлетворение наблюдать за ее яростными эмоциями.

-Прошу тебя, Ванесса, - я картинно наклонил голову, - пройти в твои временные апартаменты.

-Гостевая каюта? - скривилась женщина.

-Что ты, моя собственная.

Она была удовлетворена, но когда мы, наконец, вошли в мою комнату, настроение Вени снова испортилось.

-И это каюта капитана?! - воскликнула она, оглядывая помещение. Голые ровные стены, кровать, компьютерный терминал, за перегородкой ванная с душевой кабиной, убранные за выдвижные панели шкафы. Она так и не зашла, стояла на пороге.

-Эта лучшая каюта на всем корабле, - немного виновато сообщил я.

-Да-а, - протянула купалианка. - Не думала, что мне придется жить так убого.

-Всего лишь сутки, - напомнил я. - Мы немедленно снимаемся и летим.

-Парлак 13 - отсталая планета, - со вздохом разочарования, Ванесса прошла и медленно села в кресло компьютерного терминала. - Но, думаю, мы найдем там то, что мне нужно.

Перекупщики есть везде, барыг во Вселенной много. Но я не буду тут находиться, - она задумчиво посмотрела в темный экран. - Двенадцать часов совсем немного, я предпочту побыть в рубке.

-Э-э, - только и смог сказать я. Все мои надежды в раз были разрушены, отказать купалианке я не мог, так как вызвал бы ее агрессию.

-Что-то не так, Антон? - сухо осведомилась Ванесса.

-Нет, - я покачал головой. - В этом случае нам пора. Я отдают приказ на старт.

И снова мы шли по коридорам Ворона. На этот раз нам никто не встретился, в рубке сидел только Денис, который встал по стойке смирно при нашем появлении. Ванесса за моей спиной возмущенно засопела, и я сразу же понял, что допустил новую оплошность: женщину согласно правилам гостеприимства видимо следовало пропустить вперед, предоставляя мой кораблю в ее распоряжение. Что ж, на это я был не готов. С какой это стати я должен давать ей право командовать на моем корабле?

-Капитан? - Денис наклонил голову, выжидающе глядя на меня.

-Мы стартуем к Парлаку 13. Где пилот?

-По Вашему приказу он участвует в ремонтных работах.

Я поморщился. Это было уже слишком.

-Хорошо, корабль поведу я. Намечай курс прыжка.

-Есть! - с наигранным энтузиазмом рявкнул Сизов и плюхнулся обратно в кресло. Мне оставалось только делать вид, что так и должно быть. Я сел в капитанское кресло и пробежал пальцами по сенсорным клавиатурам.

-Ворон, приготовиться к старту.

-К старту готов, - донеслось из динамиков.

-Курс готов, - доложил Денис.

-Вербальное обращение к экипажу. Внимание! Внимание! Старт корабля через тридцать секунд. Во время входа и выхода из подпространства приказываю: прекратить ремонтные работы и быть готовыми к чрезвычайной ситуации. У меня все.

Обратный отсчет пошел, и Ванесса взялась за спинку моего кресла, не желая прикасаться к местам пилотов. Наверное, брезговала.

Корабль напрягся, загудели, разгоняясь, системы, нас потянуло вперед, Ворон вздрогнул и ушел в подпространство. Сильно сдавив уши, скакнуло давление, небольшая перегрузка легла на грудь, придавив к креслу - системы внутреннего жизнеобеспечения еще не были отлажены.

-Мы вошли в прыжок в 13.47 по карабельному времени. Точка выхода - 7.144.07.23. - 2 часа до сближения с планетой Парлак, ориентировочная длительность прыжка - 10 часов, - доложил Денис.

-Хорошо, продолжай дежурство, Сизов.

Я выключил консоль и встал, повернувшись к Ванессе. Ее лицо было совершенно белым, в глазах застыл животный ужас, губы дрожали - купалианка что-то шептала, но я не мог разобрать слов. Казалось, она молится. Совершенно бескровные ногти вцепились в спинку капитанского кресла, а волосы на голове растрепались и шевелились подобно ожившим змеям. В неподвижном воздухе рубки это шевеление казалось жутким и невозможным. Взгляд Вени был устремлен мне за спину, словно там она увидела приведение. Я растеряно оглянулся, но в рубке был лишь Денис, проверяющий вектор прыжка.

Внезапно мою кожу тронуло едва уловимое, ледяное прикосновение. Я поежился, приняв его за случайное недомогание, но в следующее секунду новая волна холода прокатилась по рубке. Протянув руку, я неуверенно шагнул вплотную к купалианке, пытаясь понять, что же все-таки происходит...

Бешеный шквал ледяной бури разметал мои волосы, заставил глаза заслезиться. Этот ветер, казалось, порвал мое тело на части, реальность померкла, и я по колено провалился в рыхлый снег. Ванесса смотрела на меня, застыв на месте. Я смотрел на нее, не в силах разрушить охватившие нас чары.

Вокруг выл ветер, и казалось, что он сейчас подхватит наши тщедушные тела, швырнет в свои потоки и, разделив, обрушит в пропасть.

Я с усилием повернул голову, оглядываясь, только теперь разобрав, что же на самом деле шепчет Ванесса:

-Этого не может быть, это все не настоящее, - повторяла и повторяла она.

Мы стояли на укрытом снегом утесе под низкими, бесцветными облаками. Огромный разлом разорвал здесь планету на две части; бесконечный провал устремлялся вниз, к такой же равнине как та, на которой мы стояли. Вокруг метался по снежной пустыне взбесившийся ветер. Его хлесткие вихри несли в себе рой колких кристаллов, секущих кожу. Небо казалось таким же белым, как и снег, укрывавший все вокруг.

Я отстранился от купалианки, не выпуская ее руки, и заглянул за край разлома. На равнине под нами стояли три огромные, высотой метров в пятьдесят, статуи из серого камня. Кружившийся вокруг снег не ложился на их плечи и головы, обессилено соскальзывал вниз, засыпая гигантские ноги. Изваяния были столь огромны, что лица их находились почти вровень с утесом. Словно величественные божества, они смотрели на нас своими остановившимися взорами, странные, похожие на греческих богов с грубыми, округлыми лицами, выражавшими суровость и каменное равнодушие. Их длинные одежды развивались пойманным в камне порывом ветра.

А за спиной Ванессы, на самом горизонте, на белом фоне призывно махала руками маленькая, одинокая человеческая фигурка. Она бежала к нам и, наверное, отчаянно взывала о помощи, проваливаясь в снег, падала, вставала и снова бежала, выкрикивая призывные слова, но ветер дул в ее сторону, став неодолимой преградой.

Ванесса в ужасе закричала, вырвав из моего заледеневшего хвата тонкое запястье. Развернувшись, я увидел, как одна из статуй подняла руку и потянулась к утесу. Очередной порыв нечеловеческой силой сбил меня с ног, бросив на женщину, и я сгреб Ванессу в охапку, пытаясь закрыть купалианку от ужасного прикосновения каменного гиганта...

Мы упали на пол рубки. Выла сирена, и монотонной голос из-под потолка равнодушно твердил:

-Опасность. Опасность. Искажение пространства. Опасность. Опасность...

Кожи коснулось показавшееся огненным тепло воздуха, но оно было не в состоянии разогнать холод ледяной планеты, пропитавший нас до самого сердца. Денис наклонился надо мной, не решаясь прикоснуться к посиневшей, покрытой тонкой корочкой белесого льда, коже.

-Слезь, - процедила Ванесса и нашла в себе силы спихнуть меня в сторону. Я неуклюже поднялся, пошатываясь.

-Ворон! Вербальное обращение. Доложи о причине искажения! - схватившись за плечо Сизова, потребовал я.

-Пространственной стабилизатор незначительно поврежден. Кратковременные искажения реальности возможны. Вероятность - семь процентов. Поломка была выявлена.

-Кем?!

-Командиром группы захвата Алеком Грогом. В ходе помощи ремонтникам он выявил неисправность, ответственность за использование стабилизатора взял на себя.

-Грог!

Я схватил Ванессу за руку и поволок ее в свою каюту. Купалианку всю трясло от холода и пережитого ужаса, она постоянно спотыкалась и, не переставая, бормотала: "Этого не может быть!"

Ворвавшись в каюту, я затолкал женщину в душевую.

-Принимай горячий душ, - велел я, поискал пистолет, но его так и не принесли, схватил ножны и выскочил из каюты, не дождавшись возмущенной реакции купалианки, которая уже отразилась на растерянном лице.

-Вербальное обращение. Ворон! Где Грог?!

-В своей каюте.

-Чем он занят? Каковы жизненные показатели?

-Грог читает, жизненные показатели в норме, девяносто процентов работоспособности.

Бегом я преодолел остаток коридора и застыл перед дверью. Я могу позволить своему гневу вырваться на свободу, могу сейчас сам открыть дверь, ворваться в его каюту и убить...

Глубоко вздохнув, я подавил в себе этот мимолетный порыв слабости и нажал клавишу вызова на панели у двери.

-Заходи, капитан, - отозвался Грог, и дверь отъехала в сторону.

Грог лежал на кровати, глядя в потолок. В расслабленной руке он держал серенький томик стихов. Интересно, с чего это его потянуло на поэзию?

-Любовь, коснувшаяся сердца, нежна как сладостный бутон весенней розы, - задумчиво сказал Грог и, захлопнув книгу, бережно положил ее под подушку. - Чем я могу быть полезен, капитан?

-Алек Грог, - глухо начал я. - Ты был в курсе, что пространственный стабилизатор неисправен?

Майор пожевал губами, продлевая трагическую паузу, словно хотел вытянуть из меня все жилы, потом медленно кивнул.

-Тогда почему ты не доложил о неисправности?

-Не счел нужным беспокоить тебя по мелочам, - с сарказмом засмеялся немец. - К чему все эти расспросы? Мне бы хотелось еще немного отдохнуть...

-Алек Грог, ты понимаешь, что подверг экипаж смертельной опасности?

-Думаю, ничего страшного не случилось, - он пожал плечами.

-Это не твое дело - думать, - я чувствовал, что перестаю с собой справляться.

-Ну, должен же на этом корабле кто-то думать! В конце концов, я понимаю, Доров, командование тебе не по зубам, но это дело трудное, ты не расстраивайся... Ошибки случаются у всех, только ты же знаешь, что для капитана космической посудины такое не дозволено. Я бы на твоем месте отстранил себя от командования...

-Алек, ты ведешь себя недопустимо, - процедил я сквозь зубы.

-Для себя вполне допустимо, - фыркнул майор. - А где твоя Ванесса?

-Она только что чуть не погибла.

-Нда?! - в голосе немца я услышал искренний интерес. - Вот было бы упущение!

-И я вместе с ней.

-Упущение вдвойне... Хочешь решить эту проблему? - Грог резко сел.

-Я снимаю тебя с поста командования группой. Ты отправишься в нижнюю каюту под постоянный арест до нашего прибытия на Землю. Там я подам рапорт и потребую дать тебе отставку за нарушение субординации и правил безопасности.

-Раньше надо было делать это, раньше! - Грог нервно облизал губы. - Дав одно прощение, ты позволил мне действовать на свое усмотрение. Я усмотрел неважность поломки.

-Сдай оружие, Алек, - едва сдерживаясь от крика, приказал я.

-Как бы не так! - фыркнул немец. - Мы разберемся с тобой как мужчина с мужчиной кто из нас вправе командовать.

-А почему бы и нет. Пора разобраться, иначе на этом корабле порядка не будет!

-Вот ты ж смешной человек, Доров! Именно по этому тебе не место в капитанской рубке, можешь быть священником или психологом, да кем угодно, только не командиром. Кишка тонка, парень! Ты всегда так много думаешь, что забываешь делать дела - это признак слабости.

-Грог, оставь оскорбления при себе, это не делает тебе чести.

-Ну, ладно, ладно, давай закончим. Только сначала перестань трахать эту шлюху!

Я задохнулся от ярости. Он оскорбил меня! Он оскорбил Ванессу.

-Так вот что не дает тебе покоя! - с трудом выдавил я.

-Значит, я прав. Ах, Ванесса! Милая! - он засмеялся, и смех его показался мне сумасшедшим. -Ты предал экипаж! Она убила твоих друзей, а ты пустил ее на борт Ворона, ты удовлетворяешь ее надобности, и даже отдал ей свою каюту!

-Знаешь, мне все-таки стоит скрутить тебя прямо сейчас и засадить под замок. Тебе нужно время, чтобы все хорошенько обдумать!

-Хватит распускать нюни, Доров! - Грог окинул меня презрительным взглядом, и я на мгновение подумал, что они с Ванессой похожи вот этими самыми взглядами. - Ты, конечно, можешь приказать... но самому тебе меня даже на пол не повалить!

-Не стану тебя разубеждать, - я постарался быть безразличным.

-Тогда давай не будем больше обмениваться любезностями, - Грог достал из-под простыни свой меч. - Я бы набил тебе рожу голыми руками, но я тут совсем скучаю. Так что все будет по настоящему, согласен, Доров? Пошли в зал, разберемся.

Зачем мне это было нужно - не знаю, но обида все еще горела в моей крови. То, что немец назвал Ванессу шлюхой, обвинив меня в том, чего я, признаться, хотел, но еще не успел сделать, будоражило гордость и заставляло идти у майора на поводу.

В полете было легко потерять форму и для этого мы оборудовали спортивный зал - большое, светлое помещение с матовым, пружинящим полом. Здесь были и тренажеры, и баскетбольные корзины, и беговая дорожка. Все, что нужно молодым и крепким парням.

Обычно тут всегда кто-то был, что и говорить, единственное развлечение, но сейчас весь экипаж оказался задействован в ремонтных работах, и зала пустовала. Этот внезапный бой с Чистильщиком дался моему экипажу нелегко, но все же доказал его боеспособность.

-Докажешь свое превосходство, - сказал Грог, неторопливо обнажая меч и кладя ножны на пол, - и я, может быть, буду тебя уважать. Даже ссать без твоего приказа не буду, обещаю!

Легким движением он оттолкнул ножны к стене и без предупреждения напал. Застигнутый врасплох, я шарахнулся в сторону, иначе бой бы закончился, не начавшись. При этом Алек, кажется, выполнял свое обещание: все было по-настоящему, он решил меня убить.

Мы летали с ним восемь лет, и я никогда бы не мог подумать, что Грог носит в себе такую ненависть ко мне.

Немец трижды взмахнул клинком прежде, чем я успел достать свой. Чудом, мне удалось не попасть под острое лезвие. Мы разбежались. Стремительная атака закончилась, время безответности прошло.

-Двигай ногами активнее, - издевательски посоветовал Грог. - А то не успеешь убежать. Ты сегодня что-то не в форме, Доров, что, плечико бо-бо?

-Ну-ну, - хмыкнул я, стараясь восстановить надорванное дыхание.

Только не думать, не включать разум, - умолял я себя. - Иначе все. Конец. Я - капитан и не имею права жалеть!

-Ворон, вербальное обращение. Блокируй дверь спортзала, - приказал я. - Открытие только изнутри или в случае, если мы оба не сможем ее открыть. В случае моей смерти командование принимает Сизов.

-Есть, - отозвался корабль. Тихо зашипела гидравлика - Ворон заблокировал дверь.

-Сволочь ты, - взвизгнул немец.

-Чтобы нам никто не помешал, - улыбнулся я.

-Значит, подстраховался, да? Хочешь отправиться на тот свет вместе с Сизовым - твое право! Денис не будет большой помехой. Надеюсь, вам там вдвоем скучать не придется, в аду много развлечений!

Он слега качнул острием меча и продолжал, обходя меня по дуге:

-Наверное, ты бы хотел узнать правила...

При этом на лице немца играла такая довольная улыбка, будто он делал мне величайшее одолжение века.

-Что же, расскажи мне, - предложил я, следя за его движениями.

-До первой крови, так уж и быть, - Алек рассек воздух клинком, словно пробуя силу кисти или разминая ее.

-Или до первого трупа? - не удержался я.

-До второго. Ворон, что бы ты ему не приказывал, всенепременно вышвырнет меня в космос, если я прирежу тебя. Или нет?

-Зато меня точно не вышвырнет...

Этого Грог стерпеть не мог, его клинок, выброшенные вперед, прошел у самого моего лица, чудом не срубив ухо. Зазвенело железо о железо. Грог откатился назад и снова напал. Алек принял тактику коротких наскоков, он налетал, обрушивая каскады быстрых ударов, от которых я с трудом успевал отбиваться, и снова оказывался в нескольких шагах в стороне. На каждое движение плечо отзывалась алыми вспышками, я перестал о чем-либо думать. У меня просто не оставалось времени. Казалось, мозг полностью отключился, остались лишь голые рефлексы, благодаря которым я все еще был жив. Прошло, должно быть, секунд тридцать, показавшиеся мне изматывающей вечностью.

Нет, мне не показалось, у Алека все же было слабое место: он плохо переступал, на долю секунды оставаясь на одной ноге, и я не упустил шанса этим воспользоваться, атаковав немца всей массой. Грог не удержался, подался назад, его меч клюнул концом вниз. Я уже хотел ударить, когда боль обожгла щеку, и я отскочил. Как младенец попался на уловку военного!

Грог смеялся, глядя, как я вытираю кровь с лица - острие до кости рассекло скулу под нижним веком. Чуть выше - и вовсе лишился бы глаза.

За это я еще отомщу, - подумал я, медленно закипая, а Грог все смеялся, приплясывая на месте. Он вытворял ногами что-то безумное, и это приводило меня в еще большую ярость.

-Первая кровь! - веселился немец. - Но мы ведь не остановимся на достигнутом, правда? Крови должно быть много!

Плотно сжав губы, я шагнул вперед. Из-под столкнувшихся мечей полетели искры, высекаемые моим яростным желанием убить Грога. Место улыбки на лице немца заняла сосредоточенность, он начал, наконец, понимать, что не все так радужно, как ему казалось. Я не удивился, когда меч Грога под моим очередным ударом раскололся пополам, но не мог остановиться. Алек попытался защититься обломком, и я укоротил его еще вдвое, подрезав почти под самую рукоять, словно он был сделан из дерева. Немец поспешно отступил, подняв рукоять, словно заслоняясь от меня, и я распорол ему бедро концом клинка. Алек упал молча. Он лишь непонимающе глядел мне в глаза, словно искал в них такой нужный и важный ответ. Это и заставило меня опустить оружие, уже занесенное для следующего безумного удара.

-Это, - сказал я, отступая, - тебе за мое лицо.

Уперев меч острием в пол, я всем весом оперся на него и почувствовал, как живший во мне холод чужого мира выползает из костей, где он таился все это время. Он в одно короткое мгновение сковал все мышцы и, если бы Алек захотел, он бы мог сделать со мною все, что угодно. Мог бы даже вынуть из моих пальцев мой собственный меч и перерезать мне горло. Но майор был слишком напуган и ошеломлен. Он лежал на полу, вглядываясь в мое лицо, словно не веря, что после произошедшего все еще жив. Потом он перевел взгляд на остатки своего оружия и хрипло сказал:

-Хороший был меч.

Я тихо засмеялся. Удивительно, но ни на что большее у меня не было сил. Я стоял, пошатываясь, и не мог даже опуститься на пол.

Мой поступок был не менее безумным, чем непонятное поведение Грога. Мы раньше никогда не конфликтовали. Мой экипаж не привык ставить под сомнение авторитет своих друзей и коллег. Мы летали в совершенно чуждом людям космическом пространстве и, если мы были не заодно, мы были совершенно одиноки и уязвимы.

-Зачем мы это сделали? - тихо спросил я.

-Давай попробуем снова забыть все это, капитан? - предложил немец, скривившись - он пытался выпрямить распоротую ногу.

-Нет! - я с трудом разжал пальцы и сел на пол. Меня бил крупный озноб. - Я хочу понять причину твоего поведения. Хочу узнать, какого черта ты чуть нас всех не угробил?!

-Причиной всему - мой дурной характер, - беспечно отозвался Грог, снимая ремень и перетягивая кровоточащую ногу выше раны.

-Раньше я этого не замечал, - сказал я. - Раньше каждый просто выполнял свою работу, мы делали одно и тоже: сохраняли безопасность экипажа. Почему же, когда он стал наиболее уязвим, мы начали поступать, кому как нравиться?!

-Раньше было раньше, - равнодушно отозвался Грог, - а теперь мой характер резко ухудшился.

-Ворон, вербальное обращение. Разблокировать отсек, - приказал я. Дверь поехала в сторону и в зал тут же стали вваливаться люди. Оказалось, что у двери собрался почти весь экипаж и даже купалианке позволили прийти. Никто более не смотрел на Ванессу как на врага, были проблемы и поважнее. Женщина стояла в стороне, ее влажные волосы были распущены, она была хороша, и я подумал, что дрался за нее... наверное, и почувствовал себя вздорным мальчишкой. Змей, нагнувшись, взялся обрабатывать рассеченную щеку, на Грога никто не смотрел. Все молчали.

-Как вы узнали? - спросил я, отталкивая руку Дениса, который вознамерился меня придержать, пока Змей будет делать свою работу.

-Я тебе эту руку к телу прибинтую! - прорычал врач у меня над самым ухом, тыкая во влажную от крови футболку у меня на груди. - Я тебе что говорил?! Доиграешься, я тебе ее отрежу, чтобы не мучился!

-Мониторы, - подсказал Денис.

Стас попытался прощупать плечо, но я увернулся от его руки, откинувшись назад.

-Грога смотри, он ранен, я - нет.

-Ага, - Змей поймал меня за руку и притянул к себе. -Сам разберусь.

-Что вы не поделили? - тихо спросил меня Денис.

-А черт его разберет?! - я пожал плечами. - Змей, отстань, мне нужно принять душ.

-Ты весь холодный, как лед, - констатировал врач.

-Это была ошибка пространства, мне сейчас нужен горячий душ, а Грогу - медицинская помощь. Оставь меня в покое!

-Ну-ну, - Змей встал, бросив на меня пронзительный взгляд, и отошел к Алеку.

-Ну что вы уставились на меня? - ворчливо спросил я у людей, стоящих в зале. - Идите уже, ничего не случилось.

Под пристальными взглядами членов экипажа, я вышел из спортивного зала. Меч я нес с трудом. Ванесса, пропустив меня вперед, пошла следом, не позволив себе отпустить ни единой насмешки. Лицо ее было спокойным, казалось, она о чем-то размышляла.

Глава 10. Аромат роз

Я вышел из душа и обнаружил, что Ванесса активно пытается взломать информационную систему корабля. От горячей воды я чувствовал себя значительно лучше, усталость отступила, увлекаемая прочь упругими струями. Плечо заныло с новой силой - горячая вода лишь усилила боль - и я подумал, что чертовски устал от всего этого.

Да, порою я начинал ненавидеть Ворона, космос, другие миры и расы. Как было хорошо раньше, когда я не знал о существовании тысяч обитаемых планет! Это так чудесно было - не знать. Мечтать, глядя на небо, о том, что где-то там, на далеких и таких пронзительно-ярких звездах может жить дружественный разум. Думать о том, что кто-то с другой планеты смотрит на звезды и думает, что где-то там, на далекой Земле тоже может быть жизнь...

На самом деле мы не хотели встречать инопланетян! Зачем отобрали у нас мечту, зачем превратили ее в реальность? Зачем прилетел ты к нам, полуразумный корабль Ворон? Кто надоумил тебя? Поначалу я готов был поверить в везение, в совпадение, во все, что угодно. Тогда мне хотелось превратить романтическую мечту в жизнь, но я не понимал, что ставшие реальностью мечты губительны. Потому что они не имеют ничего общего с жизнью. Взойдя на борт корабля, я поверил: будет здорово узнать о том, что лежит за пределами знакомого нам мира. Кто-то решил все за нас, и вот мы уже вышли в космос. Но если на Земле есть вражда, то какая вражда должна быть в безграничных космических пространствах, где действуют свои законы, которые мы понять не в состоянии?

Теперь прошлого не вернешь, и чудесные мечты о неизведанных мирах рассыпались в прах, став частью нашей бытности. Они подарили людям свою опасность, вовлекли нас в свой стремительный водоворот, и вот я уже не понимаю, где нахожусь и зачем все это делаю.

Я стоял в душе и думал вовсе не о Гроге, не о нелепом поединке между нами. Не о причине раздора, коей являлась, что там скрывать, капитан Чистильщика Ванесса Вени. Нет, я думал о другом - не менее важном. Белая планета, закутанная в вековые снега, огромные статуи, которые тянут руки к незваным, неожиданным гостям. Маленькая фигурка человека, бегущего к нам. Человека, который кричал нам что-то, размахивая руками...

Я знал его.

Я видел этого человека множество раз, я пил с ним утренний кофе в кают-компании и вспоминал невинные курьезы, коих в жизни скучающего экипажа было предостаточно. Мы с ним частенько играли в шахматы, и он всякий раз выигрывал. Именно поэтому я не часто играл с ним.

"У капитана нельзя часто выигрывать", - шутил я и наливал ему на два пальца коньяка. Это был член моего экипажа, и я узнал бы его из тысячи по какому-то внутреннему, духовному признаку. Рик Ирин, мой первый пилот, попавший по катастрофическому стечению обстоятельств в зону искажения времени. Теперь на руках у нас было лишь то, что оставило хитроумное время от его тела: прах, истертый тысячелетиями. Но там, на снежной равнине он был жив. Он бежал к нам, взывая о помощи, он размахивал руками, привлекая наше внимание. Вот, оказывается, что могло быть с нами, если бы время немного взбрыкнуло. Мы бы тоже вернулись на Ворона, но не сразу. Через долгие годы, проведенные на чужой планете. Но пространство обошлось с нами милостиво, вернув обратно через считанные мгновения. Время затаило дыхание, боясь унести нас вперед, и мы с Ванессой остались живы. Только лед в костях еще трогает холодком разум, еще не прошел ужас того, что предстало перед нашими глазами и даже бой с Грогом кажется сейчас маловажным, незначительным в сравнении с тем, что погибший и уже мысленно похороненный нами Рик может быть жив.

А он жив.

Я почему-то уверен, что мы путешествовали не во времени - в пространстве. Это означает, что сейчас, в эту самую минуту, когда я принимаю горячий душ, пытаясь вытравить тревогу и смертельную усталость из своего тела, где-то на ледяной, прошитой ветрами планете замерзает мой второй пилот.

И я не могу принять другого решения, у меня нет выхода: я должен отыскать его. Я столько всего должен. Спасти Землю, заставив Союз принять нас под свое крыло, смирить экипаж Ворона с потерями и дать им новую надежду: Ирин жив, мы еще можем его спасти. И его тоже...

Нет, я не удивлен, что Ванесса пытается пробраться во внутреннюю информационную систему. Белая планета, так же как и мне, не дает ей покоя. А общая информация ее не интересует. На мониторе мигает черная надпись "доступ закрыт" и возможные знания корабля о заснеженном мире остаются недоступными.

-Ворон! - я облокотился о край дверного проема. - Вербальное обращение.

-Да, капитан, - тут же отозвались динамики корабля.

-Доступ капитана к архивам. Поиск по словам: Планета, Снег, Статуи Богов.

-Есть начать поиск по словам. Необходимый процент совпадений?

-От девяноста до ста процентов. Расчетное время ответа?

-Четыре часа двадцать минут.

-Очень мало информации, - покачала головой Ванесса.

-У тебя есть что добавить? - резко спросил я.

-Нет, мне нечего добавить, Антон Доров. В последнее время я не знаю, что говорить.

Теперь она казалась мне растерянной. Я хотел подойти к ней, обнять, привлечь к себе, но сдержался. Словно что-то изменилось, высшая цель встала с ног на голову и превратилась в мальчишеское стремление получить удовольствие.

Зачем мне она? Я не скажу, что она прекрасна - земные женщины зачастую куда красивее Ванессы. Меня привлекла ее власть, но теперь она утеряла ее и кажется растерянной. Ей нужна поддержка так же, как и многим.

-Я посплю с час, Ванесса. Как раз успею до выхода из подпространственного прыжка.

Я лег на свою кровать, забыв о том, что предоставил каюту капитану Чистильщика и вовсе не должен здесь находиться. Я лежал с закрытыми глазами, вслушиваясь в свое утомленное тело, когда Ванесса встала с кресла у монитора. Я чувствовал на себе ее взгляд, но не хотел даже думать о том, что она замыслила. Когда она легла рядом со мной, я даже не пошевелился. Ее мягкие, чуть влажные волосы коснулись моего лица, и я почувствовал их необычайно притягательный аромат. Так пахли розы в саду после ночного дождя, когда солнце уже плывет по насыщено-синему небосводу в утренние часы лета. Когда воздух уже согрет, но хрустальные капли прошедшей ночи все еще блестят в тени на листьях.

Тогда пахнут розы. Они пахнут теплом и сладковатой негой. На их колких шипах висят капли, делая их опасные стебли сказочными. Бархатистые лепестки словно сделаны из сахара.

Я не шевелился, вдыхая забытый аромат детства. Я вспоминал, как лежал на мокрой траве под ласковыми лучами солнца, как любовался розовыми кустами, которые выращивала моя бабушка. Зеленый газон и цветастый, густой розарий всегда привлекали мое внимание. Сказочная страна со своими опасностями и загадками. Тогда еще совсем ребенок, я залезал в кусты роз, когда бабушка начинала искать меня, и тогда капли падали на голову, скатывались холодными струйками по щекам, норовили пробраться за шиворот рубашки. Это было щекотно и смешно. Мне чудилось, что я моюсь розовым шампунем, и улыбался, глядя, как ходит по саду бабушка, недоумевая. Я никогда не приходил на ее зов - являлся лишь тогда, когда она переставала искать. Выбираясь из когтистых розовых лап, я зачастую рвал одежду и царапал кожу. Я оглядывался на кусты и понимал, что они в одно мгновение утеряли для меня всю притягательность и красоту. Причинив боль, они становились опасными, показывали мне свое истинное лицо. До вечера я ходил и дулся на розы. И на бабушку, которая постоянно упрекала меня, что я неаккуратен. Конечно, она догадывалась, где прячется ее внук, но никогда не показывала виду. Теперь я понимаю ее упреки: бабушке приходилось зашивать мою одежду чуть ли не каждый день, но она лишь грустно качал головой.

"Мальчишка, мальчишка, - говорила она, - куда ты опять залез? Ты снова разорвал рукав, а ведь я только вчера поставила заплатку тебе на локоть..."

Я обижался на бабушку, что она не понимает. Я много раз спрашивал ее о розах, и всякий раз она говорила мне:

"Розы прекрасны, вот почему я ухаживаю за ними".

"Ба, но каждый раз, когда ты поднимаешь вьющиеся плети на шпалеры, твои руки по локоть исцарапаны этими прекрасными растениями. Они не жалеют тебя. Вот чем отвечают они тебе за заботу, за то, что ты подкармливаешь их и подрезаешь, поливаешь и укрываешь на зиму опилками и еловыми ветвями!"

"Так и люди, - улыбалась бабушка грустно, - за добро не всегда платят добром. Гораздо чаще случается наоборот. Ты делаешь добро, но получишь лишь насмешку или издевку. Ты тоже такой. Я каждый день латаю тебе одежду, но вижу на твоем лице лишь обиду".

Я не сразу понял ее, а когда, наконец, сообразил, что она имела в виду, стал снимать рубашку, залезая в кусты роз. Я расцарапывал себе всю спину, но ничего не мог с собой поделать - единственный укромный уголок, созданный мощными метровыми кустами и высокими тонкими плетями манил меня своей загадочностью и ароматом.

Я подрос и перестал лазить внутрь кустов. Я просто перестал там помещаться. Царапины на моем теле затянулись, но я все же жалел, что не могу оказаться у их толстых колючих оснований, не могу смотреть сквозь их неровные листья на небо. Мне так нравились силуэты розовых соцветий на фоне белых, кучерявых облаков!

Потом бабушка умерла. Мне было десять. Наступила осень: пронзительная и холодная, забывшая, что такое бабье лето. Постоянно летели, истрепав усталую листву, косые ледяные дожди и в лужах, тревожимых каплями, отражались силуэты птичьих стай, торопящихся на юг.

С ее уходом умерли и розовые кусты. Никто не укрыл их на зиму, все забыли о существовании участка, затерянного в небольшом поселке, и когда мы с матерью следующей весной приехали туда, нашли лишь черные, вымерзшие и засохшие остовы. Я надеялся, что они отживут, что розы пойдут от корня. Я не стал трогать их и с удивлением обнаружил, что участок без бабушки мгновенно зарос. Исчезли чудесные газоны, дорожки скрылись в крапивных зарослях, деревья стали казаться неухоженными, какими-то неопрятными. То тут, то там они пустили свои отростки, словно намереваясь заполонить всю землю. Пушистая поросль вишен, неровные ряды слив. Все одичало без ее ласковой руки.

Розы не отжили. Они словно больше не хотели жить, словно говорили: "Некому больше нами восхищаться, некому на нас смотреть каждое утро. И ты, маленький мальчик Антоша, который так любил сидеть под нашими листьями, ты тоже изменился. Ты и раньше недолюбливал нас, но наша опасная красота влекла тебя. Теперь ты подрос и способен справиться со своими детскими порывами. Мы больше не нужны тебе".

Они мне были не нужны, но воспоминания по-прежнему жили в моем сердце. Я много натерпелся от прекрасных роз, я узнал, на что способны люди. Моя бабушка была удивительно умной женщиной. Я надеялся, что обладаю ее умом, хотя бы малой ее частичкой. И я лежал, не шевелясь, вспоминая. А когда Ванесса невзначай провела по моей щеке рукой, остался так же глух к ее намекам. Я помнил, на что способна роза, если к ней подойти слишком близко и взять ее в руки. Мои руки давно уже были истерзаны людскими шипами. Зачем было добавлять ненужных ран?

Глава 11. Трое в сетях обмана.

Коротко сработала сигнальная сирена.

-Ворон, вербальное обращение. Докладывай, - я резко сел на кровати.

-Выход из подпространства. Три секунды... две... одна...

Корабль словно изогнулся, на мгновение мне показалось, что я сам скольжу куда-то в пустоте. Заложило уши, я сглотнул.

-Мы находимся на дальней орбите планеты Парлак 13. Космопорт запрашивает наши позывные.

-Дай им ознакомительный пакет информации. Готовь челнок. Корабль останется на орбите.

-Запрос на имя капитана.

Я оглянулся на Ванессу. Она спала или делала вид, что спит. Ее волосы разметались по покрывалу, одна рука безвольно свисала с края кровати. На ее шее, под самой скулой, я заметил прелестное светлое родимое пятно. Испытав мгновение нежности, я заставил себя думать о делах. Торопливо надев черную футболку, обратился к кораблю:

-Ворон, запрос на имя капитана принять готов. Соединяй.

Экран вспыхнул и на мониторе появился лысый маленький мужчина с округлыми щеками, на которых красовалось сразу три больших белых бородавки. У него были крупные глаза, брови казались совсем узкими. Его пухлые губы цвета перезрелой черешни слегка подрагивали, словно он уже шептал про себя речь, которую собирался высказать мне.

-Комендант планеты Парлак 13, Урных Торган приветствует.

-Капитан корабля Ворон, Антон Доров приветствует.

-Прошу раскрыть мне ваши планы. Я, как комендант планеты, обязан знать, что привело вас к нам и что вы намерены делать. Кроме того, наша планета находится на отшибе, - Урных Торган криво улыбнулся, растянув пухлые губы и показав неровные, подточенные в виде треугольников разного размера зубы. Улыбка эта мне не понравилась. - Мало кто залетает к нам просто так, да и по делам редко. Так зачем вы прилетели?

-Мы прилетели по делам и хотя, как вы правильно заметили, Парлак 13 находится довольно далеко от обще используемых траекторий, она оказалась самой ближней к нам. Один из дружественных мне кораблей потерпел аварию. Мы прилетели за необходимыми запчастями. Я и капитан аварийного Корабля Ванесса Вени спустимся через полчаса на планету в челноке, чтобы осуществить закупку механизмов, а после покинем Парлак 13.

-Ванесса Вени, - Урных Торган постучал пальцами по столу, сделав задумчивое выражение лица, но меня было не обмануть: Ванессу Вени он знал и, скорее всего, купалианка на Парлаке была частой гостьей.

Загрузка...