Время кенгуру. Книга 2

Глава 10

Путешественники прошли по мосту и очутились непосредственно в городе. Если на шоссе их иноземная для здешних мест одежда вызывала скромное любопытство, то в городе она произвела настоящий фурор. На одежды образца 1812 года не пялился только ленивый. Если что удерживало любопытствующих от большего, так это Якаки, шествовавший по городу с величавым, хотя потрепанным видом. Если кто-то из прохожих пытался дотронуться до необычной одежды путешественников, с целью оценить качество материи, то Якаки мягко, в двух словах, выговаривал прохожему, после чего путешественники продолжали путь.

Процессия проследовала по всему городу и остановилась у дворцовых ворот. Якаки повернулся к графу Орловскому и жестами дал понять, чтобы его возвращения ожидали здесь. После чего исчез в широком дверном проеме.

— Ожидаем возвращения Якаки, — сообщил Орловский своим спутникам.

Они отошли в сторону, чтобы не мешать входящим и выходящим, однако от толпы любопытствующих не так просто было отделаться. Очевидно, что в толпе находились инки разных званий и профессий: вельможи, воины, рыбаки, ремесленники, крестьяне. Это были люди, по тем или иным причинам оказавшиеся на дворцовой площади и заинтересовавшиеся необычным внешним видом путешественников во времени. От местных путешественники отличались не только одеждой, но и обликом, разумеется. Среди инков они выглядели совершенно инородно. Не удивительно, что желающих поглазеть собралось хоть отбавляй.

Чувствуя себя немного не в своей тарелке — особенно сейчас, когда их статус в империи инков еще не был определен, — путешественники прижались к стене. Непосредственно у стены оказались женщины. Мужчины же во главе с графом Орловским прикрыли их собственными телами.

Однако, любопытные руки продолжали тянуться, а Якаки все не появлялся.

Долгое время Орловский терпел, но когда чья-то рука, ощупав его костюм, потянулась к костюму прелестной Льсьены, граф не выдержал и довольно резко ударил по не в меру любопытной руке. Человек, которому принадлежала рука, вскрикнул и начал что-то быстро говорить. Судя по имевшемуся у него оружию и защитному нагруднику, это был воин. Впрочем, графа Орловского было не так легко запугать.

Поскольку любопытный воин изъяснялся без жестикуляции, к которой за время знакомства с Якаки привык Орловский, суть его речи осталась неизвестной. На всякий случай граф Орловский сделал утвердительный жест — в том смысле, что все понятно, человек может идти восвояси, — а чтобы стало совсем понятно, легонько оттолкнул любопытного раскрытой ладонью.

Туземная толпа зароптала. Двое человек, с разных сторон, ухватили графа Орловского за рукава и одновременно потянули в разные стороны. Один из рукавов с треском разодрался. Граф немного рассвирепел от такой бесцеремонности и толкнул раскрытыми ладонями уже двоих.

— Григорий, не надо, — зашептал Андрей, пытаясь занять позицию между Орловским и обиженными им людьми.

— Я бы на вашем месте этого не делал, — сообщил также Иван Платонович.

Люди, которых Орловский толкнул, заговорили, одновременно и сбивчиво.

— Нечего приставать к незнакомым людям, — заметил граф.

Желая сгладить возникшее напряжение, он — вынужденно, хотя с брезгливой улыбкой — продемонстрировал оппонентам тот же самый утвердительный жест, что и в первом случае. Оппоненты — все трое — казалось, удовлетворились и заговорили между собой, что-то обсуждая.

В этот момент из дворца вышел Якаки.

Видя человека, с которым иноземцы пришли, трое оппонентов обратились уже в Якаки, несомненно, пересказывая случившееся. Якаки был заметно озадачен: улыбка мгновенно сползла с его лица. Он что-то переспросил у оппонентов, и даже не один раз, затем обратился к Орловскому — разумеется, на привычном для их общения языке жестов. Потом начал что-то лихорадочно объяснять Орловскому, опять же на языке жестов. Трое оппонентов, наблюдая за жестикуляцией, утвердительно кивали.

После минуты объяснения Орловский обернулся к своим товарищам.

— Якаки уверяет, — сказал он, — что в его отсутствие я вызвал этих троих наглецов на дуэль и что, согласно здешним правилам, дуэли здесь проводятся до смерти одной из сторон.

Женщины ахнули. Иван Платонович насупил переносицу, а Андрей сжал кулаки.

— Да и черт с ними, — продолжил Орловский свою мысль. — Оружие мне, наверное, выдадут, а с оружием я этих клоунов не боюсь. В чем почтительнейше заверяю.

После этих слов Орловский жестами объяснил Якаки, что все так и случилось, как рассказывают оппоненты, и что против дуэли он, граф Григорий Орловский, нимало не возражает.

Удивленный до глубины души Якаки кивнул и обратился к оппонентам Орловского с некоторыми вопросами. После бурных обсуждений, во время которых имперский аудитор постоянно указывал на дворец, удалось достичь договоренности. Это было видно по тому, что оппоненты, еще раз смерив графа оценивающим взором, наконец удалились.

Якаки жестом указал на дверной проем, предлагая войти во дворец Великого инки. Там путешественников уже ждали.

Нас ввели во дворец и почти сразу провели к Великому инке. Его имя было Атауальпа. Я понял это по тому, что в словах, обращенных к Великому инке, это слово наиболее часто повторялось, причем либо в конце, либо в начале фразы, и обязательно с волнительным придыханием.

Атауальпа сидел на троне (интересно, кто-нибудь из императоров способен сидеть не на троне?!) и был одет… разумеется, в царственные одежды. Одежда Атауальпа была расшита золотом и серебром. Впрочем, корона на голове отсутствовала — ее заменял золотой головной убор, немного напоминающий венок, с двумя птичьими перьями и со свисающими на уши золотыми бляшками.

В качестве переводчиков служили: с нашей стороны — граф Орловский, а со стороны инков — Якаки.

Для разговора с Великим инкой требовалось определить старшего из нашей дружной компании. Я предложил графу самостоятельно вести переговоры, но тот, отговорившись скорой тройной дуэлью и возможной смертью на ней, настоял, что старшим по званию являюсь я. О чем было сообщено Великому инке.

Ниже приводится запись беседы, состоявшейся между мной и, согласно проведенного голосования, предводителем инков Атауальпой, восстановленной по памяти в тот же день к вечеру.

Атауальпа: Кто вы такие и откуда проникли на священную землю инков?

Я: Мы из дальних краев. Мое имя Андрей, это граф Орловский, это Иван Платонович Озерецкий. С нами наши женщины.

Атауальпа: Из каких именно краев вы прибыли? Где находится страна, из которой вы прибыли?

Я: Она находится за океаном.

Атауальпа: Вы не приплыли по океану, вы спустились с гор. Каким образом вы очутились в горах?

Я: Мы приплыли по воздуху.

Атауальпа: Вы умеете летать?

Я: Нет, мы пользовались летательным аппаратом. Однако, потерпели катастрофу в горах. Летательный аппарат был уничтожен.

Атауальпа: Вы можете восстановить летательный аппарат?

Я: Это не в наших силах.

Атауальпа: Вы можете построить новый аппарат?

Я: Это тоже не в наших силах.

Атауальпа: Чего же вы хотите?

Я: Мы просто спасаем наши жизни.

Атауальпа: Мне сообщили, что вы защитили нашу деревню от захватчиков. Вы вели себя мужественно и благородно, к тому же спасли жизнь одного из моих верных слуг.

Я: Мы защищали невинных.

Атауальпа: Каким образом вам удалось противостоять такому числу нападавших?

Я: Мы применили военные хитрости, которым были обучены. Всякий, кто смотрел «Рембо», смог бы повторить наши успехи.

Атауальпа: Что такое Рембо?

Я: Это сложно объяснить. Артефакт нашей цивилизации, увеличивающий человеческую силу вдвое, а то и втрое.

Атауальпа: Вы можете передать данный артефакт инкам? Мы нуждаемся в таком могущественном артефакте.

Я: Этот артефакт не с нами — он в нас. Артефакт находится в наших мозгах, поэтому передать его мы не можем. Тем более что он преклонного возраста.

Атауальпа: Мне сообщили, у вас было удивительное оружие, поражающее громким хлопком.

Я: Да, пистолеты.

Атауальпа: Вы можете показать их? А может быть, подарить?

Я: Подарить можем, но сейчас пистолеты бесполезны.

Атауальпа: Почему?

Я: Пистолеты исчерпали волшебный запас, позволяющий поражать противника с помощью громкого хлопка. А восстановить этот волшебный запас мы не можем. Этот запас можно восстановить только на нашей родине.

Атауальпа: Все же я хотел бы полюбопытствовать.

Я: Пожалуйста.

Я попросил графа Орловского, чтобы он передал императору Атауальпе свои пистолеты, все равно бесполезные. Граф исполнил мою просьбу. Атауальпа, повертел пистолеты в руках и даже показательно прицелился в одного из своих придворных, но затем, опамятовавшись, отложил пистолеты в сторону и продолжил разговор.

Атауальпа: Мне также доложили, что ты, назвавшийся Андреем, владеешь приемами рукопашного боя.

Я: Да, это правда.

Атауальпа: Можешь ли ты научить моих воинов этим приемам?

Я: Могу. Я уже научил приемам рукопашного боя одного из жителей деревни. К сожалению, молодой воин погиб, хотя перед смертью успел совершить множество героических поступков.

Атауальпа: Я скорблю по каждому погибшему герою. К несчастью, я не в состоянии защитить каждого своего подданного. Империя велика, враги часто совершают набеги на пограничные территории.

Я: В этом я успел убедиться.

Атауальпа: Чего вы хотите в награду за свои подвиги?

Я: Нельзя ли провести нас к солнечной дуге? В наших краях ничего подобного не встречается.

Атауальпа: Да, мне сообщили, что вы неоднократно интересовались тем, что называете солнечной дугой. Однако, простым смертным туда хода нет. Солнечная дуга находится на территории храма солнечного божества Виракочи, на которую вхожи только храмовые служители. Я над храмовой территорией не властен.

При этих словах Великого инки многие придворные из его окружения потупились.

Я: Как жаль.

Атауальпа: Есть ли у вас другие пожелания?

Я: Мы устали и голодны. Наша одежда износилась.

Атауальпа: Об этом могли не упоминать. Разумеется, вы получите все необходимое. Есть ли у вас другие пожелания?

Я: Мы бы хотели некоторое время оставаться в вашей столице в качестве туристов, чтобы полюбоваться достопримечательностями.

Атауальпа: Вам придется остаться здесь, потому что у вас нет дома, а до дома без летательного аппарата вам, по вашим же словам, не добраться. Однако, в Теночтитлане все мужчины занимаются каким-либо делом. Я постараюсь найти для каждого из вас подходящее занятие. Мои советники этим займутся. Также распоряжусь, чтобы вас обучили нашему языку. Вы же не можете постоянно ходить с переводчиком.

Я: Совершенно согласен. Это нас полностью устраивает.

На этом моя беседа с Великим инкой Атауальпой закончилась. Я посчитал ее результаты весьма удовлетворительными.

Стоит сказать, что во время нашей беседы Великий инка Атауальпа постоянно отвлекался, играя в какую-то настольную игру со своим приближенным. Если Атауальпа отвлекался так сильно, что забывал произнести свою реплику, второй подчиненный шептал ему на ухо, после Великий инка снисходил до ответа. Тогда в дело вступали переводчики.

После разговора с Великим инкой нас вывели из дворца и сопроводили до нового жилища. Сопровождали Якаки с несколькими вооруженными охранниками. Видимо, имперский аудитор учел печальный опыт, имевший место у дворцовых дверей, и решил перестраховаться.

Наше жилище представляло собой небольшой двухэтажный коттедж на самом берегу озера. Как и остальные здания в Теночтитлане, коттедж представлял собой каменный дом, в котором каменным было все, начиная от стен и заканчивая лестницами. Дерево при обшивке дома не использовалось. По крайней мере, за пожаробезопасность можно не волноваться.

Внутри здание делилось на отдельные помещения — в этом плане все было достаточно традиционно. Нестандартным оказалось разве что подвальное помещение.

Как выяснилось, остров, на котором располагается город, не является сплошным. Остров был составлен из каменных блоков, однако под домами, в подвальных помещениях, имелись пустоты, оборудованные в виде бассейнов. Таким образом, ванны можно было принимать непосредственно в озере. Правда, вода была без подогрева. Сначала меня смутило, что канализация находилась также в подвальном помещение, однако более детальное обследование показало, что нечистоты отводились по трубам.

В общем, жилище мне понравилось сразу и решительно — полагаю, что моим спутникам тоже. Надо заметить, я поразился той легкости, с которой инки решили наш квартирный вопрос. В сравнении с московскими властями они действовали намного более эффективно.

Якаки — кроме того, что показал нам здание, — также передал двенадцать комплектов одежды: шесть — мужской и шесть — женской. Каждому из нас полагалось по два сменных комплекта.

Затем Якаки принялся размашисто объясняться с графом Орловским. Я ожидал, что Якаки рассказывает Орловскому о том, где находятся магазины Теночтитлана, однако Орловский сделал недовольный жест, показывая: к нам эта беседа отношения не имеет.

Когда имперский аудитор удалился, Орловский сообщил: они обсуждали условия дуэли, которую граф обязан провести со своими оппонентами. Черт, про дуэль я совсем забыл! Видя мое негодование, Орловский рассмеялся и сказал, что постарается не увечить туземцев.

Орловскому лишь бы адреналиновый вброс испытать. Между тем в связи с назначенной дуэлью жизнь его висела на волоске — этот фактор следовало учитывать в общих планах. Впрочем, до завтрашнего утра (а дуэль была назначена на завтрашнее утро) время еще оставалось.

— Про лавки узнал что-нибудь? — спросил я графа.

Орловский хохотнул:

— Про лавки-то, Андрей, я и позабыл спросить! Впрочем, местной валюты у нас нет, поэтому придется рассчитывать на хозяйское гостеприимство.

Основания для таких надежд, разумеется, были. Пока мы блуждали по джунглям, Якаки приходилось столоваться у нас — тем, чем одарили спасенные туземцы. Когда же мы вышли на шоссе, уже Якаки, ненадолго отлучаясь, приносил нам продукты питания. Вероятно, договаривался с местными крестьянами или попросту реквизировал продукты именем императора.

Мои предчувствия не обманули. Совсем скоро Якаки появился, нагруженный спелыми плодами и местными блюдами, в качестве дара от гостеприимных хозяев. Он, посредством жестикуляции, сообщил графу Орловскому, что, во-первых, в придачу к одежде, передаст также деньги на первичное обзаведение. Как оказалось, в качестве денег у инков используются морские раковины и медные топорики. Приобрести все необходимое для жизни: еду и прочее, — можно в лавках, каких в Теночтитлане полно на каждой улице. А во-вторых, нас обучат туземному языку, после чего мы сможем свободно общаться с имперскими гражданами.

Насчет скорости обучения я не был уверен, но в целом сообщения радовали.

Якаки удалился, на этот раз совсем, и мы приступили к обустройству жилища: в том смысле, что требовалось распределить между собой имеющиеся комнаты. Право выбора предоставили женщинам.

Люська и Катька взглянули друг на друга и одновременно спросили, в какой комнате намерен ночевать я. Вопрос был не лишен смысла, так как в каждой из комнат имелось каменное ложе, но односпальное. Комнат было достаточное количество. Таким образом, каждый из нас мог выбрать себе по отдельной комнате. Пришлось выбирать первому.

— В этой, — выбрал я.

Мгновенно комнаты, соседние с моей, оказались заняты: одна — Люськой, вторая — Катькой. Оставшиеся комнаты разобрали наши товарищи. В каждой из комнат имелось достаточное количество сшитых из шкур постельных принадлежностей — их делить не пришлось.

Решив вопрос с комнатами, все разошлись, с кипами туземной одежды в руках.

Прежде чем переодеваться в чистое, я решил принять ванну. Спустился в подвальное помещение и сунул руку в воду. Нет, вода была чистой — я бы сказал, кристально чистой. Ступени, ведущие вниз, показывали, что данная архитектурная конструкция мыслилась именно в качестве купальни, а не чего-то иного.

Раздевшись, я с наслаждением окунулся в воду. Вода была холодной, но терпимой.

Выше послышались голоса, и в купальню вошли Люська с Натали. Обнаружив меня, женщины захихикали, но быстро разделись и присоединились.

Купальня была устроена таким образом, что последние ступеньки, самые широкие, находились в воде. А вот дна не было. Таким образом, можно было плавать — насколько позволяли размеры купальни, конечно, — а можно было сидеть на ступенях, свесив ноги в голубую бездну.

Мы именно так и сделали: свесили ноги в бездну, а сами уселись на нижней подводной ступеньке и принялись болтать.

Вошла Катька. Увидев компанию в сборе, заулыбалась, скинула с себя одежду и пристроилась рядышком.

Вода была все же холодновата, поэтому просидели мы недолго. Гораздо дольше времени заняло переодевание в туземные костюмы. Если я довольно быстро в него облачился, вызвав у окружающих заливистый смех, то сами женщины долго примеряли и так, и сяк.

Не дождавшись, я ушел к себе. На данный момент меня заботили две вещи. Во-первых, предстоящая дуэль графа Орловского сразу с тремя противниками. Во-вторых, возможность проникнуть в храм, с целью приблизиться к солнечной дуге и устранить протечку во времени.