Глава 10

Побегать пришлось изрядно, скрываясь от многочисленных преследователей. Как из разворошённого муравейника отовсюду полезли толпы глиняных фигур, бросившихся нас ловить. Однако вскоре всё же удалось от них оторваться, спрятавшись на многоуровневой крыше одного из трёхэтажных домов. Её углы, украшенные львиными мордочками, загибались кверху, обеспечивая дополнительные укрытия. Несмотря на неутомимость, глиняные фигуры не могли похвастаться особым умом. Они хорошо выполняли приказы, но с инициативой явно наблюдались определённые проблемы. В результате уже через часик мы с комфортом разлеглись на крыше, загорая под здешним нарисованным солнышком, так и не изменившим своего положения на небосводе. Эта необычность несколько сбивала чувство времени как мне, так и Цане.

– Как там, успокоились? – поинтересовался у спутницы, осторожно разглядывающей из-за конька крыши происходящее внизу.

– Вроде да. Опять попрятались по своим углам. Представляешь, слуги порядок навели, убрав за нами весь мусор. Даже дорожки подмели.

– Какие молодцы. Чтоб им треснуть поперёк себя, – лениво похвалил глиняных болванчиков.

Над южным районом поместья, утыканном кирпичными трубами и здоровенными чанами, начал подниматься густой, чёрный дым.

– Сдаётся мне, скоро на место выбывших фигурок встанут новые. Если не ошибаюсь, вон те здоровенные ящики подозрительно напоминают литейные формочки. Здесь, оказывается, собственный заводик имеется, – похвалился своими наблюдениями.

– Нашёл чему радоваться, – недовольно поморщилась Цане, баюкая ушибленную руку.

– А чего грустить. Мы живы, относительно здоровы, солнышко светит, птички поют…, – на последнем слове осёкся, внимательно прислушавшись к доносящимся мелодичным трелям.

Птицы, которых до этого не было слышно, устроили целый концерт неподалёку, в восточном районе поместья у дома, состоящего из нескольких соединённых между собой корпусов.

– Это кто угодно, но не птицы, – авторитетно заявила насторожившаяся Цане. – Фальшивят как не знаю кто.

– Точно, – догадался, кого они мне напоминали. – Помнишь такие глиняные свистульки, с дырочками? Продаются на любом базаре. Имитируют голоса зверей и птиц.

– Похоже на то. Смотри, – привлекла моё внимание к тому месту, откуда доносился концерт.

Там кто-то активно баловался с огнём. В воздух взлетали многочисленные облака рыжего пламени, напоминая огненное дыхание жонглёров всё с того же базара. Прямо праздник какой-то организовали. За минуту, пока мы наблюдали, там набралось целое море рыжего цвета, играя отблесками на ближайших стенах, защищённых очередными барьерами. В этот раз от пожаров. Со временем птичьи трели утихли, пламя спало и вновь воцарилась обманчивая тишина. Всё праздник закончился, но гости остались.

– Странно, думал, молодые Фунэ уже добрались до центрального района поместья. Видимо ошибся. Их зажали ещё на подходах, – спокойно прокомментировал увиденное.

– Судя по всему, они пока держатся. Засели в доме, осада которого может затянуться надолго. У них с собой полно пищевых и медицинских пилюль, выданных на миссию. В отличие от нас, – указала на досадный недостаток. – Возвращаемся за подкреплением, или прорываемся к ним? – захотела узнать моё мнение. – Вдвоём мы тут ничего не сделаем.

Её взгляд на секунду сместился в сторону, после чего молниеносно вырвала одну плитку черепицы, резко метнув мне в голову. Даже сказать слово, – Твоюматьчтотворишьдураушастая, не успел, как возле щеки просвистел снаряд, обдав воздухом. С громким звоном разбитой тарелки за спиной что-то разлетелось на куски. Обернувшись, ничего подозрительного не заметил. Показалось, наверное. Ненавижу свою слепоту, скривился как от зубной боли.

– Что ты сказал? – невинно поинтересовалась широко улыбающаяся Цане.

– Я говорю спасибо, красивая, умная девушка, чьи ушки…, – продолжать не стал, поскольку она вырвала из крыши вторую плитку, многозначительно подбрасывая в руке. – Гхм, – шумно прочистил горло, – пойду посмотрю, что творится с южной стороны. Предлагаю пока никуда не спешить. Если ещё одна попытка прорыва осады окажется неудачной, попробуем отвлечь их противников на себя. Не поможет и это, тогда придётся возвращаться за подкреплением.

Цане кивнула, приняв моё мнение к сведенью, не возражая. Перейдя на другую сторону крыши, осторожно выглянул во двор. Никого не видно. Отреагировав на смутное движение справа, повернул голову. В паре метров от меня на крышу уселась маленькая керамическая птичка, похожая на воробья, расписанная белой, жёлтой и красной краской. В её тельце виднелся ряд маленьких отверстий, как на дудочке. Вопреки законам природы, это вещь спокойно себе летала на искусственных крылышках, на зависть пернатым собратьям. Видимо не знала, что так нельзя. Поиграв со мной в гляделки нарисованными глазками, птичка разразилась мелодичной трелью. Ненадолго, поскольку тут же была перебита самым решительным образом. Прилетевшая со стороны Цане плитка превратила певичку в облако разлетающихся обломков. В ответ показал жест выражения признательности и похвалы за меткий бросок.

В доме под нами раздался сильно приглушённый звук бронзового гонга. Насторожившись, минуту провели в тревожном ожидании. Не дождавшись сюрпризов, наивно решили, что в этот раз опасность миновала, расслабившись, совершая одну и ту же ошибку. Со стороны дальнего склада к нам хлынула целая орда мелких глиняных обезьянок. Десятки хвостатых тварей, часть из которых тащила на спинах небольшие бутылочные тыквы, в которых уж наверняка не вино плескалось. Оценив их количество и ловкость, понял, на высокой крыше не отсидимся.

Не видя смысла больше скрываться, вскочил во весь рост, бросившись бежать в сторону Цане.

– Планы меняются, – заорал напарнице. – Бежим!

Промчавшись мимо, не останавливаясь, спрыгнул на крыльцо второго этажа, откуда перескочил на землю. Не до конца заживший бок прострелило острой болью, на которую сейчас совершенно не было времени. Цане, не став мешкать, выясняя что же меня спугнуло, так переполошив, бросилась догонять. Наперегонки помчались в сторону заборов и крыш, закрывающих обзор восточного района поместья. Перескочили их с ходу, мимо опешивших от такой наглости болванчиков, не успевавших вовремя среагировать.

На площади перед восточным домом собралась целая толпа очередных глиняных творений. На строго выверенном друг от друга расстоянии, застывших рядами и шеренгами. Если в северном районе помимо слуг встречались только солдаты, то здесь наблюдался перекос совершенно в другую тематику. Напротив дома выстроились монахи в своих церемониальных одеждах. Одинаковые как под копирку, аж двух видов. Безобидные лысые толстяки с размалёванными надутыми щёчками и худые жилистые монахи с чётками, вооружённые тяжёлыми боевыми посохами. Возглавлял их лично босс восточной территории. Четырёхметровая каменная статуя толстого жреца с безмятежным лицом и закрытыми глазами. Его аура в прямом смысле светилась серебристым цветом, видимым невооружённым взглядом, безо всякого духовного чутья.

Просто так добежать до дома с сильно закопчёнными стенами и тлеющими оконными рамами нам не дали. Монахи, к которым приближались ближе, чем на двадцать метров, оживали, бросаясь на нас в атаку. Поскольку глиняные творения стояли очень плотно, заполонив всю площадь, пришлось буквально пробивать себе путь, оставляя позади дорожку, усыпанную обломками разбитых фигур.

Тела монахов показались мне довольно жёсткими, не дающими себя так просто расколотить без приложения достаточных сил. Посохи, вообще отказывались ломаться, неважно сколько бы энергии ци ни вкладывалось в удар. Довольно неприятный сюрприз. Когда дошли до толстяков, стало ещё веселее. Именно они выдыхали струи пламени или кипящего масла, которое мы видели ранее. Подобраться вплотную и не обжечься, становилось той ещё задачкой.

Благодаря повышенной скорости и силе, даруемой развитыми очагами, относительно быстро пробились к ближайшему открытому окну, через который попали в дом.

– Вот это называется горячей встречей, – обратился к Цане, туша местами тлеющую одежду.

Женщина с отвращением покрутила между пальцами один из опалённых золотистых локонов, оценивая ущерб. Ответить не успела, поскольку в комнату тремя размытыми вихрями ворвались молодые Фунэ. Живые и даже не сильно потрёпанные.

– Госпожа Кину, Тонг? – удивился нашему появлению Фунэ Фу. – Вы здесь откуда?

– Спасать пришли, поскольку вы сильно задерживались. Подумали, что что-то случилось, – объяснила Цане, прибегнув к официальной версии нашего визита.

То, что сначала отправились прошвырнуться по местным закромам, благоразумно не стала упоминать, выставляя нас в более выгодном свете. Я в это время, морщась от боли, захотел проверить многострадальный бок. Задрал рубаху, чтобы узнать, сколько ещё ждать завершения регенерации. Частые нагрузки ну никак не способствовали выздоровлению, но кого это волновало. Увидев цвет моего бока и гримасы, Фунэ Цяо обеспокоенно заохала.

– Бедненький. Ты ранен? – подобралась поближе, садясь на корточки.

– Пустяки, – изобразил бравый вид, специально морщась и вздрагивая. – Как вы молодая госпожа? С вами всё в порядке? – изучающе окинул её взглядом. – Слава Айше, а то я так беспокоился, что с вами что-то случится. Не смог усидеть в лагере, – доверчиво признался, выдыхая от облегчения. – Простите что подвёл. Что оказался бесполезен, – виновато отвёл взгляд, изобразив смущение.

– Ну что ты, – принялась утешать польщённая девушка. – Всё в порядке. Достаточно того, что не взирая на опасности, ты всё же рискнул за мной прийти. Поверь, я это оценила. Не вини себя. Тут бы и более сильные практики спасовали.

– Далеко не факт. Лучше бы их и привели, – недовольно проворчал брат Фу, с неодобрением глядя на эти нежности.

На заднем фоне Цане, многозначительно посмотрев на меня, едва заметно, осуждающе покачала головой, предупреждая, что однажды доиграюсь со своими шуточками. Она же и объяснилась Фунэ Фу в ответ на необоснованную претензию.

– Мы не знали ситуации. Вы же сами предупредили перед выходом из города, что об этом месте никто не должен узнать. Не беспокойтесь. На всякий случай я оставила наверху носильщиков с наказом, если мы не вернёмся в течение двух дней, отправляться в город за помощью.

– Которая не только вытащит нас из ловушки, но и заберёт все трофеи, – недовольно предупредил второй парень, не согласившись с лидером. – Нужно ускориться, если хотим снять сливки.

– Тут бы свою шкуру вытащить, не потеряв по дороге, а ты уже замахиваешься на чужую, – напомнил брат Фу о текущем бедственном положении.

– Значит, отказываемся от трофеев? – нахмурился второй Фунэ.

– Нет, конечно, – возразил лидер, прекрасно помня, ради чего всё затевалось. – Мы сюда пришли за сокровищами. Пока их не получим, не уйдём. Только потом сдадим это место старшим. Иначе нам ничего не достанется из реально стоящих вещей. Поэтому соглашусь с предложением ускорить разработку плана.

– Вы уверенны, что ничего не забыли? – ехидно уточнила Цяо, ненадолго отвлекаясь от меня.

– Сокровища ещё нужно отбить. Оно же не на дороге валяется. Уговаривая, подходи, бери. Что-то не похоже, чтобы у вас хоть раз получилось приблизиться к мастерской.

– Мастерской? – заинтересовавшись, бесцеремонно вклинился в беседу.

– Место, где мастер Ло По Бо хранит свои секреты. Упоминания об этом мы нашли в одном из его дневников, – охотно поделилась информацией Фунэ Цяо. – В остальном, здесь нет ничего ценного. Мастер предпочитал всё заменять своей любимой глиной.

– Вы уже разгадали секреты этого места? Нашли, где спрятаны сокровища? Чего ещё можно ожидать от великолепных Фунэ, – восхитился их талантами, стараясь не переигрывать. – Госпожа, вы просто потрясающая, – склонил голову, присваивая все заслуги Фунэ Цяо.

– Ой да ладно тебе, – смутилась девушка. – Это всё благодаря брату Фунэ Фу. Я так, лишь немного помогала, – не пожелала присваивать чужие успехи.

– Оказывается, вы ещё и скромны, – польстил. – Я рад что знаком с такой замечательной молодой барышней, – заверил с располагающей улыбкой, склоняя голову.

– Тонг Цао, не лезь к моей сестре, – злобно предупредил Фунэ Фу. – Она и без тебя знает, насколько замечательный человек.

– Правда? Тогда почему я не слышала этого от вас? – осадила брата насупившаяся Цяо, вступаясь за меня. – Кто совсем недавно ругал, называя бесполезным балластом? Или думаешь я умею читать ваши мысли? Почему услышала хорошие слова в свой адрес от постороннего человека, а не от собственных братьев? – обвинила его в чёрствости.

– Сестрица Цяо, не наседай на брата Фу. Он не это имел в виду, – попытался вмешаться третий участник группы.

– А ты брат Чу, думаешь чем-то отличаешься от брата Фу? Вы как две палочки для еды из одного набора, – досталось и второму.

Она принялась их ругать, припоминая старые грешки. Оба стоически выдерживали нападки. Всё это, конечно, хорошо, но может затянуться надолго. Только семейной ссоры нам всем не хватало.

– Молодая госпожа, – обратился к ней с просьбой. – Пожалуйста, не ругайтесь. Они хотели как лучше. Правда ведь? – с намёком обратился к лидеру. – Брат Фунэ Фу действительно заботится о вас. Ну, как умеет. Наверняка сказал те плохие слова от того, что испугался за вашу безопасность.

– Правда? – заподозрила подвох девушка.

Все втроём принялись её убеждать, что это кристальная правда. Общая позиция и слова поддержки ненадолго смирили Фунэ Фу с моим присутствием.

– Вы уже знаете где располагается мастерская? – спросила Цане, когда страсти немного улеглись.

– Да, в центральной части, под главным домом, – подтвердил брат Фу. – В подвале. Мы дважды пытались туда пробиться, но неудачно. Не считая ловушек, которыми он просто набит, его охраняет главный страж поместья.

– Что он из себя представляет? – фуци попыталась прикинуть есть ли у нас шансы.

– Аристократ в платье чиновника второго ранга, с полноценным очагом пятой ступени и аспектом стихии земли, дарующим полный контроль над любым видом глины. Пачками лепит гомункулов прямо во время боя. Может восстанавливать их повреждения, вплоть до полной переделки. По моим наблюдениям, получает силы из какого-то сокровища, помещенного в его тело, выполняющего роль сердца. Вот только добраться до аристократа, чтобы вырвать его, не так-то легко.

Фунэ Фу помрачнел, расписывая проблемы, с которыми они столкнулись.

– Более того. Как только атакуется мастерская, поднимается общая тревога. К ней сразу стягиваются стражи других районов. Тучный жрец с восточного. Генерал с северного. Наложница, или скорее танцовщица, – бросил быстрый взгляд в сторону Цяо, – с западного. Мастер рабочих, с южного. Каждый из них очень силён. Как вы заметили, нам и одного проклятого монаха за глаза хватает, не говоря уже обо всех пятерых разом.

– Вы не пробовали поодиночке разбирать их, чтобы лишить аристократа подкреплений? – предложил напрашивающийся вариант.

– Конечно, мы об этом подумали, – недовольно смерил меня взглядом, решив, что его недооценивают. – Начали с юга. С большим трудом одолели мастера рабочих. Уничтожить не удалось, но зато серьёзно повредили. Несколько дней теперь будет восстанавливаться. Забился в своё логово как крыса, откуда его уже не достать. Вторым выбрали тучного жреца. Однако этот урод оказался слишком силён. Крайне неудобный противник, не подходящий к нашим аспектам.

Троица Фунэ загрустила, неохотно признавая свою слабость.

– Могу ли узнать, какими способностями обладают достопочтимые Фунэ? – вежливо обратился к лидеру группы, переходя на официальный тон. – Если вопрос как-то задевает ваши родовые тайны, прошу меня извинить и забыть о нём. У меня нет намерений оскорбить или как-то задеть интересы вашего уважаемого рода.

Став серьёзнее, сделал небольшой церемонный поклон. Немного подумав, лидер тройки ответил, не видя смысла скрывать общедоступную информацию.

– Наш аспект называется, – воины дыма. Он позволяет трансформировать тела во вторую форму, основа которой дым. Это даёт широкие тактические возможности, высокую сопротивляемость физическому вреду, быстрое восстановление ран и мобильность. Однако абсолютной неуязвимости не существует. Жертвовать приходиться большим расходом энергии ци и уязвимостью к стихийным атакам. Кроме того, трансформация понемногу пьёт нашу кровь.

Фунэ Фу в качестве демонстрации вытянул левую руку, по которой ударил коротким клинком, зажатом в правой. В момент перед соприкосновением лезвия с плотью, последняя превратилась в густой дым, свободно пропуская через себя клинок, сразу же возвращаясь в прежнюю исходную форму. Со стороны выглядело так, как будто лезвие насквозь прошло через руку, не причинив никакого вреда. Одежда также на этом участке обратилась дымом. Видимо, способность завязана на ауру, а не на кровь.

– Как у практиков третьей ступени, у нас пока недостаточно контроля над аспектом, чтобы изменить ситуацию, – честно признался, заработав о себе первое положительное впечатление. – Насколько мне известно, у госпожи Кину аспект завязан на скорость.

Проводник подтверждающее кивнула.

– Значит, с этой стороны нам тоже не повезло. У вас…, – перешёл на ответный вежливый тон, сделав паузу, которую мне предстояло заполнить.

– К сожалению, мне ещё не открылся аспект моего рода. Чувствую, он готов пробудиться, но не могу сказать, когда точно это произойдёт, – извинился уже за свою слабость, отвечая искренностью на искренность.

– Понимаю, – помрачнел Фунэ Фу, нисколько не удивившись моей бесполезности. – Придётся дальше разрабатывать планы.

– Нам бы сейчас пригодились эти зазнайки Шень, – поморщился Фунэ Чу, упомянув этот род. – Неохота признавать, но иногда они всё же могут оказаться полезны.

– Да ну их, – раздраженно поморщила носик Фунэ Цяо. – Тупоголовые идиоты, только и умеющие всё разрушать. Среди них не больше пары приличных людей, а остальные так, дикари, которых в нормальное общество лучше не приглашать.

– Ты не дослушала, – грустно усмехнулся Фунэ Чу. – Я предлагал спихнуть на них всю грязную работу, пока мы бы обчищали сокровищницу, за которую, так и быть, скинули бы часть крошек с господского стола.

– Тогда совсем другое дело, – Фунэ Цяо благосклонно кивнула напарнику, прощая за сказанную глупость.

Суть ухватил сразу. Шень, как род повелителей огня, прекрасно умел противостоять этой стихии. Монахи против них оказались бы бессильны. С Фунэ ситуация обратная. Пламя глиняных фигур сжигало их в обоих формах. Да ещё и тощие монахи представляли угрозу, используя чётки, которые при соприкосновении рассеивали чужую ци, разрушая проявление аспектов. С ними не получалось драться во второй форме, пропуская через себя физические атаки. Вместе оба вида монахов представляли собой крайне неудобных противников для рода Фунэ.

– Вы знаете, какой способностью обладает танцовщица? Хозяйка западного района поместья, – переключился на следующую тему.

– Плюётся ядовитыми иглами. Гнётся как змея в любую сторону. Её фигура собрана из нескольких частей, соединённых между собой шарнирами. На лице, фарфоровая маска прелестницы. На голове парик. Учитывая фривольный халатик, то ещё зрелище, – поделился впечатлениями Фунэ Чу, вспомнив что-то забавное.

Фунэ Цяо предупреждающе прокашлялась, сердито покосившись на него взглядом. Тот сразу стушевался, заинтересовавшись изучением потолка.

– То есть она, в отличие от тучного жреца с его аурой очищения и огненными техниками, напротив, крайне удобный для вас противник?

– Так и есть. Мы сначала хотели её навестить, но сестрёнка Цяо предложила начать со жреца.

Зачатки будущего плана начали проявляться, но пока ещё смутно.

– А с оставшимся в одиночестве аристократом, сможете справиться? – увеличивал количество деталей, из которых складывалась картина происходящего.

Заметив мою задумчивость и характер вопросов, Фунэ Фу жестом попросил напарников помолчать, став серьёзным и собранным.

– Если сможем приблизиться вплотную, да. Как боец он слаб. Берёт численностью призванной армии, перебить которую практически нереально. А что? Появились какие-то идеи?

Даже Фунэ Цяо подобралась, надеясь услышать положительный ответ, не говоря уже об остальных. Сложившаяся ситуация никого не устраивала.

-В общих чертах, – подтвердил, опять пытаясь пригладить бороду, которой нет. – Как насчёт объединить усилия? – предложил сделку. – Мы с Кину Цане помогаем попасть в мастерскую, вы не мешаете забрать оттуда какой-нибудь сувенирчик на память. Естественно, право первого выбора за вами. Из того, что останется и выберем. Хочу сохранить что-нибудь на память об этом приключении. Ну, кроме синяков.

Попытка перейти на шутливый тон не прошла. Фунэ Фу остался серьёзен, с интересом меня разглядывая, будто только что увидел. Составляя впечатление заново. Чу и Цяо под руку лидеру не лезли, сохраняя молчание.

– Если ваш вклад будет довольно весомым, почему бы и нет. На этих условиях. Всю мастерскую мы не вынесем в любом случае, – легко согласился на сотрудничество.

– Замечательно, – обрадовался предварительному соглашению.

Фунэ Фу вполне мог и в отказ пойти, проявляя спесь высокородных. В иных кланах гордости до небес, чтобы признавать свою слабость перед посторонними. Там умирать будут, но за помощью не обратятся, чтобы не потерять лицо.

-Тогда предлагаю следующее. Всего у поместья четыре района. Поделим поровну, – перешёл на деловой тон. – Стража Юга вы уже убрали с доски. Осталось трое. Вместо тучного жреца лучше возьмите на себя танцовщицу. Мы же возьмём генерала, – не стал упоминать, что уже разобрались с ним, – и жреца. Каждый получит наиболее удобного для него противника. Закончив со стражами, встречаемся в центре. Там, мы расчищаем путь, а вы разбираете на части аристократа. Это будет считаться, довольно весомым вкладом? – невинно спросил, как будто рассуждал о пустяках.

– Да. Осталось только убедить нас, что вы реально способны выполнить свою часть сделки, – усмехнулся Фунэ, скрестив на груди руки.

– Как говорила моя уважаемая матушка Тонг, лучше любых слов за нас говорят дела. Чтобы я сейчас не сказал, в ваших сердцах всё равно останется сомнение. Поэтому поступим следующим образом. Мы отвлечём жреца на себя, стягивая всех монахов в кучу на восточную сторону площади. Вы потихоньку уходите через заднюю дверь западной стороны дома. Находите и убираете танцовщицу. Возвращаетесь к центру. Через заранее оговорённое время устраиваете провокацию. Поднимаете побольше шума. Если на помощь аристократу не придёт ни генерал, ни жрец, значит, мы свою часть сделки выполнили. Наседаете на аристократа всерьёз. Опять же, если в течение, скажем получаса, путь к нему не расчистится, значит, дальше действуете по ситуации. Можете отступать, или попытайтесь прорваться своими силами. В любом случае рисковать жизнями я вас не прошу. Мне бы не хотелось, чтобы с молодой госпожой что-нибудь случилось, – вполне искренне сказал, посмотрев на юную жизнерадостную девочку, которой нужно ещё жить да жить, радуя окружающих.

Видимо, в моих глазах что-то такое промелькнуло, отчего Цяо зарделась, с независимым видом отвернувшись в сторону. Сделала вид, что заинтересовалась живописью, разглядывая картины.

– Допустим, – обдумал мои слова Фунэ Фу. – Действительно, чтобы ты сейчас не сказал, безоговорочно поверить не смогу. Да и кто другой поверит в то, что двойка, бросит вызов зачарованным творениям минимум четвёртого ранга. Да ещё и двоим подряд, с собственными армиями поддержки.

К счастью, Цане промолчала, не вмешиваясь в мои планы, а то было бы труднее выкрутиться из щекотливого положения.

– А кто сказал, что именно я буду их убивать? – наигранно удивился. – Это сделает госпожа Кину, – указал на опешившую от такого неожиданного поворота фуци. – У меня будет другая роль. Постараюсь принести ей удачу. Стану талисманом. Не хотелось бы говорить, но моя матушка всегда упоминала, что я приношу окружающим большую удачу. Надо мной даже жрецы в храме какие-то обряды проводили, но причину так и не обнаружили, – скромничая, отвёл взгляд.

Цане позабыла захлопнуть приоткрывшийся от удивления рот. На ней скрестились недоверчивые, оценивающие взгляды Фунэ, заставляя почувствовать себя ещё не уютнее.

– Я…, – захотела возмутиться, но вовремя заметила мои подмигивания. – гхмм, постараюсь оправдать возложенное доверие.

– Правда? – усомнился Фунэ Фу.

Я ещё активнее замигал, стараясь не попасться, отчего чуть нервный тик не схлопотал, настолько отчаянно это делал.

– Да, – сильнее помрачнела Цане, сверля меня злобным взглядом. – Есть у меня в запасе парочка секретов. Специально берегла на подобный случай. Из дома взяла. У матери, – процедила с явной неохотой. – К сожалению, они одноразовые, так что поделиться не могу.

– Вот как, – понимающе кивнул Фунэ, немного успокаивая паранойю. – Тогда можно попробовать.

Словам Цане он почему-то поверил охотнее, чем моим. Несправедливо.

– Приносишь удачу говоришь, – с подозрительными нотками повторила Фунэ Цяо задумчиво меня разглядывая.

Чего-то она начинает пугать своей загадочной улыбкой. Аж под ложечкой зачесалось. Судя по тому, как страдальчески переглянулись Фу и Чу, не только меня.

Обговорили детали, уточняя, сколько и кому понадобится времени, чтобы занять позиции перед решающей атакой. Где они расположатся. Как будет проходить провокация по аристократу, чтобы мы случайно не влезли в драку, спутав её с настоящей. Когда приступим. После этого взяли небольшую паузу, чтобы собраться с силами. Брат Фу в качестве жеста доброй воли поделился пищевыми пилюлями, а то в животе уже трели поднялись, не хуже птичьих. Хотя, если бы не успел он, то поделилась бы Цяо, которая уже шарила у себя в поясной сумке, но немного опоздала. За что наградила брата недовольным взглядом, исподлобья. Посочувствовать неудачнику не успел. Чуть позже проходящая мимо Цане, незаметно пнула по голени, чтобы не увлекался. Обернувшийся на моё злобное шипение Цяо, сказал, что случайно стукнулся ногой об угол шкафа.

– Ты уверен, что приносишь удачу? – рассмеялся Фунэ Чу, глядя на то, как я подпрыгиваю на одной ноге.

Чёртов парнокопытный кролик. Не иначе, мстит за выставление её героиней. Подумаешь. Кому сейчас легко.

– Конечно. Окружающим приношу удачу, – уверенно подтвердил. – Но зато сам часто сталкиваюсь с неудачей. Как говорил наш жрец, равновесие должно сохраняться. Если где-то прибыло, то значит, где-то убыло.

– Бедненький, – посочувствовала Цяо, частично компенсируя моё недовольство выражением своего миленького личика.

– Время, – позвала Цане. – Пора занимать позиции. Вы к западной двери, мы к восточной.

– Мы тоже к западной, – поправил её.

– Зачем? – нахмурилась, заранее предчувствуя, что ответ ей не понравится.

Он ей и не понравился.

– Увидишь, – жизнерадостно пообещал, не вдаваясь в подробности, взглядом показывая на шкаф, о который я якобы ударился.

К заветной двери шла с большой неохотой и кислым выражением лица. Встав у выхода, попросил Фунэ немного подождать.

– Как только через пару минут двор очистится, выходите. О нас не беспокойтесь, госпожа Кину со всем справится, – переложил на неё всю ответственность, сделав ещё более счастливой.

– Пригляди, пожалуйста, за юным Тонгом, – удивила всех Цяо, попросив фуци с лёгким волнением в голосе. – Он такой неуклюжий, – огорчённо вздохнула.

Следом повернулась ко мне, протянув большую круглую пилюлю.

– Возьми. Это ценное лекарство пятого ранга. Называется дыхание жизни. Примешь в самом критическом случае. Говорят, даже мёртвого на ноги способно поднять.

– Цяо? – ещё сильнее, чем Цане, удивился Фунэ Фу, не ожидавшей от сестры такого поступка.

– Чего Цяо, – девушка мгновенно переключилась из образа милого котёнка в ворчливого демонёнка. – Я всю жизнь Цяо. Должна же побеспокоиться о своих инвестициях. Я вложила в Тонга деньги, – насильно впихнула мне в ладонь пилюлю. – Теперь он мне должен. Вот, – упрямо надула губки. – Большие деньги. Чтобы их отработать сделает мне два массажа. Не меньше! Запомнил, – снова повернулась ко мне. – Только попробуй не отдать долг. Кишки на шею намотаю, – угрожающе пообещала, сердито сверкая глазками. – Ничего не знаю, – бросила открывшему рот Фунэ Фу. – Моя личная пилюля. Куда хочу, туда дену.

– Ты уверенна, что бабушка одобрит такие дорогие подарки первому встречному? – осторожно уточнил Фунэ Чу.

– Естественно, – сфальшивила Цяо, растеряв всю воинственность. – Настолько же, настолько не уверена, что и дальше буду оплачивать ваши посиделки с друзьями в дорогих ресторанах, постоянно одалживая деньги на очередные авантюры, – угрожала прямым текстом.

– Всё поняли. Ничего не видели, ничего не слышали. Брат?

– Какая пилюля? – наигранно удивился понятливый Фунэ Фу. – Та которую ты оставила дома? О ней идёт речь?

– О ней, о ней, – довольно закивала Цяо, вновь расплываясь в улыбке.

Мда. Не этого результата ожидал, дразня Фу и Цане заигрываниями с Цяо. Чего-то не учёл, старый дурак. Как бы реально девочка ко мне ни привязалась. Пусть и взбалмошная, капризная, тиранящая напарников по команде, но всё же добрая и заботливая. Напомнила кое-кого из прошлого. Подумав об этом, почувствовал лёгкую грусть, которую быстро задавил волевым усилием. Как говорит Юй Фэн, если ты псих, это навсегда, а не на пять минут. Проходя мимо отвлёкшейся на братьев Фунэ Цяо, положил ей ладонь на плечо, слегка сжимая в знак признательности, буквально на секунду.

– Спасибо, – прошептал с теплотой в голосе.

Сразу же вышел во двор, ускоряя шаг. Лучше мне не видеть сейчас выражение лица Цяо, как и её братцев. Касание благородной незамужней барышни незнакомым мужчиной в приличном обществе воспринималось шагом очень смелым, недопустимым, за что родственники вполне могли воспылать жаждой мести, считая себя оскорблёнными, а её обесчещенной. Не пройдя и дюжины шагов, услышал, как меня догнала Цане.

-Знаешь, я ошиблась, – призналась с некоторым восхищением, – ты не псих. Ты грёбаный самоубийца!

– Но-но-но, – шутливо возмутился. – Я псих. У меня и заключение профессионального врача есть. Она даже как-то призналась, что имеет мантию гранд магистра алхимии и медицины. Так что в её словах можешь не сомневаться.

– Она? – переспросила, услышав совершенно другое.

Как-то избирательно у неё работают ушки. Захотелось тщательно проверить.

– И это всё, что тебя сейчас волнует? – недоверчиво уточнил, когда до границы реагирования первых рядов глиняных монахов оставалось совсем чуть-чуть.

– Нет. Ещё волнует, что мы сейчас будем делать? Стратег хренов. Не мог заранее обрисовать план?

– Нет. Потому что сам его не знаю. И вообще, думаешь с нами поделятся просто так, за красивые глазки? Ты же хочешь купить домик.

– Я-то да, а вот что хочешь купить ты, так и не услышала, – обвинила в сокрытии важной информации.

– Ничего, – честно признался. – Я делаю это не ради денег, а ради любви к искусству.

– Великая ночь! – закатила глаза фуци. – Долбанный псих самоубийца, – повторила, но уже другим тоном.

– Да, я такой, – задорно подвигал бровям вверх-вниз, провоцируя Цане, отвлекая от монахов.

Продолжить трепаться о всяких глупостях нам не дали. Пришлось срочно бежать, спасая свою жизнь. Я змейкой скользил между глиняных фигур, постоянно уклоняясь от боя, собирая за собой с каждой секундой всё увеличивающуюся толпу преследователей. Как и думал, у них срабатывала простейшая команда, приблизился посторонний, атакуй, пока он либо не покинет зону видимости, либо не зайдёт на запретную территорию. Таким образом, удалось увлечь за собой всех монахов, уводя на другую сторону дома. Чувствуя, как нам буквально палят пятки, Цане обогнала даже меня, время от времени обеспокоенно оглядываясь. С каждой минутой уклоняться от монахов становилось всё сложнее и сложнее.

– Сволочь, они же нас на лоскутки сейчас порвут! – не выдержала очередного увеличения хвоста из преследователей. – Ты видел сколько их?!

– Всё в порядке, верь мне.

Отвечать не было времени, сосредоточившись на том, чтобы не попасться. Это становилось реально сложно и опасно. Многих монахов приходилось уже разбивать на части, по пути, чтобы не оказаться зажатыми между ними. Цане дико запаниковала, но спасаться самой, пользуясь сверхскоростью, не спешила. Оттягивала этот момент до последнего, веря в то, что у меня есть план. Желая в это поверить, чтобы окончательно не пасть духом.

– Ты будешь последним человеком на земле, кому я хоть ещё раз поверю на слово. Клянусь! – в отчаянье завопила фуци, когда её хвостик на самом деле подпалили, как и край юбки.

Посчитав, что отведённое время вышло, с трудом пробился в нужную сторону.

– За мной!

Хорошо хоть монахи молчаливы как камень, иначе бы такой шум и ор поднялся, что услышать меня Цане не смогла бы даже с такими ушами. Сейчас они уже больше мешались друг другу, чем нам, постоянно сталкиваясь, строя живые пирамидки, карабкаясь по своим же дёргающимся товарищам, вызывая противный скрежет.

Безумный план, основанный на прошлых наблюдениях, сработал. Трудно сказать, чтобы случилось, будь иначе. Вокруг тучного жреца образовалось свободная площадка, окружённая толпами навалившихся друг на друга монахов. Как и в прошлый раз, нам предложили поединок с боссом территории. С трудом приводя дыхание в норму, приглаживая вставшие дыбом волосы и туша одежду, Цане с подозрением уточнила.

– Только не говори, что твой гениальный план состоит в том, чтобы привести нас к этому чудовищу?

– Хорошо. Считай я промолчал.

Не сказал бы, что я настолько спокоен и уверен в себе, как пытался показаться напарнице. Однако, отчаиваться рано. Попадал и в более худшие ситуации.

– Я тебя ненавижу, – по-моему вполне искренне призналась Цане, заставив усмехнуться на такое нелепое заявление.

– Не думай, что это что-то поменяет в наших отношениях.

– Да нет между нами никаких отношений! – взбесилась окончательно выведенная из себя фуци, переходя на нужный мне настрой.

– Нет, так нет, – беззаботно пожал плечами. – Чего тогда так бесишься?

– Я не бешусь! – громче чем надо прорычала Цане, собираясь прибить меня на месте.

Сияющему во всех смыслах жрецу, видимо, надоело ждать, пока мы наговоримся. Прекратив изображать отрешённого от мирских забот святого, грузно направился в нашу сторону, надувая щёки. Ну-ну, не долго тебе пыжиться. Терпеть не могу святош.

– Надеюсь, не забыл, что он может дышать огнём похлеще иного дракона, а также обладает аурой очищения? – изменившимся голосом напомнила Цане, обеспокоенно отступая.

Про меня враз забыла. Ну что за непостоянство.

– Поверь, если бы не это, меня бы здесь не было, – заверил со всей серьёзностью. – Как ни странно, но разобраться со жрецом будет даже проще, чем с генералом.

– Не верю ни единому слову, – нервно отозвалась, не сводя взгляда с медленно приближающегося жреца.

Весь авантюрный план строился именно на упомянутых особенностях стража восточного района поместья. Каким бы грозным противником он ни выглядел, но, по сути, оставался всего лишь куклой с набором вложенных команд. Наполнив очаг энергией ци, до краёв, произнёс истинное имя, вливая в него всю возможную силу. Аура незримо завибрировала на недоступной для восприятия Цане частоте, служа проводником. В этот раз я обратился не к игривому ветру, а к буйному пламени. Глиняные болванчики использовали самый обычный огонь, берущий своё начало от чистой стихии, а не от аспектов родословных. Без собственной души и воли. Поэтому он с радостью отзывался на истинное имя, обретая отражения уже моей души, становясь проводником именно моей воли. Эту маленькую особенность заметил ещё когда нас пытались спалить в самый первый раз, при прорыве к дому.

Тучный жрец, открыв рот, выпустил объёмное облако раскалённого добела пламени, от которого, казалось, невозможно ни убежать, ни уклониться. Испуганно пискнувшая Цане, разрушая образ крутой воительницы, прыжком переместилась за мою спину в попытке хоть как-то прикрыться от огня. Увидев, что спокойно стою на месте, ничего не предпринимая, инстинктивно закрыла глаза, обречённо решив, что ошиблась, доверившись такому лживому негодяю, как я. Из-за этого не увидела, как накрывающая нас с головой волна пламени послушно разошлось в стороны, обтекая, чтобы унестись дальше. Огонь, захлестнув крайние ряды глиняных монахов, взмыл вверх, не причиняя вреда.

Так и не почувствовав обжигающего жара, Цане с опаской приоткрыла сначала один глаз, потом второй. Очумела, покрутила головой по сторонам, не веря, что мы ещё живы. Следующую волну пламени я сразу развернул на тучного жреца, приноравливаясь к контролю над стихией. Нанести этим вред глиняной фигуре даже не планировал.

– У тебя аспект огня? – обрадовалась Цане, резко меняя своё отношение ко мне.

– Нет. Но я всегда был ближе к заклинателям стихий, чем практикам боевых искусств, – признался в столь постыдном упущении.

Третью волну пламени я без затей запер внутри монаха, не дав ей вырваться наружу. Как и четвёртую, пятую, шестую. Контроль над огнём держать становилось всё сложнее и сложнее. Давление уже выпущенной на волю стихии внутри глиняной фигуры стало достигать угрожающих значений. У него чуть ли пламя из ушей и глаз не вырывалось. Свечение вокруг жреца усилилось, угрожающе загудев от перегрузок. Неспособный проанализировать ситуацию, он раз за разом обращался к своему испытанному оружию, заложенному создателем, выполняя заранее прописанные команды. Они гласили, недостаточно пламени, чтобы задавить врага, выпусти больше. Поскольку мы не лезли в ближний бой, он пытался достать нас в дальнем.

По мне уже вовсю катились крупные капли пота. Перед глазами сгущалась багровая пелена от перенапряжения. Жрец оказался куда крепче, чем предполагал. Огненная пробка тряслась, угрожая вырваться из рук в любую секунду. Сколько в его тушке накопилось бушующей стихии, сжатой до предела, даже боялся себе представить.

– Копай яму, – напряжённо попросил явно заскучавшую фуци, не понимающую, что сейчас происходит.

На её взгляд, мы просто стояли друг напротив друга, ничего не предпринимая. Вроде как я удерживал его какой-то ментальной техникой.

– Зачем? – спокойно спросила Цане и не думая ничего делать.

– Когда этот пузан взорвётся, всё то пламя, что копилось в нём с первой секунды нашей встречи вырвется наружу. Не уверен, что смогу отвести его в сторону. Или у нас будет хоть какое-то укрытие, или оно нам уже не понадобится. Развеет прахом настолько качественно, что собрать его можно будет всего в одну чайную чашку, – с трудом прорычал дурному кролику, желая её поторопить.

Аргумент оказался настолько убедительный, что Цане принялась с большим энтузиазмом рыть землю. Настолько большим, что заподозрил обман. Кто-то в её семье определённо породнился с кротами. Увидев эффективность работы фуци, они удавились бы от зависти. Судя по фонтану земли, с самого начала перешла на сверхскорость, решив вместо ямы сразу рыть тоннель. Видимо, вспомнила объём самого первого огненного облака, а потом помножила на скорость появления следующего и прошедшее с того момента время. Результат определённо впечатлил. Только, по-моему, она роет убежище с расчётом на одного человека или полукровку, а куда деваться второму. Неужто…

Наступление критического момента почувствовал за секунду до конца существования тучного жреца. Не знаю, на что рассчитывала Цане, но я ужом нырнул в дыру, прижимаясь к ней вплотную, запечатывая выход остатками высвободившихся сил. Секунды две ничего не происходило, под пихание и толкание, в жуткой тесноте, где меня умудрились даже укусить, а потом нас как по голове ударили. Бабахнуло так, что чуть не вытряхнуто из ямы наружу, отбивая мой многострадальный бок. От грохота ненадолго оглох, потеряв способность ориентироваться в пространстве. Появился панический страх оказаться заживо похороненным этой яме. Задыхаясь, отпихивая друг друга, едва соображая, выползли наружу. Да, не в такой обстановке я мечтал притереться к фигуристой Цане, ощупав во всех местах. В тот момент, вообще никаких пошлых мыслей на эту тему не возникло, так что ничего и не запомнилось. Включился инстинкт выживания. Вот что вело нас наружу, как ослепших, оглохших, новорождённых детёнышей, едва барахтавшихся в земле, которой обильно присыпало сверху.

Выбравшись, некоторое время приходили в себя, ошалело оглядываясь по сторонам, не узнавая местность. Огромная воронка в центре площади была, а вот ни монахов, ни жреца, ни даже дома позади нас уже не было. От него остались одни развалины.

– Знатно бабахнуло, – счастливо крикнул Цане, морщась от звона в ушах. – Потрясающе! Как нас встряхнуло, а? Как новорождённых котят. Бац. Тут…, – продолжил нести какую-то чушь, размахивая руками, активно жестикулируя, выражая свой полный восторг и восхищение.

Взрыв мне очень понравился. Своей мощью, неистовством, воем освобождённой стихии. Цане, до всего этого не было никакого дела. Она просто радовалась тому, что осталась жива. Ещё не до конца в это поверив. То ли беззвучно молилась, то ли проклинала, то ли перечисляла всех своих предков до седьмого колена, вспоминая промелькнувшую перед глазами жизнь. Чуть позже, поднявшись на ноги, посмотрела на меня долгим изучающим взглядом, словно запоминая, после чего хотела что-то сказать, но передумала. Плюнув на землю, повернулась и медленно, шатаясь, отправилась в сторону развалин.

– Ты чего? – удивился, не разделяющей мой восторг напарнице. – Классно же получилось. Давай ещё как-нибудь повторим?

Цане вздрогнула, но не стала останавливаться или оборачиваться, продолжая идти дальше.

– Ну, пожалуйста, – обиженно заныв, поспешил догонять фуци.

Она слегка ускорила шаг, пытаясь оторваться. Глупая, не понимает от чего отказывается.

В назначенное время опять изображали из себя обезьянок, засев на крыше, с которой открывался великолепный вид на центральный господский дом. Возле которого вот уже десять минут кипела ожесточённая схватка между троицей Фунэ и последним оставшимся стражем поместья. Аристократ выглядел именно таким, каким описывали. В официальном придворном платье, важным, неповоротливым чиновником, но никак не воином. Если бы не толпы прислужников, телохранителей и стражи, которые его окружали, справится с ним не составляло труда. Каждая фигура выполняла свою роль. Телохранители, опытные мечники, плотно опекали аристократа, никуда от него не отходя. Рядовые стражи, атаковали врагов господина. Прислужники, с помощью артефактных жезлов, оказывали поддержку со стороны, как первым, так и вторым.

Только сейчас смог понаблюдать за тем, как сражались Фунэ и насколько они грозные противники. Предпочитая ближний контактный бой, с помощью различных приёмов, голыми руками разбивали глиняных болванчиков на куски. Базовое усиление, ускорение, укрепление духовного доспеха, дополнялось особенностями родовых техник. В момент опасности они на время переключались во вторую форму, становясь сгустками дыма. Частично или полностью, в зависимости от ситуации. В этом состоянии их практически невозможно было поразить обычным оружием, окружить, заблокировать или схватить. Зато Фунэ в ответ умудрялись легко обходить защиту противника, пробивая блоки, перемещаясь туда, куда нужно. Ещё, во время ударов, наносимых в своей первой форме, от их ладоней разлетались маленькие клубы быстро рассеивающегося дыма, увеличивая площадь поражения и его эффект. Обратил внимание, как во второй форме Фунэ легко затягивали любые разрывы своей основы, оставленные энергетическими стрелами с жезлов прислужников, из-за чего казались неуязвимыми монстрами.

Однако у любого аспекта имелись как сильные, так и слабые стороны. Фунэ приходилось внимательно отслеживать обстановку, чтобы вовремя рассчитать момент, когда и в каком объёме переключаться между формами. Чуть зазеваешься, не заметишь угрозы и под удар попадёт уже основное тело. Быстро уставали, из-за больших расходов энергии на трансформацию. К тому же при кажущейся неуязвимости второй формы, восполняя потери массы, или целостности, при возвращении в исходное состояние Фунэ жертвовали частью своей крови. Чем сильнее повреждения, чем дольше оставались в форме дыма, тем выше был этот расход.

Когда мы подошли, Фунэ уже вовсю сцепились с аристократом. По какой-то причине не стали нас дожидаться, как только подтвердили, что ни генерал, ни жрец так и не подошли к нему на помощь. Возможно, подумали, что мы или тяжело ранены, поэтому не придём, или что вероятней, водим за собой боссов районов, отвлекая внимание на себя. Выигрывая для Фунэ время. В нашу победу над ними не слишком то и верили, как и в способность помочь разобраться с аристократом.

– Как думаешь, ещё подождём, или всё же поможем союзникам? – спросил у хмурой Цане. – Собьём с них немного самоуверенности. Заодно научим нас ценить.

Цане промолчала, по-прежнему дуясь на меня, решив не разговаривать. Обиделась, что заранее ни о чём не предупредил, не посоветовался. Не дал времени подготовиться, озадачив в самый последний момент. Мы ведь чудом уцелели. Не будь яма достаточно глубока, неизвестно, чем бы всё закончилось.

– Осуждаешь? Да ладно тебе, – продолжил болтать, поглядывая на представление. – Лёгкая победа никогда не ценилась. Будут считать, что сами всего добились, а мы так, пришли на всё готовенькое. Вроде как, могли и без нас обойтись. О чём обязательно вспомнят при делёжке трофеев. А так, придём в последний момент как спасители, превратив поражение в победу. Нам за это ещё и спасибо скажут.

Цане насупившись, поднялась на ноги, намереваясь прямо сейчас, лично отправиться на помощь Фунэ, чей натиск начал выдыхаться. С болью взглянула на своих любимиц. Её тесаки представляли собой жалкое зрелище. Затупленные, зазубренные лезвия, деформированные от частых ударов по твёрдому камню. После этой миссии их либо отдавать на переплавку, либо выкидывать.

– Ладно-ладно, – признал поражение, – совесть героя. Совсем заела. Будем творить очередное чудо. Нести добро в массы. Даже если они этого не хотят.

Цане заранее принялась осматриваться по сторонам в поисках убежища, куда побежит прятаться, как только запахнёт жареным. В то, что им обязательно запахнет, не сомневалась ни секунды. Тоже мне храбрый мародёр, пришедший грабить могилы. Так она никогда не разбогатеет. Эх, обо всём приходится заботиться самому.

Обратившись к ветру, завершил подготовку, которую незаметно для напарницы продолжал с того момента, как только сюда поднялись. Без перерыва вливал внутренние резервы ци в истинное имя ветра, формируя из него кольцо высоко небе. Закручивая в канаты, постоянно присоединяя всё новые и новые пряди. В отличие от героев легенд, вызывать вихрь по щелчку пальцев ещё не научился. Приходилось всё делать по старинке, шаг за шагом, такое впечатление, вручную раскручивая вихрь ложкой в стакане.

Ощущение постоянного истощения и голода уже давно надоели, но поделать с ними ничего не мог. С самого попадания в зазеркалье постоянно выжимаю из себя всё что только возможно. Работая на пределе, что не могло остаться без последствий. Я чётко понимал, что вскоре придётся за всё платить, когда очаг уже будет не в состоянии работать на износ. Меня ждал долгий, мучительный период восстановления, когда реально стану слаб как котёнок. Буду гореть в лихорадке. Но это потом. Пока же не время расслабляться. Так что Юй Цао, он же Тонг Цао, сожми зубы и качай, качай энергию пока она у тебя из ушей не польётся, не обращая внимание на боль, усталость и нежелание страдать. Героем нельзя родиться, им можно только стать.

Изменение потоков ветра окружающие заметили не сразу, а только когда процесс уже раскручивал сам себя. Цане вдруг тревожно замерла, посмотрев на небо. Фунэ тоже забеспокоились. Собравшись вместе, перешли в глухую оборону. Рисунок боя изменился. Только глиняные болванчики ничего не замечали, лишённые способности чувствовать движения ветра.

Тёмная воронка вихря опустилась с небес, жадно всасывая в себя всё, чего касалась. Протяжно завыл ветер, разрушая действующую на нервы вечную тишину этого проклятого места. Захлопали створки окон и дверей ближайших строений. В воздухе закружился поднятый порывами ветра мелкий сор, бумажки, ленточки, притягиваемые отовсюду.

Направлять движение вихря выходило с большим трудом. Он сопротивлялся, грозясь в любой момент распасться. Видя, как моё лицо вновь застыло от напряжения, а фигура задеревенела, Цане беспокойно задёргалась, не зная, то ли бросаться в укрытие, оставляя меня одного, то ли забирать с собой, то ли вообще, ничего не предприниматься, доверившись ещё раз. Наконец, буйству стихии удалось задать нужное направление. Вихрь пополз в указанную сторону, сметая всё на своём пути. В небо россыпью уносились глиняные болванчики, чтобы просыпаться дождём по всему поместью, ломая крыши. Представляю, сколько работёнки подкинул слугам. Даже настроение поднялось.

– Махни рукой нашим недотёпам, – попросил спутницу. – Упустят шанс, на второй заход пусть не рассчитывают. Я всё, выложился до донышка.

Получив чёткие указания, убедившись, что всё под контролем, Цане облегчённо перевела дух. К ней вернулась былая уверенность. Поднявшись во весь рост, призывно свистнула, привлекая внимание Фунэ. Убедившись, что её заметили, замахала рукой в сторону аристократа, путь к которому прокладывал штормовой вихрь. Ребята оказались понятливыми. Через секунду бодро поспешили за тёмной воронкой, стараясь не приближаться к нему на опасное расстояние.

За убийством аристократа не следил, предпочитая в это время отдыхать. Свою часть работы сделал, об остальном пусть позаботятся другие. Разделение труда в чистом виде. Улёгшись на спину, вытянув ноги, разглядывал застывшие облака, пытаясь успокоить дыхание и сердцебиение. За происходящим внизу наблюдала только Цане, оставаясь на страже. Вскоре удовлетворённо сообщила, позабыв про бойкот.

– Всё. Аристократ разбит. Путь свободен. Его фигуры, где стояли, там и застыли.

Немного подождав, спросила.

– Подниматься собираешь? Нам уже машут. Зовут присоединяться.

– Не. Мне лень. Ты иди. Я пока тут полежу, посплю немного. Потом вас догоню.

Цане подозрительно прищурилась. Легонько пнула мою ногу, проверяя реакцию.

– Опять остался без сил? – понимающе уточнила. – Не можешь встать.

– Уймись женщина. Тебе же сказали, мне просто лень, – вяло оправдывался, не делая попыток подняться, чтобы не опозориться.

Цане недоверчиво фыркнула. Немного посомневавшись, несмотря на мои возражения, вновь посадила себе за спину. История повторялась.

Фунэ мы нашли уже в доме, среди разбитых ваз, масок и прочих безделушек. Не сказал бы, что сражение далось им легко. Оба парня оказались ранены, отделавшись незначительными порезами и ожогами, имея вид далеко не столь бравый, как раньше. Бледные, с тёмными кругами под глазами. Цяо хоть и не получила поверхностных ран, но тоже едва стояла на ногах, от потери крови бледная как полотно. У неё под носом протянулись две подсохшие кровавые дорожки. Она как будто проснулась после длительной болезни. Парни как могли оберегали девушку во время боя, стараясь делать это ненавязчиво, чтобы не задеть её гордость.

Увидев, как меня внесли в дом, а после сгрузили у стены, беспомощной куклой, Цяо забеспокоилась. По внешнему виду я не сильно от неё отличался. Такой же бледный и измождённый. Распрямив спину, Цане недовольно проворчала.

– Надоело тебя уже на себе таскать как младенца. Тонг, чего тебе дома не сиделось?

– Чего я там не видел? – недовольно проворчал, сам не испытывая радость от этого.

– Что с ним? – требовательно спросила Цяо, волнуясь.

– Не повезло. Надорвался мальчик, решив поиграть в героя, – усмехнулась женщина.

Сняв с пояса небольшую флягу, с удовольствием промочила горло. Даже не предложив поделиться.

– Он не ранен? – продолжила расспросы Цяо, почему-то упорно не обращаясь ко мне напрямую.

– Нет. Со мной всё в порядке, – заверил обеспокоенную девушку. – Я ведь ничего такого не сделал. Всю опасную работу выполняла госпожа Кину. Пострадал из-за собственной неуклюжести и слабости. Простите, молодая барышня. Я оказался бесполезен. Зато госпожа Кину открылась в совершенно новом свете, – добавил в голос мечтательных, восхищённых ноток. – Она была просто великолепна. Вы бы видели, как она расправлялась с генералом и жрецом. Как настоящий бесстрашный герой, – мстительно бросил быстрый взгляд на внезапно подавившуюся фуци.

Цяо тоже одарила проводницу взглядом, но долгим и совсем не восхищённым. Скорее наоборот. К нам подошёл Фунэ Фу. Он выразил большую благодарность Кину за своевременную помощь. Восхитился её талантами, заявив, что отныне тоже увидел в новом свете. Про то, чем именно вызвала вихрь расспрашивать не стал, пологая, что дело касалось родовых тайн.

– Я рад что мой выбор вашей кандидатуры оказался столь успешен, – завершил благодарность церемонным поклоном.

– Я, вообще-то тоже не бабочек считала, – очень тихо пробурчала Цяо, обиженно сжимая кулачки.

Стало её жалко.

– Молодая госпожа, – позвал Цяо, доставая пилюлю. – Несмотря на мою неуклюжесть, я всё равно сберёг ваш подарок. Возьмите. Надеюсь, он поможет вам быстрее вернуть силы и вновь расцвести.

– Слушай ты, по поводу…, – разразился Фунэ Фу гневной речью, но тут же осёкся, почему-то переведя взгляд на резко развернувшуюся к нему Цяо.

Успел заметить, как девушка, стараясь скрыть это от меня, быстро провела большим пальцем по горлу, выразительно посмотрев на брата.

– Что? – сделал вид, что ничего не понял, сдерживая разбирающий изнутри смех.

-Ничего, – помрачнел Фунэ Фу. – Хотел сказать, чтобы поберёг своё здоровье. Оно тебе ещё понадобится, – пообещал.

После этого поспешил ретироваться. С братом Чу отправился обходить ближайшие комнаты, разбираться с ловушками. Проводив его долгим взглядом, Фунэ Цяо устроившись рядом, прислонившись к стене. Дальше принялась расспрашивать, как прошли наши приключения. Что видели, где были, чего натерпелись. На пилюлю не обращала внимания до тех пор, пока не убрал туда, откуда достал. В качестве благодарности, оседлав излюбленного конька, красноречие, принялся сочинять красивую сказку. Где нужно преувеличивал, где не нужно, привирал, а о чём-то и вовсе умолчал.

О том как моя спутница героически превозмогала трудности, а я её морально поддерживал. Как нам было тяжело. Насколько опасен был путь. Так, генерал по моей версии не только пользовался артефактным копьём, но и его лошадь стреляла лучами смерти из глаз, а грива горела настоящим огнём. Жрец вызывал полчища кровожадных демонов. Одержимые монахи смеялись зловещим смехом, от которого кровь стыла в жилах. Как на нас напали полчища глиняных ястребов, в которых мы кидались ночными горшками, пытаясь сбить на землю. Как приходилось пробираться сквозь сотни ловушек. Ползти под деревянным настилом веранды, прячась от патрулей, чьи гулкие шаги гремели прямо над головой. Как нас пытались заживо замуровать глиняные слуги, с невероятной скоростью возводя кирпичные стены. По большей части лично знакомая со всеми персонажами истории Цяо, конечно же, догадалась об уровне её реальности. Не став поправлять или обвинять во лжи, присоединилась к обсуждению захватывающей истории, веселясь вместе со мной. Задорно смеялась над некоторыми особо комичными моментами, вставляя ехидные комментарии. Вернувшиеся братья косились на нас неодобрительными взглядами, но вмешиваться не решились. Хотя под конец заметил, что даже брат Чу и сама Цане понемногу начали втягиваться в сказку, улыбаясь над приключениями непутёвых героев.

Восстановив силы, всей дружной компанией отправились в подземную мастерскую. Наступал самый долгожданный момент нашего похода. Никто из Фунэ и словом не обмолвился, когда мы с Цане пристроились следом. Фуци, убедившись, что нас не слышат, тихонько предупредила.

– Если не планируешь сменить фамилию, завязывай со своими шуточками. Боюсь не все оценят твоё извращённое чувство юмора.

– Не волнуйся, – успокоил столь же тихим голосом. – Я не причиню девочке вреда. Остановлюсь, когда увижу, что перехожу грань.

– Остановится он, – насмешливо фыркнула фуци, неодобрительно покачав головой. – Кто её останавливать будет? И главное, чем?

– Кого? – не понял о ком идёт речь.

Не став ничего объяснять, Цане ускорила шаг, крутанув хвостиком. Не понял, чего это на неё нашло, озадаченно хотел почесать лысину, но наткнулся на шапку густых волос.

Лабораторию безумного скульптора строили с размахом. Чего здесь только не нашлось. Бесчисленные стеллажи, площадки, вешалки, платформы для крепления незавершённых творений, чаны с глиной, чертёжные столы, печи, колбы в рост человека. Даже парочка бассейнов поместилась. Фунэ, позабыв про всё на свете, принялись рыться на рабочем месте великого Ло По Бо. Сгребая в сумки свитки, пеналы с какими-то ингредиентами, разноцветные мистические кристаллы, колбы с особо ценными реагентами, радуясь каждой находке как дети новой игрушке. Разграбив библиотеку мастера, взялись за артефакты. Глаза горели жаждой наживы и славы.

– Мы богаты, – радовался Фунэ Фу, потрясая очередной безделушкой.

– Класс. Вот это подарю феи Синаё. Она обязательно меня отблагодарит как следует, – пошловато рассмеялся Фунэ Чу, хватая зачарованную заколку.

– Фу, как мерзко, – мельком отозвалась Цяо, пересыпая в свой кошель горсть заряженных энергией ци жемчужин высокого ранга.

– Не тронь тот свиток. Это подарок для отца. Нам ещё нужно отчитаться за эту выходку перед ним, чтобы не слишком гневался за излишнюю самостоятельность, – отобрал у брата один из свитков. – Что-то всё равно придётся сдавать в казну клана. Откупаться от жадных родственников.

Цане разрывалась между несколькими стеллажами, не зная, за что хвататься. Ценностей было больше, чем могла унести, а хотелось-то взять всё. По лицу фуци легко читались муки выбора. Я же без особого интереса бродил по мастерской. Все эти кристаллы стихий, эссенции сущностей, свитки запретных техник, накопительные жемчужины и прочее, конечно, ценны, но не настолько, чтобы из-за них терять голову. Душа жаждала чего-то особенного. Легендарного. Эту мелочь я могу и в обычной жизни достать. Хотя, судя по безумию, горящему в глазах Фунэ и Цане, они со мной явно не согласятся. Многие здешние предметы даже на аукционе не достать за очень большие деньги. Жуткая редкость.

В самом углу мастерской, на заросшей паутиной полке, заставленной всякой кухонной утварью, взгляд зацепился за обычные горшки. Точнее, за бумажки, наклеенные поверх.

– Ляоцуньская глина восходящей зари. Да быть того не может.

Для надёжности протёр глаза, прочтя этикетку ещё раз.

– Она ещё сохранилась? Хе-хе-хе-хе, – глуповато захихикал, не веря в такую удачу.

Немедленно принялся снимать тяжёлые горшки, не зная, куда бы их пристроить. В итоге сорвал с ближайшего стола скатерть, в которую, завязав концы узлом, принялся складывать горшки.

– Что же вас так много, – чуть ли не заплакал от горечи. – Я же столько не утащу. Но попробую! Да, мои хорошие. Обещаю, я вас не брошу. Папочка вас любит.

Обнял горшок, прижавшись, как к родному.

– Совсем спятил? – с отвращением проворчала Цане, незаметно приблизившись из-за стеллажей.

– Уйди женщина. Не видишь, как мне плохо, – попытался отогнать эту ушастую ворюгу.

– Для человека которому плохо, у тебя слишком счастливая улыбка, – не повелась Цане.

Заинтересовавшись моим поведением, сняла с полки ближайший горшочек с такой же этикеткой. Задумчиво наморщила лобик, пытаясь вспомнить, слышала ли когда-нибудь об этой глине. Естественно, вспомнить не смогла. Однако, сдаваться не спешила.

– Ценная? – спросила с плохо скрываемым подозрением.

– Да откуда? Обычная грязь. Пяток монет за горшок.

Цане понаблюдала за тем, как я постарался оторвать набитый горшками узел от пола, что получилось не с первой попытки. Ткань натужно затрещала, но выдержала.

– Дай подержать, – внезапно потянулась к самодельному мешку.

– Не надо, – не задумываясь, отвёл её руку в сторону. – Сам справлюсь. У меня маменька как раз просила достать эту глину. Я как верный послушный сын просто обязан исполнить её волю.

Ухмыльнувшись, придя к какому-то выводу, Цане тоже принялась деловито собирать такие же горшки. Позабыв про все остальные сокровища.

– А тебе-то она зачем? – забеспокоился, чем ещё сильнее убедил Цане в правильности своих действий.

– Если эта глина нужна кому-то другому, значит, пригодятся и мне.

– В гончары решила податься?

– Хуже. Продам тому, кому нужнее, а нужнее тому, кто богаче, – припомнила мои же слова, вызвав чувство повторяющегося события, но с другого ракурса.

Поняв, что всё равно всё не утащу, махнул рукой, перестав доставать фуци. Пусть и на её улице перевернётся тележка с мясными булочками. Возвращаясь к Фунэ, сгибаясь под тяжестью горшков, заметил большую деревянную бадью, наполненную розовой, время от времени пузырящейся грязью, испускавшей странный аромат. Принюхавшись, остановился. Руки сами опустили мешок на пол. Чуть подумав, вороша память, принялся быстро и решительно раздеваться.

– Стой! Ты чего творишь? – испугалась идущая позади Цане.

– Не видишь, искупаться внезапно захотелось. Жарко здесь что-то.

Прежде чем меня остановили, скинув одежду, запрыгнул в бадью, поднимая фонтан брызг. Цане ошеломлённо наблюдала за тем, как я словно довольный жизнью поросёнок барахтался в пузырящейся грязи. Чуть ли не хрюкая от удовольствия.

В этот раз колебалась в принятии решения намного дольше. Всё же с тихим глухим стоном, – Что во имя матери я творю?! – прямо в одежде полезла в соседний чан с точно такой же субстанцией. Уже опустившись в грязь, принялась раздеваться. Над поверхностью выглядывала только макушка с торчащими кверху ушками.

– Услышу хоть слово, утоплю в этой же бадье, – клятвенно пообещала с такими пугающими интонациями, что инстинктивно заткнулся, вжимая голову пониже в грязь подальше от соблазнов.

Только спустя час предстали перед Фунэ в таком виде, что у них натурально отвалились челюсти. К ним, оставляя за собой следы, прошлёпали два розовых грязевых голема, с трудом таща перепачканные мешки, набитые простыми горшками. Если бы не ушки фуци, нас вполне могли спутать с врагами, приласкав какой-нибудь убойной техникой. Очнувшаяся от ступора Цяо, после небольшой паузы, вкрадчиво уточнила у Цане.

– Госпожа Кину, надеюсь, у вас найдутся объяснения вашему новому внешнему виду? – слегка наклонила голову набок, оценивая картинку с другого ракурса.

– Вы что, в луже искупались? – спросил более прямолинейный Фунэ Чу, с трудом сдерживая рвущийся наружу хохот.

– Хуже, – сокрушённо вздохнула фуци, – наш счастливый талисман неудачно споткнулся, упав в большую бадью с грязью. Полез выяснять, чем же там так приятно пахнет. Пришлось спасать, пока не захлебнулся. Самостоятельно выбраться не смог.

– А горшки? – со смехом спросил Фунэ Чу, показывая пальцем.

Цане с самым честным взглядом выдала версию о просьбе моей матери, которой я ну никак не мог воспротивиться. Чему она благородно решила поспособствовать. Теперь уже Цане придумала целую комичную историю о моих похождениях, от которой даже Цяо смеялась в кулачок, с подозрительным блеском в глазах разглядывая неудачливое чудовище, как меня обзывала фуци. Помня, о рассказанной мною сказке с её участием в главной роли, решил позволить Цане развлекаться. Заслужила.

Найдя источник чистой воды, нас отмыли насколько смогли. Когда во время помывки Цяо случайно увидела меня, оголённого по пояс, чистенького, мокренького, розовощёкого с блестящими от влаги шелковистыми волосами, то впала в очередной ступор, из которого её выводила Цане, прямиком в другую комнату. Получилось не так просто, поскольку Цяо хоть и повернулась спиной, но упиралась ногами, а Цане не желала прикладывать слишком много сил, чтобы случайно не уронить красноухою барышню на пол.

Тогда наивно думали, что на этом наши приключения закончились, но глубоко ошибались. На выходе, случайно попались на глаза одной из уцелевших масок, неведомо как пропущенных при зачистке дома. Увидев в наших руках вещи из мастерской, маска взывала дурным голосом крича о святотатстве, грехе и какой-то ереси, которую мы не стали дослушивать. На этот раз вместо малого бронзового гонга, зазвучал большой, двухметровый бронзовый диск, установленный на специальной платформе посреди центрального парка. Его звук оглушал, вызывая дребезжание каждого керамического предмета по всему поместью. После чего разразился самый натуральный конец света.

Небо потемнело. Со всех щелей наружу попёрли разъярённые творения всех форм и размеров, все до единого. Мы даже не представляли себе, насколько обширны здешние подвалы. Может быть, творения безумного мастера исчислялись тысячами, десятками тысяч, не знаю. Некогда было вести подсчёты. Мы отчаянно пытались спастись бегством, даже не помышляя о бессмысленном сопротивлении. Нас жгли огнём, ядом, кислотой, закидывали отравленными иглами, стрелами, взрывающимися бомбами, ядрами осадных орудий. Небо заполонили летающие монстры, от мелких воробьёв свистулек, до храмовых львов и жутких многоглавых химер. Так быстро как тогда, я ещё не бегал, ставя новые рекорды. От большей части добычи пришлось отказаться, когда выбор встал, либо она, либо жизнь. В попытках облегчить ношу, со слезами на глазах выкидывали редчайшие сокровища.

Длинноногая Цане неслась впереди всех. Хуже всего приходилось Цяо. Невысокая малышка не поспевала за остальными, стараясь изо всех сил. Видя, как за ней несётся летающий крокодил с аурой шестой ступени, пришлось бросить ему в пасть один из двух ещё сохранившихся у меня горшков. Подскочив к девушке, словно рулон ткани закинул на плечо. Придерживая освободившейся рукой, рванулся догонять остальных. К счастью, подавившаяся тварь ненадолго отстала. Надеюсь, у неё случиться несварение желудка и запор. Моё сокровище. Не прощу!

Если от зеркальных ворот до мастерской мы добирались целый день, то обратно долетели за какие-то полчаса, попутно разнося в куски десятки мешающихся творений. Пробегая по их спинам. Зеркало проскочили на полном ходу, едва втиснувшись всей группой. Понимая, что произойдёт, если ожившее море тварей выберется наружу, Фунэ Фу при проходе не задумываясь прикрепил на раму оставшиеся у него взрыв печати. Проскочив дальше, сразу же активировал, видя, как по ту сторону барьера на зеркало накатывает тёмная волна из тел, рук, ног, пастей, крыльев, хвостов, перемешавшихся между собой до общей однородной массы, реально напоминающей кошмарный прилив. Взрыв тут же разнёс зеркало на куски, погружая подземный зал в темноту.

Израненные, обессиленные, истекающие кровью, рухнули на грязный пол, совершенно не придавая этому значения. В тот момент мы были счастливы, испытывая одно единственное чувство на всех. О потерянных сокровищах даже не вспоминали, чтобы случайно не пробудить в памяти последние кошмарные сцены взбунтовавшегося мира. Где, кажется, даже черепица и брусчатка отрастили ноги, чтобы нас догнать и зубы, чтобы загрызть. Несмотря на весь богатый опыт, честно скажу, мне было страшно. Если Цане поседеет, смеяться не буду.

К сожалению, эйфория продлилась недолго. Завозившаяся подо мной, прижатая к полу Цяо внезапно чихнула от забившейся в нос пыли.

– Свет! У кого есть свет? – тут же забеспокоился Фунэ Фу.

Не знаю, то ли испугался за здоровье Фунэ Цяо, то ли за то, что под покровом темноты могу сотворить с его невинной сестрёнкой. Чтобы не давить на неё, попытался отстраниться в сторону, но внезапно обнаружил что хватка её маленьких цепких ручек на моей одежде ничуть не ослабла. В результате неуклюже дёрнувшись, рухнул обратно, ложась сверху ещё сильнее, обдавая её шейку своим дыханием, отчего Цяо пискнула таким тоном, что вогнала в краску даже меня.

– Где чёртов свет! – заорал перепуганный Фунэ Фу. -Тонг, если с ней…

– Заткнись! – рявкнула взбешенная Цяо, перебивая тупоголового брата.

– Нашла, – обрадовалась Цане, снимая с шеи кристалл мистического кварца.

Под зажёгшимся светом братья и фуци увидели нас сидящими на расстоянии нескольких метров друг от друга с одинаковыми, невинно оскорблёнными выражениями лиц и испепеляющими несчастного Фунэ Фу взглядами. Если Фунэ Фу облегчённо расслабился, убедившись, что с его сестрой ничего не случилось, то Цане, напротив, нахмурилась, загадочно разглядывая уцелевший горшочек Ляоцуньской глины восходящей зари, стоявший ровно посередине, между нами.

Загрузка...