Возвращайся, сделав круг. Книга 1

Глава 4

Какой раздражающий звук, не прекращающийся ни на секунду… Поморщившись, я приоткрыла глаза. В комнатке было темно, как в склепе. А раздражающий звук был стрёкотом насекомых — тонкая перегородка двери нисколько его не приглушала. Я приняла сидячее положение. Раны ныли, но боль была терпимой и, судя по всему, повязку меняли, пока я была в беспамятстве. Всё моё пребывание в этом кошмарном мире — череда обмороков и пробуждений. Но что делать теперь? Поднявшись на ноги, подошла к двери, попыталась её открыть — безрезультатно, я — пленница… Неужели они в самом деле собираются меня прикончить? До меня вдруг донёсся звук торопливых шагов, возня за дверью… и створка отодвинулась, открыв лицо Тэкэхиро.

— Одороита[1]! — выпалил он. — Ты меня напугала…

Настороженно оглянувшись, аккуратно втолкнул меня внутрь и, втащив за собой небольшой узел, задвинул створку.

— Что ты делаешь? — шёпотом спросила я.

— Рад, что ты уже очнулась. Сейчас мы не можем уйти, нужно подождать, пока все заснут. Но это недолго. Потом я отведу тебя к ториям.

Он прошёл вглубь комнатки и, присев на циновку, начал развязывать узел. И я догадалась:

— Они всё-таки решили меня прикончить…

— На рассвете.

— Зачем тогда было перевязывать раны?..

— Их перевязал я, — Тэкэхиро кашлянул. — Они тоже не желают тебе зла. Просто…

— …боятся этого ёкая.

— Он действительно страшен. В давние времена подобные ему бились между собой за земли и власть. Бессчётное число людей пали жертвами этих войн. Многие стали пищей для полчищ низших демонов. Другие погибли, когда ёкаи сводили счёты и уничтожали целые деревни на территории противника… Если демон останется на свободе, всё это может вернуться.

— И, несмотря на это, ты хочешь помочь мне бежать?.. — вырвалось у меня.

Перестав возиться с узлом, Тэкэхиро поднял голову. В темноте я не могла рассмотреть лица, но голос его прозвучал взволнованно:

— Уверен, ты права. Если исчезнешь из этого мира, сила заклятия будет восстановлена.

— А если нет?

Он потупился и вздохнул. И снова меня охватило чувство горячей благодарности. Тэкэхиро ведь совсем меня не знает, я для него — никто, странно выглядящий пришелец из другой эпохи. И всё же он — здесь и готов помочь, хотя все стоящие выше приговорили меня к смерти… Повинуясь импульсу, я опустилась на циновку и легко поцеловала его в щёку.

— Спасибо, Тэкэхиро-кун.

Он издал сдавленный звук, нечто среднее между вздохом и кашлем, и я поспешно отодвинулась. Не следовало этого делать… Цумуги ведь рассказывала: многие японцы стеснительны, а этот — из древности, да ещё и служитель в храме — всё равно что монах…

— Меня удивляет поведение этого ёкая, — поторопилась я сменить тему. — Теперь понимаю, зачем он изуродовал мне спину. Но потом бы наверняка прикончил — всё к тому шло.

— Он мог и не знать, как действует заклятие, — Тэкэхиро начал рассеянно завязывать только что развязанный узел, но, спохватившись, снова его развязал. — Хочешь есть?

Из узла появились несколько лепёшек, круглые булочки, яблоки, сливы…

— Сколько, говоришь, ждать, пока все заснут? — подтрунила я. — Этого хватит минимум на неделю!

Смущённо рассмеявшись, Тэкэхиро выудил из узла мою сумочку и аккуратно сложенное платье.

— Это ведь твоё.

— Спасибо, — уже в который раз поблагодарила я. Хотя, конечно, никогда не смогу по-настоящему отблагодарить его за всё…

Постепенно глаза привыкли к темноте, и я уже различала черты Тэкэхиро и даже румянец, время от времени появлявшийся на его щеках, пока мы ели и разговаривали. Он рассказал об их реальности, очень смахивавшей на период феодальной раздробленности в Японии моего мира. А я ему — о своей. Удивительно, насколько быстро нашлись общие темы с парнем из далёкого прошлого, служителем неведомых мне божеств.

— Тебя действительно зовут Ев… ропа? — вдруг спросил он.

— А что? — хихикнула я. — Мне не подходит?

— Нет, — качнул он головой. — Не знаю, что оно означает, но звучит немного… грубо. Прости…

— И какое бы мне подошло?

Тэкэхиро смутился и, опустив глаза, прошептал:

— Аими.

— Мне нравится! Даже очень. А оно что-то означает?

— Да, — тихо проговорил он и вздохнул. — Нам пора.

Затолкав платье в сумочку, я повесила её на плечо. В полном молчании мы покинули мою темницу, трусцой пересекли внутренний дворик. Нигде ни фонаря, ни огонька — настоящее средневековье. Наверное, насекомые продолжали стрекотать — я не слышала ничего за гулкими ударами собственного сердца. Ешё одно строение на пути — пройти сквозь него, и уже будут видны тории…

— Тэкэхиро-кун!

Мы оба подскочили. От одного из помещений к нам спешил служитель — тот самый, который сидел по правую руку от гудзи и хотел моей смерти.

— Беги! — скомандовал Тэкэхиро, раздвигая передо мной створку двери, и я сломя голову понеслась вперёд.

Деревянный пол, по которому скользили мои соломенные шлёпанцы, ещё одна раздвижная дверь… Я с силой толкнула створку, вылетела наружу, и меня поглотила тьма безлунной ночи. Где-то там должны быть тории, я бежала к ним наугад… Но вот по траве мелькнул отблеск света, а потом ещё один и ещё. Со стороны покинутого мной святилища донёсся беспорядочный гул голосов. Судорожно обернувшись, я не удержалась на ногах и плашмя растянулась на земле… Они преследовали меня: около десятка служителей и несколько девиц-служительниц. Поднявшись, я, задыхаясь, бросилась к ториям — теперь они были видны в мелькающем свете фонарей. Но что-то обожгло предплечье, боль ослепила, и я снова покатилась по траве. Кровь стучала в висках, в ушах поднялся звон. Нет, только не это!.. Я не могу потерять сознание сейчас!.. Попыталась встать и поняла, откуда взялась боль — от пронзившей предплечье стрелы… Оглушённая, всё же поднялась на ноги. Преследователи были совсем близко — толпа разъярённых безликих призраков… Один из «призраков», остановившись, целился в меня из лука. Юрико…

— Спасайся! Беги! Беги! — звенел голос Тэкэхиро.

Вроде бы его фигура мельнула передо мной. Но помочь мне он бы уже не мог. И, раненая, вряд ли успею доковылять до торий. Стрела Юрико настигнет меня раньше… Выругавшись сквозь зубы, я отчаянно рванулась вперёд. Свист приближающейся стрелы… но вдруг воздух вокруг меня будто всколыхнулся, и стрела отскочила от чего-то, меня заслонившего. Отрывистые голоса за спиной переросли в один протяжный вопль ужаса, и я обернулась. Увиденное заставило меня оцепенеть. Большинство моих преследователей были разбросаны по траве, точно сухие листья. Некоторые пытались подняться и спастись бегством, другие уже застыли навсегда. Юрико-сан — то, что от неё осталось — было разнесено на несколько метров. А посреди этого побоища неподвижно стояло забрызганное кровью существо, в котором я не сразу узнала освобождённого мною ёкая… Один из лежавших на земле зашевелился, и, забыв обо всём, я с воплем бросилась к нему — то был Тэкэхиро… Ёкай смерил равнодушным взглядом его, потом меня. И едва я рухнула на колени перед стонущим парнем, что-то подхватило меня поперёк туловища и оторвало от земли. Я закричала, попыталась вырваться и услышала ледяное:

— Перестань. Иначе я причиню тебе боль.

Угроза прозвучала настолько убедительно, что кулаки разжались сами собой. Я повисла в его руках, словно пучок водорослей, чувствуя, как меня уносит всё дальше вверх. Кажется, с момента, когда последний раз ощущала под ногами опору, прошла вечность. Не смея пошевелиться, я парила в небытии… Но вот небытие расступилось, и я тряпичным мешком свалилась на землю, тут же приподнялась на локтях. Вокруг тёмной стеной возвышались деревья, в нескольких шагах от меня потрескивал костёр.

— Ты ранена.

Демон смотрел на меня сверху вниз — безо всякого выражения, точно перед ним валялся камень. Я довольно резво поднялась на ноги — злость придала сил.

— За каким дьяволом…

Но он меня оборвал:

— Дэйки позаботится о твоих ранах.

— К дьяволу Дэйки! Верни меня обратно!

— К тем, кто пытался тебя убить?

— К ториям! Я хочу покинуть ваш жуткий мир и отправиться в свой!

Он ничего не ответил, просто стоял и смотрел на меня, будто меня не было. А я впервые по-настоящему рассмотрела его. Правда, в неверном свете костра не различила цвет его глаз. Но даже в полнейшем замешательстве, израненная и перепуганная насмерть, не могла не отметить, насколько красивым было лицо чудовища, только что разметавшего дюжину людей, как стайку бабочек. Его ничуть не портили ни заострённые уши, ни едва заметные тёмные полосы на щеках — по три на каждой. Прямые белые волосы доходили ему до пояса. Тело было укутано в светлое кимоно со строгим чёрным узором, грудь покрывали металлические пластины панциря, украшенного резьбой.

— Что ты собираешься со мной делать?

Молчание.

— Значит, это правда. Ты действительно уязвим, и моя смерть вернула бы тебя в состояние камня.

Не думала, что его и без того неподвижное лицо может стать ещё неподвижнее.

— Это ведь не моя вина, — хмыкнула я. — Незачем так на меня смотреть. Сказал бы спасибо, что…

Даже не знаю, как снова оказалась на земле… Вроде бы он меня не тронул, кажется, только взмахнул рукой, но я опрокинулась навзничь.

— Никогда не говори со мной подобным тоном, — не меняя тембра голоса, произнёс он. — Ты — всего лишь человек. Не забывай об этом.

Задохнувшись от возмущения, я дёрнулась, порываясь встать, и вздрогнула от пронзительного вопля:

— Иошинори-сама! Иошинори-сама вернулся! Я ждал тебя, мой господин!

Я повернулась на вопль и, взвизгнув, шарахнулась в сторону. А вылетевшее к нам существо пискнуло и отскочило к костру. Во все глаза я смотрела на новый экземляр местной фауны. Никогда не видела ничего подобного — разве только на картинах Амано Ёситаки. У существа была фигура мужчины, оно ходило за задних лапах и было одето, как человек. Но, вместо человеческой головы, из ворота пёстрого кимоно торчала лисья морда…

— Кто это, Иошинори-сама? Человек? Зачем она здесь? Какая странная… Если это для меня, мой добрый господин, то не стоило. Я не люблю человеческое мясо.

— Что… это за тварь?.. — вырвалось у меня.

«Тварь» фыркнула и, сложив лапы на животе, бочком подобралась ближе.

— Ты заставил себя ждать, Дэйки, — холодно проговорил демон.

— Прости меня, господин! — завопил лис. — Прости! Не наказывай твоего верного слугу!

— Дэйки? — переспросила я. — Оно должно позаботиться о моих ранах?

— О чьих ранах? — лис мгновенно прекратил своё нытьё.

— О её ранах, — тем же ровным голосом произнёс демон.

— Ну уж нет, — я наконец поднялась на ноги. — Это ко мне не прикоснётся!

Но напоминание о ранах будто устранило действие адреналина, до сих пор позволявшего о них забыть. Царапины на спине заныли, преплечье запекло от боли, и я рассеяно отметила, что из него торчит наконечник стрелы Юрико. Остальное, видимо, обломилось, когда вырывалась из рук демона. Колени предательски подогнулись, и я снова приземлилась на траву.

— Позаботься о ней, Дэйки, — распорядился ёкай.

— Как прикажешь, мой господин! Только не гневайся на твоего покорного слугу!

Чуть пританцовывая и поминутно кланяясь, лис приблизился ко мне и втянул в себя воздух.

— Не только странно выглядит, но и пахнет странно. Не похожа ни на девушку из деревни, ни на благородную даму…

— Ты утомляешь меня, Дэйки.

В бесстрастном голосе демона проскользнули металлические нотки, и лис повалился ниц.

— Прости моё любопытство, господин! Кто я, что смею задавать тебе вопросы! Прости твоего верного Дэйки!

Я раздражённо закатила глаза — причитания лиса начали утомлять и меня. Но вот он поднял голову. На морде читалось такое лукавство, что стало абсолютно ясно: все эти причитания — чистейшая игра.

— Как тебя зовут? — деловым тоном спросил он.

— Аими, — бросила я.

Лис хихикнул.

— «Люблю красавицу»? Твои родители тебе польстили!

— С чего ты взял, что это имя дали мне родители? — хмыкнула я и осеклась.

Тэкэхиро… Вот почему он так смутился, когда произнёс это имя, вот почему так отреагировал на мой поцелуй и почему помогал мне… И что получил взамен? Когда ёкай унёс меня с места побоища, парень был ещё жив, но надолго ли?..

— Хочу вернуться обратно и… — повернулась я к демону, но того уже и след простыл.

— Думаешь, господин будет смотреть, как я врачую твои раны? — фыркнул лис. — Сними кимоно, чтобы я мог на них посмотреть.

— Убирайся к дья… — начала я, но тут же передумала и, повернувшись спиной, послушно спустила с плеч ткань, придержав её на груди.

В конце концов, что выиграю, если раны воспалятся? Вернуться в мой мир смогу только, если выживу в этом.

— Свежая повязка, обломок стрелы, — перечислил лис. — Наконечник необычной формы… Похоже на стрелу, какими вооружены мико[2]. Неужели тебя приняли за ёкая? И с десяти ри[3] видно, что ты — всего лишь человек!

— «Всего лишь человек», — передразнила я. — По крайней мере у меня есть ладони и пальцы! Как, интересно, собираешься вытащить эту стрелу своими лапка…

Голос сорвался на вопль отвращения, когда лис обхватил «лапками» моё плечо и вцепился зубами в торчавший наконечник. Отшатнувшись, я выдернула наконечник из его пасти, и тот остался в ране.

— С ума сошёл?..

— А как ещё я его достану? Не заставляй меня прибегать к крайним мерам и позволь выполнить приказ господина!

В мгновение ока он прыгнул на меня. Прижав к земле передними лапами, снова впился в наконечник зубами и с силой его дёрнул. Я вскрикнула от резкой боли, попыталась освободиться и поняла, что меня уже ничего не держит. Лис выплюнул окровавленный наконечник.

— Готово. Теперь нужно очистить рану. Можно водой, но моя слюна обладает…

— Даже не думай!

— К воде придётся идти, а я — здесь, — он демонстративно облизнулся.

Меня передёрнуло. К частью, рана кровоточила не сильно, но повязка бы не помешала.

— Есть чем её перевязать? — спросила я.

Раздражённо тявкнув, лис оторвал кусок ткани от рукава моего кимоно и ловко обмотал им раненое предплечье. Я растерянно посмотрела на обрывок рукава, потом перевела взгляд на босые ноги — шлёпанцы потерялись во время «перелёта» в руках демона, и вздохнула.

— Как будто раньше выглядела менее нелепо, чем сейчас, — фыркнул лис и трусцой направился куда-то во тьму. — Идём!

— А твой господин? Не собираешься доложить ему о нашей отлучке?

У меня мелькнула призрачная надежда: если «господин» далеко, может, по дороге к источнику или обратно удасться сбежать, выйти к человеческому жилью? А оттуда мне бы помогли добраться до храма и вожделенных торий. Но лис разрушил все надежды.

— Господин поблизости и чувствует твой запах за много ри. Пока ты в пределах его обоняния, не стоит докучать ему бесполезными донесениями.

Я с трудом сдержалась, чтобы не выругаться, но, едва двинулась вслед за лисом, остановилась.

— Не хочешь взять с собой фонарь или горящую головню?

— Вот ещё! Огонь привлечёт внимание тварей, которые не прочь приготовить куси-агэ[4] из твоей плоти, а заодно и из моей. Я прекрасно вижу в темноте!

— Но я — нет.

Лис вздохнул, пробормотал «ничтожный человечек» и взмахнул хвостом.

— Можешь держаться за него, но только попробуй дёрнуть! Чего не сделаешь, чтобы угодить господину… И зачем он связался с этим беспомощным существом?..

Пожалуй, при других обстоятельтвах, ситуация бы меня развеселила. Жалкая процессия, движущаясся во тьме — прямоходящий лис и «ничтожный человечек», держащийся за его хвост, чтобы не упасть… Дэйки продолжал бормотать себе под нос жалобы на несправедливость жизни, пока я на него шикнула.

— Может, замолчишь? Мне это доставляет не больше удовольствия, чем тебе! Кстати, сколько ещё идти?

Лис тяжко вздохнул в очередной раз.

— Она ещё и глухая… Шум воды ведь уже слышен!

Постаравшись уловить «шум воды», я на мгновение отвлеклась от сосредоточенного перебирания ногами и больно споткнулась о корень дерева. Лис тотчас взвыл.

— Говорил же, не смей дёргать мой хвост!

— Прости, не нарочно, — поспешно извинилась я и испуганно застыла на месте.

Вопль будто разбудил спящий лес. Воздух зазвенел воем, стрёкотом и пронзительными криками неведомых тварей.

— Не хотел брать огонь, чтобы не привлекать внимания, а теперь вопишь, точно с тебя снимают кожу, — прошипела я.

— Что с того? Мало ли почему я вскрикнул? А огонь всегда означает «человек».

— И поэтому ты развёл его на той поляне?

— Конечно, нет! Господин приказал. Он любит сидеть перед костром и наблюдать за языками пламени. Рядом с ним тварей, которыми кишит лесная чаща, можно не опасаться. Он разнесёт их на части одним взглядом!

— Похоже, ты хорошо его знаешь. Давно у него в услужении?

— Не очень, всего несколько человеческих жизней. Долгое время он был скован страшным заклятием в одном из святилищ к западу отсюда. А, освободившись, нашёл меня. Господин дорожит мной, иначе бы…

— Не сомневаюсь. Знаешь, как он освободился?

— Спрашивал, но он не ответил. Он редко отвечает на мои вопросы, и я рад, когда не наказывает за них. А для чего ему ты? До поедания человеческого мяса он бы не опустился…

— Какое счастье! — съязвила я и прислушалась. — Что это? Водопад?

— Неужели только услышала? Даже для человека ты слишком беспомощна.

— Тебе-то откуда знать, какими бывают люди?

— Пока господина не было, я провёл немало времени в селениях, — хихикнул лис. — Мне нравится их еда. И женщины!

От неожиданности я снова споткнулась, правда, прежде чем рухнуть на колени, успела выпустить из рук хвост.

— Совсем не видишь, куда ступаешь? — Дэйки легко шлёпнул хвостом по моей щеке.

Но я даже не поморщилась и ошарашенно переспросила:

— Женщины? Ты… что ты с ними делаешь?..

— Что, по-твоему? — презрительно хмыкнул он. — Не знаешь, что делают мужчина и женщина, оставшись наедине?

Я поперхнулась ночным воздухом.

— Но ты же… ты же…

— Что — я? Думаешь, в облике человека выгляжу хуже господина? — и тут же вздохнул. — Вообще, да, хуже… Но господин всё равно не пользуется своей внешностью, а я гораздо привлекательнее большинства смертных!

Забыв, что до сих пор стою на коленях, я смотрела на него, приоткрыв рот. Дэйки нетерпеливо дёрнул ушами.

— Собираешься остаться здесь до рассвета? Источник близко!

Идти действительно пришлось недолго. Деревья расступились, открыв озерцо, в которое с невысокой скалы струился водопад. Вырвавшись из плена деревьев, я с удивлением заметила, что небо посветлело — в самом деле близился рассвет.

— Чего ждешь? — Дэйки махнул рукавом киномо в сторону озера. — Только не говори, что и плавать не умеешь!

— А почему, собственно, должна уметь? Я ведь не рыба! И вообще, так и будешь на меня таращиться? Отвернись!

— Когда говорил, мне нравятся смертные женщины, не имел в виду тебя! — сложив лапы на животе, Дэйки раздражённо отвернулся.

— Поэтому не превратился в человека, когда нужно было вытащить наконечник? — съехидничала я. — Или побоялся напугать своей «привлекательностью»?

Дэйки бросил на меня уничижительный взгляд через плечо.

— Как будто мне есть до этого дело! С чего бы я стал принимать человеческий облик из-за такой мелочи! — и снова отвернулся.

Мне вдруг стало смешно: я препираюсь с лисом. Который, вдобавок считает себя выше меня. Но сдержала смех и, спустив с плеч кимоно, наклонилась к воде. Она была ледяной… Превозмогая себя, ополоснула лицо и шею, сняв наложенную лисом «повязку», промыла рану. Интересно, сколько выдержу здесь без мыла, зубной щётки и пасты? Правда, не исключено, это — самая ничтожная из моих бед. Вроде бы демон не должен меня прикончить — пока, но кто знает, что он задумал на самом деле? Угораздило же меня попасть в этот доисторический кошмар и ощупать дурацкий барельеф! Поёжившись, я совсем сбросила кимоно и осторожно вошла в воду по пояс. Хотя бы немного освежиться… Не мешало бы помыть волосы, но ради этого не стоит мочить повязку на спине.

Несколько раз окатив водой лицо и грудь, уже собиралась двинуться к берегу, и вдруг обратила внимание на необычную тишину. Всё вокруг будто замерло, не чувствовалось никакого дуновения, даже водопад перестал струиться и точно повис на скале. Обернулась на Дэйки — он сидел на траве, оставаясь спиной к озеру. Деревья и кусты вокруг него были неподвижны. Я провела ладонью по поверхности воды. Она не колыхнулась, словно я погладила медузу. Нужно срочно отсюда выбираться, но ноги будто завязли в липком желе.

— Что за…

— Приди в мои объятия… — ласковый шёпот донёсся из глубины озера, и вода мягко засветилась серебристо-голубоватым светом. — Приди ко мне…

Теперь и руки «завязли» в воде, и меня охватила паника. А голос продолжал звать, и в глубине замаячил его источник: узкое рептилеобразное лицо, блёклые глаза с вертикальными зрачками, и тело огромной белой змеи…

— Приди… придиииии…

Змеиные глаза начали мерцать таким же серебристо-голубоватым светом, как вода, и я вне себя взвизгнула:

— Дэйки! На помощь! На помощь!

Проворность моего спасителя была впечатляющей. Визг ещё звенел в воздухе, а лисий хвост уже обвился вокруг моей талии. Вроде бы Дэйки бросил что-то на поверхность воды. Из глубины вырвалось шипение, озеро всколыхнулось, но свечение погасло, жуткая образина исчезла, а меня уже выволокли на берег.

— Сп-пасибо… — выдавила я.

— Что значит эта суматоха?

Лис и я вздрогнули и повернулись на голос одновременно. Из предрассветного сумрака на нас холодно смотрел светловолосый демон. Если раньше я считала, что неподвижным лицом трудно передать какие-либо эмоции, сейчас убедилась — это не так. Сказать, что лицо ёкая выражало угрозу, значило бы не сказать ничего…

— Г-господин, — заикаясь, пробормотал Дэйки. — Прости меня… Я не… знал, что в этом озере…

— …водятся жабы! — выпалила я.

Не знаю, что заставило меня вмешаться. Может, очевидный ужас, отразившийся на морде лиса? А, может, неприязнь к виновнику всех моих бед и желание насолить хотя бы такой мелочью, как простое враньё. Правда, демон даже не глянул в мою сторону и сурово обратился к лису:

— Дэйки.

Но прежде чем тот успел ответить, я поднялась на ноги. Повязка на спине всё-таки намокла, из раны на предплечье начала сочиться кровь, и… на мне не было одежды… Ёкай наконец поднял на меня глаза, и мне захотелось содрогнуться — таким холодом веяло от его взгляда. Но я лишь вскинула голову и ледяным тоном отчеканила:

— Я не одета.

Его лицо оставалось неподвижным, и у меня мелькнула мысль, что, поскольку не может убить, он точно меня покалечит. Но демон вдруг развернулся и исчез среди деревьев.

— Кто просил тебя вмешиваться? — словно издалека, донёсся голос Дэйки. — Нужна мне твоя помощь!

Хотела повернуться к нему, но покачнулась и уже в который раз рухнула в пустоту…

[1] Одороита! — яп. выражение испуга.

[2] Мико — служительницы синтоистских храмов в Японии.

[3] Ри — японская мера длины, равная 3,927 км.

[4] Куси-агэ — шашлычки из мяса, морепродуктов или овощей, обвалянные в сухарях и обжаренные до хрустящей корочки.