Восхождение мага призывателя. Том 2

Глава 16

Мы добрались до поселения у озера, когда Юля пронзительно крикнула, указывая пальцем в небо.

— Костя, они ускользают!

Я же действовал как механизм — чётко и безжалостно. Местные жители смотрели на нас с подозрением голодных волков, но когда я извлёк пачку денег, их глаза вспыхнули алчным огнём.

— Транспорт. Быстрый, — отчеканил я, протягивая купюры. — Эти квадроциклы справятся?

И бородатый мужчина в куртке, пропитанной запахом рыбы и времени, усмехнулся.

— Двухмоторные. Лучшие в этой богом забытой дыре. Но за такую цену…

— Беру, — я впихнул ему деньги с решительностью приговорённого к казни.

И вот теперь мы неслись через лес, преследуя эту летающую аномалию. Она парила невысоко, словно насмехаясь над нашим отчаянием.

— Северо-восток! — прокричала Саша, чьё вампирское зрение пронзало пространство как рентген. — Они уходят на северо-восток!

— Держитесь! — я резко вывернул руль, огибая поваленное дерево, похожее на труп гигантского зверя. — Мы их настигнем, даже если это будет последнее, что мы сделаем в этой жизни!

Лена, вцепившись в сиденье второго квадроцикла, крикнула.

— Они слишком быстры, Костя! Нам нужен план, иначе мы просто красиво умрём в этой глуши!

Я лихорадочно перебирал варианты в голове. Мы отставали, но я не мог позволить им исчезнуть.

— У меня есть идея, — процедил я сквозь зубы и сосредоточился.

И призвал Ветерка, невидимый для других, но ощутимый для меня — весьма язвительное существо.

— Ветерок, твоя помощь, — прошептал я, разрезая воздух словами.

— Опять работа? — проскрипел он тонким голосом. — А что получу взамен?

— Потом стащишь что-нибудь блестящее у них, клянусь всеми демонами подземелья.

— Грибы там есть? — с подозрением спросил он, и я почти увидел его прищуренные глаза.

— Никаких грибов!

И Ветерок захихикал, как безумный, и начал создавать поток воздуха, толкающий наши квадроциклы. Скорость взвилась, как испуганная птица.

— Что за чертовщина? — закричала Даша, вцепившись в Лену так, будто та была последним оплотом реальности.

— Это Ветерок! — крикнул я в ответ. — Держитесь, или станете частью местного пейзажа!

Мы летели через лес, перепрыгивая через корни и камни, словно апокалиптические всадники. Летающий аппарат всё ещё маячил впереди, но расстояние таяло, как надежда в глазах умирающего.

— Костя, идея! — прокричала Юля. — Мои пчёлы могли бы атаковать их двигатель!

— Слишком далеко! — ответил я. — Но мы почти у цели!

А Саша внезапно вскрикнула голосом, полным мрачного торжества.

— Они снижаются! Похоже, их адская машина отказывается служить!

Действительно, уродливый гибрид саней и дирижабля начал терять высоту, как подбитая птица. Я увидел, как один из шрамированных — тот, что облачён в зелёный костюм — лихорадочно возился с механизмом, словно хирург, пытающийся реанимировать труп.

— Сейчас или никогда! — прорычал я. — Ветерок, выжми из себя всё!

Воздушный голем взвыл от напряжения и наши квадроциклы уже не ехали — они почти парили над землёй, как призраки мести. И когда летающий аппарат опустился достаточно низко, я решился на отчаянный шаг.

— Красный! — воззвал я, и мой пятиметровый исполин, сотканный из пульсирующей лавы, появился тут как тут.

— Начальник кличет, Красный является, — прогудел он голосом, напоминающим извержение вулкана.

— Сбей их летательный аппарат, но с осторожностью! Там Лола!

Красный склонил свою раскаленную голову и метнул сгусток пламени прямо в двигатель воздушной машины. Грянул взрыв, словно преисподняя разверзла свою пасть, и искореженный аппарат рухнул на поляну впереди, как подбитая птица.

Мы резко остановились, взметнув облако пыли. А три фигуры, отмеченные шрамами, выбрались из дымящихся обломков. Лола же безжизненно распласталась на земле.

— Отдайте девушку, и, возможно, смерть обойдёт вас стороной… сегодня, — произнёс я, спрыгивая с квадроцикла с грацией хищника.

Но высокий мужчина в костюме цвета полуночи, с крестообразным шрамом на лбу усмехнулся, перекатывая серебряную монету между пальцами, как будто решая, на какую сторону упадёт наша судьба.

— Призыватель големов? Любопытно. Но недостаточно впечатляюще, — он щёлкнул пальцами, и рядом с ним возник гигантский скелет ворона, окутанный чёрным пламенем.

— Девчонка нужна нашему заказчику, а он человек серьезный, — проговорил второй — крепко сбитый мужчина в оранжевом пиджаке с чёрными полосами, похожий на тигра в человеческом обличье. Диагональный шрам превратил его лицо в вечную полуухмылку — гримасу, застывшую между болью и наслаждением. Рядом с ним материализовался скелет тигра, объятый полосатым оранжево-чёрным пламенем, пульсирующим в такт его дыханию.

Третий же, невысокий мужчина в переливающемся зелёном костюме с шрамом в форме полумесяца на щеке безмолвно создал вокруг себя ореол пламени, меняющего цвет подобно хамелеону, сливаясь с изумрудной палитрой леса.

— Костя, у нас проблемы, — прошептала Саша, вставая рядом со мной, её голос дрожал.

— Ничего, — я улыбнулся. — У меня есть план. Юля, готовь своих пчёл. Саша, ты знаешь, что делать. Даша, Лена — по флангам.

И я призвал остальных големов. Рядом с Красным появился Росток — неуклюжий земляной голем с объёмным брюхом из чернозема.

— Рыбалка будет? — спросил он с надеждой, как ребёнок, не понимающий, что вокруг разворачивается.

— Не сегодня, дружище. Сегодня мы ловим совсем другую рыбу, — ответил я и призвал всех остальных големов.

— Твою ж налево, опять драка? Только вроде недавно прикончили одного из ублюдков, — проворчал Сосулька голосом, от которого иней расцвёл на траве.

— Начинаем танец смерти! — крикнул я, извлекая свой чакрам и бумеранг.

А шрамированный в чёрном первым бросился на нас в атаку — его вороний скелет взмыл в воздух и обрушил на нас поток чёрного пламени.

— Сосулька! — скомандовал я, голос мой прозвучал как треск ломающегося льда в морозной тишине.

Ледяной голем тут же выставил руки вперёд, порождая кристаллический щит, который поглотил пламя с тихим шипением.

— Чтоб тебя черти на сковородке поджарили! — выругался противник, отдёргивая обожжённые пальцы.

Юля в ту секунду выступила вперёд с грацией танцовщицы. Её рот раскрылся, словно врата преисподней, извергая рой чёрных пчёл с зубами острее, чем у пираний. Они устремились к человеку в оранжевом, но его тигр взревел, создавая огненную волну, которая испепелила часть роя, превратив насекомых в хлопья траурного пепла.

— Саша, твой выход! — крикнул я, будто режиссёр фильма, где все актёры идеально выучили свои роли.

Саша улыбнулась, обнажая клыки, белеющие как надгробия на свежевыкопанном кладбище. Её тело начало трансформироваться с хрустом костей и шелестом плоти. А через мгновение на её месте возвышалась гигантская печенька с глазами, в которых читалось безумие вселенских масштабов, и пистолетом, зажатым в карамельной руке.

— Сладкая смерть! — прокричала она и открыла огонь по зелёному шрамированному.

Тот уклонился, а его пламя преобразилось в ярко-красное и он метнул огненный шар в сторону Саши.

— Твердолоб! — я указал на шар с точностью снайпера.

И каменный голем подпрыгнул и идеальным ударом ноги отбил огненный шар обратно в зелёного шрамированного. Тот едва успел увернуться. Даша же тем временем окуталась облаком тёмной материи и выстрелила из арбалета в мужчину с крестообразным шрамом. Болт, напитанный тёмной энергией, с легкостью пробил его защиту.

— Ааргх! — вскрикнул он. — Вы заплатите за это цену, которую не сможете вынести!

А его вороний скелет, тонкий и зловещий спикировал на Дашу, но Лена встала перед ней, выставив шпагу. Синее пламя охватило клинок и она одним движением создала армию огненных воинов, которые бросились на скелета.

— Костя, они слишком сильны! — крикнула Юля, отбиваясь мечом от атак тигра с отчаянием утопающего.

И я лихорадочно соображал, мысли метались в черепной коробке, как тараканы при включении света. Мой взгляд упал на летающий аппарат, и в голове сформировался план, холодный и расчётливый.

— Кислинка! — позвал я. — Растопи основание их аппарата.

Зелёный голем кивнул с пониманием и выплюнул струю кислоты на металлическую конструкцию. Та начала шипеть и плавиться.

— Что ты задумал? — спросила Даша, отбиваясь от атаки зелёного шрамированного.

— Сейчас увидишь! — ответил я с ухмылкой на лице. — Росток, подготовь почву под ними, как для могилы!

Земляной голем погрузил руки в землю, и та начала становиться мягкой, превращаясь в трясину, готовую принять новых постояльцев.

Шрамированные не понимали, что происходит, продолжая с упорством атаковать нас.

— Ветерок! — прошептал я. — Создай воронку над аппаратом.

Невидимый воздушный голем издал зловещий смешок, словно сама смерть прошептала что-то забавное в пустоту. Его незримые руки сплели из ветра смертоносную воронку, вздымающую расплавленный металл к небесам.

— Сосулька, заморозь воздух вокруг этих тварей! — рявкнул я голему.

И почти сразу воздух вокруг шрамированных начал твердеть, превращаясь в хрустальную тюрьму. Их движения замедлились, как у мух в застывшей смоле. Время для них становилось вязким, не податливым.

— А теперь, Красный! — я указал на обездвиженных противников.

Лавовый голем всё понял без лишних слов. Его раскалённый кулак обрушился на землю с такой силой, что, казалось, сама реальность треснула. Волна вспученной почвы подбросила шрамированных в воздух, прямо в объятия металлического вихря.

— Солнышко, ослепи этих ублюдков!

Крошечный голем света вспыхнул сверхновой, выжигая сетчатку наших врагов.

— Дамы, сейчас! — я снова скомандовал, запуская чакрам.

Юля направила рой пчёл по новой, Саша выпустила сахарные пули. А Даша высвободила болт с тёмной материей. Лена же метнула синее пламя. Короче — целое комбо из атак. И мой чакрам замкнул этот смертоносный аккорд, и всё достигло цели в одно мгновение…

Взрыв разорвал тишину, а когда дым рассеялся, от шрамированных не осталось даже молекул — лишь пустота, напоминающая о том, что они когда-то существовали.

Я тут же бросился к Лоле, распростертой на земле.

— Она жива, — произнесла Саша, вернувшись в человеческий облик. — Просто без сознания.

Но поднял я княгиню на руки с осторожностью, с какой берут хрупкую реликвию из рассыпающегося храма.

— Мы спасли ее, — улыбнулась Юля, вкладывая меч в ножны с тихим шелестом.

— И что теперь? — спросила Лена, наблюдая за догорающими останками летающего аппарата.

Я посмотрел на небо, где сумерки пожирали последние лучи солнца.

— Думаю скоро мы узнаем, что это за серьезный заказчик… Рано или поздно он раскроет себя.

— А мы это хоть переживем? — хмыкнула Даша.

— Ну а куда мы денемся, — мой голос прозвучал уверенно.

И я крепче прижал к себе Лолу. Это была лишь небольшая битва, но и она не была слишком легкой. Но что бы еще ни ждало нас впереди — мы будем готовы…

Временем ранее.

под номером четыре.

В полутемном кабинете хриплый голос, изношенный годами допросов и литрами дешёвого коньяка, нарушал могильную тишину кабинета, когда он перебирал бумаги на столе. Дверь распахнулась с той особой решительностью, с которой обычно входят либо начальники, либо вестники плохих новостей. В кабинет же вошли трое оперативников.

— Ну что, орлы, докладывайте, — прохрипел Тяпкин, выпуская струю дыма к потолку, где та присоединилась к своим серым собратьям.

Первым выступил вперёд Леонид Рясов — в глазах читалась усталость человека, проведшего слишком много часов, наблюдая за чужими жизнями.

— Олег Николаевич, я вернулся из Ревды, — начал Рясов, положив на стол папку с отчётом, тонкую, как надежда на повышение. — Вёл наблюдение за Фроловыми, как вы и приказали. Никаких контактов с родом Невских больше не зафиксировано. Похоже, они провалили свою задачу и на этом всё закончилось. Фроловы вернулись к обычной жизни — работа, дом, тусовки. И ничего подозрительного.

Тяпкин кивнул, забирая папку с той же решимостью, с какой патологоанатом берёт скальпель, и перевёл взгляд на пухлого молодого опера, нервно переминающегося с ноги на ногу, будто стоял на раскалённых углях.

— Сюткин, твоя очередь. Надеюсь, ты не потратил казённые деньги на очередную бесполезную слежку.

И Миша Сюткин — достал из портфеля свои записи, помятые, как его карьерные перспективы.

— По секте мёртвых некромантов в южном районе — полный голяк, Олег Николаевич, — доложил он, вытирая лоб платком, который, казалось, впитал в себя все его страхи. — Три дня наблюдения, и ничего. Обычные сектанты — собираются, бормочут свои заклинания, разводят новичков на деньги. Никаких связей с шрамированными магами не обнаружено. Даже упоминаний о них нет. Единственное сверхъестественное явление там — это цены на их «магические амулеты».

Тяпкин недовольно хмыкнул, как человек, который ожидал найти в холодильнике пиво, а обнаружил лишь кефир, и повернулся к третьему оперативнику — лысому мужчине в синем поло, методично жующему жвачку с упорством палача, готовящегося к долгому рабочему дню.

— Пчела, надеюсь, у тебя есть что-то интересное? Или мне придётся писать в отчёте, что мы снова гонялись за призраками?

Кузьма Пчелкин, которого все называли просто Пчелой, пожал плечами и выдул небольшой пузырь из жвачки, прежде чем ответить, словно готовил сцену для своего выступления.

— Северная ячейка некромантов чиста, шеф, — доложил он, погружая руки в карманы, словно пряча там что-то запретное. — Наблюдал за ними трое суток без перерыва. Ничего серьёзного, кроме использования кладбищенской земли для своих мрачных ритуалов. Мелочь, не наша епархия. О шрамированных — ни намёка, ни шёпота.

И Тяпкин с яростью вдавил окурок в переполненную пепельницу — кладбище никому не нужных сигарет — и тут же извлёк новую, будто продолжая бесконечный ритуал. А тем временем телефон на столе разразился пронзительной трелью. Он схватил трубку, и лицо его, секунду назад безразличное, преобразилось, как у актёра, внезапно вспомнившего свою роль.

— Тяпкин на связи, — произнёс он, и по мере того, как невидимый собеседник вливал в его ухо информацию, брови начали медленное восхождение ко лбу. — Так… Понимаю… Когда именно?.. Ясно… Да, разумеется, выдвигаемся немедленно.

Положив трубку, он окинул тяжёлым взглядом своих оперативников, застывших в ожидании.

— Господа, ситуация кардинально меняется, — объявил Тяпкин, поднимаясь из-за стола с торжественностью. — Княгиня Невская отправилась с Царевым на каникулах в Ямало-Ненецкий округ. И, представьте себе, её снова похитили. Судьба у неё такая — быть похищенной, как у других — простужаться.

— Опять? — изумлённо выдохнул Сюткин.

— Заткнись, — отрезал Тяпкин с холодностью патологоанатома. — Царев со своими амазонками вызволил княгиню. Более того, они отправили на тот свет трёх шрамированных магов, организовавших похищение.

И в кабинете воцарилась плотная тишина… Пчелкин замер с жвачкой во рту, словно подавившись ею, Рясов издал тихий свист, а Сюткин нервно сглотнул.

— Собирайтесь, — скомандовал Тяпкин, облачаясь в пиджак, как в боевые доспехи. — Немедленно выезжаем в Ямало-Ненецкий округ.

— А как же текущие дела, Олег Николаевич? — осторожно поинтересовался Рясов. — У нас же нераскрытые преступления…

Тяпкин остановился в дверях и обернулся. В его глазах вспыхнул стальной блеск — тот самый, что видели только те, кто потом долго не мог спать по ночам.

— Мертвецы в моргах никуда не денутся, Леонид, — отрезал он. — У нас задание от самого императора — выяснить, кому так необходима эта княгиня и какие шрамированные маги за ней охотятся. Это приоритет номер один. Всё остальное — прах и тлен. К тому же тут и без нас оперов, да следователей хватает. Не мы же все дела на себе в одиночку обязаны тянуть. Временно передадим коллегам.

И он снова глубоко затянулся, выпуская дым через ноздри.

— За всем этим стоит кто-то чертовски могущественный. И мы обязаны узнать, кто это, пока не стало слишком поздно, — вырвалось у него.

Оперативники же обменялись мрачными взглядами и начали молча собираться. А через пятнадцать минут кабинет опустел и чёрная служебная машина уже мчалась к аэропорту…

Тем временем

в одном из особняков

в Тюменской области

Закат подкрадывался к богатому особняку и сквозь высокие окна гостиной пробивались агонизирующие лучи солнца, окрашивая дубовые панели в цвет старого золота — того самого, за которое когда-то продавали души и убивали наследников.

Герцог Александр Валентинович Северский восседал в кожаном кресле у камина. А серебряная ложечка в его руке кружила в фарфоровой чашке с фамильным гербом. Аромат кофе наполнял пространство, вступая в причудливый танец с запахом книг, хранящих истории давно умерших людей, и коньяка, терпеливо ждущего своего часа в хрустальном бокале.

Герцог был облачён в безупречно скроенный костюм. Его седеющие виски и резкие черты лица говорили о человеке, для которого власть была привилегией. Тишину же препарировал звук шагов. Дверь отворилась, явив Игнатия Павловича Вержбицкого — секретаря герцога. Сухопарый, словно высушенный временем и службой, мужчина с аккуратной бородкой и глазами, видевшими слишком много для одной жизни, держал в руках папку.

— Прошу простить вторжение, Ваша Светлость, — произнёс Вержбицкий с поклоном, в котором читалась многолетняя практика. — Новости, требующие вашего внимания, не терпят отлагательств.

Герцог оторвал взгляд от чашки и кивнул ему.

— Входи, Игнатий. Если ты считаешь новости срочными, значит, где-то уже горит погребальный костёр.

Секретарь бесшумно прикрыл дверь и замер на расстоянии, выверенном годами службы.

— Случилось нечто из ряда вон выходящее, Ваша Светлость, — начал Вержбицкий, открывая папку, как крышку ящика Пандоры. — Княгиня Невская подверглась нападению в Красноярском крае.

Герцог застыл с чашкой у губ, его глаза превратились в ледяные щели.

— Продолжай. И не щади моих седин подробностями.

— Согласно нашим данным, на княгиню было совершено нападение с целью похищения. Это была не просто выходка дилетантов, а хирургически точная операция. Почти сотня наёмников, — Вержбицкий сделал паузу, а затем добавил, — передвигающихся на крупных гепардах.

— На гепардах? — герцог опустил чашку, как опускают крышку гроба. — Любопытно… Ну продолжай, Игнатий.

— Именно так, Ваша Светлость. Наши источники клянутся собственными глазами. Но самое интересное — эпилог этой трагикомедии. Княгиню спас граф Царев.

— Царев? — герцог подался вперёд, словно увидел призрак. — Из того самого древнего рода Царевых?

— Верно, — кивнул Вержбицкий, поправляя манжету рубашки. — Представитель древнего рода.

И герцог оторвался от кресла и приблизился к окну. За стеклом, будто чернила в воде, уже растворялись сумерки. В парке особняка один за другим вспыхивали фонари, рисуя на аллеях причудливые силуэты.

— Что стало с нападавшими? — спросил он, не отрывая взгляда от темнеющего парка.

— Здесь, Ваша Светлость, начинается нечто, граничащее с абсурдом, — Вержбицкий перевернул страницу в папке. — Когда законники прибыли на место, они обнаружили лишь трупы наёмников. Остывающие трупы…

— Царев?

— Нет, Ваша Светлость. Все улики указывают на вмешательство третьей силы. Кто-то методично истребил наёмников после их отступления, словно убирал ненужных свидетелей. Весьма… профессионально.

Герцог медленно обернулся. Его лицо напоминало античную маску — задумчивую и непроницаемую.

— Третья сила… Любопытно. Что ещё тебе удалось выкопать, Игнатий?

Вержбицкий нервно поправил очки.

— Есть деталь, которую следствие пытается похоронить поглубже. Нашим людям в правоохранительных органах удалось её извлечь, — он понизил голос до шёпота, хотя комната была пуста. — За княгиней охотятся люди, чьи лица украшены шрамами.

— Шрамы? — герцог нахмурился, и морщины на его лбу сложились в иероглиф тревоги. — Какого рода?

— Пока сложно сказать, но явно со значением. Возможно что-то сектантское. Следствие же обращается с этой информацией так осторожно, словно она может взорваться.

Тут герцог вернулся к креслу и взял бокал с коньяком. Сделал глоток, позволяя напитку обжечь горло.

— Знаешь, Игнатий, — произнёс он наконец, — всё это складывается в картину, от которой веет могильным холодом. Признаться, я не ожидал столкнуться с такой… конкуренцией.

— Конкуренцией, Ваша Светлость? — переспросил Вержбицкий с осторожностью сапёра.

— Именно. Княгиня Невская — не просто фигура на доске. Она — ключ к шкатулке, о содержимом которой многие лишь догадываются. И теперь вокруг неё разворачивается игра, где проигравших ждёт не просто поражение, — он покрутил бокал, наблюдая, как коньяк кровавыми отблесками играет в свете ламп. — Граф Царев, наёмники на гепардах, загадочные люди со шрамами… и, вероятно, ещё кто-то, затаившийся в тени.

— Какие будут указания, Ваша Светлость? — спросил Вержбицкий, готовый фиксировать каждое слово.

Герцог приблизился к старинной карте Российской Империи. Его палец, подобно стрелке компаса, прочертил линию от Тюмени до Красноярского края.

— В такой ситуации, Игнатий, главное — понять, кто станет могильщиком, а кто — покойником, — задумчиво произнёс он. — Нужно усилить наблюдение за княгиней и этим графом Царевым. Я хочу знать о них всё — вплоть до того, какой стороной они предпочитают ложиться в постель. И найди мне информацию о людях со шрамами — кто они такие и чьи черепа украшают их коллекцию.

— Будет исполнено, Ваша Светлость, — Вержбицкий сделал пометку в блокноте, словно подписал чей-то приговор.

— И ещё, Игнатий, — проронил герцог, опускаясь в кресло с тяжестью человека, привыкшего нести бремя власти, — подготовь мой выезд в Москву. Нам следует быть ближе к эпицентру грядущего землетрясения.

— Когда прикажете отбыть, Ваша Светлость? — секретарь замер, словно готовый к прыжку гепард.

— Через три дня. И да не потревожит ни единая душа тишину нашего разговора, — герцог обхватил чашку с кофе пальцами. — Пока мы будем наблюдать и ждать. Иногда лучшая позиция — быть тенью, что душит свет за кулисами чужих амбиций.

Вержбицкий склонился в поклоне и двинулся к выходу, но у двери он застыл, будто наткнувшись на невидимую преграду.

— Ваша Светлость, осмелюсь заметить… Эта ситуация напоминает танец на лезвии бритвы.

Герцог Северский окинул своего секретаря взглядом, в котором холод смешался с теплом предвкушения.

— Опасность, мой дорогой Игнатий, всегда спит в одной постели с возможностями. А я никогда не брезговал подобными связями.

А когда дверь за секретарем захлопнулась, герцог остался один в полумраке комнаты.

— Княгиня Невская, граф Царев, люди со шрамами… — слова сочились из его уст, как яд из змеиных клыков. — Какая восхитительная партия начинается. Жаль только, что не все её участники доживут до финала.

За окном ночь уже почти окутала мир саваном тьмы, а герцог допивал свой кофе, погружённый в размышления о грядущих событиях…