Волшебная луна

Глава 5

— Что это ты взъелась на новенького? — спрашивает Хейвен, задержавшись возле меня, когда все уже пошли на урок.

— Ничего подобного!

Я стряхиваю ее руку и ускоряю шаг. Роман, Майлз и Деймен болтают и смеются, словно давние друзья. Хейвен корчит гримаску.

— Да ладно тебе! Видно же, что он тебе не нравится.

— Не смеши!

Я не свожу глаз с Деймена — моего неотразимого распрекрасного то ли бойфренда, то ли суженого, то ли вечного спутника жизни (надо бы наконец найти верное слово), который с самого утра со мной почти и не разговаривал. Хочется надеяться, что я ошибаюсь, что это не из-за моего вчерашнего поведения и сегодняшнего отказа насчет выходных.

— Я серьезно, — говорит Хейвен. — Можно подумать, что ты, ну, плохо относишься к незнакомым людям или что-то в этом духе.

На самом деле ее мысль была куда жестче. Я сжимаю губы, глядя прямо перед собой и еле сдерживаясь, чтобы не поморщиться:

Хейвен смотрит на меня из-под огненно-красной ленты в волосах, подбоченившись и сощурив густо подведенные глаза.

— Если я правильно помню, а мы с тобой обе знаем, что помню я правильно, ты и Деймена поначалу терпеть не могла, когда он только-только появился в нашей школе.

— Ну прямо уж терпеть не могла… — Я закатываю глаза, несмотря на твердое решение удержаться.

А про себя думаю: «Точнее, я только делала вид, что терпеть его не могу. А на самом деле все это время его любила. Ну, кроме того короткого промежутка, когда я и правда его ненавидела — но даже и тогда любила. Просто не хотела признаться…»

— Уж извини, но тут я с тобой не соглашусь, — возражает Хейвен. Волосы в художественном беспорядке падают ей на лицо. — Помнишь, ты даже не пригласила его на Хэллоуин?

Я вздыхаю. Как мне все это надоело! Я хочу только одного: вернуться в класс и делать вид, будто внимательно слушаю учителя, а на самом деле мысленно болтать с Дейменом.

— Ага, и, если помнишь, в тот самый вечер все у нас и началось, — говорю я и тут же прикусываю язык.

Именно Хейвен застала нас, когда мы целовались у бассейна, и это чуть не разбило ей сердце.

Но сейчас она пропускает мои слова мимо ушей: ей важнее развить свою мысль, чем вспоминать прошлые обиды.

— А может, ты ревнуешь, потому что Деймен завел себе нового друга вместо того, чтобы думать только о тебе?

— Глупость какая! — выпаливаю я быстро и оттого неубедительно. — У Деймена много друзей, — прибавляю я, хотя мы обе знаем, что это неправда.

— Хейвен смотрит на меня непреклонно, поджав губы. А мне остается дальше гнуть свое.

— Конечно, много — и ты, и Майлз…

И я, добавляю я мысленно, хотя вслух не произношу, потому что в итоге перечень получается больно жалкий. И, если уж говорить правду, Деймен никогда не встречается с Хейвен и Майлзом без меня. Каждую свободную минуту он проводит со мной. А когда мы не вместе, он постоянно присылает мне свои мысли и образы. Между нами постоянно существует связь — и, если честно, это мне нравится. Потому что только с Дейменом я могу быть настоящей: слышать чужие мысли, воспринимать чужую энергию, видеть привидения. Только с Дейменом можно дать себе волю и ничего не скрывать.

Но вот сейчас я смотрю на Хейвен и думаю: может, она права? Неужели я и правда ревную? Может быть, Роман — вполне нормальный парень. Перешел в новую школу и хочет завести себе друзей, а вовсе не лелеет какие-то неведомые коварные планы. Может, я и впрямь стала параноиком, и стоит Деймену на минутку отвлечься, я уже воображаю, что он меня бросит. Если так… то это уже ни в какие ворота не лезет, и признаться в таком просто невозможно. Поэтому я качаю головой и заставляю себя рассмеяться фальшивым смехом.

— Нет, ну правда, полная глупость!

И я старательно делаю вид, что так думаю.

— Да? А помнишь Трину? Что ты о ней скажешь? — усмехается Хейвен. — Ты ее невзлюбила с самой первой встречи, даже и не пробуй отрицать. А когда узнала, что она знакома с Дейменом, так и вообще возненавидела.

Я вся сжимаюсь — не только потому, что это правда, просто меня всегда корежит при имени Трины, бывшей жены Деймена. Ничего не могу с собой поделать. Но как это объяснишь Хейвен? Она знает только, что Трина притворялась ее подругой, потом бросила ее на праздничном сборище и больше не появилась. Хейвен не помнит, как Трина пыталась ее убить при помощи отравленной мази для воспалившейся зловещей татуировки, которую Хейвен только недавно наконец удалила со своего запястья, не помнит…

Господи! Мазь! Роман дал Майлзу мазь от прыщей. Так я и знала, есть в нем что-то странное. Я знала, что мне не померещилось!

— Хейвен, а какой у Майлза сейчас урок? — спрашиваю я, оглядываясь.

Майлза нигде не видно, и мысленно его найти не получается: территория вокруг школы слишком большая а я еще не совсем освоила это умение.

— Литература, кажется, а что?

— Ничего, просто… Мне нужно бежать!

— Ну, как знаешь. Но имей в виду: я все равно думаю, что ты терпеть не можешь новых людей!

Это она уже выкрикивает мне в спину.

Я бегу через школьный двор, мысленно сосредоточившись на духовной энергии Майлза, и стараюсь увидеть в каком он сейчас кабинете. Сворачиваю за угол, вижу справа дверь и, не раздумывая, распахиваю ее.

— В чем дело? — спрашивает учитель.

Он стоит у доски с кусочком мела в руке.

А я застываю столбом посреди класса, и несколько подпевал Стейши передразнивают, как я пытаюсь отдышаться.

— Майлз, — пыхчу я, показывая на него пальцем. — Мне нужно поговорить с Майлзом. На одну секундочку! — уверяю я, потому что учитель, скрестив руки на груди, грозно смотрит на меня. — Это очень важно! — прибавляю, увидев, что Майлз прикрыл глаза и качает головой.

— Полагаю, у тебя есть разрешение на выход из класса? — спрашивает преподаватель.

Видно, большой любитель соблюдать правила.

Я очень хорошо понимаю, что рискую восстановить его против себя, да только времени у меня нет на всю эту бюрократию! Школьное начальство ввело эти дурацкие правила ради нашей безопасности, но сейчас-то они мне мешают, а речь идет о жизни и смерти.

Ну, возможно.

Я не уверена. Хотелось бы выяснить поточнее.

В отчаянии мотаю головой.

— Послушайте, мы с вами оба знаем, что никакого разрешения у меня нет. Пожалуйста, позвольте Майлзу выйти в коридор. Честное слово, он поговорит со мной и сразу же вернется обратно!

Учитель мысленно перебирает разные варианты развития ситуация: выгнать меня вон, отконвоировать на урок, отвести к директору… Потом смотрит на Майлза и вздыхает.

— Хорошо, только быстро.

Едва за нами закрывается дверь, я говорю Майлзу:

— Дай мне мазь.

У него глаза лезут на лоб.

— Что-о?!

— Мазь. Ту, что тебе дал Роман. Покажи ее мне. Очень нужно.

Я протягиваю руку.

— С ума сошла? — шепчет Майлз, озираясь. Вокруг никого — только пол с ковровым покрытием, серые стены и мы с Майлзом.

— Ты не представляешь, насколько это серьезно.

Я смотрю ему в глаза. Не хочется его пугать, но если придется, я это сделаю.

— Ну, давай, не весь же день тут стоять!

Майлз пожимает плечами.

— Она в рюкзаке.

— Принеси.

— Эвер, ты серьезно? Какого…

Я молча киваю, скрестив на груди руки.

— Иди, я подожду.

Майлз, мотнув головой, исчезает за дверью. Через минуту появляется снова с кислым выражением на лице и белым тюбиком в руке. Бросает мне тюбик.

— Вот. Довольна?

Я внимательно осматриваю тюбик, верчу его так и этак, держа двумя пальцами. Марка знакомая — из магазина, куда я часто захожу. Не понимаю, как это может быть!

— Слушай, если ты не забыла, у меня завтра премьера. Мне совсем ни к чему лишние драмы и стресс, так что, если не возражаешь…

Он протягивает руку, ожидая, что я отдам ему мазь и он сможет вернуться на урок.

Но я пока не собираюсь возвращать тюбик. Я ищу след от иголки, прокол, хоть какое-нибудь доказательство, что с мазью что-то не так.

— Сегодня в столовой, когда вы с Дейменом не стали нежничать как обычно, я уже готов был восхититься, но ты, как вижу, нашла себе новое развлечение, еще похуже. Я серьезно, Эвер. Отвинти крышку и намажься уже, или отдавай!

Но я не отдаю тюбик, наоборот — сжимаю в руке, стараясь считать энергию. Нет, это действительно какой-то, дурацкий крем от прыщей. Причем действенный.

— Ну, ты закончила? — хмурится Майлз.

Пожав плечами, отдаю ему крем. Чувствую себя, мягко говоря, неловко. Майлз прячет тюбик в карман и делает шаг к двери, и тут я, не удержавшись, спрашиваю:

— Значит, ты заметил?

Он раздраженно останавливается.

— Что заметил?

— Отсутствие м-м… нежностей.

Майлз оглядывается и корчит выразительную гримасу.

— О да, я заметил! Я думал, вы просто приняли мою угрозу всерьез.

Я непонимающе смотрю на него.

— Сегодня утром, помнишь, я сказал, что мы с Хейвен устроим забастовку, если вы не прекратите… — Он встряхивает головой. — Ладно, проехали. Можно, я вернусь в класс?

Я киваю.

— Прости… Извини, что так получилось… Закончить я не успеваю — за Майлзом уже захлопнулась дверь.