Во славу империи

Глава 30

Рик стоял за дверью камеры профессора Прыгунова и ждал, когда появится Настя. Ей разрешили встречу с отцом в первую очередь для того, чтобы донести до него то, что не удалось офицерам. Входить с девушкой майор не стал — это могло только усложнить дело, да и слушать гадости в свой адрес ему не хотелось. А Саттор не сомневался, что ученый будет жаловаться дочери на произвол военных.

Иуда… Рик усмехнулся и привалился плечом к стене. Да уж, страсть к театральщине у Прыгунова оказалась одной из основных черт характера. Впрочем, Настя была с этим не согласна.

— Папа закрывается в панцирь, когда сильно взволнован. Все эти восклицания и ужимки — его защита. Он всё понимает, но остановиться не может, даже если действует себе во вред, — пояснила она.

Что ж, Настя была его дочерью и знала отца лучше, но желания общаться с ним от этого не прибавилось. И все-таки он был отцом девушки, к которой Саттор относился более чем серьезно, и наладить с ним контакт будет необходимо, но не сейчас, когда профессор полон яда и негодования, даже если они его защита. Честь выслушать причитания родителя, Рик оставил Насте.

Она появилась спустя час. Майор внимательно посмотрел на девушку, неосознанно ожидая чего-то плохого, но она только вздохнула и махнула рукой.

— Утром будет готов к разговору. Он умный человек и адекватный, что бы вы все о нем не думали. Но натура легковозбудимая и увлекающаяся. К тому же у него хроническая усталость. Папа не может остановиться, когда открытия сами идут в руки. Никогда у нас не было таких невероятных раскопок. Еще и Чоу для него, как красная тряпка для быка. Папа терпеть его не может после того, как… — Она оборвала саму себя, но Рик понял, что девушка имела в виду период домогательств полковника. — Так что я даже рада, что он тут, — Саттор изломил бровь, и Настя пояснила: — Хоть нормально отдохнет и выспится. Не трогайте его рано. Думаю, он сам попросится поговорить. — Она вздохнула и продолжила: — Мы с ним пытались понять, кто на объекте ведет себя подозрительно, но пока никого вспомнить не можем. Время есть, может, что и придет в голову. Однако надежды мало. Папа весь в работе, а меня там нет уже долго. Выйдем на улицу?

— Конечно, — улыбнулся майор. Настя прошла вперед, и Рик, глядя ей вслед, вернулся мыслями к их встрече…

У входа в госпиталь он, чисто выбритый и почти бодрый, стоял без десяти минут шесть и с ожиданием смотрел на дверь. Саттор не стал входить внутрь из-за коктейля эмоций, переполнявших майора. Это было и предвкушение встречи, и радость, и горечь от того, что девушке пришлось пережить, и неловкость, потому что чувствовал в ее бедах и свою вину. А еще был разговор об ее отце. И это не позволяло расслабиться. Итог оглашения новостей был непредсказуем.

И когда открылась дверь, и на пороге появилась растерянная и заметно расстроенная девушка, Рик растерялся в ответ, не понимая, как лучше поступить. Однако желание обнять Настю оказалось сильней, и майор шагнул к ней, взял за руки и притянул к груди и заглянул в глаза, ища там ответ на затаенные переживания.

— Привет, — чуть хрипловато произнес Рик.

— При… привет, — ее голос вдруг сорвался, и Настя сама прижалась щекой к груди майора. — Я думала, ты не ждешь меня.

— Я не могу тебя не ждать, — ответил он и ощутил, как отступает напряжение, оставляя лишь чувство легкости.

Майор отстранился, и девушка подняла голову. Рик томительно долгое мгновение смотрел на нее, любуясь блеском карих глаз, доверчиво взиравших на него, а после прошептал:

— Мне так тебя не хватало.

— И мне… — начала Настя, но так и не успела договорить, потому что Саттор завладел ее губами.

Девушка вцепилась ему в плечи, тихо застонала, а затем накрыла затылок майора ладонью, зарылась пальцами в короткие волосы и с жаром ответила на поцелуй. И этот ответ был лучше и искренней тысячи слов. А когда он разорвал единение губ, удержала, не давая отстраниться.

— Я знала, что ты придешь, — сказала она, блуждая взглядом по его лицу. — Я знала, что придешь и спасешь. Ох, Рик… — Настя уткнулась лбом в грудь Саттора.

— Всё позади, — улыбнулся он, гладя девушку по спине. — Теперь осталось совсем немного, и эта история закончится. — Саттор замолчал, не желая портить минуты радости, а затем перевел разговор: — А знаешь, кто нас всех нас спас?

— Девушка с непониманием посмотрела на майора. Он приобнял ее за плечи и повел прочь от госпиталя. — Врана. Представляешь? Инто, вынудил меня бросить шотер (мы были с ним один на один), и в этот момент она кинулась на зеленого…

Настя остановилась и нахмурилась:

— Она же мертва.

— И вот поэтому у меня появилась теория. Я тебе сейчас расскажу.

Они неспешно бродили по гарнизону, держась за руки. Рик рассказывал обо всем, что пропустила Настя, стараясь смягчать краски. Но и этого хватило, чтобы девушка сердито воскликнула:

— Что б его черти драли, этого Инто. Ублюдок.

— Врана его уже задрала, — усмехнулся Саттор.

— Не вздумай выходить в джунгли, — тут же ощетинилась Настя. — И надо узнать, есть ли какой-нибудь блок от воздействия на сознание.

— Их полно…

— Нужно понять, какой лучше всего защитит тебя от внушения мстительных тварей. И не вздумай отмахиваться, Рик, это серьезно!

— Знаю и не отмахиваюсь, — заверил ее майор.

Девушка с минуту сверлила его испытующим взглядом, после вздохнула и прижалась щекой к его руке:

— Не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. — И перевела разговор: — Надо связаться с папой. Он, наверное, с ума сходит.

— Это точно, — проворчал Саттор. Дальше оттягивать неприятный разговор не было смысла, и Рик сообщил: — Твой отец под арестом. Спокойно! — воскликнул он, увидев, как округлились глаза Насти. — Мы его ни в чем не обвиняем. Сначала всё выслушай, потом будешь возмущаться.

— Говори.

К концу его рассказа, девушка спросила:

— Я могу с ним увидеться? Папа сейчас должен быть в ужасном состоянии. Если я с ним поговорю, то он успокоится, и толку будет больше.

— Сейчас узнаем.

Чоу на вызов не ответил, похоже, полковник отсыпался, и Рик связался с Бергером. Службист откликнулся почти сразу. Голос его был усталым, но капитан всё еще был на ногах. Выслушав Саттора, Стен ответил:

— Да, это будет неплохо. Я тоже пытался с ним пообщаться, но через полчаса хотел придушить, потому сбежал к наемникам. Милые ребята, я прямо душой отдохнул.

— Что сказали? — тут же заинтересовался майор.

— Рик, — напомнила о себе Настя.

Саттор встретился с ее суровым взглядом и едва заметно хмыкнул:

— Прости, Стен, я могу связаться с тобой позже? Прикажи нас пропустить.

— Хорошо-о, — зевнул Бергер и отключился.

И вот визит завершился неожиданным согласием дочери с заключением отца. У нее, конечно, был свой мотив, но в желании удержать профессора в узилище сошлись все. Рик окончательно расслабился. Похоже, между ним и Настей ничего не изменилось. Это радовало. Майор с удовольствием потянулся и снова обнял девушку за плечи, она не возражала.

— Кстати, — заговорил Рик. — Я рассказал отцу о тебе. Он ждет нас в гости, когда мы будем на Земле.

— Ox, — растерялась Настя. — И как ты меня представил?

— Как свою невесту, — улыбнулся Саттор. — Мои намерения не изменились. Надеюсь, ты перестанешь рычать на меня и, наконец, смиришься с очевидным фактом.

— Каким?

— В семействе Сатторов ожидается прибавление, — хмыкнул майор, и девушка вспыхнула:

— Опять насмехаешься?

— Да что ж вы, Прыгуновы, такие вспыльчивые? — проворчал Рик. — Я не насмехаюсь. Сказал, как есть. И вот какой у меня назрел вопрос — почему ты так яростно сопротивляешься?

— Рик, но ведь это слишком быстро! — воскликнула Настя. — Ты же совершенно не знаешь меня…

— Питаешься челевечинкой? Или любишь испить свежей кровушки? А может, оскверняешь труппы?

— Тьфу, — плюнула девушка и, скинув руку Саттора с плеча, ускорила шаг.

Он быстро поравнялся с ней, опять обнял и произнес, поглядывая на каменное лицо Насти:

— Зря злишься, солнышко. Можно прожить всю жизнь рядом, но так и не узнать друг друга, а можно за несколько встреч понять, что этого человека ты ждал всю жизнь. Настенька, ты забыла, что я видел тебя в ситуации, в которую пары попадают крайне редко. Я имею в виду плен и побег. Именно в такие моменты человек раскрывается. Так вот там я увидел, кто рядом со мной. Ты заслуживаешь доверия. Мне нравится твоя искренность, твоя честность, твоя вера и твой ум. Это к разговору о добродетелях, которые я ценю. Но если короче, то ты нравишься мне внешне и внутренне. Более того, я сражен, влюблен и наслаждаюсь каждой нашей встречей. И поэтому я не шучу, когда говорю о том, что хочу с тобой более серьезных отношений, чем короткие свидания.

Он замолчал, и девушка не спешила заговорить. Она расслабилась и сбавила шаг. О чем она думала, Рик не знал. Он шел рядом с Настей и просто получал удовольствие от их прогулки после вынужденной разлуки, а еще, наконец, отдыхал душой от перенесенного потрясения и страха за судьбу девушки. И чтобы там ни думала госпожа Прыгунова, но майору было просто хорошо.

Они так и дошли до общежития, ни разу не прервав молчания. Здесь Рик и Настя всегда прощались. Никогда девушка не приглашала его в гости, и Саттор не думал настаивать на обратном, продолжая придерживаться выбранной позиции — всему свое время. И когда она остановилась и развернулась к нему, Рик уже привычно привлек ее к себе, склонился, чтобы поцеловать на прощание, но Настя вдруг произнесла:

— Я, кстати, завариваю вкусный чай. Это о дополнительных добродетелях, — тут же пояснила она. — Могу угостить.

— Угости, — улыбнулся Рик.

— Следуйте за мной, господин майор, — велела девушка.

Она ушла вперед, но, уже перешагнув порог, обернулась и поманила Саттора пальцем. Рик хмыкнул, вытянулся по стойке «смирно» и, козырнув, поспешил за профессорской дочерью. Она легко взбежала по лестнице вверх, вновь увеличив между ними расстояние. Майор широко улыбнулся, принимая вызов, и нагнал Настю, перескакивая через ступеньку. Поймал ее за локоть и, рывком развернув к себе, поймал охнувшую девушку в объятья.

— Увидит кто-нибудь, — зашипела благонравная госпожа Прыгунова. Однако быстро поцеловала Саттора в губы и, отстранившись, взяла его за руку, и дальше они поднимались уже никуда не спеша.

Впрочем, подниматься особо было уже некуда — третий этаж, где находились комнаты ученых, встретил мужчину и девушку спустя полминуты тишиной и запустением. Здесь почти не было жильцов, все они находились в палаточном городке на объекте. И только в одной комнате вяло текла жизнь.

Ее хозяйка, отсутствовавшая несколько дней, наконец, вернулась.

Настя приложила ладонь к пластине у двери, и замок с едва уловимым щелчком открылся. Девушка шагнула за порог и, полуобернувшись, предупредила:

— Всё, что ты увидишь, является творческим беспорядком и порицанию подвергаться не может.

— Я уважаю творчество, — улыбнулся Саттор и постарался заранее задавить на корню свою любовь к порядку, привитую еще отцом в первый год жизни с ним.

Однако Настя переживала зря, в ее доме, может, и не было абсолютного порядка, но и бардака, который мог царапнуть взгляд офицера, не имелось. Однако девушка поспешила схватить со спинки стула свою майку, стыдливо скрыла бюстгальтер, лежавший на кровати. Затем что-то достала из гардероба и, не глядя на гостя, буркнула:

— Присаживайся, я скоро. Хочу привести себя в порядок, а потом обещанный чай. Подождешь?

Рик кивнул, и она скрылась в ванной комнате. Оставшись наедине с собой, майор огляделся и направился к подоконнику, на котором стояла рамка. Он взял ее в руки и, проведя пальцем по торцу, активировал первый попавшийся альбом. Саттор снова пробежался пальцами по торцу, нашел необходимую функцию и запустил визуал. Программка оказалась намного слабей, чем похожие программы в коммуникаторе, и совсем уступала релаксатору, когда иллюзия была настолько сильна, что казалось, будто и вправду ощущаешь дуновение ветра и можешь зачерпнуть воды из источника. А рамка давала лишь тень иллюзии. Этакая призрачная дымка иного места, запечатленного на изображении. Однако интерес майора от этого не стал меньше.

Перед ним открылся вид незнакомого места. Это были скалы, и среди них можно было разглядеть какого-то сооружения. Тоже раскопки — понял Саттор. Он вызвал следующий кадр и увидел те же скалы, но уже внутри древнего сооружения. Здесь были люди. Они работали, не обращая внимания на того, кто запечатлел их для своего архива. А потом, приглядевшись, Рик узнал Виктора Прыгунова. Только тут в его волосах еще не было седины, не было бородки, и выглядел он значительно моложе. Майор еще порылся в функциях, и визуал ожил.

Прыгунов обернулся, и брови его сурово сдвинулись. Но вот уголки губ дрогнули, и Саттор понял, что суровость ученого фальшивая.

— Настя, иди сюда маленькая обманщица, — велел отец, и картинка изменилась.

— Папа, я просто хотела посмотреть! — воскликнул детский голосок.

Рик хмыкнул, а затем невольно вздрогнул и ощутил неловкость, потому что из-за спины послышалось:

— Значит, стоит вас впустить в дом, господин военный, и вы уже чувствуете себя в нем хозяином?

Обернувшись, майор увидел суровый взгляд, но уголки губ девушки подрагивали. В этот момент она была особенно похожа на своего отца.

— Прости, — ответил Рик. — Это была разведка на местности.

— И что же она вам показала, господин майор?

— Что ученые — тоже люди, — серьезно ответил Саттор.

— А вы сомневались? — приподняв в притворном изумлении брови, спросила Настя.

Она приблизилась к майору и подняла к нему лицо. Рик провел костяшками пальцев по щеке девушки, отстранился и теперь рассмотрел, что на Насте надет легкий сарафанчик, не скрывавший ее коленки. Волосы она собрала в хвост, и Саттору захотелось стянуть с него заколку, чтобы увидеть, как черный шелк заскользит по открытым плечам… А затем он опустил взгляд на чуть приоткрытые губы девушки и почти сразу отвел глаза.

— Где это? — спросил Рик, сам удивившись, как хрипло прозвучал его голос.

— Это Экс-5, - вдруг дрогнувшим голосом ответила Настя. — Мне тогда было десять лет. Я с папой езжу на раскопки с шести лет. Потому не было сомнений, куда пойти…

Она оборвала саму себя, встретившись с пронзительным взглядом майор. Девушка потупилась и, отвернувшись, обняла себя за плечи. Рик некоторое время смотрел на ее напряженную спину, а после напомнил:

— Ты обещала чай.

Настя обернулась и кивнула.

— Да, чай. Сейчас заварю.

Она ушла на маленькую кухоньку, а майор присел на стул и сменил визуал. Он смотрел на большую полуразрушенную залу… или что там это было, но любопытства уже не было. Рик перелистнул еще несколько изображений и, отключив рамку, вернул ее на подоконник. После устремил взгляд в окно и обернулся, лишь когда появилась Настя с подносом, на котором стояли две чашки.

Рик подошел к девушке, забрал у нее поднос и отнес его на стол. В комнате повисла неловкая тишина. Казалось, Настя сама не понимала, зачем она сейчас пригласила гостя. Она покусывала губы, глядя в чашку с чаем. Саттор смотрел на нее и думал, что уходить надо прямо сейчас. Даже было бы здорово, если бы его вызвал какой-нибудь Чоу…

Он взял свою чашку, сделал несколько глотков, особо не чувствуя вкуса, потом вернул ее на место и поднялся на ноги.

— Мне пора, — сказал он с натянутой улыбкой. — А ты отдыхай.

Настя вскинула на него удивленный взгляд. Рик подошел к ней, поцеловал в щеку и, шепнув:

— До завтра, — направился к двери.

Это не было нерешительностью. Просто для Насти ему хотелось быть не таким, как все. Под юбку ей лезть он не собирался, видя, что девушка еще не готова. Можно было, конечно, поболтать еще немного, но издеваться над собой тоже не хотелось, потому что желание залезть под юбку все-таки присутствовало. И он в очередной раз подумал — всему свое время.

Саттор уже протянул руку к двери, когда его остановил почти вскрик:

— Рик!

Он обернулся. Настя стояла на прежним месте, но глаза ее теперь горели лихорадочным блеском. Щеки окрасились румянцем, подчеркнув еще больше ее волнение. Девушка сделала неуверенный шаг, а затем тряхнула головой и стремительно приблизилась к майору. Она накрыла ладонью его руку, лежавшую на ручке двери, вынудила выпустить ее и посмотрела в глаза.

— Ты не можешь уйти, — сказала девушка, нервно подрагивающим голосом. Саттор удивленно приподнял брови, и она продолжила: — Ты, в конце концов, офицер и мужчина!

— Несомненно, — улыбнулся Рик.

— А значит, не можешь оставить меня одну после всего, — уже твердым голосом заявила Настя. — Я, может, теперь темноты боюсь…

— Может? — с легкой иронией спросил Саттор.

— Вполне, — кивнула она. — Я же еще не проверяла. А если мне будет страшно, а поддержать некому? Ты не можешь оставить меня в такой тяжелый для меня период. — Затем, привстав на цыпочки, потянулась к губам майора. — Останься, — прошептала Настя. — Не хочу отпускать тебя. Ты мне нужен, Рик…

Саттор притянул к себе девушку, но прежде, чем что-то сделать, серьезно ответил:

— Если поймешь, что я должен уйти, скажи.

Она отрицательно покачала головой:

— Не скажу. Мне тебя так мало, Рик.

— Я весь твой, — с улыбкой сказал майор, и накрыл губы девушки своими губами…

Утро на Демосе никогда не было таким замечательным. Саттор открыл глаза и повернул голову. Настя, засыпавшая на его плече, теперь лежала, тихо посапывая, отвернувшись от майора. Легкое покрывало сползло до половины бедра. Взгляд синих глаз огладил обнаженное плечо, затем узкую спину с острыми лопатками, спустился по позвоночнику ниже, и майор прикрыл глаза, думая, что уже пора вставать, что он безбожно проспал подъем, и его, наверное, разыскивает Рантала. После опять посмотрел на спавшую девушку и, прошептав:

— Какого черта? — придвинулся к ней.

— Чаю? — сонно спросила Настя, когда мужская ладонь легла ей на живот.

Саттор посмотрел на полупустые чашки, так и оставшиеся на столе со вчерашнего вечера, и ответил:

— Обязательно, но потом.

— Хорошо, — пробормотала она.

— Очень хорошо, — осклабился майор. — А можно вообще замечательно, — и перевернул Настю на спину…

До чая очередь все-таки дошла, они пили его на ходу, спеша покинуть маленькую квартирку. Саттора искал не Рантала, по нему тосковал сам полковник, о чем сообщил в переговорник, не стесняясь в выражениях. Выслушав его, Рик ответил:

— Скоро буду.

— И невесту прихвати, — проворчал Чоу уже спокойней. — Там папаша поговорить надумал, но просит, чтобы пришла его дочь. Говорит, что она поможет ему сориентироваться в людях на объекте. Да и может сама что-то вспомнит. — И рявкнул в заключение: — Через полчаса жду в допросной камере! Обоих!

— Есть.

Уже на улице, когда они спешили к гауптвахте, Рик произнес, глядя на девушку:

— Чоу знает, где я провел ночь. — Девушка вскинула на него удивленный взгляд. — Он потребовал явиться в течение получаса, но с тобой никто не связался. А мне сразу приказал взять тебя с собой, значит, был уверен, что я у тебя. Прости.

Настя на мгновение отвернулась, а после задрала подбородок и ответила с вызовом:

— Ну и что. Я взрослая девочка, и моя личная жизнь никого не касается. Тем более какого-то полковника Чоу.

— Но теперь я, как честный и благородный человек, действительно обязан на тебе жениться, — серьезно сказал Саттор, однако глаза его весело сверкнули.

— Еще бы, — фыркнула она. — Теперь я даже соглашусь.

— Вот как, — хмыкнул майор. — А вчера, значит, не согласилась бы?

Настя мазнула по нему взглядом:

— Я вчера и не согласилась, — заметила она. — Не отказала, конечно, но и не согласилась. Но сегодня посчитала, что время для раздумий истекло, и я готова дать положительный ответ на ваши притязания, господин майор. Если, конечно, вы говорили серьезно.

— Вполне, — кивнул Рик.

Чуть поколебавшись, девушка задала вопрос:

— Ты считаешь меня странной? — Саттор ответил удивленным взглядом. — Мое поведение. То, что сильно стеснялась до того, как мы… ну, ты понял. — Майор хотел ответить, но Настя поспешила пояснить: — Понимаешь, у меня почти не было отношений. Один небольшой роман на практике, я тогда и стала женщиной. Это было недолго… А потом у меня остались только отец и работа… Нет! За мной ухаживали, и мы даже встречались какое-то время, но до постели как-то не доходили. Так что опыта у меня во всем этом маловато…

Рик развернул к себе девушку и прижался к ее губам, заставив замолчать. Отстранившись после, он приобнял Настю за плечи и повел дальше. Она повернула голову и теперь смотрела на майора, ожидая, что он ответит.

— Всё хорошо, — сказал он. — Правда. Твоя неискушенность привлекает меня намного больше, чем если бы ты оказалась прожженной бестией, только строившей из себя недотрогу. Мне нравится твоя скромность и искренность. — Рик снова остановился и посмотрел на Настю. — Я не разочарован, не переживай. — Затем склонился и шепнул: — Я люблю тебя.

— И я тебя, — ответила она, заворожено глядя на Рика.

Он коротко поцеловал ее, после взял за руку и потянул за собой, вынуждая прибавить шаг. Полчаса уже истекли. Никогда еще майор Саттор не позволял себе настолько расслабиться и нарушить дисциплину, однако сожалений не было. Он был счастлив, и с этим надо было что-то делать потому, что состояние, владевшее офицером в это утро, было слишком далеким от привычной собранности. Губы то и дело кривила улыбка, и в голове было легко и пусто. С такими эмоциями можно было валяться а постели, гулять, держась за руки или смотаться в романтическое путешествие, только не служить Отечеству. Нужно было очистить мозг от радужного тумана.

Тряхнув головой, Саттор заставил себя собраться, и в дверь допросной камеры входил с сосредоточенным выражением на лице. Он пропустил вперед девушку, сразу направившуюся к отцу, после вскинул ладонь к виску, приветствуя Чоу и Бергера, а затем прошел к свободному стулу.

— Наконец-то, — проворчал полковник. — Не оторваться…

— Не надо, — сухо ответил Саттор. — Потом хоть во все щели, а сейчас не надо.

Чоу усмехнулся, но продолжать не стал. Впрочем, профессор и его дочь внимания на тихие переговоры военных не обратили внимания. Прыгунов, как заботливая наседка, осмотрел дочь и некоторое время что-то шепотом говорил ей, пока Настя не скосила глаза на офицеров и не ответила также шепотом:

— Папа, со мной всё хорошо. Не надо беспокоиться. Я хорошо отдохнула.

Чоу снова хмыкнул, но тут же сделал серьезное лицо и отмахнулся от взгляда Саттора. Бергер, протяжно вздохнув, покачал головой, и полковник сделал вид, что не заметил осуждающего жеста. Впрочем, комендант на этом прекратил двусмысленные ухмылки и перешел к делу.

— Теперь мы можем начать разговор, профессор?

Прыгунов оставил дочь в покое и развернулся к военным. Протяжно вздохнув, он ответил:

— Да, разумеется. Только мне сказать по-прежнему нечего. Поймите! — вдруг воскликнул ученый: — Я постоянно на раскопках! В лагере появляюсь, чтобы поесть и отдохнуть, а потом опять под землю. Да, я общаюсь с людьми, каждый день среди них. Но спросите меня, с кем я разговаривал перед тем, как меня забрали, и ответа не будет. Не потому что не хочу рассказывать, попросту не помню! И что ел на завтрак, не помню, и с кем здоровался, пока шел по лагерю. Я не могу сказать, кто вел себя подозрительно. Полночи пытался вспомнить — безуспешно! Я расскажу вам до последней мелочи, что мы вскрыли за эти дни, но про людей…

Он развел руками и обвел беспомощным взглядом офицеров. Чоу нахмурился, он ожидал более продуктивного разговора. Бергер казался отстраненным, службист пока вопросов не задавал. Саттор же смотрел на Настю. Девушка поглаживала отца по плечу, и Виктор накрыл ее руку ладонью — для того и позвал. Присутствие дочери его успокаивало.

— Скажите, — наконец, заговорил майор. — Если бы подумать с позиции агента, прибывшего за информацией или материалами, в какой роли было бы легче получать то, что ему необходимо?

Прыгуновы одновременно посмотрели на Рика. Профессор нахмурился. Он побарабанил кончиками пальцев по столешнице. Настя отвела взгляд, но было видно, что тоже думает над вопросом.

— Самое удобное, это быть в моей команде, — ответил Виктор. — Тогда есть доступ ко всему, что мы открываем. И пока не начался сбор данных, имеется возможность что-то скрыть. Потом группа исследователей со своими ассистентами. Они идут за нами и изучают находки более подробно. Составляют список, опись, изучают более подробно. Но… — ученый перевел взгляд на Бергера, — своих людей я отбираю лично. И знаю я их тоже лично. Это мои люди, потому среди них нет чужака.

— Хорошо, — улыбнулся Саттор. — Значит, мы можем исключить из числа подозреваемых человек двадцать, так? — Прыгунов кивнул. — А что скажите об исследовательской группе?

— Я своих коллег хорошо знаю, — пожал плечами профессор. — Со многими мы встречались на других раскопках.

— Новые лица? — спросил Бергер.

Прыгуновы переглянулись.

— Я не знаю молодых сотрудников, но с некоторыми из них знакома моя дочь, — ответил Виктор. — Давайте я назову вам имена коллег, с которыми мне уже довелось работать, а потом Настя расскажет о своих знакомых.

— Хорошая мысль, — согласился Саттор, Бергер и Чоу просто кивнули.

Чтобы упростить задачу, Бергер активировал свой коммуникатор и вызвал список гражданского персонала. Перед офицерами и археологами появлялись по очереди проекции, над которыми загорались имена. Проекции были подсвечены красным, и если профессор подтверждал личное знакомство, то красная окантовка голографической фигуры и ее имени менялась на зеленую. После отца заговорила Настя. Она назвала несколько маститых ученых, с которыми сталкивалась во время обучения или на практике, а затем указала на молодых сотрудников, знакомых по студенческим временам. Не все они были из ее университета, но попадались на глаза во время конференций или же были знакомыми каких-то знакомых. Окантовка этих фигур стала желтой, потому что уверенности в том, что они те, за кого себя выдают, не было. И все-таки это уже было что-то. Круг подозреваемых сузился.

— Ну, хорошо, — произнес Бергер. — А что можете сказать о техническом персонале? Кто из них может близко подобраться к находкам?

— Любой, — пожал плечами Прыгунов, правда, добавил: — Кто занят подъемом находок и их отправкой в хранилище. Да! Тот же кладовщик. Он вообще может всё сделать без подозрений: скопировать, взять соскобы. Лаборанты… но они тоже мои люди. Они прибыли со мной.

— Кладовщик новый! — вдруг воскликнула Настя. — Он сначала был грузчиком…

Отец обернулся к ней, слушая, и подхватил:

— Да! Припоминаю. Когда началась отправка персонала, прежний кладовщик попросил об увольнении. Сказал, что устал от местного климата, и раз идет сокращение штата, то хочет улететь.

— Его мы в список не включали, — добавила Настя. — Кладовщик был нам нужен.

— Да, — снова кивнул профессор. — Но Санчес очень просил его отпустить, и я согласился. После этого место осталось вакантным, и мы думали, что будем делать, раз не можем взять нового человека? И когда один из грузчиков спросил, можно ли ему занять освободившееся место, мы даже обрадовались. Объяснили суть работы. Парень… мужчина оказался смышленым, и я одобрил назначение.

— Вот как, — отозвался службист. — А вы говорите, что совсем нечего рассказать. Очень полезная информация. И кто у нас кладовщик?

— Райво Свенссон, — ответила Настя.

Рик невольно усмехнулся. Его первая девушка носила эту фамилию, но вряд ли Райво имел какое-то отношение к Ларисе. И майор выкинул ненужные мысли о первой любви из головы. А пока он думал, службист убрал все остальные изображения и оставил только мужчину, носившего озвученное имя. Это был человек сорока лет. Залысины делали его лоб непропорционально высоким. У господина Свенссона были умные зеленые глаза, прямой нос и узкие губы, которые кривила едва уловимая ироничная ухмылка. Телосложение кладовщика было утонченно-изящным, но в нем чувствовалась сила. Она улавливалась интуитивно, но совершенно не была заметно взгляду.

— Он прибыл на Демос полгода назад, — сказал Бергер, просмотревший информацию. — Уже после Лероя. Но даже если бы появились вместе, мы бы не могли сказать, что они как-то связаны. И все-таки период один и тот же — после опубликования медальона. Это раз. Желание сменить должность не показатель заинтересованности в добытых материалах, лишь в зарплате. И все-таки в новой должности он стал близок к находкам, как никогда, особенно после прекращения отправки груза на Землю. А значит, это два. Однако всё это по-прежнему домыслы.

Рик согласно кивнул, но… Кладовщик — очень удобная должность. Не надо лезть под землю, ученые сами всё достанут и передадут ему в руки. У этого Свенссона было море времени, чтобы подробно ознакомиться с материалами и скопировать информацию. Да и забрать что-то из находок, потому что он не собирался сдавать их под отчет. Возможно, именно с этой должностью связано то, что эстерианец хотел убраться с Демоса.

Во-первых, арест Лероя. Земляне сильно продвинулись в своем расследовании, а это могло стать крахом всей операции эстерианца. Во-вторых, он мог посчитать, что набрал уже немало ценного материала. И если была какая-то определенная цель, то он решил не ждать, когда ее обнаружат. Почему нет? На одной вране можно заработать огромные деньги, если, конечно, ученые добрались до документов, где описано создание этого зверя.

— Девяносто процентов — это он, — произнес Бергер.

— Согласен, — отозвался Рик, Чоу просто кивнул. — Очень удобная должность, дает большие возможности. Почему мы раньше не подумали об этом?

— Потому что не подумали, — ответил службист. — Мы просто не вспоминали об этой должности. Искали среди тех, кто участвует непосредственно в раскопках, потом зацепились за Лероя. Еще этот Инто…

— Кстати, — Саттор посмотрел на Бергера, — никто не разговаривал с Лероем? Не пытались узнать, кто такой Инто?

— Я не разговаривал, — сказал полковник. — Я вчера еле до постели дотянул. Профессор, одичалые, раненые — я был вымотан.

— А я поговорил со всеми, — отозвался капитан СБГ. — Лерой информации не дал. Наемники ничего не знают. Его главенство мотивировалось тем, что его команда прибыла в числе первых на Демос. Так же и с другими связными… или кураторами… да, так будет правильно. И тот куратор, с отрядом которого соединился отряд Инто, не возражал, когда его люди ушли с нианцем. Похоже, в их иерархии зеленый главенствовал. Он обладал наибольшим доверием нанимателя.

— Да, согласен, — кивнул Рик. — За материалами отправили его, и убраться с планеты вместе с эстерианцем должен был именно он. Выходит, имел для нанимателя ценность. Я могу предположить только родственные связи.

— Черт его знает, — потер подбородок Стен. — Может, любимый воспитанник, приемный сын, зять, спаситель — кто угодно. Но связь между ними определенно была.

— Если родство, то поможет ДНК, — заговорил, слушавший их профессор. — Простейшая процедура, которой пользовались еще пятьсот лет назад. Если есть образец, то дел на минуту.

Офицеры переглянулись. Отличное и простое решение, которое поможет найти эстерианца… правда, если они с Инто родственники. Но попытаться стоило.

— Надо брать Свенссона, — сказал Бергер. — Если его личность подтвердится, отпустим. Ничего с ним не случится, отдохнет на казенных харчах. И будем проверять остальных. Да, еще нужно опросить наших людей на объекте. Если Свенссон и Лерой часто общались, то могли заметить.

— Да, так будет правильно, — согласился Чоу.

— Заодно спровоцируем настоящего эстерианца, если мы ошиблись в своих выводах. Он должен попробовать сбежать, когда запахнет жареным.

Спорить никто не стал.