Вик Разрушитель

Глава 14

Меня неимоверно обрадовал тот факт, что для участия в индивидуальных соревнованиях не нужно проходить отборочное сито, как, например, в командных боях. Индивидуалов, как пояснила Ольга, в Москве не так много, а из других городов не рискуют выставлять одиночных бойцов. А вот сибиряки или уральцы охотно приезжают. Не так активно, как хотелось бы, но встречаются. Вот и получается, что в турнире будут участвовать семь человек. Как определят победителя, я не знал.

– Проще простого! – фыркнула Ольга, когда мы всей нашей командой готовили мой УПД для поездки в Лужники. Механики Фома и Ленька упаковывали костюм по раздельности в деревянные ящики, обложенные крупной стружкой, да вдобавок оббитые изнутри войлоком, а дядя Боря внимательно отслеживал по списку, что нам необходимо для обслуживания «скелета».

– Так поделись, – попросил я, сидя рядом с девушкой на скамейке под навесом механической мастерской. – Если было бы восемь человек, то начали бы с четвертьфинала.

– Разобьют на две группы, – раскрыла Ольга некоторые секреты турнирных раскладов. – По три и четыре человека. Из групп выйдут по два человека. Чтобы привлечь зрителей и повысить зрелищность, будет полуфинал, финал и бой за третье место. Я уже выяснила.

– И кто инсайдер? – мне стало любопытно, за что сразу же получил по носу легкий щелчок. Ольга улыбнулась.

– Не твоего ума дело, сударь, – сказала она. – Достаточно того, что регламент одиночников уже слили кому надо. А тебе разве помешает эта информация?

– Да как бы нет, – пожал я плечами. – Подозреваю, что меня поставят в группу из трех человек. Я – темная лошадка, но не настолько силен, чтобы выбить мощных игроков. Думаю, со мной будет Дубровский и еще какой-нибудь элитный боец. Им дадут шанс провести со мной легкий бой, чтобы не устать. А сами первое-второе место разыграют.

– Вообще-то будет жребий, – девушка поморщилась, что ветер растрепал ее волосы, и одним ловким движением собрала их в пучок, стянула резинкой. – За час до турнира проведут посев. Я как представитель бойца буду там присутствовать.

– Кто, кроме Дубровского будет в игре?

– Пашка Ушаков, Саня Шуйский, – начала загибать пальцы мой новоявленный администратор, при этом старательно морща носик. – Иван Долгоруков. Еще двое не относятся к московским родам, хотя проживают здесь на время учебы в гимназии. Я их плохо знаю. Они из семей пожалованных дворян. Михаил Ермаков и Платон Строганов сильные пилоты, постоянно конкурируют с Дубровским и Шуйским. Вот между ними и развернется борьба за главный приз.

Я вздохнул. Действительно, компания солидная. Дело даже не в том, что они старше меня на год-два. УПД нивелирует все недостатки в возрасте. А вот умение управлять «скелетом» просто так не дается. Здесь не магия важна, а желание и упорство. Именно вся семерка обладает этими качествами. Куда я вообще лезу? Ну, выиграю я один бой, допустим, а дальше?

– Чего раскис, Викентий? – поняла мои мысли Ольга и шутливо ткнула кулачком в плечо. – Отступать уже поздно. Взнос уплачен, команда собрана, все данные по костюму поступили в комиссию. Или на попятную?

– Еще чего! – фыркнул я. – Ничего я не струсил! Сказал, что буду драться – значит, буду.

– Да тебя никто не называет трусом, – мягко ответила Ольга. – Проиграть таким асам незазорно. Опыт так и зарабатывают.

В это время загудел таль, поднимая на тросах первый ящик. Грузовичок принял его, слегка просев. Тут же в кузов заскочили молодые ребята из механиков, и стали споро притягивать ящик лентами и цеплять карабины в специальные проушины. Все предусмотрели, чертяки! Следом встал второй ящик. Работу закончили, проверили крепления. Теперь можно отправлять машину в Лужники. Там для груза выделят помещение, поставят охрану.

– Фрол, будешь сопровождать груз, – приказала Ольга и направилась к своей машине. Она тоже поедет к месту будущего турнира как администратор участника, чтобы убедиться, что транспортировка прошла гладко. А завтра уже начинаются отборочные бои между гимназическими командами. Мы все поедем в Лужники. Булгаковы выкупили для себя целую ложу. Даже Старейшина высказал желание посмотреть на турнир, хотя, по словам Светы, терпеть не мог «пустопорожних забав».

Колонна из трех машин выехала за территорию мастерских. Грузовик и автомобиль Ольги сопровождал внедорожник с охраной, которую предоставил Владимир Олегович. Отец девушки больше беспокоился за дочь, чем за какую-то железку.

Я вздохнул и тоже засобирался домой. Велосипед, на котором мне приходилось частенько колесить по огромной усадьбе, стоял под навесом. Попрощавшись с дядей Борей и механиками, я рванул домой. Нужно было еще разок просмотреть несколько заинтересовавших меня боев. Главное, у меня есть команда. Оля взяла на себя роль руководителя и организатора, Кобылкин с двумя помощниками отвечает за техническую часть, а дядя Олаф выразил желание стать моим Целителем. Кстати, Гришка тоже в последний момент захотел войти в команду в качестве консультанта. А я не против. Солидная компания для индивидуала. Да еще целый десант Булгаковых собрался на выезд болеть. О моем предстоящем участии в турнире знал уже каждый второй. То и дело по дороге меня окликали и желали успеха.

– Наш класс в полном составе выезжает в Лужники, – заявила Света, когда я заявился домой. – Будем болеть за тебя. Флажки, барабаны, горны.

Мне стало смешно. Темная лошадка, скорее всего, позорно проиграет. Два боя – и прощай, турнир! Но все равно приятно.

– А ты в семейной ложе будешь или с нашими? – поинтересовался я, скидывая куртку.

– Лучше в ложе, – разумно решила Света. – Там не будет придурков, которые свистят и орут в уши. Кстати, с нами будет Илана.

– И что? – удивился я, всовывая ноги в домашние тапочки. – Это ты ее пригласила?

– Да, – с каким-то вызовом ответила «сестра». – Она же тебе нравится.

– Рудакова? – я едва сдержал смех. – Ты не заболела, Светка? Когда это она мне нравилась?

– Да ты сам с нее глаз не сводишь! – сложив руки на груди, девчонка с прищуром поглядела на меня. – И она вся такая приторная стала, «ля-ля-ля», «Вик такой-сякой, Вик классный»!

Я удивленно поморгал глазами, но ничего говорить не стал. С девчонками на эту тему нужно разговаривать очень осторожно или вообще игнорировать. А вот отдохнуть не помешает. Завтра с утра я с командой выезжаю в Лужники на техническое обслуживание костюма, а в двенадцать начнутся командные бои. Индивидуальные соревнования запланированы на послезавтра, так что время еще есть.

– Не, она, конечно, симпатичная девчонка, – признался я, чтобы Светлана от меня отстала. Я всегда так делал, когда она прицеплялась ко мне со своими странными вопросами. – Яблоками угощает. Кстати, что за сорт такой вкусный?

– Гад! – покраснела Света и рванула куда-то в глубины особняка.

Я улыбнулся, довольный тем, что заготовка снова сработала. Обижать «сестру» не хотелось, но иногда ее манеры бесили меня. Чего добивается, непонятно.

Вечером приперся Старейшина. За все время, что я здесь жил, он появлялся здесь пять или шесть раз, что превысило лимит его визитов за целый год, пошутил как-то Иван Олегович. Вот и в этот раз перед самым ужином тяжелая громада ходячей скалы загородила проем двери. Тут же захлопотали слуги. Одни помогали старику раздеться, другие спешно готовили еще один комплект столовых приборов.

Семен Игоревич не стал церемониться и приглашение к ужину принял. Отказался от вина, охотно похлебал супчик, а сам все время разглядывал меня через кустистые заросли бровей. Я уже не так робел перед Старейшиной; в первую очередь, чтобы не встречаться с ним как можно чаще, я старался вообще не напоминать о себе.

– Ну, боец, как себя чувствуешь перед дракой? – поинтересовался дед Семен. – Поджилки не трясутся? В штаны не намочил?

– Рано еще мочить, – неожиданно для себя дерзко ответил я.

Мгновенно все уткнулись в тарелки, сосредоточенно разглядывая вкусные кусочки рагу. Старейшина хмыкнул, но не потребовал, чтобы меня поучили ремнем за неподобающее поведение.

Ну, конечно! Ремень сейчас сродни некоему жупелу, которым меня постоянно пугают. Все грозятся спустить шкуру с моих ягодиц, но пока все обходится грозными предупреждениями.

– Укатают тебя, новик, – добродушно, даже с некоторой ленцой сказал он. – Супротив магии ты, может, и выстоишь. Но против опыта никак. Вот тогда и видно будет, чего стоят твои амбиции.

– Я свои силы знаю, – пытаюсь смягчить ситуацию. Все-таки старик не шпана из подворотни. Голову открутит на раз, не прибегая к магии. – Может быть, вы мне подскажете, как действовать?

– Молодец, исправляешься, – брови Старейшины забавно заходили волнами. – А то я уже наказание для тебя придумал за длинный язык. Ладно, пустой разговор ни к чему. Я слышал от Олафа, что у мальчишки какие-то изменения после болезни произошли. Правда, что Дар исчезает?

Я сжался. Если Целитель нашел какие-то отклонения, меня могут запросто вернуть в приют. А мне уже не хотелось туда возвращаться.

– Пока никаких предпосылок, – осторожно ответил Иван Олегович. – Все как обычно. Есть одна закавыка…

– Какая? – тут же потребовал Старейшина ответа.

– Олаф мог и ошибиться, но сразу предположил, что после болезни у Викентия появилась возможность «выключать» свою антимагию.

– Хм, – дед Семен наколол на вилку сразу два кусочка мяса и отправил в рот. Пока жевал, что-то обдумывал. – А ты сам, юноша, что ощущаешь?

– Да как обычно – ничего, – пожал я плечами. – Зачем мне такая сомнительная способность?

– Тут ты прав, – Старейшина одобрительно кивнул. – Ладно, пока оставим сию тайну. Лучше скажи, как тебе «скелет»? Замечаний нет? Может, еще что-то нужно сделать?

– Спасибо, костюм отличный, – не стал я лукавить. Мне и в самом деле нравился тяжеловатый, поблескивающий мрачной сероватой матовостью брони экзоскелет, что превращало меня в колоритную фигуру на арене. Я уже знал, что все соперники предпочитают раскрашивать костюмы в разнообразные цвета или картинки с помощью аэрографии. – А все недостатки выявятся после первого же боя. Там посмотрим.

– Если понадобится помощь, говори, – Старейшина отмахнулся, когда горничная попробовала поставить перед ним чашку с чаем. – Я могу дать к тебе в команду Скрябу.

– Ого! – только и смог выдохнуть Артем и показал мне большой палец, выражая высшую степень восторга.

Кто это такой? Почему не знаю?

– А он разве в Москве? – удивился Иван Олегович.

– Вчера приехал из Парижа. Наконец-то подписали контракт на поставку ППД этим лягушатникам по нашим условиям!

Старейшина крякнул и встал из-за стола, и жестом показал, что его провожать не нужно. После ухода мы еще некоторое время сидели молча, попивая чай.

– Кто такой Скряба? – задал я вопрос, мучивший меня неимоверно.

– Главный конструктор клановых ППД, – у Артема возбужденно забегали зрачки глаз. – Он делает броню для наших бойцов! На нем все: отладка, подгонка, интегрирование магических блоков в «скелеты», ну и прочие штучки. На колене может собрать любой образец!

– А как же дядя Боря?

– Кобылкин у него в подмастерьях, – с долей пренебрежения произнес Артем, что мне не понравилось. Человек не просто так работает в мастерских, старается создать качественные «скелеты», и видно невооруженным глазом, что это его призвание.

Я промолчал. Пусть этот Скряба и великий конструктор, но дядя Боря – мой главный механик, и доверять я буду только ему.

– Семен Игоревич сегодня какой-то добрый, – усмехнулась Людмила Ефимовна. – Даже чересчур. А ты, Вик, неправильно себя повел. Зачем было дерзить?

– Прадед злопамятный, – поддакнула Света.

– Дочь! – в голосе матери зазвучали металлические нотки. – Не подавайте повода для его гнева! В любом случае уважайте старость!

– Извините, – я предпочел лишний раз не встревать в ненужные мне споры и дискуссии. – Просто я не понял, зачем он приходил.

– Беспокоится за репутацию Булгаковых, – усмехнулся Иван Олегович, сминая салфетку. – Для упрочения своего положения тебе придется хотя бы из группы выйти.

А это уж как судьба распорядится. Против монстров я могу только свою дерзость и внезапность в тактике предоставить. Ведь никто не знает, какое супероружие есть в моем арсенале.

– Не требуйте от мальчика невозможного, – мудро заявила Людмила Ефимовна, и разговор как-то сам по себе увял. Все разошлись по своим делам.

Ежегодный спортивный турнир среди гимназических и академических заведений вызывал огромный интерес не только в Москве. Для участия в соревнованиях по боям «скелетов» приезжали со всех концов империи, но жесткий отбор отсеивал большое количество команд на ранней стадии.

Финал проводили в Лужниках. Огромный стадион, построенный по всем правилам магической защиты зрителей, принимал в свою чашу до ста тысяч человек. Ажиотаж был нешуточный. Даже взрослые, снисходительно смотря на забавы своих чад, поддавались энергии соперничества. Горячая поддержка клановых игроков, самые настоящие ставки (только для совершеннолетних!), умелая подача предстоящего турнира по общественным каналам радио и телекоммуникаций подогревали интерес многочисленной публики. Флаги команд были усыпаны логотипами меценатов: банки, предприятия, адвокатские конторы, железнодорожные компании, автомобилестроение… Хочешь изучить, что двигает экономику империи – смотри на логотипы. Иногда мелькали названия иностранных фирм. Особенно из германских княжеств и Скандии. Вроде бы и враги, и в то же время торговые партнеры.

В первый день турнира я с Ольгой, Борисом Терентьевичем, дядей Олафом, с механиками и увязавшейся за нами Светланой прошли по подземному тоннелю, который привел нас в какое-то огромное помещение с кучей металлических дверей.

– Ищи номер тридцать восемь, – подсказала Оля. – Там наш костюм. Пока соревнования не начались, проведем отладку. Во сколько первые бои?

– В двенадцать, – ответила Света, с любопытством поглядывая на многолюдную суету, царившую в сквозном помещении. Оказывается, отсюда можно сразу попасть на арену. Я даже видел серую поверхность гаревого поля стадиона, на котором развевались многочисленные флаги с гербами участников.

– А вот и гроза авторитетов! – раздался знакомый голос. – Ольга Владимировна! Наше почтение!

Навстречу нам шел Егор Дубровский с компанией свитских. Один из них тащил большую сумку, и судя по выпученным глазам, в ней было что-то прилично тяжелое.

– Здравствуйте, Егор, – с холодными нотками в голосе ответила Оля, игнорируя внимательный взгляд молодого парня, разглядывающего ладную фигуру девушки в светлой блузке и короткой юбке, а больше всего – ее стройные ноги.

Ольга прошла мимо, а Дубровский подмигнул мне, да еще взглядом показал одобрение.

– Ну что, готов получить звиздюлей, шкет? – вместо иных слов спросил Егор. – Ты и в самом деле решился на самоубийство?

– За меня не переживай, – ответил я, а Света, шедшая рядом, сжала мой локоть, чтобы мне опять не сболтнуть лишнего. – Встретимся в бою.

– Ой, боюсь! – хмыкнул Дубровский, а свитские, двое из которых мне уже были знакомы по гимназии, заухмылялись. – Надеюсь, попадешь в мою группу!

– Козел, – прошептал я, чтобы никто не услышал.

– Крайне самоуверенный юноша, – вдруг сказал Олаф, покачивая чемоданчиком, в котором были медикаменты на тот случай, если я получу травму. – Викентий, тебе стоит показать свою состоятельность, если жребий столкнет вас вместе.

– А ради чего я здесь? – пожимаю плечами и вхожу в техническую комнату, снятую с охраны. Здесь находился мой УПД – матово-серый костюм с броневой защитой. Механики тут же начали проверку всех узлов, а Ольга озабоченно произнесла:

– Надо бы усилить охрану комнаты. Не хочется думать плохое про твоих соперников, Вик, но кое-кто может жирную свинью подложить накануне боев.

– Разумное решение, – поддержал ее Кобылкин, вытаскивая из полотняной сумки планшеты, пульты управления и прочую коммуникацию.

– Ага, заявились! – раздался голос Григория от дверей. Он приехал в Лужники раньше нас и уже успел побывать в арбитражной комнате, подавая официальную заявку. – Хочу вас обрадовать, сударь! Появился восьмой участник индивидуальных боев!

– Кто это? – хором воскликнули сестры.

– Некий «Пустынный Барс», – усмехнулся Гришка. – По достоверной информации – это кто-то из детей престолонаследника Юрия Ивановича. А еще, если глубже копнуть, Великая Княжна Лидия Юрьевна.

Кто-то присвистнул. Я тоже замер. Девчонка? В индивидуальных боях? Не, в командных соревнованиях девчата выступают, но в большей мере как Целители, установщики защитных сфер, и большую часть проводят за спиной парней. Сама цесаревна!

– Я слышал, что Лидия Юрьевна увлекается «скелетами» чуть ли не с детства, – сказал Григорий. – Якобы, в ее личном гараже есть с десяток разнообразных моделей. Господа, мы можем потихоньку собираться домой. Победитель известен.

– Еще чего! – фыркнула Света неожиданно для всех. – Вик будет биться, правда?

– Правда, – машинально кивнул я, а Ольга, улыбаясь, посмотрела на младшую сестру. – А сколько ей лет?

– Четырнадцать, – ответил дядя Олаф, почесывая переносицу от волнения. – Крайне рискованное предприятие затеяла Великая Княжна. Но явно с позволения отца или даже императора. Значит, Его Величество будет присутствовать на турнире.

Ага, почти одногодка моя. Получается, мы оба будем противостоять великовозрастным игрокам, но с разными шансами. Скорее всего, Великой Княжне дозволят дойти до финала, где она или выиграет (вариант с поддавками), или проиграет (вариант с воспитательным моментом, чтобы не возомнила себя всемогущим бойцом). Даже интересно.

– Жребий был? – нетерпеливо спросила Оля.

– А, да! – очнулся Григорий, словно забыл, зачем зашел в комнату. – В общем, разбили участников на две группы. Наш Вик попал в достойную компанию, чего уж там. Сливаем воду. Дубровский, Долгоруков, Строганов. Максимум, одна победа, и то это я что-то размечтался. Бои начнутся завтра с десяти утра. Сначала группа «А», то есть, где Великая Княжна выступает. Их два боя, потом выходит группа «Б». Тоже два боя. И так далее по списку.

– Ну и ладно, – вдруг успокоился я, поглаживая шлем. До него еще не дошла очередь по тестированию. – Посмотрим, с чем едят профессионалов.

Механики засмеялись, а вот Света и Ольга не разделяли моего оптимизма. Старшая родственница взялась меня спрашивать, чьи бои я лучше всего изучил. Ответил, что Дубровского и Долгорукова. Шанс столкнуться с Егором у меня был выше всего. Печенкой чувствовал, что жребий сведет нас вместе. Вот и свел.

– Вся компания в сборе! – раздался от дверей мужской голос. – Удачно я зашел!

Так я познакомился со Скрябой – тем самым гениальным, как утверждал Старейшина, инженером. Низкорослый и пузатенький, лет за сорок, мужичок, постоянно прищуривающий левый глаз, да вдобавок к этому склоняя голову набок. Разговаривая с ним, нельзя было понять, о чем думает этот человек.

Его отличный костюм-тройка ладно облегал полноватую фигуру; видно было, что хорошие вещи Скряба любил носить в любой обстановке. Но больше всего меня удивило, что он запросто поздоровался с Кобылкиным и его механиками, перецеловал ручки Ольги и Светланы, крепко сжал мою ладонь. Судя по простенькой, но массивной печатке с малым гербом Булгаковых на толстом, как сарделька, пальце, Скряба не принадлежал к дворянам. Вероятнее всего, он был из хорошо образованных мирян.

– Ты и есть тот храбрый юноша, бездумно бросающийся с головой в драку с монстрами? – главный инженер подмигнул мне и похлопал по плечу. – Храбр до безумия? А какой повод у нас для этого? Где это чудо инженерной мысли, Боря?

Он снял пиджак и небрежно бросил его на ящик, в котором транспортировали УПД. Сосредоточенно глядя на стоящий в углу «скелет», он приблизился к нему, на ходу закатывая рукава рубашки. Дядя Боря тут же стал объяснять ему все тонкости, показывая что-то на планшете. Скряба то кивал головой, то поджимал губы. Пару раз заставил Фому активировать приводы.

– Давайте еще раз пробежимся по основным узлам, – сказал он после краткой лекции Кобылкина.

Ольга оживилась и вытянула из-под блузки шнурок с амулетом. Сжала его в руке и поднесла к уху. Кивнула.

– Нас приглашают в ложу. Скоро начнутся соревнования, – объявила девушка. – Щукинская гимназия выступает во втором бою.

Борис Терентьевич сказал, что они останутся здесь и будут тестировать костюм. Оставив работников внизу, мы поспешили на трибуны через служебный выход. Гришка вел нас уверенно через вопящие от возбуждения сектора. Народу и в самом деле собралось прилично. На поле пока разворачивалось представление в виде торжественной церемонии открытия.

Наша ложа оказалась открытой, но возвышающейся над остальными трибунами. Отсюда вид был просто великолепный. Большая часть сидений занята Булгаковыми. Здесь уже находились Иван Олегович, его братья Владимир, Егор и сестры Вера с Ириной – важные дамы в ярких нарядах. А вот Василия Олеговича нету. Он опять куда-то уехал по делам охраны. Или вообще в Сибирь или на Урал в составе группы сопровождения.

Помимо Булгаковых здесь присутствовала многочисленная свита из мелких дворян, ходящих под присягой клану. Конечно, детей хватает. Человек двести точно набралось. Где-то здесь должна быть Илана. Постеснялась подойти, наверное. Ага, чуть выше сидит. Заметила меня, помахала ладошкой и покрылась пунцовыми пятнами. Хм, все-таки плохо я знаю женщин.

Я, Света, Ольга и Григорий сели дружно рядышком. Тут же между рядами засновали официанты, предлагая минеральную воду, газировку, мороженое. Мы, не сговариваясь, взяли по бутылке холодного лимонада.

Представление, наконец-то, закончилось, и по динамикам разнесся голос диктора, объявившего о начале командных выступлений пилотов УПД среди гимназий. Первыми на гаревое покрытие арены приглашалась какая-то команда из Ярославля и Измайловская гимназия. Я замер. Мне было интересно, как вообще можно действовать группой. Кто занимается постановкой, тактикой и стратегией боя? Или все закончится банальной дракой, где победит тот, кто останется на ногах?

С каждой стороны соперники выставили по пять пилотов. Ярославские были в УПД ярко-желтого цвета с красными кляксами на спине и груди. Измайловские выкрасили свою броню в темно-зеленый цвет. На плечевых пластинах светился логотип гимназии: рука, сжимающая змея. Кажется, это был фрагмент из герба дворянского рода Измайловых, на чьих землях сейчас находилось учебное заведение.

Команды под рев трибун разошлись в разные стороны, и между ними встал судья с красным флажком, то и дело поглядывая на часы. Боевое построение соперников не отличалось оригинальностью. Видимо, это уже отлаженная схема начала боя. Впереди стоят три «тяжелых» игрока, а позади расположились еще двое.

– Центровой и фланги начнут первыми, – Ольга, сидевшая по правую от меня руку, взяла роль гида. – Позади два артефактора, перестраивающие оборону по ситуации. Сейчас, с началом боя, все щиты сняты. После первой атаки, если команда сумеет не рассыпаться и начнет действовать слаженно, артефакторы будут подпитывать амулеты своих игроков, а сами следить за тылами. Тактика, в общем-то простая: выбить как можно больше противников. За этим следят судьи.

Арбитр в поле подозвал к себе по одному игроку из обеих команд, что-то объяснил и только потом трусцой покинул середину поля. Вздернул руку с флажком. И тут же неприятная тяжесть навалилась на плечи, уши мгновенно заложило. А потом все прошло. Аура отреагировала так, как и положено, когда на меня напрямую воздействуют магией.

– Включили защитное силовое поле, – пояснила Света, зажимая нос пальцами и усиленно сглатывая слюну. Она почему-то покраснела и стала оправдываться: – Я всегда так делаю, чтобы ослабить давление на барабанные перепонки. Сейчас все пройдет.

Вокруг поля засверкали сиреневые вспышки, что-то громко хлопнуло – и перед нашим взором развернулись силовые щиты, через которые можно было смотреть на игроков. По верхнему краю защитных панелей проскакивали едва видимые белесые и фиолетовые змейки.

Флажок резко опустился вниз – и бой начался.

Что-то подобное я предполагал, когда смотрел тренировку Ольги и Григория. Центровые столкнулись между собой, и вокруг них сразу же образовалась пустота. Фланговые связали друг друга, не давая прорвать оборону. Сразу же засверкали вспышки магических техник. Измайловские больше использовали силу водных элементалей, создавая с их помощью давление на противника: водяной молот, водопад, горный ручей. Как только вокруг ярославских возникло целое озеро, один из артефакторов швырнул в него голубую искристую змейку. Вода мгновенно превратилась в лед, вцепляясь в ноги соперников, лишая их подвижности. Но горячая лавина огня пыхнула нестерпимым жаром, выпаривая воду. Силовые щиты усиленно гудели, принимая на себя плетения, каким-то образом пролетевшие мимо. Но, в целом, они держали магию.

– Измайловские победят, – вынес свой вердикт Гришка. – Центровым у них Васька Измайлов. Он тоже, кстати, хотел в индивидуалке участвовать. Но отговорили. Упор сделали на командную работу.

Между тем обмен магическими ударами закончился. Фланговые взлетели вверх и перенесли разборки на пять метров от земли. Трибуны довольно загудели. Пошла обычная рубка. С направляющих, на которых были закреплены какие-то странные стволы, похожие на пулеметные, срывались цветные шары. Попадая в корпус противника, они лопались и помечали краской пораженные места.

– Специальные учебные заряды, – сказала Света, непроизвольно сжал руками подлокотники кресла. И добавила: – Артефакты, которые гасят амулеты в замкнутом контуре УПД.

Стали появляться выбывшие. Один за другим опускались на землю пилоты, а на больших экранах появлялось сообщение, что такой-то закончил выступление.

– А как определяют победителя в командной игре? – спросил я шепотом Свету, наклонившись к ее розовому ушку. Видимо, излишне близко. «Сестра» не стала отодвигаться, но выставила передо мной ладошку.

– Нужно выбить центрового, – пояснила она, повернувшись ко мне. – Обычно же стараются уменьшить количество игроков. Но судьи сами решают, когда прекратить бой. Там у них своя система. А вообще ориентируйся, если в команде противника останется один игрок.

По стадиону прозвучал протяжный сигнал. Диктор торжественно объявил, что победили измайловские. Перерыв пять минут, после чего в игру вступает наша гимназия.

– А кто у нас центровой? – спросил я. – Дима Глинской?

– Дубровский Егор, – ответила Ольга.

– И там успел! – восхитился я. – Ему делать нечего?

– Димка руку умудрился сломать, – огорошил новостью Гришка. – Я с ним недавно разговаривал. Сам дурака свалял. Решил через окно второго этажа сигануть. Какую-то технику мягкого приземления испытывал или перед подружкой перья распускал. Что-то не сработало, грохнулся знатно. Пятки отшиб, ну и руку в двух местах… Целитель заживил перелом, только про турнир сказал забыть.

Не слышал. Глинского я знал поверхностно; он учился в восьмом классе, его интересы с моими не пересекались. Но друг с другом здоровались, когда сталкивались в гимназии. Обычный паренек, не отличающийся физической силой. Худощавый, узкоплечий, высокий. Светка, правда, уверяла, что Димка отлично владеет техникой Воздуха, и поэтому свой Дар он на полную катушку использует во время турниров. Еще бы, с такой искрой да не порхать над землей подобно птице! Недаром в центровые выбрали. Только почему он умудрился грохнуться на землю и сломать руку? Мог бы активировать элементалей Воздуха и плавно опуститься на ноги, вызывая восхищение дамы сердца.

Своими сомнениями я поделился с Гришкой, пока на арену не вышла наша команда. Парень пожал плечами.

– Сам не понимаю, как он лопухнулся.

– Не ломал он ничего, – уверенно ответил я. – Просто не захотел участвовать в турнире. А вот почему – вопрос интересный.

Мою «теорию заговора» никто не поддержал. Ольга только фыркнула, а Света возмущенно вскинулась, пытаясь объяснить мне, как плохо скажется на репутации Глинского отказ от общественного мероприятия. Как лидер пилотов УПД он просто обязан был участвовать в турнире!

Не стал спорить. Мысль у меня вертелась гадкая. Дубровский мог запросто уговорить Димку отказаться от соревнований, зная о чем-то таком, о чем не подозревали многие участники. Например, о Великой Княжне Лидии. Тогда получается, инсайдеры сработали на опережение и нашептали Егору ценную информацию. Поэтому мой противник решил выступать на два фронта, чтобы его заметили и оценили с вершины власти. Может, и бред. Но я ни за что не поверю, что обладатель Воздушного Дара запросто сломал руку. Или ему помогли.

Отмахнувшись от теории заговора, внезапно овладевшей моим умом, я уставился на поле, куда выходила наша гимназическая команда. Дубровский сам по себе был парнем крупным, и УПД, обхватывающий белыми пластинами всю его фигуру, придавал ему совершенно гигантский вид. Покрытый голубой эмалью нагрудник с родовым гербом нестерпимо ярко горел на солнце. Белый Рыцарь! Да он пижон!

Рядом со мной завопили. Ложа возбужденно рукоплескала нашей команде. Даже Света на ноги вскочила и хлопала в ладоши. Ольга кривила губы в странной улыбке.

За белым УПД выстроились в линию четыре бойца. Их зеленая броня со вставками цветов гимназического штандарта резко контрастировали с костюмом Дубровского. Ну да, Егор ведь был вынужденно заменить центрового столь спешно, что остался в своем индивидуальном «скелете». Что же намутили с этой заменой?

Нашими соперниками была коломенская школа, где учились дети пожалованных дворян. И броня их показывала истинное состояние финансов: явно списанные в утиль УПД, настроенные механиками для учебных боев. Слабенькие ребята. Их один Дубровский вынесет без проблем. Видимо, об этом же подумали и коломенские. В их рядах возникла растерянность. Подозреваю, что о составах команд собирали очень много информации, анализировали каждого игрока, а Егор своим появлением смешал все карты.

Так и случилось. Бой длился недолго. Деморализованный противник сопротивлялся первые пять минут. Егор разнес защиту центрового с помощью огненных техник, выпуская злобных саламандр, прогрызавших «сферу отражения», через каждые пять секунд. А остальные атаковали с помощью пулеметов. Артефактные снаряды выбивали амулеты, приземляя игроков в черной броне на землю.

– Ура! – закричала Светка и радостно бросилась мне на шею, но тут же смутилась и отпрянула. – Наша взяла!

– Здесь уже делать нечего, – решительно произнесла Ольга, хватая меня за руку. – Пошли в мастерскую. Нужно заново прогнать тесты.

– Почему?

– Тебе интересны эти командные прыжки? – ухмыльнулась девушка. – Поверь мне, Вик, индивидуальные соревнования – это нечто другое. Абсолютно! И, кстати, наши сегодня выступать больше не будут. Слишком много команд, отсев долгий. Завтра же начинаем мы. Пошли, пошли! Никуда твоя Светочка не денется!

Я жутко покраснел. Неправильно Ольга интерпретирует поведение Светки. Она же просто эмоционально раскованная, и повисеть на шее названного брата вовсе не зазорно. Махнув рукой на прощание нашей компании, я с Ольгой спустились по лестнице вниз и направились в выделенную для нас мастерскую.

Император Иван Андреевич с любопытством смотрел через театральный бинокль на бурлящие трибуны стадиона, выискивая что-то интересное для себя, изредка замирая на какой-то одной точке, отрывался от окуляров, а затем продолжал свое увлекательное занятие.

Помахивая изящным веером, на котором были запечатлены разнообразные картинки из жизни японских дайме (подарок островного императора-самурая), Анастасия Павловна неодобрительно выговаривала сыну, сидевшему рядом с ней в парадном мундире:

– Не понимаю, зачем ты позволил Лидочке участвовать в этом сумасбродном соревновании! Мало того, что с самого ее детства сознательно разжигал в ней желание облачиться в железяки и прыгать по дворцовому ристалищу, так теперь решил потакать ее ненужным интересам в публичном месте!

Цесаревич только посмеивался, в который раз выслушивая жалобы матери. Дочку свою он любил и баловал, здесь императрица права. Впрочем, жена тоже недалеко ушла от воспитательных мероприятий. А между тем Лида росла; росло и ее мастерство в управлении «скелетом». Она стала универсальным пилотом, умевшим работать как с магическими артефактами, так и с обычным механическим механизмом.

– Мама, я честно пытался ее отговорить от участия, – Юрий вытянул шею, рассматривая выходящих на середину арены четырех пилотов в разнообразных «скелетах». Лиду он легко узнал по эмалевой расцветке брони в виде красно-белых диагональных полос: гербовых цветов Мстиславских. Сам герб на семейном совете категорически запретили наносить, чтобы заранее не давать фору Великой Княжне. Если ее узнают, победителя можно называть сразу, не проводя турнир. Лида этого не хотела, и всей душой рвалась на арену сразиться с сильнейшими пилотами в индивидуальных боях.

Трибуны завопили так, что даже в императорской ложе услышали мощный рык десятков тысяч людей.

– Никогда бы не поверила, что так могут кричать молодые люди, почти дети, – нервно улыбнулась императрица, отчаянно замахав веером. – Жуткое ощущение.

– Тебе надо почаще выбираться на такие мероприятия, – не преминул заметить Иван Андреевич, направив изящный бинокль на свою внучку. Поморщился. – Лазарев!

– Я, Ваше Величество! – из-за спины вынырнул моложавый полковник в белом мундире с золотыми погонами и аксельбантом красно-белого цвета.

– Где мой армейский «Штурман»? – Мстиславский потряс театральным окуляром. – Это как-то все несерьезно!

– Сию секунду! – сопровождающий императорскую чету начальник внутренней службы безопасности полковник Лазарев прекрасно знал интересы и желания своего хозяина, и заблаговременно приказал своим людям взять полевой бинокль с мощной оптикой.

Короткая суета, тихие возгласы – и в руку императора лег массивный черный бинокль с обрезиненными окулярами. С удовольствием кивнув, Иван Андреевич снова направил свой царственный взор на внучку.

– Кто будет противостоять Лидии? – деловито спросил он.

– Ушаков Павел, Шуйский Александр, Ермаков Михаил, – прочитал в красочном буклете список пилотов-индивидуалов средний сын Ростислав, облаченный в такой же белый мундир. Жилистый, тридцатилетний мужчина со своим семейством сидел во втором ряду, и откровенно скучал. Ему не нравилось странное поветрие в виде турниров, где сталкиваются, облаченные в броню, молодые люди, пытаясь выяснить, чей «скелет» лучше. Очень интересно узнать, откуда появился сей интерес? Мысли насчет военных у Ростислава давненько бродили в голове. Много пилотов после военного конфликта на Одре стали героями и всенародными любимцами. Их чуть ли не на руках носили, стихи сочиняли, бесконечные интервью, статьи – в общем, слава обрушилась неимоверная. А учитывая, что большинство пилотов ППД – дворяне, то дамы любыми путями старались завести знакомства и выйти замуж за героев.

Право слово, после автомобильных гонок борьба в бронированных костюмах прочно заняла свое место в списке развлечений не только среди дворянской молодежи, но и миряне заразились этим зрелищем.

– Ермаковы своего отпрыска прислали? – удивился император. – Надо же, думал, здесь одни московские!

– Не только, Ваше Величество! – вылез вездесущий Лазарев. – Судя по составу участников еще один пилот – вовсе из обедневших новгородских дворян. Некий Волховский. Сирота. Он взят под опеку родом Булгаковых.

– Что? – оторвавшись от бинокля, Мстиславский медленно повернул голову к полковнику. – Как вы сказали, любезный Архип Сергеевич?

– Извините, Ваше Величество! – незнамо отчего побледнел полковник. – Я полагал, вам предоставили списки участников! Я сейчас же прикажу снять молодого человека с соревнований!

– Стоять! – тихо рыкнул Мстиславский. – Никаких снятий! Волховский проходит по категории «К», верно, Архип Сергеевич?

– Я могу выяснить сию минуту, Ваше Величество! – вытянулся Лазарев. – Не могу знать по этой категории! Не моя епархия!

– Не стоит, полковник, – поморщился император. – Я вспомнил.

– Ты о чем, дорогой? – удивленно спросила жена, перестав махать веером. – Разве этот сирота обязан участвовать в гимназических турнирах? Или он учится в гимназии с подачи Булгаковых?

– Видно, так и есть, – Иван Андреевич почему-то выглядел донельзя довольным. – Посчитали нужным не отделять мальчишку от своей семьи. Кстати, Архип Сергеевич, подготовьте мне материал по Волховскому.

– Слушаюсь, Ваше Величество, – Лазарев кивнул и отступил за спину венценосного хозяина.

Между тем по стадиону разнесся голос диктора, приглашающий к поединку участников первой группы: Ушакова Павла и бойца по имени «Пустынный Барс». Право на инкогнито давалось тем участникам, которые по ряду причин не хотели публичного оглашения своей родовой принадлежности.

– Лидочка сама выбрала себе такое странное имя? – удивилась императрица. – И при чем здесь пустынный барс?

– Прочитала книжку про путешественников в Сахаре, – усмехнулся Юрий, – и как натура романтическая, решила выступать под этим псевдонимом.

– Я очень беспокоюсь за внучку, – повернула голову Анастасия Павловна к мужу. – Ты посмотри на этого Ушакова. Ему, кстати, сколько лет?

– Шестнадцать, – ответил Ростислав, успев просмотреть короткую аннотацию в буклете. Учится в Щукинской гимназии. Девятый класс.

Тем временем над стадионом мелодично прозвенел гонг, активировались защитные панели – и пилоты сошлись, чтобы поприветствовать друг друга, стукнувшись кулаками.

– Ох, не нравится мне эта затея, – снова вздохнула императрица.

Карусель боя закрутилась не сразу. Ушаков действовал осторожно, прощупывая соперника редкими, но весьма мощными ударными техниками, комбинируя «дыхание ветра» с «ледяным копьем». Хрустальные осколки магических плетений разбивались о защиту, выстроенную Пустынным Барсом. Трибуны загудели недовольно. Пассивная тактика Ушакова вызывала недоумение. Между тем Великая Княжна резко сократила дистанцию и мощно пробила с левой руки, точнее, ее ладонь, сыгравшая роль некоего накопителя, разрядила технику прямо в грудь соперника. Ушаков отлетел на несколько метров, вспахивая грунт арены спиной.

– Чего он не дерется? – пробормотал Ростислав. – Судя по его послужному списку, не самый слабый пилот УПД. И зачем снял защиту?

– Кто-то слил информацию, что Пустынный Барс – внучка императора, – шутливо произнесла еще одна из Великих Княжон – шестнадцатилетняя Василиса, самая младшая дочь императора. Она, не отрываясь, смотрела на происходящее. – Точно вам говорю. Ушаков решил сдать бой. Все равно впереди еще два поединка. Успеет наверстать.

– Серьезное заявление, – нахмурился император. – Василиса, ты уверена, что была утечка?

– Да я просто предположила, – пожала плечами девушка. – А иначе почему Ушаков трусит? Да и родовые цвета на костюме могут сказать многое, кто головой соображает.

Павел и в самом деле старался как можно меньше вступать в активную фазу боя. Он осыпал Лидию бесконечными отвлекающими магоформами, а в ответ получал приличные плюхи, которые опрокидывали его навзничь. Но зрители требовали зрелища, и Ушакову пришлось работать серьезно. Пилоты взлетели вверх; загрохотали мини-пушки, выбивающие артефакты из защитной цепи бронекостюма. Часть светящихся шаров пролетала мимо и врезалась в панели, вызывая целые каскады разноцветных вспышек.

Видимо, до Ушакова дошло, что его пассивная манера может привести к досрочному снятию с боя, и стал действовать активнее. Он заходил в тыл противнику, вернее, старался хитрыми маневрами ударить в спину, но Лидия каждый раз проявляла чудеса акробатики в воздухе. Павел в один из моментов сблизился с княжной, и та не преминула разрядить в него всю обойму из пушки.

Боковой судья вскинул желтый флажок, означавший конец боя.

– Лида всю защиту ему выбила, – довольно произнесла Василиса. – Победа.

– Боюсь, такие победы не добавят радости девочке, – озвучила разумную мысль императрица. – Очень уж легко одолела соперника.

Если бы я слышал вывод императрицы, то согласился бы с ее выводом. Пашка Ушаков как-то легко проиграл этой четырнадцатилетней пигалице. Вяло работал с техниками, постоянно пропускал удары, даже умудрился подставиться так, что его приземлили очень жестко.

– Будет очень интересно, – пришла к такому же выводу Ольга. – Хорошо, что Пустынный Барс не в нашей группе.

Девушка иронизировала, а я призадумался. В самом дел, если Великая княжна выступала с нами, как бы я действовал? Поддался бы? Как следует пораздумав, категорически отверг этот вариант. У меня слабый в техническом плане костюм, без магической защиты. Я даже стрелять из пушек не могу. Пустые направляющие намекают на мою несостоятельность. Так еще и ручки заранее сложить? Наподдать этой девчонке, чтобы не выпендривалась!

– Спорим, что она первое место возьмет? – оживился Гришка.

– Даже не собираюсь, – фыркнула Ольга. – О, Шуйский с Ермаковым выходят!

Парни остановились на середине арены, поприветствовали друг друга и натянули на головы шлемы. Шуйский в серебристо-сером «скелете» был похож на современный автомобиль с разнообразными дизайнерскими обводами и тюнингом, да и выглядел красиво и стильно. Ермаков, как определил мой наметанный глаз, использовал старую модель УПД, с которой никто из аристократической молодежи не желал связываться. Там какая-то ошибка в программном блоке завелась, постоянно вырубавшая амулеты защиты.

– Проиграет Ермаков, – разглядела Ольга костюм. – Зачем он приобрел эту фигню? На прошивку электроники понадобится столько денег, что легче новый «скелет» взять.

– Может, у них в роду есть спец? – возразил Григорий. – Взломал, новую программу поставил. Дел на рубль.

– Тогда почему никто не берется за исправление ошибок? – Ольга махнула рукой. – Проиграет. Вик, после боя сразу в мастерскую иди! У тебя будет полчаса.

Я кивнул. Таблицу уже опубликовали и распечатали на буклетах. Мой дебют пришелся на Дубровского. Может, это и к лучшему. Даже если и проиграю, зато буду зол и разогрет перед другими боями.

А Ольга оказалась не права. Ермаков в своем красном костюме дал серьезный бой Шуйскому. Не знаю, какие проблемы были у старой модели УПД, но Михаил здорово защищался и нападал, отвергая все домыслы о своей несостоятельности. Вокруг бойцов взвихрялись столбы пыли и водяной взвеси, превращавшейся от динамических техник в пар. Несколько раз противники всерьез сходились в рукопашной схватке, из которой Ермаков выходил победителем. Он просто использовал силу сервоприводов, подпитанную еще и амулетами, наносил зубодробительные удары. Шуйского отбрасывало на землю, волочило неведомой силой по гаревому покрытию, которое нещадно сдирало краску со «скелета». К концу боя на него было жалко смотреть: вмятины, царапины, какие-то ржавые пятна от огненных техник. Недаром на груди Ермакова саламандры пляшут, взявшись за лапки. Кстати, как и у Дубровского. «Огневики» же!

– Ничего себе, – хмыкнул Григорий, когда победу признали за Михаилом. – Даже не знаю теперь, какие расклады появятся.

– После боя Викентия будем думать, – рассудил Иван Олегович. Он посмотрел на мое бледное лицо. – Не трусь, парень. Дубровский хоть и силен, но у тебя есть фактор неожиданности. Используй его.

– Удачи! – успела шепнуть Светка перед тем, как я покинул ложу. Меня провожали как героя. Как-то встретят?

В подземном тоннеле я столкнулся с нашей группой поддержки во главе с Наташей Тучковой. Девчонки в коротких шортиках и в обтягивающих маечках, будоражащих воображение, окружили меня и затормошили, желая только победы. Мимо прошествовал Дубровский. Кисло улыбнулся, увидев меня в компании танцевальных красоток, и провел ребром ладони по горлу.

– Девочки, у нас десять минут! – откуда-то вынырнул Кирш, озабоченно поглядел на веселящихся подопечных, опутанных разноцветными лентами. – Быстрее на арену! Вик, удачи тебе!

– Спасибо, – я сглотнул слюну. Что-то мне поплохело.

Неожиданно Наташа чмокнула меня в щеку, и волнующе прошептала в ухо:

– Ты обязательно победишь! Мы будем за тебя очень сильно болеть!

Ух, как зажгло в солнечном сплетении! Как разогналась кровь по жилам! А Наташа со смехом убежала, оставив меня в глубочайшей прострации.

В мастерской меня уже ждали. Дядя Боря обругал, что я раньше не пришел. Господин Скряба задумчиво смотрел, как меня упаковывают в броню, но ничего не говорил. Он просто сидел на стуле, закинув ногу на ногу. На его колене лежал планшет.

Мне хватило десяти минут, чтобы облачиться, тщательно проверить фиксаторы и работу сервоприводов. Тихое жужжание – и броневые пластины сомкнулись в единый монолит.

– Попрыгай, – приказал Фрол, прогоняя по дублирующему планшету параметры экзоскелета. – Да не до потолка, чудо! Потихонечку! Ладно, я экран отключил, чтобы перед глазами ничего не мелькало и не отвлекало. Все, топай!

На выходе меня остановил Кобылкин. Молча похлопал по броневым пластинам, словно хотел проверить их на прочность.

– Ну, что? Проверим наше творение? – улыбнулся инженер. – Костюм добрый. Осталось только себя показать. Удачи!

– Спасибо, Борис Терентьевич, – я зажал шлем под мышкой и решительно вышел в коридор, забитый людьми. В большинстве своем это были технические службы участников боев. На меня смотрели с удивлением. Не мудрено. Механический «скелет» все-таки отличался от УПД, питающимся магическими амулетами, и от этого выглядящий более элегантно, чем мой массивный каркас, обтянутый броневыми пластинами. Да и сервоприводы бросались в глаза; при каждом шаге они приятно жужжали, плавно регулируя мои усилия.

– Что за чудо? – спросил кто-то за спиной. – Прототип УПД тридцатилетней давности?

– Слышали, господа, что наши археологи откопали древний артефакт? Так вот, его очистили от ржавчины и решили проверить на дурне, как он работает!

Раздался смех. Я сжал зубы и поспешил выйти из тоннеля, пожелав идиотам испортить УПД, за которые они отвечают. На меня обрушился рев трибун. Меньшая часть вопила, поддерживая меня, а другая свистела. Поежившись, двинулся к судье, стоявшему в центральном круге. Подошел, поздоровался. Дубровский в своем белом «скелете», рисуясь, сделал несколько мощных прыжков, и поднимая серую пыль, прочно утвердился напротив меня. Улыбнулся, услышав восторженные вопли.

– Господа, правила простые, – пояснил судья, поочередно глядя то на меня, то на Егора. – Не допускается применение боевых магоформ. За это – мгновенная дисквалификация. Бой идет до полного истощения защитного слоя брони или до момента, когда один из вас упадет на землю.

Взгляд его оценивающе пробежался по моему «скелету».

– У вас «механик», молодой человек?

– Да, – в горле стоит противная сухость. Скорее бы начать, что ли! Сил нет ждать!

– Как вы собираетесь противостоять магическим техникам?

– Очень просто, – ответил я, глядя на скалящегося Дубровского. – Я буду драться.

– Ваше дело, сударь, – пожал плечами судья. – В таком случае претензии, что против вас применили превосходящую технику, приниматься не будут. Надеть шлемы!

Я поправил шерстяную шапочку на голове и напялил на себя сферу. И сразу же отсек невыносимый гул тысяч возбужденных шмелей. Шлем плотно обхватил уши и лоб. Через тонированное забрало мир сразу приобрел странные серо-коричневые тона. Хлопнул правой рукой по локтю, где у меня был пульт простенькой системы связи с механиками. Дядя Боря попросил включить передатчик, чтобы в случае каких-то неполадок сразу связаться со штабом.

– Прием! – громко сказал я в пустоту. – Проверка связи!

– Слышу хорошо, – откликнулся Кобылкин. – Удачи тебе!

Вижу, как судья отбегает на край поля и делает отмашку флажком. И в ту же секунду гора белой брони срывается с места и огромными прыжками летит в мою сторону. Один шаг! Второй! Третий!

Согнутая в локте рука Дубровского распрямляется, чтобы нанести металлическим кулаком мощный удар в корпус. Он даже не стал применять магоформу, чтобы снести меня с ног.

И страх сразу пропал. Я вспомнил, как меня гонял по полигону Сидор, как измывался Кочет, расстреливая то огненными шарами, то водяными лезвиями, то воздушными спрессованными молотками – и горячая волна зародилась в солнечном сплетении. Она превратилась в тугой ком, и разрывая внутренности, понеслась по венам и артериям. Я закричал.

За мгновение до удара делаю шаг в сторону, и приподняв правую ногу, мощно пробиваю железной стопой по сгибу колена. Дубровского как будто подрубили. Инерция движения у него была настолько сильной, что он рухнул подобно громадной скале, сорвавшейся в пропасть.

Надо признать, Егор оказался опытным бойцом. Он умудрился сконцентрироваться, мгновенно перекувыркнуться через голову и вскочить на ноги. Видеть, как благородный белый рыцарь колобком катается по земле, было очень смешно. И я засмеялся, прогоняя последние страхи.

– Не расслабляйся, – остудил меня голос Ольги. – Сейчас начнет бить техникой.

Лица Дубровского я за тонированным щитком не видел. Но представляю, как он сейчас ругается и скрежещет зубами. Белый УПД неожиданно взлетел вверх на несколько метров. Воздух перед ним сгустился до неприятно дрожащего марева и ринулся волной, пытаясь накалить мою броню огненной магоформой. Делаю прыжок навстречу, вызвав, наверное, шок у Дубровского. Движки мягко подталкивают меня и гасят жесткий удар о землю. Я же в это время чуть приседаю и выставляю перед собой руки, произведя парочку странных для постороннего взора пассов. «Рыбак, ловящий срывающуюся с крючка рыбу», – перефразируя китайские названия магических техник, подумал я, и мне стало снова смешно.

Моя антимагия сработал на все сто процентов. Магоформа Дубровского, набравшая силу, неожиданно вспыхнула ярким пламенем между нами и рассыпалась мириадами эффектным радужных искр.

– Что это было? – Георгий Яковлевич, напряженно следящий за неуклюжим УПД явно ручной сборки, даже привстал со своего кресла. Его сын – а Глава «Золотого клана» уже был уверен, что в этой броне под фамилией Волховского выступает младший сын Андрей Мамонов – только что провел изящную защитную комбинацию непонятного свойства, напрочь разметав нешуточную магоформу «лава». – Есть у меня люди, которые разбираются в этих чертовых экзоскелетах?

По трибунам пронесся удивленный гул. Чтобы не напрягать голос, Антон наклонился к уху отца и сказал:

– Только что механическая коробка посадила на задницу магическую машину. Ты знаешь, что Волховский выступает без амулетов и артефактов?

– Почему? – нахмурился Мамонов. – Кто позволил? Кто допускает на магические соревнования механические УПД? И откуда он вообще его взял?

– Он сам захотел, – пожал плечами Антон, уставившись на поле, чтобы не пропустить разворачивающиеся события. – Надо сказать, дебют за пацаном.

– Но я сейчас видел, что мальчишка применил магическую защитную технику! – воскликнул Мамонов, ничего не понимая. – Как такое может быть, если Андрей потерял свою искру! Значит, есть?

– Я не знаю, отец, – поежился Антон. – Про Волховского мало что известно. Непонятен мотив, почему он выбрал «механику».

– Узнайте, в конце концов! – раздосадовано хлопнул по коленям Глава и посмотрел в сторону Козулина. Упрек предназначался эмиссару.

Между тем Дубровский отошел от шока. Он не ожидал какой-то упорной обороны от меня, поэтому растерянность быстро сменилась холодной контролируемой яростью. Белая броня мелькнула справа и резко сместилась в сторону. Мощный боковой удар потряс меня. Сервоприводы взвыли, пытаясь сбалансировать мою устойчивость, но тяжелый каркас сыграл злую шутку. Я прилично грохнулся на землю, но успел лягнуть ногой. Троекратно усиленный движком удар пришелся в живот подскочившего ко мне Егора. Противник пошатнулся и тоже хлопнулся на задницу.

Вскочили мы одновременно. Дубровский как заправский боксер стал лупить меня, вминая в пластины бронированный кулак, да еще усиливая удары энергией амулетов. Естественно, что моему организму это не понравилось. Горячая волна взбунтовалась и разогрела мое тело так, что я едва не завопил. Но и Егору досталось. Магоформы ломались как сосульки, выжигая защитные артефакты Белого Рыцаря. А я стоял на месте, удачно связав противника ближним боем, истощая его ресурсы. Правда, от законов физики никуда не уйдешь. Магию-то я выключил, а вот обычные удары иногда прилетали в мой корпус.

В броне изящными пируэтами публику не порадуешь. И тем не менее, мы с Егором выдали неплохой бой, считаю. Я не дал ему уйти на высоту, безжалостно приземлив, и использовал свои козыри, полностью выключив интеграторы «скелета».

– Остановись! – голос Ольги ворвался в мои уши. – Желтый флажок выкинули! Бой окончен!

Мы замерли в трех шагах друг от друга. Дубровский стянул с себя шлем и с изумлением стал его рассматривать, словно хотел найти в нем вопросы, почему бой пошел не по сценарию. Я тоже снял свою сферу и улыбнулся бушующим от удивления, восторга и злости трибунам. Кажется, я победил?

– Смотри, папа! Это мой сын, – сдерживаясь, чтобы не заплакать от радости, произнесла Аксинья Федоровна. – И твой внук!

Федор Гусаров, приникнув к биноклю, предусмотрительно захваченному из дома, очень долго смотрел на середину арены, где высокий темноволосый паренек в нескладном бронированном костюме улыбался, держа на сгибе руки сферический шлем. Да, в нем проглядывались черты Гусаровых. Мальчишка даже больше походил на прадеда Федора. Фотоснимки предков бережно хранились в семейном архиве. Лукьян Захарович отличался нескладной фигурой и странной, но идущей ему полнотой, которая не мешала охмурять молодых девиц. Ловелас был еще тот!

– На прадеда похож, – кивнул Гусаров и сжал руку дочери, которая успевала вытирать платочком слезы. – Это точно он?

– Да, папа. Викентий Волховский по всем документам, но по крови Гусаров… И Мамонов.

– А вот хрен ему! – неожиданно взъярился Федор и пристукнул кулаком по креслу. И даже не оглянулся по сторонам. Гостевая ложа была открытой, и шум трибун доносился сюда грозными волнами морского прибоя. Так что мало кто услышал возглас мужчины.

Успокоившись и отбросив эмоции, он заинтересованно спросил Аксинью:

– А ты говорила, что у него нет искры. Видела, как он грамотно гасил магоформы? Может, ошиблась ты, дочь? Андрейка-то одаренный! Теперь-то понятно, почему Булгаковы вцепились в пацана! Обошли на повороте не только нас, но и Мамоновых! Знали они, все знали!

– Не могла я ошибиться, – мотнула головой княгиня. – Не было у него никаких способностей. Здесь что-то другое. Возможно, ему дали какие-то амулеты. Ведь обычный человек тоже умеет пользоваться магическими наполнителями, только в меньшей степени. Почему бы Булгаковым не защитить Андрея таким же способом?

– Не знаю, не знаю, – пробормотал Гусаров, снова приникая к биноклю. – С этим мальчишкой вообще все непонятно. Странный экзоскелет без защиты, внезапно зажегшаяся искра…

Судья отточенным жестом показал, что победа присуждена Волховскому, и бойцам нужно покинуть ристалище.

Меня окружили девчонки из акробатической группы и так завизжали от восторга, что у меня уши заложило. В техническом тоннеле шла подготовительная суета ко второму туру. Мимо меня и висящих на шее танцовщиц прошагал Пустынный Барс в шлеме; он с интересом взглянул на меня, задержался на секунду и приветливо махнул железной рукой, а потом показал большой палец, выражая тем самым одобрение от прошедшего боя. Хм, интересно, если в костюме одна из Великих княжон, почему так тщательно прячет свое лицо? Боится или выполняет указание императора не афишировать свое участие в конкурсе?

Наташа Тучкова послала воздушный поцелуй и поспешила на арену. Помимо них на разогреве публики участвовали еще пять или шесть команд, периодически меняющих друг друга. А я дошел до мастерской, где меня встретили механики и деловито сняли доспехи.

– Сейчас тесты прогоним, – сказал Фрол. – К сожалению, вмятины придется выправлять после турнира. Нет у нас такой возможности в полевых условиях рихтовкой заниматься.

– Да не особо и беспокоит, – сказал я, вытирая тряпкой внутренние стенки шлема. – Каркас защищает от прогиба.

– Ага, до поры до времени, – хмыкнул Ленька. – Еще на пару таких боев хватит, а потом каркас начнет нагрузку испытывать. До финала дойти планируешь, али как?

– Как получится, – отмахнулся я. – Ладно, пошел на трибуну, отдохну. А где Скряба?

– Наверх пошел. Старейшина вызвал.

В ложе для Булгаковых меня встретили аплодисментами, и на этом все закончилось. И вправду, только первый бой прошел, в котором меня по какому-то странному принципу объявили победителем. Ольга прояснила, пока я жадно хлебал из бутылки холодную минералку.

– Ты пару раз завалил Дубровского на землю. Это идет тебе в зачет. Активность и пассивность тоже учитываются. Ты был активнее; даже Старейшина, на что он не любитель развлечений, сразу сказал, что у Егорки нет шансов.

Я покосился на старика, сидевшего в самой середине ложи. Семен Игоревич приехал, видимо, под мое выступление. Сейчас он разговаривал с Иваном Олеговичем, изредка покачивая головой. На меня внимание Старейшина не обращал. Ну и бес с ним. Больно надо.

– А еще что идет в зачет? – поторопил я Ольгу.

– Ты выбил Егору все защитные амулеты. При том, что сам был в механическом УПД без интегратора. Все подумают, что ты пользовался природным Даром.

– Получается, победителя определяют по количеству баллов? – хмыкнул я озадаченно. – Как в боксе?

– Ага, – кивнул Гришка. – Точно. У тебя есть шанс доползти до финала. Серьезно. Но в зрелищности надо прибавить. Дай зрителям то, чего они хотят.

– А чего они хотят? – ополовинив бутылку, я облегченно вздохнул и отвалился на спинку сиденья.

– Ну уж точно не бодание двух бычков! – рассмеялась Ольга. – Попробуй изменить тактику, подними бой на высоту. Будет интересно посмотреть, как Строганов использует своих воздушных элементалей.

– Он же на землю грохнется, когда я сожгу его амулеты, – удивился я.

– Да плевать! – махнул рукой Григорий, увлеченно глядя на бой второй пары из нашей группы. Там как раз Платон Строганов лупил изо всех орудий по Долгорукову, и кажется, дело шло к окончанию боя.

– Строганов – воздушник? – уточнил я у Ольги. Мало ли, вдруг какие новые подробности всплывут.

– А еще с «Землей» активно работает, – кивнула девушка. – Может устроить разнообразные ловушки. Так что я серьезно тебе советую поднять бой в воздух.

– Понял, – я расслабился. Как бы то ни было, один балл в зачет я получил. Дубровский теперь мне проходу не даст в гимназии, или я из дуэлей не вылезу. Есть такое подозрение.

Строганов получил победу, которая не вызвала особых вопросов, как со мной. А после небольшого перерыва начался второй тур. В ложе появился молодой распорядитель в накрахмаленной рубашке и предложил отобедать в ресторане. Тем же, кто не хочет покидать места, предложили легкие закуски.

Против Пустынного Барса на этот раз вышел Шуйский Александр. На трибунах пошло оживление. Слух о выступлении Великой княжны под этим именем уже просочился из кулуаров и достиг слуха большинства зрителей. Думаю, императору это обстоятельство не очень понравится. Инкогнито нарушено, и тот, кто слил информацию, серьезно влип.

Шуйский дрался вполне серьезно. Для него репутация индивидуального бойца не была пустым звуком, и бегать от девчонки он не собирался. Поэтому сшибка двух пилотов вышла знатной. Мне даже интересно стало, кому присудят победу. Если Барса будут тянуть на первое место, все станет ясно.

Я обрадовался, когда победу отдали Шуйскому. Значит, судьи правильно расценили ситуацию, и не будут тянуть за уши одного фаворита. Так честнее. А Великая княжна, не снимая шлема, быстро ушла с поля.

А расстроенный своей неудачей Ушаков проиграл Мише Ермакову. Второе поражение фактически вычеркивало Пашку из дальнейших боев. Я посмотрел по таблице ситуацию. Весьма интересная позиция. Если княжна проиграет еще один бой – а соперником у нее будет Ермаков – то может и вылететь из турнира. Шуйский-то перед ней имеет преимущество в виде очной победы.

Егор Дубровский, оказывается, умеет злиться. Еще бы, на глазах многочисленных поклонников и противников умудрился проиграть какому-то мальчишке в допотопном (в технологическом плане) экзоскелете. Теперь он рвал и метал, рассыпая в прах защиту Долгорукова. Взмывая в воздух, он наносил сокрушительные удары, отчего отражающие панели стонали от перегрузки, принимая на себя большое количество ударных техник. Егора остановил только взмах флажка.

Настал мой черед выходить против Строганова. Я не строил иллюзий. Первый бой в стане противника хорошо изучили, и Платон сразу же обрушил на меня элементалей воздуха, стремясь закрутить в пылевой буре и обездвижить, лишить маневренности. Надо ли говорить, что его попытки провалились. Несколько пассов руками, умелое встраивание своей антимагии в структуры магоформ привели к полному краху надежд. А дальше Строганов сам вынудил меня сделать то, о чем просила Ольга: поднять бой в воздух.

А что оставалось делать, когда под ногами земля пыталась раскрыть свои объятия и обездвижить, или резкими толчками уронить на землю? Устремляться вверх! Мы оба понимали, что только активность принесет нам очки, и кружились как пчелки, обмениваясь редкими, но мощными ударами бронированных перчаток. Платон, видимо, сообразил, что я использую какую-то особую технику магических защитных ударов, но почему-то сам не атакую.

Он сделал ошибку, позволив мне приблизиться. В этот момент, видимо, амулеты накапливали энергию для последнего удара. Попав в поле действия Разрушителя, интегратор мгновенно вырубило. Строганов рухнул на землю, ничего не понимая.

После долгого разбирательства и совещания судейской бригады победу отдали мне, посчитав, что интегратор вышибло в результате активных обменов ударами. Мою хитрость еще не распознали, но к этому все шло. Еще одна такая победа, и за меня возьмутся всерьез. Так что теперь можно и проиграть. В любом случае я уже выхожу в полуфинал.

– Архип Сергеевич, вызовите мне срочно майора Рудакова, – воспользовавшись перерывом, император уединился вместе с начальником внутренней СБ в одной из приватных комнат. – Нужно, чтобы он приехал сюда до полуфинальных боев. Хоть на вертолете доставляйте! Задача ясна?

– Так точно, Ваше Величество! – Лазарев четко повернулся и направился к двери. Остановился. – Позвать Великую Княжну? Она ждет в коридоре.

– Да, пусть заходит, – кивнул император.

Пустынный Барс, она же Великая Княжна, внучка старшего сына – наследника престола – Лидия Юрьевна Мстиславская, девица четырнадцати лет отроду, скромно вошла в кабинет в рабочем сером комбинезоне, который надела, пока механики тестируют ее костюм, и мелодичным голосом, в котором не было и доли страха, спросила:

– Звали, Ваше Императорское Величество?

– Лида, брось свои штучки, – поморщился Мстиславский. – Мы здесь одни. Присядь на пару минуток. Хочу поговорить.

– Как скажешь, дедушка, – кивнула княжна и присела на краешек дивана. – Что случилось?

– Ты в полуфинале встречаешься с неким Волховским Викентием, так?

– Да.

– Твое мнение о нем? Я имею в виду, как о бойце.

Лида пожала плечами, но ответила предельно честно:

– Темная лошадка. Дубровского победил за счет неожиданности. Строганова победил за счет какой-то техники, которую тщательно скрывал в первом бою. Долгорукову проиграл только в рамках стратегии. Это мое мнение.

– У меня тоже такие же мысли, – удовлетворенно кивнул император. – А что еще ты заметила?

– Не любит применять магию, – чуточку задумалась Лида. – Или он не одаренный, и пользуется артефактами; или очень хитрый. Готовит сюрприз. Хочет добраться до финала и победить. Для сироты из приюта очень хороший стимул. Но я ему не дам шанса.

– Почему? – удивился Мстиславский.

– Я тоже честолюбивая, – улыбнулась княжна.

– Хм, честно! – венценосный дедушка улыбнулся в ответ. – Только вынужден тебя огорчить. Никакой короны победителя турнира тебе не видать.

– Но, Ваше Величество…! – воскликнула обиженно Лида, думая, что дедушка вредничает из-за желания скрыть участие кровной родственницы, не поднимая ажиотажа в дворянском обществе. – Я столько готовилась! Позволь мне честно выиграть! Я не виновата, что про мое участие уже известно всему стадиону! Если бы еще Ушаков не поддавался!

– Ты не так меня поняла, – император довольно кивнул, радуясь проницательности внучки. Не виновата же она, что дело совершенно не в ней. – Ты можешь проиграть Волховскому по одной причине: твоя магия против него бессильна. Пять-десять минут боя – и твоя защита полностью выгорит. А против физически развитого мальчишки в обычном мордобое тебе не выстоять.

Лида растерянно смотрела на деда и лихорадочно обдумывала его слова. Не хватало каких-то деталей, чтобы сложить воедино картину. Почему он так уверен в ее проигрыше? Может, дело в самом Волховском?

– Скажи, деда, почему? – сделав хитрую мордочку, Лида подскочила к императору и прижалась к нему. – Слово Великой княжны, что не воспользуюсь подсказками. Буду честно биться.

– Красивая, упрямая и хитрющая, – хмыкнул Мстиславский, легонько потрепав внучку по макушке. – Три ипостаси, как-то уживающиеся в одном человеке. Все, что касается Волховского, не принято обсуждать.

– Все тайны, тайны! – княжна надула губы. – Ты думаешь, я такая болтливая? Все подружкам расскажу?

– Ненароком, – попытался смягчить свои слова император.

– Не думаю, что мой противник является столь уж значимой фигурой в России, – уколола Лида. – Что в нем такого? С другой планеты прилетел?

– Нет, обычный паренек, – усмехнулся Иван Андреевич. – Пока.

– Пока? – вздернула брови княжна. – Что это значит?

– Я надеюсь на твое слово, – не став отвечать на вопрос, император легонько сжал плечи внучки. – Если докажешь делом, что сказанное мною останется только в твоей голове – я буду знать, на кого можно положиться в трудную минуту. Волховский не владеет магией – он ее разрушает. Поэтому все твои попытки победить за счет техник будут провалены.

– Ничего себе, – Лида призадумалась, вспомнив усталое лицо подростка, стоявшего в тоннеле после победы над Дубровским, да еще в окружении красивых спортивных девиц. – Теперь ясно, почему его соперники валились как переспелые груши, а интеграторы с легкостью выжигало какой-то силой.

– О чем и говорю.

– Тогда я буду драться на кулаках! – упрямо заявила княжна.

– Не надо на кулаках! Включай пассивный режим; он позволит амулетам подпитывать мощность твоих ударов, и исключит полное отключение интегратора. И у тебя будет время вколотить соперника в землю.

Мстиславский улыбнулся, глядя на замершую внучку.

– Ты думаешь, поможет? – недоверчиво спросила она.

– Я уже проконсультировался с магами, – успокоил ее Иван Андреевич. – Иди, готовься к бою. Потом расскажешь о своих ощущениях, каково это – стоять против Разрушителя.

– Деда, – обратилась напоследок к нему княжна, – а это честно?

– Что ты имеешь в виду?

– Так просто раскрыть слабые стороны моего противника. Фактически ты дал мне в руки ключ к победе.

– Поверь, больше твоего поражения я хочу, чтобы Волховский не дошел до финала, – улыбнулся Иван Андреевич. – Из двух зол я выбрал меньшее.

Не успела озадаченная его словами внучка покинуть кабинет – вошел Лазарев. На немой вопрос императора четко доложил, что майор Рудаков доставлен по приказу Его Императорского Величества. Махнув рукой, останавливая ненужный поток слов, Милославский велел позвать офицера и оставить с ним наедине.

– Ваше Величество! – майор Рудаков сделал два шага вперед и остановился. – По вашему приказанию прибыл!

– Вольно, господин майор, – император показал на диван, где недавно сидела княжна, приглашая офицера не чиниться особо. – За вами на вертолете прилетели?

– Так точно! Я в это время в штабе находился. Долго не пришлось искать.

Император сдержался, чтобы не расхохотаться. Ну и прохвост этот Лазарев! На машине можно было спокойно доставить, не заставляя напрягаться службы противовоздушной обороны столицы!

– Вам объяснили, зачем вы здесь нужны?

– Никак нет, Ваше Величество!

– Через несколько минут, – император посмотрел на часы, – на арене будет полуфинал между пилотами УПД. Моя внучка сойдется в поединке с неким Волховским.

Рудаков побледнел. Он еще не понимал причину, по которой оказался на самой верхней ложе стадиона, но прозвучавшая фамилия его подопечного, проходящего по категории «К», едва не сжала сердце от плохого предчувствия. Что опять натворил пацан?

– Вы в курсе происходящих событий?

– Так точно, Ваше Величество! – вытянулся Рудаков. – Я знал, что Волховский готовился к турниру. Булгаковы нисколько не препятствовали его желанию, даже потакали. Штат механиков по приказу Старейшины Рода готовил ему индивидуальный костюм УПД на механической основе. Но я был уверен, что вся эта возня имеет другие цели.

– Почему вы так думали?

– Участие одиночки требует солидного денежного взноса. У Волховского таких денег нет, и Булгаковы, по моим данным, не собирались ему помогать. Дочка мне как-то сказала, что Викентий очень серьезно рассматривал вариант заработка с помощью какого-то танцевального турнира, где был солидный денежный приз, но он был перенесен по неизвестным мне причинам на более поздний срок.

Император про себя удивился разносторонним интересам Волховского. Никогда бы не подумал, что кроме боевых экзоскелетов (как раз, всех мальчишек интересуют подобные вещи), он еще и танцует.

– Раз парень участвует в турнире, средства он нашел, – утвердительно произнес Мстиславский. – Так?

– За него внесли деньги, но не Булгаковы.

– А кто же? Выяснили?

– Княгиня Мамонова-Гусарова, Ваше Величество.

– Ага! – хмыкнул император. – А почему именно она?

– Мотив неизвестен, – Рудаков не торопился с ответом. Он имел достаточно информации, получая ее от агентов; ее надо было правильно подать государю. – Однако две недели назад княгиня встречалась с Иваном Булгаковым. О чем шла речь, не выяснено. Мой человек не смог подобраться поближе, просто зафиксировал факт встречи.

– Булгаковы искали мецената? – удивился Мстиславский. – Странная позиция богатых людей.

– Наше мнение таково, что Волховский – сын княгини Мамоновой, – решился на ответ Рудаков. – На эту версию работает присутствие на стадионе Георгия Яковлевича Мамонова с сыном и эмиссаром Козулиным. Вам должны были доложить.

– Я знаю, – кивнул император, и заложив руки за спину, повернулся к огромному панорамному стеклу, через которое просматривалась часть трибун, но центр поля был виден гораздо лучше. Сейчас там, внизу, его внучка сойдется в учебном бою с Волховским. Интересно, что выиграет? Антимагия или правильно выверенная стратегия? – Наслышан о неприятной истории, произошедшей в семье Георгия Яковлевича. По-хорошему, мне давно надо было вмешаться и разрешить тяжбу личным повелением. Не дело это жить порознь… Что ж, ваше предположение не лишено смысла. Волховский вполне может быть его сыном. Но об этом можно узнать только в одном случае: полная генетическая проверка.

– Так точно, Ваше Величество, – глядя в спину императора, подтвердил Рудаков. – Дозволите?

– Нет! – резко развернулся Мстиславский. – Никаких проверок. Нарушение своих же законов плохо скажется на репутации. Мамоновы и Булгаковы своей возней вокруг Волховского сами подсказали, чей сын на самом деле этот паренек. Булгаков не зря встречался с княгиней Мамоновой. Князь Мамонов не от скуки прилетел из Ленска, чтобы пялиться на забавы молодых. Просто тщательнее следите за мальчишкой. Вот и все.

– Будет исполнено, Ваше Величество, – кивнул Рудаков.

– Кстати, какие отношения вашей дочери с Волховским? Вы помните мою просьбу?

– Дочь первой пошла на сближение, – майору не понравилось, что император вспомнил об Илане. Был ли в этом какой-то неприятный намек, или стоит пропустить мимо ушей? – Сейчас они хорошие друзья, но Волховский не торопится открывать свою душу. Он же из дикой стаи, Ваше Величество. Привык держать в себе свои мысли, и каждую минуту готов показать зубы.

– Пустое, Януш Сигизмундович, – махнул рукой Мстиславский, непонятно что имея в виду. – Не желаете посмотреть бой Пустынного Барса с Волховским? Кстати, они уже начинают.

– Почту за честь, – Рудаков облегченно вздохнул, что неприятный разговор с упоминанием членов его семьи закончился. И поспешил распахнуть дверь перед императором.

Меня успели предупредить, что из себя представляет Великая Княжна Лидия как пилот УПД. Управляет «скелетом» чуть ли не с пеленок. Хорошие инструкторы, высококлассные инженеры и механики, ну и маги, создающие защитную систему – все для того, чтобы выглядеть уверенно в каждом бою.

До сих пор не понимаю, как проиграл. Чтобы не затягивать драку, попробовал сблизиться с Лидией и активировать ее амулеты. Для магического контура УПД это грозило большими проблемами. Но Великая Княжна не поддалась на мою уловку. Она просто перешла на пассивный режим, а сама ввязалась в обычный бой. Ольга ведь таким же образом действовала, и предупреждала о подобном. Но откуда Лидия узнала о моих возможностях?

Броня моего «скелета» трещала от могучих ударов. Металлические кулаки раз за разом влетали в сочленения; сервоприводы отчаянно выли, получая повреждения. Я защищался отчаянно, даже нанес несколько ударов по нижним конечностям, сминая красно-белые броневые пластины. Лидия падала, активировала амулеты, помогавшие ей взлететь с земли на ноги, и тут же переводила их в пассивный режим.

Она меня реально умотала – эта дерзкая пигалица. Будучи на голову ниже, Лидия очень умело использовала свой рост, чтобы мощными ударами кулаков в сочленения разбить систему ручных приводов и обездвижить меня. У меня поздно в голове зажглась лампочка. Княжну кто-то предупредил о моей антимагии! И она грамотно использовала свои ресурсы. Правильно Ольга говорила, что обычный механический УПД в любом случае проиграет в противостоянии с броней, защищенной магическими артефактами.

Так и случилось. Последний удар в предплечье полностью нарушил работу левого привода. Я был обездвижен, в результате чего пропустил толчок ногой. Тяжелая броня, превратившаяся в неподъемный груз, потянула меня к земле. Славно я грохнулся, поднимая тучи пыли!

После сигнала об окончании боя мне пришлось изрядно потрудиться, чтобы подняться на ноги. Представляю, как сейчас хохочут зрители, разглядывая металлическую букашку, возящуюся на земле. Стиснув зубы, смог активировать сервоприводы и вскочить. Великая Княжна, не снимая шлем, протянула мне руку, и я пожал ее, поздравив с заслуженной победой.

– Дорабатывать надо, – досадливо произнес я в мастерской, ожидая, когда меня освободят из помятого УПД. – Приводы слишком открыты.

– Н-да, славно тебя потрепали, – хмыкнул Фома. – А все думали, что ты этого Барса победишь.

– Угу, – буркнул я, с облегчением поведя плечами. Взял тряпку и стал тщательно вытирать шлем. Шапочка на голове изрядно промокла от пота. Жаркий бой получился. – У этого Барса шпионы хорошие или аналитики. Грамотно использовал все подсказки.

– Не переживай, – Света подала мне бутылку с минералкой. – Ты неплохо дрался. В следующий раз победишь. Борис Терентьевич улучшит УПД. Да и Скряба выразил желание улучшить «скелет».

– В следующий раз о нем уже все знать будут, – возразила Ольга, тоже спустившаяся с трибун в мастерскую. – Не будет такого эффекта. Нужно тренировать свой Дар, Викентий, ты меня понимаешь?

Кобылкин через очки, съехавшие на нос, посмотрел в нашу сторону, но ничего не сказал. Скользя взглядом по техническому планшету, он снимал показатели движков, чтобы разобраться в повреждениях.

– Знать бы, что именно тренировать, – нехотя ответил я.

В это время дверь в мастерскую распахнулась, и к нам бесцеремонно ввалилась толпа молодых людей в черных костюмах. Часть из них встала возле входа, а другие как будто невзначай разобрали каждого находящегося здесь человека, взяв под контроль.

– Ваше Высочество! – первой среагировала Ольга с легким поклоном.

Великая Княжна Лидия оказалась весьма симпатичной особой с густыми темно-русыми волосами, отливающими медным оттенком. Черты лица еще не приобрели той плавности линий, которые привлекают внимание мужской части населения, но уже грозили сводить с ума будущих поклонников.

Лидии предстоял финальный бой или с Дубровским, или с Ермаковым, и поэтому она не стала переодеваться, оставшись в сером рабочем комбинезоне и в тяжелых высоких шнурованных башмаках. С любопытством оглядела нашу замершую компанию, и с улыбкой подошла ко мне.

– Рада познакомиться, господин Волховский, – сказала она, рассыпая по мастерской колокольчики своего голоса. – Вы хорошо бились, находясь в неравном положении. Вышли из тяжелой группы, и самое главное – не стали поддаваться мне. Пара синяков на боку и плечах будут мне уроком. Я недооценила вас.

– Спасибо, Великая Княжна и простите, – я с трудом вышел из ступора. – Я и не думал играть в поддавки. Хотел пройти в финал.

– Как и я, – Лидия мельком взглянула на Свету, потом перевела взгляд на Ольгу. – В этом плане мы одинаково мыслим. Кстати, это ваша команда?

– Да, Великая Княжна. Отличная команда, только пилот подвел.

– Не стоит себя корить, – небрежно махнула рукой Лидия и вдруг совсем не по-княжески поприветствовала: – Привет, девочки! Как дела?

– Да вот, развлекаемся, – усмехнулась Ольга, а Света задышала ровнее. – Молодого человека знакомим с развлечениями высокой аристократии.

– И как? – с любопытством посмотрела на меня Лидия своими глазищами, в которых мерцали разноцветные искры. – Впечатлился?

– Думаю, да, – просто ответила Ольга. – Кстати, поздравляю с выходом в финал. Как же вы умудрились, Великая Княжна, просчитать нашу темную лошадку?

– Дедушка вовремя подкинул ценную информацию, – по-простецки ответила Лидия, продолжая цеплять меня взглядом. – Очень ценную, надо сказать. Я впечатлена.

Ольга хмыкнула, сообразив, на что намекает особа высокородной крови. Светлана закусила губу. Она злилась. Император вовремя поданной информацией помог внучке в бою. Да и механики насторожились.

– Не беспокойтесь, я не болтливая, – вроде бы успокоила нас Лидия. – Господин Волховский, хотелось бы познакомиться с вами поближе, но боюсь, что в ближайшее время не смогу.

Я перевел дыхание. И слава богу! Не хочется мне приближаться к особам такого ранга. Вру, как с симпатичной девчонкой я бы с ней встретился, но… Кто же мне даст шанс? Светка, вон, сопит от злости. Она – мой личный Цербер, и такого охранника еще стоит поискать!

– Но от своего слова не отказываюсь! Всего хорошего, господа! – княжна улыбнулась, легким кивком попрощалась с нами и вышла из мастерской. Следом за ней ручейком потянулись молчаливые телохранители.

Расслабленно вздохнув, мы окружили изрядно помятый «скелет», горячо обсуждая перспективы его восстановления. Кобылкин постучал ногтем по стеклу планшета и произнес:

– В нашем случае прототип придется восстанавливать. Булгаковы не дадут денег на новый образец, в котором я бы сделал несколько изменений. Ты еще будешь выступать в подобных соревнованиях?

– А они есть? – оживился я. – Оля, ты же знаешь больше меня.

– Самый крупный – здесь, – притопнув ногой, сказала девушка. – Есть еще показательные выступления, когда император встречается с иностранными делегациями. Но туда, Викентий, тебе не попасть. Никогда. Смирись.

– Да я что, – пожимаю плечами. – Дядя Боря, а я могу взять «скелет» в Крым? Старейшина обещал мне каникулы. Воевать там не с кем, но хотя бы потренируюсь.

– Не проблема, – кивнул инженер. – Когда едете?

– В июне, сразу после окончания учебы.

– Время есть. Подготовим, отрихтуем, приведем в порядок. Упакуем в ящик.

Оставив механиков разбирать УПД на части, мы втроем пошли на трибуны. Как раз начинался второй поединок: между Дубровским и Ермаковым.

– А Великая Княжна на тебя очень внимательно смотрела, – Ольга шутливо толкнула меня в плечо кулачком. – Смотри, глаз положит, не отвертишься! Будешь у нее фаворитом в свите! Ты не зевай, Вик. Когда еще такой шанс взлететь будет!

– Не очень-то и хотелось, – пробурчал я, посматривая на опасность слева, где шла Света. Оттуда могло вполне нешуточно прилететь. Очень уж нервно отреагировала она на появление княжны. – Я как-нибудь устроюсь в жизни без помощи Великих княжон. Не хочу быть должным.

Кто победил в турнире? Дубровский, как ни странно. Но победил на грани, чуть-чуть опередив по очкам свою соперницу. Так благородно! И, честно, я был рад, что Егор не стал прогибаться ради императорских плюшек, которые на него могли посыпаться, уступи он первое место Лидии. Есть характер у парня. И волевой стержень.

Бой за третье место среди пилотов-индивидуалов не стали проводить из-за слишком затянутого турнира; вручили мне и Мишке Ермакову памятные значки, на том и расстались. Да и устал я, проведя четыре боя в механическом «скелете».

А наша гимназия заняла третье место в общем зачете, чему все были рады. Все-таки за последние пять лет это был успех, как мне пояснила Света.