Великий поход

Глава 18 НА ПРИВАЛЕ

Кен и Ушан вновь звенели клинками. Оба партнера, словно бы созданные Вечными Небесами один для другого, давно перестали выяснять вопрос, кто их них лучше владеет саблей. Травматичные поединки сменились спокойной тренировочной работой, в ходе которой северянин и мутант оттачивали грани боевого таланта. Один наступал, второй пятился, отбивая выпады и уклоняясь от секущих ударов, выискивая бреши в обороне атакующего. Как только в сплошном металлическом веере обнаруживался зазор, «жертва» совершала быстрый удар плашмя, и сама переходила к активному натиску. Потом роли менялись.

Когда приятелям надоедало это занятие, Кен становился на одно колено и принимался отмахиваться от кружащегося вокруг Ушана. Зачастую «раненый» оказывался «убит», но Вагр, любивший наблюдать эти забавы, приметил, что таковой исход имел место лишь в плохую походу. Когда же друзья упражнялись на мягкой траве или твердой почве, «раненый» переходил от обороны к каскаду кувырков и пинков с земли, и Ушан оказывался на земле. Кен, приноровившийся к патологической чистоплотности партнера, щадил пушистую шерсть Ушана.

Частенько мутант завязывал себе глаза тряпицей и, взяв в лапы два клинка, старался обороняться, полагаясь на звук и звериное чутье, в то время как метс метал в него палки, комья земли, пучки спутанных водорослей и пришедшие в непригодность стрелы, на которых сбилось оперение или разболтался наконечник.

Бивачные забавы оказались заразительными. То и дело к приятелям присоединялся Аграв, который вместо своей страшной секиры брал в руки увесистый дрын, и принимался гонять приятелей по кочкам, получая стегающие удары обухом или плашмя по ногам и плечам. Вагр, убедившись, что у него нет смертоносного таланта к пляске клинков и необоримой силы Аграва, серьезно занялся стрельбой. От Кена он перенял манеру держать лук вертикально, словно всадник, хотя раньше делал это на манер флоридских звероловов: целился так, чтобы удобно было стрелять из засады, по звериному припав к земле. Новый хват позволил ему шире разводить грудь, а пальцы, удерживающие оперение, дотягивались аж до уха. Стрелы теперь летели мощнее и значительно точнее. Колчан он также перевесил, по северному обычаю, на спину. Раньше флоридянин носил его таким образом лишь в походе, пристраивая на пояс во время охоты или сразу же перед боем. Длительное время он не мог быстро выхватывать стрелы из-за правого плеча, и сразу же накладывать их на тетиву: резкие рывки повреждали нежное оперение, и стрелы начинали кувыркаться в воздухе, или лететь по каким-то странным изгибистым линиям. Однако с постоянными упражнениями пришел и навык.

Теперь Вагр одним плавным и быстрым движением выхватывал смертоносный снаряд, натягивал тугой лук и посылал пернатую вестницу погибели точно и далеко, превзойдя в этом своего учителя — Кена.

Стрельба в цель приводила к частой потере и порче стрел. На каждом привале Аграв, ворча в рыжие усы, принимался мастерить для побратима новые древка, а Ирм рыскал по болоту в поисках подходящей древесины, каковую найти в топях было весьма нелегко. Тростник не годился для этой цели совершенно. Он оказался слишком легким.

— Эх, дома я заказал бы в Бухте Спрутов тяжелые наконечники, да выщипал бы большие перья из орлиных хвостов и крыльев, — вздыхал Вагр, с сожалением отбрасывая в грязь нежно-зеленые тростниковые палочки.

В лагере стала заканчиваться провизия, да и живой ковер из гидр уже не служил такой надежной защитой для отряда, как в начале. Многочисленные хищники, каждую ночь осаждавшие стоянку, вытоптали верхний слой, и эливенер сомневался, остановит ли его детище Ластоногих, если те вдруг решат поохотиться на двуногую дичь.

— Придется менять стоянку, — вздохнул седобородый. — Скоро вернутся всадники Народа Хвоща.

— Может, перебазируемся в заброшенный лагерь вашего ученика, отец? — спросил Кен. — Место там безопасное.

— Не стоит. Ушан говорит, что Билли никогда не придет туда.

— А почему мы не встретили его, ведь он звал вас к себе?

— Не знаю, скорее всего, ему не очень понравилось, что нас много. Ушан также в недоумении. Он должен был довести меня до заброшенной лаборатории и влиться в свою стаю. Но отряды Бетховена растворились в топях без следа. — Седобородый задумчиво расчесывал свои длинные космы небольшим костяным гребнем, который нашел на пришедшей в запустение стоянке.

— А может, Ушан лукавит? — Кен говорил громко, не опасаясь, что будет услышан: оба мутанта и флоридяне-побратимы отсутствовали, направившись на охоту. В лагере остались лишь старый эливенер, атвианский разведчик, да колдун, сидевший у самого огня и безучастно глядевший в танцующее на углях пламя.

— В каком смысле, мой мальчик?

— Скажем, он находится среди нас в качестве соглядатая от вашего ученика, докладывая ему о каждом нашем шаге. Ведь мы не можем проверить, чем он занимается, когда блуждает по топям, якобы в поисках еды.

— Ты становишься излишне подозрительным, Кен. — Седобородый спрятал гребень в дорожный мешок. — Впрочем, я давно заметил, что топи влияют на умы угнетающе. Ведь ты сдружился с Ушаном. И вдруг — такие мысли!

— Он великолепный партнер для фехтования, что верно, то верно. Он сражается не так, как животное, а как человек со звериными рефлексами. — Следопыт потер переносицу. Его больно задел наставительный тон старика.

Метс подумал: «Может, я, действительно, отравился какими-нибудь гнилостными испарениями? Вряд ли бедняга лемут может обвести вокруг пальца такого опытного эливенера, как отец Вельд. Наверняка его слабый мозг для старика — словно открытая книга. Положительно, нервы мои расшатаны. Сейчас бы лечь на ковер из опавшей хвои, и долго-долго смотреть в бездонное небо, на качающиеся верхушки деревьев… Да, нам, метсам, нельзя надолго отлучаться из Тайга. Еще несколько дней бесцельных поисков, и я поверну на север. Хватит уже омутов и зловонных луж! Суета в Зеленом Кругу скоро уляжется, и я смогу прошмыгнуть к Внутреннему Морю. Надо только уговорить Вельда отдать мне колдуна. А сам он пусть ищет своего Билли.»

Эливенер понимал, что творится на душе следопыта, и горько покачал головой. Он сам находился в изрядном смущении. Каждую ночь он оглядывал топи глазами птиц и насекомых, рыб и змей, и нигде не находил следов воинства лемутов, воюющих с Нечистым.

«Конечно, Лучи смерти, пронизывающие болота в южной части полуострова, не дают мне осмотреть дальнюю часть торфяников. Но не настолько же безумен Билли, чтобы расположить свой новый лагерь в затонувшем городе? Конечно, я последую за ним и туда, но нельзя рисковать чужими жизнями. Еще несколько дней бесцельного ожидания, и я распущу отряд. Когда вернется Народ Хвоща, флоридянам и Кену придется уходить. Пожалуй, я выведу их через «сердце» к границе Северной Флориды, и вернусь назад. Ушан, скорее всего, увяжется за мной, а вот что же делать с Ирмом? Если метс пойдет по западным саваннам, наш бравый кот сможет проделать с ним путь до стойбища своего народа, а если Кен выберет другое направление? И самое главное, что же делать с колдуном?»

Карк на привале пребывал в подавленном состоянии.

Пожалуй, решил Вельд, с тревогой смотревший на некроманта, он был значительно веселее в самом начале своего пленения. Поймав на себе взгляд эливенера, колдун горько сказал:

— Раньше я боялся только пыток, которым могли меня подвергнуть в Аббатствах.

— У нас не пытают, — произнес Кен, но некромант только отмахнулся от него:

— Попытка выкачать из моего мозга информацию все равно бы имела место, произведенная тем или иным способом.

— Чего же ты боишься теперь? — спросил отец Вельд. Колдун шумно почесал лысину и усмехнулся. Черты его лица странно исказились, словно то была раскрашенная деревянная маска из тех, что вырезают язычники с южного берега Внутреннего Моря.

— Смертным не понять ужас члена Братства, которого насильно исторгнут из нашего коллективного разума.

— А можно подробнее? — Эливенер подмигнул Карку: — Мы же договорились делиться сведениями, мой друг, лишенный волосяного покрова.

— Все адепты Великой Пустоты связаны друг с другом определенным способом, выходящим за рамки человеческого разумения… — Некромант наклонился, с хрустом вырвал пучок мха и принялся скрести им свой череп. — Проклятые кровососы! — с чувством произнес он.

— Ну, отчего же, — весело сказал отец Вельд, разгоняя ладонью комаров, кружащихся вокруг. — Колонии термитов, водяных гидр и пчелиный рой живут сходным образом.

— Глупости, старик. Впрочем, можешь думать так, как тебе удобнее. Наше единство — более высшего порядка, чем у насекомых. Даже оглушенный тобой, свернутый в кокон ментальных полей, с оборванными нервными окончаниями, я все равно являюсь частью великого целого. И в одночасье это может закончиться!

— Одним словом, как только С'лорн решит, что тебя стараются доставить на север… — Кен взял из костра чадящую головню и принялся тыкать ею в звенящие тучи кровососов, висящие вокруг них. Возмущенные комары и москиты стали отступать под натиском вонючего дыма, но сам северянин закашлял, передал головню в руки эливенера и принялся яростно тереть покрасневшие глаза.

— Он снимет его с довольствия, — закончил за Карка эливенер, подошел к некроманту и вдруг погладил его по лысине. — Кренись. Я обдумал наш предыдущий разговор и уверен, что смогу отразить атаку С'лорна. Правда, ты должен будешь мне помочь.

— Отразить нападение можно, особенно на большом расстоянии, — некромант слабо улыбнулся, потирая макушку, в которой унялось досаждавшее ему жжение от многочисленных укусов. — Однако я в любом случае окажусь оторванным от того конгломерата чистого рассудка, который и есть Темное Братство. Пройдя первую ступень иерархии адепт становится особым существом, лишенным всяческой индивидуальности. Возврата нет.

— Поглядим, — эливенер казался настроенным весьма решительно. — Я, конечно, не священник и не богослов, но уверен, что индивидуальное существование в первую очередь зависит от свободной воли, а не от каких-то смутных психических феноменов. Прояви эту волю, и мы поможем тебе.

— Собственно, выбирать мне не приходится. Приличного посмертия и растворения в Великой пустоте я лишился в тот момент, когда проиграл поединок и попался в плен. А скитаться в Царстве Теней в качестве бездумного клочка тьмы… Бр-р! — Колдун выглядел весьма жалко. Даже северянин, продолжавший относиться к пленнику весьма насторожено, проникся к нему если не симпатией, то сочувствием. Голос лысого звучал без обычных саркастических интонаций:

— Значит, воля к жизни наличествует. Ну что, Кен, попытаемся вырвать из лап Нечистого заблудшую душу?

Метс поднялся и произнес торжественным тоном:

— Не знаю, совершу кощунство, или благое дело, но я отправляюсь молиться за Карка.

— Спасибо, — колдун хмыкнул, всем своим видом показывая, как мало верит в практическую пользу от этой инициативы следопыта.

— Браво, мой мальчик. Думаю, что нам не помешает ничего из того, что мы можем бросить против Крыльев Тьмы. Я слыхал, что иногда молитвы оказывались более действенным оружием, чем мечи и копья.

В это время показались охотники. Ушан и Ирм шли налегке, а флоридяне тащили на плечах здоровый дрын, к которому была привязана большая туша какого-то копытного.

— Нам сопутствовала удача! — издали закричал Вагр. Ушан и Ирм исполнили вокруг брошенного рядом с костром трофея некое подобие военной пляски, а Аграв устало опустился рядом с колдуном и сказал:

— Пожалуй, желтый лис не такой уж вредный зверь, как мне казалось. Видели бы вы, отец, как мастерски он выгнал эту антилопу прямо под выстрел Вагра! Если бы не он, сидеть бы нам ближайшие дни без еды. Топь вокруг словно вымерла, шныряют одни лишь ядовитые гады, да хищники.

Эливенер встрепенулся:

— Это дурной знак. Значит, скоро вернутся ездящие на спрутах! Животные Внутренней Флориды обладают потрясающим чутьем.

— И что же мы станем делать? — Аграв принялся свежевать антилопу. Карк следил за его действиями с полным безразличием, а эливенер поднялся, ибо не переносил подобных зрелищ. Уходя, он бросил через плечо:

— Сегодняшняя ночь все решит. Похоже, я зря притащил вас в такую даль. Мой ученик великолепно замаскировался и не собирается со мной встречаться. Когда же появятся охотники Хвоща, топи станут весьма опасным местом.

— Ну, почему же зря? — Аграв сосредоточенно потрошил тушу, бубня себе под нос: — Думаю, что слуги Нечистого уже перестали нас искать, да и война в северной Флориде отгремела. Теперь можно попытаться пробраться назад, и поселиться в уединенной избушке где-нибудь на западном берегу океана.

— Вряд ли нас оставят в покое, побратим. — Вагр с отвращением стирал пучком водорослей кровяные брызги со своих сапог. — Видимо, придется нам перебираться на север. Где бездельник Кен? Надо спросить у него, не выгонят ли нас из его Тайга?

— Думаешь податься в такую даль? — изумился Аграв.

— А что? Не в топях же сидеть? По рассказам краснокожего, у них вполне свободное житье, по крайней мере, в Атви. Устроимся в порубежники, или сделаем себе вырубку, и заживем на свой лад. Тайг, он большой.

— Это верно, — отозвался вовремя появившийся Кен, который как всегда после молитвы, выглядел умиротворенным и несколько печальным. — Я приглашаю вас к себе. Мне опостылел юг. Раз нельзя выяснить судьбу похищенных из Мертвой Балки машин, то я удовлетворюсь колдуном. А отец Вельд пусть поступает, как знает.

Карк откликнулся на слова разведчика в своей обычной сварливой манере:

— Скорее всего, я окажусь развоплощенным раньше, чем вы доедите остатки этой антилопы. Так что своим Аббатам ты доставишь лишь горстку пепла.

— Это мы еще посмотрим. Не такой человек отец Вельд, чтобы уступить Нечистому. Так что, лысый, готовься к дальней дороге и беседе с представителями Универсальной Церкви.

— Ты, мальчишка, далеко не Иеро, а простой воин из Тайга. Так что можешь не надеяться проскочить земли Зеленого и Голубого Круга. Между тобой и Аббатствами — весь континент.

— У вас в Братстве все такие зануды? — Метс принялся помогать Аграву развешивать для копчения длинные мясные полосы. Колдун ничего не ответил, замерев с неестественно прямой спиной и остановившимся взглядом. Через несколько мгновений Вагр обратил на это внимание.

— Эй, Карк, да что с тобой?

— Зовите старика, — одними губами прохрипел колдун. Слова вырывались из его конвульсивно дергающегося горла, словно бы через силу. Кадык скакал вверх-вниз, словно взбесившийся кролик. — С'лорн и его помощники нашли меня.

Метс огляделся, и бегом бросился в ту сторону, куда удалился эливенер. Но тот уже спешил к костру, вызванный ментальными сигналами встревоженных общей суетой мутантов.

— Как жаль, что я не сумел подготовиться к схватке, — сказал старик, разглядывая желтую пену, появившуюся изо рта у колдуна. Карк вдруг вскочил и, механически переставляя ноги, двинулся на север. Подскочивший метс подсек ему ножнами лодыжки, но упавший, как бревно, некромант по-прежнему передвигал в грязи конечности, словно продолжал идти.

— Нечистый зовет его, — сказал эливенер. — А когда поймет, что я не отпущу его, попытается уничтожить.