Ведьмы замуж не выходят (СИ)

Глава 8. Неожиданные подарки судьбы

Вириди остановилась, радушная улыбка расползлась на ее лице. Погладив рукой свой большой округлившийся живот, вытерла капельки пота со лба. Подхватив корзину, тяжело зашагала, переваливаясь с одного бока на другой.

Сев на поваленное дерево, достала из корзины пирожок, вонзила в него свои зубы, откусив, стала медленно пережевывать, радуясь лучам дневного светила и наступившему дню. Заслышав хруст веток под ногами, повернулась, помахала рукой повитухе.

Тяжело дыша, Ланда присела рядом с ведьмочкой, успокоив свое дыхание, повернулась, окинула Вириди внимательным взглядом.

– А ну-ка подруга, поднимись, дай посмотрю на твой живот, как-никак неделю тебя не видела.

Вириди кряхтя встала, улыбаясь во весь рот, покрутилась перед подругой.

– Ух,ты, а живот-то у нас уже опустился.

Вириди перестала улыбаться, взгляд черных глаз стал встревоженным.

– Да не пугайся ты так, сейчас твои склянки и мази в деревню отвезу, дам дома указания и к тебе на недельку, а может и меньше. Ух, подруга, я вся прям в нетерпении, так хочется твою доченьку посмотреть. Ты только не волнуйся, сегодня точно рожать не будешь, отправляйся домой, кушай да отдыхай. А я завтра на своей Звездочке к тебе приеду, хватит ей в стойле без дела стоять. Припасов тебе побольше навезу, неизвестно, когда твоя доченька на свет попросится. Да и после родов особо по лесу не побегаешь, опять же ребенка одного не бросишь. Пожалуй, и сегодняшнюю корзину распотрошу, нечего тебе надрываться.

Откинув, вышитый ручник с корзины, Ланда стала перебирать продукты. – Так молоко надо, мясо тоже супу себе наваришь, кольцо колбасы…слушай подруга, а давай я тебя до дома твоего провожу, а потом вернусь и заберу, все, что ты деревенским приготовила. Вот я безголовая сразу не подумала.

– Так особо и не тяжело было, сегодня почему-то шибко устала.

– Так это и понятно почему, вон ребенок на волю запросился, вот и тяжело, – Ланда подхватила корзину с продуктами и засеменила по дорожке.

Вслед ей заспешила Вириди, любуясь ладной фигурой подруги и едва успевая за ее быстрыми шагами. В избе ведьмочки Ланда пробыла недолго, полюбовалась стоявшей возле печки люлькой, подбодрила подругу словами и отправилась домой.

Вириди убрала продукты, присев на табурет возле стола, положила руки на живот, задумалась, немного страшили предстоящие роды. Посидев еще немного, она отправилась спать, заниматься делами совершенно не хотелось, да и силы свои берегла.

Утренний приход повитухи принес много шума и болтовни, конечно с ее стороны.

– Подруга, ты лежи, отдыхай, я тебя не потревожу, сейчас сбегаю дров натаскаю, да воды. Опять же пару тазов с собой захватила, один тебе в подарок, ребеночка купать. Всему тебя научу, так что не бойся моя хорошая, наша женская доля такая в муках детей рожать. А хотя ты можешь себе и обезболивающее заклятье прочитать или зелье, какое выпить. Есть такое?

– Не буду я ничего пить.

– Не хочешь как хочешь, пойду тогда Звездочку расседлаю, да сена с овсом ей дам.

После ухода Ланды в избе наступила такая привычная для ведьмочки тишина, кое-как встав с кровати, она неторопливо подошла к столу, посмотрела через окно. Повитуха носилась по двору словно заводная, ее лошадь уже стояла в стойле довольно помахивала хвостом, жуя сено. Из трубы бани тянулся тонким столбом дымок.

Набрав в ведро воды из колодца, Ланда заспешила в избу, открыв дверь и увидев вставшую с кровати Вириди, улыбнулась радушно. – Вот и ты уже встала, сейчас в кадки воды натаскаю, печь растоплю, да чайку с тобой попьем. А может, кушать хочешь?

Вириди прислушалась к своему состоянию, есть, совершенно не хотелось.

– Нет, не хочется чего-то. А баню, зачем затопила?

Ланда захлопала светлыми ресницами, серые глаза хитро блеснули.

– Как для чего, помоемся с тобой, спину тебе натру, ты ж все одна да одна, забыла наверно, когда тебя терли.

Вириди отвернулась, почувствовав, как щеки опалил предательский румянец. Разве можно забыть ласковые руки ведьмака, так проживет он на белом свете и не узнает, что бросил свое семя в забытом всеми Богами лесе.

– Ты чего подруга приуныла, давай кружки ставь на стол, сейчас хлеба нарежу. Вон смотри, какие караваи печет Кира, – Ланда разрезала хлеб, показывая ведьмочке белую пушистую мякоть. – Всем бабам на зависть. Уж до чего она спорая, да ладная девушка. Чужих деток не обижает, да они с кузнецом уже общего дожидаются.

Вириди вдохнула аромат свежести хлеба, разнесшегося по избе, рот сразу наполнился слюной. Присев на табурет возле стола, она отщипнула кусочек от буханки, поднесла к носу, втянула ноздрями душистую выпечку, пахнущую маслом, свежей закваской и любовью хозяйки, закинув в рот кусочек хлеба, закрыла глаза от удовольствия. – Ланда, спроси у Киры рецепт, нужно мне самой учиться хлеб печь, дочка подрастет, а мать у нее неумеха, хлеб печь не умеет.

– Ладно тебе неумеха, давай чай пить.

Пока они сидели, пили чай, Ланда пару раз сбегала в баню подбросила дрова в топку.

Тянущей боли внизу живота Вириди не придала в начале значения, скривилась, посидела, держась за живот, а когда тяжесть ушла, успокоилась.

Убрав со стола кружки, Вириди хотела пройти к кровати, да так и замерла посреди избы, схватившись вновь за живот. Резкая боль пронзила низ тела. Ровно в срок – через девять месяцев попросилась доченька на свет.

Влетевшая в избу повитуха застыла на мгновение, от вида оцепеневшей посреди избы подруги. Подлетев к ней, она ласково прошлась рукой по плечам ведьмочки. – Вот и дождалась ты подруга, потерпи, сейчас отпустит, мы с тобой еще в баню сходим, как следует намою тебя, чтобы ты в чистоте была.

Подхватив ведьмочку под руку, Ланда осторожно повела ее из избы, все время что-то говорила, пока намывала Вириди.

Но Вириди особо не вникала в ее болтовню, она прислушивалась к учащенным ударам маленького сердечка внутри нее, и со слезами радости на глазах встретила вторую схватку.

После бани Ланда привела Вириди в избу, усадила на стул.

– Ты пока посиди подруга немного, а хочешь, походи, это можно, а я сейчас постель приготовлю.

Убрав постельное белье с кровати, Ланда расстелила сначала серую плотную дерюгу из низкосортной пряжи, на нее положила тонкой выделки кожу, а сверху вновь застелила несколько слоев ткани. Взбив подушки, разложила их с любовью. – Вот и постель готова принять твою доченьку, давай подруга вставай.

Вириди встала, ойкнула, почувствовав, как что-то горячее потекло между ее ног. Посмотрев под свои ноги, ее глаза стали округляться от вида расползающейся по полу лужи.

– Тихо, тихо, моя хорошая, не пугайся, все так и должно быть, немножко конечно, рановато воды отошли, но ничего, не терпится твоей доченьке.

Подхватив Вириди под локоток, Ланда повела ее к кровати, помогла лечь.

– Теперь лежи, отдыхай до следующей схватки, а я сейчас воды сбегаю горячей принесу, да все приготовлю для новорожденной.

Пока Ланда бегала за водой и тазами, приготавливала все необходимое для родов, Вириди скрутило еще от двух схваток. Дальше она устала их считать, так как становились они все чаше и чаше.

– Теперь дыши моя хорошая, дыши, а теперь давай, тужься.

Грудь Вириди высоко поднималась и резко опускалась от тяжелого учащенного дыхания, боль разрывала внутренности, словно в нее вонзали раскаленные ножи. Схватка отступила, дав ведьмочке небольшую передышку, и вновь скрутила с новой силой.

– А теперь давай держи руками свои колени и тужься сильней, если сил нет терпеть – кричи.

– А-а-а, – закричала Вириди

– Вот моя умница, вот моя красавица, вот молодец, вон уже и головка показалась. Давай немного отдохни и с новой силой.

Вцепившись пальцами под коленями, Вириди вздохнула глубоко и потужилась со всей силы.

Ланда ловко поймала малышку, быстро перевязала пуповину, обрезала ее и подхватив на руки ребенка, смотрела на него ошарашенно, не замечая его горластого крика. Вскоре веселый смех повитухи оглушил комнату.

– А-ха-ха-ха! Ой, Вириди, не могу, ну, насмешила подруга. Давай признавайся, ты никак лешему дала? Точно лешему, вон смотри и волосики рыженькие.

Вириди с непониманием смотрела на хохочущую повитуху. – Ты чего Ланда? У меня бабушка рыжая ведьма.

– Ой, не могу, замолчи Вириди, а то я сейчас от смеха лопну.

– Ланда, да можешь ты нормально объяснить, что не так с моей девочкой!

– А-ха-ха-ха, – зашлась вновь повитуха. – Девочкой! И вновь заразительно засмеялась, едва успевая вставить слова между звонким хохотом. – Пацан у тебя подруга! Малец! На, смотри!

Ланда, повернула новорожденного лицом к ведьмочке.

Вириди ошарашенно смотрела на маленькие сморщенные кокушки и писюн между ног ребенка. – Нет…этого не может быть…я не могла родить мальчика. Я хочу девочку.

– Слушай Вириди, если тебе малец не нужен, так давай, я его себе заберу, все равно никто не знает, что ты беременная была.

Ребенок словно услышав разговор повитухи и матери, зашелся в еще большем плаче.

Сердце Вириди обдало жаром, от крика сына. – А ну, отдай, – она выхватила из рук Ланды сына, прижала к себе и зашлась в рыдании вместе с ним. Какая разница, девочка или мальчик, главное – это ее родная, выстраданная кровиночка, к которой можно прикоснуться губами, пройтись пальчиками по ярко-рыжим волосикам, поцеловать тонкие крохотные пальчики. Вириди поцеловала сына в лобик и еще сильней прижала к себе, не замечая бегущих по щекам слез.

– Ты это подруга, оставь, пока своего мальца, давай послед из себя выдавливай.

Вириди чуть приподнялась, потужилась еще раз, уже не ощущая того, что выскользнуло между ног.

Ланда продолжала хлопотать возле нее, приговаривая.

– Сейчас давай мне своего сыночка.

Вириди обхватила сына руками, зло, смотря на повитуху.

– Да не бойся ты, не заберу я твоего крепыша, смотри мне его от крови обмыть надобно, а после купания к своей груди приложишь. У меня молока нет, кормить мне его нечем.

Ланда проверила воду в стоящем на табурете тазике, сбегала за горячей водой, проверила локтем температуру, подойдя к кровати, аккуратно взяла ребеночка и бережно вымыла его. Положив орущего мальца на отрез ткани, обтерла от воды, понесла на стол, завернула туго в чистые пеленки, повернулась, посмотрела с улыбкой на Вириди.

– Что мамочка, любуешься своим сыночком. И то верно, такого богатыря на свет родила. Давай, доставай свою грудь, пусть соски помусолит, молоко быстрей прибудет.

Приложив ребенка к груди Вириди, повитуха полюбовалась, как он жадно припал к материнской груди, почмокал пустые соски и сразу уснул. – Вот подруга, радость и подмога твоя родилась. Это ж надо такому диву случиться – ведьма сына родила!

Вириди осторожно прикоснулась губами к пухлым беленьким щечкам, прижала к себе сына.

– Тише ты, не буди мальца, он тоже устал, пока на свет пробирался. Давай я под тобой уберу, сухие тряпки положку. Ланда ловко вытащила из-под Вириди мокрое от крови тряпье, обтерла ее саму, расстелила сухие простыни, укрыла одеялом. – Вот теперь все, лежи, отдыхай, а я пока уберу тут. Повитуха еще долго суетилась, бегала, выносила окровавленное тряпье, воду. Набив сеном прочную холстину, занесла ее в дом и бросила у печки. Присев на табурет, Ланда радушно улыбаясь – любовалась спящей ведьмочкой.

«Вот и познала ты радость материнства подруга. Хм…и как это я повитуха, которая беременных за версту видит, не распознала, что у тебя малец будет? Хотя нет, был ведь момент и мысль, что мальчика носишь ты под сердцем, так ведь отогнала прочь разные непутевые мысли. Ну, какой пацан у ведьмы – только девочки! Вот и получила по носу за свои сомнения. Это еще и лучше, что мальчонка, матери станет помогать. Буду его к себе в деревню забирать, пусть учится ремеслу у моего Патера. Мальчишкам без мужской руки никак нельзя. Ладно, это мы потом с Вириди порешаем, когда пацан подрастет, а сейчас полежу, отдохну немного, скоро новорожденный проснется, есть попросит».

Поворошив сенник, Ланда с блаженством растянулась на нем. Закинув руки под голову, лежала, отдыхала, чувствуя, как из тела убегает усталость. Уже половина ночи, а она только легла, да и чего поделать, раз на свет Божий с даром повитухи родилась. Ей показалось, что она только уснула, но настойчивое кряхтенье новорожденного, мгновенно разбудило ее. Подскочив к кровати, она увидела встревоженный взгляд ведьмочки.

– Ты чего испугалась, вон у тебя какой заботливый малец, не орет, мамку осторожно будит. Давай подруга, привстань маленько, вот так – умничка, я подушку сейчас поправлю, чтоб удобней было.

Взбив подушки, Ланда приложила их на спинку кровати, помогла ведьмочке опереться спиной на них, ловко взяв ребенка, передала его на руки Вириди.

– Давай грудь освобождай и к его ротику, видишь, кривляется, скоро зайдется в нетерпении.

Вириди направила сосок в рот сыну, он с жадностью набросился на него, стал причмокивать, вытягивая молоко из тугой материнской груди. Дрожащей рукой Вириди прошлась по маленькой голове сына. Улыбалась, наблюдая за движением его пухлых губ. Слезы счастья катились по бледным щекам, а душа горела от любви к крохотному комочку счастья – ее сыну.

Три дня еще провела Ланда у подруги, обучала как правильно держать на руках новорожденного, как подмывать, пеленать, чем красноту между ножек присыпать. Да и самой Вириди дала не меньших указаний.

– Ты Вириди, особо не рвись, видишь, сынок поел и заснул – ты его в люльку, а сама на кровать, отдыхать. Ну, ежели, бока устанут, походи, пеленки простирни, дети пока маленькие только едят да спят, а вот когда начнут мир изучать, тогда и потребуется все твое внимание. Еды я тебе наварила, не беспокойся, приеду дня через два, посмотрю, как вы тут без меня управляетесь.

Положив сына в люльку, Вириди встала с кровати. – Ланда подожди, у меня к тебе большая просьба, правда не знаю, получится или нет. Достав с полки скрученные листы, Вириди передала их повитухе. – Может, когда в город поедете, зайди в Палату регистрации изобретений, найди там – целительский отдел, и передай вот эти листы. Только проверь, чтобы зарегистрировали и магическую печать наложили на каждый лист. Это будет означать, что они взяли мое целительское изобретение на рассмотрение. Надеюсь, что долго не залежится у них мой труд.

– А если не секрет, что ты регистрируешь?

– Не секрет. Помнишь, я заказывала тебе купить Лунных медуз.

– Как не запомнить, две коровы можно было купить на эти деньги.

– Еще учась в академии, я долго работала над быстро заживляющим веществом, и помогли мне в решении данной проблемы – Лунные медузы. Вся технология очень сложная. Скажу вкратце, раны лечит от суток до трех дней, шрама практически не остается. С помощью них, можно вытягивать черную гниль, оставленную тварями из низшего мира.

– Ух ты, подруга…оказывается, ты такая умница. Правильно делаешь, что регистрируешь, патент выдадут, заказы пойдут, опять же лишняя денежка, в банк положишь, сын вырастит, будет, на что его в академии обучать. Такое дело откладывать надолго нельзя, ладно придумаю что-нибудь.

Ланда ушла, в избе ведьмочки вновь наступила звенящая тишина, только теперь наступающая ненадолго, вскоре ее разрывало кряхтение, а затем требовательный голос голодного ребенка. Вириди подбегала к сыну, брала его на руки, расцеловывала в пухлые щечки, весело смеясь, доставала свою тяжелую налитую молоком грудь и наблюдала, как Имран жадно причмокивает, втягивая сосок.

*****

Вириди прошлась дрожащей рукой по небольшому холмику земли, шестнадцатый год пошел ее нерожденной доченьки, слеза боли скатилась по щеке, глухо упала на землю и сразу впиталась.

– Мам, ты опять плачешь. Ну не плачь. Имран погладил спину матери.

Вириди повернулась, обняла со всей силы сына, уткнувшись в его рыжую макушку, зашлась в рыдании. – Прости сынок, как представлю, какой бы красавицей была твоя сестренка, так душа кровью обливается.

– Мам…

– Слушаю тебя Имран.

– Мам, а у нас с ней один папка был?

Вириди резко встала, на лицо наползла тень воспоминаний.

– Нет, сынок, у Сарии отец был лорд, он ее и погубил. А у тебя отец – ведьмак, только никому об этом не говори, все равно не поверят, а только засмеют.

– Почему засмеют?

– Как тебе объяснить, ведьмаки выбирают путь одиночества. Сражаться с тварями из низшего мира не так просто, выживают единицы. Твой отец пришел в мой дом умирать, он был ранен одной из тварей. А, я его вылечила, вот он и отблагодарил меня – тобою.

Имран тяжко вздохнул. – Это хорошо, что у меня такой сильный папка. Мам, а скажи, я сильно на него похож?

Вириди задумалась, не зная, что сказать ребенку. "Скажу, что совершенно не похож на отца, маленькое сердечко огорчится, а если скажу, что схож, обману".

– Имран, нет разницы на кого ты, похож, главное, ты никогда не сделаешь того, что сделал с твоей сестрой лорд. Стержень мужчины в его: душевной силе и теплоте, благородстве, мужестве, сострадании и любви. У всех эти внутренние черты разные, но твой папка особенный.

Мечтательная улыбка расползлась на лице ведьмочки, взяв сына за руку, она повела его домой. «Мальчишка растет, ему нужен отец. Теперь понятно, почему ведьмы рожают одних девочек, с дочерьми не так сложно. Хорошо, что Ланда к себе в деревню часто Имрана забирает, Патер на все руки мастер, обучает потихоньку своих пацанов да и моего заодно».

Придя домой, Вириди увидела хлопотавшую возле телеги Ланду, увидев ведьмочку с сыном она заулыбалась, помахала им рукой.

– Привет подруга, ты как смотришь на то, чтобы я твоего Имрана к себе домой на недельку забрала. Мы всей семьей в город собираемся на ярмарку.

Глаза Имрана вспыхнули, его маленькая ручка сжала ладонь матери. – Мам…

Вириди улыбнулась, погладила ярко-рыжие волосы сына, немного раздосадовалась. «Хоть – расчесывай, хоть – нет, все равно, словно куриное гнездо на голове, волосы торчат в беспорядке в разные стороны. Интересно, какой предок у Конара с такой шевелюрой ходил, в нашем роду точно нет. Бабушка первая была, у кого волосы рыжинцой отдавали, а тут целый огонь на голове».

– Конечно, сынок поезжай, сейчас только переоденем тебя, монет дам, купишь себе на ярмарке леденцов. Ланда, ты ему одежонку прикупи на вырост, повырастал из всего.

– Не переживай, своих сорванцов одену и про твоего не забуду, я ему почитай вторая мать.

Быстро собрав сына в дорогу, Вириди помогла залезть ему в телегу, поцеловала на дорожку рыжую макушку, осенила ведьминым знаком от всех бед и напастей.

Проводив сына, Вириди решила истопить баню, стирки набралось, да и самой не мешало кости попарить.

До самой ночи хлопотала по дому, перестелила лежанку сына на печи, поправила занавеску, высушила постиранное белье, сложила в сундук все аккуратно. Сев на него посидела, немного отдыхая, встала и отправилась в баню.

Парилась и мылась долго, спешить было некуда, поэтому наслаждалась минутами отдыха. Придя из бани, села на табурет сушить и расчесывать свои волосы, погрузившись в мысли, она не слышала, как в ее дворе хозяйничает ведьмак.

Конар, получив задание отправляться в Северные земли для изучения там прорывов, следуя мимо угодий лордов Ир Сальских, не мог проехать мимо Ведьминого леса. Больше семи лет не был он в этих местах, давно душа жаждала встречи. Уговаривал себя, брал задания подальше от этих мест, только вот себя не обманешь. Каждую ночь ласкал белоснежное тело ведьмочки, целовал до изнеможения ее сладкие губы, прижимал к себе и просыпался, разбитый, вымотанный, и с ноющей раной в груди. Хотелось увидеть блеск ее глаз, услышать стоны наслаждения и почувствовать прикосновения тонких пальчиков на своем теле.

Ведьмин лес впустил его сразу, как своего хозяина провел кротчайшей тропинкой к избе ведьмочки.

Конар снял седло с Призрака, наполнил кормушку овсом и сеном, налил ведро чистой воды.

Зайдя в баню, он обрадовался, горячей воде, намылся как следует. Надев чистое белье, пошел босыми ногами по дворовой тропинке. Сердце казалось, выпрыгнуло из груди, когда он, прикоснулся к дверной ручке, открыл дверь.

Вириди стояла у кровати, черные вьющиеся волосы едва не доставали до колен, белая сорочка из тонкого шелка, подчеркивала изгибы стройного тела. Ее испуганный крик резко замолк, когда она поняла, кто вошел в ее дом.

– Конар…

Смогла только вымолвить она, и тут же тяжело задышала.

Тремя большими шагами ведьмак пересек избу, подхватив Вириди на руки, впился губами в ее губы. С трудом оторвавшись, бережно положил ее на кровать, сбросил с себя нательное белье, задрав сорочку, коснулся губами ее живота, обвел языком маленькую ямочку. Прошелся руками по напряженным ногам ведьмочки, раздвинул их, впился со стоном в черный треугольник кучерявых волос. – Ирин, ведьмочка моя любимая, до чего ты прекрасна. Если б ты только знала, как долго я мечтал о том, чтобы насладиться тобою.

Вириди постанывала, всхлипывала от ласк ведьмака и нетерпения, внизу живота все скрутилось в тугой жгут ожидания. – Конар, – прошептала она, дрогнувшим голосом.

– Сейчас моя хорошая, сейчас моя ведьмочка, – подхватив Вириди за ягодицы, подтянул к краю кровати, вошел рывком в изнывающее от нетерпения лоно. – Ирин, ведьмочка моя, как же сладко у тебя там внутри.

Вириди вскрикнула, прижалась ближе к ведьмаку, отдалась во власть его настойчивым движениям в ней.

Жаркая была ночь для ведьмака и ведьмочк. Не раз – сплетались тела в едином танце, не раз – горел ненасытный огонь желания в их жилах, отдаваясь друг другу телами и душами как будто в последний раз.

Лишь под утро, уставшая, но счастливая Вириди положила свою голову на плечо ведьмака, водя пальцем по рунам, начерченным на его широкой груди. Раздумывая, сказать о сыне или нет?

– Ты надолго?

Конар перехватил ее руку, поднес к губам, поцеловал ее пальчики, вздохнул.

– Мне пора. В Северные земли отправили, если не сгину, то через год к тебе заеду. Будешь ждать?

Вириди прильнула к ведьмаку, коснулась губами его плеча.

– Я буду ждать, ты только обязательно возвращайся, не оставляй меня. Мне так много нужно тебе рассказать. Обещай, что вернешься.

Вириди приподнялась, смотря в глаза Конару.

– Ты стала еще краше, – ведьмак, подхватив локон ее волос, пропустил через свои пальцы. – Обещаю. Обхватив ведьмочку, перевернулся, завис над ней, прощаясь, с нежностью коснулся ее алых губ, опухших от его поцелуев. Отстранился и встал с кровати. – Ты не провожай меня, отдыхай, сладкая моя ведьмочка. Надев нательное белье, ведьмак вышел не оглядываясь. Зайдя в баню, надел свои вещи, напоил перед дорогой Призрака, подхватив его под уздцы, пошел с ведьминого двора.

Тропинку, ведущую к могилке нерожденной дочери Вириди, нашел сразу. Осмотрел тоскливым взглядом красные кусты риски, опустившись на колени перед холмиком земли, прошелся рукой. – Здравствуй, моя девочка. Вот я и опять тебя навестил, подарок принес. Ты б уже сейчас красавица была, веселая хохотушка – мамкина радость. Конар вытащил из кармана куртки платочек, развернул его, взял пальцами тоненькую золотую цепочку с крохотным кулоном в виде птицы, положил ее на могилку. – Украшения тебе давно подобрал, да вот никак довезти не мог. Ты уж за мамкой присматривай, кроме тебя у нее никого нет.

Услышав звонкий веселый смех, Конар нахмурился, улыбнулся, встал с колен. Посмотрев с грустью по сторонам, вернулся к коню, взяв под уздцы повел его по лесной тропинке через Ведьмин лес, дорога впереди ожидала его нелегкая и неблизкая.

Вириди вышла на крыльцо, присела, вспоминая, губы ведьмака, его ласковые руки, ночную огненную страсть. Резко вскочила, положила руки на низ живота. «А дни-то самые лучшие для зачатия. Хотя, о чем это я, у ведьм не бывает больше одного ребенка».

Подумав, Вириди присела на корточки быстро коснулась ладошкой земли.

– Матушка-земля, храни его. Пусть путь его будет – легким, враги – повержены, удача –сопутствует ему в делах.

Земля услышала, откликнулась, сила вышла из-под руки ведьмочки золотым светом полетела вслед ведьмаку, догнала его, когда он уходил от могилы дочери Вириди, пробежала золотым светом по телу, затихла руной удачи на его широкой спине.