Вечность мести. Кн. 1

Глава 2. Испытание жизнью. Ч. 3 "Враг моего врага"

Мир двигался и раскачивался. Это не было его нормальным поведением. Несмотря на это, никакого беспокойства в душе не появлялось. Странным образом Алёна вообще не волновалась. Ею владело благодушие и лень. Даже глаза открывать не хотелось. Хотя…

"Надо посмотреть, где я нахожусь. Если в море, то…"

Мысль о том, что она может находиться на море, которого никогда в своей жизни не видела, породило первое желание - открыть глаза и оглядеться. Алёна с трудом разлепила веки. Зрение никак не желало фокусироваться, отчего девушка различала только зелёные и голубые пятна, проплывающие мимо.

"Странное небо… Не замечала раньше, что оно может быть таким… Или мы в Астрале?"

Алёна попыталась прислушаться, чтобы разобраться в происходящем. Но беспорядочный шум, накатывающий волнами, никак не собирался распадаться на составляющие. Так что слух тоже подвёл девушку, не предоставив нужной информации. Пришлось напрячь память, выцарапывая из тумана, который в ней клубился, воспоминания о последних событиях. Она подписалась охранять караван, потом плыла по реке, а затем…

Бой со стальным гигантом. Воспоминание вспыхнуло ярким метеором, который подхватил трепещущее сознание и вытащил его в жестокую реальность. Боль, прятавшаяся в дальних уголках разума, поспешила следом. Её атака была столь неожиданной, что Алёна не смогла удержаться от стона. Этот звук сразу привёл к переменам. Во-первых, мир перестал качаться. А во-вторых, беспорядочный шум, наконец, соизволил разделиться на понятные звуки.

- С тобой всё в порядке? Алёна, ты слышишь меня?

Воительница не сразу поняла, кому принадлежит этот тонкий мелодичный голосок. Понадобилась почти секунда, чтобы соединить его с образом блондинки, той красавицы, что навязалась к ним в караван. Писательница, вернее, журналистка. Воскресив в памяти полученный в общении с Катериной опыт, Алёна поняла, что придётся отвечать. Иначе будет только хуже.

- Слышу… Что… Где…

- Она очнулась! - закричала во весь голос журналистка.

Открытые глаза Алёны зафиксировали перемещение разноцветных пятен - рыжее исчезло, а на смену ему пришло тёмное.

- Слышишь меня, подруга? Хорошо, что ты очнулась, а то мы уже начали волноваться.

Эльф. Летус, это его голос! Значит, он выжил! И остальные тоже!

- Отдохни немного. Нам до привала ещё пару часов топать. Там и поговорим толком.

Алёна послушно кивнула, закрывая глаза. Она практически сразу провалилась в беспокойный сон. Катерина, наблюдавшая за разговором чуть в стороне, скривилась в недовольной гримасе. И почему этой замарашке столько внимания? Разве она заслужила?

На самом деле, в глубине души она признавала заслуги Алёны. Вот только собственное превращение из первой красавицы, по движению мизинца которой все (или почти все) мужчины начинали суетиться вокруг, в буквально невидимку, на кого почти не обращают внимания - изрядно раздражало, даже бесило!

Катерина с младых ногтей познала свою власть над представителями противоположного пола. И дело было даже не в богатстве и могуществе отца, хотя это тоже вносило определённую лепту. Главным всё же была именно внешность. Будучи совсем маленькой девочкой, она без проблем вертела взрослыми, которые буквально "таяли" от одного взгляда на милую кроху. Взрослея, Катерина изменила и способ воздействия на окружающих. Едва наметились первые её признаки превращения из ребёнка в девушку, как любой встреченный мужчина начинал истекать слюной. Первыми жертвами взрослеющей девицы стали учителя. Красотка вертела ими, как хотела. Единственным мужчиной, способным сохранять хоть какой-то рассудок рядом с Катериной, стал отец. Его стальная воля и тяжёлый нрав усмиряли буйство и хулиганский характер подростка. Отец заменил всех учителей-мужчин на старых дев, бледных и невзрачных, и вместе с тем крайне занудных. Это событие стало началом негласной войны между отцом и дочерью.

Надо сказать, что полной и окончательной победы в этом конфликте ни одна из сторон так и не одержала. Отец пытался запереть строптивую девицу "в башне" правил и условностей, а Катерина изыскивала всё новые и новые способы сбежать из душной клетки родительской любви.

В общем, к совершеннолетию девушка уже порядком потрепала родителям нервы. Те и рады были бы сплавить чадо в руки порядочного супруга, но ветреный нрав и острый язык не оставляли никаких шансов на благополучный исход сватовства. Тем более, что за абы кого выдавать любимую дочь отец не собирался.

Найденный выход в виде определения Катерины в штат газеты был мерой временной и не слишком успешной, если учесть, куда её в конечном итоге занесло. Разумеется, господин Гиляй ни сном, ни духом не ведал, что дочурка забралась в такую глухомань.

Катерина вздохнула, вспомнив своё беззаботное прошлое. Но затем некстати подвернувшийся под ногу камень ушиб мизинец, отчего девушка раздражённо зашипела, возвращаясь к настоящему.

События после вчерашнего пробуждения изрядно потрепали всегдашний оптимизм и девичью самонадеянность Катерины. До момента, когда она открыла глаза и поднявшись на ноги, увидела сваленных в кучу мёртвых бандитов, девушка считала россказни купца и охранников простыми страшилками, предназначенными для маленьких детей. Чтобы те сидели дома и держались за материнскую юбку. Но стоило воочию увидеть разбойников, как выстроенный розовый замок фантазий о жизни развеялся без следа. Реальность оказалась грязной и жестокой.

Шок превратил говорливую, самоуверенную девицу в скромную и тихую серую мышку. Катерина совсем забыла о трюках, с помощью которых вертела мужчинами. Страх вымыл из головы всё лишнее, оставив только одно желание - выжить.

Ещё одно важное событие случилось в тот день, когда Катерина увидела мертвецов и услышала рассказ о схватке. Она познала зависть. Именно зависть. Девица, к которой Катерина относилась со снисхождением и даже некоторой жалостью, оказалась неожиданно сильной и полностью готовой к реальной жизни. Она не только защитила себя, но и спасла всю экспедицию. Этот поступок сразу изменил отношение окружающих к Алёне. Из обычной охранницы она в одночасье стала всеобщей любимицей.

Теперь молодой журналистке только и оставалось, что идти вместе со всеми, размышляя о несправедливости жизни. Катерина даже не осознавала, что благодаря случившемуся сбылась её давняя мечта - признание способностей, невзирая на внешность.

Вечером отряд остановился на привал. Обустроив лагерь и поужинав, все занялись своими делами, а Летус приступил к процедуре пробуждения Алёны. Эльф уже почти полностью восстановился, но в разведку не ходил, посвятив всё время уходу за девушкой. Всю заботу о сборе сведений взяли на себя гибберлинги. Никто, даже Коновалов, не возражал. Каждый понимал, что проблема с напавшими на них разбойниками не решена окончательно, а значит, в ближайшее время таланты молодой воительницы окажутся как нельзя кстати.

Очнувшись, Алёна тут же приступила к расспросам. Сил двигаться не осталось, но терзавшее любопытство необходимо было удовлетворить в кратчайшие сроки.

– Ты просто упала в обморок. Мы со Спехом обошли лагерь, но больше разбойников не нашли. Через несколько минут появилась семейка.

– Где они были?

– Разбирались с разбойниками. Эти ребята не слишком любят воевать лицом к лицу. Кстати, это именно они разобрались с теми последними стрелками.

Девушка прикрыла веки, переваривая информацию. Значит, гибберлинги вовсе не струсили, как она думала в начале. Они напали на врага со спины. Вздохнув, Алёна открыла глаза и спросила:

– Всех убили?

– Нет, - ответил эльф, покачав головой. - Один точно ушёл. Семейка побоялась преследовать его. А позже... Времени уже не было, да и смысла тоже.

Летус помолчал несколько секунд, после чего продолжил:

- Яд подмешал Ратай. Его не было среди спящих. Да и позже не появился. Так что…

- Надо было убить его раньше! - вспыльчиво выкрикнула девушка.

- Убить? О чём ты?

- Он напал на меня в лесу. За пару дней до этого. Разозлился за то, что я заняла место Наума.

Эльф помолчал несколько секунд, переваривая информацию.

- Отдохни. Завтра к утру мы доберёмся до прииска. Там тебя подлечат, а потом…

Летус снова замолчал, отчего Алёна, чувствуя разлившееся в воздухе напряжение, не выдержала и поторопила его:

- Что будет потом?

- Потом мы будем думать, как разобраться с остальными разбойниками. Понимаешь, на нас напала только часть банды. Должны быть и другие. И они смогут найти прииск по нашим следам. После чего… Ты понимаешь…

- Они не позволят нам вернуться к людям живыми.

- Да. Или они, или мы. Третьего варианта не существует.

Алёна отступилась. Закрыв глаза, девушка пыталась уложить в памяти полученные сведения. Результат ей не нравился, но…

"Справедливости не существует. Её придумали слабаки, пытающиеся оправдать собственные слабости и бездействие. Хочешь справедливости - добейся её сама. Только ты творишь свою судьбу и больше никто."

Добрые слова наставника. Прохор не любил ходить вокруг да около, предпочитая говорить в лоб именно то, что думал. Когда у него появлялось желание говорить, разумеется. Алёна улыбнулась, вспомнив дни, проведённые на крохотном аллоде. Сейчас они воспринимались как абсолютно счастливые и беззаботные.

"Хватит! Чего расклеилась, девочка? Ты же хотела этого - настоящей жизни, настоящих приключений! Вот и получай!"

- Помоги мне сесть, - произнесла она, приняв решение.

Эльф выполнил просьбу. Девушка несколько секунд посидела, сражаясь с головокружением. Скрестив ноги, Алёна положила руки ладонями вверх и, выпрямив спину, закрыла глаза. Летус хмыкнул и пробормотал:

- Никогда не видел, чтобы так молились.

- Это не молитва, - отозвалась девушка. - Я собираюсь вылечить себя.

Эльф открыл было рот, чтобы продолжить расспросы, но передумал. Судя по всему, Алёна знала, что делает. Значит, мешать ей не стоит. Летус достал гитару и принялся наигрывать мелодию. В любом случае, оставлять девушку одну он не собирался. Пока воительница не восстановит силы, для него не существовало другой задачи, кроме как заботиться о ней.

Алёна и на самом деле не собиралась молиться. Разумеется, вера в церковь и святых Покровителей была частью её жизни. Но сейчас она не собиралась просить помощи у высших сил. Девушка планировала воспользоваться своими собственными талантами.

Свет в её теле, благодаря которому она стала витязем, мог не только калечить, но и лечить. Правда, последнее удавалось Алёне с большим трудом, но выбирать не приходилось. Девушка сосредоточилась, меняя направление потоков, концентрируя их в местах, больше всего пострадавших в последней схватке…

В нескольких километрах от лагеря купца Коновалова

Костёр весело потрескивал горящими ветками, но это ничуть не улучшало настроения сидящих вокруг него людей. Один из них, Ратай, пошуровал длинной веткой в углях, заставляя искры взметнуться выше. Бывшего охранника переполняли мрачные мысли. И в каждой из них была эта наглая девица, из-за которой всё пошло кувырком. Чем дольше размышлял Ратай над превратностями судьбы, тем больше распалял себя. Он уже не так хотел заполучить золото, обещанное ему за предательство, как увидеть смерть рыжеволосой.

Остальные разбойники переживали не меньше. Обещанная вожаком лёгкая нажива обернулась почти полным провалом. Их банда не только уменьшилась вдвое, но и потеряла эффект неожиданности. Теперь оставалось только ждать подходящего момента или… Или уходить ни с чем. Впрочем, второй вариант был крайне маловероятен. Вожак не любил отступать.

- Как думаешь, что Ботинок решит? Когда нападать будем?

Ратай, к которому был обращён вопрос, посмотрел на собеседника. Низкорослый, пузатый, он откликался на подходящее ему прозвище Пузырь.

- Не будем нападать. Караван дойдёт до прииска. Если и соберёмся, то на обратном пути, - ответил он после некоторого раздумья.

- Нехорошо, - произнёс Пузырь. - На прииске тоже охрана есть. Значит, отбивать золото будет сложнее.

- Заткнись ты! И без твоих замечаний уже тошно!

- Ладно-ладно. Я же просто спросил, для поддержания беседы.

Над поляной снова сгустилась гнетущая тишина. Ратай, выплеснув раздражение, несколько подуспокоился, хотя мысли о том, как будет убивать Алёну, всё ещё гуляли в его голове. Он планировал будущее, ещё не зная, что жить ему осталось совсем недолго.

Его убийца лежала в сотне метров, на холме, укрывшись за поваленным деревом. Узкое лицо эльфийки чем-то неуловимо напоминало мордочку лисицы. Милой и очень хитрой лисицы, если быть точным. Лиловые волосы уложены в причудливую высокую причёску, а бордовый костюм для верховой езды с золотой шнуровкой и вовсе смотрелся сногсшибательно. Высокие сапоги плотно облегали изящные икры. И вся эта красота - в таёжной глуши! Смотрелось просто невероятно. Даже грязь, привычный спутник любого путешественника в здешних краях, боялась касаться такой красоты.

Эльфийку звали Вивьен ди Грандер. Даже по высоким стандартам перворожденных она была незаурядной красавицей. Она успела разбить не одну сотню мужских сердец, погубила десятки молодых и горячих поклонников, сражавшихся ради её мимолётного внимания на дуэлях. Вся эта светская суета прекратилась, когда Вивьен повстречала того, кто оказался иммунен к чарам её красоты. Квентин ди Фройс, суровый и никогда не улыбающийся, попался на пути на одном из бесконечных балов. Повстречался и забылся бы, если бы не холодный взгляд, брошенный в сторону красавицы. Вивьен восприняла такое равнодушие как оскорбление. Молодой юнец, жаждущий внимания, немедленно вызвал на дуэль Квентина. Тот всё с тем же равнодушием согласился. Красавица следила за схваткой, лелея увидеть обидчика мёртвым. Но тот оказался опытным бойцом, расправившись с юнцом меньше чем за минуту.

Увидев это, Вивьен поклялась, что заставит наглеца заплатить. Он влюбиться в неё без памяти и будет умолять! Умолять, стоя на коленях! Надо ли говорить, что её план по соблазнению с треском провалился? Хищница стала жертвой. Вивьен даже моргнуть не успела, как влюбилась по уши. Всюду тенью следовала за ним и, когда Квентин сделал ей неожиданное предложение, не сомневалась ни мгновения.

Она стала его супругой. Не по древним традициям, записанным в покрытых плесенью книгах. Не по законам, придуманным правителями Верховных Домов. Она стала супругой, выпив глоток крови Квентина из кубка. Вивьен стала вампиром. Добровольно и полностью отдавая отчёт, на что идёт. Только так можно было стать частью жизни Квентина, стать той, что всегда будет рядом с ним.

Далеко позади остался родной дом, балы и веселье. Вампирам нет места среди высокородных, мечтающих лишь о Красоте. Став изгоями, супруги ушли в земли свободной Лиги. Скрываясь и прячась, они искали своё место в огромном мире. Но, как оказалось, без денег ничего не поделаешь. Поэтому они сейчас и таились в тайге. Золото купца Коновалова должно будет стать фундаментом, основой из будущего королевства. Королевства, где они будут править как боги.

- Они не нападут. Слишком мало их осталось, чтобы вступать в открытый бой с охраной каравана.

Слова эльфийки прозвучали еле слышно, но тот, кто притаился рядом с ней, обладал слухом, которому могли позавидовать и совы. Квентин не шевельнулся, ответив ей так же тихо:

- Да. Пришло время взять дело в свои руки. Убей их. Мёртвыми они будут более полезны.

- Убить всех или…

- Не хватило одного гуля? Хочешь завести ещё парочку?

Вивьен улыбнулась, но отрицательно покачала головой.

- Нет. Хочу, чтобы наша семья пополнилась новыми членами. Среди этих отбросов есть парочка вполне достойных.

Квентин думал почти минуту, наблюдая за пытающими согреться людьми у костров.

- Хорошо. Я согласен. Но они будут подчиняться тебе. Ты обратишь их своей кровью.

- Как прикажешь, супруг мой.

Квентин помедлил и скомандовал:

- Начинай сейчас. В палатку главаря не суйся. Я с ним сам разберусь.

Первой жертвой стал разбойник по имени Орислав. Отойдя от лагеря на десяток шагов по малой нужде, он не успел даже ничего понять. Переход от жизни к смерти произошёл молниеносно. Перед ним просто мелькнула тень, после чего огонь жизни в нём погас. Стоящий на страже Лучезар, подслеповатый полный разбойник, услышал возню в кустах, но, зная, что туда отправился приятель, не обратил внимания. Поэтому, когда перед ним внезапно появилось бледное лицо с огромными бездонными глазами, клубящимися мраком, на секунду оцепенел. Непреодолимая сила вздёрнула голову вверх, открывая шею, а затем острая боль плеснула кипятком, предвещая смерть. Несколько секунд слышались лишь тихие хлюпающие звуки. Когда тело разбойника осело на землю, в нём уже не осталось ни капли жизни. Эльфийка же, убрав языком рубиновую каплю крови с уголка рта, неслышимой тенью снова скрылась во мраке. Ещё два часовых умерли также бесшумно, прежде чем сидящие у костров заподозрили неладное. Но ещё до того, как неясное подозрение переросло в уверенность, Вивьен перешла к прямому нападению.

Разбойников было десятка полтора, многие из них имели при себе оружие, но у них не было ни одного шанса. Их расслабленность, неготовность с ходу действовать вместе, согласованно, подписала работникам ножа и топора смертельный приговор.

Эльфийка двигалась с грацией, присущей всем представителям её вида, но с намного большей скоростью. А уж о силе и говорить не приходилось. Одному из разбойников Вивьен небрежным движением просто оторвала голову, чего в своей прежней жизни она сделать не смогла бы ни при каких условиях. Крики ужаса разносились над поляной не дольше минуты, после чего затихли. Вивьен остановилась, оглядывая дело рук своих. Квентин находился в центральной палатке, наслаждался обществом главаря и его подружки.

"Надо же, взять с собой на дело девицу! Каким надо быть человеком для подобной глупости? Впрочем, хоть повеселился перед смертью. А где же мои избранники? Я же не убила их нечаянно?"

Вивьен перешагнула через окровавленное тело и склонилась над корчащимся от боли человеком, отброшенным в сторону от остальных.

- Больно?

Никакой участливости, жалости или других эмоций в голосе эльфийки нельзя было различить. Холодный, равнодушный вопрос, на который ответ, по большому счёту, и не требовался. Впрочем, умирающий всё-таки собрался с силами и выплюнул из себя грязное ругательство. Тень улыбки скользнула по губам эльфийки.

- Значит, больно. Я могу освободить тебя от этой боли. И не только от боли. От всех слабостей, которые у тебя имеются. Я сделаю тебя сильным, быстрым и очень, очень опасным.

Слабый хрип, перемежаемый кашлем и бульканьем вытекающей крови. Но Вивьен поняла, о чём её спросил человек.

- Цена? Самая малость - ты станешь моим рабом. Будешь делать то, что я тебе прикажу. Вечная служба. Так что скажешь?

На этот раз сил не хватило даже на хрип. Глаза человека подёрнулись дымкой, он уже был готов уйти из жизни. Видя это, эльфийка присела и ткнула наманикюренным пальчиком в рану. Громкий крик разнёсся над поляной. Раненый вернулся в сознание, вырванный обратно в тело.

- Согласен? Или сдохнешь здесь, в мучениях, как вшивая собака?

- Со... Согла... сен.

Вивьен кивнула и склонилась ниже, вытягивая руку. Маленький ножичек сверкнул в лунном свете, оставив тонкий след на запястье. Густая, тёмная, почти чёрная кровь выступила из раны. Эльфийка поднесла руку к губам мужчины.

- Выпей мою кровь. Прими Дар, что я вручаю тебе! Забудь о слабостях смертной плоти! Стань истинным владыкой ночи!

Катерина сидела у костра и психовала. Рядом с ней суетился Тимофей, худой караванщик, чьей обязанностью было присматривать за лошадьми. Первые дни он даже говорить с ней боялся, да и сама девушка игнорировала невзрачного мужчину. Теперь же, чувствуя нехватку внимания, она позволила Тимофею ухаживать за собой. Правда, даже этот мужичонка постоянно отвлекался, глядя на застывшую в неподвижной позе воительницу. Бурля от непривычной для себя ревности, Катерина нагнетала в себе раздражение, прокручивая мысли в бесконечной карусели, из которой не было выхода.

"И что они нашли в этой пигалице? Ну, спасла она всех и что? Памятник ей поставить? Её же никто не знает, и никогда знать не будет!"

Последняя мысль почему-то застряла, кружась и никак не желая растворяться. Девушка пыталась переключить внимание, но не могла даже сосредоточиться на еде, постоянно возвращаясь к назойливой прилипшей мысли.

"Да у неё же просто нет будущего! Пройдёт неделя-другая и о ней все забудут! А вот мои истории…"

Пазл сложился. Красавица выпрямилась, застыв с отсутствующим взглядом. Мозг девушки лихорадочно работал, оформляя пришедшую только сейчас идею. Эта авантюра с золотым прииском была затеяна молодой журналисткой не только для того, чтобы позлить отца. Главная причина заключалась в другом - Катерина остро жаждала признания своих талантов. Но как можно стать известным журналистом, если все темы твоих материалов крутятся вокруг новой выставки картин да очередного скандала в каком-нибудь благородном семействе великой Лиги? Без хорошей истории не бывает хорошего журналиста. Вот только отец по-прежнему считал Катерину маленькой девочкой, которую нужно отгораживать от жестокого мира.

Катерина резко встала, совершенно по-другому глядя на Алёну. Эта неприметная девушка станет её первым героем! Она, Катерина Гиляй, расскажет всей Лиге о юной героине, о её бесстрашии перед лицом страшного врага! Это будет настоящая история! Это будет… Это будет…

- Это будет настоящая легенда, - прошептала Катерина.

- Что вы сказали? - тут же спросил её Тимофей.

- Ничего. Впрочем, ты же знаешь о том, что случилось в лагере во время нападения?

- Когда Алёна спасла всех?

- Да. Расскажи мне всё в подробностях.

Мужчина широко улыбнулся, окончательно расцветая. Расправив плечи, он начал говорить. Его история была пересказом пересказа пересказа истории свидетелей случившегося, семейки и эльфа. И уже сильно не походила на реальность, став больше похожей на легенду о мифической древней воительнице. Но Катерину это волновало мало. Её нужна была основа, скелет будущей великой истории. А для этого легенда подходила как нельзя кстати.

Сама же виновница уже дошла до нужного уровня концентрации. И это сразу привело к переменам. Присматривающий за девушкой Летус первым обратил внимание на изменения. Сначала это было еле заметное свечение вокруг Алёны. Эльф заметил его только благодаря острому зрению да быстро сгущающимися сумерками. Еле видимый ореол постепенно набирал силу. Когда сияние уже стало заметным для глаз обычных людей, произошла следующая метаморфоза.

Свет начал собираться в более яркие сгустки. Это было сродни образованию росы из утреннего тумана. Эльф едва дышал, наблюдая за невероятным зрелищем. Если в первые мгновения он решил, что сгустки напоминают собой капли, то чуть позже он поменял мнение. Они походили на снежинки! Плоские, разной формы, эти световые образования действительно больше походили на снег. Их становилось больше, но они не образовывали сплошного покрова на теле девушки. Присмотревшись, Летус решил, что уловил закономерность. «Снежинки» собирались в тех местах, которые пострадали серьёзнее.

Когда новые перестали появляться, произошла новая перемена. «Снежинки» оторвались от тела и начали подниматься вверх! Медленно и плавно, они воспаряли над головой Алёны, объединяясь в пушистое облачко. Волшебное сияние превращало девушку в какую-то неземную нимфу, кого-то мистического и непостижимого. К этому моменту уже все в лагере заметили происходящее. Разговоры стихли, люди, как заворожённые, смотрели за происходящим на их глазах чудом.

Слабый звук, похожий одновременно на гудение, жужжание пчёл и пение зародился в тишине. Летус не сразу понял, что его издаёт Алёна. Она не размыкала губ, поэтому разделить его на составляющие было невозможно. Звук становился громче, и это снова вызвало перемену. Облачко над головой заискрилось, по нему забегали разноцветные всполохи. А затем из него вытянулись длинные лучи, которые, изогнувшись, заключили сидящую девушку в светящуюся сферу.

Это шар принялся пульсировать, разгораясь и угасая почти до предела видимости. Словно бы сердце, бьющееся в груди. Уже не только люди, но и сама природа замерла в ожидании развязки.

Шар вспыхнул ярким, ослепительным светом. Вспыхнул – и раскрылся разноцветными дольками. Алёна оказалась в сердце чудесного радужного цветка с двенадцатью лепестками. Цветок продержался несколько секунд, а после просто растворился, не оставив после себя и следа. Лишь сидящая девушка с закрытыми глазами осталась у костра.

Алёна подняла веки и обнаружила замерший от изумления лагерь, смотрящий на неё во все глаза. Девушка неловко улыбнулась и произнесла:

- Что-то не так? Вы чего это…?

Простой вопрос развеял чары, окутавшие лагерь. Внезапно каждый осознал, что у него есть свои дела. Вновь возобновились разговоры, обычная жизнь походников на отдыхе. Только Летус придвинулся ближе и осторожно спросил:

- Что это было сейчас? Какая-то магия?

Алёна нахмурилась, пытаясь сообразить, о чём её спрашивает эльф. Затем, после некоторых раздумий, ответила:

- Нет. Это одна… техника. Прохор, мой наставник, научил меня ей. Сказал, что ею нужно воспользоваться, если придётся быстро залечить раны. Сложная и длительная по времени, но… А в чём дело?

Эльф покачал головой.

- Ни в чём. Значит, тебе стало лучше?

- Ага. Прямо сейчас, конечно, драться не смогу, но вот выспавшись – вполне.

- Тогда не стоит тратить время. Мы выходим рано утром.

В голосе Летуса послышались отеческие нотки, мягкие и одновременно строгие. Алёна улыбнулась, но спорить не стала. Её и саму уже клонило в сон. Но, прежде чем она успела ответить, взгляд девушки зацепился за сгорбленную фигуру, которая вошла в лагерь. Человек был одет в длинный плащ, а голова скрывалась под надвинутым капюшоном, так, что лица было не разглядеть.

- Кто это такой?

- Это Спех, - ответил Летус.

- Спех? Но что с ним?

- Стало хуже после той ночи. Ты же помнишь, что он траванулся в таверне, перед прибытием сюда? После сонной ухи ситуация стала много хуже. Он постоянно кашляет и часто бегает в кусты. Никто не знает, что с ним такое.

- Надо ему помочь!

- Поможем, Алёна. На прииске есть хороший знахарь. Он разберётся, что со Спехом. Ему надо просто пережить эту ночь. Как и всем нам.

Алёна лукаво улыбнулась. Эльф продолжал играть роль заботливого отца.

- Хорошо, папочка. Спокойной ночи.

Эльф опешил от возмущения, но, прежде чем ему удалось подобрать достойный ответ, девушка уже легла, свернувшись калачиком, и уснула. Пришлось забыть о возмущении. Летус покачал головой и проворчал:

- Папочка… Да я слишком молод, чтобы становиться отцом! Мне всего-то сорок пять! Я ещё не нагулялся!

Рассвет отряд встретил уже в пути. Несмотря на усталость, и кони, и люди ускоряли шаг, предчувствуя скорый отдых, надёжную крышу над головой и хорошую еду. Впрочем, самым главным для любого в купеческом караване сейчас была безопасность. Стены укрепления защитят от разбойников, которые прятались где-то в чаще.

Прииск открылся неожиданно. Они карабкались в гору, продираясь через заросли, а когда вышли на гребень, то перед ними раскинулась неглубокая ложбина с лазурным блюдцем небольшого озера. На берегу его весело блестела свежей древесиной небольшая крепостица.

Она была срублена на холме, а лес вокруг вырубили, оставив открытое пространство. В сочетании со рвом и высоким частоколом это обеспечивало высокую надёжность. Ни один враг не мог бы незаметно подобраться к крепости. При условии бдительных стражей на стенах, разумеется. Стоящий на вышке дозорный заметил их и тут же забил в набат. Звон разнёсся над лесом, всполошив птиц, которые, поднявшись в воздух, заполнили собой небо.

- Вот это и есть мой прииск, уважаемая Катерина! – весело крикнул купец. – Как вам, нравится?

Молодая журналистка кивнула. Она вертела головой, пытаясь запечатлеть в памяти как саму крепость, так и местность вокруг. Слова будущей статьи весело толкались в голове, готовые немедленно прыгнуть на пергамент. Передёрнув плечами от нетерпения, девушка перевела взгляд своих голубых глаз на купца и с улыбкой спросила:

- Чего же мы ждём? Давайте пойдём! Я хочу увидеть всё вблизи, своими глазами!

Коновалов оглушительно расхохотался, давая сигнал двигаться дальше. Он и сам хотел поскорее оказаться в своих владениях. Караван с весёлыми криками, храпом лошадей и другими, сопутствующими передвижению по лесу, звуками потянулся к прииску. Туда, где как всем им казалось, их ждала безопасность и покой.