Вакагасира. Том 2

Глава 17

Машину с телохранителем отправил перед нами, сам залез в минивен. Там места полно, все поместились. Пока едем, объясняю девушкам общую идею.

— Вы мне написали, что хотите группу продвигать. Даже один раз в клубе успели выступить. Народ вас на видео записал, я потом ролик посмотрел. И скажу вам две вещи. Скажу так, как я это понимаю. Ваше дело — либо меня послушать, либо остаться при своем мнении и послать куда подальше… Первое — с текущим репертуаром не взлететь. Вы всего-навсего один из клонов, которыми забиты все мелкие клубы и музыкальные площадки. В кожаных куртках, хрипите что-то в микрофон. Этого добра — больше половины Токио. А вторая половина — парни с аналогичным репертуаром и попыткой передрать с Европы давно забытые хиты… Но голоса у вас шикарные. И выглядите вы очень неплохо. Поэтому у меня есть предложение. Босс “Ятагарасу Йокогамы” начинает продюсировать перспективные команды. Те, кто хочет в самом деле взлететь высоко и надолго. Никаких однодневок. Серьезные проекты под его руководством. Большие лейблы если и сунутся с контрактами, то на условиях, которые будут интересны нам и исполнителям. И вот под такое будущее я готов с вами работать. Дам несколько идей, Горо-сан их разовьет, вы исполните. У меня ощущение, что через три-четыре года вы запросто можете поехать в международное турне. Если в самом деле пахать с прицелом на будущее.

— Что мы должны будем исполнять?

— Можно взять часть ваших вещей, плюс еще закажем. Главное, что я хочу увидеть на сцене, так это трех красивый девушек в модной одежде, с прическами, как сейчас. И кто отличными голосами без дурной хрипнины будет петь рок. Кавайный рок — это еще нигде не мелькало. И это выстрелит.

Слушавшая разговор Кеико добавляет от себя:

— Первые пару номеров можно на фестивале показать, через две недели. “Цветы огня” и “Мой старый дом” очень хорошие композиции. Их только переложить на классическое роковое исполнение и будет очень необычно.

— Вот, наша умница дело говорит. Кеико-тти всех выступающих просмотрела, репертуар хорошо знает.

Сестра хакера для меня уже стала почти членом семьи. У девочки процесс выздоровления идет семимильными шагами. Руки полностью восстановились, как и появилась подвижность в нижних конечностях. Ходить самостоятельно пока не может, но в коляску и из коляски перебирается уже без посторонней помощи. Пропадает в клубе почти все время. Делает здесь уроки, пытается помогать Тошико-сан. Для тринадцатилетней девочки — невероятно организована, собрана, с отличной памятью и умением в нужный момент подсказать, если что-то забыл. Хотя, что еще ожидать от серьезного человека, который уже успел за грань заглянуть? Именно в таких ситуациях характер и проявляется.

— Две недели, — ошарашенно оглядывается на подруг лидер музыкальной банды. — Нам надо будет хоть как-то подготовиться…

— Как-то не нужно. Сразу настраивайтесь на серьезную работу. Инструменты у нас есть, комнату выделим. Будете по вечерам приходить. Костюмы и прочее мы сделаем. Думаю, еще из парней, кто уже выступал в клубе, грамотных исполнителей подтянем на барабаны, гитары и прочее. Если состав команды сложится сразу — хорошо. Если не понравится, музыкантов будем тасовать. От вас же я хочу услышать главное — интересно вам это или нет? Вы — ядро, от вас и пляшем. И вам решать, кто будет выступать на сцене и нужно ли позже основных исполнителей дополнить.

Вижу, как вся троица задумалась. Для них мое предложение как холодный душ. Пришли узнать, можно ли еще пару-тройку раз на местной сцене похрипеть, а им предлагают на Эверест музыкальный взобраться. Крутивший баранку Изаму Исикава хмыкает:

— Тэкеши-сан, я вот одного понять не могу.

— Да?

— Как у тебя получается на пустом месте такие интересные вещи придумывать. И в жизнь воплощать… Клуб ты создал, а ведь ни одна банда борекудан подобным похвастать не может. Гоночную команду сколотил — уже на пробные заезды скоро выставляться станем. Волонтеры шевелиться начали, а раньше никто толком и не чесался… Вон, даже ёкай в “крайслере” тебя слушается.

— Завидно?

— Ага. Хочется подобному научиться.

— Не сиди на заднице ровно и все у тебя получится. Если не с первого раза, то с десятого. У меня тоже не каждая идея “стреляет”. Просто я стараюсь и не боюсь делиться с друзьями… И последнее, девушки, — на меня уставились три пары глаз. — Главное отличие будущей команды от других, кто сейчас на сценах отплясывает. Мы к людям относимся с уважением, а не как к мусору. Объясню… Для нас знакомые, с кем вместе какой-то проект делаем, это не цифры в бухгалтерской книги. Сколько мы там в итоге заработаем или потеряем, сколько нервов потратим и чем все закончится — стоит последним в очереди. Конечно, без прикидок по бюджету никто вас раскручивать просто так не станет. Но это все — вторично. Главное — мы друг другу помогаем не из меркантильных интересов. И никого насильно не держим… Когда вы начнете греметь в Ниппон и за рубежом, к вам набежит толпа мудаков в дорогих костюмах. Будут предлагать горы золота и обещать что угодно. В попытке зацепить на крючок и доить до самой смерти. Смерти на сцене или в жизни, как уж не повезет. Мы подобной гнилью не страдаем. Это не в наших принципах.

Сидевшая позади самая маленькая из троицы тихо поинтересовалась:

— А правда, что вас в борекудан приняли?

— Правда. Я уже больше месяца кобун в Инагава-кай. Но это никак не влияет на дела, которыми занимаюсь лично.

— Просто я читала, что та же Сони не дает выступать командам, кто отказался с ними сотрудничать. Для них все серьезные площадки закрыты.

— Пусть только с моими друзьями попробуют так поступить, мигом рога пообломаю. И если меня одного не хватит, попрошу помощь у старших. За этим не заржавеет.

Переглянувшись с остальными, лидер группы спрашивает:

— Когда мы должны дать ответ?

— До завтрашнего вечера терпит. Если захотите участвовать, то подъезжайте после шести, мы распишем основные этапы. Плюс — мерки с вас снять и костюмы посмотреть. Будем запускать “Бэби-Кавай” в космос… Так, мне сейчас в госпиталь с Кеико-сан, вас домой отвезут. И если предложение не нравится, то можете просто в клубе выступать, как и раньше. Вроде на ближайшие пару месяцев там уже каждый вечер расписан, но дальше есть свободные места.

Пересадив девочку на кресло-каталку, медленно еду ко входу в госпиталь. Позади неслышной тенью Масаюки в привычном для него черном костюме и солнцезащитных очках. Кланяемся медперсоналу, кто попадается по дороге, заезжаем в лифт. Там достаю телефон и звоню по одному из номеров из электронной записной.

— Мэдока-сан, это Тэкеши беспокоит. Можно тебя попросить несколько набросков сделать карандашом? Видел девочек, которые к нам заглянули в гости? Вот их типаж — с косичками, бантиками. В платьицах с оборочками. Чулочках и ботиночках. Чтобы с первого взгляда хотелось их затискать. Сплошное анимэ, кавай и прочие радости жизни.

— Для взрослого издания?

— Нет, мы их на сцене покажем. Когда эти милашки выйдут на сцену и шарахнут рок, весь зал очумеет… Но насчет издания спасибо, хорошая идея. Вроде бы у Сузуму-сан кто-то комиксы пытался рисовать. Можно будет серию сделать про могучих победительниц демонов и прочей дряни. В обычной жизни — школьницы, а вечерами мир спасают.

— Сделаю, Тэкеши-сан. Все равно пока за публикой присматриваю, руки свободны.

— Оокини, Мэдока-сан. Мне кается, Горо-сан будет очень доволен, если мы таким неожиданным проектом сразу его продюсерский проект в топы выведем.

Лифт остановился, едем дальше. В коридоре привычная уже рабочая суета и двое знакомых бойцов у входа в класс профессора. Здороваюсь с ними, узнаю, как дела. Потом открываем дверь и пробираемся внутрь.

— У меня пики не складываются, посмотри левый график… Дай на три точки меньше… Стой, не трогай ничего! Я еще не допаял тумблер на панели!..

Замечательно — все вкалывают, делом заняты. И тут я такой красивый с прекрасным настроением.

— Коннитива, рад всех видеть… Сакамото-сэнсей, вот моя знакомая, которой нужно провести диагностику.

— Коннитива, Тэкеши-сан. Рад тебя видеть. Пойдем в соседнюю палату, там как раз место свободное есть. Посмотрим, что у милой девочки за проблемы… Сузьюм-сан, собери пока с остальных результаты последних замеров по пациентам. Надо понять динамику.

Через полчаса я готов ехать обратно в клуб. Подождав, пока Кеико поудобнее устроится в кресле, профессор тихо спрашивает:

— Говоришь, рассеянный склероз в последней стадии?

— Да. Две недели назад у нее уже отказывали руки, по прогнозам давали еще три-четыре месяца. Затем отказ дыхательной мускулатуры и смерть.

— Фантастика, Тэкеши-сан. Две недели… Я чуть сгладил каналы в крестцовым отделе и сбалансировал узлы на переферии нервной системы. Все же у тебя пока получается больше силой давить, нет еще опыта в мягких воздействиях. Но — очень хорошо. Думаю, три-четыре визита и о болезни можно будет вообще забыть… Жаль, что ты не хочешь идти по этому направлению. Из тебя бы получился отличный доктор.

— Сакамото-сэнсей, скольких я смогу вылечить? Одного в месяц? Двух? Лучше я помогу вам целое направление запустить, денег на новое оборудование заработаю. И вы спасете тысячи. Это будет куда полезнее, чем из меня студента-медика лепить.

— Как скажешь… Кто-нибудь еще знает о том, что ты восстановился?

— Нет. Я же единичка-минус, причем выгоревший. Это все вы, с вашими золотыми руками. Я только на подхвате.

Почесав затылок, задаю вопрос, который уже давно мучает:

— Профессор, не хотите помириться с генералом Ито? Вроде вы говорили, что он из всех твердолобых самый адекватный.

— Хочешь привлечь его к проекту?

— Да. Но не как самостоятельное лицо, а как поддержку для вас. Чтобы ни на миллиметр в сторону от ваших пожеланий… Пусть в госпитале кусок этажа под проект зарезервируют, охрану поставят. Участие государства, так сказать. Все, что внутри — не его собачье дело. А вот результаты — ими уже смогут воспользоваться.

— Он обязательно попытается влезть, куда нельзя.

— А если я договорюсь на самом верху? Если мы получим гарантии, которые поставят его перед фактом… Главное — не давить на самолюбие. Наоборот — он же не хуже вас понимает, какая угроза может возникнуть, если информация потечет и сюда уроды с ближайшей американской базы пожалуют?

Сакамото думает минут пять. Затем кивает:

— Если ты в самом деле получишь железные гарантии, тогда есть смысл. До последнего инцидента у нас получалось как-то находить общие точки для взаимодействия.

Прощаюсь, попутно уточнив, что еще нужно для продолжения работы над проектом. Кеико добывает из рюкзачка блокнот с карандашиком и конспектирует. Деловая егоза, упорно пытается доказать, что вполне способна работать у меня секретарем. Но мне не жалко, пусть пробует. Может быть и в самом деле к какому-нибудь полезному делу в клубе пристрою.

***

По дороге обратно звоню оябуну.

— Гото-сан, могу ли я встретиться с вами в удобное для вас время? Есть что рассказать по нашим общим делам.

— Конечно, Тэкеши-кохай. В среду после шести я буду свободен.

— Аригато гозаймасу, буду.

— Может, еще и Окада-сан на огонек заглянет.

— Окада-сан со мной завтра хотел повидаться.

— Тем более.

— Маленький вопрос, Гото-сан. Если наши большие друзья захотят встретиться, мне договариваться о встрече, не дожидаясь среду?

Босс молчит, думает. Затем озвучивает принятое решение:

— Договаривайся. Этот проект ты ведешь, ты как основной исполнитель. Поэтому если вдруг возникнет вопрос о встрече, то нужно уточнить время и место. Вместе и подъедем.

— Хай, Гото-сан. Тогда до среды.

Отлично. Оябун наверняка за это время продумает, как лучше всего вести беседу с ребятами из имперской канцелярии и что с них выцыганить за все хорошее. Не поверю, что за проведенную акцию от нас отделаются обычным “спасибо”, расклады не те. Так что посмотрю, как настоящие зубры участвуют в политических играх. Если я собираюсь рано или поздно на верхушку пирамиды взбираться, то опыта набираться надо уже сейчас.

Заезжаем на парковку у клуба. Выбираюсь из машины, рядом с минивэном уже суетится Горо Кудо, помогает достать кресло и усаживает туда щуплую фигурку. Как я понимаю, владелец клуба наверняка успел сунуть нос и в наброски вышибалы, и с Тошико парой слов перебросился. Теперь, пока все в деталях не выяснит, не успокоится.

— Какие люди на огонек заглянули! Я-то думал, ты в музыкальной студии окончательно прописался и сюда будешь раз в месяц на пивные посиделки забегать.

— Вот еще! Там пока даже посидеть негде, оборудование монтируют. Кстати, я смету принес. Тошико-сан цифры увидела и прибить меня хочет.

— Мне покажешь, может смогу спасти бедную тушку от поругания.

— А что за девочки приходили?

Не утерпел все же. Но я его еще помариную. Сбиваю с толку вопросом, в который запрятал второе дно:

— У тебя костюм приличный есть? Не байкерская куртка с логотипом клуба, а именно костюм. Чтобы можно было в ту же “Сони” в гости зайти.

— Зачем?

— Как ты собираешься рынок делить? Надо с большими людьми разговаривать. Себя показать, красивого. Будущие проекты продемонстрировать. Заранее предупредить, что на нашу поляну чужаков просто так не пустим. Захотят позже подключиться — пусть думают, какие плюшки готовы предоставить.

— Ты знаешь, сколько таких красивых пороги больших лейблов обивают? — обижается глава борекудан.

Но я стою на своем:

— Кто там чего обивает — мне с большой колокольни на них помочиться. Можем вдвоем исполнить. Пролить золотой дождь, так сказать… Ты — не прыщ на голом месте. Ты — серьезный человек, с репутацией. И лучше сразу себя показать акулам, кто обязательно позже вокруг кружить станет. Поверь, после фестиваля понабежит толпа мальчиков с дурацкими предложениями. Их грязными тряпками гнать, даже слушать не надо. У тебя бизнес, Горо-сан, который рванет похлеще атомной бомбы на местном рынке. Главное — верить в себя и будущих музыкантов настраивать на серьезную работу. Их будут переманивать, они наберут популярность и уйдут в самостоятельное плавание. Но твой собственный лейбл будет греметь. И ты будешь зажигать новые звезды.

— Почему? — замирает настороженно парень, приоткрыв дверь в клуб.

— Потому что я сон видел про это, — нахально усмехаюсь, закатывая коляску внутрь. Кеико поправляет плед и совершенно серьезно заявляет:

— Я тоже сон видела. Что работаю у тебя секретарем и помогаю решать проблемы.

— Лучше бы ты видела, как закончила старшую школу и поступила в университет.

— Одно другому не мешает.

— Ну-ну… Давай слона по кусочкам есть. Сначала здоровье тебе поправим, как говорил Сакамото-сэнсей, а потом уже все остальное.

Мэдока Киносита постарался. Он сделал множество набросков, из которых я выбрал четыре основных и расставил у стены на балкончике. Замер рядом и задумчиво переводил взгляд с одной картинки на другую. Слева пристроился Горо Кудо, терпеливо дожидаясь, когда я объясню — что, собственно, происходит.

— Мэдока-сан, вы отлично справились. Конечно, это все еще надо будет воплотить в материи, пошить по снятым меркам. Но саму идею удалось передать точно, как я и хотел.

Три девчонки в платьях танцуют на сцене. Сама сцена, софиты и свет даны набросками, буквально в одну-две линии. И лица почти не угадываются. Схематично прически, банты и одежда. Оборочки, сапожки, платья и разнообразная штриховка. Четыре варианта, с которых еще мелкие скетчи сделаны на тему: это троица в кафе, это с гитарами, это публике воздушные поцелуи шлет.

— Мда… Придется четыре комплекта делать, для разных концертов каждый раз новый. Но так даже лучше. Общий стиль узнаваем, исполнение будет отличаться.

— А теперь можно чуть-чуть в деталях? Мы собираемся продвигать кей-поп? Как корейцы?

— Нет, Горо-сан. Мы запустим другой проект. Точнее — ты запустишь. Три потенциальных звезды у нас есть. Солистка и два бэк-вокала. С шикарными голосами. Сплошной кавай. Представь, выходят они на сцену, такие красивые. Просто пупсики, с ямочками на щечках. И врубают рок… Но не дурной альтернативный метал, где даже слова не разберешь. А что-нибудь более классическое, можно с аранжировкой под наши местные мелодии. Японский рок. Мелодичный и насыщенный. С барабанщиком, который установку готов порвать. С гитаристами, чтобы аж струны дымились. И эти трое, кто будет отжигать, ломая стереотипы.

Будущий супер-продьюсер задумчиво разглядывает наброски. Подходит поближе, присаживается и всматривается в детали. Затем поворачивается ко мне:

— Взлетит?

— Прогноз хочешь? Дарю. За три года они порвут местные чарты, затем можно стартовать первый зарубежный тур. Поэтому что-то надо сразу под англоязычный рынок подгонять. Несколько композиций, чтобы от зубов отскакивало.

— Это же дикие вложения… Миллионы в валюте.

— Найдем, Горо-сан. Главное — это будут твои люди. Твой проект. Твой успех. Не испугаешься?.. Хотя, ты парень крепкий, тебя пугать заколебешься… Студия, пара песен на фестиваль для девочек, костюмы и команду музыкантов. Может, кого-то получится надергать из тех, кто у нас выступал и реально что-то умеет. Все за две недели по срокам. И давай, стартуй.

Поднявшись, парень неожиданно кланяется:

— Домо аригато гозаймасу, Тэкеши-сан. Это очень важно для меня.

— Тондемонай-десу [пожалуйста], Горо-сан. Насчет костюма — заедем к моей знакомой, она поможет решить этот вопрос. Как раз в начале следующего месяца в Токио возвращается. Будем считать, что это мой подарок тебе. На удачу… И об одном прошу. Везде, где люди заняты серьезными делами, крутится куча прихлебателей. Кто умеет только надувать щеки и изображать из себя важных персон. Не ведись на это. У этих идиотов за душой нет ничего. Только взятые на прокат костюмы, апломб и желание утвердиться за твой счет. Эта кодла будет топтаться на твоем самомнении, всячески доказывать, что они — хозяева жизни. И что ты будешь делать в этом случае?

— Встану и уйду. Потому что с шакалами не договариваются. О делах надо говорить с вожаком стаи.

— Именно. Ты оябун “Ятагарасу Йокогамы”. Тебя знают уже по всему Токио, скоро будут знать по всему Ниппон. За тобой люди. За тобой реальное дело. Поэтому не обращай внимание на шакалов. Делай, что должно и будь, что будет.

Снизу доносится голос Тошико:

— Эй, продюсеры! Звонили ваши малолетки, хотят завтра в шесть устроить первую репетицию!

— Они еще на телефоне?

— Да, ответ ждут.

— Скажи, пусть приходят… Вот так, Горо-сан. К вечеру тебе нужен кто-то, кто умеет хорошие аранжировки делать. И кто из двух приличных песен сделает рок-хиты. Под отличные голоса и без закоса под трэш-метал или его подобие.

— У меня уже пятеро таких. Умудрились из дерьма конфетку сделать и заняли первое место на музыкальном конкурсе, обойдя на крутом повороте всех претендентов.

— За это их со старого места и поперли?

— Ага. Молодые, не умеют со старшим поколением вежливо проблемы решать. А им намекали, что первые места уже среди правильных детей со скрипочками расписали.

— Значит, спрячешь их поглубже, чтобы до микрофона от радости не дорвались. Пусть впрягаются. Если хорошо пойдет — можно из них какой-нибудь альтернативный коллектив сварганить. Мне кажется, у тебя выбор будет огромный, каждый день самобытные команды на сцене лабают. Сборники молодежной музыки — хоть сейчас выпускай… Кстати, надо Ясуо-сан подтянуть. У него среди программистов вроде были любители разное послушать. Пусть небольшой сайт сделают, куда треки и видео-ролики станем выкладывать. Попутно голосовалку присобачим. Пусть школьники баллы начисляют. Из топов — хиты месяца и года в виде диска… Блин, Горо-сан, пойду я своими проблемами разбираться. А то закопаюсь в музыке по маковку, все дела заброшу.

Оборачиваюсь в зал, перегибаюсь через перила балкона:

— Сузуму-сан! Мне нужна манга! Про великих победителей демонов и прочую ночную нечисть!

Народ в зале уже набирается, скоро очередное вечернее выступление. Из пока еще небольшой толпы высовывается наш “пострел-везде-успел”:

— У меня только хентай! Мангу не завезли!

— Хентай себе оставь, мы новинку детям будем продавать. Знаешь, почему детям?

— Нет! — скалится лоботряс. Он уже ощутил, что намечается какая-то движуха и там ему отведена одна из центральных ролей.

— Потому что у школьников есть деньги, сэкономленные на обедах. А твои взрослые любители хентай — нищеброды, толку от них. Давай, поднимайся, потом старлеток дотискаешь.

***

Мы с дядей — ретрограды. В том смысле, что газеты мы любим читать бумажные. Хотя я во время уроков успеваю просмотреть основные новостные издания по диагонали. Сделал задания, сижу себе тихо, примус починяю. В смысле — не отвлекаю учителя ерундой, работаю с прессой.

Но вот газеты — это наши утренний и вечерний ритуал. Раньше я как-то к этому относился с прохладцей, но сейчас втянулся. Позавтракал, десять минут с чашкой чая перелистываю страницы.

У нас три основных самых известных издания: “Иомиури”, “Асахи” и “Никкэй”. Раньше еще “Майнити” брали, но потом дяде не понравился стиль подачи материла и от нее отписались. Зато — самые массовые и популярные листаем. С последней страницы до первой, как и положено добропорядочным японцам. Что поделать, если в местных газетах тоже следуют традициям и материал излагают именно в таком стиле, не стремясь за модой и поклонению перед гнилым западом.

В “Асахи” льют слезы по злобно замученным абэноши. Либеральное издание, что с него взять. “Иомиури” больше налегает на официальные строки полицейского отчета. Упертый в финансовые проблемы “Никкей” скупо сообщает факты и намекает, что в проблемах виноваты зарубежные конкуренты, загубившие молодые таланты. Молодые, ага. Одному из четверых лет под семьдесят было, если я правильно помню. Во всех трех газетах перепечатка просьбы полиции в оказании помощи в поисках преступника. Фото Тао Ванг, основные приметы. Почесав затылок, киваю: удачи вам уважаемые. В том лесочке сто лет никого не бывает и еще столько не появится. Так что — уехал исполнитель обратно в Китай, там ищите.

Кладу газеты на стол. С этим хорошо. Теперь собрать рюкзак и можно в школу. У меня пошла рутина до обеда. Каждый день. Главное, не борзеть слишком, чтобы директору не стали жаловаться, что я совсем уж игнорирую учебный процесс. Но вроде пока недовольных не было. А то, что я успеваю за половину урока все решить, написать и сдаю работу вместе с остальными — так это мне в плюс. Не выделяюсь из коллектива. Главное, чтобы сдуру не нагрузили дополнительной работой — подтягивать отстающих. Очень у нас любят эти развлечения в качестве общественно-полезной нагрузки присобачить.

— Аки-сан, я в школу. Вечером увидимся.

— Хорошего дня, Тэкеши-сан. В магазин можешь не заходить, я к ужину сам возьму что-нибудь.

Опекун доволен. У него жизнь наладилась, в отделе шепчутся, что вот-вот повысят за отличную работу. На зарплате это сильно не скажется, но зато кланяться будут ниже и собственные подчиненные появятся. Что еще человеку старой закваски для счастья надо? Аки-сан у меня продукт корпоративного воспитания, образцовый исполнитель. Даже не знаю, как он отреагирует на то, что после университета я ни в какую контору не пойду. Хотя, если у меня будет собственная фирма, то вопросы вряд ли возникнут. Кстати, фирма у меня уже есть. Даже две. Так что чем черт не шутит — может я позже его к себе перетащу. Начальником отдела. Отчеты для любой конторы важны. А в цифрах мой опекун очень дотошен.

Вечером два часа в офисе Семьи разбирал разнообразные бумаги с Норайо Окада. Вакагасира клана периодически объяснял, каким образом те или иные документы связаны с текущий жизнедеятельностью Инагава-кай, кто из братьев и сыновей курирует разные направления. Одновременно с этим подал папочку с набросками стартующего порно-сайта. Бюджет, рекламные траты, на какие рынки ориентируемся. Первые результаты опросов среди местной клиентуры и девушек по вызову. Процентов тридцать заинтересовались возможностью серьезной подработки за счет съемки видео и продажи его на специализированной площадке.

— Как думаешь, когда успеем проект запустить?

— Через три месяца. В начале июня закрытое тестирование, будем баги ловить и под нагрузкой смотреть, чтобы от толпы желающих сервера не рухнули. А потом уже и рванем в светлые дали. Вот два прогноза. Первый пессимистичный. По нему мы выйдем на окупаемость через четыре года. Второй оптимистичный — обещают через два.

— А ты как считаешь, Тэкеши-кохай?

— Я думаю, через год проект выйдет в плюс. Золотое дно, странно, что никто до этого не додумался. Полгодика погоняем профессионалов на экранах, затем дополнительную опцию сделаем уже для любителей. Желающих на камеру титьками потрясти и за это еще деньги получить — бессчетное количество. Эксгибиционистов толпы бродят, просто ужас какой-то. А в интернете, анонимно — придется даже какие-то критерии вводить, чтобы ролики неким стандартам соответствовали, а то загадят нам площадку.

— Порно. И загадят… Забавно мыслишь.

— Пытаюсь направить человеческие пороки в конструктивное русло. Пусть доход генерят, раз им все равно нравится ерундой заниматься.

Усмехнувшись, старик собирает бумаги в кучу, затем ворчит:

— Я к тебе присматриваюсь, Тэкеши-кохай. И думаю вечерами, что из тебя может получиться хороший преемник. Голова у тебя отлично варит, с документами работать умеешь, в мелочах не теряешься. Идеи интересные продвигаешь. Не просто языком болтаешь, как некоторые, а сразу решения продуманные выдаешь. Включая то, кого, как и в каких рамках привлечь можно. У нас уже двадцать человек из молодежи под твои задумки задействованы. Со всеми будущими перспективами.

— Молод я еще на серьезные должности, Окада-сан. Лет до сорока доживу, там видно будет.

— Молодость — недостаток, который быстро проходит. Так сказал один школьник.

Знаю. Я это ляпнул однажды в беседе. А старик запомнил. Он вообще все запоминает. Не человек — а суперкомпьютер на неизвестных науке принципах функционирования.

— Хорошо. Теперь насчет среды. Оябун с тобой детали обсудит, но пока мы ждем, когда сверху пригласят на встречу. Что именно получить за оказанную услугу, будет решать господин. Наша задача — помочь ему в этом… Судя по газетам, триады снова нагадили.

— Да, Окада-сан. Китайцы совершенно распустились.

— Ну, ничего. Правительство теперь вынуждено будет принять меры и навести порядок. Мало дикарям с материка наркотиками без разрешения торговать, так на одаренных руку подняли. И не важно, что четверо отщепенцев с ними дела вели. Есть другие методы объяснить людям, что они не правы.

Киваю. Конечно, разные способы есть. Например — сбросить с крыши небоскреба. Как поступили в Ямагути-гуми. Мелкий клерк вздумал деньги клана для личных нужд использовать и отправился полетать. Скорее всего — сам, никто не помогал. Просто стояли и смотрели, как шагнет через парапет. Еще и подбадривали, советы давали, как именно руками махать.

— Еще что-нибудь?

— Нет, Окада-сан. Остальное штатно, без каких-либо проблем.

— Хорошо. Тогда послезавтра увидимся снова.

— Шитцу-и-ше-масу, Окада-сан.

Все, дела переделал, можно и домой. Вот только озадачил меня вакагасира. Надо же, о преемнике он задумывается. Где он и где я, щегол желторотый.

***

Во вторник в клубе слушаю, как будущие “Бэби-кавай” репетируют. Вчера они пришли, все технические детали обсудили, сегодня уже пытаются с бандой музыкантов начинать притираться. Горо Кудо сидит на стуле, изредка комментирует. Народ весь наскипидаренный, искрят. И это еще девушки не знают, что через час у них перерыв, приедет стилист из агенства. Чихару Сайто подсказала, кто у нее в районе интересные идеи продвигает. Костюмы на разные мероприятия шьет, с прическами колдует и прочее. Вот и запряжем, пусть по нашим эскизам родит что-то для фестиваля. Но сейчас у меня есть желание чуть-чуть похулиганить.

Хлопаю в ладоши, заставив прекратить перебранку. Подхожу к барабанщику, спрашиваю:

— Ты что-нибудь забористое можешь изобразить? Не просто ритм держать, а целую серию выдать?

— Могу.

— Не, чувак, ответ неправильный. Ты мне не рассказывай, ты покажи. Давай, шарахни.

Хороший парень, мотивированный. Я его помню — он со своей бандой малолетних любителей рока сильно лаялся после концерта. Все доказывал, что хип-хоп для крутых парней не тянет, надо расти над собой. А те орали в ответ, что нефиг им кайф обламывать. Они откатали часовую программу и через два-три месяца еще сыграют. Сразу было видно, что интересы у ребят разные. Как и планы на будущее.

Выдал. Со сложными переходами, не забывая подключать бочку и периодически синкопируя. Но ритм держит железно.

— Отлично… Значит, главное уловил. Ты — костяк всего. Ты метроном, на котором держится вся группа. Зачастил, сорвался — песня рассыплется… А теперь постарайся запомнить главное. То, как ты сейчас отжигал — надо всю песню. Понимаешь? Не спать, а давить зал ритмом. Дать основу, на которую остальные сверху наложат свое. Рвать зрителей на куски, чтобы они в экстазе валились.

— Так не играют, я же забью всех.

— Дураки, раз не играют. А насчет того, что забьешь остальных — так они тоже добавят. Оператор на пульте донастроит, если кто-то слишком выделяться станет. И когда ваши вещи будете откатывать, наверняка еще не раз что-то поправите. Но мы с вашим продюсером считаем, что надо в корне менять эти детские утренники. Вы — рок-банда. Вы соединяете в себе классику старых монстров и шагаете вперед, переосмыслив все накопленное и создав новое… Но самое главное что?.. Не знаешь?.. Самое главное — что ты, парень, лучший барабанщик в Ниппон. Понимаешь? Лучший. Единственный. Кто позже собственную школу откроет и будет учить, как надо. И для этого — забудь про “как играют”. Ты можешь, я вижу. И ты сделаешь, как надо. Потому что иначе лучшим тебе не быть.

Этого озадачил. Теперь с подобным же подходом начинаю тиранить гитаристов. Под конец возвращаюсь к солисткам.

— Девочки мои, кудесницы. Не надо пытаться копировать каких-либо кумиров. Вы сами по себе. Вы уникальны. Вам не нужно опускать до уровня дешевых однодневок, которых тасуют богатые дяди из музыкальной индустрии. Тексты у вас чумовые. Голоса шикарные. Поэтому — просто спойте это. В полную силу… Единственное — надо будет на сцене еще чуть-чуть отыграть. Чтобы в самый неожиданный момент весь зал увидел перед собой тян, ради которых можно и в огонь, и в воду.

Оборачиваюсь к Горо Кудо:

— Хореографа добыл?

— Завтра будет. Поп-идолам в Корее подтанцовку ставил. Надоело, что желтомордой макакой обзывают, домой вернулся. Но — мужик рубит, без дураков.

— А что местные не подобрали?

— Там полная шиза. Корейцы его терпеть не могли, что японец. Наши нос морщат, что у корейцев болтался.

— Да, согласен. Расизм в полный рост… Значит — накрутишь ему хвост, как положено. Потому что наши красавицы уже как с обложки модельных журналов. Надо чуть-чуть подучить. Чтобы он сэнсея изображал в рамках дозволенного и не затюкал наш милый кавай.

Самая мелкая поднимает руку. Рика Като, если я правильно запомнил. Самая у них шебутная.

— Да, Рика-сан?

— С идолами в школах с детства занимаются. Танцы, хореография, гимнастика. Мы это не проходили.

— И что? Послушай меня, Рика-сан. Если ты считаешь, что нужно чему-то научиться, то говоришь Горо-сан. Он твой менеджер. Он отвечает за то, чтобы вы были накормлены, напоены. Чтобы костюмы у вас были пошиты. Он организует работу и отдых. И рекламу запускает. И тур согласовывает. И если ты, как профессионал, видишь какой-то пробел, то просто сообщаешь ему. Нужен учитель, чтобы хореографию подтянуть? Будет тебе учитель. Вон, завтра уже начнет вас дрючить до посинения… Тебе нельзя какие-то продукты кушать, потому что живот крутит и в туалете потом сидишь часами? Говоришь ему. Для тебя будет сделано отдельное меню и диета, если понадобится… Вы еще не поняли, мальчики и девочки. Мы можем выглядеть как малолетние развиздяи, но это не так. Мы вкладываем серьезные деньги в общее совместное будущее. И вот этот человек теперь ваш папа и мама в одном лице. Главное, что мы хотим получить в ответ — это работу в полну силу. Без того, чтобы халявить. А уж слава и признание придут, это я вам гарантирую. Потому что мы в самом деле собрали лучших. И теперь вам надо превратиться из одиночек в одно целое. В новую шикарную группу.

Все, пусть дальше Горо рулит. В конце-концов, это его проект. А мне пора с программистов стружку снять. Напридумывали там в одном месте какую-то хрень заумную. А сайтами должны уметь пользоваться домохозяйки. Чтобы одна кнопка “сделай как я хочу” — и чтобы работало.

Когда спускался вниз, завибрировал телефон. Глянул на номер, удивился:

— Конбанва, Фудзивара-сан. Рад вас услышать.

Интересно, что от меня понадобилось от советника императора по специальным вопросам?

— Конбанва, Исии-сан. Посылку я получил, все нормально. Можно сказать, порадовал старика. Учишься на отлично, радуешь всех примерным поведением.

О как. Но раз уж мой куратор от властей доволен, то почему бы не воспользоваться хорошим настроением.

— Аригато гозаймасу, ваша оценка большая честь для меня… А можно, я вас лично порадую? Вместе с моим господином. Это будет большая честь для нас. Заодно мы привезем дары, которые не поместились в посылку.

Удивил собеседника. Но Фудзивара человек серьезный, поэтому уже начал варианты прикидывать.

— Я спрошу у руководства и перезвоню попозже.

— В любое время, Фудзивара-сан. Я все равно домашнее задание делаю, поэтому буду рад прерваться.

Так, посмотрим, насколько я смог заинтересовать вышестоящие инстанции.

Второй раз советник позвонил через двадцать минут. Видимо, в самом деле, удачно я удочку насчет даров забросил.

— Тридцатого апреля, в субботу, вам нужно будет приехать в частный клуб “На холмах”. Приглашение получишь завтра утром на двух персон. Пообедаете, отдохнете. В четыре часа вас заберут на лимузине. Вернетесь обратно после того, как встреча закончится.

— Понял. “На холмах”, приглашения завтра утром. В два часа обед, в четыре встреча.

Отлично. Вот и визит согласовали. Надо будет оябуна предупредить. Детали завтра с ним обсудим уже с глазу на глаз.

Закончив разговор, возвращаюсь к себе в комнату, открываю ноутбук. Что у нас за клуб? Ага, огромный небоскреб неподалеку от имперской резиденции. Принимают исключительно членов клуба или по специально выданным приглашениям. Множество кабинетов для приватных бесед, ресторан и ценник за блюда за облака, которые тот самый небоскреб периодически цепляют. Но самое интересное что? Интересно здесь то, что встреча будет вне клуба. Если бы с нами хотел пообщаться только господин Фудзивара, никуда бы не ездили. Прямо на месте все обсудили. А раз частным образом прокатят, то и собеседник калибром побольше будет. Как бы даже не сам микадо.

Закрыв ноут, топаю снова вниз. У меня короткая тренировка, потом уже буду звонить Ясуо. Он как раз в офисе, текучку разгребает. Вверну ему кактус в одно место, чтобы подчиненным как следует накостылял. Но для звонка надо чуть-чуть спортивной злости поднабрать. А то не прочувствует мое желание всех построить.

— Масаюки-сан, не хочешь чуть-чуть на татами поваляться? Исключительно для того, чтобы лишний раз господину в бубен постучать.

— Хай, Тэкеши-сан. Переоденусь только.

— Давай. И я переоденусь… Шиджо-сан, можешь отдохнуть пока, а то с обеда бедную макивару колотишь. Разреши старичкам чуть песочек просыпать. Со всеми делами скоро паутиной покроюсь.

Мальчишка мигрирует поближе к гантелям, а я начинаю заряжаться начальственным оптимизмом. Сейчас мне еще ребра промнут как следует — и я буду абсолютно мотивирован.