Узы вечности

ГЛАВА ПЯТАЯ,

В КОТОРОЙ МОЙ ПАПА ВПЕРВЫЕ В ЖИЗНИ ПЬЕТ ВАЛЕРЬЯНКУ

Устроившийся у меня на коленях мой мелкий племянник держал в каждой руке по печенью и поочередно от них откусывал. Чуть бледная Саша сидела в кресле напротив, выглядела очень усталой.

— Служители Оракула заранее нас предупредили, — рассказывала мне она, — и лишь благодаря этому мы успели спастись. Только заблудились немного, ведь Лоэтан хоть и маг, но в телепортации не очень силен, так что сначала нас забросило в другой мир. Но, к счастью, там до портала было совсем недалеко. И вот, мы оказались здесь. А дальше ты уже знаешь.

Это «дальше» заключалось в том, что Олег хотел меня обрадовать насчет сестры, обнаружил мое исчезновение, ну и поднял тревогу. И теперь он с Вадимом меня искал, ну и Лоэтан присоединился к ним, чтобы помочь. Не считая моего племянника, сейчас в гостиной Башни заседал исключительно женский коллектив.

Честно говоря, меня неслабо покоробило, что Андрей с Эриданом в поисках не участвовали. Хотя ведь даже чисто по-дружески могли бы. Но, видимо, я теперь для них была совсем уж пустое место. Пропала где-то та, которую любимой раньше называли, ну и плевать.

— И зачем вообще меня искать, — пробурчала я, просто подумала вслух. Но восприняли как вопрос.

— Карин, ну сама посуди, — Света с укором покачала головой, — ты вдруг исчезла в неизвестном направлении. А учитывая, в каком состоянии тебя видели в последний раз, как-то ничего хорошего в голову не пришло.

— Ты где была-то? — вытряхнула меня из мрачных размышлений Рита.

— В Гай-Кодзоре я была.

На несколько секунд в гостиной повисла тишина. Все дружно на меня смотрели.

— Что? — не поняла я.

— Но как ты там оказалась? — с явным сомнением смотрела на меня Наташа. — Ты ведь не умеешь телепортироваться, а портал разрушен. Теоретически ты уж точно никак не могла в Гай-Кодзор попасть.

— Все верно. Особенно учитывая, что добрые Паладины сказали сидеть ровно и никуда не соваться, — обиженно буркнула я и добавила уже спокойно: — Ну ничего, я все равно нашла того, кто мне помог.

— И кто же это? — Света даже растерялась.

— Полянский, — ответила я, взяв из вазочки очередной пряник. — Что вы опять так на меня смотрите? — даже растерялась под перекрестными взглядами.

— Так Полянский ведь вроде как в своем мире, — Рита нахмурилась. — Ты же сама говорила, что он там насовсем.

— Я от своих слов не отказываюсь. Руслан снова вернулся в свой мир и, думаю, весьма этому рад.

— Каринка! — взвыла Рита. — Рассказывай уже все толком!

Я наконец-то справилась с неугрызаемым пряником.

— Слушайте, дайте мне сначала нормально поесть, а потом уже приставайте с расспросами! Я, между прочим, за последние два дня съела только… — я запнулась и решила все же не конкретизировать про жареного арцефала, — в общем, почти ничего не ела.

Я потянулась за чаем.

— Каринка, я тебя сейчас стукну! — пригрозила Рита. — Давай рассказывай!

— С вами и с голоду помереть недолго, — с демонстративным трагизмом вздохнула я. — Да и рассказывать-то толком нечего. Мы с Русланом были в Гай-Кодзоре. Прогулялись до Храма Огня и вернулись по домам. Вот и весь рассказ.

— Надо связаться с Паладинами, чтобы возвращались, — пробормотала Наташа, вставая с кресла.

— Мы со Светиком тебе поможем, — хоть и обращалась Рита к Наташе, но выразительно посмотрела на меня. Я прекрасно поняла ее намек, что нас с Сашей оставляют для разговора наедине, и благодарно кивнула.

Девчонки дружно вышли. Воэтин с азартом гонял по гостиной Васятку. Бедный кот, слишком по жизни избалованный нашим вниманием и сюсюканьем, пребывал в тихом шоке и вяло пытался убежать. Я с полминуты наблюдала за этими забавными догонялками, собираясь решительностью. Наконец, перевела взгляд на задумчивую сестру.

— Саш, — робко начала я, — я… — голос все-таки дрогнул. — Я бы хотела извиниться. Я очень перед тобой виновата… Ну что в прошлую нашу встречу повела себя так, — я замялась, пытаясь подобрать точное слово, — так холодно и по-детски с обидой. Пожалуйста, прости меня. Ты же теперь вернешься домой, правда?

— Ой, Карина, — Саша шумно вздохнула, — ты вообще как себе это представляешь? Что я родителям скажу? Мам, пап, привет, а вот и я? Нет, я не привидение, просто двенадцать лет назад я сбежала, а не умерла, и вы зря меня оплакивали все это время.

В глазах предательски защипало. Несколько раз мысленно обозвала себя истеричкой и кое-как совладала с очередным рыдательным порывом. Я ведь прекрасно помнила горе моих родителей. И пусть я сама тогда была шестилетним ребенком, но и мне безумно Саши не хватало. А ведь она могла вернуться. Пусть не сразу — хотя бы после гибели Валерель. Но моя сестра предпочла не возвращаться. И кто знает, как все сложилось бы, если бы не это нападение ирбейцев на Гай-Кодзор…

Пусть с трудом, но я справилась с обидой на Сашу. Что было, то было. Я и так из-за этих глупых обид чуть сестру снова не потеряла.

— Карин, да я им просто в глаза посмотреть не смогу, — глухо продолжала Саша. — Если ты, зная все-все обстоятельства, так отреагировала при встрече, то какая будет реакция у них?

— Саш, — я ободряюще улыбнулась, — ты на меня не ориентируйся, я маленькая и глупая истеричка. И как говорит про меня один ехидный тип, у меня всего две извилины и то их постоянно между собой перемыкает. Ты лучше представь, как мама с папой будут счастливы. Они ведь по-прежнему любят тебя, все эти годы любили. А что им сказать мы придумаем, — я взяла ее за руку, — Саш, мы ведь одна семья. По-прежнему.

Казалось, она вот-вот расплачется, едва сдерживалась.

— Лоэтан сразу после смерти Валерель настаивал на том, чтобы моим родителям правду сказать. Но мне не хватило решимости, понимаешь. Я думала, столько лет уже прошло, у вас своя жизнь, в которой мне уже давно нет места. Согласна, глупо. Но я очень боялась, Карин. Боялась, что вы меня не примете. И сейчас боюсь…

— Так вот в кого я такая трусиха, — на эмоциях хотелось всхлипнуть, но я все же сдержалась, улыбнулась. — Саш, все будет замечательно, правда. Все сложилось именно так, как должно было сложиться. Ведь смотри, какое совпадение, родители возвращаются именно сегодня. Если я, конечно, сама в днях не запуталась, — я засмеялась и уже серьезно с робкой надеждой спросила: — И все же, Саш? Домой?

Она ничего не ответила, просто кивнула.

Пока еще не рассвело, я рискнула позвать Авенсиса. Все равно первого января электрички не ходили. Да и под темным покровом утра вряд ли кто заметит в небе над городом грифона.

Воэтин всю дорогу спал, я крепко его держала. Авенсис летел очень осторожно, изредка с любопытством поглядывал на ребенка.

— Это мой племянник, — тихо пояснила я. — Представляешь, я же в Гай-Кодзоре была.

— Ничего удивительного, — отозвался мой грифон. — Тебя всегда можно найти именно там, где куча монстров и всякие ужасы творятся.

Он стал снижаться прямо возле моего подъезда, предварительно проверив, чтобы поблизости никого не было. Благо, прохожих и вправду не наблюдалось.

— А где Прядущий, ты не знаешь? — спохватилась я.

— Ты задаешь слишком философские вопросы, Карин, — Авенсис опустился на снег. — Объявится рано или поздно. Тебя, кстати, поздравлять или все же посочувствовать?

— Ты про что? — не поняла я.

Осторожно, чтобы не разбудить спящего у меня на руках Воэтина, слезла с грифона.

— Про то, что произошло в Гай-Кодзоре.

Даже если он хотел пояснить, то не стал. За углом дома послышались пьяные песнопения, мой грифон взмыл в небо и исчез.

Я вошла в подъезд и поднялась на свой этаж. Учитывая, что руки были заняты спящим ребенком, пришлось встать на цыпочки и нажимать на кнопку звонка в соседнюю с нашей дверь носом.

Юрец выполз только минут через пять моих настойчивых звонков. Лохматый, опухший, в одних растянутых шортах.

— Ой, Каринка, а я только-только спать лег, — сонно прошлепал губами он, — с Новым годом тебя.

— И тебя, Юр. Извини, что разбудила. Ключ от моей квартиры дай, пожалуйста, у вас же был на всякий случай запасной, а то я свой потеряла, по ходу, — попросила я.

Юрка кивнул и уполз вглубь прихожей. Вернулся с ключом через пару минут. Видимо, пока одевался и искал, более-менее проснулся, потому что, наконец, заметил Воэтина.

— Каринка, а это у тебя что? — шепотом спросил он, открывая дверь в мою квартиру.

— Дед Мороз в подарок мне принес, — усмехнулась я, проходя в коридор.

Отнесла Воэтина в свою комнату, осторожно положила ребенка на кровать и накрыла одеялом. Вышла, прикрыв дверь. Юрец в это время уже вовсю звенел посудой у меня на кухне.

— Не, правда, Карин, что за пацаненок? — спросил он, включив чайник.

— Юр, если я тебе скажу, ты в обморок упадешь, — предупредила я.

Он сел на табуретку напротив, видимо, чтобы, если что, высоко падать не пришлось, и теперь пытливо на меня смотрел. Насколько я знала своего друга, сейчас у него в голове шел сложный мыслительный процесс.

— Каринка, как ты могла… — наконец, изрек он трагично.

— Как я могла что? — не поняла я, наливая себе кофе, а ему чаю.

— Скрыть от меня, что у тебя уже ребенок есть! — взвыл Юрец со вселенским укором во взгляде.

Я подавилась кофе.

— Можешь не отрицать, — обиженно сопел мой кудрявый друг. — Он на тебя похож. Вон, рыжий такой же. А отец кто? Андрюха, да?

— Почему сразу Андрей-то?

— Так а с кем ты еще мутила? Руслан только несколько месяцев назад в обозримом пространстве появился, следовательно отцом твоего сына он быть не может. А с Андрюхой вы знакомы уже давно. Сколько мелкому лет? Года четыре? Пять? Вот все и сходится! Ты его родила как раз через год после того, как в наш класс Деккер перевелся. Дедуктивный метод неоспорим! — изобличительно подытожил Юрец.

Я не удержалась от смеха, поражаясь его логике.

— Не, Юр, подвел тебя твой дедуктивный метод, — и уже серьезно пояснила: — это Сашин сын.

— Как Сашин? — Юрка растерянно захлопал глазами.

— Саша жива.

— Ой-ё, — он аж схватился руками за голову, — ничего себе! Ты это серьезно сейчас, что ли? А дядя Саша с тетей Мариной знают?

— Еще нет, они как раз сегодня вечером возвращаются из командировки, — я вздохнула. — Так что для них это будет таким же сюрпризом. И, честно, я пока даже не представляю, как этот сюрприз преподнести… Ну чтобы без инфарктов, — я досадливо почесала затылок. — Вот, решила сначала их с внуком познакомить. Дети же вроде как умиротворяют…

— Ага, умиротворяют, как же, — с мрачным смешком перебил Юрец. — Я тебя как-нибудь с Ванькой познакомлю, моим племяшом. Кошмарный кошмар пяти лет отроду! Меня иногда просят посидеть с ним, и это, я тебе скажу, уж точно не день Бекхема. Не, ну, может, на твоих мелкий и подействует как умилительное-успокоительное. Но я бы все равно тебе советовал под рукой держать пузырек с валерьянкой или еще чего покрепче. Телефон с набранным номером скорой, например.

— Юр, ну чего ты меня еще больше пугаешь, — насупилась я. — Я и так вся на нервах уже.

— Если ты на нервах, то твои родители вообще бедные, — Юрка все больше нагнетал обстановку. — А где Сашка была-то? Это ведь сколько лет уже прошло! Одиннадцать? Двенадцать? Она сама-то где? Тоже вечером появится?

— Ага, — я кивнула. — Сначала я должна подготовить к этому родителей…

Последующие пару часов мой добрый друг Юра старательно мне помогал привести квартиру в идеальнейший вид. На шум пылесоса из-под дивана вылез сонный Ахтунг, похожий на колобка. Судя по всему, во время моего отсутствия Прядущий, как и обещал, заботился о котенке.

Воэтин все это время спал, а я мысленно повторяла, что именно скажу родителям. В воображении-то получалось все идеально, но вот как папа с мамой отреагируют на самом деле? А еще почему-то в голову то и дело лезли мысли о Руслане. Неужели он вернулся в свой мир насовсем? Неужели я его больше не увижу? Кое-как отогнала эту невнятную тоску и сосредоточилась на проблемах понасущнее.

Мой племянник стоял смирно, пока я причесывала его буйную рыжую шевелюру. Земную одежду ему я добыла у Юрца, который был жутко сентиментален и хранил свои детские вещи. И теперь Воэтин вполне походил на обыкновенного ребенка.

— А как я пойму, что это мои бабушка и дедушка? — допытывался у меня он. — И когда мама с папой придут?

— Скоро придут, не переживай. Уже достаточно того, что я переживаю, — я чуть нервно улыбнулась. — И, на всякий случай, не пугайся. Потому что сначала твой дедушка, вполне вероятно, будет много орать, а потом все станут обниматься и плакать.

— И ты?

— И я, — я кивнула. — В нашей семье все такие.

— Плачущие?

— Типа того. Ну? Ты готов к встрече с дедушкой и бабушкой?

— Я готов. А они готовы?

— Ну-у, — протянула я, — это для них будет большой сюрприз. Хоть и приятный, но уж очень неожиданный.

Я покосилась на настенные часы. Теоретически самолет уже около часа назад прилетел. Родители должны были вот-вот нагрянуть.

— Ты все запомнил? — я перевела обеспокоенный взгляд на Воэтина, уже вовсю с любопытством колупающего мой системник.

— Да, — мальчик кивнул и заученно протараторил: — Не говорить про то, что мы жили в другом мире и что на нас напали ирбейцы. И что вообще есть другие миры и порталы в них. И что мой папа — лучший вольный стрелок Гай-Кодзора. И что они с мамой не женаты официально, и что я даже не знаю значение этого слова. И что я не ходил в детский сад и опять же не знаю, что это такое, — он перевел дыхание, — и чего-то там еще… — он растерянно посмотрел на меня.

— Потому что у дедушки слабое сердце и расшатанные нервы, — закончили мы вместе.

— Мда, — мне уже заранее плохело, я все поглядывала в окно, чтобы не пропустить, когда родители подъедут на такси, — чувствую, это будет сложный вечер. Воэтин, а ты сам как относишься к тому, что вы теперь будете жить на Земле?

— Не знаю, — он пожал плечами. — Наверное, хорошо. Мама мне много про Землю рассказывала. Про бабушку с дедушкой, про тебя. Но она из-за этого каждый раз плакала. Папа ее всегда утешал и объяснял мне, что просто мама очень по вам скучает.

Ну вот почему нельзя было вернуться к нам раньше?! И пусть я по-прежнему этого не понимала, но старалась не давать эмоциям волю.

— Ты погоди, — я улыбнулась, — это ведь не все наше семейство. У тебя еще будет возможность познакомиться с, так сказать, кланом Лагиновых. А вот и первые его представители, — пробормотала я, увидев в окно, как к подъезду подъехало такси, и из него вышли родители. — Так, Воэтин, сиди здесь и пока не выходи, хорошо?

Мальчик кивнул, я поспешила в прихожую. Волновалась жутко, даже подумывала не тяпнуть ли самой валерьянки.

— Мама! Папа! — радостно воскликнула я, едва входная дверь открылась.

Подбежала и по очереди обняла родителей. Папа поставил на пол дорожные сумки и, разуваясь, обеспокоенно поинтересовался:

— Ну и как ты тут без нас? Все в порядке? Ты прости уж, что так задержались.

— Я по вам скучала! Очень! — выпалила я. — Кстати, а где у нас валерьянка?

— Валерьянка? — мигом насторожился папа, переглянувшись с мамой.

— Карин, что-то случилось? — тут же встревоженно спросила она.

— Да ничего, это я так, от волнения, просто соскучилась по вам жутко! Как ваша экспедиция?

— Ой, Карина, лучше пока не спрашивай, — мама покачала головой, — как-то в этот раз не очень удачно.

— А я говорил… — начал бухтеть папа, но мама деликатно перебила:

— Карин, согрей чаю, а?

— Он горячий, — с готовностью ответила я. — Пойдемте.

Пока родители переодевались и умывались, прошло минут пятнадцать, не меньше. Подивилась терпению Воэтина, который смирно не высовывался из моей комнаты и даже не шумел. Наконец, мне удалось загнать родителей на кухню.

Папа первым делом заглянул в холодильник.

— Дочь, а ты чего, голодала, что ли? — он нахмурился. — Пусто как-то совсем.

— Просто так получилось, — я лучезарно улыбнулась, не объяснять же, что тут в мое отсутствие Прядущий с Ахтунгом хозяйничали. — А вообще у меня даже торт есть, но я пока его не дам.

— А что так? — мама засмеялась.

— Рано пока, — загадочно ответила я.

Торт, кстати, Юрка притащил. «Для пущей торжественности», как он выразился. И добавил: «Сладкое уж точно умиротворяет лучше, чем дети. Особенно меня».

Я мельком взглянула на кухонные часы. Лоэтан с Сашей должны были вот-вот прийти, мы же на определенное время договаривались. Так что тянуть со вступлением было нельзя.

— Итак, дорогие родители, сядьте, — торжественно начала я, собравшись решимостью. — У меня для вас сюрприз.

— Тебя опять выгоняют из школы? — папа нахмурился.

— Да нет же. Намного лучше. Школа тут вообще не причем, все там нормально, ни меня, ни школу не выгоняют. Ну то есть, вы меня поняли, — от волнения я малость сбивалась.

— Мы тебя слушаем, — мама внимательно на меня смотрела.

— Тут такое дело… Пока вас не было, произошло кое-что. Очень-очень важное для нас. Ну, для нашей семьи, — подготовленную речь я на нервах забыла напрочь, вот и говорила, как придется. — В общем, я сейчас. Вы только сядьте. И, мам, где у нас если что валерьянка?

— Начало мне уже нравится, — мрачно произнес отец.

— Да вы зря не переживайте, рано пока, — тараторила я, пятясь к выходу из кухни. — То есть вообще переживать не надо.

— Карина, ну не томи, — попросила мама уже явно тоже на нервах.

— Я сейчас. Вы только тут побудьте, — я поспешила в свою комнату.

Причина того, что Воэтин сидел тихо, выяснилась мгновенно. Он просто разобрал таки мой системник. Но я даже не стала ворчать из-за этого вандализма.

— Вов, все, пора.

— Уже? — он досадливо покосился на еще не все открученные детали.

— Карина! — требовательно позвал отец из кухни. — Ты куда пропала?

— Иду! — крикнула я. Кое-как пригладила Воэтину взлохмаченную шевелюру. Не помогло. Мой племянник по-прежнему походил на буйный рыжий одуванчик.

— Ладно, и так сойдет, — я взяла его на руки.

— Карина! — на этот раз звала мама.

— Я уже почти пришла! Имейте терпение! — отозвалась я.

Глубоко вздохнула, набираясь храбрости, и пошла на кухню.

Когда я с Воэтином на руках появилась в дверях, очень сильно пожалела, что нет под рукой фотоаппарата. Потому что выражения лиц моих родителей было просто необходимо запечатлеть для истории. Мама растерянно на меня смотрела, хлопая глазами. Папа несколько раз открыл рот, чтобы что-то сказать, но, видимо, был слишком изумлен. Так что вопрос «Что это такое?» остался непроизнесенным.

— Вот! — торжественно произнесла я, ставя Воэтина на табуретку.

Пока я держала его на руках, он был спиной к моим родителям. Теперь же они могли лицезреть его лицо. Папа схватился рукой за сердце, мама ахнула. Дружно переводили взгляды с меня на Воэтина и обратно.

Мальчик зевнул, вяло помахал моим родителям рукой и выдал гениальную фразу:

— Бабушка, дедушка, а вот и я, ваш внук, ура.

Папа побледнел.

— Валерьяночки? — услужливо спросила я.

— Яду, — просипел отец.

— Вот это сюрприз… — жалобно выдала мама. — Карин, почему ты молчала?

— Ну-у, так получилось…

Я наконец-то вспомнила свою заготовленную речь. И только-только собралась начать торжественное вступление, как меня перебили.

— Как это так получилось?! — медведем взревел мой побагровевший отец. — Где этот негодяй?!

— Какой негодяй? — не поняла я.

— Отец мальчика, — пояснила мама, не сводя глаз с Воэтина, любопытно поглядывающего на них. — Саша, не ори так, ты ребенка пугаешь. Карин, лет-то ему сколько? Четыре?

— Ага, — я кивнула. Или пять? Что-то я сама уже запуталась.

— Ужас, — мама снова ахнула. Смотрела на меня так, словно мне должно было быть стыдно.

— А отцу его сколько лет? — вкрадчиво спросил папа.

Я задумалась.

— Около тридцати вроде, — неуверенно выдала я, перевела взгляд на Воэтина. — Сколько твоему папе?

— Тридцать два, — тут же ответил мой племянник.

Отец снова схватился за сердце.

— Саш, валидолу? — спросила мама взволнованно.

— Да вы чего так нервно реагируете? — из-за волнения я упорно тормозила. — Вы что, внуку не рады?

— А можно мне тоже чаю? — Воэтину уже надоело просто так топтаться на табуретке.

— Можно, конечно, — мама встала, подошла к нему и взяла на руки.

— Бабушка, а ты почему плачешь? У тебя что-то болит?

— Нет, что ты, — она улыбнулась, обняв его, — я это от радости.

Мама села на табуретку и придвинула, сидящему у нее на коленях ребенку чашку с чаем. Папа не сводил с Воэтина взгляда. Зорко смотрел, как он взял двумя руками чашку и шумно из нее отхлебнул.

— Карина, — нехорошим голосом поинтересовался отец, — гад этот где?

— Какой? — не поняла я.

— Дедушка, — снова вмешался Воэтин, — ты вон ту печеньку будешь? Если нет, то дай мне, пожалуйста, а то чего печенька просто так лежит.

Папа даже растерялся. Некоторое время молча смотрел на ребенка. Вдруг тяжело вздохнул, вручил ему печенье и все-таки улыбнулся. Подошел к Воэтину и протянул ему руку.

— Ну давай знакомиться, внук. Дед, — торжественно произнес он.

— Внук, — выдал Воэтин и вложил свою маленькую ладошку в его.

— Где ж ты был все это время? — отец вздохнул, мельком глянув на меня так грозно, что я чуть не поседела.

— Ой, далеко, — честно ответил Воэтин. — Но мне мама часто про вас рассказывала.

— А что же твоя мама сразу нам не сказала? — убийственно смотрел на меня отец.

— Карин, как ты скрыть-то умудрилась? — спросила мама.

Снова спас Воэтин.

— Ты мне торт обещала! — напомнил он.

— Я помню. Погоди пока, — я обратилась к родителям: — Вы чего так неадекватно реагируете? Сомневаетесь, что ли, что это ваш внук?

— Да какие тут могут быть сомнения, — мама с улыбкой провела по рыжим волосам мальчика, — наш, конечно. На маму похож, — она мельком на меня посмотрела.

— Я на папу тоже похож, — справедливости ради уточнил Воэтин.

— Кстати, о папе, — отец кровожадно улыбнулся. — Внук, а где твой папа?

— Сейчас придет, — ответил мальчик.

— Ой, какая радость! — искренне как ребенок обрадовался папа, потирая в предвкушении ладони. — Смелый какой у тебя папа! Через четыре-то года объявиться! Ну я с ним поговорю по душам! — он потряс в воздухе кулаками.

— Пап, ты уверен, что по душам разговаривают именно кулаками? — я усмехнулась.

— Лучше молчи, — отец глянул на меня так грозно, что я чуть язык себе не прикусила.

На мое счастье в дверь позвонили.

— Это у нас кто? Папаня явился? — кровожадно поинтересовался отец.

— Папа! Спокойно! — я перегородила ему выход из кухни. — Сидите тут пока. Я пойду открою. И, мам, достань все таки валерьянку.

Сложно описать встречу моих родителей и сестры. Скажу только, что сначала был шок, потом много слез. Мой папа капал себе и маме валерьянку и даже Лоэтана не терроризировал. Пока все ахали и охали, мы с Воэтином, как самые спокойные, налегли на заныканный торт.

А когда родительский шок малость улегся, я залихватски рассказала заготовленную душещипательную историю Сашиного исчезновения. Просто Саша сама бы врать в тот момент не смогла. А меня понесло. Благо, родители сейчас поверили бы в любой бред. И я наплела, что когда у нас в квартире случился пожар, Саши на самом деле дома не было. И она попала в аварию, провела какое-то время в коме. А когда пришла в себя, ничего не помнила, а документов у нее с собой не было. В больнице познакомилась с Лоэтаном, который теперь у нас стал Леонидом, и они поженились. Потом у них родился Воэтин, то есть Вова. А недавно у них дом сгорел, и под воздействием такого стресса Саша все вспомнила. Вот собственно и все. Если не считать, что у них сейчас нет документов из-за пожара, и жилья тоже нет. Как Саша до этого жила без документов и без них же вышла замуж, я не упоминала, но и родители придираться не стали. С документами, кстати, Паладины обещали подшаманить. Так что эта проблема вскорости должна была разрешиться.

Из кухни мы с Воэтином ушли около полуночи. Взрослые еще явно расходиться не собирались. Слишком многое им нужно было сказать друг другу. Лоэтан, кстати, моим родителям очень понравился. Это было видно даже невооруженным взглядом.

Я уложила Воэтина спать на свою кровать. Мальчик быстро уснул, видимо, все еще сказывалась разница по времени между нашими мирами. Я же притащила с балкона себе раскладушку, постелила и легла. Но сон пока не шел. Вдобавок объявился Прядущий.

— Ты пропустил все веселье, — сообщила я сидящему на разобранном системнике пауку.

— Мне сейчас не до веселья, поверь, — ответил он тихо.

— Что-то случилось? — я приподнялась на локте.

— Одного моего друга развоплотили. Старого доброго друга…

— Развоплотили? — не поняла я. — В смысле, убили?

— Карин, мы ведь не живые существа, нас нельзя убить. Мы просто прекращаем существовать. Вот и его больше нет.

— Мне очень жаль, Прядущий, правда, — я вздохнула. — Он тоже был мертвым богом?

— Да, — паучок кивнул. — Самым мудрым и добрым из нас. За это он и поплатился.

— А что он такого сделал? — опешила я.

В моих наивных представлениях о мире всех мудрых и добрых как раз таки наоборот — надо было беречь как зеницу ока.

— Он? — голос Прядущего прозвучал совсем уныло. — Он просто помог тем, кому ни в коем случае нельзя было помогать… Карин, я должен пропасть на некоторое время.

— Но ты вернешься? — перепугалась я.

— Непременно. Так что ты обо мне не беспокойся. Тебе сейчас и без меня хватит забот.

Он тут же исчез.

Я откинулась на подушку и закрыла глаза. Из кухни смутно доносились голоса, я невольно улыбнулась. Ну вот, наша семья теперь вся вместе. Так что жизнь почти прекрасна. Для полного счастья не хватает, чтобы Полянский прекратил свою добровольную ссылку и вернулся на Землю. А то как-то без него… скучно, что ли.

С такими мыслями, я уснула сном практически счастливого человека. Просто я в тот момент и не подозревала, что Вселенная не спит и готовит мне на голову не просто кирпич, а целый товарный состав этих кирпичей.