Ультраскип

Глава 24. Падение Олимпа

Шесть человек поднимались в фуникулёре словно в золотой клетке. На них жадно смотрели объективы камер, они постоянно поворачивались и отслеживали каждое движение гостей. В радиоэфире также чувствовалось некоторое напряжение — каналы периодически засорялись помехами, а потом снова становились нормальными. Это означало то, что система безопасности внимательно следила за сигналами и пыталась кого-нибудь спугнуть и обнаружить. За окном буйствовала метель, которая изо всех сил пыталась скрыть крепость и даже горные очертания. Брум взял с собой добровольцев, людей поверших в его план и идею, троих ангелов-лоялистов и двух бывших рыцарей-демонов (хотя бывают ли ангелы и демоны бывшими?). Все они были крепкими солдатами и могли подолгу сидеть в засаде, поэтому все стоически ждали, когда это путешествие закончится.

Сквозь бурю стали проглядывать острые чёрные контуры крепости, один из демонов пригляделся к ним и усмехнулся:

— Раньше жили на руинах амфитеатра, а теперь доползли до средневекового замка… Глядишь так через пару десятилетий доживём до современности.

— Учитывая, как она закончилась — не хотелось бы, — ответил ему ангел.

Наконец они заехали в тоннель и вскоре за ними закрылись автоматические ворота. Раздался звук системы очистки, и только через несколько минут двери фуникулёра открылись. Воины вышли в серое невзрачное помещение из старого камня, которое было точечно перемешано с новыми технологиями: подсвечники заменили на диодные лампы, на стенах висели камеры, а вместо дубовых дверей замка установили стальные с системой распознавания.

Двери сами открылись и с потолка раздался голос Зейна/Зевса:

— Прошу вас, господа, вам нужно пройти стандартную процедуры очистки доспехов. Как вы понимаете, у нас стерильная территория.

Внутри их ждала технологичная белая комната с ящиками для оружия. Как только они вошли, то снова раздался голос хозяина:

— Я вижу у вас армейские ранцы, их нужно оставить в нашем «гардеробе».

Воины были готовы к такому исходу и поэтому спокойно положили их внутрь камеры, которая мгновенная закрылась. Снова началась процедура очистки, поливание химикатами, облучение и тщательное сканирование. В конце Зейн сказал:

— Компьютер говорит, что ваши технодоспехи полностью исправны и герметичны. Если вы полностью здоровы, то мы можем устроить вам экспресс-тест на опасные болезни, и после этого вы сможете их снять.

— Спасибо, но лучше не надо, — ответил Брум, как возглавляющий группу.

— Почему? Вы заражены?

— Как сказал мне недавно один разведчик-хитрюга — мы только начинаем выстраивать доверительные отношения. Давайте это делать взаимно и постепенно. Вы пригласили нас внутрь, а мы сдали оружие. Пока этого достаточно. Если же мы снимем и их, то станем полностью беззащитны, вы сможете нас с лёгкостью скрутить и сделать заложниками.

— Ну что ж, хорошо, но тогда вас будут сопровождать люди из службы безопасности.

— Отлично, — про себя Брум подумал, что это дважды отлично, так как часть сил Олимпа будет занята только ими.

Последние двери в крепость открылись, гости зашли внутрь и огляделись. Первым заговорил Брум:

— Забавно, выглядит как отель…

Впереди них высилась огромная лестница из красного дерева, которая спиралью поднималась на верхние этажи и имела свои «балконы», то есть ответвления на свои площадки, откуда можно было глядеть на главный холл. Рядом с лестницей находилась стойка администратора, в противоположном конце горел камин, в котором запросто мог поместиться джип.

На балконе второго этажа стоял сам Зейн с двумя своими техниками-прихвостнями, которые держали в руках компьютеры-планшеты для управления Олимпом. Внизу перед гостями дежурили военные в бронежилетах, шлемах и с тяжёлыми штурмовыми винтовками. Зейн, одетый в белый костюм-тройку, опёрся одной рукой на перила, а в другой держал бокал с красным вином. Настроение у него было не очень, его терзали смутные сомнения, и он косо поглядывал на людей, с которыми заключил сделку. Зейн выпил до дна бокал и бросил его в центр комнаты со словами:

— Что есть человек?! Всего лишь ничтожная кучка тайн!

Воцарилось молчание, никто не отреагировал на дребезг стекла, все стали молча ждать, пока местный Зевс спуститься вниз к Бруму. Расстояние между ними постепенно сокращалось, а напряжение росло. Вот он ступил на первый этаж, его охранники разошлись в разные стороны, Зейн подошёл к Бруму на расстояние в метр и попытался заглянуть ему в глаза через бронестекло шлема:

— Вы не похожи на партнёра.

— Просто мы ещё не притёрлись.

— Мой отец говорил, что люди как шестерёнки: они либо подходят друг к другу, либо одна из них сломается.

— Я бы не сказал, что мы с вами шестерёнки, поэтому ломаться будут другие.

— Уже… Знаете, кое-кто хочет взглянуть на вас.

— Что-то случилось с момента нашей последней встречи?

— А разве что-то должно было случиться?

— Вы мне скажите.

— Ну раз так, то пройдёмте, господа, за ответом, нам на второй этаж… И постарайтесь не топать своими металлическими бутсами, а то разбудите нашего робототехника, у него чуткий слух на такие вещи.

Как ни в чём не бывало, Зейн повернулся спиной к гостям и повёл их куда-то наверх. Атмосфера должна была быть напряжённой, но Брум не мог удержаться от едких комментариев:

— Так сколько звёзд у этого отеля?

— А как вы сами думаете? Естественно, пять.

— А я думал, что Олимп основали на месте военной базы.

— Это командный президентский пункт, который после катастрофы сильно модернизировали.

— Командный пункт? Кого? Президента Трансильвании? Что здесь вообще делает такой козырный замок эпохи позднего средневековья?

— Ох… Один богатый человек перенёс по кирпичику свой фамильный замок в горы, чтобы одновременно построить суперотель и убежище на случай конец света для себя любимого. А государство его потом просто национализировало за долги.

— А вы каждый день поднимаетесь по этой лестнице? Любите держать себя в форме?

Зейн остановился и задумался о причинах болтливости Брума, он посмотрел на него и задал вопрос:

— Вам действительно всё это интересно или у вас такая манера разговаривать?

— Почему сразу или? Я смотрю на мир через призму компьютерной игры. Для меня это всего лишь новый уровень, новая локация со своей историей. Мне действительно любопытно узнать, что это такое. К тому же нам тут ещё жить.

— Ну к этому мы ещё вернёмся. Кстати насчёт нас, на Олимпе тоже есть любопытные, с которыми у вас могут найтись общие интересы.

— О как приятно неожиданно. Это вы о ком и про что?

— Да вот, — указал перстом на балкон третьего этажа, — наши местные уникумы заявили о том, что хотели бы взглянуть на настоящих диких воинов пустоши.

Брум мельком посмотрел на эту небольшую группу людей и помахал им рукой, некоторые из них рассматривали гостей через театральные бинокли. Зейн внимательнейшим образом следил за реакцией Брума, он проверял, не заинтересуется ли он кем-нибудь из них, ведь если он «запрограммированный» агент, то он должен стремиться на контакт со своей целью. Брум с ходу заподозрил подвох, подавил всякие эмоции и ответил согласно своей роли:

— Наверное, вы про технодоспехи? Они хотели бы изучить новые технологии, а мы могли бы получить за это новые апгрейды?

— Не только. У нас есть оружейники, специалисты по искусственному интеллекту, мастера по чипам и даже по медицинской части. Я слышал, что среди сталкеров очень популярны картриджи от Николь Хорн. Хотите, она вам может что-нибудь подобрать? — указал на женщину в возрасте в строгом белом халате, она стояла несколько в стороне, засунув одну руку в карман, а в другой держала сигарету в мундштуке.

Её внешний вид отражал всю игру Зейна — её насильно оторвали от дел, попросили постоять здесь, и она ждала, когда это всё наконец закончится. Брум слегка подумал, пожал плечами и ответил отказом:

— Пока ничего не приходит на ум, давайте оставим десерт на потом, у нас ещё будет много времени на это.

— Как скажите, тогда пройдёмте дальше, нам в эти двери.

Зейн сам открыл резные трёхметровые двери и указал гостям зайти внутрь тёмной комнаты. Брум косо посмотрел на Зейна и засмеялся. Его смех раздавался эхом по огромному помещению и с каждой секундой это усиливало напряжение уже для самого Зейна. Наконец Брум отсмеялся, сделал жест, что вытирает скупую слезу, и ответил:

— Спасибо за вежливость, но мы обойдёмся без неё.

Брум резким движением схватил Зейна за шею и только потом зашёл внутрь. Через секунду зажёгся свет и открылись новые двери, в комнату ввели пленных воинов в технодоспехах. Судя по заделанным пробоинам, их основательно ранили и избили, поэтому часть солдат Зейна держала их за руки, чтобы они не упали. А другая часть направила на Брума тяжёлые пушки, чтобы он отпустил их лидера.

Брум ни капли не испугался и потянул Зейна к себе:

— И чё?

— Мы поймали этих разведчиков накануне! Они пытались найти подходы к ангарам! Это твои люди!

— Это вы с чего решили? Нашли у них моё клеймо на заднице?

— Они во всём сознались! Вы дурите мне голову, а сами собираетесь захватить Олимп!

— Что за детский сад?! Ещё бы они не сознались, если от этого зависит их жизнь? Но как ты проверишь, что они говорят правду? Их мог послать любой командир от моего имени.

— Наши информаторы из «Сердца тьмы» говорят, что Бальтазар как раз направил какую-то группу воинов в это время в сторону Олимпа, так что не надо юлить! Всё сходится. И Бальтазар один из твоих главных ставленников.

— Бальтазар?!

— Да, — Зейн увидел, что эта информация действительно застала Брума врасплох, а значит ситуация могла быть сложнее и опаснее, чем он предполагал.

— Так, стопэ и ещё раз стопэ! На кой хрен ему это делать?! — рассуждал Брум на ходу, не отпуская Зейна. — Почему нельзя было использовать только планеры, как предложил Адам? Вы ведь за это время не смогли бы подготовиться к такому нападению?

— Нет, это технически сложно. А вот к нападению снизу наоборот.

— Так… Нам нужно срочно поменять нашу сделку! Слушай сюда. Скоро, буквально с минуты на минуты, начнётся двойная атака: одна команда будет следовать плану Адама, а другая пойдёт снизу напролом, они уничтожат всё на своём пути с помощью грубой силы.

Брум естественно опустил суть дела. В первую команду набирали идейных воинов, которые хотели стать частью системы и которые поверили Бруму. Но некоторые из сталкеров-демонов выступали против, они были преданы Аластору и теперь кипели желчью от того, что какой-то выскочка претендовал на роль лидера. Бальтазар решил собрать весь урожай от плана Брума и устранить его. Но лучше всего это было сделать во время сражения и выдать за обычную рутину войны — якобы Брум просто погиб в перестрелке как и полагается воину. Тогда остальные сталкеры из «Сердца тьмы» не будут задавать лишних вопросов и не будут делать из него героя больше чем нужно.

— Это был твой план с самого начала? — спросил Зейн.

— Нет! Это была одна из идей Бальтазара, — стал лгать Брум, — воины Аластора не любят подчиняться, вот он и решил взять всё, а меня убить под шумок, чтобы я не заставлял других воинов мозгами думать.

— А что будет потом? Когда мы отразим атаку?

— Если отразим, то я дам показания и скажу всю правду, чтобы сбить Адама мирным способом, он утратит авторитет среди своих. Правда на нашей стороне, у нас есть записи и этот штурм всё подтвердит. И ещё будем давить на Мартина, чтобы он принял нашу сторону, иначе мы также опубликуем разговор с ним.

— Маловато! У нас тут не демократия с продажными СМИ. Ну да ладно, сейчас действительно надо думать об обороне, я согласен.

Брум наконец разжал хватку и отпустил Зейна, ситуация в комнате немного успокоилась. Зейн потёр шею, откашлялся, мельком бросил фразу, чтобы казнили пленных разведчиков, а потом стал давать указания насчёт обороны:

— Верните нашим гостям их ранцы.

— Вы уверены, сэр? — спросил адъютант с планшетом.

— Да! И отправьте их защищать ангары, пусть отрабатывают.

Брум запротестовал и попытался говорить голосом военного эксперта:

— Надо пожертвовать конём, чтобы спасти ладью. Мы же знаем, что они следуют плану Адама: сейчас замаскированные воины ползут по снегу по открытой местности с базуками. Если кто-то встанет у них на пути — его разнесут на куски, а ракет у них должно быть с запасом. Пусть расстреляют всё по ангарам, а вы в это время лучше займитесь теми, кто поднимается снизу. Наш единственный шанс — это бои в самом здании, когда их преимущество в манёвренности и броне будет полностью компенсировано.

Зейн вначале стал сердиться, потом попытался вставить фразу, но увидел лица своих военных советников и понял, что человек дело говорит, поэтому он сменил настрой и переспросил:

— Где Бальтазар планировал проникнуть в замок?

— Я знаю только про первую команду, они собирались разрушить крышу оранжереи и тупо спрыгнуть вниз.

— Ты уверен?

— А чё такого?

— Само помещение, конечно, большое, но оттуда почти нет выходов, только два узких коридора.

— Они надеются на блицкриг и не боятся потерь.

— Ладно, отправляйтесь туда, будете сдерживать первую волну в самой оранжереи, а мои люди прикроют сзади, — Зейн резко обернулся к одному из своих командиров, — мистер Стивенсон, возьмите два отряда, займите оборону в коридорах, если они действительно попрут оттуда, то позовите подкрепления. Если наши гости будут вести себя подозрительно — убейте их, просто расстреляйте из гранатомётов на месте. Всё, а теперь валите отсюда, мне пора заниматься расстановкой сил на Олимпе!

Бугай Стивенсон с огромной автоматической пушкой подбежал к Бруму и стал подгонять его наверх. Брум с коллегами соблюдали спокойствие и поднимались на верхний этаж, они шли впереди, а их помощники периодически рявкали и махали оружием. Брум опять не удержался и ответил Стивенсону:

— Вы случайно не снимались во «Властелине колец»?

— Что?! Почему спрашиваешь?

— Вы, парни, очень похожи на огров. Для солдат это большое достижение, если честно. Мы ведь должны выглядеть грозно.

— Я ни хера не понял, поэтому заткнись.

Они прошли в северное крыло, которое создали уже военные, прошли через склады с семенами и вышли в большое сферическое помещение с стеклянной крышей и автоматическими бронированными ставнями. Внизу в несколько рядов росли растения методом гидропоники, они размещались в трёхметровых шкафах и к ним присоединялись трубки для снабжения водой и удобрениями. Брум с единомышленниками встали ровно в центр и огляделись, чтобы выбрать самое подходящее место для грядущей битвы.

— Вот оно! — крикнул Брум, указывая на одну из крепких труб снабжения, которая выходила из стены и проходила над шкафами с растениями.

Воины забрались прямо на неё и стали ждать. Благо Стивенсон с его дружками действительно были хорошими солдатами, и они привыкли просто выполнять приказы. Стивенсон подумал, что они дураки и тоже начал готовиться к атаке, сооружая баррикады из ящиков прямо в коридорах. В это время на поверхности уже гремели первые взрывы: кто-то куда-то удачно попал и волны прошлись эхом по всему зданию. «Видимо, топливные баки для вертолётов» — подумал Брум и продолжил ждать момента. Одновременно с атакой первой команды, началась и вторая. Последователи Аластора действительно использовали грубую силу и устроили кровавую баню. Воины в технодоспехах подобрались как можно ближе к крепости и использовали реактивный прыжок, чтобы приблизиться к стенам совсем вплотную. Кто-то из них нёс в ранцах пластиковую взрывчатку, а кто-то должен был стрелять из гранатомётов по амбразурам и по турелям крепости. Они прорвали внешний периметр, заскочили внутрь и стали шмалять во всех подряд. По заветам своего учителя они собирались нанести сокрушающий удар.

Стивенсон стал нервничать, судя по звукам в рации, его друзьям внизу уже требовалась подмога, а атака в этом месте так и не состоялась. И поэтому у него чесались руки, чтобы прибить Брума и уйти заниматься более важными делами. Стивенсон начал звонить Зейну, но в этот момент поступили донесения, что сталкеры всё-таки подбираются к крыше оранжереи. Но они почему-то прошли её дальше и остановились у резервной водонапорной башни, стоящей рядом.

Огр Стивенсон завис на минуту, кубики его в голове стали мучительно соединяться друг с другом, пока он не понял, что уже было слишком поздно. Сталкеры одновременно взорвали опоры башни и часть крыши под ней, чтобы железный бак с водой упал в оранжерею и вылил всю воду именно туда. Поток жидкости пронёсся словно цунами, он уронил часть шкафов и разнёс все баррикады, которые старательно возводил Стивенсон, их всех унесло в складские помещения и даже выбросило некоторых с лестницы в главном холле. Лишь Брум со своими воинами обделался лёгким испугом, оставшись на высокой железной трубе. Потом они быстро спрыгнули вниз и поспешили в коридоры.

Автоматическая система безопасности зафиксировала разгерметизацию сектора и начала процедуру консервации. Брум, используя суперспринт пробежал вперёд и выстрелил из встроенного огнемёта в решётки вентиляции, потом его коллеги добавили огня и дыму, забросав их дымовухами. Теперь система безопасности стала считать, что в комплексе произошёл полноценный пожар и двери нельзя блокировать полностью. Брум с воинами подобрали ключ-карты у солдат Стивенсона, миновали двери и остановились у выхода на главную лестницу, вскоре к ним стали подходить сталкеры из первой команды.

Брум окликнул их и выдал важное сообщение, пока они не разбежались:

— Братья по оружию! У меня хорошие новости, наши коллеги демонята присоединились к битве и продвигаются снизу. Но я сомневаюсь, что они приготовили мне приятный сюрприз, тут двух мнений быть не может, я им никогда не нравился. Парни, я действительно хотел уменьшить кровопролитие и обеспечить вам всем нормальную жизнь. Поэтому мне пора уйти в закат. Свяжитесь с Бальтазаром и скажите, что Артур Брум сбежал с Олимпа и с ваших земель, пусть принимает командование на себя. Сайонара, ребятки, а мне пора бежать, у меня осталось одно незаконченное дело с мисс Хорн.

Брум побежал по лестнице, но уже через секунду его остановили два бойца:

— Эй! Мы с тобой! — сказал рыцарь-демон, который изначально пришёл с ним и к нему присоединился ещё один ангел.

— Что?! Вот я щас удивлён на максималках. Я тронут, но какого хрена?

— Зачем тебе Хорн?

— Одним словом — Ультраскип. После него у меня осталось чувство нереальности происходящего, я хочу узнать, как он действительно работает.

— Тогда нам по пути. Этот вопрос мучает многих, как только мы узнаем, то выдадим правильный ответ в радиоэфир для остальных.

Их милую беседу прервали пули, летевшие с первого этажа. Часть охранников отступила с подвальных помещений и сходу атаковала гостей сверху. Бои переместились в самое сердце Олимпа, освещение в комплексе в один момент сменилось на аварийное, теперь горели красные лампы и раздавались сирены. Система безопасности монотонным голосом призывала к спокойствию:

— Чёрный код. Всем техникам выше третьего уровня пройти в комнаты-убежища. Техники более низкого ранга должны подготовить оборудование для эвакуации. Солдаты должны оставаться на посту. Ожидайте подхода спасателей.

Огры Зейна пробежались по первому этажу и зашли в хозяйственные помещения, расположенные дальше, они лучше знали местность и собирались использовать технические лифты для организации мобильной обороны. В свою очередь воины из первой команды тоже изучали чертежи, полученные от Адама, они поспешили убраться с лестницы и тесных коридоров, чтобы добраться до генераторной и складов с боеприпасами на четвёртом и пятых этажах.

Зейн к этому моменту уже скрылся в личных покоях и пробовал спасти ситуацию. Охранники, оставшиеся на верхних этажах, выдвинулись на удобные позиции, чтобы подловить воинов в коридорах и тесных комнатах. Зейн запрашивал помощь по всем каналам, чтобы точно получить подкрепления с пустошей.

Брум пробежался спринтом до шестого этажа, где находились лаборатории Хорн. Едва он вошёл в помещения, как его встретили огнём из автоматов и пистолетов-пулемётов, первые попадания и некоторые пластины на торсе опустились до жёлто-зелёного. Пришлось прятаться за столы со склянками и по началу даже отстреливаться вслепую. Потом он сориентировался, что противников было всего лишь несколько за шкафами с вентиляцией, и он использовал вспышки. Охранники как раз прицеливались и получили по глазам. Брум подбежал к ним и выпустил очередь беглым огнём. Всё происходило слишком быстро, и Брум не успевал реагировать на угрозы, пока он разбирался теми, кто спрятался за шкафами, за его спиной открылась дверь в экспериментальную комнату. Оттуда показался солдат с Узи и выпустил пять пуль в его сторону.

Падая на пол, Брум перекрутился, выставил руку и выплюнул струю огня, чтобы не целиться. Лишь потом он поднял автомат и добил оппонента. С другой комнаты тоже стали выходить охранники, но их уже встретили помощники Брума. Получив полную очередь из автоматов, солдаты отступили и бросили на прощание гранату. Брум в последний момент перепрыгнул через стол, а его коллеги отошли за стену. Едва Брум захотел подняться, как они кинули ещё парочку, пришлось отпрыгивать ещё дальше.

Потом Брум услышал голос рыцаря-демона:

— Эй! В эту игру можно играть вдвоём, — и с этими словами он подкинул к нему плазменную гранату.

Брум на рефлексах войны активировал супербомбу и бросил в комнату к врагам. А потом он понял, что там находилась химическая лаборатория с опасными реагентами и последствия могли быть весьма печальными для всех собравшихся.

— Бежим! — сказал он не своим голосом и случайно вытолкнул коллег из дверного проёма.

Огненный вал пронёсся по всему этажу и выплеснулся красивым облаком в главном холле. Но на этом разрушения не закончились, началась вторичная детонация и возгорания, едкий чёрный дым заполнил всё, оставшиеся солдаты отступили в последние комнаты лабораторного комплекса.

Брум, как всегда, пошёл первым и снова почти вслепую, повсюду был густой дым и куча источников тепла, поэтому фонари и ночное видение работали крайне неэффективно. Брум зашёл в помещения, где произошёл взрыв, перепрыгнул пару раскуроченных столов с техникой и остановился — он услышал странный звук вокруг. Скрежет и кряхтения прекратились, он пошёл дальше, под ногами лежали руки-роботы, которые работали с реактивами, устройства миксеры, умные котлы и как ни странно, клетки с подопытными мышами. Неожиданный скрежет сменился на хруст, Брум наконец понял, что происходит и включил реактивный прыжок, чтобы избежать смертельной опасности — через секунду над ним треснул потолок, началось обрушение несущих конструкций.

Сверху упали тяжёлые баки с непонятными веществами, отчего заскрежетал уже пол. Брум, ударившийся об стену, кое-как поднялся, пришёл в себя и на ощупь дополз до ближайшей металлической двери, которая оказалась намертво заблокированной из-за поломки замков. Брум вызвал по рации своих коллег и на помощь пришёл воин-ангел, у которого был костюм полегче, он принёс пластиковую взрывчатку, чтобы направленным взрывом вышибить преграду.

На всякий случай они запрыгнули с оружием наперевес и стрельбой на 180 градусов. Но внутри никого не оказалось. Тогда Брум подбежал к последней двери, которая вела в личный кабинет Николь Хорн, который также являлся убежищем на случай ЧП. Брум гневно постучал и закричал:

— У меня разговор!

Объективы камеры на потолке направились на тревожного гостя, вскоре раздался ответ охранников по рации по открытому каналу:

— Чего тебе надо?!

— Я никому не хочу причинять вреда!

— Мы это уже заметили!

— Но я сделаю это, если мне не удастся поговорить с Николь Хорн!

— Дебила ты кусок! Её тут нет.

— Чё? Это же её личные покои! И кого вы тогда нахрен защищали?

— Оборудование и наркотики, дважды ты дебил! Вот, что мы защищали. Как только вы ушли с Зейном, Хорн отправилась на перекур в восточное крыло, она часто туда ходит.

— Я должен вам так просто поверить?

— А есть выбор? Если ты вскроешь двери в её личный кабинет, то мы все умрём от ядовитого газа. Поэтому я бы не стал рисковать своей жизнью и просто бы дал ей рацию. Можешь оставить своих дружков тут, если мне не веришь, а сам сгоняй в восточное крыло.

— Где мне её конкретно искать?

— Конкретно везде! Я не знаю, достал уже!

— Час от часу не легче.

Брум оставил воина-ангела на всякий случай, а сам поспринтовал на выход, в главном холле теперь было совсем жарковато: люди стреляли друг по другу уже из гранатомётов. На одних этажах засели сталкеры с первой команды, на другой рыцари-демоны из второй, и между ними сувались огры Зейна. У всех были потери, трупы валялись в коридорах, на лестнице, на балконах и на полу первого этажа, а где-то там шумели вертушки с подкреплением от Мартина. Брум проскочил в горячке боя, получив минимум урона по ногам, забежал на четвёртый этаж и обнаружил тех сталкеров, которые не планировали его убивать. Чтобы не было вопросов, он мельком крикнул им:

— Хорн в восточном крыле! Хим лаборатория зачищена.

Брум дождался подхода своего раненого коллеги, и они вместе побежали дальше по коридорам в восточное крыло замка, перепрыгивая через трупы. Они перебрались через изрешечённые баррикады из ящиков с припасами и напоролись над подкрепления огров. За секунду Брум выпустил вспышку и огненную струю из рук, а его коллега рыцарь-демон выстрелил из подствольного гранатомёта. В ответ солдаты противника стали стрелять буквально вслепую из автоматов и дробовиков. Брум получил удары дробью в торс и шлем, броня опустилась до красного, он пригнулся, выставив щит на левой руке, а потом начал также вслепую отстреливаться из автомата. Какой-то умник-камикадзе в горячке боя бросился на него голыми руками и окончательно повалил на пол. Брум зарезал его мечом и продолжил стрелять, прикрываясь им как живым щитом. Лишь через некоторое время он понял, что раздаются только его выстрелы, а остальные солдаты отступили. Они не знали, сколько воинов в технодоспехах с ними сражаются и поэтому решили передохнуть от такой жестокой и кровопролитной битвы.

Брум выбежал на территорию музея, во всяком случае ему так показалось, здесь повсюду стояли экспонаты в стеклянных шкафах для обозрения, рядом с ними красовались таблички с описанием. Кто-то любезно собрал монстров пустоши и превратил их в реалистичные чучела, облитые эпоксидной смолой. Вначале Брум вздрогнул и расстрелял убермедведя, а потом вздохнул с облегчением и побежал дальше. Он прошёлся по окнам вдоль главной стены, но никого не обнаружил. Потом он натурально ударил себя рукой о лоб шлема и начал говорить в пустоту комнаты:

— Мисс Хорн! Извиняюсь за бестактность, я мог вас напугать, но мне на самом деле нужен только разговор.

Откуда-то сверху раздался властный голос:

— Поэтому вы так крепко держитесь за автомат?

— А? Это… Ну так к чёрту его, — демонстративно бросил его на пол.

Брум обернулся и понял, что она говорила с пожарной лестницы, которая вела на следующий этаж в этом крыле. Он побежал на голос, подпрыгнул к двери, слегка приоткрыл её и продолжил говорить:

— Послушайте, меня просто беспокоят последствия от Ультраскипа, я употреблял его годами без остановки, а теперь бросил и меня накрывает, мои сны становятся всё более мучительными.

Где-то за этой дверью раздался зловещий, но искренний смех Хорн. Она продолжала удаляться от Брума, он был вынужден снова бежать и догонять. В этом помещение находилась куча аквариумов с мелкими рептилиями, слабые лампочки были установлены только внутри этих сосудов, а в самом помещение царствовал мрак. Брум переключился в режим ночного видения, но не смог обнаружить Хорн.

— Мисс Хорн! Вы мне не верите? — сказал Брум.

— Почему же? Мне просто наплевать.

И снова скрип двери пожарного выхода и стук каблуков. Брум стал искать заветную комнату среди лабиринта из стекла, он вышел наружу, начал подниматься по бетонным ступенькам и ворвался в следующее странное помещение. Это было похоже на аттракцион, который только что включила Хорн: тёмную комнату стал заполнять белый газ, на него начали проецироваться трёхмерные голограммы монстров в момент атаки, голос компьютера сверху стал рассказывать особенности нападения уберзомби.

— Чёрт возьми! — разгневался Брум. — Мне что обязательно нужно действовать по-плохому?! Нужно угрожать применить оружие? Кидать плазменные гранаты и тому подобное?

Голограммы остановились, компьютерный голос изменился на голос Хорн, которая сидела за пультом управления в другой комнате.

— Что вы сказали? — ответила она.

— Не важно, я всё ещё хочу получить ответ. И я буду преследовать вас до конца жизни, пока не получу спасение от вашего наркотика.

— Ну если вы так настаиваете… Говорите Ультраскип?

— Да, я принимал его годами.

— Что в анамнезе? — теперь её голос стал не как у грозного управленца, а как у лечащего врача.

— Не понял, вы про что?

— Какие психологические травмы наблюдались ранее?

— ПТСР, посттравматический синдром. Я долго воевал. Мучался от реалистичных снов. Знаете, я уже старый солдат и устал от окружающего кошмара, вокруг меня бесконечные ужасы, страдания и тщетные попытки выбраться из ямы. И теперь после Ультраскипа всё это возвращается с новой силой, как будто цвета в моём мире угасают и остаётся только чёрный мрак. Я бы хотел избавиться от этого груза.

— Вы мне напоминаете другого такого же пациента, он прорвался внутрь как настоящий шпион… Ну да ладно. Вернёмся к вашему делу. Сколько вы в состоянии ломки?

— Может неделю.

— Плохо ориентируетесь во времени?

— Да. И я уже начинаю во всём сомневаться.

— ПТСР будет возвращаться в особо извращённой форме. К сожалению, память человека устроена так, что информация распределяется между множеством узлов. Она может концентрироваться в конкретных секторах, но обрывки и даже дубликаты будут запасены где-то ещё. И потом, когда мозг начинает взаимодействовать с окружающей действительностью, эти пазлы начинают собираться. Причём иногда даже в более ужасающую картину, чем ранее. Поэтому для излечения тяжёлого ПТСР недостаточно лишь употребления Ультраскипа. В вашем случае я рекомендую смесь препаратов Ультрадрим и Ультрабрэйв. Понадобиться лишь по одному картриджу для одной процедуры. Вы найдёте их в любом технооазисе вместе с инструкцией. Хотя, конечно, там не будут описаны последствия от их смеси, так как это особая тема.

— Всего лишь одна процедура?

— Ультрадрим — это самое мощное средство в моём арсенале. Он запускает реорганизацию нервной системы в состоянии специфического сна. Вам придётся лечь в камеру жизнеобеспечения в технооазисе и погрузиться в лечебный транс. Видите ли, у людей есть функция оптимизация памяти, которая запускается как раз во время сна. Ультрадрим позволяет вмешаться в этот процесс и многократно его усилить.

— Чтобы что?

— В чистом виде и в малой концентрации он временно приведёт к вашей мечте. Но если добавить Ультрабрэйв, то произойдёт позитивное искажение памяти.

— Какое?

— Как бы вам это сказать… Нам нужно что-то сделать с остатками ваших негативных воспоминаний, который распределены по всей нервной системе. Причём массово и как можно быстрее. Поэтому нужно пройтись по последним годам вашей жизни и сделать их… Мне трудно подобрать слова, потому что это будет зависеть от вас.

— В каком это смысле?

— Ну, обычная жизнь, как вы знаете, тяжёлая штука, нужно куда-то долго идти, много работать, а долгое время вообще ничего не происходит, кроме изнурительного труда и рутины. Зачастую события в жизни вообще наполнены лишь хаосом бури. А после этой процедуры воспоминания перестанут быть тяжёлыми, они будут казаться как приключения, которые подходят именно вам. Они будут как раз в том жанре и стиле, который вам нравится и подходит больше всего.

— Звучит прекрасно, но в жизни столько ужасов, которые никак не преукрасить, что будет с ними?

— Ультрадрим сделает всё возможное, чтобы решить проблему, даже если на его пути будет слишком большой фрагмент в памяти. Возможно новые воспоминания перетрут самое больное или отвлекут внимание, но в любом случае новая память не будет восприниматься как травма.

— Насколько сильно исказятся мои воспоминания? У меня голова не будет забита мусором?

— Вы сохраните адекватность, количество ваших подвигов не изменится, вы будете вспоминать то, что действительно произошло, но в другом стиле. Хотя, конечно, не всё так идеально, в плане психологии наш мозг умеет выкидывать удивительные трюки. Например, он может подменить павшего товарища на робота, чтобы его утерю было проще вспоминать. А жестокие и бессмысленные смерти, коими полна настоящая жизнь, могут замениться на исчезновения, добровольный уход или хотя бы на художественное самопожертвование.

— Есть ещё какие-то побочные явления, о которых я должен знать.

— Можно ещё упомянуть про грубую склейку с потерей самых последних событий.

— Что это?

— Искажённые воспоминания должны как-то перейти в реальные, которые вернут вас в настоящий мир. Время просыпаться, мистер Брум.

*** Total Recall ***

Артур Брум очнулся от долгого и тяжёлого сна, он ещё несколько часов плавал в камере жизнеобеспечения и просто пытался понять, что происходит. Когда мы просыпаемся, то пытаемся ухватиться за угасающие фрагменты сновидений, которые ещё недавно казались такими реальными и наполненными жизнью, а Брум увидел куда больше, чем большинство людей.

Он приподнялся из камеры и попытался посмотреть в зеркало в умывальнике рядом, он не мог понять, узнаёт ли это лицо, или он ещё отходит от амнезии.

— Вроде бы это всё было по-настоящему, — сказал вслух Брум, продолжая смотреть на постаревшее лицо, — и вроде бы мне сказали, что это не совсем так…

Брум увидел запечатанный конверт на умывальнике, он поднялся на ноги, подошёл к нему и вытащил записку: «Пора начать новую жизнь с чистого листа», внутри также лежала карта с маршрутом в северные пустоши. В этот момент старые отголоски ударили в сердце и повалили его на пол, едва держась за поручни камеры, он стал резко дышать и отмахиваться от неведомой угрозы. Перед ним маячил старый и большой фрагмент памяти — крах Акрополиса, энергетический кризис и голод, которые привели к радикальным решениям. Это в свою очередь пробудило и оставшиеся детали.

Энергия была ключом к процветанию, она заставляла все элементы двигаться в своём вёчном цикле. В Акрополисе были передовые атомные реакторы с огромным запасом топлива, они давали постоянное количество энергии, но численность населения росла и это требовало новых мощностей и новых ресурсов. По началу люди справлялись и продолжали разрабатывать газовые и угольные месторождения вокруг Акрополиса. Но деградация избалованных поколений привело к тому, что этот источник энергии неожиданно для всех исчез — новое поколение просто не смогло повторить подвиги предков. Добыча ископаемого топлива за пределами города деградировала, поток ресурсов постоянно снижался.

Перед энергетическим кризисом биоинженеры добились значительного прогресса в изучении бактериальной субстанции. Они выяснили, как бактерии белой чумы воспроизводят её, контролируют и используют для выборочных разрушений другой органики. Хотя первые успешные эксперименты над больными стали кошмаром во плоти — их тела почти полностью растворялись, оставляя только нервную систему, к которой подключались импланты для связи.

Учёные попытались компенсировать утрату тела с помощью виртуальной реальности, через компьютеры остатки человека могли выходить в мир и управлять другими машинами. В таком состоянии нервные клетки могли находиться очень долго и в очень экономичном состоянии. Если наше тело требовало кучу микроэлементов и разнообразной еды, то самим нервным клеткам требовались только простые углеводы, вода и кислород, которых было в избытке.

Когда разразился энергетический кризис и город стал умирать от голодных бунтов, фанатики, желающие сохранить Акрополис любой ценой, стали бросать людей в чаны с растворителем плоти. Жена Брума Синтия была добровольцем и прыгнула туда вместе с детьми. Теперь они все стали одной огромной нервной сетью и одновременно городом-киборгом.

У Брума перехватило дыхание, и потом его также резко отпустило, внезапно ему показалось, что это была одна из бредней от Ультрадрима. Он пожал плечами и усмехнулся:

— Какой только ерунды не увидишь во сне.

Он замер, прислушался к собственным мыслям и понял, что он не понимает, что действительно произошло: то ли он немного тронулся от Ультраскипа, и его разум перемешал реальность с сюжетами от компьютерных игр; то ли он был загипнотизированным киллером, который сошёл с ума после выполнения программы; то ли всё это было одним большим сном, который он получил за победу в игре; то ли он выдумал Артура Брума, чтобы не быть кем-то другим.

Брум посмотрел на записку из конверта и улыбнулся:

— Если я брошу всё и пойду в поход в дальние края, то эта ситуация навсегда останется для меня неопределённой. И по-моему это идеальный исход, если я не знаю правду, то могу спокойно забыть про неё.