Ученик шиноби 8. Возвращение

Глава 7. Земли волшебников, или Как Спартанец не переставал удивляться относительности бытия

На перекрестке мы задержались на три дня.

Помимо стандартных тренировок по исполнению контрактов с камнями, Мария заставляла меня отрабатывать знак снятия наваждения и медитировать. Последнее сводилось к следующему. Я садился возле разных проходов и пытался настраиваться на них. Возле «земного» прохода просидел дольше всего.

По сути, мне пришлось открывать новый способ ориентации в пространстве. Я обращался к обычным ощущениям — но они скорее путали, чем помогали. Надеялся на адаптацию, но эта способность вообще за другое отвечала. Чтобы она заработала, требовалось какое-то интенсивное воздействие на меня. Здесь ничего подобного не наблюдалось. За решением я обратился к прошлому опыту, когда прошёл испытание на этаже клайдов, впитал там много силы и начал «чувствовать» Колодец.

Свои мысли я и Грозе озвучил. Спросил, на что мне опираться.

— Ты правильно рассуждаешь, — сказала она. — Адаптация здесь способна помочь разве что косвенно, при условии, что ты уже развил чувствительность. Грубо говоря, попадая в ситуации, где умение чувствовать приравнивалось к выживанию, ты развивал нужные качества. Постоянные адаптивные качества, — уточнила она.

— Да, было такое на первом испытании.

Постоянно было. Не заметил противника — получил по щам. Оказался недостаточно ловок — попал под чужую атаку. Зачастую магического типа. Я всяких энергией через себя много пропустил, и длилось это около полугода. В первые месяцы не так «весело» было.

— К тому же немаловажный нюанс, Колодец, точнее, весь этот лабиринт между мирами, наполнен собственными энергиями. Которые сложно почувствовать, но они есть. Проще говоря, ты уже почти полтора года находишься в этой среде, адаптируясь к ней. Если это не поможет вернуть тебе способность чувствовать, — выделила она это слово интонацией. — То даже не знаю. Тогда ты бесполезен, — не преминула она пнуть меня. — Знак концентрации и медитации тебе в помощь, Спар.

Ну, хотя бы стало понятно общее направление.

Понятно, но не проще. Честно скажу, это было сложно.

Не физически, а скорее труднодоступно конкретно для меня. Что-то я чувствовал. Постоянно чувствовал. Целое море ощущений можно обнаружить, если задаться целью. Но выделить из этого то, что указывает на конкретное направление, — это задача была не из простых.

Но в итоге справился. Решение скрывалось в плоскости того, что у меня и правда чувствительность была наработана. Сейчас я воспринимал окружающий мир куда обширнее, чем на момент выхода из крепости. Поэтому и ощущений удалось обнаружить куда больше. А дальше я просто три дня набирался опыта, сравнивал различные проходы, как они ощущаются и чем отличаются. Заодно обнаружил, что при использовании знака концентрации и углубленной медитации восприятие расширяется ещё больше.

— А что ты хотел, — сказала Гроза, когда поделился наблюдением. — Восприятие — это такая же мышца, как и всё остальное. Оно тренируется. Поспрашивай у своего Такена, сколько он сам в жизни медитировал, пока не развил сверхвосприятие.

Вопрос был необязательным. Я припомнил, сколько в наших тренировках уделялось времени медитациям, и понял, что Мария права. Это отдельный, важный навык.

Когда заявил, что что-то получается, Мария мне экзамен устроила. Завязала глаза, Люций меня на плечо закинул и… Таскали они меня по разным местам, путали, кружили. Потом ставили где-нибудь и говорили — давай определяй, то или не то. Я должен был описывать все ощущения, которые исходили от «прохода». Поначалу ошибался, а потом как-то включился, и пошло. Нашёл, где наш проход.

Чем порадовал Марию. На радостях она мне и объяснила, в чем смысл этих ощущений.

— У каждого мира свой вкус, — сказала она. — Уже по одним ощущениям ты можешь представить, что там ждет. Холодно — низкая температура. Привкус смерти — мертвый мир. Ощущение пустоты — мир пустышка.

— А это что за миры?

— Ничего интересного в них нет. В лучшем случае найдется переход куда-то дальше. Там обычно почти нет природы и животных, проблемы с водой. Иногда встречаются признаки былых цивилизаций.

— Ясно… А с другими ощущениями?

— Сам подумай, — растеряла она педагогический пыл. — Ты освоил примитивный уровень. Тебе надо развивать свою чувствительность. Набираться опыта. Но знай. Просто так гулять по мирам не получится. Если зашёл, лучше провести там какое-то время. Исключения — миры пустышки. Но Колодец коварен. Ты можешь чувствовать пустоту, заглянуть внутрь и… натолкнуться на что-то очень неприятное. К примеру, на озеро живой, непонятной субстанции, которая погонится за тобой и попытается сожрать. — её аж передернуло.

— Ясно. Просто так в миры ходить не надо, — сделал я вывод.

— Да, лучше тщательно взвешивать решение. Быть может, ты когда-нибудь найдешь места, которые перевернут твою жизнь.

Этот разговор состоялся после экзамена. Но стоит отметить ещё один момент. Перекрёсток не был пустым. Если быть точным, то за эти три дня мы видели семь прошедших групп и четверо путников-одиночек. Каждый раз реакция была однозначна. Вологодские вскакивали и готовились к бою. Гости перекрестка делали так же. Но до драк ни разу не дошло. Расходились бортами.

Все ныряльщики были из неизвестных Вологодским миров, поэтому ничего про них они не рассказали. Что меня сильно удивило и наглядно показало, как на самом деле мало они знают. Нет, не так. Правильно сказать: как мало знают даже они. На улицах про это место не услышишь, вот уж точно. Да чего уж. Я и про другие расы узнал уже на учебе у Такена.

Также замечу, что ныряльщики выглядели и похоже, и по-разному. Одежда у всех походная. Один раз я видел металлические доспехи. Остальные предпочитали кожу и ткань. Внешность… Ну, только половина из них выглядела неотличимо от людей. Остальные же… Я видел людей-кошек. Разумных ящериц. И кого-то горбатого, уродливого.

Так что список баек, которые я теперь могу травить, вырос многократно.

Помимо этих событий ничего интересного не случилось. Колодец, как и до этого, одновременно совмещал необычность и однообразность.

Наконец Мария выдала мне камни волшебников.

— Это всё, что есть, — сказала она. — Впитывай, и давай уже узнаем, сможешь ли ты найти нужное место.

Невольно я сглотнул. Вспомнил весь проделанный путь. Будет очень обидно возвращаться назад. Я не был уверен, что Мария не сдержит своё слово. Хотелось верить, что, если облажаюсь, всё равно пойдем дальше. Но стоило подумать об этом, как я вспоминал, что ради мести она перебила сотни ни в чем не повинных дроу и… Как-то вся надежда улетучилась.

Если психанет, она не только обратно повернёт, но и меня одного здесь оставит.

Короче говоря, в тот момент я нешуточное волнение испытал. Настолько сильно, что ладони вспотели. Вытер руки о штаны, велел себе успокоиться и камни забрал. Энергию разом втянул. Глаза прикрыл, настроился… Задачка-то простая. Надо почувствовать «вкус» камней, а потом найти проход, похожий по ощущениям. И сделать это до того, как ощущения затрутся, потеряется острота.

И… что тут скажешь.

Я-то справился. Через три с половиной часа или около того. Проходов-то много. Как и пещер. Мария утверждала, что они вообще бесконечные. А я что-то чувствовал только вблизи. Иначе говоря, мне пришлось действовать методом перебора. А это долго. Энергия переработалась куда раньше.

Не буду рассказывать, что с каждой минутой степень моей паники нарастала. Сам не заметил, как накрутил себя. Одна неудача следовала за другой. Наконец я нашёл что-то похоже и радостно позвал Грозу.

— Это не то! — крикнула она.

Как обухом по голове приложила. Паника разом скакнула на новый уровень. Собрался, продолжил. Успокоил себя тем, что пообещал — буду пробовать, пока не найду.

Ещё одни похожие ощущения, и снова не то.

Я успел в себе засомневаться, пару раз накрутить себя по полной, забыть ощущения от камней, когда неожиданно Гроза дала добро.

Мне даже звать не пришлось. Стоило повернуться, как они уже рядом были.

— Понять не могу, — сказала она, — ты реально это место нашёл, или случайно повезло.

— Так это то? — уточнила она.

— Да. Идем. Земли волшебников нас уже заждались.

Чувствую себя сопливым юнцом. Сначала накрутил себя, все нервы на пустом месте истрепал. Вот чего волновался? Давно такого не испытывал. Если честно, то и не помню, чтобы так глупо волновался. Неужели близость цели так действует? Невольно коснулся повязки на лице, под которой отсутствовал глаз. С одним ходить я уже привык. Жить можно. Пусть и не совсем удобно, но этого уже не замечаешь. Однако врать не буду — глаз вернуть я хотел очень. Так что, пожалуй, в этом всё же причина.

Мне бы успокоиться. Но вместо этого моё воображение, пока шли по кишке, нарисовало всякого касательного дальнейших испытаний.

В основном — ужасного.

С Грозы станется скрыть от меня основное. Самое плохое. В сравнении с которым первое испытание покажется курортом. Так что поводы накручивать себя у меня были. Пусть это и оставалось нерациональным поведением.

По отношению к землям волшебников мы вышли на минус втором. Сам выход находился в неприметной, самой обычной пещере. Недалеко от местного Колодца.

И вот там… Я увидел золотые стены такой же, как и у нас, разве что поменьше, дыры, вдоль которой закручивалась величественная лестница.

— Как тебе? — посмотрела на меня Мария.

— Пора применить знак? — вздохнул я.

— Его всегда пора применять. Если ты подумал об этом, то уже попал в наваждение.

«Кай», — создал я внутри круга знак.

Картинка не то чтобы сильно изменилась. Просто исчез лоск, золотые стены превратились в самые обычные, лестница пропала. Сам же Колодец, его форма, остался таким же. Там, наверху, вдали, ещё купол виднелся. Он тоже никуда не исчез.

— А теперь как? — с интересом спросила Мария.

— Золото исчезло. И лестница. Как подниматься будем?

— По лестнице.

— Э-э? — протянул я растерянно.

— Это сложное наваждение. Пока ты его видишь, оно есть. Но волшебники не любят, когда к ним лезут незваные гости. Поэтому в лестнице есть обманки-провалы. А знаешь, что самое забавное? Если ты, будучи на лестнице, применишь знак, она исчезнет и ты полетишь вниз. Мастерская-ловушка. Кто-то из высших создавал.

— Иначе говоря, без вас я не поднимусь.

— Почему же. Зная этот секрет, что-нибудь придумаешь. С твоими-то способностями, добраться наверх не так уж сложно.

Ну да, если подумать, то это так. А если ещё подумать, сколько впереди подобных секретов? Если же совсем мудрость небывалую проявить, то и лекции вспомнить можно, на которым нам не уставали говорить — Колодец полон подобных мест, где легко пройти с подходящими способностями и почти невозможно, если ничего нет.

Гроза сказала идти за ней. Она впереди. Я вторым. Люций замыкал.

Обычный путь наверх. Вблизи так и вовсе очень красиво и изящно. Я такого никогда не видел. Лестница очень удобная, идти приятно. Стена — расписана узорами, всякими красивыми картинами. Даже дышится здесь легко, ветерок небольшой гуляет. С уменьшенной гравитацией вверх по лестнице подниматься не так уж сложно, поэтому я не особо устал. Знай себе, иди шаг в шаг за Грозой.

Поймал себя на противоречивом ощущении. Как будто это место слишком величественное для меня. Не привык я к такой роскоши, тем более на обычной лестнице. С другой стороны, умом я понимал, что это обман. Вся моя намедитированная чувствительность бунтовала, а мозг впал в ступор, не зная, на что здесь полагаться.

Так и шёл. Пытаясь привыкнуть к столь путающему месту.

Когда дошли, уперлись в барьер. Я всего ожидал, ещё какой красоты, но не того, что лестница приведет к золотой, гладкой пленке, которая отражала нас.

— Это что-то типа таможни, — пояснила Гроза. — Нашего языка они не знают, говорить можешь свободно. Сейчас самое время использовать знак.

Мария прошла через барьер и скрылась с глаз. Люций толкнул меня в плечо, чтобы не зевал. Знак я применил прямо на ходу. Барьер никуда не исчез. Разве что он был приятно золотым, а стал неприятно серым. Но я просто прошёл через него, и всё. С той стороны ждала Мария, а перед ней — отряд мужиков, с копьями, в кирасах. Все, как один, одноглазые.

Я на них уставился, и тут знак исчерпал себя, перестал работать. Картинка вернулась к исходному, и я увидел… В четыре раза больше солдат, все как на подбор красавцы. Стройные, белокурые, высокие и мускулистые, в сверкающих доспехах. В буквальном смысле. Стоят у ворот расписных, смотрят с достоинством и величием.

Ещё раз Кай задействовал. И снова — угрюмые, с щетиной, самые обычные мужики. Трое из пяти — толстяки. Два, наоборот, тощие. Вовсе не бойцы. И их не два десятка, а пятеро. Оружие держат так, что сразу понятно — оно декоративное.

Мария о чем-то с ними заговорила. Я и слова не понял. Только тон. Властный, резкий, приказной. Мужики смотрели недовольно, что-то отвечали. Вскоре расступились и пропустили нас.

— О чем они говорили? — спросил я Люция.

Марию побоялся отвлекать. Кто её знает. Может, она важным делом занята.

— Спрашивали про запрещённые товары и с какой целью прибыли. Мария их послала, — коротко объяснил мужчина. — Надо тебе тоже язык освоить.

— Было бы неплохо.

Только сколько времени это займет?

Когда вышли за ворота, знак перестал действовать, поэтому я увидел фальшивую картину золотого города, полного величия. Ближайшие дома стояли совсем рядом, пара улиц расходилась в стороны. Людей я не заметил. Как-то здесь тихо.

— Сами волшебники редко спускаются в Колодец, — Мария остановилась и повернулась к нам. — А язык — да, надо бы выучить. Ты встречал клайдов, дроу, ситкаров, волшебников… Кого ещё? Надо семь разных представителей. Тогда амулет заработает в полную мощь…

Она достала из кольца упомянутый амулет и передала мне.

— На шею надень. Полностью речь понимать не начнешь, сам не заговоришь. Но общий смысл уловишь.

— Что это?

— Универсальный переводчик Колодца. Можно добыть, если посетишь десяток разных миров и выучишь пару чужих языков. Потом вернешь. Не заслужил носить, Колодец не одобрит.

— Так, может, без него обойтись? — мне не хотелось усугублять своё положение.

— Нет, — коротко ответила Мария. — Идемте, у нас много дел. Люций, следи за пареньком. А то прям чувствую — захочет потеряться.

— Может, меня тогда веревкой к вам привязать? — хотел спросил я с вызовом, но как-то не получилось. Предложение-то дельное.

— Не поможет, — качнула головой Мария. — За мной. Не забывай про знак.

Совсем уж часто знак я не применял. Мне по-прежнему требовалось подготовка. Особенно чтобы выдать «чистую» версию, на пике. Поэтому какое-то время я шёл, наблюдая наваждения, как они есть. Применял знак и сравнивал две реальности.

Уже через пару минут я проникся словами, что в этом месте ничему нельзя верить.

Вот улица с красивыми домами, а вот — трущобы. Вот торговец в богатых одеждах предлагает свои товары, улыбается мне, а вот на меня недобро пялится жирдяй с тремя подбородками, без глаза. Он понимает, что я вышел из его наваждения, и зло скалится, машет в мою сторону грязным веером, потрепанным и рваным. Смотрю на его товары и тошнить начинает. Это не небольшое искажение. Это что-то гнилое и отвратное.

Выходим на широкую улицу, а она плиткой выложена красивой, каждая идеально подогнана, блестит и сверкает чистотой. Горожан много, прогуливаются неспешно. Женщины — одна другой краше. В шелковых одеяниях, фигуры — загляденье, глаз не оторвать. У некоторых так и вовсе ткани просвечивают, самые интересные места разглядеть можно. Мужчины от женщин не отстают. Каждый — эталонный красавец. Здания — ещё краше, чем до этого были. Высокие, окна стеклом блестят, много зелени. Где-то рядом птицы поют, создают ощущение уюта, будто в раю оказался.

А знак применил и аж споткнулся. Нет всей этой красоты. Самая обычная улица. Красотки куда-то исчезли. Обычные бабы идут. Глаз уже не цепляется, испуганно взгляд скользит, ни на чём задержаться не хочет. Дома серые, не такие высокие. Никто за ними не ухаживает. Вместо плитки — грязь, помои. А запах… Дерьмом несет, нечистотами. Вместо пения птиц — ругань, шум.

— Смотри, — Мария остановилась и кивнула, куда смотреть.

Там самые прекрасные на свете девушки к себе манили. Мне призывно улыбались. Предлагали зайти. Знак применил и вместо этого увидел яму. А по бокам от неё крепкие мужики, одноглазые, с дубинами. Смотрят внимательно и цепко.

— Рабовладельцы, — презрительно сказал Люций, останавливаясь справа от меня. — Взяли тебя на заметку. Теперь охотиться будут. Своих-то сложнее ловить, а чужаки сюда редко попадают.

— Почему здесь столько одноглазых?

— Потому что мало кто испытание проходит, — ответила Мария. — Если ты без глаза, значит — низший. Неумеха. Либо с голоду сдохнешь, либо в рабстве, либо на черновой работе всю оставшуюся жизнь пахать будешь.

— А если оба глаза потерял?

— Убьют. Камнями закидают. Даже если аристократ. Таких особо мучительно истязают. Мстят за все обиды, — пояснила Мария.

— Да это место полно очарования, — нервно сказал я.

— Ну, тут забавно, — хмыкнула Гроза, и мы пошли дальше.

Очень быстро у меня разболелась голова.

От фальшивых красот буквально тошнило. Этой красоты, если смотреть без знака, столько было, что перебор. Полный перебор. А уж когда понимаешь, что это фальшь, и что вместо красивой девушки может быть мерзкий толстяк, то… Это прямо травма на всю жизнь.

Уже через десять минут я мечтал покинуть это место поскорее и молился, чтобы меня отпустило. Чтобы, когда вернусь и на девушек смотреть буду, не вспоминать этих уродов.

Гроза провела нас к башне. Она, в отличие от других, под знаком свой вид не меняла и выглядела, по правде говоря, как-то обычно. Этажа в три. Обшарпанная. Без окон. Сложенная из широких блоков.

— Это то самое место? — догадался я.

— Именно. Ворота закрыты. Надо узнать, когда откроются…

Но вместо узнавания Мария отправилась в гостиницу. Так что следующая остановка у нас случилась там. Мне только и оставалось, что следом топать, да знак почаще применять, чтобы не затеряться. Мысль, что где-то здесь придётся ночевать, когда вблизи познакомился с местными реалиями, вызывала закономерные подозрения. Ляжешь в мягкую постель, а окажешься в хлеву.

Тем не менее меня никто не спрашивал. Утешать добровольцев тоже не нашлось. Гроза договорилась о номере. Одном на нас троих. С тремя кроватями. Что могло показаться забавным, но лишь дополнительно насторожило. Знаком я проверил. Номер был приукрашен, волшебники, кажется, без этого в принципе не могут. Но под слоем лоска скрывалась обычная, добротная комнату. Пусть и вместо мраморных полов — деревянные доски.

— Многие из них предпочитают жить в иллюзиях? — спросил я, когда зашли в номер.

Мария плюхнулась на кровать и развалилась, прямо в одежде, не снимая сапог.

— Это так просто, жить в злате, — ответила она, — но также это означает, что ты никто.

Что же. Прозвучало предельно лаконично.

— Что дальше? — спросил я.

— Ты с Люцием останешься здесь, а я прогуляюсь.

— Это небезопасно, — возразил мужчина.

— Для вас да, не очень. А со мной ничего не случится, не переживай. Скоро вернусь, — она поднялась и вышла из номера.

— Что? — посмотрел на меня Люций. — Я тоже не силен в знаках, — сказал он раздраженно. — Поэтому сидим здесь, и лучше вообще лишних движений не делать.

Да уж. Всегда мечтал именно о таких приключениях. Фальшивых и опасных.