У Королевы любовник?

Глава 25

Болело всё. Кажется, только душа осталась цела. Просто потому, что от Жермиена я никогда не ожидала нежности и понимания. Зато вполне ожидала того, что он сделал.

У меня был выбор — сопротивляться и раскрыть свои возможности или позволить этому случиться. Я предпочла среднее: сопротивляться, но не раскрывать возможности. К сожалению, такой выбор меня не спас. Я сражалась за свою честь и тело яростно, как дикая кошка. Исцарапала эту мразь коронованную, искусала, синяков набила знатно, даже между ног разок заехала. Он скорчился от боли, но не отступил, только сильнее разозлился и продолжил заметно целеустремлённей. На моих руках остались следы от его ладоней, вывернутые суставы ныли, между ног тоже саднило…

Я приняла ванну, стоило насильнику уйти, но не только потому, что ощущала себя грязной и поруганной, скорее чтобы вымыть его семя. Меня скрючивало от одной мысли, что оно внутри меня. Звать камеристок или служанок не стала. Не была уверена, что кому-то стоит знать о произошедшем.

А ведь так мило всё начиналось! Я обняла его на пороге, поприветствовав. Правда, сделала это для того, чтобы достать из кармана зеркальце и отправить сообщение Эстеру, но обняла же! И Жермиен приобнял в ответ, нежно даже. Вот только очень быстро его невинные объятия превратились в страстные обжимания. Я попыталась вывернуться, соскочить, однако он намёки не понимал. И прямой отказ слушать не пожелал. Я уже достала из тени на его спиной свой клинок… но в последний момент передумала использовать столь значимый козырь. Уверена, что сделай я это, то всё кончилось бы смертью Короля, а допускать подобное развитие событий нельзя. Пришлось уповать на физическую силу и изворотливость тела Сиенны. Ибо магию тоже вскрывать было опасно. Слишком много плохих вариантов развития событий я видела, узнай Жермиен о ней сейчас. В такой ситуации.

Много вспоминала Эстера в процессе. Вот бы он сейчас взобрался на балкон, увидел, что творится и… А что и? Что бы он сделал? Только хуже, вероятно. В конце концов, я жена Жермиена, нам положено иметь близость. Я вообще-то и сопротивляться как бы не должна. Нет причин, никаких. Кроме моего субъективного нежелания. Ну, ничего, смогла ему отсосать, смогу и секс пережить. Если произошедшее можно так назвать…

Пытаясь уснуть, я гнала мысли о случившемся, пыталась заменить их приятными воспоминаниями. О Дориане, о поцелуях с ним. Но быстро поняла, что таким образом не заменяю, а смешиваю. Потому отринула идею и просто закрыла глаза. Хотя после того стресса и боли, что мне довелось пережить, уснуть вряд ли получится.

Не помню, как Эстер оказался в моей комнате, но он сразу заметил, что со мной что-то не так. Я отпиралась, не желала рассказывать, однако виконт вытянул из меня правду. Стоило начать говорить, как слова сами полились из меня, словно из рога изобилия, и я в красках живописала каждую деталь. Эстер багровел на глаза. Под конец готов был взорваться от гнева, подобно вулкану.

Удержать его в своих покоях я не смогла. Не нужно было ничего говорить! Какая же я дура…

Ждать развязки оказалось не долго. Честно, когда Дориан так быстро вернулся, я понадеялась, что обошлось, но нет. В его руках оказалась окровавленная шпага.

— Он был с любовницей, — сказал виконт поникшим голосом. Лицо его больше не полыхало, теперь цветом оно напоминало мертвенную бледность.

— Ламбэль? — почти не удивилась я.

— Нет, новая, блондинка, — Эстер качнул головой. — Когда я… ворвался в его покои, он испугался.

Виконт замолчал, а я сильнее увернулась в одеяло, которым накрылась с головой, когда он выбежал в коридор. Словно пыталась отгородиться от происходящего.

— Он трус. Мерзкий, низкий трус. Бросил ни в чём не повинную девочку на мою шпагу, спасаясь.

— Ох, — выдохнула я, покрываясь каплями пота.

— Она умирала у меня на руках. А этот ублюдок в спешке натягивал одежду и намеревался скрыться через окно. Но я не дал ему это сделать.

— Они… оба?.. — пискнула я.

— Да, — могильной плитой упало из уст Эстера.

Я схватилась за голову. Что теперь делать? Всё плохо! Очень плохо! Плевать на Жермиена, так ему и надо, но я не хочу потерять Дориана! Впрочем, частично я его уже потеряла — виконт не простит себе смерть невинной девушки. Ладно, с этим разберёмся, реабилитируем. Лишь бы было кого, ведь за убийство монарха положена смертная казнь. Четвертованием. Страшная участь.

В моей голове закрутились шестерёнки. Вот только от приходящих идей становилось дурно, однако передо мной стоял выбор: Эстер или собственная совесть. И совесть здесь разгромно проигрывала.

Виконт сомнамбулой подошёл к моей постели и опустился на край рядом со мной. Его голова и плечи были опущены, рука, подрагивая, сжимала окровавленную шпагу. Захотелось отобрать её и стереть отпечатки, но я вовремя вспомнила, что в этом мире про них ничего не знают. Хотя отобрать шпагу всё же нужно. Я схватила первый попавшийся шарф и забрала оружие, увернув в него. Дориан никак не отреагировал. Чтобы затолкать в ванную, его пришлось сначала растормошить. Я буквально за шкирку тянула бедолагу. Думала дать ему задание умыться, но поняла, что глухой номер, потому просто оставила Дориана сидеть на пуфе, на всякий случай, повернув к зеркалу спиной. Теперь главное — организовать подставу.

Кому подложить эту свинью, решила быстро, почти не раздумывая. Позвала служанок и велела им привести ко мне Ламбэль. Та явилась сразу, но выглядела недовольной. Тогда я её обрадовала:

— Послушай, у меня хорошие новости! Сегодня я говорила с Королём, и он согласился дать тебе статус моей камеристки. Но сказал, что желает поговорить с тобой сначала лично, чтобы убедиться, подходишь ли ты на эту роль. И достойна ли получать двойное жалование. Да-да, можешь радоваться, я смогла выбить тебе такой сладкий бонус!

От моих слов у Ламбэли загорелись глаза. Она, конечно, поняла, зачем Жермиен хочет личной беседы с ней. Вовсе не для того, чтобы убедиться… Я ещё не договорила, а Ламбэль уже подпрыгивала на месте от нетерпения. Или это у неё между ног так чешется?

— Можешь идти прямо сейчас, — сказала я и еле успела её остановить, — но захвати с собой вот это.

Моя жертва даже не спросила, что за шарф, что в нём увёрнуто и зачем оно Королю. Просто схватила и побежала на всех парах. Я же, не теряя времени, выскочила следом, вот только припустила в другую сторону.

Ворвавшись в комнату служанок, истерично запричитала:

— Скорее! Зовите стражу! Король в опасности!

Дальше события разворачивались стремительно. Стража схватила Ламбэль на пороге покоев Короля, её тут же повязали. Когда из рук девушки выпало окровавленное орудие убийства, всем всё стало ясно. А потом я ещё подлила масла в огонь. Мы со служанками бежали следом за стражниками и стали свидетельницами задержания лично. Увидев два трупа, я упала на пол на колени и мастерски разыграла роль убитой горем жены. Которая, к слову говоря, вовсе не была против любовных интрижек супруга. Да, я решила выбрать такую позицию: Жермиен и Ламбэль не скрывали свою интрижку от придворных потому, что я их интрижку позволяла и одобряла. Пускай свободные отношения в этом мире ещё не известны, но кто мне мешает наконец ввести такое понятие? Я ведь Королева, а Королеве позволительно многое.

— Какая же я идиотка! Зачем рассказала Ламбэли про новую любовницу Жермиена!? — завывала я, схватившись за голову и рыдая. От боли,что он причинил мне ещё совсем недавно. — Казалось, они разошлись мирно, однако Ламбэль так разозлилась! Но я не думала, что она может взять шпагу Короля и убить обоих! Какой кошмар! Что же делать? Что дела-а-ать?!!

И главное, все вокруг безоговорочно мне поверили! Склочный, вспыльчивый характер Ламбэли был известен многим, оружие выпало из её рук, она даже якобы постаралась скрыть преступление, спрятав шпагу в шарф. Всё против неё. А жалкие попытки обвинить меня ничем толковым не кончились. Чтобы неженка Сиенна умудрилась заколоть аж двоих? Причём Короля в спину? Для этого она должна была его настолько сильно напугать, чтобы тот бежал прочь. Но разве способна на это Королева с кукольной внешностью и пропорциями феечки? Ой, да, фей в этом мире не знают, но не суть, сравнение вы поняли. Да, мне было жаль Ламбэль, однако я намеревалась спасти жизнь Эстеру. И да, такой страшной ценой, ничего не поделать.

Дальше был суд. Ламбэль продолжала уверять, что это я её подставила. Не знаю, что с ней делали дознаватели, но на слушание девушка явилась побитая и поникшая, и всё же держалась своих убеждений до последнего. Я даже хотела как-то изменить её приговор на более мягкий, однако передумала. Подобное могло натолкнуть судей на мысль, что я действительно причастна и таким образом пытаюсь договориться со своей совестью. Пришлось продолжать изображать сломленную горем жену, стараясь натурально отыграть спокойное отношение к наличию у мужа любовниц.

И это удалось мне блестяще. А всё почему? Потому, что мысль о свободных отношениях пришлась местным мужчинам очень по вкусу. Жаль, сама концепция была омрачена смертью Короля, главного её участника, но дерьмо случается. Судьи испытывали ко мне симпатию, а Ламбэль осуждали за то, что она не согласилась с выбором мужчины, потому долго процесс не продлился. Более того, никто и не заметил, что не было у Короля шпаги, а шарф принадлежал вовсе не Ламбэли. Вечером того же дня была назначена казнь.

Эстер на слушание не пришёл. И правильно, своим видом он мог навести на некоторые мысли. Мне пришлось оставить его в своих покоях, под надуманным предлогом запретив заходить туда кому бы то ни было. Никто не должен был видеть виконта в столь плачевном состоянии. К тому же он вполне мог сделать с собой что-нибудь. А так, находясь в окружении моих вещей, держался хотя бы ради меня.

Казнь я смотреть не стала. Вместо этого пошла к себе.

— Ты как? Держишься? — спросила Эстера, присев рядом с ним на кровать.

Виконт поднял на меня взгляд, уже не такой пустой, как раньше. Полегчало, видимо.

— Мне не жаль Короля, но девчонка…

— Это он её убил. Он бросил её на твою шпагу! Ты не должен себя винить.

— Я мог бы постараться отвести острие…

— Ты и старался, я уверена, но не успел.

Виконт не ответил. Мы некоторое время помолчали, глядя в пустоту перед собой, а потом он вздохнул:

— Я монстр, убийца. Я тебя не достоин.

— Мы оба не белые и пушистые. Ты знаешь, почему сейчас не растянут между четырьмя лошадьми? — с горечью спросила я. Дориан взглянул на меня вопросительно. — Потому что я подставила вместо тебя Ламбэль. Невиновную. Да, она разрушила мою жизнь, но смерти, тем более такой страшной, не заслужила. Ты ради меня убил Короля, я ради тебя убила его любовницу. Послушай, люди не бывают чёрными или белыми. В каждом из нас встречаются оба цвета. Даже в добрых есть грязь. Именно контраст и позволяет нам понимать, что значит добро. Без света не понять, что есть тьма.

— И что теперь? — поникшим голосом спросил Эстер.

— Теперь мы с тобой будем искупить наши грехи.

— Замаливать в монастыре?

— Нет, это не лучший вариант, — я покачала головой. — Мы должны принести пользу не только своих душам. Мы способны сделать добро глобальней. Я стану полноправной Королевой и буду добропорядочно править Ранецией, искореню бедность, рабство, улучшу уровень жизни людей, уменьшу преступность. Во многом это потребует суровых мер, силовых, так что ты будешь моим разящим мечом, главнокомандующим. Вместе мы построим лучшее будущее.

— Хоть и… на трупах?

— Они никогда не были невинны. Король смерть заслужил, Ламбэль знала, на что идёт. Обе его любовницы осознавали, что делают, что сие грех. В этой истории жертвы — мы с тобой! Однако мы возьмём на себя ответственность за содеянное и понесём её по жизни. Этим мы лучше них.

— Но как ты станешь Королевой, Сиенна?

— Я беременна от Жермиена. Буду регентом при принце.

— Сиенна? Сиенна?! Святые Небеса, открой глаза! — воскликнул Эстер

— А что такое? Сомневаешься? — я нахмурилась.

— Умоляю, открой глаза! — не унимался он. И я послушалась.

В следующий миг ощутила на своих щеках руки Дориана, который дрожащими пальцами нежно вытирал мои слёзы. Подушка уже была вся мокрая. Меня тоже потряхивало, но я нашла в себе силы сказать:

— Всё в порядке, просто приснился кошмар.

Кошмар, в котором я - невероятно циничное, жестокое создание.

И как можно было подумать, что всё это реальность? Слишком много нестыковок! Поведение Эстера только одна из них. После случившегося на балу, Ламбэль в свою каморку не вернулась. Да и не пошла бы она к Жермиену, не поверила бы в его желание увидеться. Это я уже молчу о том, что смерть Короля в личных покоях не осталась бы незамеченной магическими маячками. Более того, к нему и войти то не получилось бы, только я и избранные слуги способны открыть дверь.

Кстати, мои покои такой защитной магией не обладают, хотя должны. Думаю, Король сделал это специально, чтобы оставить возможность какому-нибудь убийце спокойно сюда пробраться. Правда, на данный момент этой лазейкой воспользовался только Эстер.

Который тем временем, пока я приходила в себя после странного и весьма реалистичного сна, уселся рядом прямо на пол и тяжело вздохнул:

— Он всё же сделал это, да? Я не смог тебя уберечь…