У каждого своя дорога

Глава 22

Грубер так и не понял, когда они пересекли границу Пекла. Даже если и была где-то нарисована пусть даже чисто условная линия, отделяющая Пекло от остальной части Стикса, то он ее не заметил.

То, что их черный джип все-таки въехал на эту легендарную территорию Грубер определил по довольно большой толпе бегунов, которые бодро брели в определенном направлении, но когда увидели машину, то совершили образцово-показательный забег, за возможным обедом. Снегирь грязно выругался и прибавил газу. Оторвались они от зараженных только спустя сорок минут, хорошо еще, что никого более опасного пока не повстречали на своем пути.

Проехав еще с десяток километров, Снегирь остановил машину, заглушил двигатель и вылез наружу.

— Что-то случилось? — Грубер присоединился к другу, который в это время застегивал ширинку.

— Бензин кончается, — хмуро сообщил Снегирь. — И еще, — он вытащил свой навигатор и показал его Груберу. — Сигнал пропал. Я думал, что эта штуковина нас хотя бы до места доведет, а получился большой облом.

— Нужно думать, как дальше будем передвигаться, — Грубер нахмурился и прислонился спиной к машине. — Бросим тачку и пешком пойдем? Или будем заправку искать? Только вот, как мы бензин будем добывать? Электричества-то нет.

— А сам как думаешь? Как лучше будет? — Снегирь сунул руки в карманы и посмотрел вперед на дорогу.

— Думаю, что на тачке у нас больше шансов уйти, если вдруг что.

— И больше шансов, что нас заметят.

— Брось, — Грубер нахмурился. — Если зомбаки здесь такими толпами ходят, как та, что мы с хвоста едва сбросили, то не попасться им на глаза, на нюх, в зону действия их антенн, или чем там они иммунных унюхивают, вот это будет довольно проблематично. Так что без тачки будет хреново.

— Тогда поехали, — Снегирь открыл дверь. — Вон там город. — Он указал направление. — Не знаю насколько старый кластер, но дома кое-где начали разрушаться. Может заправку удастся найти. А как бензин добыть на месте разберемся.

Грубер посмотрел в ту сторону, куда указывал Снегирь. Никакого города он не увидел. Покачав головой, он первым залез в машину. На этот раз Грубер сел на пассажирское сиденье рядом с водителем, а не назад, где сидел до этого времени. Отсутствие сигнала на навигаторе указывало на то, что в эту часть Улья мало кто забредал. Ехать в город было страшновато, но и выбора у них особого не было — без бензина сложно куда-то уехать, а пробираться пешком у Грубера не было никакого желания. Он реально оценивал их шансы — они были не слишком высокие, а уж на своих двоих им далеко точно не уйти.

Снегирь сел запрыгнул за руль и завел двигатель. Радистка все это время не подавала признаков жизни, а когда Грубер обернулся, чтобы посмотреть в чем дело, то увидел, что девушка спит. Она, похоже, проспала всю дорогу, и даже стадо бегунов осталось для нее незамеченным.

Очертание города начало проступать на горизонте через пару километров. Грубер покосился на панель и увидел, как тревожно загорелся красным значок бензобака.

— Эта машина хорошо укреплена? — в который раз спросил он у Снегиря, который снизил скорость и подъезжал к незнакомому городу максимально осторожно.

— Да, — коротко ответил Снегирь, нахмурившись, глядя через стекло на раскинувшуюся перед ними картину. — Охренеть, — наконец выдавил он из себя, тормозя.

Грубер был полностью согласен с другом. Другим словом охарактеризовать увиденное не повернулся бы язык. Кластер был расположен таким образом, что прямо с довольно новой трассы они вкатились на большую площадь, возможно даже бывшую когда-то центральной. Во всяком случае, наличие того, что когда-то было великолепным фонтаном, указывало именно на это.

Дома, окружающие площадь были на вид необыкновенно старыми, но при ближайшем рассмотрение, оказалось, что многие из них просто изрешечены пулями, а также наполовину разрушены попаданием крупных снарядов. Мостовая площади вся была изрыта взрывами, и вся буквально засыпана пустыми гильзами.

— Что здесь произошло? — потрясенно проговорил Грубер и судорожно сжал автомат, который держал в потных руках.

— Вот чтоб я знал, — Снегирь осторожно нажал на газ, и машина покатилась по этому ковру из боеприпасов, противно скрипящему под колесами.

— Снегирь, мне здесь не нравится, — Грубер вертел головой, пытаясь понять, что же именно ему не нравится. Внезапно его осенило. — А где останки?

Во рту пересохло, а сердце заколотилось как ненормальное. Они уже привыкли к многочисленным видам разыгрывающихся трагедий на новых кластерах. И хотя хотелось отвернуться, когда взгляд натыкался на перевернутые коляски и детские кости, но потрясением ни для одного из них подобная картина уже не являлась. Вот только в этом мертвом городе непонятного кластера, на улицах которого словно шел тяжелый, невероятный по плотности огня бой, не было видно ни одного трупа, ни одного скелета, вообще ничего.

— Черт, — Снегирь постучал пальцем по значку на панели. — Мы не сможем ездить по этому городу долго в поисках заправки. Скоро встанем.

— Вот что, — Грубер прикинул расклад и принял решение. — Давай поищем какой-нибудь закуток, в идеале вообще гараж и остановимся.

— И что дальше? Знаешь не только тебя штырит от здешних видов. Я вообще не могу понять, где мы оказались. Почему нет даже намеков на трупы? Где измененные? Мы уже с десяток улиц объездили и нет даже тени зараженных. У меня мурашки размером со слона по всему телу бегают. Здесь же явно боевые действия велись с применением тяжелого вооружения, — Снегирь говорил, чтобы хоть как-то успокоиться. В тоже время он не забывал смотреть по сторонам, выискивая что-нибудь, похожее на убежище.

Двигатель взревел натужно, хотя до этого он работал настолько тихо, что его было почти не слышно. Еще немного и заглохнет, а оставаться посреди улицы на заглохшем джипе желания почему-то не возникало. И тут им повезло. Было не совсем понятно, что располагалось в этом здании, но наличие распахнутых створок просторного гаража, рассчитанного на несколько машин, вселяло осторожный оптимизм.

Снегирь въехал внутрь и включил фары, чтобы не блуждать в темноте. Грубер выскочил с автоматом наперевес и пробежал по абсолютно пустому помещению, внимательно осматривая каждый угол и даже потолок. Гараж был абсолютно пуст и скучен. Просто бетонная коробка с крошечным сортиром в углу, вероятно поставленным для служащих гаража. Ни тебе свисающих с потолка балок и ржавых светильников, ни моргающих лампочек, ничего даже потенциально опасного. Удостоверившись, что угрозы нет, Грубер захлопнул двери и довольно долго провозился с замками, даже внешний вид которых был ему не знаком. Наконец замок щелкнул, а в углах, к удивлению рейдеров, зажегся мягкий свет.

— Лампы, накапливающие энергию на свету, — резюмировал присоединившийся к Груберу Снегирь. — И что дальше?

— А дальше я пойду искать топливо, а вы останетесь здесь.

— С ума сошел? — зашипел Снегирь. — Мы пойдем вместе.

— Да? И оставим Радистку здесь одну? Может, тогда проведешь ей краткий курс молодого бойца? — Грубер скептически посмотрел на Снегиря. Тот сжал зубы так, что заиграли желваки. Он открыл было рот, чтобы что-то сказать, но, бросив взгляд на джип, передумал. Махнул рукой и только тогда произнес:

— Хорошо. Иди. Сколько времени тебя ждать, прежде чем начинать паниковать?

— Думаю, что до утра, — Грубер вытащил свой рюкзак, достал дополнительный магазин к автомату и сунул в карман, на мгновение пожалев, что в магазинчике не невинно убиенного Толстого не было ничего похожего на его старую разгрузку. Снегирь кивнул и подошел к двери, чтобы подстраховать Грубера, на выходе из гаража.

— Топор возьми, — посоветовал он, открывая небольшую дверь, расположенную сбоку от основных ворот и выглядывая на улицу.

— Не возьму, я им все равно управляться не умею, — Грубер глубоко вдохнул, как перед прыжком в воду и выскользнул на улицу. Практически сразу же за ним захлопнулась дверь, и лязгнул закрываемый замок.

Оказавшись на улице, Грубер пробежал бегом через улицу и спрятался в арке, ведущей в небольшой дворик. Глотнув живчика, он осмотрелся по сторонам и принялся крадучись пробираться к следующей улице. Грубер всегда отлично ориентировался в пространстве, и теперь прикидывал, куда ему нужно пойти, чтобы выйти к окраине города, где предположительно должны были быть расположены заправочные станции. Его снова поразила царящая вокруг тишина, а пустота на улицах просто пугала до колик, прежде всего неизвестностью: когда не понимаешь, что происходит, и чего ждать дальше. Грубер подобрал с земли гильзу и внимательно рассмотрел ее. Вид использованного боеприпаса ничего ему не сказал. Он все еще плохо разбирался в оружие, чтобы по стрелянной гильзе понять, из чего был произведен выстрел. В конце концов, он сунул гильзу в карман и пошел дальше, стараясь держаться в тени стоящих на пути его следования домов.

Короткими перебежками, держась подальше от центральных улиц, Грубер направлялся к своей цели. Тем более для него стало неожиданностью то, что как бы он не старался избегать больших открытых участков, но полностью этого сделать не получалось и как-то обойти подозрительные места не представлялось возможным. Как, например, небольшую площадь с неработающим фонтаном перед массивным зданием. Не оставалось ничего другого как эту площадь. Грубер был уже у самого здания, когда ему почудилось движение справа от себя на грани видимости с той стороны, откуда он пришел.

В то время, когда он еще не знал про свою подверженность трясучке и намеривался связать со стабом «Убежище» свое недалекое будущее, Грубер слышал много рассказов про хитрость, изворотливость, невероятную физическую силу и неуязвимость тех зараженных, которые достигли самого верха пищевой цепочки и вошли в элиту. Почему-то пустующий город наталкивал на мысль о том, что, возможно, его облюбовал в качестве места своего обитания как раз элитник. У этих особей всегда была свита из низших зараженных, но эта свита тусовалась где-то неподалеку от босса, что также подтверждало теорию Грубера. Ведь может же так сложиться, что они просто не дошли до этой развеселой компании.

Поэтому сейчас, уловив краем глаза неясную тень, которая вполне могла оказаться обманом напряженного до предела зрения, Грубер поступил так же, как сделал в родном кластере Снегиря — он буквально взлетел по лестнице и потянул на себя дверь, ведущую прямиком в то здание, возле которого раскинулась площадь.

Его радости не было предела, когда дверь поддалась и медленно открылась. Преодолев небольшое сопротивление давно не работавших дверных пружин, Грубер открыл дверь настолько, что смог протиснуться внутрь и тут же захлопнул ее за собой.

Он очутился внутри огромного пустынного холла. Пол, стены и даже потолок были выложены мозаикой, образуя узор, при рассмотрении которого Грубер понял, что этот узор на самом деле является картиной. Причем одной картиной, а именно «Ночным дозором» Рембрандта. Эта картина всегда казалась Груберу несколько мрачноватой, а преобладание в ней темных тонов делало холл темным и жутким.

— Твою ж мать, — пробормотал Грубер, судорожно сжимая автомат. — Вот это совсем не круто.

В пустом помещении его слова, произнесенные вполголоса, прозвучали так громко и раскатисто, словно он говорил в громкоговоритель.

Грубер нервно обернулся, потер шею и двинулся к виднеющейся в глубине холла лестнице. Внезапно он остановился.

— А почему я достаточно хорошо все вижу?

— Если ты обращаешься ко мне, то я тебе отвечу, — голос Зины прозвучал в голове неестественно громко. — Впрочем, даже если ты обращаешься не ко мне, я все равно тебе отвечу. Здесь много ламп, потребляющих неизвестную мне энергию, источник которой я не могу обнаружить, которые зажглись, отреагировав на твое появление.

— Датчики движения?

— Возможно.

— А что ты про энергию сказала?

— Что в слове «неизвестна» тебе не понятно?

— Зина, ты почему такая вредная? — Грубер начал подниматься по широкой лестнице с превосходно выполненными мраморными перилами, едва касаясь ладонью холодной поверхности.

— Я не вредная. Я не знаю точного определения этого слова. Я тебе говорила, что представляю собой манеру поведения и мышления, собранных из поведения и образа мышления женщин, которые не вызывали у тебя отторжения.

— В общем, ты была бы моей идеальной женщиной, если бы у тебя было тело, — резюмировал Грубер.

— Возможно, — проговорила Зина задумчиво. — Я никогда не думала о нашем сотрудничестве в подобном контексте.

— Думающий искусственный интеллект, я в шоке, — Грубер дошел до конца лестницы и в замешательстве остановился. Он ожидал увидеть коридор и двери, ведущие в офисы, потому что был убежден в том, что это государственное здание. Но никаких коридоров не было, а был огромный зал, по размерам повторяющий холл, только на этот раз без художественных извращений в виде мозаичных панно, и в отличие от холла, зал не был пустынен. Он был заставлен различными витринами с индивидуальной подсветкой, а его стены украшали картины.

— Я не искусственный интеллект!

— Я помню, а теперь будь добра помолчи, — Грубер подошел к ближайшей витрине и уставился на лежащий в ней на бархатной подушке под пуленепробиваемым стеклом меч. "Кусанаги-но цуруги. Легендарный японский меч, который всегда был символом императоров страны. По легенде, этот меч нашел бог ветра Сусаноо после того, как убил восьмиглавого дракона. Любопытно, что во все времена императорская семья не очень-то стремилась показывать меч посторонним, всячески пряча его от любопытных глаз. Даже во время торжественных процедур меч выносили завернутым в полотно. В 1834 году меч был передан, как знак наивысшего восхищения императором, Джузеппе Вано, прославленному мастеру боевых искусств, изобретателю стиля Вано, использующегося по сей день как эталон умения владения бойцом своим телом и холодным оружием. Подарен нашему музею праправнучкой Вано". Что за чушь? — Грубер быстро отошел от витрины. — Кусанаги-но цуруги не существует, — это всего лишь легенда! И что еще за Вано? — Грубер снова потер шею. — Что это за место? Еще один город нолдов? Бред какой-то. Но это определенно музей. Только какой музей может выставлять произведения искусства и артефакты такой ценности все вместе в одном выставочном зале и практически без охраны?

Он подошел к стене и долго рассматривал «Водяные лилии» Моне. Стараясь уже ничему не удивляться, Грубер ходил по залу от шедевра к шедевру, от витрины к витрине. Возле одной из витрин он остановился и посмотрел на представленный экспонат. Небольшой, широкий и, судя по блестящим кромкам, обоюдоострый меч.

— "Пугио. Древнеримский кинжал, датированный примерно сороковыми годами до рождества Христова. Выкован из стали. Рукоять украшена рубинами; была перетянута воловьей кожей в виде полосок. Согласно легендам именно этим пугио был нанесен смертельный удар, отнявший жизнь у Гая Юлия Цезаря. Отреставрирован в 1987 году работниками музея. Кожа на рукоятке не аутентична". — Чем больше Грубер смотрел на этот странный кинжал, который совершенно не походил внешним видом на те кинжалы, которые он видел ранее, тем больше у него возникала потребность вытащить его из витрины. Недолго думая, Он резко ударил прикладом автомата по стеклу. К удивлению Грубера стекло лопнуло и посыпалось внутрь. — Странно, а я почему-то думал, что оно пуленепробиваемое. — Грубер вытащил пугио и лежащие отдельно ножны на широком кожаном поясе.

Надеть пояс на себя и засунуть кинжал в ножны, было делом пары минут. После этого он подошел к окну и выглянул из-за тяжелой шторы, которая закрывала оконный проем. На улице никого не было видно. Она оставалась все такой же пустынной, как и тогда, когда он забежал в музей. Выходить через центральный вход не хотелось. Грубера не оставляли ощущения, что там на площади кто-то есть. Кто-то спрятался и теперь наблюдает за этим зданием, терпеливо дожидаясь, когда же глупая жертва уже насмотрится на выставленные образцы и выйдет на улицу.

Еще раз внимательно осмотревшись, Грубер увидел неприметную дверь, искусно спрятанную за мраморной колонной на противоположной от того места, где он стоял, стороне. Уже не обращая внимания на вещи, которые по его скромным подсчетам стоили бы в его мире сумму, нули в которой не поддаются подсчету, но здесь на Стиксе не имеющие никакой ценности, Грубер быстро дошел до этой двери. Как он и предполагал, дверь вела в служебные помещения.

Стараясь нигде подолгу не задерживаться, он нашел пожарную лестницу и начал спускаться вниз. Лестница вела ниже первого этажа, где Грубер надеялся найти запасной выход. Любопытство сгубило в свое время ни одну кошку. Грубер вспоминал про это изречение, продолжая спускаться. Предположение о том, что, возможно, этот кластер захватывает более развитый вариант мультиверсума, чем тот, из которого сюда попал он сам, заставило Грубера попытаться хотя бы поискать следы какого-нибудь технологического чуда, вроде тех гранат, которые очень даже неплохо показали себя в борьбе с элитниками. Лестница закончилась металлической дверью. Сердце колотилось так, что Грубер был точно уверен, что этот стук слышно дистанционно на приличном расстоянии. Открыв дверь, он шагнул в темноту, которая с небольшой задержкой сменилась тем самым освещением, что и на всем протяжении его следования.

Это оказалась не секретная лаборатория, не подвал безумного ученого, это был обычный подземный гараж. Грубер даже испытал некоторое разочарование по этому поводу, которое длилось до тех пор, пока он не наткнулся на канистры с топливом, аккуратно выстроенные в небольшом закутке неподалеку от ворот, ведущих наружу. Канистр было много, и в них плескался обычный бензин. К этому выводу Грубер пришел, просто напросто открыв одну из них и посмотрев, что же налито внутри. Теперь возникла проблема транспортировки. Самое простое было взять одну канистру и вернуться потом за остальными уже на джипе, но Грубер внезапно понял, что никакая сила не заставит его вернуться в этот жуткий музей.

На периферии зрения промелькнула тень. Грубер резко развернулся... и ничего не увидел. Вокруг стояла гробовая тишина. Грубер бросил взгляд на две стоящие неподалеку машины. В них не было ничего нолдовского — обычные седаны с незнакомыми ему значками на капотах.

Быстро подойдя к одной из машин, Грубер подергал ручку — ничего, машина оказалась заперта. Зато со второй его ждал успех — машина открылась, а в замке зажигания обнаружились ключи.

— Все страньше и страньше, — Грубер перетаскал канистры и засунул их в машину, после чего запрыгнул за руль и повернул ключ в замке. Двигатель завелся не сразу, понадобилось три попытки, прежде чем он затарахтел. Но Груберу было не нужно, чтобы он работал как часы. Ему нужно было, чтобы машина доехала до гаража, в котором он оставил Снегиря с Радисткой.

Заправить их джип, закинуть канистры в багажник и валить из этого странного места с той скоростью, на которую джип был способен, — вот об этом Грубер думал, когда выруливал к воротам, ведущим на улицу. Как он и ожидал, ворота начали открываться при его приближении. На улице начало смеркаться, и фонари, стоящие вдоль дорог принялись по очереди зажигаться, освещая пространство вокруг себя неярким, приятным светом. Точнее, начали зажигаться те фонари, которые не пострадали во время пальбы, произошедшей здесь когда-то.

Выехав с площади, Грубер быстро поехал к гаражу. Он вжимал и вжимал газ в пол, стараясь избавиться от не дающего ему покоя ощущения, что за ним кто-то наблюдает.