Творчество Сталкеров (книга 1)

Валерий "Отшельник" Гундоров
Утиные истории

- Нет, мне не наливай, лучше в-о-он ту мисочку подвинь, - сталкер подтянул к себе металлическую миску, в которую было вывалено две банки консервированных ананасов, порезанных колечками. Подцепив колечко кончиком ножа он аккуратно потянул его через открытое пространство стола, чуть подворачивая ломтик на ноже, чтобы капли не упали на стол, или, того паче, на его буро-зеленый комбез. Всхлюпнув губами, осторожно подхватил колечко губами, помогая кончиком ножа запихнул его в рот, вытягивая подбородок над столом, чтобы липкие желтовато-прозрачные капли не запачкали ворота комбеза.

- Не, Отшельник, ты это, не бурей! Куда фрукты утащил? – сидевший напротив сталкер потянулся к миске, нож звонко хлопнул боковиной лезвия по протянутой к миске руке, оставив широкий липкий след.

- Это не фрукты, Леший, это плоды.

- Чего плоды?

- Ананасы – это плоды. Ананасов. Так что, болт тебе намасленный, водку пей. – Кончик ножа зацепил еще одно колечко. – Ты не угадал, и поэтому твой приз уходит зрителю. Вы пьете, я смотрю. И поэтому ананасы – мне.

- Да по мне хоть ягоды, - пробурчал недовольно Леший и, облизнув с руки липкий след, напустился на двоих хохотавших рядом за столом сталкеров, - ну чего ржете, разливайте давайте!

Бар жил своей обычной жизнью. Сидевшая за отдельным столом четверка сталкеров ничем не выделялась из общей массы посетителей бара. Разве что, чуть более богатое убранство стола, среди которого присутствовала миска с консервированными ананасами и три банки пива, говорило о том, что сталкеры гуляли. Ананасы и пиво в Зоне гости редкие и дорогие. Водка, в изобилии уставившая стол, добавляла, что сталкеры гуляют по поводу и не шуточно.

Стаканы звякнули, водка опрокинулась в раскрытые рты, закусили ананасами, подхватив их пальцами из миски. Отшельник грустно посмотрел на сидящих за столом.

- Плоти вы неумытые, господа сталкеры, практически кабаны чернобыльские. Грязными пальцами из общей миски благородный плод трескаете. Сначала ковырялись ими незнамо где, а потом лезете…

- Ну, где мы ими ковырялись – мы знаем. А вот ты то сам сначала ножичком этим людёв режешь, кишки им выпускаешь, а потом с него ананасы лопаешь, - сидящий справа от Отшельника сталкер тоже достал нож и подцепил на него ананасный ломтик.

- Я им людей резал. И не кишки выпускал, а аккуратненько – по горлу или в сердечко. И вытирал потом его и об комбезы ихние, и об земличку. А вот ты, Винт, своим зомбяков резал. И не вытирал потом, - Отшельник кончиком своего ножа скинул ананасное колечко со второго ножа обратно в миску. Ножи со скрежетом скрестились, Винт пытался достать кончиком ножа ананас, Отшельник своим ножом его не пускал. Леший быстро перетянул миску к себе.

- Ну вы еще все опрокиньте! Раздолбаи, нашли место ножами махать. Уберите их что ли! Лысый, ты чего молчишь? Они же сейчас тут всю водку опрокинут! И ананасы! – Леший пододвинул к себе открытую бутылку «Казаков».

- Водку ладно. А вот если пиво пороняют – я из них прямо тут снорков наделаю, – Лысый, четвертый сталкер, сидевший за столом, сгреб к себе пивные банки. – Витёк, хватит что-ли фехтоваться. Пиво прольешь. Отшельнику то на наше пиво до болта…

- Пиво – это довод. Практически святое. – Винт отдернул свой нож и убрал его в ножны. – Ишшо по одной наливай!

- Тум-турум-турум-турум! – Отшельник отсалютовал ножом, подняв его клинком вверх, а потом другой рукой ловко выхватил миску с ананасами у Лешего из под носа.

После очередной пропущенной порции «Казаков», Леший, слизывая с пальцев ананасовый сироп, спросил у Винта

- Витёк, так про ходку так и не рассказали. С чего гуляете то? И чего с мужиками случилось?

- Это вон пусть Отшельник тебе расскажет. А то он под шумок сейчас все ананасы стрескает, - Винт снова достал нож и принялся вылавливать колечко из миски.

Отшельник упер лезвие ножа в столешницу, указательным пальцем оперся на торец рукояти, большим и безымянным начал медленно прокручивать нож вдоль оси. Из-под кончика ножа показалась мелкая стружка.

- Ну, как вы помните, неделю назад ушли мы отсюда вчетвером – я, Винт, Гена Аферист и Ведмежуть. На Янтарь пошли. Дальней тропой, в обход Диких Территорий. Хорошо так прогулялись. Выброс прошел неслабый перед этим. Артефактов путных богато было. Их и собирали. Зомбей немного погоняли, этот вон герой, - кивнул на Винта, - одного зомбяка ножом уделал. Потому что с одним ножом до кустиков отправился. Ладно еще не снорк или кровосос оказался. Ему, видите ли, неудобно с оружием до кустиков. Вот и пришлось ножом размахивать.

- Ну так завалил же, - Винт довольно ухмыльнулся и демонстративно облизал лезвие. Лысый, глядя на это, поморщился, Лешего передернуло. Отшельник с Винтом, глядя на их реакцию, переглянулись и захохотали. Просмеявшись, Отшельник продолжил.

- Набрали хабара богато и отправились обратно к бару. Арты в мешки поскидали, тяжеловато получилось, ну да мы особо то и не торопились, шли не спеша, с оглядкой, хотя особо и не опасались – вчетвером все-таки. Ну чем не долговский квад! Так и добрались до Диких Территорий. Вышли к вечеру, решили переночевать, есть там местечко тихое, как жарку пройдешь – не доходя до высотки закуток, он закрытый, вагончик там стоит, если что – от дождя укрыться есть где. Костерок опять же незаметно со стороны. Там на ночлег и встали. Винта вон, как самого молодого, послали хабар прибрать, всегда на ночлеге его чуть в сторонке от лежбища прятали. Чтобы если что – от костра отбежать, пусть там ищут, а самим хабар спокойно забрать, даже если потом. Забрал Витёк мешки и ушел. А мы пожрать готовить начали, да на ночлег определяться. Там нас и взяли тепленькими. Расслабились. Шаги слышали, да думали – Винт возвращается. Даже дернуться не успели. Наемники это были. Стволы у нас позабирали и увели по-быстрому оттуда. Опытные. Поняли по вещам, что не трое нас, а больше. Поэтому и увели. Отвели в сторонку, к воротам локомотивного депо. Есть там закуток. И тут к нам старшой ихний вышел. Дональдом назвался. И морда у него противная такая, глаза пучеглазые, губы тонкие, трубочкой вытянутые, подбородок скошенный, нос как будто прищепкой приплющивали. Я сначала подумал – лягушку рожа его мне напоминает, а как он заговорил - понял – Дональд Дак из мультика америкосовского, голос такой же скрипучий, противный. Оказалось, что так его полностью то и называли. Начал он нас за хабар спрашивать. Мы дурака включили, еще надеялись - может обойдется, отпустят. Да только потом поняли, что не обойдется, что лучше бы сразу трепыхаться начали. Приказал этот утконос Ведмежутя, как самого здорового, на земле разложить. Растянули его на манер пятиконечной звезды. И Дональд этот самолично издеваться над ним стал, ножом по кусочкам пластать. А нас с Аферистом смотреть заставили. А у самого аж губенки трясутся, да глаза, как у судака, белые стали. Я, как глаза да губенки его трясущиеся увидел – так и понял, что не отпустит он нас. Даже если хабар весь отдадим. Все равно запытает. Потому как на роже у него «садюга» большими буквами написано. И кайф он от чужих мучений ловит. Наемники, что нас держали, гоготали, да советы подкидывали. Видать, он под себя садюг подбирал. Они все кайф от пыток ловили. Ведмежуть уже охрип орать, а этим весело. Их пятеро было – по двое нас держали, а Дональд пытал. Костерок, твари, потом разожгли. Дональд разошелся, даже про хабар спрашивать перестал – просто резал по кусочкам в свое удовольствие. Много я чего нового про пытки узнал, и про то, чего человек вынести может. Этот урод Ведмежутю руки костылями железнодорожными к земле прибил, потом глаз ножом вынул, наклонился к нему и противно так шепчет, громко так шепчет, чтобы и нам слышно было, что он ему сейчас мозг через глазницу высосет. Ведмежуть прохрипел ему, через что пусть высасывает. Видать, смерти уже мужику захотелось. У Дональда башню разом сорвало, психопат, одним словом, он ножом Ведмежутя в фарш просто превратил. Потом вскочил, к Аферисту кинулся, и давай они его втроем на землю раскладывать. Да не справляются, Аферист сопротивляться начал. Мотает их, они его никак уронить не могут. Тогда один из державшей меня пары к ним на подмогу кинулся, а второй сгибом руки мне горло зажал. Я вперед подался, он со мной, я сразу же назад откинулся и провернулся к нему лицом к лицу. Обхватил руками, лбом в лицо ему ударил и упал вместе с ним на землю. Пока держали меня – я рельсы сзади видел. Вот на них то и постарался гада этого определить. Аккурат затылком и приложил. Перекувыркнул его потом на себя – вдруг кто из дружков его по нам пальнет, - и начал пистолет из кобуры выдирать. А кобура новомодная какая то, пистолет не идет ни в какую. В разгрузке у него нож нащупал, как потом оказалось – мой нож и был, да по горлу его полосонул. А тут из темноты очередь ударила. Слышу – Винт кричит – «Аферист, падай!», а тот вроде как и не слышит. Тут наемники опомнились, стрелять начали, Афериста сразу зацепило, упал он. Винт сразу же с длинной очереди всех стоявших и положил. Дональд, выверт кошачий, один на землю упасть успел. А потом, как Винт обойму начал менять, к нему с ножом, которым Ведмежутя пытал, и рванул. Тут и я ему навстречу подорвался. Он, пока палачествовал, рукава закатал и комбез до пупа расстегнул. Вот прямо в это расстегнутое я его и ударил ножом. Как потом оказалось – сразу в сердце попал. А то бы и он меня мог ножом то… Аферист живой еще был, мы его до блокпоста долговского дотащили, а там он уже и Богу душу отдал. Возле поста и схоронили, и крест поставили. А Ведмежутя там, на Диких Территориях схоронили, будка там кирпичная неподалеку, вот за ней и положили. Крест тоже поставили. Пусть там спокойно лежит. Наемников этих хоронить не стали – зверье похоронит. Вот такие утиные истории. Ну, чего примолкли? Наливай, помянем мужиков. Пусть земля им пухом будет.

Леший начал разливать по стаканам, Винт снова облизал лезвие, и, перехватив брезгливый взгляд Лысого, широко улыбнулся.

- Да другой это нож, другой! Я тот нож в шестом наемнике оставил. Он у них сторожем в ихом лагере оставался. Когда за мужиками пошел – наткнулся. Пока подкрадывался, пока барахтались с ним – я ему в грудину нож засадил, а выдернуть не мог. В кость попало. Так лезвие и обломилось. А этот нож у них в вещах нашел, новый совсем, даже не точенный ни разу. Ладно, сталкеры, вздрогнули. Живым – живое, мертвым – помин. Пусть земля им будет пухом.

Багровеющее солнце укрывалось черными тучами, поднявшийся ветер пыльными клубами закрыл землю, спрятав свежие кресты, трупы людей и животных. Прокатившийся выброс словно ластиком смел все бренное и не имеющее, по его мнению, права на жизнь, с поверхности, перевернув новый, чистый лист жизни Зоны.