Валерий "Отшельник" Гундоров
Пока часы двенадцать бьют…

Плоховато в Зоне с праздниками. Народ слишком разный, чтобы праздники совпадали. Кроме одного – Рождество, плавно переходящее в Новый Год и возвращающееся обратно в Рождество. Этот праздник отмечают все.

Зимы, как таковой, в Зоне нет. Не любит Зона белые одежды. Не прельщает ее наряд невесты. А то белое, что выпадает в Зоне вместо снега, скорее – саван смерти. Любой сталкер, даже новичок с месячным опытом знает – если черный или даже желтый снег падает – идти можно. Комбез проверь, чтобы без разрывов и порезов, противогаз на лицо – и иди. А вот если падает белый ... Забейся в дальний угол, сиди и не дергайся, пока Зона сама ветрами эту радость свою белую по щелям не разгонит.

Следуя старой, привезенной еще из с Большой Земли, традиции скинулись сталкеры в общий котел – и заказали ель. Конечно, можно было притащить деревце и с Черного Леса – но кому нужно в комнате желто-зеленое фонящее радиацией чудовище? Поэтому заказана была ель на Большой Земле. И доставлена чуть ли не с почетом на Кордон – вояки тоже люди, особенно за хорошие деньги. И уже оттуда почетным сталкерским караулом – в бар. Живность, словно понимая тщетность попыток нападения, даже не совалась. Бандюки получили такой отпор, что раны зализывать им до конца следующего года придется. А возможно – одной бандой меньше стало. Почетный караул состоял сплошь из ветеранов-сталкеров, экипировку имел соответствующую, да еще был усилен квадом Долга из опытных.

Ель поставили в баре. В центре помещения, сдвинув по углам столы и стулья. Украшали - как в старинном детском мультфильме – всеми игрушками, что на чердаке нашлись и с силу собственной фантазии. «На чердаке нашлись» разнокалиберные гильзы, начищенные до блеска и развешенные на ниточках по веткам. Бармен пожертвовал стационарный фильтрующий элемент, из обкладки которого выдрали фольгу и нарезали блестящих звездочек и снежинок. Заказать елочных игрушек на Большой Земле не догадался ни один сталкер...

Максим окинул взглядом зеленую красавицу. Хороша! Запах оттаявшей смолистой хвои щекотал ноздри и возвращал в детство. Закрываешь глаза – и представляешь: запах елки, запах мандаринов, смех мамы, голос папы, хлопанье открывающегося шампанского, шипение пузырьков лимонада, наливаемого в бокал детям. Шум голосов рядом вырвал из воспоминаний. Отметившие окончание «наряжательных» работ парой стограммовок сталкеры теперь спорили, кого нарядить Дед Морозом, или Санта Клаусом – кому как будет угодно его называть.

- Бармена давайте! И пусть из мешка всем наливает!

- Не-не! Давайте кровососа поймаем. Нарядим - и будем всю ночь вокруг елочки бегать! То за ним, то от него!

- Тогда уж лучше контролера. Он всех заставит вокруг елочки хороводы водить.

И чего спорят? Все равно в итоге пойдут просить Данилу – здоровенного стодвадцатикилограммового мужика с звучным басом и кличкой «Дед Мороз» - до прихода в Зону у бывшего байкера Данилы была шикарная борода, оставленная им на Кордоне после первой же попытки надевания противогаза.

Макс еще раз осмотрел ель. Чего – то в ней все равно не хватало. Он обошел деревце по кругу, внимательно оглядывая сверху донизу, и, поняв, начал собираться. Как говорит пословица: сталкеру собраться – только подпоясаться.

Переход до входа в подземную лабораторию в Темной Долине много времени не занял. Знакомую, хоженую-перехоженую Свалку проскочил на одном дыхании. Выпадавший недавно белый снег заставил все живое попрятаться по щелям и норам. Ветер прогнал впереди Макса поземочную полосу колючих снежинок, способных острыми гранями прорезать даже шкуру чернобыльского кабана и растаять в теплом порезе кислотной капелькой, разъедающей и шкуру и плоть.

На входе в здание пришлось немного повоевать – Максим расстрелял обосновавшуюся тут стаю слепых псов. Позиция на бетонных плитах, лежащих недалеко от входа в здание, дала возможность расстрелять стаю слепышей, не позволяя им даже приблизиться к стрелку.

Осторожно спускаясь по лестнице, Максим заметил скозь просветы лестничного пролета темную фигуру кровососа, склонившуюся над трупом слепыша. Короткая очередь в голову прервала трапезу твари, положив едока рядом с едой.

Проход по подземной лаборатории особо сложным ему не показался. Пара небольших мутировавших крыс была расстреляна двумя точными короткими очередями. Пройдя по длинному коридору в конец, сталкер зашел в небольшую комнату – бывшую лабораторию. Замеченная им в предыдущие посещения вещь все так же лежала в шкафчике. Сняв с плеч рюкзак, Максим аккуратно переложил в него из шкафчика предмет, являвшийся целью его похода.

Только обостренная интуиция, шестое чувство, постоянно помогающее сталкерам обходить ловушки Зоны, спасла на этот раз Макса. Неподвижная фигура контролера в дальнем конце коридора сливалась с темным фоном стены. Сталкер скорее почувствовал его, чем увидел. И быстро нырнул обратно в комнату, вжавшись в угол спиной. Сердце бешено колотилось, норовя выпрыгнуть через горло из груди. Теперь ему была понятна пустота коридоров подземной лаборатории.

В висках зашумело, контуры шкафчика у стены напротив начали расплываться и терять свои очертания – контролер искал свою жертву. Максим полез за пазуху и достал нательный серебрянный крестик, висевший на гайтане на груди – единственная вещь, сохранившаяся у него с самого прихода в Зону. Сунув крестик в рот, этой же рукою, уже начавшей терять чувствительность, сталкер отцепил от пояса РГД-5. Комната поплыла перед глазами, струйка крови из правой ноздри стала прокладывать дорожку через щетину в уголок рта.

«Выйти в коридор. Надо выйти в коридор.» - мысль словно тяжелая гиря билась в мозгах. Макс хотел сообщить - «Я иду», - но какой то предмет во рту мешал языку шевелиться, упираясь в язык и в небо. Осознание привкуса серебра и крови во рту на миг прояснило сознание. Крестик во рту. А в руке граната.

Кольцо полетело на пол, граната, рикошетом отскакивая от стены коридора и пола, покатилась в сторону контролера. Грохнувший взрыв ударил в барабанные перепонки, но в висках шуметь перестало, контуры комнаты стали обретать прежнюю четкость.

Максим не успел перевести дух. В висках зашумело, комната снова поплыла перед глазами. Рука бесцельно прошлась вдоль пояса – гранат больше не было.

«Отче наш, иже еси..», - пронеслись в мозгу слова полузабытой молитвы, сталкер побольнее придавил языком к нёбу крестик, положил палец на спусковой крючок «Абакана» и шагнул в коридор...

Новогодняя вечеринка в баре набирала обороты. Дед Мороз уже даже сумел собрать хоровод из десятка самых развеселившихся сталкеров, которые, под дружный хохот присутствующих в баре, взявшись за руки завершали второй круг вокруг праздничной елки.

- Ничего! Сейчас еще немного – вы у меня и стишки читать будете, и «маленькой елочке» споете, - довольно пробасил на весь бар Данила, одетый в тулуп, некогда «позаимствованный» у военных, отодвинул в сторону ватную бороду и, звякнув стаканом о стакан бармена, опрокинул его содержимое в рот.

Звуки курантов из радиоприемника вызвали довольный рев сталкерских глоток и звякание бутылок о стаканы. Распахнулась входная дверь, фигура в замызганном сталкерском комбинезоне ввалилась в бар, на мгновение прервав все разговоры. Вошедший молча прошел, взял стул и, подтащив его к елке, взгромоздился на него, потянувшись руками к вершинке. Когда он устало спрыгнул со стула, крики присутствующих и хлопки сталкерских ладоней заглушили удары часов по радио, отсчитывающих последние секунды уходящего года.

На вершине ели красовалась принесенная Максимом деформированная в виде куполка с раздутыми стенками стеклянная колба, окрашенная в серебристо-золотистые радужные цвета, мягко переливающиеся в свете комнатных ламп.

Загрузка...