Тринадцатая

Глава 17. Ви. Раз, два, три, четыре, пять, я иду вас убивать

Он залетел на второй этаж с такой скоростью, что я даже не успела ничего понять. Стук дверью его комнаты пояснил, что он хочет побыть один. Не понимаю нужна ли ему сейчас поддержка, расспросы и пытки. Ведь было что спросить, из прошлой ночи накрутилась вереница вопросов.

— Он знает, — закидывая ноги на изящный чайный столик, оторвал от размышлений Миша.

— Не удивлена, нравиться мучить и издеваться?

— Дорогуша, это я с тобой могу делать все что моей душе угодно, но семья… Это другое, понимаешь? Хотя, от куда, тебя ведь кинула родная сестра, а больше никого и нет. Даже друзей, одна из них вообще планировала тебя убить.

— Знаешь, твои слова могли бы задеть меня, но что-то не ёкает, к тому же Лиля вовсе и не подруга, просто тусим в одной компании. В Гордее я не сомневаюсь ни капли, он мой настоящий друг.

— А так ёкает, — оказавшись позади меня, шепнул наглец, и запрокинув барный стул под 45 градусов, заставил пищать от неожиданности. — Нельзя доверять никому, даже самой себе, нам еще предстоит разобраться с твоей адекватностью, в то время как твоих сородичей штормит, как алкашей на отходняках.

— Да вы порахайтесь еще, — услышала поверх своего крика, Марка, выглядывающего из своей комнаты.

— Брат, да ты не так понял, — неспешно подсаживая меня обратно, виновато ответил Миша.

— Вы два идиота, не иначе!

Это было знакомо, ему не стоит оставаться одному, эта яркая реакция на нас. Так стоп, никаких нас нет. Перебирая ступени, я параллельно перебирала варианты тем к обсуждению. Даже не знаю какую стратегию выбрать, поддержать или нападать. Шоковая терапия, в этом что-то есть.

— Можно войти?

Он стоял у окна, с упором кулаков на стол, и смотрел куда-то вдаль, разглядывая интерьеры отделки соседнего дома, ведь это единственное, что выделялось с этой точки, хотя красота в глазах смотрящего, наблюдать из одной локации можно разное.

— Нет, я просто хочу побыть один.

— На тебя это не похоже, обычно бурчу я, — не торопилась отступать назад.

— Если я с тобой бываю мил, это не значит, что ты меня хорошо знаешь, соответственно делать выводы об обычном течении дел не можешь.

— Хорошая попытка, но увы, не в этот раз.

— Что, о чем ты? — Наконец склонил голову, и сменив направление взора на столешницу беленого дуба, сместил направление мыслей.

— Настроить тех, кто пытается тебе помочь против себя, кидаясь оскорбительными словами, не лучшая идея. Бросать в самого себя камни и бить палкой не очень удобно, а я могла бы тебе помочь, — такая вот попытка отъехать от края пропасти на велосипеде сатиры.

— Начинаю понимать демонов, раздражают дико попытки спасти того, кто обречен, а еще эта вера в лучшее. Комком раздражения впечатывает меня в асфальт.

— А таким ты мне нравишься меньше, рожки и копытца не твое, — над ним буквально сгущались краски, то что раньше излучал этот человек, угасло! Марка очень легко считать, и не надо для этого обладать экстрасенсорными способностями.

— А мне казалось именно это тебя и притягивает, — так резко он оказался рядом, сплетаясь энергетическими потоками в единое целое. Моя взбунтовавшаяся магия, его отрицание своих же сил, все это закрутилось в едином ритме, оставляя нам только человеческие, земные эмоции. Ненависть и осуждение вперемешку с диким желанием, фейерверками звенели в голове, отдавая в живот. Его губы были так близко к моим, магнитом притягивая внимание. Приоткрыв рот в попытке что-то сказать, он замер, сознание на паузе, мы оба потерялись во времени и пространстве, и как это прекратить никто из нас не знал.

И только спустя какое-то время, не знаю минута, две или час, биение сердец поуспокоились и толчок в дверь с внешней стороны позволил продолжить разговор о муках совести.

Вовремя!

— Человека определяют не заложенные в нем качества, а его поступки, и даже если ты родился в ночь с 6 на 7 января под Вифлеемской звездой, в хлеву с овцами белоснежками, это не делает тебя Иисусом. Это лишь стечение обстоятельств, а вот по какой дороге идти, решаешь ты.

— Да ладно, брат, не начинай. Согласно твоей логике и у меня есть шанс стать добрым.

— Нууу нет, — в голос, с легкой ухмылкой закричали мы.

Комната наполнилась смехом, приятно было видеть улыбку на лице Марка, это хороший знак. Значит не все потеряно, сможем перепрограммировать с саморазрушения на прощение.

— Вот и я о том же, так что брат ее смерть никак не повлияет на тебя и твою сущность, ты добрый смирись. К тому же она сама не ангел, от ее руки пострадало слишком много существ, думала ли она о них? Не уверен, ведь это ее НАТУРА.

— Погодите, вы знаете кого именно он убил? — Нет, ну я не дура и когда стирала следы на его теле, понимала, что он помечен смертью, но что они вот так легко нашли потерпевшего. Конечно его разрывает сейчас, еще бы к родственникам с извинениями зашли.

— Ага, — напряженно играл языком Миша, поджимая его к небу, от чего брови хмуро сдвигались.

— Иии? Может расскажите? — Звонок, а потом и стук в дверь прервал признание парней. Так назойливо еще никто не тарабанил. — Я сейчас вернусь и вы мне все расскажите, — пригрозив им пальцем побежала вниз, пока не выломали замок.

— Гордей, — удивленно сказала я, увидев на своем крыльце взъерошенного друга, глаза которого были то ли под накуром, то ли красные от слез.

— Господи, Малышка, я так рад, что с тобой все в порядке, — он кинулся меня обнимать, целовать в лоб, макушку, жадно сковывая в свои объятия, перекрывая доступ кислорода.

— Да что с тобой, ты пьяный что ли, — пытаясь освободиться из плена любви и желание меня сожрать.

— Нет, просто увидев ее, я вдруг на секунду подумал, а что если и с тобой что-то произошло, звонил — звонил, и с каждым не отвеченным вызовом паника захлестывала, вынуждая прибавить газку.

— Так, хорошо, раз за рулем, значит не курил и трезвый. Пройдешь?

Гордей ввалился в гостиную молча, было видно, что он нервничает, я даже не знала как к нему подступиться.

— Лиля, ее больше нет, сегодня утром я должен был завезти к ней Чарли, мы ведь улетаем на Кавказ, у нас трип по горам, ну я тебе рассказывал.

— Нет, не рассказывал, и почему Чарли к ней, а не ко мне? Подожди, что вообще значит ее нет, куда она делась? Не пойму ничего.

— Она мертвая, Вика, понимаешь? — На его глазах навернулись слезы, пробежался легкий ветерок, взъерошив мои волосы. Первые парочку вопросов сразу растворились в сознании, не требуя ответа.

Все что он рассказывал дальше шло каким-то эхом, словно сознание пыталось блокировать информацию, отрицая факт того, что девушка, которая неделю назад плавала в моем бассейне, а потом пыталась меня отравить — мертва.

А что если ее убил тот, кто послал за мной, и меня ждет та же участь?

Добравшись до дверей в комнату, все так же молча, пытаясь уловить хоть что-то, я вернула слух только лишь когда Миша завопил имя, мое имя!

Распахнув дверь, и обернувшись на соседа, я уловила мысль, что была вложена в одно слово!

Ну нет, Гордею я доверяю. Он появился в моей жизни задолго до всей этой магической чепухи и если бы в его планах было навредить, возможностей это сделать представлялось куча.

И что бы доказать, что друг не имеет к миру магии никакого отношения, я решила воспользоваться силой амулета, и показать, что он пройдет через барьер, ведь в нем нет ни капли магии, ни хорошей ни плохой.

Опустив ручку двери вниз, я сделала несколько неуверенных шагов вперед и не спеша повернулась назад. Он стоял по ту сторону двери и вопросительно смотрел на меня, словно спрашивая можно ли войти. Но я лишь опустила глаза, избегая немого диалога, ведь пригласить я не могла, иначе проверка не состоится.

— Ты странная, — завалившись на край кровати, подытожил Гордей.

Фух, я, конечно, не сомневалась, но стало легче что ли. Утерла нос Мише, что вещал о моем одиночестве. Вот он, мой друг!

Мы провели с ним несколько часов в разговорах о Лили, о его ретрите и горах. А еще о мерах безопасности, которые следует соблюдать, разумеется мне. Он даже пошутил, что под защитой таких мощных мужиков как мои, бояться за меня не стоит.

Так приятно проводить с ним время. Как так получается в жизни, что близких находим сами, не привязываясь к кровному родству. Рядом с ним я не чувствовала себя ведьмой, скорее девочкой, что может бездумно творить и вытворять разное, не переживая за последствия. Даже не хочется его отпускать, хотя ему тоже надо отдохнуть, отпуск не резиновый.

Проводив Гордея, я стащила с тарелки подсохший бутерброд и вернулась к своим баранам. Что бурно беседовали в комнате Марка.

— Вы даже не представляете, что произошло, — взволнованно вещала о последних событиях я, плюясь крошками от хлеба. — Кто и зачем ее убил, не понимаю, зверство!

Лицо Марка изменилось, а указательный палец Михаила резко упал влево на 90 градусов, указывая на брата.

— Нееет…

— Даааа, — протянул Миша, с неким сожалением, без капли иронии, что странно.

— Но…

— Что, когда речь зашла не о каком-то там человеке, которого ты даже не знаешь, то появились сомнения в тяжести преступления?

— Да причем тут это, просто не понимаю, почему в жертвы ты выбрал именно ее, вряд ли это просто совпадение.

— Согласен, дорогуша, с учетом того что мы о ней выяснили, совесть вообще должна молчать.

— А что вы выяснили?

— Не важно. По-хорошему нам бы разобраться в том, что произошло той ночью, покопаться в глубинах твоей памяти братец!

— А что если я вам помогу?

Не знаю почему вдруг я решила, что обладаю достаточным уровнем компетенций, но уверенной походкой метнулась в спальню, за книжечкой, что я так и не изучила полностью, погружаясь в ведьмовство. Что-то мне подсказывало, что там есть инструмент, который поможет поднять завесу памяти этого полнолуния.

Вернувшись к ребятам, я уселась поудобнее на край кровати, утопая в сбившемся после ночи, белом одеяле Марка. Страницы были плотными, листать их оказалось легко, но мысль о том, что это не бумага, заставляла мой нос морщиться.

— Вот оно! — Выдохнула я, ведь очередных ироничных подколов Миши о моей ненужности я не выдержу.

— Это заклинание влияния. Проявляет то, что скрыто силами магии.

— Но мне ведь никто ничего не стирал, я просто забыл, — противился Марк.

— Ну это как посмотреть, по факту Полная луна искажает твое сознание, ставя блоки на происходящее. В конце концов мы ничего не теряем, можем попробовать. Тем Более судя по отметке внизу, при обряде должно быть задействовано три силы: раз, два, три.

— Умри!

— Ты дурак что ли? Давай не нагнетай! Хочешь умереть от горя, пожалуйста! Но вряд ли ты хочешь чтобы Перворожденная, 13 ведьма Клана Кори, рожденная при полной луне, проклинала тебя и после смерти. А так и будет, если я не узнаю, что именно произошло этой ночью, так что ты — неси свечи, шампунь, тимьян, куркуму и мускатный орех, а ты — тазик с водой и нож, кстати пластырь тоже захвати, не хватало тут заляпать ковер.

Они так забавно переглянулись, обменявшись мыслями, но промолчали, и разошлись исполнять приказ. Чем я и воспользовалась, ведь были еще нюансы, которые я не хотела раскрывать, все же это моя книга и незачем рассказывать всех секретов ритуала.

Перебирая пальцами волосы, я заплела косу, перевязав у основания белой лентой, что пришлось соорудить из подручных материалов, а именно из куска простыни, думаю никто не заметит. Куркума и Мускатный орех, как всем известно, обладают силой восстанавливать память, никакой медицины и научных фактов, вот откуда эти знания.

Марк и Миша зашли в комнату вместе, видимо что-то обсуждали, но переступив порог замолчали. Лишь подтверждая догадку о том, что главным героем беседы была я.

Плевать, сейчас слишком увлечена предстоящим ритуалом, легкая дрожь по телу и одновременно бешеный прилив сил, что вселял уверенности. Я чувствовала себя супер ведьмой.

— Не стоим, соседи, движение-жизнь.

Скинув все в одну кучу, парни засуетились, словно это они новички.

— Нам надо сесть последовательно, по направлению солнечного луча, вот он, выбираем его, — уловив обжигающего ногу проказника, я распределила парней по местам. Марк ближе, Миша поодаль, важно чтобы человек, в чью сторону колдуем, оказался в наших объятиях.

За спиной каждого зажгли по 2 свечи, перед лицом достаточной одной, именно ее пламя будет освещать темные тоннели памяти Марка.

В тазик с водой не жалея, ливанула шампуня, так запахло миндалем. Ммм. Могли бы и не мой тащить, все таки 3000 стоит, уверена, что и их Чистая линия подойдет. Ну ладно! Сбила все в пену, немного по-детски, болтая рукой, я потянулась за ножом. Красивый клинок, не из моего кухонного набора.

— Это откуда такой? — Обратила внимание на сосредоточенно наблюдающих за мной соседей.

— Это наш подарок, ведьмочка. Негоже смешивать кровь, иначе есть риск сбиться с пути. Поэтому если в заклинаниях требуется твоя, то используй только этот нож, который не касался других жидкостей и магии. Это наша коллекция, очищенная по всем правилам и ждущая своего хозяина.

— Ничего себе, удивлена, подарочки начались, еще и без повода. Или это сейчас, но как будто бы на новый год? — Не удержалась от укола я.

Холодное лезвие коснулось ладони, обжигая кожу своим безразличием. Решиться на добровольное насилие над собой непросто. Но ладно, бывало и хуже.

Клинок проник под кожу, позволяя крови окутать металл, закалить и подчинить мне. На губах появился интересный, необычный привкус меди и сахара. В мыльный раствор просочилась струйка красного цвета, превращая жидкость в кисель. Пузырики спешно лопались, брызгая хаотично по периметру комнаты, это было необычно, вскоре капли раскинуты по полу начали притягиваться друг к другу, сбиваясь в потоки. Сначала первое кольцо, потом второе, каждое имело свое ход и направление. И только соединившись друг с другом, слой за слоем, вокруг нас возвысился купол, пространство за ним было едва просматриваемым, я видела как моя кровь создавала узоры на поверхности, словно мороз на окнах зимой. И только когда все пришло в состояние покоя и изменений более не предвиделось, мы все вернулись в реальность. Я была шокирована не больше Беннетов, их рты были закрыты, но зрачки… как у кота из Шрека.

— А теперь мы должны взяться за руки. Миша, наши свободные необходимо заземлить, коснись паркета в месте его соприкосновение с лучом. Нам необходимо запросить период, время к которому хотим отмотать. Судя по всему, пузырь это полотно для нашего проектора. Марк, ты должен вспомнить, попытаться представить тот миг, когда память начала глючить, хоть какие-то ниточки, за которые сможем зацепиться, чтобы ничего лишнего не считать.

— А я бы посмотрел, — не упустил возможности показать свою натуру Миша.

— Поэтому книга передается по линии добрых ведьм, а не демонов! Ладно, давайте начинать, рука болит ужасно.

Придвинув книгу с заклинанием, пальцами левой руки я заземлилась и начала: «Потоки памяти, что смешались нарушая привычное течение жизни Носителя света, пустите нас, позвольте заглянуть в прошлое и разобраться в причинах того, что скрылось за завесой. Мучение догадок разрушает сущность, гасит свет и позволяет тьме главенствовать, не дадим этому случится, рискуя собственными воспоминаниями, которые могут вытеснить прошлое нашего брата».

На поверхности купола зарябили полосы, как на экране старого лампового телевизора. С каждой секундой картинка становилась более четкой. Вот, вижу себя, мы стоим в комнате, и он изливает свой гнев, строя догадки про меня и Мишу, от чего на губах второго, здесь и сейчас поплыла улыбка, но взгляд на меня не перевел, упорно смотрел вперед. Засранец!

Кадры сменялись один за другим, в момент его сияния, мы видели тоннель, путь проложенный в пространстве, я даже ощутила знакомое чувство, такое бывало раньше, когда его братец мерцнул вместе со мной к заливу. Сияние выглядит совсем иначе, там изнутри. Неужели тьма настолько сильно окутывает свет, что даже собственная магия подлежит изменению. Хорошо, что меня пронесло. Одному богу, тьфу, какому богу, одному дьяволу известно, что могла бы накуролесить я, в здравом-то уме с магией не разобралась, а под таким градусом…

Вернулась к трансляции, когда услышала жалобный женский голос. Все то, что происходило дальше, кидало меня из одной стороны эмоционального потока в другую. Мне было ее и жаль, и злилась жутко, но в конце, такой страх укутал теплым одеялом.

Не знаю кто из нас это делал, но мы снова и снова возвращались к фразе: ' Я разолью ее магию по баночкам, буду наслаждаться мощью, что ранее не попадала в коллекцию нашего клана, а как только запасы будут иссякать, я восполню их, и так снова и снова, пока жизненная сила не угаснет в ее теле. После чего верну на растерзание двум наивным братишкам, что не смогли заполучить ее внимание при жизни'.

— Да хватит! — завопила я, вырывая свою руку из крепких оков Марка.

Кровавый купол разлетелся сверкающими снежинками, словно был из обледеневшего стекла. Даже время замедлило свой бег, так показалось мне. Это напомнило историю с зеркалами. Именно так работает сила, я вижу частицы, рассчитывают траекторию движения и ловко лавирую ветром среди них.

Они смотрели на меня, снизу вверх, сидевшие на коленях, словно ожидали приговора. Такие одинаковые, первый раз в жизни я почувствовала нас единым целым. Горе объединяет!

— Ну скажите хоть что-то уже, заглушите мои мысли.

— Да не звени ты, — поднимаясь с колен, отряхнул капельки кровавой жижи Миша. Когда купол лопнул, мы все оказались немного в крапинку. — Брат, ты как? — Его рука неспешно упала на плечо Марка.

— Если честно не очень, все кружится, словно то, что происходило сегодня нагоняет события ночи, перестройка воспоминаний. Память пытается найти место под новые данные.

На него было тошно смотреть, понимание того, что помочь я ему не смогу, выворачивало душу. Руки леденели, а из глаз сочилась струйка слез.

Спустя несколько десятков минут он наконец-то пришел в себя, казалось, что прошла вечность.

Попросил дать ему немного времени и стянув со спинки стула махровое полотенце, пошел в душ, чего и нам бы не помешало.

Разойдясь по разным уголкам дома, каждый со своими выводами и выдержками встал под бесконечную смену капель теплой воды. Она пыталась смыть весь ужас происходящего, но тщетно. Это слишком глубоко проникло в нас, разбегаясь ртутью по организму, отравляя каждого.

Пытаясь заглушить мысли о Лиле и ее охоте, я перебирала другие, волнующие, факторы в загашнике.

— Мяу, — услышала я зов нечастого гостя, даже вздрогнула от неожиданности.

Усатый так вопил, что мне пришлось оставить пару мыльных дорожек на теле. Накинув на тело полотенце, я юркнула в комнату, в поисках причины этого безумия. Тюб сидел на краю стола, прижимая пушистой зёпкой, брошенную после ритуала книгу.

Его подкидывало, растрясая холодец, но он упорно изо всех сил сдерживал что-то, что очень жаждало свободы. В этом доме хоть один день пройдет в режиме тишины, покоя и без потусторонней херни?

Отодвинув Тюбика с обложки, неспешно открыла книгу, все страницы на этот раз словно слиплись, открытой осталась одна, та с которой я читала заклинание. У корешка книги заметила булавку, клянусь, раньше ее не было. На краю красовалась капелька бордового цвета, чуть вытянутая кверху и стекающая спиралькой по основанию. Буквы с листа начали стекать вниз, напоминало школьную доску во время уборки. Но пали не все, по листу из останков собирались новые слова. Когда вальс алфавита прервался, я наконец-то смогла понять, что она хочет от меня.

'Кровь за кровь, мы помогли тебе получить то, что ты жаждала, ответь и нам тем же. Кровь ведьмы, новорожденной ведьмы. Дай нам, кровь". Основание булавки засияло, словно внутри кто-то зажег огонек, что разгорался завораживая своим сиянием.

Капельки моей крови окрасили листы в алый цвет, через мгновение она начала просачиваться глубже, словно выпрашивая еще дозу. Только вот никто не спрашивал моего разрешения, очередная капля коснувшаяся листа закрутила воронку, из меня выкачивали жизненно важную жидкость, лишая силы. Не помню через сколько по времени это прекратилось. Очнулась в тот момент, когда переплет хлопнул. Наелась.

Не знаю что это было, очевидно, что магия предков это про бартер, а не добровольные начала.

Вернувшись в ванную, я омыла руку. С кровью на сегодня перебор, но радует, что она все еще привычного красного цвета, а не черного. Значит я все еще я.

— Отлично выглядишь, — как всегда беспардонно и нагло.

— Черт, что за манера, дождешься амулета по всем комнатам. Завтра, уже завтра сделаю.

— Завтра нельзя колдовать.

— Почему это?

— Купальская ночь, мы копим силы, нечисть выходит на охоту, магия преподносит сюрпризы. Балаган в мире света и тьмы.

— Оу, отлично, а то я как-то заскучала.

— Знаешь, сегодняшняя магия в твоем исполнении меня удивила, для новобранца это чертовски круто, ты даже выглядеть стала иначе, сексуальнее и увереннее, хочется взять тебя, вкусить твою силу, уверен она отличается от всего, что мне доводилось попробовать.

Его слова парализовали, опутали колючей проволокой. Каждый шаг, слово, мысль, причиняли боль. Я ощущала себя школьницей, что пригласили на первый медляк, такая неловкость.

Как только хищник подошел достаточно близко, чтобы впиться в мою сонную артерию, я растворилась, исчезла из его плена, предотвратив беду.

Меня обдало жаром, словно кто-то бросил в огонь, не помешало бы ведро холодной воды, иначе вспыхну, оставляя за собой лишь руины, горстки пепла.

Оказавшись по ту сторону порога, под защитой амулета, я злобно зыркнула на него и хлопнула дверью, показав тем самым кто тут устанавливает правила.

Но после того, как он скрылся из виду, я сползла по стеночке, словно подтаявший пломбир в жаркий летний день.