Три принца

Часть 5. Глава 24. Штурм.

До самого рассвета я просидел у опушки. Смотрел на чистое звёздное небо, смотрел на линию горизонта и пытался уловить момент, когда ночь начнёт сдавать позиции. Затем, не выдержав одинокого ожидания, разбудил остальных. И уже вместе с Ибериком и Феилином мы прожигали взглядами кроны деревьев на противоположном берегу.

Светать начало под аккомпанемент криков незнакомых птиц. Я, было, подумал, что нам подают сигнал. Но Феилин быстро угомонил меня, сообщив, что так по утру орёт болотный лунь. Поэтому вновь пришлось сосредоточиться на линии горизонта. Солнце ещё не показалось над кронами, но рассвет приближался: серое небо на глазах окрашивалось оранжевым. Уже вновь стал различим флагшток с реющим флагом, а никакого дыма всё ещё не было.

- Молю тебя, Триединый, помоги мастеру исполнить поручение анирана, - рядом Иберик осенил себя знамением. - Помоги справиться с течением и выйти сухим из воды.

Я никогда не видел в умелом парне даже намёка на религиозность. Но за своего близкого друга он переживал не меньше, чем ранее переживал за раненного брата.

Я молча сжал его плечо: если дым не появится, если Сималион не смог выполнить миссию, реку постараюсь переплыть я. И уже я поведу в бой...

- Смотрите! - зашипел глазастый Феилин.

Тёмное-тёмное кольцо дыма медленно поднималось над флагштоком. Настолько тёмное, будто жгли резину, которую в этом мире ещё не научились производить. Кольцо поднималось в абсолютной тишине. Его заметили мы, но ещё не заметили храмовники, с десяток которых бодрствовали у сарая.

- Он смог! - обрадованно выдохнул Иберик.

Феилин, провожая внимательным взглядом кольцо, прошептал:

- Дым узрят за несколько лиг. Не утаить...

- Неважно, - решительно отверг я, понося себя последними словами за то, что не предусмотрел такой возможности. - Отступать нельзя. Всё или ничего... Вставай, Иберик. Лук в руки, Фелин. Вам, - я посмотрел на Мириам и Терезина, пялившихся на меня испуганными глазами. - Быть наготове. Лишь только вас позовут - сразу бежать к мосту. Бежать, не оглядываться и не падать... Ну всё, с Богом.

Сопровождая взглядом дымное кольцо, взмывающее всё выше и выше, я стал во весь рост. Увидел, что кольцо это, наконец-то, заметили удивлённые храмовники и услышал воинственный клич, идущий с другого берега. И сжал кулаки, активируя сразу все метки.

- Ни шагу назад, - больше себе, чем ставшему за моей спиной Иберику, сказал я. Выставил перед собой щит и выпустил клинки.

Гул на противоположной стороне нарастал. Храмовники пока ещё не поняли, что происходит, но усердно старались: ни один из них не смотрел в нашу сторону. Когда мы покинули убежище и, словно сиамские близнецы, поспешили к месту предстоящей схватки, лишь один из них успел нас заметить. Он, видимо, дежурил вдоль границы территории болот, а потому оставался нами незамеченным.

Но всё же я заметил его раньше, чем он меня.

- Нож, Иберик! - прошипел я. - Да не промахнись!

Тот понял меня с полуслова. Слегка повернул подбородок налево, заметил цель и сразу выхватил метательный нож. И хоть до расстояние до цели было нешуточным - более десяти метров, по моей быстрой оценке, - острое тяжёлое лезвие вошло прямо в лоб. Умению Иберика метать ножи мог позавидовать любой профессиональный циркач.

- В бо-о-о-ой! - эти крики я уже смог разобрать. Боевой клич шёл с моста. Там, стараясь держать строй, шли в ряд по трое королевские солдаты. Трое первых укрывались щитами, в трое следующих выставили перед собой длинные копья.

Тут-то храмовники пришли в себя. Зрелище, конечно, выглядело странным: с хрена ли подданным короны нападать на других подданных короны? Пусть даже вторые - подданные короны лишь формально. Ведь, так или иначе, в этих местах две ветви власти не враждовали, а старались поддерживать нейтралитет.

Но смысл происходящего храмовники очень быстро поняли. Некоторые из них скрылись в сарае, видимо, спеша экипироваться. Некоторые торопливо выстраивалась в шеренгу. А один, самый подкованный наверное, поднёс к губам рог.

Просвистела стрела. Именно просвистела. Почти над моим ухом. А затем вошла по самое оперение в беззащитное горло.

Храмовник захрипел ещё до того, как начал заваливаться на бок. А его братья по вере ошарашенно смотрели за рухнувшее под ноги тело.

Тут-то я понял, что пришла моя пора.

- На колени, черви! - я заорал самым злым голосом, на который был способен. - На колени перед анираном! Пасть низ и ждать божественного суда!

Никто из храмовников, конечно же, приказу не последовал. Но и не в этом был смысл вопля. Я переключал внимание на себя. И справился с первым крошечным заданием вполне успешно.

- Драксадар!? Он здесь! - очередной самый подкованный храмовник тыкал в меня обнажённым мечом. - Во имя Триединого, остановить его!

Хорошо хоть я додумался укрыть мордашку за энергетическим полем: первая меткая стрела ударила не по ногам, как я опасался, а в щит. Искры, как и куски сломанной стрелы, полетели в стороны. Но ни я не дрогнул, ни Иберик. Мы быстро сокращали дистанцию.

- В бо-о-о-ой! - половина моста уже была захвачена. Тыловые части королевских войск сбрасывали в реку первую телегу. А передовые - быстро продвигались.

Храмовники, оказавшиеся в окружении совсем не превосходящих сил противника, ненадолго растерялись. Какой-то долбаный Робин Гуд всё ещё палил по мне, но вскоре затих и скатился с крыши сарая: Феилин сократил дистанцию, укрылся перед дорожной насыпью, быстро вычислил стрелка и нейтрализовал.

- Две, - прошептал я себе под нос, считая не тела, а стрелы.

- На драксадара! На драксадара! Кхе-е-е-е... - это прокряхтел самый крикливый храмовник. Возможно, местный сержант. Размахивал-размахивал мечом, указывая на меня, да так и осел, со стрелой чуть ниже кадыка.

Тут уже бедолагам выбирать не приходилось. Приказ озвучен. Приказ надо выполнять: несмотря на ужасный приближающийся танк со страшной иглой над башней и лобовую броню в виде энергетического щита, храмовники пошли в атаку. И когда до столкновения оставалось пара десятков метров, танк выпустил десант - дал свободу Иберику.

Надо признать, невысокого лысого паренька они испугались куда меньше, чем меня. Но лишь потому, что не знали, на что он способен.

Иберик успел выбросить два метательных ножа. К сожалению, оба не смертельные: один храмовник даже не замедлил бег, получив лезвие в плечо, а второй захромал и остановился, пританцовывая и хватаясь за окровавленное бедро.

Дальше началась круговерть близкой схватки, где и Иберик, и я в какой-то степени, чувствовали себя, как рыба в воде.

Бесстрашные храмовники были бесстрашны лишь до первого столкновения. А когда в разные стороны полетели обугленные обрубки конечностей, мечей, копий и щитов, пыл их поугас. Они всё так же старались налетать сразу все, пытались давить массой. Но их количество уменьшалось практически каждую секунды. Ибо они не только не могли навязать грамотного боя, но и оружием, как я понял, владели посредственно.

Иберик же порхал. Сил в его руках хватало, что наносить одинаково серьёзные повреждения. Двоих он зарубил саблей, одному подрезал сухожилия мечом, от троих успешно защищался. Как раз до того момента, когда очередной храмовнический Робин Гуд не попытался вывести его из игры.

Стрела чиркнула по эфесу, срикошетила и наконечником распорола левую щеку. Иберик дёрнул головой, разбрызгивая капли свежей крови.

Как раз в это время я впервые применил скрытное аниранское оружие - атаковал врага энергетически болтом, отобранным у Томаззо Ди Дио. Использовать его было неудобно, ведь мешал щит в левой руке. Мне пришлось вытянуть левую руку на всю длину, чтобы щит как раз коснулся шеи. Но, в итоге, я приловчился: подумал, сжал и насквозь пробил лоб самого умелого храмовника, который подталкивал других в драку, а сам пытался нанести подлый удар.

Но Иберика я успел заметить вовремя. Я просто прыгнул к нему и инстинктивно прикрыл щитом, опередив следующую стрелу.

- Феилин! - заорал я что есть мочи, очень надеясь, что парень следит за рукопашной и поймёт, что я хочу сказать. А затем лишь бросил взгляд на Иберика и задал самый короткий вопрос. - Жив?

- Царапина.

С моста пришёл гул схватки. Одновременно к месту нового действия повернулись и мы, и выжившие храмовники. Там разворачивался грамотный бой. Не то, что здесь. Там две шеренги упёрлись друг в друга копьями и щитами. Более многочисленная шеренга в белых рясах пыталась выдавить малочисленную обратно. Мечники искали лазейки в строю, а Сималион, как я тоже успел заметить, уже кружил в танце.

- У-у-у-у-у! - звук рога пробудил и тех, кто ещё спал, и тех, кто засмотрелся на битву, разворачивавшуюся у моста.

- Сука! - выругался я. Это был именно то, чего мы хотели избежать. - Убью всех! Порублю на части! Драксадар вышел на тропу войны!

На троих легкораненых храмовников угроза подействовала: на карачках или хромая, они поползли под защиту сарая. Двое других отступать не собирались. Один из них зло сплюнул и перешёл в атаку. А второй поддержал начинание первого.

Так что пришлось доказывать, насколько они ошибались.

- Замри на хрен в траве! - зло выкрикнул я Иберику, когда тот едва не угодил под вторую стрелу. Неизвестный снайпер правильно решил атаковать того, кто менее защищён. В меня он вообще не стрелял.

А затем я вплотную занялся двумя смельчаками. И если бы мы обладали одинаковым вооружением и фехтовали на равных, мне бы пришлось несладко.

Но не в этом случае: обоих я порубил практически в фарш.

- Не вставай! - вновь прорычал я, ведь стрелы продолжали мелькать. Одна даже над моей головешкой просвистела. - Феи...

Я не договорил, потому что Феилин, наконец-то, выцелил второго снайпера. Оказывается, тот, как и первый, засел на крыше. На покатой крыше, оставаясь незаметным с нашей стороны. Но когда его спугнули, когда он вскочил и перепрыгнул на заметную сторону, спасаясь от брошенного в него копья, Феилин сориентировался: лишь пара секунд прошла с момента обнаружения, а лучник уже падал с торчавшей из груди стрелой.

- Четыре, - прошептал я. - Вставай, Иберик. Переходим в наступление.

Торопясь принять участие в битве у моста, мы безжалостно добили хромавшего храмовника. У меня в душе даже не ёкнуло, когда я лишал жизни очередного человека. В этом мире я убил их уже столько, что давно сбился со счёта. Но самое главное: я ни сколько не сомневался, что убить мне предстоит гораздо больше. Ибо если не стану убивать я, без всяких сомнений убьют меня.

- Аниран спешит на помощь! - заорал я, размахивая руками.

У моста дела складывались неважно: храмовники теснили десяток-полтора королевских солдат. Теснили обратно к мосту. А Сималион, вырвавшийся на оперативное пространство, теперь оказался в окружении: одновременно он сражался с четырьмя соперниками.

Ему-то на помощь и поспешил Иберик.

А я всё же смог привлечь к себе внимание. И, вновь выставив щит, попёр напролом. Мне во что бы то ни стало надо было пробить брешь в храмовнических рядах.

Меня встретили копьями. Одна шеренга развернулась в мою сторону, вторая продолжала давить. И острые концы копий брызнули расплавленным металлом, разлетаясь во все стороны.

Как я смог удержаться на ногах после столь чудовищного удара, я так и не понял. Меня пырнули не одним копьём - пятью, минимум. Но я выдержал, а затем провёл линию энергетическим щитом, срезая оплавленные наконечники.

Опалённые древки полетели на землю. Из ножен сразу же были извлечены мечи. И обладатели мечей перешли в контр-наступление.

Хоть, как выяснилось в последствии, это был не последний мой бой, всё же он оказался трудный самый. Видимо, в подкрепление охране Восточного Моста от возможного проникновения беглецов отрядили не самых последних вояк из числа храмовников. Они не боялись ни воплей моих, ни энергии, плескавшейся у рук, ни воплей раненных собратьев. Они бросали рукояти оплавленных мечей и извлекали из ножен кинжалы. Извлекали и продолжали наскакивать все вместе, стараясь избавить свой мир от пришествия драксадара.

Но и я уже был далеко не тот беспомощный футболист, сгоревший в машине и очнувшийся в новом, но совсем не дивном мире. Тяготы закалили меня. Закалили того, кто и так прибыл закалённым. Добрые люди научили обращаться с оружием. Безжалостные времена научили быть безжалостным. А божественная сущность, сидевшая внутри, терпеть не могла, когда кто-то угрожал её существованию.

Так что когда один из счастливчиков всё же смог поранить мой бок, звериная ярость вновь пробудилась. Вновь словно по щелчку пальцев. И в следующую секунду после ранения, я ничего не хотел так, как раздавить черепа этих рабов своими руками.

Чувство самосохранения растворилось. Остался лишь гнев и ярость. Теперь уже я наскакивал на врагов, наотмашь размахивал щитом, не обращая внимания на раны. Я прорубил брешь в рядах. Я превратил многих в кровоточащие куски мяса. Но всё же упустил момент, когда один из храмовников смог зайти сзади. Не уследил.

Наверное, после того, как занесённый вражеский топор опустился бы на невнимательную головешку и размозжил её, анирана не смогла бы спасти даже игла.

К счастью, кроме иглы у анирана хватало союзников.

Врага я заметил слишком поздно. Но его вовремя заметил Феилин: последняя имеющаяся в наличии стрела точно вонзилась в затылок и вышла аккурат у переносицы.

Стеклянные глаза удивлённо распахнулись, а тело бревном завалилось на землю.

В этот же момент ярость испарилась. Я очень быстро понял, что спасся лишь чудом. Что вновь впал в транс совершенно некстати. И чуть было не позволил этой божественной сущности себя погубить.

Первая шеренга храмовников дрогнула. Трое из тех четверых, что пытались мериться силами с двумя амбидекстрами, были повержены. Четвёртый бросил меч, взял ноги в руки и совершил глупый поступок - рванул прямо по тракту в сторону храма. Лёгкий свист сопроводил метательный нож, улетевший вслед, - и тело уткнулось носом в пыль.

- Пощады! Пощады! - в живых оставались лишь четверо храмовников. Самых крупных, самых сильных. Способных управиться, как со щитом, так с копьём и топором. Неизвестный командир королевских солдат поднял руку, призывая своих людей сохранить чужие жизни.

Затем раздался протяжный свист. Кто-то выкрикнул короткое: "Ча-ча!", и из-за скрытой стороны длинного сарая вырвалась на волю резвая лошадка. В седле сидел очередной храмовник и нещадно бил лошадку пятками.

В мгновение ока он разорвал дистанцию. Вслед улетело копьё. Но, ожидаемо, вонзилось в землю там, где лошадь оставила свой след секунду назад.

- Феилин! - что есть мочи заорал я. Я очень надеялся, что следопыт опять поймёт, на что я намекаю.

Но меткая стрела не настигала. И только я хотел разразиться бранью, как вспомнил, что стрелять Феилину нечем - последнюю стрелу он потратил, чтобы спасти меня.

- Фи-и-и-ить!

Всё же что-то просвистело. Улепётывавший храмовник прижался к лошадиной шее и мчал по весь опор, не оглядываясь назад.

- Фи-и-и-ить!

Очередной свист помог сориентироваться. Я обернулся и увидел припавшего на колено Феилина. Он скрывался в высокой траве и оттягивал тетиву для очередного выстрела. Но и этот выстрел оказался неудачным - стрелы без оперения летели куда угодно, только не в быстро удаляющуюся цель.

- Сними его! - опять прокричал я.

Но кричать я мог что угодно. Крики никак не помогали. Следопыт пальнул ещё пару раз и раздражённо бросил лук - храмовник уже был слишком далеко. Теперь его можно было снять только из снайперской винтовки.

- Уходим. Уходим немедленно, - это были первые мои слова, после осознания, что хоть битву мы выиграли, войну рискуем проиграть, если не поторопимся.

Сималион и Иберик тяжело дышали. Иберик щупал разрезанную щеку, а Сималион сжимал левый бицепс. Видимо, тоже поцарапали.

Феилин топтал траву в сотне метров позади. Любопытно-испуганные мордашки, принадлежавшие Терезину и Мириам, выглядывали из кустов.

Я помахал мордашкам рукой:

- Феилин, тащи их сюда! Быстрее!

И только после этого я обратил внимание на наших помощников - на верных присяге солдат, ответивших "да" на просьбу Сималиона.

Четверых выживших храмовников разоружили, усадили на колени и заставили не поднимать взглядов от земли, настаивая при помощи острых клинков, упиравшихся в голые шеи. Командир - в местных воинских рангах я ещё не разбирался, а потому озадаченно смотрел на перо на шлеме, которое, по-любому, что-то да значило, - смотрел на меня не менее озадаченно. С привкусом религиозного страха, ведь я так и не удосужился отключить свои побрякушки. А когда мы с иглой всё же удостоили его взглядом, он, как и несколько стоявших рядом с ним солдат, поспешили припасть на одно колено.

- Аниран, я - десятник Теобальт. Бывший гессер. Королевская гвардия, второй дивизион. По воле твоей и по просьбе спутника твоего, мы пришли на зов. Нам сложно было поверить, но теперь мы убедились, что слова - не просто слова. Тот, кто вдохнул жизнь в короля и вычистил из столицы скверну, действительно существует. Приветствую тебя.

Времени обмениваться любезностями было крайне мало. До нового заката нам предстояло перейти на другой берег и затеряться в лесу.

- Благодарю тебя, десятник Теобальт, - я деактивировал свой арсенал. И смело протянул руку для рукопожатия. - Вы пришли вовремя. Вовремя поверили и помогли спасти не только анирана, но и его не менее важных спутников, - я указал рукой на торопливо семенящую к нам троицу.

Десятник ничего не понял. Он озадаченно проследил за моим взглядом.

Один храмовник шевельнулся, попытавшись бросить заинтересованный взгляд. Но получил по ушам и передумал демонстрировать любопытство.

Но всё же этого было мало.

Признаюсь, за пару-тройку секунд я успел подумать о том, что лучше избавиться от свидетелей. Ножом по горлу и всего делов. Но что-то меня остановило. Возможно, желание быть человечным. А возможно, отвратительность такого поступка, как убийство безоружного пленного.

- Десятник Теобальт, у вас есть потери в схватке?

Тот быстро оглянулся, изучил поле боя, где его люди уже стаскивали в кучу тела в окровавленных рясах, и отрицательно покачал головой.

- У четверых царапины. Двоих поранили стрелы. У одного, кажется, перебита кость на ноге. Его уже отвели обратно... Остальные в строю.

- Рад это слышать. Теперь: этих четверых, - кивком головы я указал на храмовников, - Запереть в сарае. В самом дальнем углу. Связать по рукам и ногам. В рты засунуть кляпы. Чтобы даже пискнуть не могли.

- Может всё же... - Сималион поморщился. Видимо, моя снисходительность ему показалась неуместной.

- Нет, - перебил я его. - Уже ни к чему. Гонец ушёл. Теперь должны быстро уходить и мы. Выполняйте.

Храмовников убрали с глаз долой. Один из них даже одарил меня благодарственным взглядом напоследок. А может, мне это показалось.

В общем, когда трупы оттащили за сарай, а пленных - в сарай, я представил десятнику самого важного члена нашей банды.

- Десятник Теобальт, позволь представить тебе принца Терезина, четвёртого сына Его Величества Анфудана Третьего - короля Астризии.

В этот раз преклонили колени все: и десятник, и его солдаты. Не сразу, конечно. Сначала посомневались немного. Но когда догнали, что о таком не шутят, - тем более, если не шутит сам посланник небес - оказали приличествующие принцу почести.

Терезин чувствовал себя неловко. Из леса он бежал как паралитик. Приблизившись, долго смотрел на кровавое пятно у себя под ногами. Потом ещё дольше - на отрубленную кисть с зажатым в ней мечом. Хорошо хоть желудок был пуст, как карманы у паломника. Иначе всё содержимое растерял бы прямо перед потенциальными подчинёнными.

В руки он себя взял не сразу, но всё же достаточно быстро. Сначала неуверенно посмотрел на десятника и не проявил ожидаемой инициативы. Ведь в последние несколько лет его чаще пинали и издевались, чем относились согласно рангу. Но вдалбливаемый с детства этикет всё же вспомнил. И вспомнил правила поведения.

Он вежливо поздоровался и несколько минут беседовал с десятником и его солдатами. Представился сам, как полагается. Спросил их имена. Поинтересовался, легка ли служба или сложна. И пообещал от своего имени денежные премии каждому солдату, кто, не щадя живота своего, бился за одного из наследников трона.

После подобных речей десятник перестал испытывать сомнения.

- Примо Сималион, как они представились, сказали, что вы идёте уже пол-декады, - Теобальт вновь переключил всё своё внимание на меня. - Что с вами аниран, и что ему нужна помощь. Но не сказали, что с вами принц. Я не знаю, сможем ли мы защитить вас, когда храмовые солдаты вернутся с подкреплением.

- И не надо, - решительно отверг я. - Мы не собираемся задерживаться. Как и вы, надеюсь.

- Мы?

- Вам тоже надо уходить. Когда храмовники вернутся, никого щадить не станут.

- Здесь наш пост. Здесь место нашей службы, - поморщился десятник. - Мы можем покинуть его только по приказу.

- Смотрите сами, - проскочила мыслишка, что, на самом деле, было бы неплохо оставить за мостом преграду для храмовников в виде умелых воинов. Они, несомненно, их задержат. Но я посчитал такую мыслишку подлой. Ибо таким образом обрекал на смерть тех, кто пришёл нам на помощь. - Но я советую здесь не оставаться... Мост, десятник Теобальт, вновь перекрыть, - пальцем я прочертил линию в воздухе. - Телеги, кареты, брёвна - всё навалить в кучу. Деревья срубить и подтащить, если получится. Разбор завалов нужно затянуть насколько возможно. И уходить в лес.

- Эти леса кишат отступниками, - тот озадаченно посмотрел за спину. - По необходимости, мы ходим только по дороге до самой деревни. Припасы нам тоже оттуда доставляют, ни совершая ни шага в сторону. Как и приказы. Есть негласный уговор - не сходить с дороги. Иначе лихие отступники не пропустят.

- Деревня? Что за деревня? Деревня Ритран? - напряг я память.

- Оттуда, да, - подтвердил десятник. - Там почти восемь сотен люду живёт. Они поставляют нам припасы под опись и получают из казны оплату. С лесными бродягами обмениваются. Берут пушнину, отдают рыбу и семена.

- А с церковью?

- Храмовые воины не пересекают мост. Река - для них граница.

- Я же говорила уже об этом, - Мириам переминалась с ноги на ногу рядом. Она смотрела по сторонам и озадаченно поглядывала назад. Или чувствовала себя пятым колесом при воинах, или очень-очень мечтала, как можно быстрее отсюда свалить. - Если мы доберёмся до деревни, по тамошней реке уплывём в Равенфир.

Десятник Теобальт озадаченно посмотрел на женщину. Не только потому, что она влезла в разговор мужчин, а ещё и потому, как подсказал его взгляд, что не признал сразу за женщину. Видок-то у неё был совсем не женский.

Мириам была далеко не глупа. Возможно, даже слишком. Она тоже обратила внимание на взгляд, и фыркнула по своему обыкновению.

- Что ты так смотришь на меня, солдат? Я тебе не трактирная девка, готовая обслуживать за медяки...

- А я и не сразу сообразил, что ты девка, - десятник растерянно почесал кончик носа, поглядывая то на стриженную голову, то на импровизированные штаны.

- Я - единственная законная дочь первосвященника Астризии! - брови Мириам нахмурились. Благородная кровь забурлила. - Я обладаю статусом примо! Близ города Равенфир расположено моё поместье, пожалованное самим королём! Я вожу близкую дружбу с сами принцем Тревином!

- Мириам, - поспешил я на помощь обескураженному десятнику. - Не трать силы на болтовню. Скоро уходим. Прибереги рассказ о том, насколько ты важная, для жителей деревни.

Она бросила на меня испепеляющий взгляд, как бы вопрошающий, кто я такой, чтобы вмешиваться в её диалог с быдлом? Но поскольку взгляд свой я не отвёл, и даже набычился специально, сражение взглядами быстро завершилось - короткостриженый то ли мальчик, то ли девица поспешила заткнуться и ретировалась за спины Сималиона и Иберика.

- Десятник Теобальт, времени терять никак нельзя, - я вновь переключил внимание на более важную в данный момент персону. - Нам нужен гандикап, - хоть он не понял, я всё равно продолжил. - Нам нужно выиграть время. Мы пойдём по дороге и пройдём сколько сможем. Сколько лиг до деревни?

- Пешим ходом?

- Не хотелось бы. У вас есть лошади? Нам бы пригодились и они, и провиант, - быстро сориентировался я.

- Два рассвета, со скоростью телеги если, - задумчиво сообщил десятник. Видимо, он сам понятия не имел сколько километров надо отмотать. Вёл подсчёт не в расстояниях, а во времени, которое необходимо потратить на преодоление этого расстояния. - На лошадях можно. Пешком не советую. Ночевать в лесу опасно. Отступники, я знаю, следят за обозами. Если кто-то неосторожно сойдёт с дороги, могут и напасть.

- В общем так, - я вновь обернулся, но не заметил не только погони, но и уже далёкого чудо-храма. - Если есть чем, нам надо подкрепиться. Уже несколько рассветов мы почти ничего не ели. Затем надо посмотреть карты. У вас есть карты?... Отлично. Мы прикинем расстояние, и сразу в путь. Нельзя задерживаться. Никак нельзя. Вам же я опять настоятельно рекомендую: уходите в лес. Не идите за нами. Идите в другую сторону. Вы эти места должны знать и не затеряетесь. Но, возможно, собьёте неизбежную погоню с толку.

- Я не могу оставить свой пост. Мы не можем...

- Вам придётся! - повысил я голос. - Неужели вы не понимаете, что вас не пощадят? Они вновь вернутся. И накажут всех, кто посмел помешать святой церкви изловить анирана и сбежавшего принца. И главного апостата - дочь самого первосвященника, - я бросил взгляд на притихшую Мириам. - Поэтому я не спрашиваю вас. Я не предлагаю выбрать один из вариантов. Я говорю вам - вы ухОдите отсюда. УхОдите чуть позже нас и ухОдите в другую сторону.

- А как же Глим? У него нога перебита.

- В седло его. Будет терпеть. Я осмотрю его ногу и, если надо, наложу шину.

- Ши... что?

- Ты услышал меня, десятник Теобальт? - я крепко сжал плечи солдата, чувствуя, что теряю терпение. - Нам нужны карты, провиант и лошади. Вам - немедленно приступить к сооружению завала на мосту. Разрушить его всё равно не удастся. Походу, тут и взрывчатка не поможет... А затем мы уходим. И вы тоже. Если останетесь - умрёте. Всё ясно?

- Так точно, аниран, - тихо отчеканил он, чуть ли не козырнув при этом.

- Отлично. А теперь - быстрый завтрак...