Три грани рока

Глава 11

— Винс, хватит пялиться в свой фолиант, пошли уже! Договаривались же сходить в «Торнадо»! — голос Гиллиана оторвал юношу от изучения описанных в книге магических защитных жестов и вернул к окружающей действительности.

— А не пойти ли вам, ваше графство, куда подальше? Ничего я не договаривался. Я вообще не хочу сейчас никуда идти. Даже не уговаривайте, — Винстон кривил душой, он прекрасно помнил, что они действительно еще вчера условились сходить в только что открывшуюся таверну в Подножье. Но сейчас юноша увлекся изучением магических жестов и особенно широкими возможностями их использования вместе с другими энергоформами и забыл обо всем. Тянуться сейчас вниз, только чтобы выпить вина, послушать музыку и пообщаться. Ну, уж нет, поищите другого дурака, — подумал он и повернулся на другой бок, поудобнее устраивая тяжелый фолиант.

— А если тебя попрошу я? — раздался над ухом сладкий голосок Кэмии, и она нежно укусила Винстона за мочку. Против таких доводов будущий маг оказался бессилен и, со вздохом отложив книгу, начал собираться.

Со дня памятного экзамена по созданию плетений миновало уже пять месяцев. Летняя практика, на которую все студиозы возлагали столько надежд, откровенно разочаровала. Как выяснилось, наставники и не думали посылать своих неопытных учеников туда, где их могла подстерегать хоть какая-то опасность.

Любые предложения студиозов отправить их в армию в качестве боевых магов, на флот для борьбы с пиратством, включить в экспедиции, исследующие опасные районы, или на худой конец даже просто усилить городскую стражу для борьбы с преступностью вызывали только улыбки и сразу отвергались. По этому поводу емко выразился один из наставников:

— Вы слишком много сказок в детстве читали. Ну, кто, скажите на милость, пошлет вас в крепость, на которую может быть совершено нападение? Или на корабль, который в любой момент может схватиться с пиратами? Или даже патрулировать неспокойные улицы? Только в сказках наставники настолько глупы, чтобы так попросту рисковать своим будущим. Знаете, сколько на каждого из вас потрачено усилий? Да мы в студиозов, можно сказать, частицу своей души вкладываем! Только полностью обученный и дипломированный маг сам сможет решить, чем заниматься, в том числе и рисковать своей жизнью, — с улыбкой выговаривал своим ученикам пожилой наставник.

В итоге студиозов распределяли в самые что ни на есть безопасные места в качестве магов исключительно мирных профессий, например, погодников. При этом, определяя, куда их послать, старались выбрать район поближе к родным для них краям. Поэтому Винстону выпало отправиться на практику в Ортсмут, где он вырос. Вначале он этому изрядно удивился, но ему пояснили, что четыре университета стихий распределяют студиозов во все государства союза Великих сил, соответствующие соглашения были заключены еще давным-давно.

Винстон, как и все студиозы, на людях сильно возмущался такой глупой политикой наставников и рвался к приключениям. Но в глубине души он был только рад такому решению. Случившейся почти полтора года назад с ним и его друзьями трагедии оказалось достаточно, чтобы юноша раз и навсегда понял, что такое смертельная опасность и что лучше ее избегать всеми средствами. Да и побывать дома соскучившийся по родному городу и, главное, родителям будущий маг был очень рад.

Лето пролетело быстро, и Винстон вновь встретился в уже ставшем родным Конд'аэре со своими друзьями. Здесь их сразу ждал неприятный сюрприз. По результатам экзаменов первого курса и вообще учебы в течение года всех студиозов перераспределили в три новые группы в зависимости от степени усваиваемости знаний и скорости обучения практике применения энергоформ.

Винстон вполне закономерно попал в первую, самую маленькую группу. Студиозам, распределенным в нее, учиться оставалось лишь пару лет — таким образом, в сумме на то, чтобы стать дипломированными магами, они могли затратить лишь три года. Сюда же попала и Кэмия. А вот Гиллиана и Ингвара наставники сочли недостаточно способными и трудолюбивыми. В итоге друзья Винстона вошли во вторую группу, которой учиться предстояло еще целых три года. По размеру она была чуть-чуть меньше последней, с пятилетним образованием (если считать в сумме с первым курсом).

Для друзей это стало неприятной новостью, и вначале они все просто кипели от негодования. Но, немного поостыв, будущие маги были вынуждены признать правоту наставников. За прошедший год обучения та же Кэмия, не говоря уж о Винстоне, усвоила куда больше знаний, чем Гиллиан и Ингвар. Конечно, в практике создания плетений они от нее несильно отставали, да и их энергоформы были сильнее. Но в целом парни постоянно находили себе более веселые занятия, чем сидение за пыльными фолиантами или медитации в свободное время, поэтому и учиться им предстояло дольше.

Винстону поначалу было непривычно, что теперь с ним на занятиях не сидели его никогда не унывающие друзья. Впрочем, рядом всегда была Кэмия, а сами предметы стали куда интенсивнее и увлекательнее. Так что юноша быстро привык, тем более что свободное время он все равно проводил с друзьями.

Отношения с Кэмией его вполне устраивали. Общие интересы и подходящие друг другу характеры позволяли им встречаться без особых ссор. Винстон не был уверен, какие точно чувства он испытывает к девушке. Возможно, это была любовь, возможно, просто очень сильная симпатия. Как бы то ни было, их отношения были ровными и нисколько его не тяготили, а, наоборот, приносили много положительных эмоций. Разве что иногда Винстона огорчало, что ради друзей и девушки довольно много времени приходилось отрывать от постижения тайн магии, но такие мысли посещали его не так уж часто, а в остальное время он искренне наслаждался простыми человеческими радостями.

Впрочем, в новом учебном году ждали юношу и приятные сюрпризы. Так, с ним начал несколько раз в неделю индивидуально заниматься сам скайрэ Рут'аэр. Этот опытный маг занимал в университете пост проректора по научным изысканиям. Среди наставников он был, если не считать самого ректора, единственным Великим магом Воздуха[21]. Винстон сначала недоумевал, почему удостоился внимания столь могучего адепта. Но уже после первого занятия юноша узнал, что скайрэ Рут'аэр, как и ректор, обладает истинным зрением и способен видеть чужие плетения и любые другие энергоформы.

То, чему учил Винстона этот маг, вряд ли знал хотя бы один простой наставник. Многое повидавший на своем веку, адепт показывал юноше специфические способы использования его таланта. Он демонстрировал, как, наблюдая за чужим плетением, можно найти в нем слабые места и либо усилить, либо уничтожить его. Учил, как благодаря способности видеть направляемые потоки энергии расходовать силу максимально экономно. Показывал, как с помощью уникальных способностей юноши можно эффективно использовать природную магию, щедро разлитую в воздухе.

На одном из занятий скайрэ Рут'аэр удивил Винстона, рассказав ему, что сам он изначально не обладал истинным зрением, а смог его развить за годы упорного труда. Уникумы, обладающие им от рождения, встречались редко. А еще реже они достигали высот в постижении искусства управления силой. Но годы упорного труда и практики позволяли развить эту способность. Одним из критериев, чтобы претендовать на титул Великого мага, было именно абсолютное истинное зрение.

От дополнительных занятий с таким сильным адептом Винстон был просто в восторге. Сам же наставник с удовольствием вглядывался в горящие глаза юноши, усмехался, вспоминая, как когда-то был таким же увлеченным студиозом, и радовался, что скоро сможет с его помощью проверить несколько своих теорий.

За всеми этими делами время пролетало незаметно. И вот наступил этот казавшийся самым обычным день месяца дождей. И никто не знал, что именно сегодня произойдет происшествие, о котором мало кто будет знать, но во многом именно с него начнут отсчет события, которые повлияют на судьбы миллионов разумных.

Новая таверна в целом всем пришлась по вкусу, хотя цены тут были и повыше, чем в привычной «Шаровой молнии». После бурного обсуждения было решено иногда сюда наведываться, но основное место студенческих посиделок все же не менять.

Сегодня они собрались чисто своей компанией. Винстон, естественно, сидел, обнявшись с Кэмией. Ингвар нежно гладил по коленке очередную свою пассию. Никто, кроме него самого, еще не успел запомнить, как ее зовут, знали только, что на этот раз она с первого курса.

А вот Гиллиан был один. Нет, проблем с женским вниманием у него не было. Даже скорее наоборот — после того, как стало известно, что он сын герцога Гирской империи, девушки на юношу буквально вешались. Но сегодня младший Альтрейни решил отдохнуть от своих поклонниц и просто попить вина в приятной компании без того, чтобы очередная дурочка опять применяла на нем весь свой небогатый арсенал средств соблазнения, в тщетной надежде когда-нибудь стать графиней…

Вечер удался. Ингвар сыпал шутками, над которыми пришедшая с ним девица неизменно хихикала, при этом смех у нее, на взгляд Винстона, звучал довольно глупо. Его Кэми больше красиво улыбалась и не упускала случая сама вовремя вставленным словечком уколоть остряка, на что норд ни в малейшей степени не обижался. Гиллиан же налегал на вино и просто наслаждался тем, что находится среди людей, которые видят в нем не графа Альтрейни, а просто своего друга.

Взгляды, кидаемые друг на друга Ингваром и его первокурсницей, становились все более жаркими, да и сам Винстон, поглаживая Кэмию чуть ниже талии, стал подумывать, что пора закругляться и продолжать вечер уже по парам. Юноша вопросительно посмотрел на Гиллиана, и тот, вздохнув, кивнул. Ему в очередной раз придется ночевать в комнате у кого-нибудь из ребят их общежития. Впрочем, Винстон ему уступал жилплощадь не реже, так что никаких обид быть не могло.

Когда друзья, весело смеясь, вывались из дверей таверны, на улице уже властвовала темнота. Винстон с наслаждением втянул пьянящий аромат ночи и почувствовал себя совершенно счастливым. Гиллиан, которому еще предстояло договариваться о том, где спать, вырвался чуть-чуть вперед, уже собираясь распрощаться с друзьями и поспешить в Конд'аэр, но в этот момент услышал какой-то звук. Младший сын герцога Альтрейни даже не успел посмотреть в направлении этого неясного шума, когда его кинули на землю сразу три арбалетных болта, вонзившихся в грудь.

Винстон, слушавший веселое щебетание Кэмии, увидел, как его друга словно кто-то ударил и он растянулся на земле. Из его груди торчали три толстых и коротких арбалетных болта. Несколько секунд у него ушло на осмысление и осознание произошедшего, и, пожалуй, имей неизвестные нападавшие цель перебить всех студиозов, им бы это удалось. Первой отреагировала первокурсница, пришедшая с Ингваром, и оглушительно завизжала. Сам норд лишь оторопело смотрел на тело друга.

Визг девушки вырвал Винстона из ступора. В его душе разом всколыхнулись воспоминания о той ночи, когда он потерял двух своих друзей, растерзанных обезумевшей толпой. Тогда, несмотря на его безуспешные попытки, сила Воздуха так и не пришла на помощь, и юноша впервые почувствовал жуткое ощущение собственного бессилия что-либо изменить. И вот сейчас вновь на его глазах убили ставшего ему настоящим другом Гиллиана.

Разум Винстона разом уступил место нерассуждающей ненависти и дикой ярости. Вырвавшийся из его груди крик мало общего имел с человеческим. Скорей он походил на безумный рев смертельно раненного зверя.

Повинуясь воле обезумевшего от горя мага, высокого в небо взвилась осветительная шаровая молния, и ночь отпрянула под натиском волн яркого света. Но вместо того, чтобы разглядеть нападавших, Винстон лишь зажмурился, ослепленный собственным заклинанием, и убийцы, воспользовавшись этим, вполне могли успеть скрыться, не вмешайся Кэмия. Потеряв ориентацию в пространстве, девушка в испуге просто направила наугад сильнейший порыв ветра, заставивший жалобно застонать деревья и стены домов.

Винстон спешно снизил интенсивность своей осветительной молнии и, проморгавшись, через пару секунд разглядел несколько неясных фигур, которых заклинание Кэмии задело лишь краем, и теперь они уже поднимались на ноги.

Сумев наконец увидеть врага, Винстон не мешкал. Удар грома на секунду оглушил даже самого мага, а с его рук сорвалась короткая, но яркая молния и растеклась по груди первого из убийц. Но тот не и подумал падать — лишь пошатнулся, и у него на запястье ярко полыхнул тусклым светом наборный браслет, состоящий из изящно обработанных пластинок различных камней. Не медля ни секунды, Винстон метнул еще одну молнию, а потом сплел малый молот ветра, но все это казалось бесполезно. Нападавшие шатались под магическими ударами, но упорно продвигались все дальше к спасительной для них темноте, надеясь скрыться.

Понимая, что стоит дать убийцам хоть пару секунд передышки и они убегут, Винстон раз за разом применял самые быстрые из доступных ему простых боевых плетений. Но ни молнии, ни невидимые лезвия, ни даже воздушное копье не смогли пробить защиту нападавших.

Юноша в отчаянии сообразил, что на убийцах сильные амулеты, озарявшие ночь вспышками тусклого света каждый раз, когда об их мощь разбивались посланные студиозом простенькие плетения. Чтобы сокрушить такую защиту, необходимо было создать энергоформу посложнее, но для этого требовалось хотя бы несколько секунд, а их убийцам как раз и хватило бы, чтобы метнуться за ближайшее здание и скрыться.

Положение спасли пришедшие в себя Ингвар и Кэмия. Они тоже стали засыпать убийц простенькими боевыми плетениями, и Винстон смог создать что-то более серьезное. С его ладоней сорвалась мощнейшая шаровая молния, за секунду преодолевшая расстояние до первого из нападавших и превратившая его в обугленный труп. В упоении Винстон захохотал, создавая новое плетение, и вскоре следующего убийцу стиснул со всех сторон невидимый воздушный кокон. Защиты хватило лишь на пару секунд, и вот уже жертва, издав жуткий крик, превратилась в груду переломанных костей.

Последний из нападавших, отчаявшись скрыться, решил подороже продать свою жизнь. Сумев увернуться от посланной Ингваром молнии, он сделал резкое движение рукой, отправляя в стремительный полет метательный нож, целясь в Винстона, безошибочно определив в нем самого опасного из начинающих магов. К счастью, у Кэмии хватило ума заранее создать вокруг друзей простенькую воздушную стену, в которой и увяз посланный убийцей клинок.

Винстон на секунду оторопел, увидев в каком-то метре от себя застывший метательный нож, который, если бы не предусмотрительность девушки, мог сейчас торчать у него в груди. Очнувшись, юноша спешно воздвиг вокруг себя и друзей еще одно защитное плетение и, вновь скривив губы в злой усмешке, стал создавать петлю молний, которая должна была легко справиться с амулетом убийцы и превратить его в кучку пепла.

И когда с вытянутой ладони Винстона уже вот-вот должно было сорваться убийственное плетение, в его голову впервые с того момента, как упал Гилилан, пришла рациональная и спокойная мысль. А если это просто наемный убийца? Я этого ублюдка сейчас уничтожу, и потом никогда не докопаться, кто заплатил за жизнь моего друга!

Винстон словно с разбегу налетел на стену. Усилием воли он сдержал рвущуюся наружу смертельную энергию и спешно вновь начал создавать воздушный кокон. Когда плетение было готово, он прокричал Ингвару и Кэмии, чтобы они прекратили метать свои заклинания.

Получив передышку, убийца тут же вскочил, но не успел сделать и шага. Вокруг взвыл покорный магу воздух, сжимая того в невидимых тисках. Но на этот раз Винстон не собирался превращать нападавшего в груду равномерно перемешанных осколков костей, мышц и внутренних органов. Стоило защитному амулету вспыхнуть в последний раз и перестать препятствовать плетению юноши, как он остановил сжимающийся воздух и рассеял структуру.

Не верящий своему счастью убийца только успел сделать первый жадный глоток вновь доступного его легким воздуха, а Винстон уже небрежным жестом послал в него простенький невидимый кулак. Плетение превратило лицо нападавшего в кровавую маску и начисто выбило сознание, оставив лежать на мостовой с широко раскинутыми руками.

Поняв, что убийцы нейтрализованы, будущие маги кинулись к Гиллиану. Винстон с содроганием посмотрел на тело друга и увидел, что на его груди тихим жемчужным светом горит кулон, который тот никогда не снимал. Внезапно вспыхнувшая надежда заставила юношу опрометью рухнуть на колени и спешно создать простейшее плетение из разряда целительской магии. Стоило ему начать действовать, как взгляду стали доступны жизненные каналы Гиллиана. Большинство из них едва светилось, а вокруг трех арбалетных болтов расползалась багровая тьма. Но главным было то, что, вопреки всему, в теле студиоза все еще теплилась жизнь!

— Жив, он жив! — голос Винстона от волнения срывался. — У него какой-то амулет, который не дает ему умереть! Точнее не могу разобрать, слишком сложные плетения в него вложены, притом из магии Воды! Но артефакт потихоньку слабеет, у него скоро закончится энергия! Живо зовите на помощь!

Первокурсница опрометью метнулась к дверям таверны, но Винстон уже понял, что это все напрасно и окриком остановил Кэмию и Ингвара. Находись сейчас в Подножье полноценный адепт, он наверняка бы почувствовал применение боевой магии и уже был бы здесь. Простые же люди в страхе отсиживались по своим домам. Поэтому спасти Гиллиана могли только они сами.

— Проклятье! Я не знаю, как напитать энергией амулет с водной магией! — в отчаянии взвыл юноша и в кровь расшиб костяшки кулака о мостовую.

— Ты же сутками за своими книжками просиживаешь, придумай что-нибудь! — закричал в ответ Ингвар, и в его голосе отчетливо слышалась паника.

— Да не знаю я, что делать с этим скаренным амулетом! — в ярости заорал Винстон, вперив в норда наполненный бешенством и отчаянием взгляд. — А лечебная магия такого уровня, чтобы хотя бы поддерживать жизнь с такими ранами, мне и близко недоступна!

— Его нужно в Конд'аэр! — Кэмия, на удивление, сохранила больше всех хладнокровия. — Только там Гила спасут!

— Дура, да пока мы его туда дотащим, он уже десять раз концы отдаст! — Ингвар с ненавистью пнул ни в чем не повинную плетеную корзину для мусора.

Из дверей «Торнадо», подгоняемые первокурсницей, стали осторожно высовываться первые люди, но Винстон уже ни на что не обращал внимания. Слова Кэмии подтолкнули его к на первый взгляд безумной мысли. Шансов донести друга до Парящего замка не было. Но это если передвигаться по земле. Винстон же решил, что пришла пора доказать, что он недаром собирается носить гордое звание мага Воздуха.

Юноша уже давно мечтал овладеть полетом и вплотную приблизился к этому. Более того, сложнейшее плетение, которое изучали лишь в числе самых последних из обязательной программы университета, он уже неплохо освоил. Только вот столь большое количество энергетических потоков, накладываемых непосредственно на самого себя, требовало вдобавок нескольких недель усердных тренировок, прежде чем магическую структуру можно было бы безопасно применять на практике. Но и после этого не меньше месяца уходило на освоение искусства управления полетом, иначе велик был шанс найти смерть, разбившись о скалы.

Но что значит риск, если рядом последние мгновения доживает раненый друг и только ты можешь его спасти? Винстон не колебался ни секунды. Понимая, что Гиллиан слишком для него тяжел, он невидимыми жгутами свернутого воздуха приподнял его тело и надежно привязал к себе, после чего приступил к сотворению плетения полета.

Не обращая внимания на удивленные вопросы Ингвара и Кэмии, Винстон, зажмурившись, старательно вспоминал каждую черточку магического узора. Потом он открыл глаза, несколько раз глубоко вздохнул, чтобы успокоиться, и начал сплетать в причудливую вязь неоднородные и разнонаправленные энергетические потоки. Никогда еще юноша не пытался сотворить что-то настолько сложное. Куда до этого плетения было пусть и умело направленным, но жалким потокам сырой силы, благодаря которым он сумел приподняться над землей на вступительном испытании! Энергоформа полета была одним из самых мощных и знаменитых плетений, доступных широкому кругу магов Воздуха. Именно с этим заклинанием и ассоциировались адепты этой стихии в умах простых людей.

Ингвар и Кэмия увидели, как вокруг Винстона начинает зарождаться радужное свечение, и поспешили отойти, хотя до конца еще не верили в то, что он решился на полет. Но юноша уже закончил плетение, и за его спиной из сгустившегося воздуха соткались ажурные крылья — каждое не меньше четырех метров длиною. Кэмия восхищенно охнула, разглядывая безумно красивое творение магии Воздуха. Ингвар же просто с надеждой смотрел на друга, и в его голове билась только одна мысль: Только бы он долетел! Только бы успел!

Между тем Винстон потянулся раскинутыми далеко в стороны тонкими нитями плетения, и сразу послушный его воле порыв ветра наполнил радужные крылья. Оттолкнувшись, юноша взмыл в воздух. Прочнейшим заклинанием к нему был плотно притянут умирающий друг, да и сам юноша шел на смертельный риск. Но все это на секунду прекратило иметь значение, стоило суметь оторваться на земли. Эмоции захлестнули Винстона, заставив на мгновенье почувствовать себя всемогущим.

Но реальность быстро напомнила о себе. Рвущийся из груди юноши крик восторга мгновенно был остановлен сильнейшим встречным потоком воздуха. Ветер не давал вдохнуть и обжигал лицо ледяными лезвиями. Винстон был вынужден закрыть глаза и сразу же начисто потерял ориентацию.

Кляня себя за забывчивость, юноша спешно создал плетение, и перед его лицом возникла невидимая преграда, гасящая скорость воздуха. Сумев наконец вздохнуть, Винстон открыл слезящиеся глаза и с ужасом понял, что стремительно теряет высоту. В панике он потянул за управляющие нити плетения, но добился обратного результата. Порыв ветра, вместо того чтобы наполнить крылья, только ускорил падение. Впереди уже отчетливо вырисовывались стремительно приближающиеся темные очертания скалы.

Понимая, что второго шанса у него уже не будет, Винстон вновь стал судорожно менять управляющий контур плетения, вкладывая в это усилие все свое желание жить. На этот раз ему удалось вернуть контроль над воздушной стихией, и сотворенные им крылья поймали сильнейший порыв ветра. От дикой перегрузки у юноши потемнело в глазах, но он уже вновь взмыл вверх. В голове шумело, но главное Винстону удалось, юноша сумел набрать высоту и теперь пытался сориентироваться, чтобы понять, в какую сторону ему необходимо лететь.

Найдя вдали изящную дымку магической энергии от бесчисленных плетений, окутывающих Конд'аэр, юноша направился туда. Полет давался ему непросто. Он был слишком неопытен, да еще и вдобавок волок с собой весящего в полтора раза больше него самого Гиллиана. Сила воздушных потоков, наполняющих крылья, в любой момент грозила оказаться недостаточной, и юноша тут же начинал падать. Но каждый раз он с большим трудом, но все же выравнивал полет.

Немного освоившись, студиоз стал набирать высоту более плавно, не срываясь периодически в штопор. Но стоило полету выровняться, как юношу начали одолевать плохие предчувствия. Несмотря на защитное плетение, предохранявшее от сильных порывов ветра, Винстон все сильнее мерз. Вокруг властвовала ночь. В безбрежной темноте на будущего мага стали накатываться волны одиночества и страха. Он впервые осознал, на какой громадный риск пошел. Более того, он понял, что поставил на карту не только свою жизнь, но и судьбу друга. Возможно, все же стоило остаться на месте и попытаться как-то дотянуться магией до Конд'аэра и вызвать подмогу. Винстон старался гнать прочь сомнения, убеждал себя, что не знает способных на это заклинаний, но лишь больше себя накручивал. Хуже всего было то, что во время полета он не мог проверить, не иссякла ли еще энергия амулета и жив ли Гиллиан.

Темная безлунная ночь осязаемо давила. В глубине души юноша поверил в то, что его друг уже умер и сейчас он несет с собой лишь бездыханное тело. Не освоенное толком плетение полета быстро вытягивало из него силы, и поддерживать его становилось все труднее. От магического истощения и страха юношу колотила дрожь, он с трудом давил в себе панику и в надежде всматривался в приближающиеся очертания Парящего замка, казавшегося ему единственным реальным объектом в окружающей темной бездне.

И вот, наконец, Конд'аэр предстал во всей своей красе. Мостовая и крыша каждого здания светилась приглушенным голубоватым светом, не мешающим спящим, но делавшим перемещение по ночному замку безопасным. По высоким шпилям пробегали словно игравшие в догонялки россыпи веселых огоньков. Откуда-то доносились неспешные переборы гитары, и Винстон едва не расплакался от облегчения, поняв, что дотянул и что он больше не один в этом темном и враждебном безмолвии.

С трудом справившись с вновь взбрыкнувшим плетением, юноша направил полет к единственной здесь больнице. Магия Воздуха всегда была сильна в целительстве и уступала в этом только силе Воды. В Конд'аэре имелась шикарная больница, в которой одновременно лечили пациентов и занимались научными изысканиями. Более того, помимо целителей-воздушников, практиковали здесь и несколько сильных магов Воды. Для адептов лечение здесь было несильно обременительным для кошелька, а для студиозов и преподавателей университета и вовсе бесплатным. А вот простым смертным, пусть даже знатным и очень богатым, приходилось изрядно облегчать свою мошну, чтобы получить помощь здешних лекарей.

Винстон по пологой дуге попытался плавно опуститься на специально для этого предназначенную крышу больницы, но сказался недостаток опыта в управлении плетением полета. Вместо аккуратной посадки юноша на довольно большой скорости просто рухнул, даже не успев сгруппироваться. Резкая боль прострелила его хромую ногу, и Винстон, надсадно взвыв, покатился по крыше. Неудачно выставленная рука разом вырвалась из суставной сумки, и юноша захлебнулся собственным криком. На глаза навернулись слезы, но он сумел взять себя в руки. На секунду забыв даже о боли, будущий маг рассеял плетение, державшее тело Гиллиана, и с трудом развернулся к нему.

Винстон с ужасом смотрел на стремительно тускнеющий амулет, в котором вскоре не осталось ни капли магии. В его голове не укладывалось, что все было напрасно. Размазывая сопли и слезы и подвывая от боли и горя, он отвесил себе несколько пощечин здоровой рукой и на последних крохах магических сил создал плетение, позволяющее видеть энергетические потоки в человеческом организме. Он еще успел разглядеть, как в теле друга быстро угасают последние искры жизни, когда судорога его первого полного магического истощения скрутила юношу. Его долго и мучительно рвало, но он заметил, как на крышу стремительно выбежали несколько человек, сразу кинувшихся к нему. Винстон из последних сил оттолкнул лекаря, указывая на Гиллиана. Сразу все поняв, оба мага склонились над лежащим, и с их рук заструились энергетические потоки мощнейших плетений.

На крышу выбежал еще один адепт и направился к свернувшемуся калачиком и тихо скулящему Винстону. Нагнувшись над студиозом, он резко вправил ему руку. От ужасной боли юноша захлебнулся в новом крике, но опытный лекарь уже накладывал плетение, и последним, что почувствовал юноша, было мягкое касание силы, мгновенно погрузившее его в сон.

Ректор Университета Воздуха скайрэ Гал'аэр чувствовал себя полностью опустошенным. Неприятности начались еще неделю назад — когда архимаг сообщил ему, что сразу несколько пророков живущих в Гирской империи углядели в будущем смутную угрозу. Все видения были отрывочны и путаны, но маги сходились в одном — через несколько лет для страны, а значит и для всех государств союза Великих Сил, наступят черные времена.

Пару дней назад куда-то запропастился один из наставников, и ему срочно пришлось искать замену. А накануне ректора университета подвело собственное тело — голова разболелась так, что не помогали никакие усилия целителей. И вот в довершение всех несчастий в его собственном университете едва не убили сына герцога Альрейни.

На улице уже светало, а он так и не сомкнул глаз с того момента, как к нему вскоре после полуночи постучался помощник, принесший дурные вести. Услышав о случившемся, ректор впервые за многие годы на секунду растерялся. Когда с ним на контакт вышел герцог Альтрейни, он с удовольствием пообещал ему присматривать за младшим сыном, полагая, что обеспечить ему безопасность не представляет никакого труда: в Конд'аэре и даже в Подножье преступность отсутствовала напрочь. Мысль о том, что кто-то захочет убить Гиллиана и решится на ссору с магами Воздуха, даже не пришла ему в голову. Но, тем не менее, именно это и произошло.

Услышав от помощника о покушении, скайрэ Гал'аэр, преодолев замешательство, развил бурную деятельность. Во-первых, он распорядился поднять с постелей всех без исключения магов-лекарей и приказать им спасти Гиллиана любой ценой. Стоило ему услышать о том, как в госпиталь был доставлен юноша, ректор сразу дал указание отправить в Подножье не меньше дюжины опытных магов, чтобы прочесать местность и любой ценой найти нападавших.

Отдав первые необходимые распоряжения, скайрэ Гал'аэр поспешил связаться с архимагом. Заспанный верховный адепт Воздуха сразу ответил на вызов. Стоило ему услышать о произошедшем, архимаг нахмурился и, попросив держать его в курсе, поспешил прервать связь. Он понимал, что необходимо как можно скорее принять меры, ведь вряд ли неизвестные убийцы хотели смерти лишь одного младшего Альтрейни. А значит, и над самим герцогом, и над его старшим сыном нависла серьезная угроза.

Не будучи в силах оставаться на месте и дожидаться новостей, ректор поспешил в больницу, желая лично убедиться в том, что для спасения юноши делается все возможное. Стоило ему мягко опуститься на крышу, как к нему навстречу вышел один из магов-целителей. Уставшим голосом он рассказал, что жизни обоих пациентов уже ничего не угрожает. Успокоившись, скайрэ Гал'аэр прошел следом за лекарем вглубь здания, где, расположившись в удобном кресле, потребовал подробностей.

По словам целителя выходило, что им всем очень крупно повезло. Когда дежурные лекари, привлеченные магическими всплесками и криками, выбежали на крышу, Гиллиан уже шагнул одной ногой за грань. В груди юноши торчало три арбалетных болта, которые и сами по себе могли убить даже куда более живучего человека. Вдобавок они еще были пропитаны сильнодействующим ядом. В итоге все решили секунды. Попади Гиллиан в заботливые руки целителей хотя бы на четверть минуты позже, и они уже ничем не смогли бы ему помочь. Юноше не давал соскользнуть за грань смерти только очень мощный амулет, основанный на силе магии Воды. Но стоило его энергии иссякнуть, и юноша сразу бы умер, что почти и произошло. К счастью, подоспевшие маги успели его спасти. Пришлось, конечно, изрядно повозиться, но во многом благодаря помощи адептов Воды схватку со смертью целители выиграли.

Удостоверившись, что сыну герцога Альтрейни уже ничего не угрожает, ректор поинтересовался здоровьем второго студиоза.

— О, этот юноша через пару дней будет в полном порядке. У него сильное магическое истощение, а также выбито плечо. Неудачно приземлился на крыше, наверное, не очень усердно тренировался, когда отрабатывал полет и посадку, — улыбнулся целитель.

— Зря смеетесь. Он вообще не тренировал полет, — сказал ректор и, заметив недоумение на лице лекаря, добавил: — Это не студиоз старшего курса, как вы подумали. Он едва-едва на второй перешел. И этот полет стал для него первым.

— Но как он смог? Без тренировки, в темноте, с дополнительным грузом… Он должен был разбиться! — удивлению целителя не было предела.

— Попадаются и среди молодежи талантливые самородки, — усмехнулся скайрэ Гал'аэр и потеплевшим голосом добавил: — Этот юноша одарен и сегодня, даже еще не закончив обучение, спас наш университет от очень больших проблем. Великий маг из него может вырасти, если не собьется с правильного пути…

Распорядившись трястись над здоровьем студиозов больше, чем над собственным, ректор отправился вниз в Подножье, чтобы лично удостовериться, что все убийцы будут обнаружены и взяты живыми. Здесь его ждал сюрприз. Руководящий поисковыми работами маг рассказал ему, что, прибыв на место, они обнаружили нескольких растерянных студиозов университета, а также два тела и одного пребывающего без сознания убийцу. Прочесывание местности ничего к этому не добавило.

Ректор пожелал лично услышать о произошедшем, и скоро к нему подвели Ингвара и Кэмию. Первым делом они засыпали его вопросами о друзьях и успокоились, лишь услышав, что они живы и им уже ничего не угрожает. Кэмия внезапно разрыдалась. Ректор понимал ее состояние: нервное напряжение было слишком велико и искало сейчас выход в слезах. Поэтому он распорядился, чтобы одна из волшебниц отвела всхлипывающую девушку в сторону, а сам стал расспрашивать Ингвара.

Юноша отвечал на все вопросы, но глаза его были пусты. Нервное напряжение, страх и переживания за друзей не прошли напрасно и для него. Горячка боя давно схлынула, и сейчас норд ощущал себя так, словно из него вынули стержень. Но юноша понимал, что не может сейчас позволить слабость и старательно вспоминал даже малейшие подробности.

Узнав у студиоза все, что тот мог рассказать, и осмотрев защитные амулеты убийц, ректор задал еще несколько вопросов руководящему расследованием магу, после чего распорядился отправить пленника в Конд'аэр. Картина вырисовывалась удручающая. Неизвестные убийцы были настоящими профессионалами и действовали наверняка. Арбалетные болты, которыми стреляли в Гиллиана, были дополнительно зачарованы и легко могли преодолеть простенькую магическую защиту вроде воздушной стены. Но им этого даже не потребовалось. Студиозы ничего не подозревали, и убийцы беспрепятственно разрядили оружие в свою жертву. Если бы не мощнейший амулет, младший сын герцога Альтрейни сразу бы отправился на новый круг перерождения. Сами же убийцы сумели бы скрыться, растворившись в ночи.

Но один просчет нападавшими все же был допущен. Они не сочли опасными друзей Гиллиана, сосредоточив все свои усилия на основной цели, за что и поплатились. Продемонстрировав неплохое владение простенькими боевыми плетениями и невероятное везение, студиозы сумели справиться с ними. Не помогли убийцам даже защитные амулеты, основанные на магии Земли. Но самым важным ректор полагал тот факт, что Винстон сумел побороть свою ярость и ненависть и оставил одного из нападавших в живых. Это давало возможность пролить свет на то, кто настолько заинтересован в смерти сына герцога, что готов идти на конфликт с Конд'аэром.

Начавшийся допрос пленника едва не ознаменовался новым провалом. Над убийцей немало потрудился неизвестный знаток ментальной магии. Стоило адептам Воздуха начать грубо подавлять волю нападавшего, как сработала закладка в его разуме. Пленник так бы и умер, не успев выдать своих хозяев, не вмешайся еще один ментальный маг, работавший в университете. Стоит сказать, что, несмотря на то, что в странах союза Великих Сил любая другая магия кроме стихийной была слабо развита, владеющие другими ее видами все же имелись. Та же ментальная магия была слишком удобным инструментом, чтобы от нее полностью отказаться. Поэтому таких волшебников можно было встретить на службе как у их стихийных коллег, так и у мирских и духовных владык. При университетах Великих сил даже негласно обучали специалистов.

Специалисту по ментальной магии пришлось изрядно повозиться, но результат того стоил. Как только он умел проникнуть в разум убийцы, тот выложил все, что только знал. От услышанного даже опытным магам стало не по себе. Нападавший работал в тайной службе Гирской империи и именно от своего непосредственного начальства получил задание устранить младшего сына герцога Альтрейни. Для ректора университета Воздуха это, впрочем, не стало открытием. Нечто подобное он и предполагал.

Выпытав у пленника все, что можно, скайрэ Гал'аэр поспешил к себе в кабинет. Он устало опустился в кресло и начал создавать заклинание дальней связи. Когда верховный адепт Воздуха ему ответил, ректор обрисовал ему все произошедшее, стараясь не пропустить ни одной детали. В ответ архимаг поведал другу, что покушение не было единственным. Этой ночью пытались убить и старшего сына герцога Альтрейни, но вовремя предупрежденный адепт Воздуха, приставленный к нему, сумел его спасти, уничтожив нападавших. К сожалению, ни одного из них живым взять не удалось. А вчера от рук собственного охранника погиб еще один из герцогов империи. Когда рассказ был окончен, друзья несколько секунд помолчали. Оба мага понимали, что эти покушения будут иметь большие последствия.

Закончив разговор с ректором университета Воздуха, архимаг секунду постоял в задумчивости, а потом и сам стал создавать заклинание дальней связи. Вскоре на него уже смотрел очень уставший герцог Альтрейни.

— У меня для вас хорошие новости, — начал разговор Верховный адепт Воздуха. — Жизни Гиллиана уже ничего не угрожает, наши целители о нем позаботятся. На вашего старшего сына тоже покушались, но наш маг уничтожил убийц. Думаю, следующей жертвой непременно станете вы. Надеюсь, по моему совету были усилены меры безопасности?

— Можете не волноваться. Покушение уже состоялось, — устало ответил герцог. — Получив от вас сообщение, я незамедлительно усилил меры безопасности. Вся прислуга в моем замке переполошилась, и скоро одна из служанок сообщила, что мой личный повар ведет себя странно. Когда его привели, несчастный не выдержал и рыдая упал передо мной на колени. По его словам, вчера, когда он был в городе вместе с семьей, на них напали неизвестные. Его сразу скрутили, и кто-то в маске сказал, что если повар хочет, чтобы его жена и дети остались в живых, то он должен делать то, что ему прикажут. Несчастному дали пузырек с сильнодействующим ядом и велели вылить мне его в вино. В случае если он так и сделает, ему была обещана большая сумма золотом и безопасность для него и всей семьи.

— Уже устроил облаву? — деловито поинтересовался архимаг.

— Конечно. Но единственный результат — мы нашли тела жены и детей моего повара. Судя по всему, их зарезали сразу после разговора с несчастным.

— Ожидаемо. Работали профессионалы. Кстати, повара этого рядом с собой не оставляйте. Кто знает, что теперь взбредет ему в голову.

— В этом совете уже нет нужды. Несчастный, узнав о судьбе своей семьи, повесился. Лучше расскажите, есть ли у вас какие-либо успехи? Узнали, кто мог желать смерти мне и моим сыновьям? — в голосе герцога проскользнули стальные нотки.

— Есть, только вот новости крайне неприятные. Одного ублюдка мы взяли живым. Покопавшись в его голове, мы установили, что покушение планировалось императорской тайной службой, — голос верховного адепта Воздуха был сух, он пристально наблюдал за реакцией собеседника, гадая, не напрасно ли выбрал его в качестве союзника.

— Проклятье! Этого я и боялся! — в голосе герцога не проскользнуло ни капли страха, лишь бессильная ярость. — Я ничего не могу сейчас предпринять против императора и его безумной женушки! Но и сидеть сложа руки нельзя. Императорская тайная служба рано или поздно добьется своего, и от рода Альтрейни останутся только фамильный склеп и пыльные портреты!

— Могу дать совет. Срочно отправляйтесь в столицу.

— Чтобы самому положить голову на плаху? — горько усмехнулся герцог.

— Добейтесь аудиенции у императорской четы. Сообщите им, что на вас и ваших сыновей были совершены покушения, к счастью, безуспешные. Доложите, что все убийцы уничтожены, взять живым никого не удалось. Непременно выразите уверенность, что это происки внешних и внутренних врагов империи, решивших извести лояльную лично императору и императрице герцогскую династию. Просите защиты и обещайте, что всегда будете самым верным их сторонником, готовым выступить против любого противника. Подчеркивайте, что вам неважно, будет ли этот враг внешним или внутренним. Если вы окажетесь достаточно убедительны, то появится время для того, чтобы не спеша подготовиться и когда-нибудь рассчитаться по всем счетам.

— В этом есть смысл, — задумчиво протянул герцог Альтрейни.

— Других вариантов просто нет. Если вам не удастся убедить императора и, что еще важнее, его супругу в своей лояльности, то рано или поздно вас и вашу семью достанут убийцы.

— Что ж, тут вы правы. У меня нет выбора. Но даже если я окажусь недостаточно убедителен и отправлюсь на плаху, прошу, позаботьтесь о моих сыновьях.

— Конечно, — уверенно кивнул архимаг, но внутренне лишь грустно усмехнулся. Он знал, что если император сейчас прикажет казнить герцога, то, опасаясь прямого конфликта, открыто защищать его сыновей маги Воздуха не будут. Возможно, и сам герцог понимал это, но слишком ему хотелось верить в обратное, ведь больше ему надеяться было не на кого.