Три желания

Глава 47. Михаэль

Михаэль

Бэйлис с тревогой смотрел на растерянную женщину. Яна, конечно, старалась сохранить лицо, но он как будто чувствовал ее эмоции и с тревогой ждал реакции. Мужчина боялся за то, что она разозлиться из-за спектакля с самолетом и заказчиком. Джин, конечно, уверял, что все пройдет гладко и девушка только обрадуется, но пока радости на лице девушки не было.

Успокаивал себя Михаэль тем, что в воздухе они проведут несколько часов. И бежать из летящего самолета некуда. Этого времени должно было хватить, чтобы поговорить. Хотя бы поговорить. На большее Михаэль рассчитывать пока боялся.

За эти два года Бейлис сильно изменился. Все началось с того утра, когда он обнаружил на кухне дахабского дома Ингу. Это было настолько для него нетипично, настолько странно и нелогично, что мужчина начал сомневаться в реальности происходящего. Но все вокруг так или иначе подтверждали слова женщины: пожар, подвернутая нога, больница, куда Михаэль повез помощницу.

Михаэль сотню раз задался вопросом, почему он один вез Ингу в госпиталь, если мог поехать с тем же Закарией? Почему поехал в дом, а не в гостиницу, которая была ближе к госпиталю, да и дожди на Синае не такие сильные и продолжительные, чтобы это было проблемой. Мог просто переждать на обочине. Но все равно, зачем-то повез ее в город. Это было странно и нелогично. Так он мог поступить с женщиной, в которой был заинтересован. Но не с помощницей.

Впрочем, этот эпизод его биографии мог бы остаться обычным недоразумением, которое путешественники часто списывали на «особенный воздух» места. Если бы не ощущение болезненной пустоты в груди. Несколько месяцев Михаэль прожил с чувством, что его лишили чего-то бесконечно важного. Бесконечно ценного и родного. Элемента, без которого он просто не чувствовал себя полноценным.

Это чувство угнетало. Особенно паршиво стало когда он вернулся из Египта в Лондон. Жизнь потеряла краски. Сначала мужчина пытался найти утешение в алкоголе. Но хватило его ровно на сутки. Головная боль и тошнота Бейлису не понравились. Радости в общении с женщинами он тоже не находил. Все они казались ему скучными, однотипными, неинтересными. В попытках найти ту самую, он нашел для бизнеса пару потрясающих специалистов, которые приносили хорошую прибыль компании, но не интересовали его как женщины и казались бесполыми.

Окончательно отчаявшись, Бейлис ушел с головой в работу и обратился за помощью к психотерапевту. Толку от терапии не было, но он хотя бы создавал у Михаэля иллюзию контроля над ситуацией. Так он прожил почти полгода. Все изменилось одним дождливым вечером. Он раньше обычного закончил дела, но возвращаться домой не хотелось. Вместо того, чтобы скоротать вечер в любимом ресторане за ужином и вернуться в поместье, Михаэль заказал «фишн чипс» из ближайшей забегаловки и включил первый попавшийся в рекомендациях фильм. На экране появилась Тильда Суинтон, с ужасной прической, в одежде, которая безнадежно уродовала актрису. Она играла историка. Одинокую женщину ученого, которая изучала мифы и обладала необычными способностями. Что-то кольнула в груди Бейлиса и он отложил в сторону коробку с рыбой и сосредоточился на сюжете.

Все, что происходило на экране, казалось знакомым. Но что именно и как это было связано с его жизнью он, не понимал. Этой же ночью ему приснился кошмар. Огромный пылающий демон уводил женщину. Он не видел ее лица, только силуэт, но знал, что должен ее найти. Защитить.

Кошмар начал повторяться. Сначала несколько раз в неделю, потом чаще, и через месяц он уже видел женщину, украденную демоном каждую ночь. Образ незнакомки стал навязчивым. Он думал о ней и днем, и ночью, не мог сосредоточиться ни на работе, ни на жизни. Когда становилось невыносимо, Бейлис пересматривал фильм, пытаясь понять, что его так цепляет.

Еще через месяц он начал искать информацию о джинах. Читал все, что попадалось ему в интернете, что находил виртуальный помощник, даже дважды слетал на лекции о демонах и джинах, которые проводили странные люди с седыми бородами и чуждым Михаэлю взглядом на жизнь. Все было не то.

Окончательно отчаявшись, Михаэль нашел специалиста по гипнозу. Мужчина был уверен, что он забыл кого-то очень важного, и гипнотерапевт обязательно поможет ему вспомнить. Вспомнить женщину. Теперь он был точно уверен, что на самом деле привез в дахабский дом не Ингу, а кого-то другого. Кого-то бесконечно важного. Вот только сеанс гипноза провалился. Михаэль просто уснул на неудобной кушетке, и на аудиозаписи был слышан исключительно его храп.

— Возможно, вам следует выспаться перед сеансом, — предположил моложавый англичанин с наметившейся на висках сединой.

Михаэль с ним согласился и назначил повторный сеанс. Вот только необходимость в нем отпала уже через день. Часам к четырем, когда он вернулся с собрания акционеров одной из компаний, Бейлис обнаружил в своем кабинете демона. Того самого демона из сна. С черной кожей, огненными прожилками и взглядом, пробирающим до костей. Только в этот раз его поразило не существо, сидящее за его столом, а чувство дежавю. Он его уже видел. Он его знал.

— Кто ты? — к удивлению Михаэля, голос его прозвучал холодно. Ничто не выдало страха или растерянности, которые он сейчас испытывал.

— Джин, — демон откинулся на спинку стула и закинул ногу на ногу, как это делают люди.

— Зачем ты здесь?

— Хочу предложить тебе сделку. Желание, на услугу.

— В сказках ты исполняешь три желания.

— Сказки лгут.

Ифрит два года назад

Возвращение в Аль-Гаиб было долгожданным, но горьким. Джин появился на городской площади ранним утром, когда небо уже стало цвета ртути, но огни, напоминающие земные звезда еще не погасли. Родной город Ифрита назывался Ифритий. Он раскинулся в жерле вулкана и был заселен огненными джиннами. Где улицы города пылали огненными рунами, на боевых аренах, разбросанных по всему городу, шли бои. Джины сбрасывали накопившееся напряжение. Пабы разрывались от смеха и огненных вспышек. Все было знакомым, родным и далеким. Место, которое он всегда считал своим домом, по которому скучал долгие столетия, почему-то не радовало.

Джин накинул на голову капюшон и остановился возле одного из ледяных помостов, где два бойца пытались выбить дурь друг из друга. Зрителей было мало, несколько мальчишек болели за своего кандидата, взрослые джины обсуждали технику бросков и ударов, а юные джини просто любовались разгоряченными телами. А потом Ифрит вдруг понял, что весь этот бой состоялся только благодаря этим огненным девицам. Хорошеньким и коварным. Ифрит вдруг подумал, что раньше он бы и сам с удовольствием влез в драку, чтобы покрасоваться перед хорошенькими джини. Но сейчас в этом не было смысла. А потом представил, что если бы за ним наблюдала Яна, то он уже стоял бы на сцене, держа этих желторотых щенков за шкирку, как неразумных котят.

Он усмехнулся, натянул капюшон поглубже, как будто это помешало бы кому-то узнать его и направился в сторону аллеи Грешников. Так в городе называлась улица, где можно было найти изображение всех уровней ада, которые когда-то описывал Данте. Конечно, к реальности это описание никакого отношения не имело. Видение это было навеяно на мыслителя одной коварной демоницей, исключительно ради развлечения. А вот результат такой забавы понравился местному губернатору и тот приказал увековечить труд на одной из городских улиц.

Здания в этом месте парили на девяти уровнях, и каждый уровень был отдан под заведения соответствующей тематики. В заведениях первого уровня находились обычные кафе, рестораны, магазины и лавки, выше заведения для «слепых свиданий», где горожане могли провести время со случайным встречным, дальше от начала до кона улицы располагались многочисленные рестораны, для любителей вкусно поесть. Джины в большинстве своем не нуждались в еде или напитках, но время от времени занимались этим ради развлечения. На четвертом уровне любили проводить время бизнесмены и биржевые игроки. А еще выше, раскинулись боевые арены, бордели, азартные дома.

Все эти улицы, заведения, и даже посетители в них, за время отсутствия джина не изменились. Как и раньше, несмотря на капюшон, прохожие кланялись ему, боясь заговорить, и умирая от любопытства. Всем было интересно узнать, с чем он вернулся на этот раз.

Для Аль-Гаиб время его отсутствия было ничтожным. Ифрит с облегчением отмечал, что за эти столетия, здесь ничего не изменилось: дома все также меняли свою форму, в зависимости от настроения хозяина, горячие ветра проносились по узким улицам, из окон время от времени вырывались искры неумелых заклинаний. Молодые джины пытались овладеть материей. А это значило, что восстановиться в родных землях он сможет достаточно быстро.

Ифрит дошел до конца аллеи, прошел вулканический переулок и повернул в тупик «Падших». Посмотрел на небо, которое за время его прогулки приобрело насыщенный металлический оттенок, и толкнул ледяную дверь. В пабе никого не было. Стулья и столы парили под потолком, на подоконнике, словно кот, дремал полупрозрачный детеныш Ветра. Наглое существо свесило одну лапу вниз, а морщинистую морду с вытянутым тупым носом положила на край цветочного горшка.

— С возвращением князь, — за спиной раздался скрипучий голос хозяйки паба.

Это была высокая полупрозрачная джини, из Сарим аль-Их, города ветров. Белые волосы подняты в высокий хвост, синяя кожа переливалась, словно была намазана маслом, серые глаза смеялись вместо тонких губ. Питейное заведение она держала так давно, что даже старожилы не помнили, как оно появилось в тупике. И почему рожденной ветром было разрешено поселиться в вулкане. Но заведение ее любили, и каждую ночь энергетическая касса наполнялась раньше, чем заканчивался первый ящик вина.

— Сколько королевских сердец князь в этот раз разбил? — она озорно усмехнулась и достала из-под стойки хрустальный бокал на длинной ножке.

Это был личный бокал Ифрита. Так уж вышло, что породистые джины привязывались к любимой посуде, и хозяйка заведения уважала эту слабость. Ифрит щелкнул пальцами и из пола вырос металлический стул.

— В этот раз без приключений, — соврал джин.

Его собеседница понимающе кивнула, и достала бутылку вина.

— Урвала в шайтанских винодельнях, — пояснила дева.

— Я думал, они запретили тебе туда заходить.

— Запреты существуют, чтобы их нарушать, — философски заметила джини. — Так говорят люди?

— Так. Что в городе?

— Ничего нового. Губернатор время от времени заходит, спрашивает про тебя.

Ифрит кивнул и одним глотком опустошил бокал. Вино было терпким, холодным, с привкусом меда и перца. Не лучшее, что можно было достать у шайтанов, но идеальное для этого заведения.

— Значит, в этот раз не князь разбивал сердца, а князю?

Хозяйка хитро улыбнулась, вытерла руки кружевной салфеткой, которую все это время носила за поясом. Как и все женщины, она любила сплетни и истории. Особенно истории, когда всемогущие герои преклоняются перед слабыми женщинами. И чутье ей подсказывало, что именно сейчас перед ней разыграется сцена именно из такой истории. Но к ее сожалению Ифрит был не склонен к откровениям.

Джин еще раз щелкнул пальцами, энергетический сосуд заполнился на два деления. Это была более чем достойная плата за вино и беседу.

— Ладно, князь. Я подожду, пока ты приведешь избранницу в мой паб.

— Женщины не попадают в Аль-Гаиб.

— Джины не влюбляются в женщин.

Ифрит ничего не ответил. Он вышел прочь, слыша за спиной победный смех. Настолько громкий и пронзительный, что одно из ледяных окон паба распахнулось, и звук вырвался наружу, заставив огненные руны на стенах вспыхнуть. Джин закатил глаза, вернул на место капюшон и пошел в сторону губернаторского дома, чтобы сообщить о своем возвращении.

Процедура была необязательной, для джина его статуса. Но он решил проявить уважение к губернатору не только как к главе города, но и как к близкому другу. Пожалуй, он был единственный, с кем джин был готов поделиться своими приключениями.

— Странница среди людей? — удивлялся губернатор, когда они сидели на террасе, распивая вино и наслаждаясь танцами прекрасных танцовщиц.

— Странница, которая сохранила и развила дар, — уточнил джин.

— Невероятно!

После этого жизнь Ифрита должна была пойти своим чередом. По крайней мере, он на это надеялся. Время должно было стереть и любовь, и воспоминания. Но вместо облегчения, на которое джин рассчитывал, пришла тоска.

Иллюзия о том, что он сможет вернуться к привычной жизни, растворилась довольно быстро. Ни дела, ни магическое восстановление после долгого пребывания в мире людей, не могли отвлечь его от воспоминаний о женщине. Он чувствовал ее вкус, ее запах, слышал голос. Был уверен, что если бы мог спать, то Странница преследовала бы его и во сне.

Что жить, как раньше не получится, джин понял в долине Грез. В это место слетались самые яркие человеческие сны. Никто не знал, как появилась долина, но джины любили сюда прилетать и наблюдать за сновидениями людей.

В ту ночь в долине никого не было. Джин стоял на зеркальной поверхности озера, и искал ее сон. Он был уверен, что сновидения Странницы должны рано иди поздно здесь появиться. И что он обязательно их узнает. Ифриту до боли хотелось снова к ней сблизиться, хотя бы так. Но ее сновидений не было. Он ходил по хрупкому зеркалу, вглядываясь в лица, бессвязные сюжеты и чужие эмоции. Иногда даже задерживался на интересных фрагментах. Например, несколько минут он наблюдал за тем, как девочка в розовом платье уговаривала утконоса выпить лекарство от ветрянки. Это было странно, но мило. Особенно когда вредное животное наконец-то согласилось открыть рот, чтобы съесть красную капсулу. И вот, когда утконос был спасен, на другом конце озера появился знакомый силуэт.

Это одновременно было и чудом, и удачей. Он бросился в сторону чужого сна и увидел финуру Яны. Ее волосы, походку, энергию. Лица не было видно. Его прятала рука джина. Его рука. Он узнал и ее, и себя, и хозяина сна.

— Так вот кто разбил сердце князя.

Губернатор появился в метре от него. Хозяин города смотрел на женщину, и Ифрит почувствовал бы укол ревности, если бы не был уверен, что этого джина никто кроме собственной жены не интересует.

— У джинов нет сердца, губернатор.

Губернатор провел ладонью по узкой бородке и многозначительно цокнул.

— Поэтому ты третью неделю сюда ходишь? — джин ничего не ответил. — Даже моя Аиша заметила, что ты не в себе. На арену так и не вышел, ни одного бара не разнес, только в долину летаешь, как будто тут кровь девственниц бесплатно раздают.

— Кровь девственниц никому не нужна. Что с ней делать?

— Ты это у людей спроси. Это они зачем-то души распродают да кровью швыряются. Кстати, тебе парочка душ на службу не нужна? А то мне шайтаны прислали в подарок.

— Отдай их Аише, она работу найдет.

— Вот я и говорю, бесполезная трата энергии. Что дальше делать собираешься?

— Пока не знаю, — соврал Ифрит.

Соврал, потому что план у него уже появился, но как реализовать задуманное, джин еще не понимал.

— Ну, когда будешь возвращаться из мира людей, захвати для меня пару ящиков вина из Каракала.

— Оно же для литургии, — закатил глаза Ифрит, представляя, как он будет объясняться перед Яной за кражу вина у монахов.

— Это никак не влияет на его вкус, — отмахнулся губернатор.

Следующие несколько недель своего магического восстановления джин провел, наблюдая за жизнью Бейлиса. Ему нужно было понять, насколько он привязан к его женщине, и какова вероятность того, что англичанин вообще согласиться на сделку. И чем больше наблюдал за ним, тем больше убеждался в том, что связывает его с Яной не только прихоть или приятные воспоминания. Мужчина был тем, с кем женщина могла смело связать свою жизнь. Именно такая связь для исполнения задуманного ему и была нужна. А потом, когда придет время, Михаэль отправиться в круг Сансары, а он останется со своей Странницей. Навсегда.

В кабинете Бейлиса он появился ровно в тот момент, когда мужчина был готов согласиться на все, только ради того, чтобы вспомнить прошлое. Увидев демона в своем кресле, Михаэль растерялся, но не испугался. Ифрит решил, что это хороший знак.

— Кто ты? — спросил Бейлис.

— Джин, — он внимательно наблюдал не только за лицом собеседника, но и считывал его эмоции.

— Зачем ты здесь?

— Хочу предложить тебе сделку. Желание, на услугу.

— В сказках ты исполняешь три желания.

— Сказки лгут.

В кабинете повисла тишина. Мужчина явно старался осторожно подбирать слова.

— И какую услугу ты попросишь?

— Стать с тобой одним целым.

— Ты предлагаешь мне добровольно впустить в себя демона?

— Я джин. Но суть ты уловил.

— Я достаточно богат, чтобы отказаться от услуг демона.

К этому моменту Михаэль окончательно пришел в себя, и подошел к бару, спрятанному за деревянной панелью. Мужчина достал оттуда два стакана, налил виски. Сделал он это не из вежливости, а для того, чтобы выиграть время и успокоиться.

— Я не предлагал тебе деньги.

— С женщинами у меня тоже все в порядке, — ответил Бейлис, ставя стакан перед демоном и вспоминая, что обычно нечисть обещает за душу.

— Поэтому она тебе сниться каждую ночь?

Бейлис сощурился. Сел. Джин видел, как напряглись у собеседника плечи, сжались зубы.

— Это ты у меня ее украл?

— Она исполнила твое желание. Не более того.

— Мое желание?

— Твое. Ты хотел забыть нашу встречу. И ее. Потому что она связана с моим миром. Я только исполнил приказ.

— Перекладываешь ответственность на женщину?

— Отчасти, — Ифрит кивнул. Интуитивное желание Михаэля оправдать решение Яны ему понравилось. — Подумай, над моим предложением. Когда решишь, позови.

Бейлис не успел ничего ответить, джин растворился в воздухе. Точнее, Михаэль думал, что растворился. На самом деле, Ифрит остался в комнате и наблюдал за ним.

На принятие правильного решения Бейлису понадобилось ровно три дня. Джин время даром не терял. За это время он успел понаблюдать и за Якубом. Но быстро отказался от идеи вернуть Хаммаду память. Поменять его будет сложно, а восточный муж это явно не то, в чем нуждалась бы Яна.

На тот случай, если Бейлис побоится заключать контракт с демоном, джин продумывал и другие варианты. В этот раз, без прямого контракта с человеком, остаться в мире людей у него не получиться. Контракт с самой Яной был невозможен. Один человек, одна сделка. И когда Ифрит уже присмотрел более-менее подходящего кандидата, Михаэль сдался.

Михаэль

Контракт с джином дался ему не легко. Хотя сейчас, сидя рядом с Яной, он ни о чем не жалел. Но вот тогда ночью, когда он звал джина, было не так весело.

— Я согласен! — крикнул Михаэль, когда демон снова появился перед ним.

Черный, как уголь в камине. Огромный, как Титан из его детских фантазий.

— Уверен? — спросил джин, уменьшаясь до привычных человеку размеров.

— Нет. Но согласен. Если не соглашусь, буду об этом всю жизнь жалеть.

— Если согласишься, тоже можешь пожалеть.

— Я думал, ты заинтересован в сделке.

— Заинтересован. Но ты не один, кто согласен на сделку. Так что, подумай.

— Ты хочешь, чтобы с ней был другой, вместо меня? Думаешь, я не понимаю, зачем я тебе нужен?

К этому времени Михаэль был на взводе. Но он был уверен, что только джин вернет ему память, и был согласен на любые его условия.

— И ты согласишься делить со мной не только тело, но и женщину?

Это звучало дико, страшно, непонятно, но правильно. Что-то внутри Михаэля было уверено, что именно этот сценарий был правильным. И никакой другой.

— Ты станешь частью меня. Так что это тебе придется делить со мной свою силу и женщину.

Это было не совсем так. Но в словах Бейлиса было столько уверенности, что Ифрит еще раз убедился, выбор был сделан привильно.

— Только один вопрос.

— Слушаю.

— Почему ты не можешь быть с ней сам?

— Мое тело распадется без носителя. Мир людей мне чужой.

— Но ты мог взять носителем любого, и не рассказывать о нем женщине.

— Это не безопасно для нее.

— Почему?

— Если мой условный сосуд решит причинить ей боль, я не смогу его убить. А ты… Ты будешь ее оберегать, даже лучше, чем я.

— Откуда ты знаешь?

— Ты это уже делал.

Демон улыбнулся, протянул руку, Михаэль ответил на рукопожатие. Ничего не произошло. Мужчина нахмурился, и недоверчиво спросил:

— Это все?

— А ты ожидал фейерверков?

— Ну, хотя бы…

Джин хмыкнул щелкнул пальцами, у Михаэля перед лицом разорвалось несколько салютов.

— Достаточно?

— Вполне.

— Обговорим детали?

— Обычно это делается до сделки.

— У нас особые обстоятельства.

— Согласен. Кофе?

Мужчина и демон, словно давние друзья, прошли в кухню. Так было не принято. Кофе нужно пить в столовой. Но и мужчине, и его гостю, этой ночью было не до формальностей. Так начался их долгий путь знакомства и адаптации.

— Я знаю твое желание, — сказал джин. — Уверен, что именно сейчас хочешь его загадать?

— Да. Я должен знать, ради чего все это.

Михаэль помнил, как воспоминания о Яне начали возвращаться. Как первый раз Петр рассказал о специалисте по керамике, как он впервые ее увидел: в светлом костюме, с точеным профилем и улыбкой, которую нельзя было забыть. Они были знакомы совсем недолго, но с каждым фрагментом, который он вспоминал, становилось понятно, почему она его не отпускала. Наконец-то Михаэль понял, что это была не просто симпатия, а что-то большее.

Яна

Я смотрела на Михаэля, на Ифрита и не могла поверить своим глазам. Сначала, не знала что делать. Радоваться? Чему? Злиться? На что? Я скучала по обоим, и осознавала это, но уже смирилась с тем, что сама сделала этот выбор и мысленно выстроила жизнь на годы вперед.

Впрочем, надо было признаться самой себе, я была рада их видеть. Их обоих. Рада до того момента, пока не увидела, как вены Михаэля изменили цвет. Как будто по ним теперь текла не кровь.

— Ты… — подняла глаза на джина. Ифрит немного вдавился в спинку кресла. — Ты вселился в него?

— У него не было выбора, — Михаэль вдруг повернулся так, чтобы защитить подельника.

— У него? — мои брови возмущенно поднялись. Ифрит, кажется, уменьшился в размере.

— Не было! — настаивал на своем Михаэль.

— Ты хоть понимаешь, что вы натворили?! Ты понимаешь, на что ты согласился?!

Мужчина ничего не ответил, но по серьезному взгляду поняла, что оба все понимали.

— Он с тобой до смерти. На всю жизнь.

— Мне его тоже терпеть ни одно десятилетие, — как бы, между прочим, заметил джин и испарился.

В салоне повисла тишина. Появилась стюардесса. На тележке она везла несколько бутылок вина, шампанское, какие-то закуски.

— Что-нибудь хочешь? — примирительно спросил Бейлис.

— Нет, — выдохнула я.

Стюардесса понимающе кивнула и исчезла за шторкой. Джин вернулся на свое место.

— Мы скучали по тебе, — сообщил демон. — Сильно.

— Я тоже, — призналась почти шепотом. — Давно вы вместе?

— Чуть больше года. Мы не могли заявиться к тебе, пока не завершиться процесс слияния.

— Я за это время могла бы и замуж выйти.

— Не могла, — возразил Михаэль.

— Однозначно не могла, — подтвердил его слова джин.

— Значит, это вы предложили Алану работу в Париже, где он встретил свою первую любовь?

— Вы даже с ним не встречались, — закатил глаза Бейлис. — Всего три свидания.

— А куда пропал Виктор?

— Кто такой Виктор? — спросил Михаэль у Ифрита.

— Парень из полиции. Ничего интересного. Его перевели в другой округ.

— Иван?

— У него все хорошо, он на Кипре. Отелем управляет, — не задумываясь, ответил Михаэль.

— Твоим отелем? — догадалась я.

— Я не мог отказаться от такого прекрасного специалиста!

Иван не был прекрасным специалистом, насколько я могла судить. И даже стало интересно, что там у Бейлиса за отель, раз он так паршиво подбирает кадры, но промолчала. Смысла в дальнейшем выяснении не было.

— И какой у вас был план?

— Мы надеялись, что ты нас увидишь, бросишься на шею, секс прямо в самолете, — начал перечислять Ифрит, то ли шутя, то ли говоря серьезно. — Но судя по твоему настроению, это было слишком смело?

— Очень смело.

— Давай, попробуем познакомиться еще раз? — предложил Михаэль.

Ифриту эта идея не понравилась. Я видела, как в его глазах сверкнуло недовольство, но возражать он не стал. Только кивнул.