Три дракона для попаданки. Хозяйка заброшенной усадьбы

Глава 21

Мне начинает нравиться есть в таком большом семейном окружении. Все что-то обсуждали: стройку, покупку новых животных, расширение дома…

– Расширение? – посмотрела на Руперта, который это предложил.

– Семья должна жить отдельно. Всегда так было заведено, даже у крестьян. Только совсем пожилых родителей брали под свое крыло младшие дети или даже внуки, но для них это было все равно отдельное крыло! Неправильно это – нарушать семейный покой! – важно поделился мужчина. – Нам бы было достаточно небольшой пристройки к дому в пару комнат и отдельной кухни…

– Отец, – попробовал остановить его Лиам.

– Я разве не правду говорю? – нахмурился старик.

– Давайте пока разберемся с тем, что есть, – попросила я Руперта. – У нас много дел и мало возможностей. Но мы обещаем подумать об этом, когда наши дела поправятся!

– Вот, слышу разумные слова хозяйки усадьбы! – мужчина поднял ладонь. – У вас Мелинда, дело в руках спорится, и мужья вам под стать!

– Я ничего не привношу в дом… – грустно сказал Роберт. – Ни заработка, ни магии.

– Перестань, – посмотрела на него. – Ты помогаешь со строительством, этого достаточно!

– Да. Завтра не пойду в больницу. Пользы от меня там нет…

– Отлично, лишние руки нам не помешают! – хлопнул его по плечу Демид. В его глазах мелькнул азарт и предвкушение чего-то. – А магия будет, только попозже!

После обеда я оставила посуду Хлое и Стивену, они точно с этим справятся. А нам надо быстро поменять мебель в комнате старика. Благо дверь на задний двор была в этом же закоулке. Вынесли покосившийся стол, стул, трюмо. Начали разбирать кровать, а я вспомнила про мазь и дневник отца в матрасе, но не стала потрошить его в комнате. Вышла во двор и там, дернув ткань, нашла искомое и кое-что плюсом.

Когда мужчины по моей просьбе вы тряхнули остатки соломы на землю, оттуда выпал ежедневник отца, баночка с кремом и небольшой свиток из листочков, свернутых в трубочку и замотанных в ветошь.

Роберт подал мне все, а я первым делом открыла баночку и собрав остатки крема по стеночкам втерла их в шрамы на руках. Они на глазах посветлели и исчезли, но хватило только на кисти. Все, что выше, осталось на месте.

– Знакомая мазь, дорогая, ее делает один из зельеваров короля, – взял у меня баночку Лиам и принюхался. – Всегда хотел повторить, вернее рецепт самой мази известен, но туда добавлена магия, и этого у меня точно нет.

– У меня есть, на одну баночку смогу отдать, – подошел ближе Роберт и взял меня за руку, оттягивая рукав и дотрагиваясь до тонкого шрама. – Я бы очень этого хотел, – он заглянул мне в глаза, в них светилось так много нежности, нерешительности и сомнения.

– Мне не к спеху, – погладила по щеке, пытаясь отогнать все его сомнения.

Мы вернулись в комнату к Стивену, мужчины внесли части новой кровати, быстро собрали ее. Сверху лег новый перьевой матрас, новое постельное белье, подушка, одеяло и плед из мягкой шерсти.

У окна встало кресло-качалка, стол. В углу комнаты расположили умывальник, зеркало в раме было повешено на стену. Куски ткани вместо полотенец легли аккуратной стопкой на одну из тут же повешенных полочек. Туда же отправился новый бритвенный набор, пара баночек с мылом.

– А где он моется? – до меня дошло, что ни у меня не было ванной, ни у него соответственно тоже.

– На улице, в тазу… – Демид все понял. – А рядом комната для чего?

– Там хлам, была кладовка, – поняла, о чем идет речь. – Очень сложно провести воду, поставить чашу?

– Не сложнее, чем все остальное, но для труб надо нанимать специалиста, – задумался муж. – Заодно и в кухню воду проведем.

– Так было бы удобнее. Займешься этим?

– Конечно!

На крючки на стене повесили новый камзол, на полочку легли три новые рубашки, пара брюк и подштанники. Носки здесь заменяли короткие чулки без пяток. Нить была как шелковая, так и льняная и шерстяная. Несколько пар этих интересных предметов тоже добавились на полочку. На пол встали две пары ботинок, одни повыше со шнуровкой, вторые были похожи скорее на обрезанные валенки с обшитыми кожей местами, где есть трение – нос, пятка, бока – и хорошая толстая подошва, что-то похожее на домашнюю обувь.

Заботливая Хлоя, заглянувшая в комнату, положила на стол скатерть, пару занавесок заменили куски старых тряпок на веревке. На пол лег толстый ковер, прямо перед кроватью. Мы встали в дверях, любуясь результатом…

– А что случилось? – уточнил Стивен за нашими спинами.

Поспешили выйти из комнатки, пропуская его внутрь.

– А кто теперь здесь будет жить? – дальше порога старик не пошел, испуганно замерев на пороге.

– Это твоя комната! – чуть подтолкнула его в спину. – Скажи, сколько жалования платили тебе родители?

– Не нужно мне ничего! – он вжался в угол, смотря на меня испуганными глазами. – Деньги это значит ответственность, много работы, а у меня пальцы уже не сгибаются! Выгоните же!

– Так, – вышел вперед Демид. – Не будем давать денег, но раз в месяц будем брать тебя с собой в город, и будешь покупать себе то, что считаешь нужным. Хорошо?

– Никто тебя прогонять не собирается, – я взяла его за руку и сжала большую, мозолистую ладонь. – Слышишь?

– Спасибо, Мелинда! – он трясся, я подвела его к креслу, усадила его. Сняла с кровати плед, укутала. Потом взяла новые теплые ботинки и, опустившись на колени, сняла старые, разбитые, перевязанные веревкой, и помогла ему обуть новые.

Хлоя словно знала, что нужно, принесла поднос с чашкой чая с травками, нарезанный белый хлеб и мед. Я поднялась, заглянула старику в глаза, полные слез, наклонилась и обняла.

– Ты наш! Понял?

Мы все вышли, оставляя Стивена одного. Пусть осознает, что он теперь член семьи, а не безвольный работник.

Мужчины продолжили разбирать покупки, среди которых были запасы круп, муки. Еще какой-то инструмент, пара ящиков с гвоздями. Несколько мешков с зерном и овсом для животных.

– А мы сможем сажать это сами? – подумала о том, что скоро присоединится большой кусок ухоженной земли, где можно будет сеять все, что угодно.

– Да. Мы заказали плуг, бороны, и, конечно же, сможем посадить все, что посчитаем нужным! – поделился со мной Демид.

– А когда приедет сосед с документом на аренду? – решила уточнить у него, меня весьма волновал этот вопрос.

– Обещал завтра, боится, что ничего на его полях не останется…

– Хорошо, – я подождала, когда они разберут все купленное и уйдут на задний двор продолжать работу.

Потом пошла в кабинет, мне не терпелось прочесть то, что было на листках. Мне кажется, это личное от предыдущей хозяйки тела.

Села в кресло и аккуратно развернула старую тряпицу. Разложила небольшие листки на столе, они скорее напоминали обрывки бумаги. Словно их откуда-то вырывали или обрезали.

Мелким, обрывочным почерком были написаны размышления или выводы из чего-то. Я решительно начала читать, понимая, что возможно, мне это нужно знать.

К сожалению, часть текста была стерта, и даже приложив его на окно, я не смогла прочесть. Но Мелинда сильно горевала после смерти родителей, не понимая как они могли погибнуть одновременно. Вроде как на них упало дерево, когда они ушли на пикник в лес на берегу реки. Странная и внезапная буря унесла их жизни, оставив ее сиротой.

Сестра приехала буквально на следующий день, поселившись с мужем в комнатах родителей. На замечание Мелинды, что тела погибших еще не остыли и даже не похоронены, что нужно соблюсти правила траура, Генри избил ее впервые…

Девушку просто вышвырнули в холл, заявив, что жить она теперь будет в кухне. Старик посчитал правильным оставить Мелинде свою комнату, переехав в кухню на лавку. Работники были рассчитаны сразу, им никто не собирался платить. А юная Мели стала служанкой, кухаркой и работницей на целых три года…

Она писала о том, как изменился Генри, из статного молодого мужчины превратившись в огромное гоблиноподобное существо. Как сестра Клэр стала в истеричку, которая требовала от нее какие-то сведенья, где родители прятали накопленное. Но девушка не знала…

Единственное, что говорила мама, это то, что зло нельзя выпускать, если даже оно кажется избавлением от чего-то более страшного. Даже если цена – твоя жизнь…

Мелинда не выдержала, в последней записке она молила о смерти и успокоении, она отчаянно желала попасть к родителям.

Кажется, ее желание исполнилось, но зачем здесь я? Не выращивать же что-то новое? Что нужно моим покровителям, приславшим котика, мужей-драконов, да еще и последних в роду?

Слишком много загадок, которые я не в силах решить. Сложив аккуратно листочки, спрятала их в ежедневник отца и убрала в ящик стола. В дверь кабинета постучались, и заглянул Роберт.

– Я могу чем-то помочь? – уточнил он, смущаясь.

– Присядь, – попросила его. – Скажи, ты хорошо знаешь былины про последнего гоблина и змеиную принцессу?

– Это детская версия, в магистратуре хранится летопись мира. Там есть полноценная историческая справка об исходе гоблинов и змеиных дев.

– Расскажи вкратце, – попросила его.

– Их изгнали, так как они не хотели отдавать шахты, считая своей собственностью. Хотя когда появились в мире и попросили их принять, за это обещали отдавать половину добытого в казну. Но со временем перестали это делать. Змеи же были весьма красивыми женщинами, хитрыми и коварными. Гоблины им были нужны только для рождения детей. А для начала девочек учили лгать, обманывать, красть…

– Был скандал? – догадалась я.

– Да. Пострадала королевская чета с единственным наследником. Он был настолько влюблен в деву-змею, что готов был жениться на ней вопреки воле родных. Ему в это время была сосватана принцесса из соседнего мира. Тогда маги и смогли их собрать в одном месте, закрыть в горах. Но у гоблинов был артефакт перехода, который они и использовали, уйдя куда-то еще. Но в мире великанов, полностью без людей, которых можно обманывать, гоблинам было плохо. Да и хозяева не обрадовались новым жильцам, начиная тех притеснять и уничтожать.

Робер умолк, задумавшись, а потом продолжил:

– Когда случился обратный приход, их не пустили, закрыли шахты, а потом произошел странный магический выброс, который закрыл наш мир от всех остальных. Полная изоляция…

– А легенда как с этим связана?

– Когда младенец девы-змеи и гоблина родится на свет, то мир откроется, и орды гоблинов и великанов нас уничтожат…

– Боги… А что за артефакт? Как он выглядит?

– Артефакт? – задумался Роберт, мило нахмурившись и сжав губы. – Я не помню, о чем идет речь. Если только камень зачатия, но говорят, что это как раз и легенда, его никто никогда не видел. Гоблины всегда его прятали, у каждой семьи был свой. Он помогал зачать ребенка с любой женщиной любого вида, вот поэтому и осталось в мире много полукровок, которых можно распознать после сорока лет жизни. Кровь гоблина вот так странно проявляется… Но дев-змей с тех давних пор никто не видел.

– А если я скажу, что уверена в том, что Клэр – змея, а Генри и так видно, что гоблин?

– Это страшно… Пророчество может сбыться! И мир погибнет!