Транквиландия или Горячий Тур по Колумбии

Старые и новые друзья

Меня разбудил звук открывающейся двери, а затем голос Меркадера твёрдо произнёс:

— Просыпайся, гринго, труба зовёт!

Нехотя я поднялся с койки и протёр свои заспанные глаза.

— Живее! — поторопил меня Меркадер, — Может, тебе ещё кофе в постель принести?

— Не торопи меня, приятель! — протянул я, — Где мой друг-индеец?

— Он уже на улице тебя ждёт, — последовал ответ.

— А как же команданте? Он говорил, что с ним будет разговор!

— Не сейчас, гринго! Подойдёшь после обеда, а у команданте до этого времени дел невпроворот!

Мы прошли к вестибюлю бывшего отеля, за стойкой которого стоял знакомый мне жирдяй-охранник с подвальной тюрьмы.

— Что, опять в околоток, товарищ капитан? — радостно «хрюкнул» он, едва завидев мою персону.

— Нет, Хосе, команданте приказал его отпустить! — ответил Меркадер, — Давай сюда его ствол с ножом!

— Товарищ капитан, но как….

— Обыкновенно, Хосе! — отрезал Меркадер, — Приказ команданте, так что захлопни пасть и давай сюда его вещи!

Боров недовольно заворчал, но передал Меркадеру кобуру с моим «Кольтом» и ножны, а тот в свою очередь передал их мне со словами:

— Держи, но не забывай: у нас тут везде патрули, так что не вздумай хулиганить, приятель!

— Ладно! — кивнул я, принимая своё оружие, — Постараюсь!

— Да, вот ещё, — Меркадер сунул руку в карман и вытащил оттуда 300 песо, — Тут твоя компенсация за карту официалов. Если ты поможешь революции, награда за задания будет более весомой!

— Замётано, — принял я материальную помощь из рук Меркадера.

— Ладно, подходи после обеда, гринго, тогда и побеседуем!

Я вышел из комендатуры, щурясь от ослепительного солнца, которое тотчас же бросилось мне в глаза. И первым, кого я встретил, был Сонни Медведь. Он стоял на верхней ступеньке, расправив свои плечи словно горный орёл, готовый немедленно сорваться с места и взлететь ввысь. И я был несказанно видеть индейца живым и здоровым.

— Приветствую тебя, Человек из Реки! — улыбнулся индеец, завидев меня, — Слава богам, ты вышел живым!

— Ты тоже, Сонни! — ответил я, — Какой план дальнейших действий?

— Нам надо исследовать этот город, — важно возвестил Сонни, — Кто знает, кого мы можем тут встретить!

— Так и поступим! — согласился я.

Эсперито — маленький городок населением всего в шесть тысяч человек. Тихий, спокойный, но вместе с этим и весьма революционно настроенный. Ибо на каждой второй стене можно было наблюдать пропаганду Герильи в виде листовки, плаката или граффити. Думаю, город стал таким воинственным именно тогда, когда партизаны присвоили городу гордое название Либертаде. Машин было меньше, а пешеходов больше. Кроме того, я с удивлением заметил, что на улицах совсем мало бродяг, местных попрошаек, проституток и мелкой шпаны. Зато, по улицам расхаживали патрули: дежурный офицер в сопровождении двух солдат с автоматами Калашникова. И все они недобро косились на торчащую из-за пазухи кобуру с «Кольтом», а затем взгляд их всё так же недобро задерживался на Сонни, который вёл себя наверняка очень странно. Однако, так или иначе, городок мне нравился. Не было суеты, подобно Санто-Валверде, да и спокойнее.

Пройдя мимо главной площади, я увидел, как одна из улочек резко вела вниз, а туда указывала табличка: «Бар Карибская Ночь: лучшее место в этой части страны, 100 метров». Теперь я был несомненно уверен в направлении движения.

— Идём вниз! — указал я, и Сонни понимающе кивнул.

Бар «Карибская Ночь» стоял между двух невзрачных зданий, не особо выделяясь из городского ландшафта, подобно «Пантерро» из Санто-Валверде. На выходе не стояло никаких вышибал, так что я смело толкнул двойные двери и вошёл внутрь. Внутри всё выглядело весьма мрачно и жутко, подобно пиратским тавернам. Я сразу же нацелился на древнюю стойку, за которой стоял старик-бармен, меланхолично протирая стаканы, но тут меня откликнули:

— Эль Туристо!

Я обернулся на звук и обомлел. В дальнем конце бара со стульев поднимались Рауль и Эль Гатто. Молчаливый Анхель, видимо, остался в тени. Ребята подскочили ко мне и заключили в крепкие объятия.

— Чёрт побери! — завопил Рауль, — А ты — везучий ублюдок, гринго! Где же ты был всё это время? Мы думали, что ты погиб!

— Рауль, Тони, как вы здесь….

— А я же говорил тебе, старина, что нужно искать в Эсперито! — захохотал Эль Гатто, одобрительно похлопывая меня по спине, — Как хорошо, что ты жив, гринго!

— Эй, вы, отошли в сторону!

Рауль и Эль Гатто немного погодя, отступили, и передо мной тут же возникла Каталина. Я улыбнулся, ведь девушку я тоже был рад видеть, однако она в ответ залепила мне звонкую пощёчину. Я едва не рухнул на пол, схватившись за столик.

— Ах ты, pendejo, да я тебя сейчас просто зарежу! Где тебя черти трахали, ублюдок?

— Ну, я… — произнёс я, подбирая слова и держась за пылающую от удара щёку.

— Решил меня бросить, гринго? Думаешь, я спущу тебе это с рук, carbon? Да я тебе сейчас твои cahones отрежу.

В руке девчонки блеснул нож, и я опешил. Посетители бара с интересом наблюдали за этой сценой. Рауль и Эль Гатто попытались вразумить Каталину, но та сделала пару выпадов, и они отступили. Я огляделся на Сонни, но индеец молча наблюдал за этой сценой.

— Каталина, — понял я, что успокаивать девушку придётся мне, — Каталина…

Но девушка, вместо того, чтобы воткнуть в меня лезвие, внезапно бросилась мне на шею:

— Что же ты делаешь со мной, Рене? Я же убивалась по тебе целую неделю! Думала, что ты погиб, а ты….

— Она правду говорит, гринго! — подтвердил Рауль, — Сам видел.

Каталина поцеловала меня настолько нежно, насколько это было возможно и прошептала:

— Больше я никуда тебя не отпущу, слышишь? Я теперь за тобой в огонь и в воду!

— Хорошо, родная, — я погладил её по голове, — Больше я так внезапно не исчезну, обещаю!

— И всё же, — Рауль пытливо смотрел на меня, — что же случилось, гринго? Почему ты пропал так внезапно?

— Если честно, я тут не при чём, — ответил я, — Мне пришлось неделю провести в племени индейцев.

— Это твой приятель оттуда? — наконец обратил внимание Эль Гатто на стоящего поодаль Сонни.

Индеец, поняв, что теперь речь идёт о нём, выступил вперёд, выставив ладонь в приветствии:

— Приветствую вас, друзья Человека из реки!

— Какого ещё Человека из реки? — поднял брови Рауль.

— Долгая история, — повернулся к нему я.

— Да мы никуда и не торопимся. Выпьете с нами?

— Непременно, — согласился я.

Мы сдвинули два столика в дальнем конце бара, чтобы места хватило всем и расселись по местам. Каталина села ко мне на колени и обвила меня, словно змея обвивает ствол пальмы. Я коротко рассказал о том, как упал в реку и о том, какие приключения ждали меня в индейском племени. Эль Гатто присвистнул, когда я рассказал им об охоте на ягуара, а Каталина взволнованно ощупала меня, не отгрыз ли чего ей важного у меня Бог Джунглей.

— Ну а вы? — проговорил я, заканчивая свой рассказ, — Что вы забыли в Либертаде Эсперито?

— Это всё идея Эль Гатто, — отозвался Рауль, — После того, как мы зачистили баз…. Выполнили работу, мы вернулись на базу, как и обещал босс, на «Хайндах». Однако, босс был очень недоволен, когда я вернулся без тебя. Выплатил мне 10 тысяч песо и погнал за шиворот. Сказал, что договаривался о проценте с бизнеса не со мной, а с тобой, а так как ты — мёртв, я должен валить с базы, сверкая пятками. Ха, ты себе представляешь? Ну, и Леонсио, само собой, расстроился….

— А Леонсио что же? — спросил я.

Рауль пожал плечами:

— Видимо, он решил сместить с твоей помощью босса, а теперь уж и Эль Дьябло пропал. Ты, вероятно, знаешь, куда?

— Да, — кивнул я, — Эль Дьябло на том свете.

— Что и требовалось доказать! В общем, я вернулся в поместье Эль Гатто. Делать было нечего, так что я решил продолжить поиски Транквиландии с Эль Гатто. Тут и Каталина подключилась. Она, кстати, единственная верила, что ты жив.

— Да, так и есть, дорогой! — произнесла томно Каталина, — Представляешь, эти подонки похоронили тебя?

— Я сам себя похоронил. — признался я, — Ну а как вы попали сюда?

— А деваться-то особо нам некуда было, — улыбнулся Тони, — В городе — Санчез прессует, в джунглях — Ортега со своими людьми. Я чист перед Герильей, так что, здесь мы решили пока залечь на дно. Тем более, знаю я тут одного типа, который может достать что угодно.

— Хорошо, — воскликнул я, — А я тут добился аудиенции с местным команданте. Он обещал нам помочь в поисках Переса.

— Чтож, отлично, — произнёс Рауль, — И когда встреча?

— После обеда, — ответил я, — Идёшь со мной, гринго?

— Если ты не против….

— Вы ещё поцелуйтесь! — проворчала Каталина, — Рене, а меня ты взять не хочешь?

— Извини, родная, — попытался успокоить её я, — Команданте не терпит женщин в своей комендатуре!

— Вот так всегда, — толкнула она меня в грудь, словно обиженная маленькая девочка, — Ну и катитесь вы с Раулем к чёрту!

Она демонстративно села в дальнем конце стола с мрачным Анхелем и более со мной не разговаривала. Эль Гатто разлил испанский ром по стаканам, и мы со смехом чокнулись друг с другом. Не стал пить только Сонни Медведь — уж я-то знал, на что способен был индеец, если напьётся.

***

Входил я в комендатуру с волнительным чувством. Рауль с интересом оглядывался по сторонам.

— Любопытно, как партизаны навели порядок, — сказал он мне тихо результаты своих наблюдений, — Правительству Колумбии стоит взять на заметку.

— Думаешь, эти политиканы прислушаются к тебе? — усмехнулся я.

Рауль оставался максимально серьёзным:

— Если проблемы народа не решать, то через десяток лет вся Колумбия станет коммунистической….

— А чем коммунизм плох? — поинтересовался я, — Каждому по способностям — максимум потребностей.

— Всё это демагогия, — отмахнулся Рауль, — Нет ни одного в Колумбии лидера, который не прикрывался бы высокими речами ради достижения собственной выгоды. И так не только в Колумбии, но и во всём мире.

— Ладно, демагог, идём уже, — прервал его я.

Мы подошли к стойке вестибюля. Жирный боров Хосе оторвался от журнала «Плэйбой», который разглядывал и злобно уставился на меня:

— Чего надо?

— К команданте, нам назначено! — коротко ответил я.

Боров гаденько улыбнулся и выпалил:

— Команданте не принимает всякий сброд! Убирайся к чертям!

Подавив в себе жуткое желание вытащить его за нос из-под стойки и размазать его жирное рыло по столешнице, я произнёс:

— Команданте будет очень недоволен, если ты не пропустишь его товарищей по революционным делам!

— Не переживай, гринго, как-нибудь переживёт!

— Эй, приятель, я думаю, между нами недопонимание возникло! — внезапно встрял в разговор Рауль, — Ты, похоже, скучаешь здесь! У меня есть несколько сотен песо, которая поможет тебе. Как ты на это смотришь?

С этими словами, Рауль сунул пару банкнот под журнал и стал следить за реакцией этого борова.

— Ты что, меня подкупить решил? — вспылил Хосе, — Может, тебя в тюрьму посадить за это?

— Уверен, ты можешь, гринго! — кивнул Рауль, — Только, кому ты сделаешь лучше?

Наступила минута молчания, после чего 500 песо исчезли в ящике стола, а широкая челюсть борова молвила:

— Оружие сдайте, потом получите на выходе.

Рауль первый сунул руку за пазуху и вытащил из внутреннего кармана своего пиджака свой восьмизарядный «Магнум», я же опять отдал борову кобуру с «Кольтом» и ножны, после чего мы направились на второй этаж. У кабинета команданте мы столкнулись с новой преградой в лице поджарого охранника:

— К команданте Эрнесто, — проговорил я.

Ни один мускул не дрогнул на лице партизана:

— Проходите! Но, смотрите, гринго — я слежу за вами!

Мы вошли в кабинет. Команданте Эрнесто, как обычно, сидел за столом и с наслаждением курил сигару.

— Разрешите, товарищ команданте! — проговорил я.

— Заходи, Рене Десперо! — завидев меня, улыбнулся команданте, — Ты, я вижу, с другом!

— Да, — ответил я, — Это Рауль Хименес, мой друг, которому я доверяю так же, как и себе.

— Добрый день, команданте! — поздоровался Рауль.

— И тебе добрый, гринго! — команданте с интересом глянул на Рауля, — Надеюсь, ты тоже разделяешь наши взгляды на революцию, не так ли?

— Иначе бы меня здесь не было, — ответил Рауль.

Команданте втоптал окурок сигары в пепельницу и привстал, пожимая нам с Раулем ладонь:

— Чтож, тогда я спокоен — здесь все свои! Итак, значит, мы начнём!

Он расстелил карту региона, на которой были отмечены позиции партизан и военных. Я по привычке начал запоминать все отмеченные места на карте.

— В общем, — прокашлявшись, начал команданте, — положение Герильи не завидное! Пока мы укрепляли наши позиции здесь, в Либертаде Эсперито, на западе наши идеологические враги тоже не дремали. И нанесли нам удар, уничтожив базу Сантьяго! А теперь они хотят отвоевать наш город обратно! Этого мы никак не можем допустить!

Мы с Раулем понимающе кивнули, а команданте тем временем продолжал:

— Мы знаем своих врагов в лицо. Вы, я думаю, тоже. На западе — это корумпированный шеф полиции Рафаэль Онделло Санчез. Он прямо-таки живой образ капитализма — эксплуатация слабых для власти и собственного обогащения. На севере — наркобарон дон Мануэль Ортега. Его бизнес — геноцид нашего народа и эксплуатация аборигенов. Эти двое — самые крупные хищники в наших джунглях, и мы непременно должны сорвать любые их планы, как в нашем отношении, так и в отношении региона. Особняком идёт генерал Гутиэйра — начальник базировавшейся здесь 6-й армии Колумбии. Генерал — весьма непорочный человек, однако его идеология не позволяет даже предполагать его, как союзника. Армия Колумбии мечтает стереть наше революционное движение с лица земли, и мы должны не допустить этого.

— Всё понятно, — согласился я, — Но какая наша роль во всём этом, товарищ команданте?

Эрнесто открыл ящик стола и вытащил на поверхность ещё одну карту. То был план какой-то военной базы.

— Благодаря тем картам, что вы привезли нам, мы определили дислокацию ударного отряда, который должен начать штурм Либертаде Эсперито в ближайшую неделю. Но, мы не можем просто так сорвать их планы, уничтожив аванпост военных. Согласно декларации, на базе готовится к отправке основная партия техники и боеприпасов, что позволит военным начать штурм. На нашем народном совете комиссаров, мы решили, что было бы неплохо захватить все эти припасы малой кровью.

— И вы хотите, чтобы мы угнали конвой? — засмеялся Рауль.

— Нет, — команданте оставался невозмутимым, — Я не рассматриваю вас, как каких-то героев боевиков. Я хочу, чтобы вы побольше узнали об этом конвое: численность, диспозиция, как выглядят техника и грузовики с припасами. Для этого, я надеюсь, что вы проникнете на территорию военной базы и разузнаете это.

— Кто бы нас туда пустил ещё, товарищ команданте! — проворчал я.

— Тут мы сможем помочь, — поднял вверх указательный палец команданте, — Вы, вероятно, слышали, как шеф Санто-Валверде Санчез прославился благодаря своей «блестящей операции» по спасению русских послов из лап бандитов. Так вот, мой связной докладывает, что генерал Гутиэйра тоже жаждет славы. Именно поэтому вы и сможете проникнуть на базу — в качестве журналистов какой-нибудь иностранной газеты. Мы подготовили для вас журналистское разрешение — конечно же липовое, но с его помощью вы можете обмануть солдат на КПП. Так что, проникнув на базу, возьмите интервью у генерала, заодно и пофотографируйте местную технику: мы приветствуем любую информацию о противнике. Но, главное: ищите расположение конвоя. Согласно декларации, конвой должен отправиться к аванпосту военных уже на этой неделе, поэтому торопитесь!

— Хорошо, я вас понял, команданте! — согласился я.

— Вот, — команданте протянул мне пару листков с гербовыми печатями, — не потеряйте, гринго! Я на вас рассчитываю! Если всё получится — вы спасёте много людей здесь, в Либертаде Эсперито.

— Но не забудьте о Пересе, команданте, — напомнил я Эрнесто о своей цели, — Да и потом, я надеюсь, наша награда будет приемлимой?

Команданте стал необычайно суровым, но всё же ответил:

— Я надеюсь, что скоро твоё отношение к революции не будет столь материальным, товарищ Рене! Удачи вам!

Получив от жирного Хосе свои стволы обратно, мы вышли из комендатуры навстречу палящему солнцу. Нас встретила Каталина, опираясь на старую ограду.

— Закончили свои мужские дела? — недовольно проворчала она.

— Да, — кивнул я, — Теперь я могу посвятить время тебе!

— Вот и славно, — засмеялась девица, — Идём в гостиницу, будем праздновать твоё возвращение!

Мы двинулись вниз по улице, к окраине, где, по словам Рауля, остановилась вся компания. Гостиница называлась «Бунгало», и была весьма похожа на классические американские мотели: одноэтажная постройка квадратной формы. За стойкой портье дремал дряхлый дед лет восьмидесяти, который пребывал как будто в летаргическом сне.

— Эй, отец, ты не умер там? — стукнул я по стойке кулаком.

Дед оживился и приоткрыл мутные глаза:

— Чего кричишь?

— Номер нужен! — заявил твёрдо я, — И желательно двухместный!

— Только по 15 песо, — монотонным голосом произнёс дед, — Были по 50, но по приказу команданте, номера «люкс» были упразднены.

— Годится!

Получив ключ от номера, я вышел во внутренний двор. Рауль, глянув на бирку номера, улыбнулся:

— Ты — наш сосед, Рене!

— А здесь ещё есть кто-нибудь, кроме нас? — поинтересовался я.

— Вроде никого, — Рауль указал на дверь третьего номера, — Не хочешь присоединиться к нам?

Мы зашли в комнату. Ребята сидели вокруг стола и резались в карты. Тони со злостью швырнул свои карты и воскликнул:

— Чёрт побери, как это у тебя получается?

Он обращался к Сонни. Индеец, похоже, неплохо влился в нашу банду. Отложив свою колоду с «Флэшем», Сонни улыбнулся:

— Удача благоволит тем, кто не гонится за богатством, бледнолицый!

— Где ты откопал этого чудака? — Эль Гатто повернулся ко мне, — Ещё никто не обыгрывал меня в покер!

— Поэтому я с ним вообще не играю! — ответил я.

— Ладно, ребята, на сегодня я ночую с Эль Туристо, — прервала наш разговор Каталина, — а вы можете играть в свой грёбаный покер хоть всю ночь!

— Так я и думал, — усмехнулся Эль Гатто, — Ну что, Эль Туристо, надеюсь, ты не привык трахать туземок из индейских племён….

— Прояви уважение к моим предкам! — сурово прорычал Сонни, так что даже молчаливый Анхель подпрыгнул от неожиданности. Тони мгновенно поменял свой нахальный тон:

— Извини, гринго, я не хотел тебя обидеть!

— Ребята, тут у нас есть разговор! — прервал я их возникший конфликт, — Есть кое-какая работёнка, которую мы должны выполнить! Извини, Кати (девица недовольно хмыкнула от своего сокращённого имени), но мы должны поговорить сперва об этом!

— Ладно, — Тони мгновенно смахнул карты со стола и повернулся ко мне, — Что у тебя на уме?

— Мы должны проникнуть на территорию военной базы, и кое-что выяснить! Для этого мы прикинемся журналистами французской газеты. Только нужно замаскироваться. Тони, ты взял свой маскировочный набор?

— Я думаю, тут мы можем что-нибудь придумать! — ответил Тони, — А что насчёт документов?

— Они есть, — помахал я бумажками от команданте, — Нужна хорошая тачка, чтобы сделать ноги!

— Будет сделано! — подмигнул Эль Гатто, — Может, уже выпьем? У меня уже текила стынет!

— Я соскучился по текиле, — отозвался я.

***

На Эсперито опустилась ночь. Мы лежали с Каталиной после уже четвёртого раунда. Я был уже порядочно опустошён, однако Каталина, похоже, ещё не насытилась.

— Послушай, детка! — прошептал я, — Может просто поговорим?

— О чём ты хочешь поговорить, Рене?

— Есть ли у тебя планы, Кати? — поинтересовался я, — Ты же понимаешь, что ты не всю жизнь проживёшь в джунглях, охотясь на попугаев?

— А у тебя есть предложения, гринго? — Каталина повернулась ко мне, — Хочешь забрать меня в Париж?

— Если ты захочешь….

— И что я там буду делать? — Каталина сдвинула брови домиком, — Стоять у плиты и сидеть с детьми? Ты как думаешь, гринго, это интересное занятие?

— Нет, не думаю, — отвечал я.

— Вот и я о том же, — опустила глаза Каталина, — Ты же тоже мог оставаться в своей чистой Франции, но решил приехать сюда, рисковать своей белой жопой!

— Я тут ради денег, — отозвался я как можно уверенней, — Во Франции так денег не заработаешь!

— Да брось ты! — усмехнулась девица, — Если бы оно было так, ты бы до сих пор пахал на моего дядю, но ты метаешься то к официалам, то к партизанам, то к наркокартелю, а тут ещё и индейцам помогаешь.

— Ну и, как ты полагаешь, почему я это делаю?

— Ты не можешь найти себя, Рене! — улыбнулась Каталина, — Тони, Анхель, ребята с картеля моего дяди — все они уже определились, чего хотят в этой жизни! А вот ты — нет! Поэтому и мечешься из стороны в сторону, словно рыба в лодке рыбака!

— Ну а ты, Кати? Что хочешь ты?

— Я — свободная от всего, гринго! — Каталина достала тонкую папиросу и затянулась, посыпая пеплом мою голую грудь, — Мне не нужна участь семейной женщины. Мне нравится моя жизнь и нравится, что сейчас происходит в ней. А на данный момент, я провожу свою жизнь с тобой.

— Ничто не вечно, — философски заметил я, но Каталина лишь хихикнула:

— Плевать, что будет завтра! Быть может, завтра будет последним днём в нашей жизни! Я хочу наслаждаться каждой секундой этой жизни, потому что смерть свою я могу встретить, когда угодно и где угодно! Так было и с моими родителями….

— И что же с ними случилось? — поинтересовался я.

— Дядя почти не рассказывал об этом, — грустно протянула Каталина, — Они умерли, когда мне было девять. Я помню лишь обрывки того детства. Знаю, что их расстреляли местные бандиты, которые хотели объявить войну картелю Ортега. Дядя Мануэль забрал меня к себе, а Эудес научил управляться с винтовкой. Так я и стала одним из снайперов в картеле.

— Понимаю, — с уважением проговорил я.

— Эй, Рене, а ты возьмёшь меня на своё дело? — вопросила с вызовом девица, — Я тебе обязательно пригожусь!

— А я чувствую, что если я тебя не возьму — ты смертельно обидишься!

— Правильно думаешь, гринго! Кстати, борода тебе не очень идёт! Так что лучше побрейся!

До самого рассвета мы лежали, наслаждаясь друг другом. Потому что, как считала Кати, завтрашний день может стать последним для нас.