Оркам хотелось попасть домой побыстрее, но в Риске нам пришлось задержаться на ночь. Сразу же после того, как мы сошли на берег и попрощались с разбойниками, Барг побежал искать место, где можно было остановиться.
Мы немного отстали от него. Гларро и Дрок несли неприходящего в сознание людоящера, Ркат шёл со свободными руками на случай непредвиденных обстоятельств, я же тащил металлический ящик.
Ящик ранее принадлежал адиту и был выпрошен мной у Белоглазого перед высадкой. Содержимое его разбойников не прельстило, потому как ничего ценного, на их взгляд, там не имелось. "Бумажки какие-то", как сказал Солан, да "ножи без ручек". Я же после попадания в этот мир ко всякого рода бумагам стал относится с интересом и осторожностью, а потому прихватил ящик с собой.
Он был изготовлен из тонкого темного железа чуть менее метра в длину, и по сантиметров сорок в ширину и толщину. Эдакий квадратный тубус со стальной ручкой как у чемодана. И действительно в нем лежали бумажные свитки да небольшие острозаточенные металлические пластинки, напомнившие мне лезвия опасной бритвы. Вес не превышал двадцати килограммов, а полость внутри занимала две трети ящика. А еще у него было странно толстое дно. Я уже заподозрил что он имеет двойное, однако если подобное и наличествовало, то как именно открывалось мне было не ясно.
С Белоглазым мы попрощались тепло. Он даже приглашал нас в один из северных городов, названия которого я не запомнил, и подсказал где сейчас можно стать на ночлег, не опасаясь того, что хозяин выдаст нас властям. Речные разбойники под руководством атамана первым делом рванули в оживленную местную таверну, где, как сказал Дарен, есть смысл набирать людей в команду даже среди ночи, мы же пошли в другую сторону.
Наш маленький отряд подошёл к невзрачному домику на околице Риски примерно минут через сорок после того, как спустился с трапа "Грозного", как раз в тот момент, когда Барг, договорившись с хозяйкой, выскочил нам навстречу.
Кроме сухонькой морщинистой старушки здесь никто не жил, родственников у неё не было, а потому она была рада любому человеку, кто согласился бы переночевать в пустых комнатах, заплатив за это пару звонких монет.
Ркат скупиться не стал и выделил ей золотой из кошеля, который нам на прощание выделил Белоглазый, несомненно из тех запасов, что ранее принадлежал нашему раненому людоящеру.
Хозяйка мгновенно стала милой до невозможности и даже сразу затопила печь, принявшись разогревать какую-то кашу на всю нашу ораву. Чего ранее, видимо, делать не собиралась, экономя дрова. Печь была большой, схожей на ту, что использовали для готовки наши предки, с лежанкой для согрева в лютый мороз. На ней мы расположили спящего адита, а сами, протянув руки к открытому огню, принялись рассуждать о будущем.
- Утром выйдем как только взойдет солнце, - сказал Ркат. - Адита оставим здесь. Дадим хозяйке немного золота. Пусть выхаживает. А там выздоровеет - решит сам куда идти.
- Раненого лучше не тревожить, - согласился Гларро, – да если и возьмём, то дальше он сильно будет стеснять нас в дороге. А путь нам предстоит неблизкий.
- Не испугается она его? - резонно спросил я. – А то позовёт чего доброго мужиков местных да зарубят те спящего.
- Старуха в таком возрасте, когда никого уже не боишься, кроме разве что их Всевидящего, - возразил Ркат. - Тем более деньги, что мы ей заплатим, сделают её лучшей сиделкой. Как за ребёнком за ним будет смотреть.
- Жаль, конечно, - расстроенно произнёс Барг. - Ты представь если бы мы его к себе притащили. У нас же таких чудищ не видел никто. Я как адита тогда на мачте увидел - чуть не обделался.
Это заявление вызвало у меня улыбку. Примерно то же я ощутил когда впервые взглянул на вытащенного из болота Рката. Шутит, конечно, наш копейщик, не из боязливых он. Хотя, людоящер и в самом деле мог нагнать жути на неподготовленного человека одним только своим видом.
- Ты лучше думай о том, как домой добраться, - мрачно произнёс Дрок. - Только выйдем из Риски и считай, что ты уже на войне. А ты в такое время про ящерицу эту.
- А чего мне думать? - огрызнулся Барг. - Вон Ркат пусть размышляет, а мы выполнять будем.
- Уже придумал, - сказал мой товарищ, пресекая начинающуюся перепалку. - Насколько я помню, от Риски до Широкого Пути полдня пешком. Доберёмся до него и дальше к замку Сатра. Там посмотрим что и как и решим что дальше.
- Господа... эм... орки, - послышался за спиной тихий голос, - и вы, молодой человек, каша поспела. Идите, покушайте.
Неудивительно, что старая хозяйка дома не боялась моих друзей - почитай всю жизнь на границе с их землями. А вот ящера мы пока накрыли.
- А что ж друг ваш? - забеспокоилась старушка. - Есть не будет?
- Поспать ему надо, бабуль, - ответил я. - Не трогайте его, пусть отдыхает.
- Ну пусть, пусть. А вы идите, идите. Чай голодные. Каша горячая, сытная. Последнее сало туда кинула.
Мы поели нехитрой пищи и завалились спать. Постелила нам бабка на полу, бросив на него старые толстые шкуры, частично уже лишенные шерсти. Точнее легли орки, а мне не спалось, и я сидел на лавке, разглядывая бумаги адита, испрещённые незнакомыми мне буквами. Ничего не было понятно. Письменность напоминала иероглифы Древнего Египта, смешанные с арабской вязью. Правда иногда попадались и картинки. Вот их я и рассматривал.
Уже думал ложиться тоже, когда развернул один из стянутых тонкой кожаной полосой свитков и обомлел. Это была карта. Причем настолько подробная и так красиво выполненная, что просто захватывало дух. Развязал остальные. Так и есть – карты и что-то похожее на наши дорожные атласы. Большинство земель мне были неизвестны, но попалась парочка таких, на коих изобразили местность, где я имел честь побывать. На бумаге легко угадывался Дроал с его Аверлоссом, река, по которой мы прибыли, а вот тут, если провести по ней пальцем, находится Фастарат. Уж его местоположение я никогда не забуду.
Земли орков на картах присутствовали в виде пустых, заштрихованных пятен.
- Положи на место, - внезапно услышал я посвистывающий, незнакомый слабый голос.
Шёл он от печки и принадлежал раненому людоящеру. Говорил адит на общестанирском.
- Твоё? - спросил я поднявшуюся над парусиной голову.
- Моё, - снова проговорил он. - Положи.
Я аккуратно сложил все обратно в ящик и придвинулся к раненому поближе.
- Ты как себя чувствуешь?
- А тебе не всё равно? - дерзко спросил людоящер и продолжил с насмешкой, странной в его положении: - Или за провиант переживаешь?
- Послушай, - сказал я, поняв, что он слышал мой разговор с Белоглазым на корабле, - не нужно пытаться создать у меня впечатление, что ты слабоумен. У подобных личностей не принято носить с собой подробные карты. И не подробные тоже. Это прекрасно, что ты так хорошо разговариваешь на нашем языке. Значит мы вполне в состоянии понять друг друга. Ты отлично понимаешь, что жрать тебя никто не собирался, просто не хотелось, чтобы ты подыхал как собака, потому и сняли тебя с мачты. Я же, в свою очередь, понимаю, что ты это понимаешь. Да и не в том ты состоянии сейчас, чтобы шутить. Так что повторяю вопрос: как ты себя чувствуешь?
Адит закрыл глаза и уронил голову на лежанку.
- Хотелось бы лучше.
- Это я понимаю, но всё же?
- Гораздо лучше, чем тогда, когда во мне были гвозди. Благодарю тебя.
- Хочешь чего-нибудь?
- Воды.
Едва ориентируясь в домике старушки при слабом свете огня из печи, я нашёл что-то, похожее на ковш, и набрал воды из деревянного ведра, стоявшего на кухне. Принес раненному.
Никогда в жизни до этого момента не поил ящеров. Ни больших, ни маленьких. Это оказалось немного неудобно - пасть у него была большой и как именно они пьют я не знал. Выручил сам адит. Он высунул из-под парусины одну из своих когтистых лап, в этот момент подрагивающую, и схватился за ручку ковша. Одним движением запрокинул его, залив в глотку жидкость, и вернул мне.
Поблагодарил.
Я поинтересовался - не желает ли он еще. Он отрицательно качнул головой.
- Что вы хотите со мной сделать? - спросил людоящер.
- Думали оставить здесь, - честно ответил я. - Пока не поправишься. А там - иди куда хочешь.
- Мне некуда идти, - ответил он через минуту молчания. - Все мои помощники убиты. Я покрыл себя позором.
- Убив десять нападавших? - удивился я. - А что же тогда у вас является проявлением доблести, если это позор?
- Ты не понимаешь, человек, - устало сказал он. - Это МОИ люди. Они доверились мне, а я подвёл их. Не ожидал нападения. Если бы я не спрятал шааги так далеко...
Сказать честно, я чувствовал себя немного странно, разговаривая с ящерицей, пусть и чрезвычайно большой. У него должно быть имя.
- Как тебя зовут? - спросил я.
- Ошис Тиасаи Ла из Терии, - ответил он. - А как величать тебя?
Хм, надо будет и себе придумать какое-нибудь длинное имя. Не скажу же я тут «Игорь Рябов из Харькова. Здрасьте».
- Игр.
- Что ж, вот и познакомились.
А умный ящер. Образованный.
- Куда вы направляетесь? - спросил адит.
- Ты видел моих друзей? - поинтересовался я. - Тогда ты должен понимать куда мы идём.
- В Гарребриан.
- Пока нет, но вообще да.
- Можно мне с вами? - спросил он.
Я удивлённо уставился на него. Раненый, недавно бывший при смерти, которому было предложено отлежаться, прийти в себя, отказывается от этого и хочет идти с нами?
- А ты сможешь? - поинтересовался я.
- К утру смогу. Мне лишь надо отогреться.
- Тогда тебе нужно ко всему прочему еще и выспаться.
Я подумал, что сам теперь не усну. Будить орков не хочется, а мало ли, что придет в голову этому чудом исцелившемуся ящеру.
- Хорошо, - легко согласился он и, закрыв глаза, добавил: - К ящику больше не лезь.
- Не буду, - заверил я его. - Спи.
До утра я действительно не заснул. И утром тоже. Встретил рассвет сидя у окна, как какая-нибудь страдающая от безответной любви девица. Да и не хотелось мне спать. Лишь изредка вставал и подкладывал в печь дрова, не давая огню затухнуть.
Первым поднялся Ркат. Я поведал ему о ночном разговоре с ящером. Он внимательно меня выслушал и кивнул.
- Я рад, что ему стало лучше и не возражаю, чтобы адит шёл с нами, но сначала я ним поговорю.
- Слушай, Ркат, он так грамотно разговаривает. Они все такие?
- Глупых не встречал, правда и встречал нечасто. Не суди по внешности. У них имеется своё государство на Кирчисе. Те немногие путешественники, кто туда добирался, утверждали, что довольно развитое.
- Думал, что это какой-то дикий воин, - честно признался я, - а он говорит как какой-то академик.
- Академик? - переспросил Ркат.
- Эм... Учёный муж, - постарался я провести параллели.
- Повторяю - не суди по внешности. Может он купец, не зря же при нем пара мешков золота была.
- А что, солнце встало? - послышался сонный голос Барга.
- Нет, - донёсся с другой стороны комнаты голос Гларро. - Сегодня оно решило не подниматься, чтобы наш маленький Барг выспался.
Несомненно, если бы это сказал Дрок, то весёлый копейщик нашел бы что ему ответить, а вот сказавшему сейчас не стал.
- Подъем! – гаркнул Ркат.
После такого рыка поднялись все: орки, людоящер и даже старушка в другой половине дома, судя по шарканью ног, засуетилась.
- Ошис, - взял на себя я смелость представить людоящера. - Адит.
Орк улыбнулся, оценив шутку.
- Ошис?
- Да, - уставился на него ящер своими янтарного цвета глазами. - Ошис Тиасаи Ла. Ты здесь главный?
- Что-то вроде того, - ответил Ркат, слегка поморщившись. – Ркатидэм ан Дар. Отойдём, поговорим?
Они отошли. И достаточно продолжительное время о чём-то общались. А когда вернулись, мой друг сказал:
- Игр, отдай ему его ящик.
Я с готовностью протянул ящеру требуемое.
- Все подойдите сюда, - позвал Ркат остальных. - Знакомьтесь – Ошис Тиасаи Ла. Картограф из Терии.
- Главный картограф, - подсказал ему людоящер.
- Главный картограф Терии, - исправился мой товарищ. - И он идёт с нами.
- Картограф, - разочарованно протянул Барг. - А я думал великий воин...
- Не расстраивайся, - улыбнулся ящер, - у нас учат биться большинство мужчин. Почти все мы воины.
Улыбка, обнажившая шеренгу острых белых зубов, вышла страшной.
- Наслышаны, - сказал Гларро. - Как ты десятерых положил.
- Если бы я успел использовать шааги, то убил бы их всех, - гордо заявил адит.
Второй раз он произносит это название. Надо будет потом спросить у него что это такое.
- Что ему нужно в наших землях? - спросил доселе молчавший Дрок.
- Я просто изучаю территории, - сказал людоящер. - Для понимания географии.
Дрок посмотрел на него с подозрением.
- Это кто? - спросил он.
Улыбка вновь вернулась на ящериную морду.
- Не кто, а что. Я занимаюсь исследованием новых земель для того, чтобы остальные знали об этом.
- Да какие же они новые? - удивился Дрок.
- Для них новые, - пояснил ему Гларро. - Как если бы мы отправились к ним. Их земли были бы новыми для нас.
- А зачем? - упрямился лучник.
- Чтобы знать, - устало произнёс адит.
- Ты идти сможешь? - заметив его состояние, спросил Ркат.
- Мне нужны тёплые вещи, - ответил полностью обнажённый, если не считать повязок, людоящер.
- Найдём, - сказал мой товарищ.
В этот момент в комнату зашла старушка-хозяйка и глаза её расширились от ужаса когда она увидела здоровенного ящера, стоявшего посреди комнаты с железным ящиком в руке.
- Успокойтесь, это наш друг! - скороговоркой выпалил я, выдёргивая старушку из начинающегося обморока. - Он из далёких земель. И людей не ест.
- Тоже зелёный, - лишь тихо буркнула старушка, отходя от первого впечатления. – Ишь, какой страховидный.
Ошис Тиасаи Ла тактично промолчал.
Ркат сказал хозяйке, что мы покидаем её гостеприимный домик и спросил нет ли у неё каких шкур, кроме тех, какие она выделила для сна. Не удивительно, что требуемое нашлось - бабка небось последних лет десять собирала тряпки и подобное барахло.
Мы забрали все и тут же натянули на себя тёплые шкуры. Сменили Ошису повязки. Во время данной процедуры я обратил внимание, что раны почти затянулись, розовея грануляционной тканью. Фантастическая регенерация.
С его одеждой пришлось поэкспериментировать, потому как чего-либо, подходящего для существа, имеющего хвост, у старушки не оказалось. Зато нашлись ножницы и игла с нитками, так что через время одеты были все и готовы к выходу. Выкупили у хозяйки почти все съестные припасы, оставив за них сумму, которую она наверняка никогда не держала в руках, поблагодарили за гостеприимство и покинули домик старушки.
Поёживаясь от утреннего морозца, несмотря на обилие теплых вещей, мы добрались до края Риски и направились в ту сторону, где, как сказал Ркат, находится уже знакомая мне дорога.
Подошли мы к ней примерно часа через четыре. Зря мы переживали о том, что адит будет задерживать нас. Шагал он бодро, нисколько нам не уступая, да и ещё таща свой длинный железный чемодан с легкостью, будто это была обычная барсетка.
Подойдя к дороге, мы пошли вдоль неё, соблюдая осторожность. И хоть не расслаблялись и до этого, однако сейчас все чувства обострились как у диких животных.
В небе висели тяжелые свинцовые тучи, ветер шелестел высокой подсохшей травой. Некоторое время мы шли не встречая никого. Дорога была пустынна, лишь припорошена лёгким осенним снежком.
Но вот краем глаза уловив на ней что-то темное, Ркат поднял руку и мы замерли.
- Барг, - тихо сказал он.
- Понял, - кивнул тот и передав Дроку своё копьё, змеёй пополз к дороге.
Мы прождали несколько долгих мгновений, а затем раздался голос разведчика:
- Ркат, - позвал он не снижая тон до шепота, - ребята, сюда идите.
Голос его дрожал.
Уже не скрываясь, мы вышли на дорогу. И я понял почему наш копейщик так взволнован - всё пространство вокруг усеивали скелеты. Не человеческие. И я не ошибусь, если лежало их у наших ног около сотни.
- Наши, - простонал Дрок. - Они же почти уже домой добрались.
Да, несомненно это была та сотня, что отправилась обратно в Гарребриан около четырех месяцев назад и которую мы должны были догнать. Об этом свидетельствовали и почерневшие остатки телег, и множество деревянных обломков стрел и копий. Отправленного товара, доспехов, заметно не было. Видимо те, кто это сделал, прибрали к рукам все, что имело хоть малейшую ценность. Забрали даже наконечники сломанного в бою оружия.
- Нападение было неожиданным, - оглядев территорию, угрюмо произнес Ркат. - Они даже ничего понять не успели. Били из засады.
Не знаю, как он это определил. По мне так тут была просто уйма объеденных степными лисицами костей.
- Даже в общую яму не потрудились сбросить, - горько произнёс Гларро. - Так лежать и оставили.
- Надо похоронить ребят, - сказал Барг. - Нельзя чтобы они вот так в грязи... Чтобы по ним ногами...
Ркат кивнул.
- Это нас задержит, но сделать это необходимо.
И мы принялись копать землю тем, что было у нас под рукой. А имелось только наше оружие. Оно и пошло в ход.
Адита поставили смотреть по сторонам, а сами несколько часов долбили начавшую уже слегка подмерзать осеннюю землю. Не протестовал никто. Мы просто молча копали ямы. Множество могил. Пусть не таких глубоких, как хотелось бы, но к позднему вечеру похоронили всех. Вряд ли мы бы справились и за три дня, будь это тела, а не кости.
И когда я уже думал, что закопаны все останки, раздался голос Ошиса:
- Там ещё один, - сказал он и указал когтистым пальцем в направлении придорожной канавы.
Подойдя к скелету последнего обнаруженного орка, Ркат с уверенностью сказал:
- Это Дбар.
Скорее всего он понял это по остаткам брони на костях, так как с этого орка кольчугу не сняли. Вероятно потому, что она была изрублена в металлические щепы.
Мы вырыли последнюю могилу. Для Дбара. А когда подняли его кости, я заметил, как в придорожной грязи промелькнуло нечто знакомое. Наклонился и потянул за то, что увидел под снегом. Это был ремень. Я дёрнул сильнее и из-под слоя земли и снега вытащил сумку, в которой узнал свою.
Хорошая сумка была, когда я ее получил. Из великолепной кожи. Да и сейчас целая, на первый взгляд.
Разглядеть что-либо в наступившей темноте было невозможно. Запустил руку внутрь. Определил на ощупь, что всё, что положил в сумку, отдавая на сохранение Дбару в столице Лередии оказалось на месте.
Видимо он, выполняя поручение Гларро, защищал сумку до последнего как что-то ценное. И под конец, когда у него не оставалось сил, попросту упал на неё, умирая, придавив своим весом.
Мы закопали и его. В изголовье могилы Ркат поставил крупный камень, а Дрок достав откуда-то узкую кожаную ленту с пришитыми на одну сторону несколькими миниатюрными колокольчиками, закрепил её на этом первобытном памятнике.
"Даже колокольца повесили", - всплыла в памяти фраза Белоглазого, произнесенная до преодоления порогов.
Отдав последнюю дань уважения мёртвым, мы продолжили наш путь, оставив за спиной свежие могилы орков и тихо звеневшие на слабом ветру колокольчики.