Тонкости зельеварения (СИ)

Глава 25. Окно и кофр

У конторы мэтра Ронсвельда я вышла из кэбрио, будто подошла к краю пропасти.

Я сделала все, как он советовал: раздала указания управляющему и экономке. Уничтожила все, что стоило уничтожить. Перебрала записи и спрятала в лаборатории то, что не хотелось уничтожать, но не стоило везти с собой. Остановила варку зелья и прекратила все эксперименты, вымыв лабораторию и приготовившись оставить ее надолго, а может быть, не возвращаться никогда.

Леди Хардрок написала, что поскольку приезжает Лиам, юной леди Байрок не стоит приходить на оглашение завещания. Не нужно терзать девушку, заставляя выслушивать родственника-негодяя. Мэтр Ронсвельд всё устроит позже. Чтобы Дана не мучилась, леди декан может договориться, и юной студентке не дадут разрешения отлучиться из университета. Я согласилась. На просьбу остановиться в их доме леди с сожалением ответила, что в эти дни их не будет в городе — лорда Хардрока вызывают в столицу, и она обязана его сопровождать, и посему они воспользовались случаем сделать в особняке небольшой ремонт.

Что ж, в Байроканде три приличные гостиницы с должным уровнем обслуживания, я сниму комнату в одной из них. Лиаму это и в голову не придет.

Я собрала в кофр несколько платьев и смен белья, пару ночных сорочек, несколько пар туфель, теплый плащ и сапожки на позднюю осень. Как хорошо, что в Риконтии носят коротенькие тоненькие камисоли, а не эти ужасные нижние сорочки длиной ниже колена. Камисоли занимают намного меньше места в багаже.

Долго раздумывала, стоит ли брать саквояж. Это была добротная вещь, незаменимая в путешествиях на поезде или в недолгих отлучках, а сейчас я собиралась в гостиницу в часе езды в магоходном экипаже. С другой стороны, я не знаю, где я окажусь после оглашения завещания. Скорее всего, я буду жить какое-то время все в той же гостинице. Но вдруг леди Хардрок вернется и позовет меня погостить на день или два? Не тащить же с собой весь кофр. Или я отъеду куда-нибудь посмотреть новое место для жизни? Нет, бросать такую вещь определенно мне жаль. И с леди Хардрок я надеюсь увидеться.

Я сложила в саквояж пару смен белья и одно простое платье, одну ночную сорочку, пару домашних туфель и экземпляр "Руководства" — есть несколько идей по применению зелий, которые хотелось бы обсудить с леди Хардрок. К тому же, запомнить их все не в состоянии ни один маг, и я не исключение. Из драгоценностей я взяла только серьги, которые мне подарили еще в академии, и в пару к ним подвеску, купленную, когда я была компаньонкой Даны. Подумав, принесла из лаборатории хронометр, который привезла еще из Шалпии — риконтийские ему уступали точностью хода — и устроила его в саквояже в складках платья.

И, конечно, положила в ридикюль кошель с двадцатью золотыми и документы, но на всякий случай вшила еще три золотых в пояс панталон.

Сняв вечером комнату в гостинице, я приняла ванну, переоделась в ночную сорочку и тут же провалилась в сон. Напряжение копилось во мне две недели, и мне уже казалось, что становится тяжело дышать.

* * *

Лиам зашел в кабинет мэтра чуть позже меня. Мэтр пристально на меня посмотрел, и я сделала ему знак, что все поняла и выполнила его инструкции.

— Я надеюсь, мэтр Ронсвельд, вы с честью выполните свои обязанности, и мне не придется писать в королевский надзор о том, что вы… — начал Лиам начальственным тоном. — Вы забываетесь, молодой человек! — Извольте обращаться ко мне как к графу! — голос Лиама взвился фальцетом. — Я надеюсь, вы помните, что в силу закона Риконтии город Байроканд не подчиняется графу Байроку. Извольте успокоиться и выслушать волю вашего отца.

Лиам скривил рот, но промолчал.

Мэтр принялся зачитывать документ. Титул, земли графства и замок отходили наследнику — лорду Лиаму Байроку. Дане и мне выделялось по десять тысяч золотых. От этой суммы я округлила глаза. Я могу выбрать жизнь в любом месте Риконтийского острова или в Шалпии, и не знать забот. Конечно, содержать особняк ренты не хватит, но хорошую квартиру или домик — вполне. Ренты и дохода от зелий и преподавания хватит на жизнь обеспеченной горожанки.

Сделав паузу, мэтр отпил воды и скривился. Кажется, сейчас пойдет речь о том, почему мне следует опасаться Лиама.

— Ценные бумаги и производства будут находиться под патронатом конторы "Ронсвельд и компаньоны". Если же в течение пяти лет Ее Сиятельство графиня Мадлен Байрок выйдет замуж за графа Байрока и родит наследника мужеского полу, ценные бумаги и производства возвращаются в семью Байрок. Если же такового не произойдет, ценные бумаги и производства передаются городу Байроканд для использования в звездоугодных делах.

Ох. Теперь мне придется отбиваться от матримониальных планов Лиама вдвойне. Я глянула на новоиспеченного графа. На его лице отразилось хищное выражение охотника. — Это всё? — спросил он, не отрывая от меня взгляда. — Да. Ваше Сиятельство, — мэтр не мог удержаться от сарказма, — соблаговолите покинуть мой кабинет, чтобы я обсудил с Ее Сиятельством финансовые вопросы передачи ей ее доли. — Я могу подождать мою уважаемую родственницу здесь, — усмехнулся Лиам. — Соблаговолите. Покинуть. Мою. Контору, — процедил мэтр.

Лиам встал, насмешливо откланялся и вышел вон.

Мэтр быстро подошел к двери, убедился, что Лиама за ней больше нет, и плотно ее закрыл. — Слушай меня, девочка. У нас мало времени. Я знаю, что Хардроков нет в городе. Очень, очень скверно. Ты остановилась у каких-нибудь высокопоставленных друзей? — Нет, в гостинице. — Хм… скверно. Нужно было найти тебе какую-нибудь семью, но уже поздно. Сейчас моя помощница выведет тебя через черный ход. Ты пройдешь сквозь двор, повернешь направо и в переулке между голубым и бежевым домами тебя будет ждать крытая повозка. Да, она поселянская по виду, но в кэбрио тебя заметят. — Я не понимаю вас, к чему такие предосторожности. Неужели вы думаете, что Лиаму удастся меня убедить? — Он не станет тебя убеждать! — зашипел мэтр. — Он затащит тебя в городской дом, где ты редко бывала, где у тебя нет преданных слуг, а имеющуюся прислугу можно быстро сменить. Ты не понимаешь еще?

Я помотала головой. — Не потащит же меня Лиам в храм силой.

Мэтр схватился за голову. — Нет, наивное дитя, он запрет вас в доме и примется делать вам наследника, а после под угрозой жизни ребенку заставит вас выйти замуж. И после того, как все ценности будут у него, я не ставлю за вашу жизнь ломаного медяка. Впрочем, может быть, он и оставит вас в живых, но сомневаюсь, что вам понравится такая жизнь. — Он посмотрел на меня страшными глазами: — Дошло до тебя, девчонка?! Быстро за мной!

Будто во сне, я встала из кресла и пошла за мэтром. — Деньги с собой есть? Документы? — Двадцать золотых, бумаги тут, — я показала на ридикюль. — Бросьте вещи, которые остались в гостинице, езжайте сразу на вокзал. — И обернулся к девушке в белой блузе и темно-серой узкой юбке: — Мария, как мы договаривались.

Меня вывели через заднюю дверь. В условленном месте ждала повозка. Я забралась внутрь и задвинула полог. — Куда вас везти, госпожа?

После недолгой заминки я назвала гостиницу. Лиаму неоткуда знать, где я поселилась, а мне все же хотелось взять хотя бы саквояж. Хорошо, что я его так удачно сложила.

Когда мы доехали, я быстро выскочила из повозки и забежала в дверь, подняла на третий этаж к себе в комнату и принялась перетряхивать вещи. Небольшой кожаный несессер, переехал в саквояж поверх "Руководства" и одежды. Пожалуй, стоит взять теплую накидку, вечерами уже холодает. Или же ее можно подложить в вагоне как удобную подушку. Сменить туфли на более закрытые без каблука, на удобной шнуровке. Всё, можно на вокзал.

Выскочив из комнаты я пробежала к лестнице и спустилась на один пролет, когда глянула в окно и увидела, как у входа в гостиницу из кэбрио выходит Лиам.

Мэтр был прав, я наивная девчонка. Не помня как, я оказалась в своей комнате и запирала дверь на ключ, а затем придвинула комод. Но что делать дальше?

Окна комнаты выходили во дворик гостиницы, где летом у фонтана сидели отдыхающие. Сегодня был слегка прохладный, но ветренный день, и желающих кутаться в плащи и накидки не нашлось. Дальше, за оградой, были дворы доходных домов. Может, мне повезет.

Я достала из кофра длинный шарф, примотала саквояж к спине, взобралась на подоконник и потянула створку. Благодарю вас, неизвестные строители, что полсотни лет назад в моде были богатые обрамления окон — барельефы с мордами чудовищ, за которые так удобно взяться, выпуклые фестоны по верху, а главное, парапеты, которые шли по низу окон на каждом этаже. Я принялась продвигаться в сторону водостока. Надеюсь, его хорошо закрепили.

Я прошла мимо двух окон с искренней просьбой к Звездам, чтобы обитатели этих комнат занимались своими делами подальше от окна, а лучше где-нибудь в городе. Увы, я не попросила о спокойной погоде. Задувший ветер заставил меня едва ли не вжаться в стекло, угрожая продавить его и опрокинуть внурь. Я схватилась за выступающий из фестона каменный фрукт, закрыла глаза и замерла, пережидая порывы стихии.

Сначала мне показалось, что я все-таки провалилась сквозь раму и сейчас упаду на подоконник в груде осколков. Но открыв глаза, я поняла, что перелетаю через гранитную поверхность в мужских руках. Переместив меня на пол незнакомец закрыл окно и обернулся. Из коридора послышались глухие удары.

— Насколько я понимаю, этот концерт в вашу честь?

Грохот дал нам понять, что Лиам с помощниками выбили дверь и сдвинули комод.

— В шкаф, — скомандовал мужчина, и я беспрекословно подчинилась.

Сквозь щель я увидела, как он вытирает мои следы на подоконнике, скидывает сюртук и распускает ворот рубахи. Он прошел куда-то мимо шкафа и исчез из поля зрения.

В дверь постучали. — Откройте! Немедленно откройте, это хозяин гостиницы!

Я поспешно прикрыла дверцу до конца и замерла, не дыша. — Что случилось? Я надеюсь, не провалилась крыша? У меня едва рука не дрогнула от грохота. Еще немного, и вы получили бы постояльца с перерезаным горлом. Объяснитесь, господа, что произошло?

Незнакомец говорил спокойным, слегка ироничным тоном.

— Мы ищем женщину, молодую, она может называться аристократкой. Пользуясь смертью моего отца самозванка похитила фамильные драгоценности.

Судя по голосу, Лиам был в ярости.

Мое бегство было, скорее, паническим. Если бы я дала себе труд задуматься, я бы неизбежно решила, что могу объясниться с хозяином гостиницы и со стражами. Но теперь я понимала, как права была, попробовав скрыться. Меня мало кто знал в Байроке, а пока станут искать тех, кто может опознать графиню Байрок в лицо, Лиам приступит осуществлению плана. Я едва сдержала тошноту. Думать о том, что этот мерзавец меня касается, было по-настоящему страшно.

Эти мысли молнией пронеслись у меня в голове, а вслед за ними последняя: слишком складно звучит сказка Лиама. Какое дело незнакомцу до мошенницы? Сейчас он впустит их в комнату, и Лиам меня заберет. Я приготовилась драться. Если я запущу огненный шар в нежные части Лиама, то скорее всего, меня сдадут страже, а там я дождусь приезда Хардроков. Даже если Лиам убедит их отдать преступницу ему как владетелю земель, как бы ему ни хотелось, он не сможет завести наследника в ближайшее время.

Дверь шкафа открылась. Я принялась призывать огонь, но увидела, что незнакомец один, и на лице у него остатки мыльной пены. — Они ушли. Не надо в меня кидаться ничем жгущим. Я вам еще пригожусь. — К-куда ушли? — Искать вас дальше, насколько я понял. — Вы им меня не отдали? Почему? — Потому что мне не понравился этот хлыщ с манерами столичного хама. И потому что не каждый день я ловлю женщин из окна. Мне, по крайней мере, интересно, зачем эта женщина туда полезла. Вы не риконтийка. Из Шалпии?

Я кивнула. Не меняя тона он спросил по-шалпийски с легким акцентом: — Вы действительно украли драгоценности?

Я вышла из шкафа, подошла к кровати, на которой валялись вещи из открытого кофра незнакомца, поставила саквояж и распахнула его зев. — Вот это единственные драгоценности, которые у меня есть, — я показала ему содержимое коробочки. — Вы можете осмотреть саквояж, только прошу быть осторожнее с панталонами, мне их еще носить.

Незнакомец тихо рассмеялся: — Честное слово, даже если бы меня попросили вежливо, стоило выставить их вон, чтобы познакомиться с вами. Да, на фамильные драгоценности этот набор не тянет. И не набор вовсе, хотя вы со вкусом подобрали вещи друг к другу. Серьги явно сделаны в Шалпии, а подвеска местная, Риконтийская. — Вы ювелир? — Нет, но мне известны самые разные сведения.

Он задумчиво посмотрел на меня. — Вы боитесь небольших закрытых помещений? — Никогда не замечала за собой подобных страхов.

Незнакомец кивнул. — Я вывезу вас из гостиницы в одном из моих кофров. Вот этот достаточно большой.

Он вытер лицо и принялся выгружать вещи на кровать. — И вам не жалко сюртуков и жилетов? — Жалко. Поэтому они уйдут в магсхрон. — Зачем же вы возите их в кофрах, если можете все сложить в магсхрон? — Не могу. Но хватит разговоров. Снимите капор и накидку, их придется положить рядом.

Ничего не понимая, я смотрела, как он складывает вещи стопкой, одевается и достает артефакт. Разве магсхроны можно открывать артефактами? Никогда не слышала. Но незнакомец не дал мне возможности его расспросить. Он вызвал мелкий, но яркий огненный шарик, проделал возле медных уголков кофра два отверстия, помог мне лечь в кофр, пристроил туда же саквояж и закрыл крышку.

Я не знаю, сколько времени прошло. Минут пять? больше? судя по голосам, в комнату зашли носильщики. — Осторожнее, милейшие, в этих кофрах дорогие вещи. Извольте их не ронять и тем более не бросать.

Мое убежище понесли по коридору, затем, наклонив, вниз по лестнице. — Стойте, — снова Лиам. — Покажите, что у вас в багаже. Возможно, преступница кому-то передала вещи прежде чем сбежать. — Лорд… не имею чести знать ваше имя. В своем ли вы уме? — Подчиняйтесь, господин… не имею чести знать ваше имя, — Лиам попытался добавить сарказма, но получилось еще хуже. — Или пеняйте на себя. — Послышалось шуршание бумаги. — Что за писульку вы мне тычете? Мне все равно, откуда вы, из Конбрии, из Шалпии, хоть из самих демонов, открывайте багаж. — Извольте прочитать. Надеюсь, вам известно, что такое дипломатический иммунитет? Как представитель дипломатической миссии я отказываюсь предоставлять вам багаж и требую дать мне пройти. Или, — он усмехнулся, — пеняйте на себя. — В… ваше Сиятельство, — послышался голос хозяина. — Это, действительно, конбриец, он здесь жил неделю, один, никаких женщин с ним не замечено.

После паузы кофр подняли и снова понесли. Я услышала насмешливое: — Благодарю. — И окрик, — нет-нет, сначала этот кофр, второй на него. Да, именно так. Держите.

Носильщики пробормотали благодарности — наверно, незнакомец кинул им по монете, и меня затрясло по брусчатке.

___________________________

Дорогие читатели, автор был бы очень благодарен за обратную связь. Хоть книга и дописана, и выкладывается после окончательного приглаживания, молчание зала несколько нервирует.