Повелитель Тайн

Глава 119. Настоящее лицо улицы Железного Креста

Тинген, улица Нарциссов.

Клейн оставил записку, запер за собой дверь и поторопился к ждущему его на обочине Леонарду Митчеллу.

Короткие черные волосы Полуночного Поэта за этот месяц изрядно отросли, а то, что они не знали расчёски, делало его гриву весьма неопрятной.

Но, несмотря на все это, всклоченные волосы, изумрудные глаза и романтичный внешний вид дополняли его поэтический образ. Мужчина был красив какой-то другой, особенной красотой.

«Оказывается, правду говорят, что красавчику любая причёска к лицу...» — мысленно пошутил Клейн и указал в направлении улицы Железного Креста:

— Фрай ждёт нас там?

— Да. — Леонард разгладил незаправленную рубашку и спокойно сказал: — Ты что-нибудь заметил, когда перечитывал документы?

Клейн переложил трость в левую руку и продолжил идти по обочине дороги:

— Нет, я не нашёл ничего общего ни во времени смерти, ни в месте, ни даже в причине. Ты должен знать, что любой ритуал, вовлекающий призыв злых сущностей, проводится строго в определённое время или с применением специальных методов.

Леонард погладил револьвер, сейчас прикрытый его рубашкой, и усмехнулся:

— Это не всегда так. Судя по моему опыту, злых сущностей легко удовлетворить, если они сами заинтересованы в происходящем. Также добрая часть этих смертей кажется вполне естественной. Но, чтобы выяснить истину, мы должны проверить их все.

Клейн оглянулся на Леонарда.

— Видимо поэтому капитан и приказал провести расследование ещё раз. Чтобы исключить естественные случаи. Леонард, кажется, ты пытаешься намекнуть, что обладаешь большим опытом в подобного рода делах, но за четыре года работы в Ночных Ястребах со средним количеством инцидентов в два в месяц подобный опыт физически невозможно получить. К тому же большинство происшествий достаточно простые.

Он всегда считал, что Леонард немного странный и загадочный. Тот в чём-то подозревал Клейна, а также его поведение время от времени менялось. Иногда тихий, иногда высокомерный, иногда беспечный и иногда рассудительный.

«Неужели ты столкнулся с чем-то необычным? С чем-то, что заставляет тебя думать, что ты главный герой этой эпохи?» — Клейн ткнул пальцем в небо, опираясь на свой опыт просмотра фильмов и чтения новелл.

Но услышав этот вопрос, Леонард только засмеялся:

— Это потому, что ты не настоящий Ночной Ястреб, а всего лишь стажёр. Собор Безмятежности каждые шесть месяцев готовит подборку потусторонних случаев из разных городов. Помимо занятий мистикой, ты можешь подать прошение капитану на допуск за Врата Чаниса, чтобы прочитать все эти рассылки.

Клейн потрясённо кивнул.

— Капитан никогда не говорил мне об этом.

Клейн всё ещё не имел возможности проникнуть за Врата.

Леонард засмеялся:

— Я думал, что ты уже привык к его стилю. Не ожидал, что ты всё ещё наивно веришь, что он что-нибудь вспомнит... — а потом он многозначительно добавил: — Стоит опасаться того дня, когда он всё вспомнит.

«Он намекает на потерю контроля?» — Клейн кивнул с серьёзным выражением лица и решил поинтересоваться:

— Подобная забывчивость свойственна только нашему капитану? Я думал, это отличительный признак пути Бессонного.

Работа по ночам ведёт к потере памяти...

— Если быть точным, этот симптом уникален для Ночного Кошмара. Когда переплетаются грёзы и явь, сложно отделить одно от другого. Человек должен помнить вещи, что не являются частью нашего мира... — Леонард уже думал пуститься в пространные объяснения, но они прибыли на улицу Железного Креста и увидели ждущего на остановке Фрая.

На Сборщике Трупов была фетровая шляпа и сочетающийся с ней пиджак, а в руках — кожаный саквояж. Фрай был настолько бледен, что, казалось, был готов свалиться с ног в любое время. Его ледяная аура заставляла ждущих общественный транспорт людей сторониться его.

Кивнув друг другу, они молча миновали пекарню миссис Смирин и повернули на Нижнюю улицу.

И тут же в уши ворвался шум. Продавали всё что угодно — суп из моллюсков, печёную рыбу, имбирное пиво и фрукты. Торговцы бились в истерике, привлекая внимание покупателей, заставляя прохожих против собственной воли замедлить шаг.

Было чуть больше пяти. Люди возвращались с работы, и по тротуарам шёл нескончаемый людской поток. В толпе шныряли дети, а их холодные глаза бегали во все стороны, но почему-то больше всего их интересовали карманы прохожих.

Клейн частенько бывал здесь, когда покупал дешёвую уличную еду, поэтому ему хорошо знакома эта местность, особенно учитывая то, что он жил поблизости. Он предупредил коллег:

— Берегитесь воришек.

Леонард улыбнулся:

— Не волнуйся.

Он открыл револьвер на всеобщее обозрение.

Внезапно все направленные на них взгляды, как будто куда-то исчезли, а прохожие начали их сторониться.

Клейн на мгновение застыл, а затем поспешно догнал Фрая и Леонарда. Он спрятал лицо, стараясь не быть узнанным кем-то из знакомых.

Бенсон и Мелисса всё ещё общались с людьми с этих улиц, так как они переехали не так уж и далеко.

Троица прошла этот участок и повернула на истинную Нижнюю улицу.

На прохожих здесь были поношенные и изорванные вещи. Они боялись незнакомцев, одетых в яркую и красивую одежду. В их глазах виднелась жадность, как будто стервятники при виде добычи, которые готовы в любое время нанести свой удар. Но револьвер Леонарда надёжно защищал группу от такого.

— Давайте разберёмся со вчерашним делом. Начнём с миссис Льюис, женщины, занимавшейся склейкой спичечных коробков. — Леонард перелистнул свои записи и указал на здание. — Первый этаж, квартира 134...

Трое пошли вперёд, а дети, играющие на улице и одетые в рванье, быстро скрылись за углом, наблюдая оттуда за потусторонними полными страха и любопытства глазами.

— Поглядите на их руки и ноги, они же тонкие как спички! — вздохнул Леонард и первым вошёл в квартиру 134.

Стоило только войти внутрь, как обоняние Клейна атаковало множество запахов. Он смог различить вонь мочи, пота, плесени и жжёного угля.

Клейн не сдержался и зажал нос рукой, лишь потом обратив внимание на ожидающего их Битча Моунтбеттена.

Офицер был обладателем роскошных коричневых усов и явно завидовал Леонарду с его званием инспектора.

— Сэр, я попросил всех собраться в комнате, — сказал Битч неожиданно резким голосом.

Он явно не узнал Клейна, на котором была новая одежда, и который держался куда увереннее. Всё, что волновало этого полицейского по пути к комнате Льюисов, это как выслужится перед тремя инспекторами.

Перед ними предстала комната без излишеств. Двухъярусные нары у стенки и столик сбоку, на котором валялся клей и куча картона. В углу притаилась груда ящиков для спичечных коробков, а старый шкаф слева служил одновременно и гардеробом, и ящиком для посуды.

Плита, ночной горшок и небольшая кучка угля со щепками примостились по обеим сторонам от двери, а центр комнаты занимали два грязных матраса. На одном из них, не давая никому пройти и укрывшись разодранным одеялом, спал какой-то мужчина.

На первом ярусе нар виднелось тело женщины, её кожа казалась ледяной даже на вид. Было ясно, что жизнь покинула её, причём довольно давно.

Рядом с трупом примостился мужчина лет тридцати. Жирные волосы, потерянный вид и глаза, утратившие волю к жизни.

— Льюис, эти господа пришли, чтобы осмотреть тело и задать тебе пару вопросов, — сказал Моунтбеттен, совершенно не заботясь о громкости голоса.

Утративший волю к жизни мужчина едва-едва поднял голову и с удивлением спросил:

— Так ведь уже кто-то осматривал тело и задавал мне вопросы.

На нем была рабочая спецодежда, явно не раз бывшая в починке.

— Не задавай вопросов! — закричал на него Моунтбеттен, затем развернулся к Леонарду, Клейну и Фраю. — Господа офицеры, это Льюис, а на кровати тело его жены, которая недавно скончалась. В соответствии с результатами предварительного осмотра, она погибла от естественных причин.

Клейн и остальные осторожно подошли к трупу.

Длинноносый и тонкогубый Фрай остался всё так же безразличен и ничего не сказал. Вместо этого он похлопал Льюиса по плечу, чтобы мужчина отодвинулся и дал подойти к трупу.

Клейн указал на спящего:

— А это?

— М-м-мой арендатор. — Льюис потёр лоб, — Я плачу за аренду комнаты три соли и десять пенни в неделю. Я простой рабочий в доках, а жена зарабатывала всего два с четвертью пенни за ящик спичечных коробков. А в каждом ящике примерно по 130 коробков. У нас, у нас также есть ребёнок. Нам остаётся только сдавать место ещё кому-то. Мы просим немного, всего одну соли в неделю за матрас... У меня есть арендатор, разнорабочий в местном театре, который не приходит раньше десяти вечера. Поэтому я продал право на аренду дневного времени вот этому мужчине, ночному сторожу в том же театре, который платит шесть пенни в неделю...

Услышав полные запинаний объяснения другой стороны, Клейн не мог не взглянуть в угол полный ящиков.

В каждом ящике всего по 130 коробков, и за это они получают два с четвертью пенни — цена двух фунтов хлеба... Сколько же ящиков им надо делать в день?

Леонард оглядел окружающую обстановку:

— Видели ли вы, чтобы ваша жена вела себя необычно незадолго до гибели?

Льюис, которому уже задавали точно такие же вопросы, указал на левую сторону своей груди:

— На прошлой неделе, э-э-э, скорее, на позапрошлой, она сказала, что у неё жмёт в груди, и она задыхается.

— Болезнь сердца? Естественная причина? — Клейн решился прервать монолог Льюиса. — Вы видели, как она погибла?

Льюис постарался вспомнить:

— Она прекращала работать с закатом. Свечи и газ дороже спичек. Она сказала, что очень устала и попросила уложить детей. А когда я повернулся к ней, она уже почти не дышала.

На этих словах Льюис уже не мог сдержать свои горе и боль.

Клейн с Леонардом задали ещё несколько вопросов, но не выяснили ничего необычного.

Посмотрев друг на друга, Леонард сказал:

— Мистер Льюис, пожалуйста, подождите снаружи. Мы проведём тщательный осмотр трупа вашей жены. Не думаю, что вы захотите это увидеть.

— Хорошо. — Льюис взволнованно встал.

Битч Моунтбеттен подскочил к матрацу и пнул мужчину, а потом при помощи тумаков погнал прочь из комнаты.

— Ну и? — Леонард взглянул в лицо Фраю.

— Она умерла от сердечного приступа, — уверенно сказал Фрай, отходя от тела.

Клейн подумал немного и вытащил полпенни, намереваясь по-быстрому провести предсказание.

«Было ли сверхъестественное причиной смерти миссис Льюис? Нет, это слишком точно, можно ошибиться... Хмм, повлияло ли сверхъестественное на смерть миссис Льюис? Да, сойдёт», — определился с формулировкой Клейн.

Повторяя эту фразу, он приблизился к трупу. Когда он подбросил монетку, его глаза стали чернее обычного.

Комнату наполнил свист вращающейся монетки, которая спокойно приземлилась в ладонь Клейна.

Но в этот раз вверх смотрел портрет короля.

Это значит, что здесь явно замешано нечто сверхъестественное.