Толян и его команда

Глава 35

Выглядит отлично, словно и не было бессонной ночи. Или это я мало старался?

— Привет! И к тебе тоже хотел зайти, — улыбаюсь я.

Жанна Подоляк почему-то слегка теряется, я же вчера говорил ей, что заеду по делам. Странно.

— Привет, Жанна, — сказал Сергей.

— А … Серёжа, — мне кажется, с трудом узнала моего спутника девушка. — Привет, привет.

— Я вот к вам с человеком из крайкома КПСС, — улыбаясь, показал на меня Голубев. — А вы знакомы, получается?

— Вчера в «Ламе» познакомились. Давид, мой одноклассник, нас познакомил, — соврала зачем-то Жанна.

Когда этот афганец вернулся за столик, мы уже с девушками по бокалу коктейля выпили.

— Да, он задержится немного, но скоро будет, и ещё пару человек ждем, — сказал Серёга и, увидев этого самого Давида, входящего в здание, поспешил к нему навстречу.

— Ты и правда из крайкома? Я вчера думала, что это шутка, — задумчиво произнесла девушка, разглядывая меня так, как не разглядывала вчера голого.

— Я в бюро Красноярского горкома ВЛКСМ, сюда по спортивным делам приехал, и заодно познакомиться с вашей новой молодёжной организацией воинов-интернационалистов. Федирко попросил — повторяю информацию я.

— Что, прям сам? — не верит девушка.

— Прям сам, пригласил в кабинет и попросил проверить, — уже слегка раздражаюсь расспросами я.

Но она все равно мордашку кривит недоверчиво.

— Толя, молодец, что заехал, — слышу голос первого секретаря горкома ВЛКСМ Норильска. — Вижу, уже с Жанной познакомились. Молодцы.

— Добрый вечер, Юрий Николаевич! — жму руку Захарову. — Только с тренировки и к вам, вот и ребята подъехали. Есть у вас время побеседовать с нами?

— О чем вопрос? Когда такой человек, как Павел Стефанович, просит — всегда рады помочь, чем сможем, — серьёзно говорит первый, повергая, как мне кажется, Жанну в состояние близкое к ступору.

Застыла, рот открыла и стоит столбиком — такая милаха! Ущипнул бы! За попку, обтянутую тугой, скромного вида юбкой, но очень уж нескромные формы у девушки, особенно нижние девяносто.

Через пятнадцать минут мы сидим в кабинете Юрия Николаевича. Мы — это он сам, я, три дембеля-афганца, некая Марина — завотделом агитации и пропаганды — девушка с горбатым носом, но вполне симпотная, ну и второй секретарь местного горкома — Кузнецов Александр. Обсуждаем недавно созданную молодёжную организацию. Хотя, на мой взгляд, создавать её только для молодёжи — не совсем правильно, но надо с чего-то начать.

— А почему нужна помощь только семьям погибших? Инвалидов тоже должны взять под особый контроль, — Кузнецов делает уже второе ценное замечание в нашей беседе.

Первое было, когда он высказал идею о том, что адреса родственников павших воинов можно попробовать найти через военкомат. Вообще толковый мужик оказался, но так внешне похож на бандоса из девяностых! Без грима, причём. Массивный лысоватый мужик с бычьей шеей. Золотой цепи не хватает только. Вот он полез в сумку, стоящую возле стола. Объемную сумку я и раньше заприметил, но тут показалось, что второй секретарь сейчас достанет обрез, не иначе. Но нет. Достал жестяную круглую коробку не пойми с чем.

— Я подготовился к нашей встрече. Вот тут плёнка с проводами норильских призывников за последние восемь лет. В нашем военкомате есть такая традиция — снимать ребят перед отправкой в армию, своего рода хроника, — пояснил дядя.

— Отлично! Надо выбрать кадры со всеми афганцами, — радуется Сергей. — Можно и стенд сделать с фото ребят до и после призыва.

— С мертвыми, что ли? — неделикатно спросила горбоносая.

«Она дура», — сразу понял я.

— Не надо с мертвыми, пусть фото до призыва, в форме, какими мы их запомнили, — поморщился Юрий Николаевич. — В общем, завтра на городском бюро ваши предложения рассмотрим.

Прощаемся. Разумеется, я с Жанной официально, за руку, как и с другими. Выходим на улицу.

— Может в чебуречную, у нас тут есть рядом? — предлагает Сергей мне.

— Сорян, ребята, — обогащаю словарный запас парней англицизмом. — Мне к завтрашнему дню надо программу тренировки доработать.

На самом деле ужасно хочется спать, в теплом помещении разморило, и я, не выспавшийся ночью, чуть не уснул в кабинете.

В гостиницу попадаю к ужину парней. Бейбут и Саня собираются отведать горячих пельменей. Для Бейбута наверняка разогрели их местные тетки. Он тут всеобщий герой и любимец. Я присоединяюсь к друзьям и существенно сокращаю их дозы, хоть это и нелегко. Саня, как служивший в армии, ест быстро, а у Бейбута это вообще суперсила. Так, червячка заморить получилось. Может, попозже сходим в ресторан при гостинице, ведь мы так там и не побывали.

— Ну, как встреча с будущей тёщей? — спрашиваю у Сани я.

— Да, не очень. Огдо мне согласием не ответила, а стала вопросы задавать. Я вроде готов был и отвечал, как ты учил, мол, сначала общагу дадут, потом ты с МЖК поможешь. Она и насчет театра спросила, я тоже пообещал, что ты договоришься об этом с кем-то. Тогда она разозлилась и выпалила:

— Может мне тогда за Толю замуж выйти?! Раз он всё решает.

А потом мама пришла, и такая недовольная. Разговаривала со мной как с вором, сквозь зубы слова цедила.

— Ну, ты как хотел? Ты и есть — воришка, дочку воруешь у мамы, — постарался сгладить тему я.

— Не заметил я у дочки особой радости …, — продолжал жаловаться Саня.

И я не заметил, как уснул под Санин бубнёж.

— Слышь?! — будит меня Бейбут. — Там к тебе эта пришла … ну, вчерашняя. Пускать?

— Чё? — спросонья не понял я.

— Та, с которой ты из кафе ушёл. Ищет тебя, стоит в коридоре, я сказал, ты неодетый, — терпеливо повторил друг.

— Как ты узнала, где я живу? — удивился я визиту Жанны.

Выглядела она на пять с плюсом. Дорогая шубка из норки, причем не короткая, а почти в пол, под ней пестрый махеровый свитерок в облипку (видно, импорт) и короткая юбка, обнажающая стройные ноги в чулках, или колготках.

— Тоже мне секрет. Спросила внизу у девочек, — хмыкнула та, выставляя какие-то кастрюльки на стол.

Девочек внизу, на стойке, я что-то не видел, там только бабы сорок плюс работают.

— Тут в банке борщ, в кастрюле котлеты с рожками, здесь хлеб. Ложки две всего взяла, найдёте третью? — деловито стала распоряжаться девушка.

— У меня есть складной нож, и ложка там имеется, — полез в карман Бейбут.

— Налетайте, парни, сама готовила, — моментально покорила сердца моих соседей юная коммунистка. — Жаль, тарелка тоже одна.

— Ничего, мы не привередливые, — заверил я. — А в честь чего такой акт милосердия?

— Соскучилась, — ласково погладила меня по ноге Жанна, вызвав естественную реакцию организма.

— Шпашибо, — поблагодарил Бейбут, приступив к своему второму ужину.

Ем и осмысливаю ситуацию. Это значит, вчера она на меня как на мужчину отреагировала, а сегодня пришла, вполне возможно, из карьерных соображений. Кстати, бабуля старая у неё, могла бы меня и в гости позвать, а не тащиться в гостиницу в номер с тремя парнями.

— Могла бы тебя к себе домой пригласить, если бы ты догадался позвонить, — озвучила мои мысли гостья. — Но и сейчас непоздно поехать, чтобы ты соседей по комнате не объедал.

Ногти совершенно несоветской длины впились в мою ногу, заставив организм опять требовать удовлетворения.

— Так можно и поехать, — глупо улыбаюсь я, глядя на часы. — Время детское!

— Собирайся, я пойду, такси вызову, и внизу тебя ждать буду, — моментально соглашается Жанна.

— Женись, — блаженно произнес Бейбут, с трудом отрываясь от котлеты. — Вот сразу она мне понравилась.

«Предатель — продал друга за еду», — беззлобно подумал я.

За такси заплатил сам — что-то не привык я, чтобы меня покупали. Ладно, ещё котлетами, они действительно вкусные, и за них не только Бейбут продался бы, но, пожалуй, и я. Но деньги — это другое.

— Гусары денег не берут, мадам! — рассказываю я анекдот в дороге.

Смеялся даже таксист.

Целоваться начали ещё в подъезде и продолжили потом в комнате Жанны. Я так и не узнал, где её родители — было не до этого. Но, собрав остатки здравого смысла, четко наказал Жанне, что поспать хоть полночи! Основной разговор состоялся у нас утром. Неприметная бабуля настряпала блинов и тихонько ушла, чтобы нам не мешать.

— А ты интересный парень. Жаль, молодой, — начала девушка издалека.

Я хотел, было, спошлить, что х… ровесника не ищет, но заметил нейтрально:

— Это качество быстро проходит.

— Папа с мамой сейчас в Красноярске живут, я к ним в гости приезжаю иногда. Могу позвонить, как поеду, или телеграмму дать, — закидывает дальше удочку красавица.

— Буду только рад, меня можно или через горком найти по телефону, или в приемную зональной школы позвонить, меня позовут, — не вижу причин отказываться я. — А кем твои предки работают?

— Папа — в райкоме КПСС, первый секретарь Ленинского района города, а мама — на ТЭЦ, начальник ОТК. Звонила я им сегодня, оказываются, они о тебе знают!

— Ну, и что сказали про меня?

— Сказали, перспективный молодой человек, вот за кого надо замуж выходить, — невесело улыбнулась Жанна и продолжила: — Я в восемнадцать выскочила замуж, через год развелась — изменял гад! Могла бы и простить, но дура была принципиальная. Полтора года назад попался мне хороший человек, женатый, правда, но ради меня развелся. Забеременела, но решила тайком сделать аборт, ему это не понравилось, и он вернулся в семью.

— Помотало тебя, — признаю я.

— Осуждаешь? — спрашивает Жанна.

— Чего это? Твоя жизнь, да и дела, в общем-то, житейские, — возражаю я. — Разве что, аборт — это зря.

— Угу, теперь детей не может быть у меня, про это ещё в горкоме не знает никто, узнают бабы — травить начнут, коллективчик у нас тот ещё, — ещё больше грустнеет Жанна.

— Ищешь место на материке? — спросил я.

Это сленг такой местный. Норильск, хоть и находится на полуострове, но добраться туда можно только самолетом, ну или летом по Енисею.

— Ага, поможешь? Буду должна, — просительно смотрит на меня девушка.

Молча смотрю на неё обдумывая. Хотя, вроде, чего там думать? Пообещать — не значит жениться. Ну, а мне это для чего нужно? Чисто в плане секса меня и с Александрой всё устраивает, нет особой потребности …

— Что ты на меня как на блядь какую смотришь?! — неожиданно заливается слезами Жанна.

Во, актриса! Или не актриса? Разве их, баб, поймешь?

— Забей, Жанна, если я смогу помочь, а я в этом уверен, то никаких услуг такого плана от тебя не потребую. И осуждать тебя, какое имею право? Я и сам кобель ещё тот, почище многих, поверь. Мне через пару месяцев светит место завотделом в Красноярске, я могу тебя своим замом сделать, есть такая штатная единица у нас в отделе. Ну и работа будет интересная — мы жилые дома будем строить для молодёжи, я сегодня на совещании рассказывал об этом немного. Насчет семьи — сразу нет, я не планирую раньше тридцати жениться. А то и позже.

Я говорю и говорю, и Жанна помаленьку успокаивается.

— Спасибо, а насчет отношений — ничего я не хочу, перегорело всё в душе. И, раз уже ты такой человек хороший, скажу тебе по секрету про твои проблемы …, — Жанна вытерла слезы и посмотрела на меня уже строго. — Не скажешь никому?

— Я — могила, — заверяю я девушку.

Ну, и чего она может рассказать мне?

Жанна метнулась в комнату. Взметнувшийся халат обнажил стройные ножки.

— Вот, смотри, — она положила передо мной конверт.

Открываю, а там фото …

Ипическая сила!