Толян и его команда

Глава 19

На меня смотрит мой дядька, родной брат моей мамы. Последний раз его видел перед самым попаданством, то есть, если в чистом времени — два года назад. Дядя Макар. Интересный персонаж, работает проктологом, оперирует. Сейчас ему немного больше, чем мне. То есть около двадцати пяти лет, он младше моей мамы из прошлого мира лет на двенадцать, поздний ребенок.

— Чего тебе, парень? — хмурится дядька, не узнавая меня и, естественно, не понимая причины моего визита.

— Скажите, а Софья дома? — принял уже решение, что врать, я.

— Кто? Какая Софья? — не понял Макар.

— Позавчера на хоккее познакомились, она адрес дала, — делаю растерянное лицо я. — Сказала, с братом живет.

— Один я живу, и никакой сестры у меня нет, есть старший брат. Надули тебя, паря, — улыбается простофиле, то есть мне, дядька.

— Вот черт, — деланно огорчаюсь я.

— А ты на ЦСКА-Спартак ходил? — спросил он, кивая на мой спартаковский шарфик. — Я на смене дежурил, пришлось по телевизору смотреть.

— Ага, два-два сыграли, — сказал я, собираясь уйти.

Вообще, непонятно, чего я сюда пришёл, что хотел? Но хоть выяснил, что вместо сестры у дяди Макара есть брат. Другой мир, однако, в деталях различается.

— Ты не расстраивайся, девки они такие… дурные бывают, им бы лишь посмеяться, — успокаивает «родственник».

Дядька со своими тремя браками и сам в женских делах разбирался не очень, сейчас, вроде, у него перерыв между первым и вторым браком. А ещё он в этом году купит «Волгу», б/у, из таксопарка, накопит, наконец, но машина попадётся неудачная, намучается он с ней. А ведь предлагали ему семерку чуть дороже, но новее.

— Извините, а в туалет зайти можно? По-малому? Не в подъезде же это делать, — решаю всё-таки продолжить общение я.

— Заходи, в подъезде этого делать точно не надо, я могу не одобрить, — смеётся бывший родственник.

Захожу в квартиру, в которой бывал уже не раз, здесь всё по-старому. На стене зеркало, оно тут так и останется, полочка для обуви, сделанная своими руками, тоже проживет долго. Иду, ностальгирую.

— Я ведь на такси сюда приехал, так эта «Волга» ломалась два раза за полчаса дороги, водила ругался, мол «Жигуль» лучше купить, но в таксопарке только «Волги», — вру, якобы жалуясь, я, выйдя из туалета и завязывая шнурки.

Я уже форсю в кроссах. Делаю вид, что хочу уйти.

— Да? А я как раз думал «Волгу» выкупить из таксопарка, — задумчиво говорит Макар. — У меня в больнице один коллега купил, вроде доволен.

— Ты в больнице работаешь? — спрашиваю я у него.

— Да оперирую, проктолог, — сухо говорит Макар, хотя своей профессии не стесняется.

Я пару минут рассказывал всё, что помнил о косяках его будущей машины, сказал, что в таксопарках убивают технику, потом попрощался и ушёл.

«Помог, чем смог. Купит опять „Волгу“ — пусть не жалуется, что его не предупредили», — думал я по пути к Дому туристов.

Двадцать минут пешком до метро, потом столько же еду до станции Юго-Западная, пока не опаздываю.

Недавно построенная к олимпиаде свечка Дома туристов, уже выделялась собравшейся перед ней толпой народа. Ни разу в этой гостинице не жил, хотя недалеко, буквально в соседнем здании была фирма, в которой я лет пять оттрубил. Но работа у геодезиста разъездная, в офисе я не сидел, но если по работе приезжал, и нужно было где-то рядом жить, то снимал квартиру посуточно в Одинцово. Так удобнее. Ещё минут десять, и я на месте, вижу впечатляющую тридцатитрёхэтажку. Нахожу там стойку администратора и узнаю, где можно купить билеты на концерт.

— Не купишь уже, — бурчит мне гостиничная тетя, не отрываясь от журнала «Огонёк».

Не успев возразить, замечаю Виктора с какой-то миловидной барышней. Стоят на улице, ждут — не иначе, меня.

— Привет, а где Вика? — неслышно подхожу я сзади.

— О, знакомьтесь, это Наташа, это Толя, — радуется Артемьев, представляя нас друг другу. — Да вон Вика бежит.

Наташа оценивающе смотрит на меня, похоже не глянулся я ей, хотя одет модно, дорогие часы и вообще, связи есть, раз билеты смог достать.

«Значит нормальная девушка», — решаю я про себя, не ищет выгоду. Да я сам такой же был.

— Ну что с билетами? — хватает меня за руку подбежавшая сестра боксера.

— Идём, — киваю я на пристройку.

Куда идти? Разберёмся! У нас пару раз спросили лишний билетик, пока заходили внутрь помещения. Оглядываюсь в фойе и вижу вход в зал, но там толпа, а в стороне ещё один пост у двери. Он, очевидно, для техперсонала и артистов. Движемся в его сторону.

— Минут через пять будем запускать, — говорит плотный парень на входе с повязкой дружинника. Надо же.

— Мне билеты должны были оставить, не подскажешь, к кому обратиться? — спрашиваю я.

Наташка томно закатывает глаза, уже не веря в предстоящий поход на культмассовое мероприятие.

— Чё-то ребята говорили, — наморщил лоб парень и крикнул в зал: — Саш, а вы кого ждёте? По билетам?

Зайцева зовет, скорее всего, помню, его в десятых годах двадцать первого века убьют черные риэлторы.

Но выходит неожиданно Макаревич, уже в нарядном сценическом костюме с модными лацканами и галстуком.

— Так, где тут блатные? — весело оглядывает нашу четверку фронтмен группы.

Ему сейчас на вид лет тридцать, тридцать пять, выглядит стильно. На мой вкус, надо постричь бы его кучеряшки на голове. Он всматривается в меня и спрашивает:

— Слушай, а это ведь ты Штыба? Помнишь, в «Молоке» танцевал батл с Поребенцевым в прошлом году, — узнал он меня. — Ты, вроде, чемпион СССР по боксу?

Было такое. В прошлом году мы были вместе с Лизкой в кафе «Молоко», и я зажигал там в брейк-дансе. Там же был и Макаревич с ребятами. Надо же! Запомнил. Хотя, я там знатно отжёг!

— Это я прошлого года чемпион, в этом чемпионат ещё идет, но уже в полуфинале, а значит, с медалью, — жму протянутую руку я.

— А нам звонили из горкома и сказали, что блатной какой-то придёт, четыре места надо для него, я ещё думаю, чего мне фамилия знакомой показалась? — смеется он. — А это нормальный парень с друзьями!

— Вижу, вас в Москву пустили на концерты, ну что, лед тронулся, — говорю я и представляю своих спутников.

Виктору пофиг, а девочки просто в восторге.

— Давай через сцену проведу вас, — зовет за собой Макаревич.

Сцена небольшая и вся уже заставленная барабанами, прожекторами и прочей хренью. Осторожно, чтобы какой шнур не зацепить, проходим. Зал пока почти пустой, лишь на первом ряду сидят несколько творческих личностей.

Спрыгиваю со сцены и принимаю на руки Вику. Та смеётся, а её брат подставляет руки своей Наташе. Та тоже попадает в крепкие боксерские объятья.

«Отношение к Виктору — плюс сто», — юморю я про себя.

— Вот слева от Лозы садитесь, — говорит Макаревич. Это ваши места. — Юр, это не блатные, это Штыба Толя, он боксер и дансер. Брейк круто танцует.

Ещё и Лоза тут, он, вроде, в «Интеграле» выступает у Алибасова сейчас. И тут вспоминаю, что мой сосед по гостиничному номеру на фестивале молодёжи, мой тезка, говорил, что Лоза перешел в другую группу.

— А вы в «Зодчем» сейчас? Вы же в «Интеграле» были? — спрашивает непосредственная Наташка у Лозы.

— Да, а вам нравится наше творчество? — улыбается тридцатилетний ловелас, не смущаясь присутствием кавалера в виде неприметного Виктора. — Ушёл вот, хочу развиваться!

Наташка сразу мне перестала нравиться — слишком западает на знаменитости.

— Там сейчас солист не хуже, Белоусов Женя, — говорю я назло музыканту. — Я, когда на фестивале молодежи был в прошлом году, с барабанщиком «Интеграла» в одном номере жил.

— Точно! Думаю, откуда я тебя знаю? Это ты Толяну из «Интеграла» фингал поставил, и австралийку у него увёл утром! — хлопает себя по коленям Юра.

— Это он так сказал? — поражаюсь я. — Не так всё было, глаз ему бабай Вески подбил, муж её. А Толик этот с австралийкой своим шумом мне всю ночь спать мешали! Девица потом сама от него утром ушла, пока он спал пьяный. Помылась в душе, оделась и ушла!

«Нихрена себе, вот поклеп какой!» — возмущаюсь я про себя.

— То есть, ты не бил его? — спрашивает Лоза.

— То есть, он эту австралийку вечером, а ты утром?! — ахает Вика.

— Бить — бил, но без следов, по корпусу разок ударил, чтобы не борзел, — признаю я, но это ещё при знакомстве, а не вечером, и добавляю для Вики: — А с Ленкой этой ничего не было, я ей, правда, предлагал, а она сказала, что-то типа «Ночью надо было» и ушла! Как же… А… «Дорога лошшшка к обеду!»

— Что за бабай? Нормальный муж у Вески, — опять спрашивает Лоза.

— Так она хотела ночью сразу с двумя! Это ж капиталисты! А почему Ленка? Эмигрантка? — не выдержала Наташка.

Слово «капиталисты», если хотите знать, она произнесла совсем не с осуждением, а даже наоборот.

— Бабай — это должность такая у него в синагоге, а Ленка — это нормальное имя ихнее. Не Лена, а Ленка, — уже начинаю раздражаться я.

— А, так это папа его казначей, и не бабай, а габбай правильно говорить, — поправляет Лоза, неожиданно знающий суть дела.

— Слушай, как интересно ты живешь! Все тебя знают. Девки австралийские, драки за них! Не зря я за тебя замуж согласилась идти, — шутя, — надеюсь, шутя, сказала Вика.

— Ты замуж! За него? — ахнула доверчивая Наташка, а я закатил глаза.

Слава богу, в зал стали пускать людей, и это отвлекло от разговора на скользкие темы, не украшающий мой моральный облик.

— О! Кого я вижу! Толя привет, — кто-то сзади хлопает меня по плечу.

С остервенением разворачиваюсь. Я что, музыкант или артист какой известный, что меня все знают? Ладно, допустим, я перспективный спортсмен, но не футболист же и не хоккеист!