Точка невозврата. Волчья кровь

7 глава

Утром вскочила раньше всех, не в силах справиться с собственным нетерпением. Счастья было столько, что оно выплескивалось через край, и я растормошила Ляльку, чтобы хоть с кем-то поделиться. Конечно, я не стала рассказывать сестренке, что случилось — мала она для этого. Просто вытащила из кровати и вручила подарок — мы выбрали его с Валгусом вместе, еще несколько дней тому назад — красивый серебряный кулон в виде бабочки, с яркими искрящимися камушками, под цвет Лялькиных глаз. Кудлатая со сна сестренка довольно взвизгнула и нацепила кулон на шею. Надеюсь после того, как я уйду из этого дома, Влад не отберет украшение, чтобы навсегда изгладить в памяти дочери даже напоминание о неугодной падчерице.

Лялька тоже не осталась в долгу: она притащила рисунок. На нем, разноногое тощее чудище со стогом волос на голове. На голове чудища сияла корона.

— Это твой портрет, — выдохнула Лялька и полезла обниматься.

Я расцеловала ее в обе щеки и убрала листок в дневник. Обязательно сохраню на память.

Эта мысль неприятно поразила меня. До лета еще далеко, но я уже мысленно прощалась с домом. А ведь в него, стоит выйти за порог, придется забыть обратную дорогу.

Слезы сами навернулись на глаза, и я шмыгнула носом. Лялька тут же отстранилась, насупилась, пытаясь понять, почему мне плохо.

Нет, все-таки удивительный ребенок. И как от злого урода могло получиться такое чудо?

А через час забежал Валгус. Сообщил маме, что похищает меня до завтрашнего дня. Мне кажется, мама вздохнула с облегчением. От этого на миг снова стало больно, но уже не так… Не так как раньше. Она не может вечно разрываться между двух огней, когда-нибудь все равно сделала бы окончательный выбор. Может не так скоро… Если бы я не подтолкнула ее к этому.

Но все равно — я не жалела о том, что случилось. Сейчас у меня жизнь даже была спокойнее, чем раньше. Пусть Влад по-прежнему нашептывал гадости матери про меня. Зато при мне молчал. Боялся трогать. А после того, как нашел на кухне гаечный ключ от машины, свернутый спиралью, даже шептать перестал. Просто ждал, когда я исчезну из их жизни.

***

Семья Валгуса во второй раз встретила меня намного радушнее. Недоумение и растерянность сошли с их лиц. Зато, как горох из мешка, посыпались вопросы. Иногда они ставили меня в тупик. Ну что интересного может быть в том, какие сны мне снились в глубоком детстве? Или — часто ли меня мучают кошмары? Или — не посещают ли меня видения чужой жизни? Такое впору спрашивать психиатрам на медкомиссии. Что Ванесса и Марк проверяли? Насколько я безопасна для их сына? Или — для них самих?

Я отвечала правдиво. Старалась, по крайней мере. Понимала: родители Валгуса и так великодушны без меры. Себе в ущерб. И, кажется, мои ответы их успокоили.

Особенно понравилось то, что подружка сына выросла среди обычных людей и происходящее ее больше пугает, чем радует. О том, как узнала о втором "я", деликатно спрашивать не стали. Может, Валгус рассказал, а может — попросту было неинтересно. Ведь главное не то, что со мной случилось, а то — кем стала после этого. Видно результат Ванессу и Марка устраивал, иначе они завершили бы свое задание.

Мне очень хотелось задать вопрос — что они собирались сделать со мной, если бы поймали. Я долго крепилась, а потом не выдержала:

— И что мне грозило?

Марк и Ванесса переглянулись, и отец Валгуса сказал:

— Мы бы доставили тебя на Совет. Если бы ты не сопротивлялась.

У меня внутри все похолодело — "Если бы ты не сопротивлялась". А если — сопротивлялась? Я не стала уточнять, что бы они сделали. И так поняла. Валгус не врал, когда говорил, что я была на краю смерти.

— А как же теперь вы сами? — тихо спросила.

Этот вопрос сильно мучил меня. Они — направленные по моим следам охотники, я — нарушитель, жертва, которую требуется поймать. А вместо этого они меня прикрывают! Не может быть, чтобы это ничем не грозило!

Валгус понял, что меня тревожит и улыбнулся:

— Нашей семье не впервой нарушать традиции и законы.

Его родители при этой явной беспечности сына, переглянулись, не сдержав усмешки. Похоже, у них была своя тайна. И эта тайна давала мне шанс.

И все-таки мне было неуютно бок обок с ними. Валгус это чувствовал, да и его родители тоже. Поэтому допрос быстро прекратился, и нам дали задание нарядить елку: Марк как раз затащил ее с лоджии. Запах хвои за пару минут заполнил все пространство, заставив меня расслабиться. Я действительно изменилась: раньше аромат леса как успокоительное не действовал. Ванесса достала с антресолей целый пакет игрушек, сияющей легкой мишуры и торжественно вручила его сыну, целиком полагаясь на наш вкус.

Елка получилась красивая: пушистая, поблескивающая яркими шарами среди темно-зеленой хвои. Мне было хорошо, и только в один момент пришла в голову грустная мысль: дома тоже наряжают ель, но без меня некому поднять Ляльку, чтобы она нахлобучила на её макушку узорчатый стеклянный шпиль. Влад на такие мелочи внимания не обращал, хоть и любил дочь. Ему лишь бы быстрее отвязаться, не понимал он, что для Ляльки это очень важно.

На душе сразу стало тоскливо, и я мотнула головой, прогоняя невеселые мысли — разве нельзя позволить себе немного счастья? Я отказалась думать о своих и портить себе праздник. Правда, когда накрыли стол, и пришло время переодеться, снова пригорюнилась: мама в последнюю минуту сунула в руки пакет с красивой шелковой блузкой, нежно-зеленой с серебром. Таких дорогих подарков она еще не делала. На мгновение злой мутью всплыла обида — эта блузка… словно от меня откупались! Но потом стало жарко от стыда: наверняка мама просто хотела, чтобы дочка была красивой.

Я выпустила поверх блузки цепь с медальоном. Смотрелось хорошо, а нежная ткань приятно ласкала кожу. Почти как прикосновения Валгуса.

Нет! Его пальцы нежнее, точнее — намного приятнее для меня.

Я вспомнила про наши поцелуи и тихонечко улыбнулась сама себе. Новая сторона отношений мне очень нравилась, заставляла сердце биться быстрей и путала мысли в одно цветное пятно.

За дверями раздался задорный смех Ваннесы, он заставил вынырнуть из мечтаний. Я поправила пальцами брови, расчесала волосы, вздохнула поглубже и снова спрятала бабушкино наследство под одежду: не стоило лишний раз напоминать родителям Валгуса о волчьей сути его подружки. Неожиданно захотелось ненадолго и самой о ней забыть.

Сделать первый шаг, в комнату залитую светом люстры оказалось совсем не просто: неожиданно всплыли недавние страхи. Я в последний раз внимательно оглядела себя, а когда подняла взгляд, Валгус стоял в дверях и с улыбкой смотрел на мою нерешительность.

Затем отлепился от косяка, сделал два шага вперед и обнял за плечи:

— Какая ты красивая!

Меня пробрало от его восхищенного взгляда, и щеки снова полыхнули жаром. Я не знала, что сказать в ответ и как себя вести, чтобы не показаться глупой. Помог мобильник: он задрожал и завибрировал в кармане, привлекая к себе внимание.

На маленьком экране мелькнула фотка "отаку"[3] — Гришки Воронова.

— Да?

Я млела от взгляда Валгуса и от его прикосновений, и когда ответила однокласснику, голос походил на мурлыканье

— Саш? — растерянно сказали в ухо. — Мы собираемся в двенадцать на площади у елки. Зайти за тобой?

Я перевела вопросительный взгляд на друга, и он кивнул, соглашаясь. Слух у Валгуса не хуже моего, так что разговор он прекрасно расслышал.

— Мы сами придем, — ответила за двоих и нажала на кнопку, проигнорировав недовольное — "С кем?". Глупый вопрос. Мог бы не спрашивать.

***

Длинная ледяная дорожка делила заснеженный склон на две стороны черной непрозрачной полосой. Она выводила прямо на застывший пруд. За ним горела разноцветными мигающими огнями огромная ёлка — главное украшение нашего района. Там было шумно. Под оглушительный грохот петард, вызывающий боль в ушах, смеялись и громко переговаривались люди. Народу набралось достаточно. Не могу сказать, что подвыпившая толпа самая интересная компания, но сегодня я была не против — всё-таки Новый год! Праздник. Да и не смогла я до конца преодолеть смущение от присутствия Марка и Ванессы, хоть мы и поздравили друг друга, звякнув узорчатым хрусталем наполненных шампанским бокалов. Валгус тоже не возражал прогуляться, понимал, наверное, как мне сложно.

Я посмотрела вниз: как же лень косолапить по скользким ступеням вслед за обычными людьми. А ледяной склон устрашающе крут, но чертовски заманчив!

Валгус тихо рассмеялся, в очередной раз угадав по взгляду ход моих мыслей:

— Скатимся?

И не дожидаясь согласия, выпустил меня из объятий, сунул руки в карманы и, рисуясь, лихо съехал вниз. Это смотрелось здорово. Я услышала чье-то восхищенное "ох!", улыбнулась желанию друга покрасоваться, а потом — была, не была! — шагнула на лед.

Не уверена, что у меня получилось так же бесподобно, как у Валгуса — руки сами автоматом разошлись в сторону, взяв на себя роль балансира, но, по крайней мере, я не упала. И не зашаталась. Вообще-то мне понравилось: ветер в лицо, сердце замирает от восторга, все мелькает вокруг. Здорово! Жалко только слишком быстро: не успела в полной мере насладиться собственной смелостью, как перед глазами замелькала расчищенная от снега поверхность пруда.

Разогналась я прилично, и люди старались убраться прочь с моего пути, лишь один верзила неожиданно преградил дорогу, не давая увернуться.

Я отчаянно замахала руками, пытаясь затормозить, а потом зажмурила глаза, приготовившись врезаться — отпрыгнуть в сторону от растерянности попросту не сообразила. Я была уверена на все сто, что снесу верзилу, но ошиблась: "препятствие" оказалось крепким что столб и таким же непоколебимым. Мужчина даже с места не сдвинулся, когда в него влетели! Пока готовила извинения, он словно котенка, схватил меня за шиворот куртки и отстранил от себя, пристально вглядываясь в лицо. И этот взгляд при всем желании нельзя было назвать дружелюбным, от него по спине побежали мурашки, и захотелось втянуть голову в плечи. А еще лучше — оказаться где-нибудь в недосягаемости от здоровых, похожих на кувалды, кулаков.

И словно исполняя мое желание, стремительным вихрем подскочил Валгус. Не знаю, что он сделал, как вынудил выпустить пойманную добычу, но уже через секунду я стояла в стороне, прикрытая надежной спиной друга. Словно мне опять угрожала беда, хотя я пока ее не учуяла. Разве что… разве что ….

Я приоткрыла рот от ужаса — пах здоровяк хоть по-другому, но тоже… опасно. И не как человек. Угрожающая поза Валгуса ему очень не понравилась: широкие брови сошлись к переносице, рот скривила недобрая усмешка, а плечи начали разворот, так словно незнакомец собрался в один удар снести моего защитника. Я внутренне ощетинилась, готовясь к драке: в стороне не останусь, чем бы это не грозило!

И как в замедленной съемке, тело гиганта напряглось, он немного согнул корпус, а в следующее мгновение, мужчину откинуло назад — изящная гнутая рукоять трости спасла нас от расправы. Когда здоровяк упал на снег, стало видно, кто прятался за широкой спиной верзилы. Невысокий мужчина лет шестидесяти, со смоляной ухоженной бородкой, длинными волосами, собранными в хвост, одетый с невероятным вкусом. Он опустил трость, оперся на нее двумя руками и посмотрел на нас. Лицо незнакомца выражало лишь вежливый интерес, словно он увидел двух забавных зверушек.

Я почувствовала, как дрогнула рука Валгуса, а потом мой друг расслабился и учтиво поклонился. Как в старинном кино. Старик ответил, слегка склонив голову, и поприветствовал:

— Bone soire, les jeunes[4].

Я незаметно втянула воздух, пытаясь разобраться, кто стоит передо мной. Пахло… странно: горячей железной окалиной. Словно рядом долго держали гвоздь в сильном огне. Не могу сказать, что запах вызывал отвращение, но и желание подойти ближе он точно не пробуждал. К тому же мне не понравилось панибратство старикана. Впрочем, именно оно объяснилось быстро.

— Позвольте, позвольте… Валгус? Вы ли это? Mon jeune ami[5]! Что вы здесь потеряли, в этом забытом богами месте?!

Юноша едва заметно вздохнул, словно смиряясь с неизбежным и ответил… К величайшей жалости, разобрать хоть слово мне не удалось.

— Нет, нет, нет! — словно поняв мою досаду, с улыбкой покачал головой старик. — Невежливо при дамах говорить на чужом для них языке. Кстати… — глаза незнакомца сверкнули зеленью из-под густых бровей — вы нас представите? Какая милая девушка…

Сделав шаг вперед мужчина, словно невзначай, стукнул тростью сидящего с недовольным видом на снегу амбала:

— Вставайте, mon copain[6], а то простудитесь!

Я бы посмеялась над глупым видом верзилы, со стороны это и правда смотрелось забавно, но все мои волчьи инстинкты выли, что ситуация из категории "не смешно". И амбал по сравнению со стариканом — просто младенец рядом тигром.

— Месье Хаб, позвольте вам представить, это Александра, — чуть ли не шаркнул ножкой Валгус, заставив меня приоткрыть в изумлении рот, и тут же, не отрывая пристального взгляда от старика, добавил: — Она совсем не в курсе… э… мировых проблем.

— Совсем? — в радостном изумлении поднял брови старик.

— Абсолютно! — не дрогнув, соврал приятель и добавил. — Она сопоратус[7].

— Ах, ну да, ну да, — продолжал улыбаться старик, не спуская с меня взгляда. — Как же я упустил такой вариант. И она тут не одна такая? Ведь нет?

Короткий кивок в сторону злополучной ледяной дорожки заставил меня отвлечься. Похоже, не нам одним приглянулся быстрый спуск — прямо на нас несся, широко распахнув руки, еще один любитель экстрима.

Я прищурилась — Тенгу?! Точно! Воронов! А я думала, люди так не могут.

И в следующее мгновение, мальчишка замахал руками и упал, проделав оставшийся путь на спине, с задранными ногами. Он походил на шар, несущийся к цели. А в роли кегель выступали мы.

Валгус быстро отпрыгнул, дернув меня за собой, и на пути "снаряда" оказался старик.

— Charment[8], — вздохнул Хаб, шагнул в сторону, ловко сдернул за шиворот с дорожки "снаряд" и поставил удивленного Гришку прямо перед собой. Видно сил у старика и, правда, было немерено. Ворот куртки затрещал, но выдержал, а парень в изумлении приоткрыл рот, растерянно глядя сверху вниз на "ловца".

— Вы не ошиблись, — словно ни в чем ни бывало улыбнулся Валгус и все также вежливо сказал: — Григорий Воронов, мой одноклассник.

— Забавно, — склонил голову набок непонятный старик, разглядывая Тенгу словно кот, подцепленную на когти мышь.

— Он тоже… не в курсе, — торопливо пояснил Валгус, а я чуть не открыла в изумлении рот.

Выходит мальчишка, с которым я десять лет встречалась в классе… не человек?! Не слишком ли много, для заштатного городка?

Старик улыбнулся и разжал руку, отступая назад. За ним тут же вырос массивной тенью мрачный верзила.

— Не прощаюсь с вами, mes amis. Скажите Марку, я загляну к вам с визитом, — любезно улыбнулся старик и пошел прочь от нашей компании. И сделав несколько шагов, обернулся, уставившись мне в глаза. Меня пробрало — взгляд был холодным, оценивающим и жестким. Как у хищника, что заметил подходящую для зубов добычу. Да и трость в руках теперь больше напоминала… шпагу, что ли? А с лица нового знакомого смыло сразу несколько десятков лет. Валгус снова напрягся, он тоже уловил угрозу, исходящую от мужчины. В следующее мгновение в глазах потемнело, словно с неба нежданно-негаданно опустилось черное облако и накрыло нас с головой, спрятав во мраке подбирающуюся опасность. Я моргнула, и темнота рассеялась, а вместе с ней исчез месье Хаб, словно его и не было.

— Кто это, Валгус? — чуть слышно шепнула, желая удостовериться, что ничего не пригрезилось.

— Позже, — также тихо ответил юноша. Я поняла, что в ближайшие часы другого ответа не добьюсь.

— Прикольный старикан! — усмехнулся Гришка, не заметив ни спустившихся теней, ни тревожного взгляда Валгуса и недоуменно пожал плечами. — Только не понял — я не в курсе чего?

— Мировой политики, — ответила за друга и дернула юношу за рукав. — Так мы пойдем к ёлке?

На самом деле праздновать расхотелось, тревога наполнила все существо, но чем раньше закончится праздник, тем больше шансов вытянуть информацию из моего друга, а то опомнится и снова "зажмёт" ответ. Уходить от неудобных тем парень умел виртуозно, с помощью запрещенных приемов, от которых у меня пустело в голове.

— Да, да, конечно, — криво улыбнулся Валгус, оставаясь мыслями где-то далеко.

Я стиснула его ладонь, и юноша вздрогнул, а потом улыбнулся, привлек к себе и поцеловал в растрепавшиеся волосы.

Желая отвлечь друга от невеселых дум, я приподнялась на цыпочки, легонько чмокнула его в щеку и тут же услышала расстроенный вдох за спиной — ой, не случайно меня вызванивал наш анимешник, видно имел свои планы на эту встречу!

Валгус тоже услышал, усмехнулся и тихо сказал:

— Ну, нет! Не так!

А затем сам поцеловал. Как надо. Как мне нравилось. Заставил обессилено приникнуть к нему и забыть обо всем.

В реальность вернул раздраженный голос одноклассника:

— Ну хватит уже! Ждали только вас!

Валгус послушался не сразу и как-то нехотя. Окинул меня довольным взглядом и тут же нахмурился:

— А шапка где?

— Не знаю, потеряла, пока спускалась, — рассеянно ответила. — А разве она была на мне?

— Недотёпа, — вздохнул юноша и оглянулся, пытаясь отыскать пропажу, но белое на белом ночью нелегко обнаружить даже самым зорким глазам. Валгус быстро смирился, махнул рукой и потянул за собой: — Побежали, а то замёрзнешь!

Нас встретили шумно, словно долгожданных гостей, заплутавших в дороге. И сразу вручили пластиковый стаканчик с пузырящимся шампанским. Я только сделала вид что пью. Спиртное в любом виде не привлекало меня, оно сбивало нюх и туманило разум, а я в последнее время и без этого вела себя не очень умно.

Глянула на золотистую жидкость, примеряясь незаметно вылить, и замерла на мгновение, поняв, что это на всю оставшуюся жизнь. Мне вечно придется держать себя под жёстким контролем! Не очень-то весёлая перспектива, честно говоря. Она не нравилась отсутствием альтернативы. Радости нет, когда живешь по принуждению, пусть даже "правильно" живешь.

— Пойдем домой, — достиг ушей тихий шёпот.

Я послушно шагнула в сторону от толпы.

— Уже уходишь? — огорченно спросил Тенгу, словно моё присутствие было для него очень важно.

— Нам пора.

Моё "нам" юноше не понравилось, он упорно не хотел замечать, что я не одна, и это казалось странным. Раньше подобной тяги к себе не замечала. И тут пришла в голову одна мысль..

Осторожно шагнула вперед, приподнялась на цыпочки и слегка прикоснулась губами щеки анимешника, шепнув:

— С новым годом!

Мне хватило одного глубокого вздоха. Гришка и, правда, пах не совсем как человек. Приятнее. По… родственному, что ли?

Вот это да…

Я растерянно замерла, пытаясь разглядеть другие признаки не человека, но мне не дали — Валгус потащил меня прочь, вид у него при этом был очень недовольный.

— Он, он такой как я? — тихо спросила я, стоило отойти немного в сторону.

— Ошибаешься, — улыбнулся Валгус. — Были бы вы похожи, я бы с тобой не целовался.

Я хмыкнула, представив себе весёленькую сценку, и тут же нахмурилась:

— Ты знаешь, о чём я!

— Не такой, и, надеюсь, никогда не станет таким же, — стал серьёзным приятель, — Он сопоратус, спящий, полукровка без надежды на вторую ипостась. Пусть остаётся в мире людей. В нём гораздо спокойнее.

Глупости какие… Мне нравилась вторая шкура и то, что она принесла. Все вместе взятые беды окупались тем, что даровали взамен. Так я тогда думала.

И тут вспомнился хищный взгляд старика.

Валгус посмотрел мне в лицо, пытаясь понять, что вызвало секундную тревогу:

— Ты что?

— Валгус, а кто такой Хаб? Он так странно пахнет. Он тоже Древний?

— О да! — нахмурился юноша. — Даже не представляешь — насколько! И ещё…

Мой друг немного помедлил, пытаясь подобрать слова, красивое лицо исказилось, а потом он потребовал:

— Дичок, если ты его встретишь, а меня не будет рядом, пожалуйся, очень тебя прошу, отвернись и уйди. А еще лучше — перейди на другую сторону. И ни в коем случае не останавливайся поговорить!

— Но почему? Объясни. Он что — маньяк-убийца?

Валгус взглянул на меня с удивлением, а потом рассмеялся, но через силу:

— Он хуже. И меня тревожит его появление. Что-то должно произойти.

Юноша помрачнел:

— Мне не хотелось бы, чтобы ты оказалась вмешана в его планы. Обычно они смертельно опасны для всех, кроме самого месье Хаба.

Лицо юноши потемнело от тревожных мыслей. Мне тоже стало не по себе. Не очень весело начинался Новый год.

До подъезда мы дошли в полнейшей тишине, там я остановилась в нерешительности. Не знала куда теперь: к себе или к Валгусу. Мои спать еще не легли: окошко зала горело желтым огоньком. Домой не хотелось совершенно, но Валгус выглядел грустным и озабоченным, показалось, ему не до меня.

— Ну что… — в смущении уцепилась за шарфик. — До завтра?

Мое нерешительное прощание заставило Валгуса прийти в себя. Он покачал головой и в который раз вздохнул:

— Глупенькая.

Удивительно как это ласково звучало из его уст.

В квартире Валгуса было пусто. Казалось, праздничный стол разобрали, стоило нам шагнуть за порог, и только ёлка по-прежнему легкомысленно подмигивала огоньками. На диване лежали плед и подушка, приготовленные для гостьи. А вот хозяев не было: даже напрягшись, я не услышала ни биения сердец, ни дыхания. Марк и Ванесса тоже имели планы на новогоднюю ночь и эти планы не были связаны с домом.

Наконец-то что-то хорошее за ночь!

Я свернулась клубком в объятьях Валгуса, чувствуя себя непривычно по-кошачьи.

— Кто такой месье Хаб?

Я решила хоть раз добиться своей цели.

Кожу на шее тот час защекотало теплым дыханием:

— Дичок, давай не будем сегодня о плохом?

Я чуть отклонилась в сторону от настойчивых губ:

— А он плохой?

Юноша вздохнул:

— Не совсем. Просто его взгляд на жизнь может сильно отличаться от твоего, и в таком случае… его ничто не остановит. Хаб считает, что имеет право вести за собой остальной мир.

Я поёжилась, вспомнив пронзительный взгляд изумрудных глаз:

— А он имеет?

— Я считаю — никто не имеет, но из этих "никто" у него больше всех оснований на власть. Хотя бы по праву первородства.

Первородства? Хотелось узнать, это как, но почему-то спросила другое:

— Почему он так пахнет? Горячим железом?

Валгус хмыкнул:

— А как же ещё пахнуть дракону?

Дракону?! А разве… А как же… Но он же… человек!!

Последнюю мысль я высказала вслух.

— Ребёнок, какой ты еще ребёнок! — рассмеялся мой приятель и шутливо дернул меня за волосы. — Если бы драконы не умели менять свой облик, они бы давно исчезли! У людей, знаешь ли, странные предрассудки на их счёт!

Очень хотелось повернуть голову и заглянуть Валгусу в глаза, но я удержалась — его взгляд лишал меня воли. Я попросту бы забыла, о чём хотела спросить!

— А полукровки ещё есть? — спросила без надежды на ответ.

— Да, одна девочка во втором классе, — неохотно ответил юноша, уткнувшись подбородком в мою макушку.

— Такая как я?

— Нет, такая как я.

— А почему нас так много?

Валгус ответил не сразу, в задумчивости водя кончиками пальцев по моей шее.

— Нейтральная полоса, помнишь? Тут живут потомки тех, кто отказался от… от своей сути, выбрав супруга из людей. Они теряют силу родителей, становятся обычными людьми. Без права возврата.

— Но я ведь смогла, — тихо напомнила.

— Да! И я не понимаю — почему.

Валгус тяжело вздохнул, словно этот факт его несказанно огорчал. Мы немного помолчали. Я бы с удовольствием занялась другим, но грех было упускать момент, когда мой загадочный приятель готов отвечать.

— А этот верзила, он кто такой?

— Что-то типа телохранителя. Не то чтобы в нём нуждались… но так полагается. Статус обязывает.

— А…

— Ну нет! — возмутился Валгус, развернул к себе мое лицо, поцеловал, и прошептал: — Я не для того три часа убеждал Мар… родителей, что они могут мне доверять, оставив нас одних, чтобы так бездарно потратить это время!

На такое заявление ответить было нечего.

***

Миновали каникулы, в которые мы почти не расставались. Снова пришел черёд учёбы. Наши тревоги оказались напрасны: время шло, но месье Хаб так и не выполнил обещания, а может просто Валгус не рассказал про его визит. Моя жизнь текла размерено и спокойно: школа, Валгус и совсем чуть-чуть — дом. Я почти не расставалась с другом. И почти не задумывалась о том, что после выпускного нам предстоит разъехаться по разным городам: ему нельзя оставаться в нейтральной зоне, мне… почти уверена, не стоит соваться на их сторону. Стоило вспомнить об этом, как в груди возникала щемящая боль. А потом появлялся Валгус, и я снова забывала обо всем на свете. Только зря я думала, что расставание станет первой настоящей бедой. Настоящая пришла гораздо раньше — в начале мая, стоило деревьям выкинуть первые клейкие листочки. Пришла оттуда, откуда забыли ждать.