Тени Огнедола. Том 4

Глава 18. Жнец — клинок извлеченный из ножен

Временная шкала отсутствует

Нужно было поскорее со всем разобраться и выбраться отсюда, пока он окончательно не потерял способность трезво мыслить. Как долго они уже здесь?

Сколько бы ни прошло времени, Къярт освоил не только практику, но и теорию. Например, вырезая из души нужную часть, необходимо захватить чуть больше и использовать запас для «сращивания». Таким образом повреждения для донора становились критическими: запас включал в себя перенос не только питающих каналов, но и связующих узлов, и целую массу других составляющих, отсутствие которых дестабилизировало душу. В зависимости от точности и аккуратности иссечения срок полного распада души мог разниться, но в итоге она бесследно растворялась в потоках горизонта.

Глядя на то, как исчезают души гшанков, Къярт думал о том, что уже видел подобное. Когда объектов для тренировки не осталось, и Люфир дал свое позволение вернуться в Море Теней, все мысли занимали братья-перевертыши, чьи души Къярту не удалось призвать.

Когда кузница, сферы завихрения и еще несколько не располагающих к беседе течений остались позади, Къярт произнес:

— Когда я сказал вам о том, что дух Кристара говорил Рифе, вы не спросили, откуда мне это известно.

— А должен был?

— Нет, не должны.

Къярт уткнулся взглядом в колосья, чьи прикосновения оставляли на штанах следы свежей краски. Пшеничное поле под лиловым небом — не худшее из течений, даже с закрученными в рог ракообразными вместо облаков.

— Я узнал об этом, когда призвал души тех, кому Рифа сама об этом рассказала, — продолжил Къярт. — Попытался призвать, но мне удалось только переместить их в заводь. Любая попытка закрепить якорь приводила к разрушению души.

— Это не твоя вина. Иногда такое случается. Очень редко, но крепкая связь с реальным миром может повредить душу. Если осталось что-то, особо сильно удерживающее ее среди живых, или этому способствовали обстоятельства смерти, или…

— Да, я понимаю, но речь не об этом. Дело в том, что эти души принадлежали братьям, магам, и, если я все верно понял, вы были знакомы с их отцом.

— Его имя?

— Фьорд.

Только когда краска облупилась с поля и неба, и все вокруг вскрылось зернистыми ячейками, не позволяя увидеть ничего дальше пары шагов, Люфир нарушил молчание:

— Спасибо, что рассказал об этом. Я пытался узнать, что произошло с Мелиссой и почему, но ее душа, вероятно, была повреждена и растворилась на горизонте до того, как я нашел ее.

Къярт понимающе кивнул и мысленно поблагодарил рассудительную часть себя, которая не позволила ему озвучить вопрос о причастности Люфира к случившемуся. По правде говоря, узнав про кузницу и ее возможности, Къярт не исключал, что появление детей с силой, как у Саго с Братом, и их неестественно долгий срок жизни имеют те же истоки, что и проблема с Рифой.

— Их души уже не смогут переродиться?

— Нет. Если деградация началась, процесс не остановить. У твоей души тоже были признаки близящегося распада. Я едва успел доставить ее в кузницу и укрепить, прежде чем стало бы слишком поздно.

— Но как же та, которую вы использовали в случае со Жнецом?

— Она не принадлежала человеку. И даже в сравнении с себе подобными обладала феноменальной, я бы сказал, неестественной способностью к восстановлению.

— Вы говорите об исполинах?

— Нет.

Поднявшийся ветер размыл границы разделивших пространство ячеек; одно течение сменилось другим, несущимся, точно вихрь, отчего Къярт решил, что он снова завел их в циклон, но Люфир отрицательно качнул головой, давая понять, что все в порядке.

— Если план Химеры все еще не завершен, — перебирая в голове мысли, точно бусины на шелковой нити, начал Къярт, — касательно Орды и прочего… может, вы хотя бы скажете, чего нам ждать?

— Я не знаю. Он не посвящал меня в детали того, что будет после, — Люфир, казалось, был нисколько не обеспокоен сложившимся положением вещей.

— И вы считаете, что ему можно доверять?

— Вполне.

Къярт невесело усмехнулся. Может, Химера и преследовал благие цели, но об исполнителях он не сильно-то пекся.

— В прошлый раз он потребовал от Райза отдать свою жизнь, — сдержанно заметил Къярт.

— От Райза сложно что-то требовать.

— Химера не оставил ему выбора.

— Это Райз тебе сказал, или ты сам так решил? — Люфир посмотрел на него с любопытством. — Къярт, ты должен знать моего внука намного лучше, чем я, и не верить подобным заявлениям с его стороны. И уж тем более не приходить к таким выводам самостоятельно.

Очередной переход по горизонту привел их на парящий в небе обломок гигантского дерева — одного из многих, которые витали вокруг, выкорчеванные и раздробленные неизвестной силой. Сверху открывался отличный вид на призрачный материк и сгустившуюся над ним грозовую тучу, или, скорее, плотное облако дыма цвета хвои. Словно непомерно разросшаяся колония мха, оно выпускало змееподобные отростки, и те охотились за разбросанными по материку огоньками-душами.

Час от часу не легче.

— Вы зря доверяете мне навигацию по горизонту, — кисло пробормотал Къярт.

Он уже высматривал, за что ухватиться, чтобы переместиться на следующее течение до того, как тварь их заметит. Размерами она не уступала пристани распорядителя, а с учетом клубящегося вокруг тумана, который вполне мог оказаться ее полноценной частью, — и вовсе превосходила.

— Не торопись уходить.

— Оно не опасно?

— Къярт, это существо поглощает души. Разумеется, оно очень опасно, — Люфир подошел к самому краю, прищурился, оценивая размеры твари. — Это иссушитель. Как правило, их уничтожают прежде, чем они достигают подобных размеров. Но этому повезло перерасти критическую массу, и теперь от него предпочитают держаться подальше. Иссушитель таких размеров может осушить целое течение за короткий промежуток времени.

Къярт едва сдержал стон. А ведь когда-то слова Райза о том, что одним только невезением Къярта можно положить конец Орде, казались забавной шуткой.

— Сначала влететь в циклон, а теперь еще это.

— Ничего удивительного. Пока что ты недостаточно контролируешь свои перемещения по горизонту и не можешь сопротивляться его направляющей силе. В будущем имей это ввиду и увеличивай количество течений, на которые отдаляешься от точки входа, постепенно. Не стоит сразу уходить далеко, когда будешь один.

Люфир протянул правую руку вниз и замер в ожидании.

— Значит, любую осознанную душу, которая толком не умеет перемещаться по горизонту, ждет встреча с циклоном или существом вроде этого?

— Не любую, — Люфир перебрал пальцами воздух, и Къярт заметил тянущиеся от них вниз алые нити. — На первый взгляд горизонт может показаться местом абсолютного хаоса, но этот хаос высоко организован. Когда в нем появляется точка дисбаланса, горизонт пытается избавиться от нее до того, как она перейдет черту, после которой станет опасна для системы в целом. Управляющие течениями силы направляют две точки дисбаланса навстречу друг другу. Так иссушитель в итоге столкнется с циклоном, который разорвет его на части и высвободит накопленную в нем энергию до того, как ее станет достаточно, чтобы повредить перегородку между горизонтом и реальным миром.

— Из ваших слов следует, что я — тоже точка дисбаланса.

— Естественно. Из-за Жнеца. Насколько я могу судить, для его создания помимо всего прочего использовалась и часть души иссушителя.

Нити, обвивающие пальцы Люфира, засочились багрянцем, вздрогнули, и свились клубком вокруг появившегося у него на ладони сгустка пойманной души.

Он выпрямил левую руку перед собой, и его пальцы сжались на рукояти соткавшегося из пустоты лука: ярко голубой, с плечами, повторяющими форму птичьих крыльев, и багровой, будто налитой кровью, тетивой. Алый клубок сжался плотнее вокруг плененной души, потянул ее в стороны, придавая форму стрелы.

— Вы собираетесь убить иссушителя? — Къярт смотрел на оружие одновременно с восхищением и недобрым предчувствием.

Тетива тоскливо пропела, и стрела кометой унеслась вниз.

— Нет. Только привлечь его внимание.

Къярт надеялся, что ему послышалось; надеялся, что Люфир решил проявить чуждое ему чувство юмора или тончайший сарказм. Затаив дыхание, он смотрел, как стрела ворвалась в зеленую мглу, осветила ее изнутри, точно пучок молнии, и обратила незначительную часть тела твари в пролившийся на землю сверкающий дождь. Больно, но не смертельно.

Горизонт вздрогнул от раската грома, прозвучавшего так, словно они находились в самом сердце грозы, что в скором времени могло стать реальностью — учитывая то, как стремительно отростки-змеи поворачивались в их сторону.

— Из души или ее частицы можно сделать оружие крайне разрушительной силы. Но сущность такого размера просто так не уничтожить, — пояснил Люфир и провел сложенными вместе указательным и средним пальцами по дрожащей от предвкушения тетиве.

— Так, может, нам пора отсюда уходить?

Къярт невольно попятился. Иссушитель, несмотря на свои размеры, двигался на порядок быстрее, чем следовало передвигаться гигантскому неповоротливому облаку в месте, где не было даже ветра.

— Еще нет. Встань за мной.

От синевы лука не осталось и следа. Он вспыхнул багрянцем, как если бы из крыльев выдернули все перья, а затем содрали кожу. Плечи лука расширились, раздались в стороны, превратились в щит — как раз вовремя, чтобы принять на себя удар одной из змеиных морд иссушителя.

Вблизи она выглядела еще более жутко, чем издали. Къярт невольно задался вопросом, зачем ей несколько рядов зубов, но новый удар о щит вымел из головы все посторонние мысли.

— Барьер долго не простоит, — бросил через плечо Люфир. — Разберись с ним.

— … Что? Вы сейчас серьезно?!

Къярт вздрогнул, когда сразу несколько голов ударились о преграду, испытывая ее на прочность. Иссушитель смекнул, что обычным методом добычу не поймать, и болотная мгла уже сгущалась вокруг, готовясь пустить в ход другой трюк.

— Къярт, соберись. Жнец несравнимо сильнее иссушителя. Он — часть твоей души. В материальном мире его силу ограничивает твое тело и твои умения, но не здесь. Здесь Жнец — клинок извлеченный из ножен. Так используй же его.

— Я не знаю как! Мне нужно…, — Къярт осекся прежде, чем сказал бы какую-нибудь глупость, вроде «прикоснуться к цели».

Прикосновения были необходимы, когда он находился в реальном теле. Хотя однажды ему удалось обойтись без них, но тогда у него была…

— Мотивация? — предположил Люфир, и лук в его руках сложил свои крылья.

Защитная сфера исчезла.

Къярт сомневался, что имел какое-либо отношение к тому, что произошло дальше. Разумеется, опосредованно он был причастен — хотя бы из-за факта своего присутствия. Но присутствием все и ограничилось: тихим и безропотным — словно старый слуга, замерший в углу с пальто господина в руках.

Господином был Жнец, та его часть, что когда-то принадлежала иссушителю. Сталкивались ли когда-нибудь на горизонте два иссушителя? Чем заканчивалась такая встреча? Гиганты просто шли каждый своей дорогой, едва разминувшись в тесном течении? Или проверяли, кто из них поглотит другого первым? Как бы там ни было, в состоявшейся здесь и сейчас встрече итог мог быть только один.

На какое-то время Къярт потерял сознание. Или же один отдельно взятый момент стал слишком долгим — настолько, что казалось, что он выпал из реальности. Черт бы все это побрал…

В итоге Къярт обнаружил себя в озере раскаленной энергии переплавленных душ.

При всей своей накопленной мощи, иссушитель выглядел малопривлекательно. Къярт не хотел превращаться в зеленое, бесформенное облако, из которого во все стороны торчат змеевидные щупальца; в облако, постоянно испытывающее голод, который нельзя удовлетворить и которому нельзя противостоять. Но в какой-то момент начало казаться, что именно таким он и станет. Следом за этой мыслью его посетила следующая: в столкновении Жнеца и иссушителя победу одержал последний, и Къярту не просто кажется, что он превращается в тучу. Он уже стал ею — точнее, ее частью, как и тысячи других таких же невезучих душ. Тысячи? Сотни тысяч?

А затем болотная мгла исчезла, словно высушенный солнцем туман; исчезли зубастые пасти и извивающиеся гадюками шеи. Осталось только фантомное тело Къярта, заполненное до краев бурлящей магмой.

— Какого черта… — выдохнул он, когда его сознание, оплавленное, всплыло на поверхность. — Вы в своем уме?!

Люфир ответил все той же невозмутимостью с примесью легкого недоумения, и оно неуклюже, с грохотом и брызгами, перевернуло чашу терпения, точно заигравшийся кот блюдце с молоком.

— Ладно, Райз, черт с ним! Для него выкинуть что-то в этом духе, как…, — Къярт импульсивно взмахнул руками, не зная, как цензурно выразить мысль. — Но вы… нельзя же вот так… а если бы я не справился? Если бы ничего не получилось? Тогда бы не только я, но и Райз, и Кара… У вас же был запасной план, да?

— Но ты справился.

— Да чтоб меня!

А ведь он, дурак, наивно полагал, что такие фокусы — пристрастие Райза, и пока его нет рядом, можно не беспокоиться, что в какой-то момент тебя окатят кипятком из кастрюли. Но его склонность ко всякого рода безумствам оказалась чертой передающейся по наследству.

Люфир продолжал молча наблюдать за ним с толикой удивления, не видя причин для недовольства. Не без труда, но Къярт взял себя в руки. В конце концов, не ему ставить под сомнение здравомыслие заклинателя и не ему тягаться знаниями о горизонте. Очевидно, что Къярт попросту переоценил угрозу.

Чувствуя себя полнейшим дураком, он спросил:

— Иссушители не так и опасны, да? То же самое, что и большая колония мха.

— Не то же самое. Они достаточно опасны, чтобы я не стал с ними связываться, когда они достигают настолько внушительных размеров.

Къярт устало вздохнул и прикрыл глаза. Окажись на месте Люфира Райз, он соврал бы, что опасности не было. Соврал бы намеренно бездарно, щуря смеющиеся глаза, заглянув в которые Къярт отличил бы ложь от правды.

— Простите, но с меня хватит. Я хочу вернуться в Море Теней.

— Хорошо.

— Нет, это действительно переходит все границы. Мне нужно вернуться.

— Къярт, я никоим образом тебе не препятствую.

Сцепив зубы, он пытался понять, чей подход к выведению людей из равновесия более действенный — заклинателя или его внука. Взглядом Къярта впору было сверлить сквозные дыры в бетонных стенах, и ничего удивительного в том, что в какой-то момент образ Люфира покрылся легкой рябью и побледнел — всего на мгновение, но Къярт заметил.

— Вы в порядке? Я же… я же не задел вас? — спохватился он.

— Нет, не задел.

— А иссушитель? Когда вы сняли барьер, он мог…

— Къярт, все хорошо, — на лице Люфира появился намек на улыбку. — Если ты хочешь вернуться в Море Теней, пора идти дальше. Но прежде тебе следует избавиться от энергии, которую ты поглотил. Боюсь, твое тело не выдержит такой объем. Кроме того, горизонт снова попытается привести тебя к циклону.

Нежелание и дальше находиться на горизонте оказалось стимулом достаточным, чтобы Къярт сообразил, как высвободить энергию, не провозившись последующую вечность. Когда от лавового озера внутри осталось крошечное солнце, Къярт с рвением впервые оказавшегося в горах мальчишки принялся перескакивать через течения. Он больше не задумывался о том, как среди сотен, тысяч течений отыскать то единственное — он просто шел напролом.

Время от времени он бросал на Люфира настороженные взгляды. За время, проведенное в одной связке вместе с Райзом, Къярт хорошо усвоил: что бы ни происходило, друг, как заевшая пластинка в дешевом граммофоне, будет твердить, что все в порядке. Учитывая его схожесть с дедом, от заклинателя следовало ожидать похожих привычек. Къярт больше не замечал мерцания его души, но иногда ему казалось, что Люфир словно стоит за окном, выходящим на шумную пыльную улицу.

По мере приближения к Морю Теней сознание прояснялось. Когда ноги коснулись острых скал каменной пустоши, омываемой горьким океаном, Къярт готов был расплакаться от облегчения.

— Спасибо за вашу помощь, — чувствуя себя мальчишкой на покаянии, произнес он. — Простите, что вышел из себя. И что повысил голос.

— Не беспокойся об этом, — Люфир ободряюще улыбнулся.

Его взгляд потеплел — так случалось, когда лучник смотрел на внука. Изредка. Украдкой.

И это было плохо. Къярт нутром чуял, что искренне улыбающийся Люфир — настолько же дурной признак, как и отбросивший свое ребячество Райз.

Лучник облокотился на покатый камень и произнес:

— Мы с тобой больше не увидимся, и если ты хотел спросить что-то еще — спрашивай сейчас.

— Почему не увидимся?

Заклинатель вытянул перед собой согнутую в локте руку. В свете льющихся с неба вместо дождя лучей она была почти прозрачной.

— Моя душа теряет свою целостность. Я укрепил ее достаточно, чтобы продержаться до Моря Теней и не бросать тебя одного посреди горизонта. Но уже очень скоро она растворится в течении.

Воздух стал таким же жестким и острым, как камень вокруг, и застрял посреди горла.

— Я все же задел вас тогда, — пробормотал Къярт не своим голосом.

— Нет, что ты, нет. Разрушение началось еще в наш первый визит в кузницу.

— Но почему?

— Проводник, — Люфир провел медленно тающей рукой по волосам. — У меня был только один — тот, который я срастил с собой. Теперь он у тебя. Теорию ты уже знаешь.

— Нет. Ерунда. Это какое-то безумие.

Люфир вздохнул и отстранился от камня, медленно, будто это стоило ему неимоверных усилий.

— Вы обязаны это исправить.

— Къярт, ты же знаешь, что это невозможно.

— Но…

— Если бы я мог, я бы сделал. Не нужно тратить время на лишенные смысла обсуждения.

— Передавать мне душу Проводника, когда она соединена с вашей душой — вот что лишено смысла.

— Он нужен тебе, чтобы найти следующую Орду.

— Вы сами могли ее найти! И потом просто сказать мне. Зачем было это делать?

— Къярт…

Прижав к губам кулак, чтобы не выпустить наружу слова, о которых он после несомненно пожалел бы, Къярт отошел подальше. Отвернулся. Ни присутствие Люфира, ни обескураживающее спокойствие в голосе, ни пристальный взгляд больше не действовали.

Все это время он представлял, как расскажет обо всем Райзу: о творящемся на горизонте безумии, о течениях, кузнице, распорядителе и Химере, который всюду успел оставить свой след. О встрече с заклинателем. Къярт думал о том, что обязательно найдет способ привести друга в Море Теней. А еще лучше — вернуть Люфира к жизни.

И теперь все рухнуло, разбилось вдребезги, как бесценная хрустальная ваза, которую оставили в руках человека, ненавидящего вазы и хрусталь.

— Что я ему теперь скажу? — Къярт обернулся и посмотрел на заклинателя так, словно тот всадил ему в спину нож.

— Ты не обязан ничего говорить.

— Предлагаете соврать?! Умолчать? Сделать вид, что ничего не произошло?

— Ты можешь рассказать, если хочешь, — Люфир пожал плечами. — Къярт, ты слишком драматизируешь. И ты точно не виноват. Ты не знал.

— Потому что вы не сказали, — процедил он. — Я бы никогда не согласился на это.

— Я знаю, — улыбка Люфира стала бессовестно широкой. — И Райз это тоже знает, и все поймет. Прекращай сгущать краски. Я сделал все, что должен был и прожил достаточно — среди живых и среди мертвых. Но у тебя впереди длинный путь, и сила Проводника будет полезна. Хватит уже злиться. У меня осталось не так много времени, чтобы ответить на твои вопросы. Если они у тебя остались.

Злость Къярта нельзя было унять парой вразумляющих фраз. Но времени действительно оставалось мало: оно таяло на глазах вместе с левой рукой Люфира.

О чем Къярт хотел спросить? Он чем он должен был спросить?

Роящиеся в голове вопросы больше не имели смысла. Они были мелочными, ничтожными, недостойными. Серой галькой на золотоносном прииске.

В мутной воде, в которой, казалось, нет ничего, кроме грязи, промелькнул отблеск.

— Почему вы так холодно вели себя с ним? — Къярт вперил в Люфира хмурый взгляд. — Если вы с самого начала знали, что Райз уйдет к друидам, что его убьют, и ваше с ним время ограничено… Если вы все это знали, почему держали на расстоянии?

— На то были причины.

— Это не ответ. Вы не можете так поступить. Нельзя отделаться отговоркой и исчезнуть.

— Ну, по всей видимости, именно это я и собираюсь сделать. Не упорствуй, это глупо.

Къярт двинул желваками. Эти игры окончательно ему осточертели.

— Я не могу призвать поврежденную душу. Но я все еще способен увидеть ее прошлое. Мне не нужно ваше содействие, чтобы узнать то, что я хочу.

Смех Люфира на мгновение огорошил; вздрогнули даже не готовые к подобному скалы.

— Это бесчестный поступок, Къярт, — сквозь смех произнес лучник. — Ты такие не совершаешь.

— Я сделаю исключение.

Не для себя. Для друга.

Къярт хорошо помнил эту детскую обиду, это непонимание, которое переполняло Райза каждый раз, когда Люфир отказывался провести с ним время — по тысяче одинаково важных, важнее собственного внука, причин. И никто за него не вступался. Никто не оспаривал ни решения заклинателя, ни его отношение, ни черт знает что еще, двигавшее им, когда он раз за разом захлопывал перед носом Райза дверь.

— Вы обещали ответить на мои вопросы. Так отвечайте.

— Не на эти, Къярт, — Люфир встретил жесткость соразмерной мягкостью.

— Ну, раз так…

Вероятно, здравомыслие вернулось к нему не в полной мере, раз он действительно решился напасть на Люфира. Хотя бы потому, что бросать вызов заклинателю Моря Теней, находясь при этом в Море Теней — не лучшая затея.

Къярт не успел сделать и пары шагов, как алые нити, тонкие, почти неощутимые, сковали его крепче цепей. Но он всегда был внимательным, способным учеником, и враз поглотив энергию пут, сделал еще шаг.

Его снова окутала паутина.

— Къярт, довольно.

Он остановился, но отнюдь не из-за прозвучавшей просьбы. Похоже, использование энергии Моря Теней ускоряло распад души — как тогда, во время встречи с иссушителем. Прозрачная, словно стеклышко, левая рука Люфира рассыпалась алой пыльцой, а правая заметно потеряла свою четкость.

Как только Къярт прекратил сопротивляться, нити отпустили его, и Люфир сам приблизился к нему.

— Ты, конечно, можешь принести Райзу ответы. Но он должен найти их сам. И он найдет. Не торопи время, Къярт, и поверь мне: так будет лучше для всех. Ты можешь довериться мне в последний раз?

Къярт не хотел. Каждый раз, когда он соглашался на подобные уговоры со стороны Райза, все складывалось из ряда вон плохо. Возможно, они получали лучший из вероятных исходов, но Къярту все равно не нравилось.

Он так и не смог выдавить из себя слов согласия. Стоял молчаливым истуканом и не смел поднять на Люфира глаза.

— Я рад, что у Райза есть такой друг. Искренне рад.

Къярт ощутил мимолетное прикосновение к своему подбородку. Пальцы Люфира бесследно растворились, и заклинатель поспешил спрятать то, что осталось от руки, под плащом.

— Тебе пора возвращаться, Къярт. Не жди здесь до последнего. И в следующий раз будь осторожен: Мориус не обрадуется тому, что снова остался в одиночестве.

Къярт сдержанно кивнул и продолжил молчать, чтобы голос не выдал застрявшего в горле кома. Пора было уходить.

Собравшись с духом, он встретился с Люфиром взглядом и был готов покинуть горизонт, когда тот окликнул его:

— Къярт, — уголки его губ дрогнули, а брови нахмурились. — Он вернется к вам. Где бы он ни был, Райз отыщет дорогу домой. Не теряй веры.

— Он уже нашел. Я видел его, прежде чем попасть сюда, — выпалил Къярт, чувствуя, как взметнувшаяся вокруг сила выталкивает его в реальность.

Увязая в сгущающемся мраке, он подумал о том, что, возможно, Люфир имел в виду что-то другое. Но Къярт не понимал, что.