Теневые нити

Глава 13

Дразнить смуглого блондина, пока созданные клоны работали, оказалось очень забавно — еще не набравшийся достаточно опыта (первую войну он пролетел, а во второй скорее, просто не успел поучаствовать, иначе был бы мертв), привыкший к своему превосходству в физической силе и размерах, вспыльчивый и ненавидящий издевки над собой, а также наличие похожих по статям конкурентов, Эй производил впечатление молодого быка, у которого машут красной тряпкой перед глазами.

Видя наше поведение, оба командира просто плюнули и не вмешивались, предпочитая не обращать внимание, тем более, что рамки приличия мы не переходили. Ну подумаешь, будущий райкаге пытался съездить мне кулаком по лицу или провести свой любимый Лариат! До скорости той же Мито-чан ему пока было далеко, так что я достаточно просто блокировал такие попытки, обладая даже большим запасом чакры, чем у него и немного выигрывая в укреплении тела. Если честно, блондин мне импонировал своим характером, который не должен был измениться и за пару десятков лет — предпочитающий все решать кулаками, а не разговорами, прямой как шпала в общении и столь же упрямый в отношении своих убеждений, с ним получалось неожиданно просто общаться… Ну, или дразнить. Главное, он сразу заявлял свое отношение к собеседнику и можно было не ожидать чего-то другого. И при этом он не был откровенно тупым — в шиноби Кумо можно было разглядеть довольно живой ум. Скорее, он просто не считал решение проблем, кроме как способом силы, достойными себя. Как и изворачиваться, хитрить, лгать, искать большую выгоду. Да резкий, да прямой и нарочито грубый, но такая простота подкупала и неожиданно располагала к себе. А еще, Эй категорически не переваривал умников, в число которых сразу зачислил и меня. Впрочем, это не мешало ему уважать мою силу и мастерство ирьёнина. Вот такой вот забавный человек даже в среде шиноби.

Но это что касается личных впечатлений, на уровне работы же был тихий ужас — такое ощущение, что большинство генинов пропустили через наждачку, стесывая все, что не оказалось хоть немного прикрыто одеждой, у четверых оказались повреждены глаза, у двоих почти до кости сточены руки (очевидно, использовавшиеся для защиты наиболее уязвимых участков) и почти у всех слегка деформированы наружные чакроканалы из-за контакта пусть и с мизерным количеством, но чакры биджу. Это я еще не говорю про воспаления и тому подобную бяку открытых ран. В общем, работы хватало, а рядом еще наворачивали круги сенсеи генинов, попеременно интересуясь результатом. Что самое печальное для облачников, так это невосполнимые потери — в семи отправленных командах не хватало аж пятерых человек, что загнулись раньше нашей встречи. Не повезло детворе, что тут скажешь — подавляющее большинство генинов были года на два-три младше меня и в большинстве своем, выглядели сущими детьми. Умом-то я понимал, что и сам возрастом тела далеко не ушел, к тому же, достаточно скоро вот эти девочки и мальчики подрастут и вполне возможно, будут воевать против Конохи, вот только родительский инстинкт так просто было не заткнуть, особенно в отношении девочек. У самого малявка растет. Потому клоны не сачковали, выкладываясь на полную, убирая боль, чистя раны, сводя воспаления, наращивая кожу и пытаясь хоть немного поправить глаза. Конечно, проще было бы пересадить целые, но раскрывать такие вещи, как запас тел и не самые дешевые свитки фуиндзюцу точно не собирался, а свои и так не проболтаются.

Закончив основную работу уже глубокой ночью и выбравшись из палатки, я с удовольствием потянулся, разминая порядком затекшие мышцы и хрустя суставами. Несмотря на позднее время ошивавшиеся рядом облачники тут же собрались вокруг, желая услышать вердикт. Было видно, что за своих подопечных они сильно переживают.

— Жить будут все, пусть самые серьезные ранения не позволят некоторым вернуться на службу без длительного восстановления, но добиться лучших результатов смогла бы только Тсунаде Сенджу, до уровня которой мне еще далеко. Теперь что касается глаз — у девочки я смог полностью восстановить один и позволить хоть немного видеть другим, а вот у блондинистого паренька не все так благополучно — немного функционирует только один, а второй поврежден слишком сильно. Лучше всего, по возвращению в деревню вам провести замену органа на рабочий. У остальных случаи не столь серьезные и глаза приведены в порядок, так же я обработал раны и даже нарастил тонкий слой кожи для защиты от песка, но дальше восстанавливаться лучше естественным путем и под присмотром нормального ирьёнина. У двух генинов с поврежденными руками сухожилия и жилки целы, так что нарастить мышцы они смогут, вот только для того, чтобы появилась прежняя подвижность кистей, следует их очень хорошо разрабатывать сразу после восстановления, иначе о ниндзюцу придется забыть. Ну и в ближайшие несколько недель никому желательно не пользоваться большим количеством чакры, иначе возможна деформация поверхностного слоя кейракукей. С остальными мелочами разберутся уже ваши ирьёнины. На этом у меня все.

Буквально впитывавшие мои слова, джонины практически синхронно кивнули.

— Благодарю за вашу помощь, Нара-сан, — пожал мне руку ближайший облачник, — мы можем их забирать?

— Конечно, только осторожней — новая кожа очень чувствительна в первые дни, — кивнул я.

Остальные джонины так же пожали мне руку, а единственная женщина (смуглая, со светлыми волосами и третьим размером! Ням!) среди них даже обняла.

Подождав, пока шиноби Кумо перетаскают из палатки всех усыпленных раненых генинов в расположенный шагах в ста от нашего лагерь, я кивнул стоявшим на часах Учиха и Мейдо и установил кеккай (доверяй, но проверяй!), после чего отправился спать, радуясь возможности свалить работу часового на остальных.

А рано утром на нас наткнулась патрульная команда Сунагакуре и выяснилось, что мы проскочили мимо деревни и редкой сети патрулей еще пол дня назад, а делегация Кумогакуре вообще после попадания в песчаную бурю отклонилась далеко в сторону от нужного направления. Гребаная пустыня! Впрочем, на этот раз можно было быть уверенными, что нас приведут именно туда, куда нужно самым коротким путем не выписывая петли по округе.

Быстро собравшись, объединенная делегация Кумо и Конохи двинулась за проводниками и уже через четыре часа можно было заметить далеко впереди дрожащую в раскаленном мареве сухого воздуха темную точку, постепенно начавшуюся разрастаться. В одно неуловимое мгновение, она внезапно разрослась в десятки раз и превратилась в кольцо гор даже выше, чем стены Конохи. Немного поскрипев мозгами, я понял, что это был не какой-нибудь феномен пустыни или мгновенного перемещения, а практически незаметная даже для сенсоров (я почувствовал ее только приблизившись) объемная иллюзия, наложенная и закрепленная на саму местность, а не на человека. По крайней мере, теперь стало понятно, как мы могли пробежать мимо, не заметив такую громадину даже с относительно небольшого расстояния. Странно, что ни о чем подобном не было упомянуть в оригинальной истории. Хотя, за два десятка лет все могло и измениться не один раз — не зря же Орочимару заходил в Коноху как к себе домой даже будучи нукенином, в то время, как еще недавно печати Узумаки даже и подумать о подобном не позволяли без использования очень специфических техник, типа моего перемещения через тени. Да и то не уверен, что подобное получится провернуть живьем не привлекая внимание команды барьерщиков. Ха, Мито содрала с Хирузена очень кругленькую сумму за нанесение печатей на восстановленном участке стены, что порушила внезапная атака Ивагакуре. К сожалению, работать на таком уровня я еще не умею.

Не давая нам как следует рассмотреть возможную полосу защиты, проводники повели нас дугой, на солидном расстоянии от каменного пояса к единственному видимому входу в деревню, где уже появились команды встречающих аналогов Анбу. На виду стояли только четыре, но поблизости я ощущал раза в два больше, не считая обычной охраны. У предводителей делегации проверили бумаги и только после этого и пересчета голов по спискам, нас стали запускать тоненьким ручейком сквозь длинное ущелье в Суну.

От количества одних только питаемых чакрой ловушек, у меня по коже побежали мурашки, несмотря на жару вокруг, и это если не вспоминать про десятки прикрытых иллюзиями бойниц, сквозь которые нас провожали вовсе не доброжелательные взгляды. Даже обычно нечувствительные к подобным вещам генины, до этого заинтересованно крутившие головами при виде другой скрытой деревни, испуганно притихли и скучковались поближе к старшим товарищам. Но через несколько минут опасный участок был преодолен и мы под конвоем оказались в самой деревне песка. Правда, долго глазеть по сторонам нам не дали, поведя к большому трехэтажному зданию, построенному буквально в ста шагах от начала ущелья, но даже то, что удалось рассмотреть, внушало небольшое чувство жалости к местным жителям — по сравнению с Конохой, Суна казалась пустынным и неприятным местом, с минимальным количеством зелени на улицах, уродливыми зданиями из спрессованного песка, в большинстве случаев покрашенных в белый или светлый цвет. Если сравнивать по духу, то Коноха видится мирной лесной поляной, а Суна — стойкой суровой скалой, что противостоит натиску ураганов и бурь. Ну и жители под стать.

Собственно, и наши сопровождающие были эдакими стойкими оловянными солдатиками, не произносящими ни слова. От всех шести шедших с нами джонинов, несколько слов произнес только их главный, остальные же как в рот воды набрали. Впрочем, начинать разговор никого не тянуло — уж больно ненавидящие взгляды они кидали на нашу делегацию. А что еще ожидать от проигравших войну?

Разглядывая предоставленные комнаты — в правой половине гостиницы для иностранных посетителей, где нам отвели часть второго этажа — я вздохнул и покачав головой, шлепнул на пол печать, призванную изгнать из помещения всевозможных паразитов, и начал распаковывать спальные принадлежности. Как заявил шиноби, ответственный за нашу охрану (или присмотр, если брать ближе к сути), осмотреть достопримечательности или даже просто прогуляться по улицам не получится — до начала экзамена на чунина всем обитателям гостиницы запрещено выходить наружу. А даже если кто-то проскользнет мимо видимых охранников, всегда имеются еле ощутимые Анбу, заныкавшиеся на соседних домах.

— Горячий прием? — хмыкнул Учиха, так же размещаясь в совершенно пустой комнате, лишенной даже какого либо намека на комфорт, если за таковой не считать каменный пол.

Джонина поселили со мной, поскольку для каждого по отдельной комнате не оказалось, так что сенсеи расположились со своими командами, командир и заместитель в отдельной, а мы как клановые представители забрали последнюю. Не то, чтобы была какая-то разница между помещениями четыре на три метра и с одним небольшим окном.

— И почему я ожидал, что только проигравшие нам войну, суновцы будут более дружелюбны? — саркастически поинтересовался я, падая на футон.

— Эй, нам до сих пор не попытались сунуть кунай в спину, — хмыкнул в том же тоне Шинджи, — вот только генинам подобного отношения ожидать не стоит, как только начнутся испытания, будут трупы, и много.

— Ну, для того я и нахожусь здесь, чтобы с нашей стороны их было меньше, — пожал я плечами.

— Не думаю, что Казекаге решится на откровенный саботаж, но что команды других деревень попытаются не только поставить в невыгодное положение, но и уничтожить при случае, это и гадать не надо, — кивнул джонин, — так что твоя помощь точно понадобится.

— Думаешь, сразу будет что-то серьезное? — вопросительно приподнял я бровь.

— На первом этапе? Едва ли, а вот дальше — почти наверняка.

В принципе, он прав, осталось только дождаться и увидеть все своими глазами. А это еще полтора дня безделья. Мда…