Тёмный привкус восторга

Глава 36

— Ксавьер Филлипс. Дерьмо.

Гектор и Ноэль сидели в кабинете Мии. Самый большой кабинет в штаб-квартире А.У.Ч., но тем не менее маленький. Потолок был выкрашен в цвет яркого утреннего неба. Стол завален оборудованием и оружием. Голографическая доска занимала всю стену, полностью занятая заметками и фотографиями из текущих дел, похожих на крошечные неоновые вывески.

— Он так же богат, как и я, — казал Ноэль, — и мы не сможем просто так к нему заявиться. Ну, можем, просто его не застанем. Мы покажем значки, а его сотрудники сделают вид, будто помогают. Его адвокаты перезвонят нам… они всегда на связи, это точно… и сообщат, что Филлипса нет в городе. Чрезвычайная ситуация. Мы придем в другой раз, но всегда найдется повод удерживать нас подальше.

— К тому же, у нас нет веских улик против него, — сказал Гектор. И он сомневался, что Гордман, который в данный момент в камере, прочно связанный и без сознания — на случай, если у него есть таблетка цианида, которую они не нашли, или способ связи с боссом — поделиться с ними чем-нибудь.

GPS координаты считаются косвенными уликами. Адвокат может возразить, что Гордман угрожал Филлипсу, посещая его собственность без разрешения. Или даже, что Гордман работал на себя, без ведома Филлипса.

— Так чего ты хочешь от меня? — Миа откинулась на спинку стула и сложила руки на груди. Она собрала волосы в высокий хвост и стала выглядеть такое же невинной, как воспитанница детского сада, перестав походить на хладнокровного убийцу, которым являлась.

— В эти выходные состоится благотворительный вечер, и держу пари, он там будет, — сказала Ноэль. — Билеты стоят две тысячи за штуку, и у меня есть парочка.

Напоминание о ее статусе вызвало у него дискомфорт, но не такой, как раньше. Она ясно дала понять о своих чувствах к нему. Уважение. Желание. Безусловно, Ноэль самая удивительная женщина в мире.

«Моя. Я хочу, чтобы она была моей. Только моей».

Он потер шею.

— Там мы можем задать ему вопросы. Заставить оступиться, сморозить глупость, которую потом используем против него.

— Он слишком умен для этого, — сказал Миа.

— Мы должны попытаться.

— Возможно. Но среди толпы богатеев? Мне это не нравится. — Глава А.У.Ч. нахмурилась. — Он безжалостный убийца, и, если нанесет удар там…

— Поскольку Гордман под арестом, а наши агенты обыскивают его склады… — уже найдено восемь женщин иных, накаченных наркотиками и ожидающих аукциона, но они все еще не могли доказать, что Филлипс имеет в этому какое-то отношение — …он поймет, что мы идем по его следу, — сказал Гектор. — Нам нужно нанести удар сейчас.

Тяжелая тишина. Тяжелый вздох.

— У меня было голографическое фото Филлипса, когда вы назвали мне его имя. Мы показали его каждой найденной девушке. Ничего. В то время как Гордман… они впадали в истерику при виде его.

— Ты не хочешь прищучить мужчину, который практикует такие методы? — Спросила Ноэль хитро, так хитро. — Вечеринка позволит нам завернуть его в подарочную упаковку. Но ладно. Ты предпочитаешь подождать, дать ему возможность спрятать улики и похитить больше девушек, так что…

— Боже, ты раздражаешь. — Миа махнула рукой. — Хорошо. Сходите на благотворительный вечер. Поговорите с Филлипсом, но без жертв, иначе, клянусь Богом, обоих уволю.

Ноэль невинно захлопала ресницами, и Гектор с трудом сдержал смех. Никто не заставлял ее брать с собой кого-то еще, и за это он был ей благодарен. Он знал, что Даллас лучше подходил на эту роль. Льстивый, улыбчивый. Гектор же был вздорным и неуместный, но ни за что не свете не позволил бы Ноэль пойти без него.

— Кстати. Мой анонимный информатор вновь вышел на связь. Он сказал, что так много помог нам, что теперь наша очередь ему помогать. Хочет знать имя и описание каждой женщины, которой мы нашли. Думаю, его знакомую похитили, и теперь он ее ищет.

— И ты понятия не имеешь, кто он такой? — спросил Гектор. — Или как он узнал, что мы нашли.

— Нет, но я работаю над этим.

Очередная молчаливая пауза. Миа развела руками в жесте «какого черта вы ждете».

— На этом все. Свободны.

Для Гектора остаток недели прошел мучительно, вызывая агонию каждую секунду. Не потому что он рвал и метал из-за Филлипса, а из-за Ноэль. С каждым днем она становилась все смелее, говорила пошлости, одевалась провокационно. Он думал, что раньше сопротивляться ей было тяжело.

Теперь же начался ад.

Он проходил мимо, и она задевала какую-то его часть. Он сидел рядом, а Ноэль играла с прядью волос. Он собирался есть, а она решала кормить его с рук.

Его сопротивление рушилось. Он страстно желал принять ее порочное предложение и остаться на ночь. Проще говоря, хотел быть с ней независимо от того, сможет прикоснуться к ней или нет. Желал вдыхать ее запах, смеяться над остроумными замечаниями. А они были чертовски забавными. Никогда не знал, что она скажет в следующий момент.

Как в тот раз, когда Гектор попросил перестать одеваться, будто она напрашивается на неприятности, а она ответила:

— Подожди, пока не увидишь наряд, который умоляет о неприятностях.

На следующий день она внимательно осмотрела свои красные атласные босоножки и хмуро сказала:

— Я подумываю купить двух змей.

Его насмешливое «зачем?» заставило ее пожать плечами.

— Я назову их Левша и Правша и, когда они достаточно вырастут, сделаю из них сапоги.

Даллас услышал смех Гектора, проходя мимо его кабинета. Агент остановился, заглянул внутрь и улыбнулся им обоим, хотя в его глазах промелькнул страх.

Его видение еще не сбылось. Гектор не проснулся голым рядом с Ноэль, но, если так и продолжится…

Он использовал каждую минуту своего времени, чтобы контролировать способности, пока что безрезультатно. Он опалил десятки овощей и чуть не сжег свой собственный дом. Теперь сексуальное неудовлетворение свернулось в постоянный узел в животе. На самом деле в настоящее время его руки чесались и гребаный смокинг приносил мало облегчения.

«Ничто не приносило». Он стоял в фойе Ноэль, ожидая, когда она спустится. Сегодня ночью они прижмут задницу наркоторговца.

Никаких других порабощенных женщин они не нашли, но никого больше не похищали и не убили, так что это им награда. Как и предполагал Гектор, Гордман отказался говорить. Теперь пришло время посмотреть, не оступится ли Филлипс и…

Ноэль спустилась по лестнице, и разум Гектора перестал работать. Его сердце перестало биться. Ее губы выглядели пухлыми и блестящими, на щеках играл румянец. Ее глаза были прикрыты тяжелыми веками, почти сонными. Шелковистые каштановые волосы спадали роскошными волнами.

Ее платье мерцало на теле, словно фиалки в свете солнечных лучей, оставляя одно плечо обнаженным. Материал струился по изгибам, облегая, словно вторая кожа.

— Знаю, о чем ты думаешь. Я выгляжу хорошо в этом оттенке синего.

Разрез шел по всей длине ног, открывая вид на аппетитное бедро при каждом шаге. Но что было лучшей частью? Шею обхватывал аметистовый чокер с шипами. Оковы и соблазнение одновременно.

«Я пробовал ее на вкус. Был внутри нее».

— Я думал, ты сказала, что вечеринка в черно-белом стиле, — удалось ему выдавить.

«Должен войти в нее снова. Поскорей».

«Сначала это нужно сделать безопасным для нее».

Распутная улыбка, от которой его сердце забилось сильнее, расцвела на ее лице.

— Так и есть. — Серебристый взгляд прошелся по нему, когда она остановилась на последней ступеньке. — Ты выглядишь… великолепно.

В ее тоне прозвучало благоговение.

Гектор ощутил, что краснее, как какой-то глупый ребенок.

— Я не поставлю тебя в неловкое положение?

Лучше бы ему умереть.

— Нет, но я могу поставить тебя в неловкое положение. — Она подошла ближе, чтобы провести отполированными ногтями по лацканам пиджака. Ее сопровождал аромат жасмина и жимолости, его любимый, такой же знойный и одурманивающий как лунная ночь, и его желудок сжался. — Не думаю, что могу удержать свои руки подальше.

Затем она отступила, прервав контакт. Выражение ее лица стало пустым, и ему пришлось бороться с желанием вернуть Ноэль туда, где хотел бы оставить ее навсегда. В своих объятиях.

Ноэль знала, что Гектор будет выглядеть потрясающе в сшитом на заказ смокинге, но ничто не могло подготовить ее к этому. Он был воплощением совершенства. Сексуальный, дьявольский и совершенно неотразимый. Пиджак, жилет, галстук… не бабочка… из черного итальянского шелка, который он носил с уверенностью.

Во время всей двадцатиминутной поездки до старого особняка, где должна состояться вечеринка, она смотрела на него с вожделением. Гектор не потрудился уложить волосы, но результаты вышли ошеломительными.

Темные пряди были элегантно растрепаны, льняные локоны напоминали лунные блики. Жесткий блеск в его глазах как бы говорил «не связывайся со мной», особенно с учетом того, что под одним из глаз красовался синяк после боя с Гордманом и только сейчас немного посветлел.

Она хотела его в своей постели. Хотела засыпать с ним каждую ночь и просыпаться рядом каждое утро. Для этого она уже предприняла все возможные шаги.

На прошлой неделе ему удавалось держаться на расстоянии. Но каждое утро в кабинете, когда только замечал ее, он выглядел немного более подавленным, что все еще не закрыл их отношения, его сдержанность трещала по швам. Он мог сломаться в любой день. И когда это случится, она позаботиться, чтобы Гектор никогда об этом не пожалел.

Их машина остановилась у подножья холма. Прямо за пассажирской дверью располагалась лестница, ведущая к парадным дверям дома. Ступеньки покрывала красная ковровая дорожка, репортеры стояли по обе стороны, голокамеры ярко вспыхивали в темноте.

Сам особняк был построен из красного и белого кирпича с множеством прямоугольных окон. Боковые стены простирались вширь и заворачивали назад, словно обнимая драгоценные сады сразу за ним. Слоями выложенная черепица образовывала шпиль, а восемь различных дымоходов визуально увеличивали размер здания.

— Ты готов… — Она остановилась, видя, как Гектор приобрел неприятный оттенок зеленого. Ноэль наклонилась, коснувшись губами его уха, и прошептала. — Я так сильно хочу тебя, что моя кровь горит. А теперь выходи из машины и помоги мне выйти. Кстати, я забыла надеть трусики.

Он чуть не сорвал дверь с петель, когда резко вышел, но, когда подошел к ее стороне и предложил ей свою руку в перчатке, то был тверд как скала, выражение его лица было пустым, даже скучающим.

«Молодец».

Ночь выдалась холоднее обычного, поэтому он обнял ее за талию, чтобы согреть. Голоса послышались со всех сторон.

— Кто твой дизайнер, Ноэль?

— Вы встречаетесь?

— А как же ребенок?

— Что Корбин Блу думает о твоих свиданиях с другим мужчиной?

Не говоря ни слова Гектор бросил свой пульт управления машиной парковщику. Пульт, с которым не нужно управление голосом и сканирование отпечатков пальцев,

позволяя кому-то вне программы управлять панелями.

Они поднимались по ступенькам, а Ноэль бросала улыбку то в одну, то в другую сторону. Она сделала мысленную пометку загрузить все газеты города завтра утром. Немного компьютер магии, и смокинг Гектора превратится в костюм кролика, а ее платье — в кожу, чем можно его дразнить, заставляя смеяться.

Боже, она обожала его смех. Звук был еще немного резкий и грубый, но теперь его гораздо легче вызвать, чем при первой встрече.

Когда они вошли в фойе, Ноэль взяла бокал шампанского у ожидающего официанта… Мека, чья кожа от счастья светилась розовым светом… не заботясь, что кто-то подумает, будто беременная употребляет алкоголь. Она осмотрелась, но не увидела ни намека на Филлипса.

Переполненный бальный зал выглядел сказочно. Куполообразный потолок казался вырезанным из чистого золота, с замысловатыми символами по краям. Многоярусная люстра висела в центре, каждый ярус которой был шире верхнего, тысячи хрустальных капель каскадом ниспадали в виде водопада.

Алебастровые колонны вели в отдельные комнаты, некоторые со столами с едой, некоторые с произведениями искусства, некоторые с пышными благоухающими садами. Куда бы ты ни ступил, на заднем плане играла тихая музыка, смешиваясь с отголосками пустой болтовни и звоном бокалов.

— Ава счастлива, что сюда пошел ты, а не она, — сказала Ноэль Гектору. — Она всегда ненавидела подобные мероприятия.

Он фыркнул, расслабляясь в разговоре.

— Я еще больше их ненавижу.

Честно говоря, Ноэль предпочла бы побыть дома с мужчиной, которого обожала, обниматься, смотреть телевизор, заниматься любовью. Ошеломит ли это Гектора? Ужаснет? Или привлечет?

— Так… если наш парень не появится?

— Появится. А.У.Ч. к нему не приходило, поэтому он, вероятно, расслабился, думая, что Гордман не выдал его имя. И не выдаст.

— Верно, но…

Краем глаза она заметила, как мать и братья направляются к ней. Черт, они же сказали, что не придут, потому что слишком смущены ее позорной беременностью.

— Ты не извинишь меня, Гектор? — Сердце бешено колотилось, желудок сжимался, она переводила взгляд со своего мужчина на семью и обратно. — Мне нужно в дамскую комнату.

Он нахмурился, посмотрел на нее, как Ноэль показалось, недоверчиво, но все же сказал:

— Только недолго.

— Такой властный, — цокнула она языком и рванула с места как ошпаренная. Поставив свой пустой стакан на проносящий мимо поднос, она убедилась, что ее семья заметила смену ее местоположения и пошла следом.

Готовясь к войне, она повела их в дальний конец комнаты. Двойные двери вели к грандиозный сад с мраморными статуями. Вокруг никто не ходил, поскольку воздух был слишком холодным и сырым.

«Это не остановит стервятников у входа».

— Ты не должна быть здесь.

Незнакомый мужской голос раздался за спиной, и Ноэль резко повернулась. Кто-то закрыл двери до того, как семья ее настигла. Из тени одной из статуй выступил красивый парень, которого она видела «У Альфонсо», когда они с Гектором допрашивали Бренду Маркс.

На нем был дорогой смокинг и начищенные до блеска ботинки.

— Ты не должна быть здесь, — повторил он.

— И почему же? — Она не заметила при нем оружия, но не хотела рисковать. Ее пальцы скользнули к боковому вырезу платья и коснулись бластера.

В момент, когда она обхватила рукоять, мужчина исчез из виду… только чтобы появиться сзади и схватить ее за запястье, испугав ее до чертиков.

— Вот это вряд ли, — сказал он. — Никакого оружия.

«Угроза!» Резко дернув головой назад, она ударила его затылком в подбородок, и он разжал хватку.

Она развернулась, прицелилась… только чтобы увидеть, как он снова исчезает.

— Трус, — прорычала Ноэль. — Хочешь играть, я согласна. По тюремным правилам.

— Черт тебя подери, женщина. Я не собираюсь тебе вредить. Если бы хотел, то уже сделал бы. У меня было много возможностей.

Голос раздался слева, но, когда она повернулась, он уже переместился.

— Кто ты? — потребовала она у пустоты.

— Информатор Мии Сноу. Сейчас ты можешь называть меня Анонимом.

На этот раз его голос раздался справа, но опять, когда она обернулась, никого не увидела. Ее сердце бешено колотилось в груди.

— Ты тоже иной.

— Частично Аркадианец, если быть точным. Теперь. Я появлюсь перед тобой, и, если ты выстрелишь, я легко увернусь и скроюсь. Ты не услышишь интересную информацию, которую я припас для тебя.

Неуверенность боролась в ней с любопытством, но последнее победило. Ноэль опустила бластер.

— Начинай говорить. Если мне не понравятся твои слова, то случится что-то плохое.

Послышался дружелюбный смешок. Как и обещал, он появился прямо перед ней. Она снова осмотрела его, отмечая детали, который упустила в первый раз. Его глаза были такие же ярко-синие как у Мии. На самом деле у этих двоих угадывались схожие черты лица. Тот же скошенный нос, резкие скулы, полные губы. Как будто смотришь на более высокую версию главы А.У.Ч. с членом.

Откуда они… могли ли они быть… родственниками?

«Ни в коем случае», — решила она сразу. Он сказал, что Аркадианец. Продемонстрировал свои способности. Миа была человеком. Верно?

— Я отправлю тебе адрес по электронной почте, — сказал он. — Там вы найдете очередную жертву Филлипса.

— И жертва это?..

— Его конкурент. Год назад он устроил Джерарду Хендрику такой же погребальный костер, как Бобби Марксу. Я наблюдал за ним.

Так ли это?

— И ты никогда не сообщал об этом, хоть и помогал нам? Почему опустил такую деталь?

Их расследование пошло бы намного быстрее и комфортнее.

— Потому что Филлипс мой. — Жесткий решительный тон. — Мне не нравится он и его действия. Когда я вижу возможность напасть, я это делаю, пока он не будет схвачен.

Ноэль вспомнила теорию, которую обсуждала с Гектором.

— Он забрал у тебя женщину? Кого-то близкого? Ты ее ищешь.

Голубизна в его глазах потемнела до черного цвета, когда Аноним кивнул.

— Если он умрет, я никогда ее не найду.

— Если он окажется за решеткой, ты сможешь поговорить с ним в любое время.

Уголки его глаз снисходительно поднялись.

— Вы не удержите его. Любой, кто попытается, умрет. Но давай представим, что произошло чудо, поскольку я практически слышу, как крутятся шестеренки в твоей голове, придумывая план о его поимке. Он просто сбежит. Поверь мне, я знаю. Я наблюдал за ним и изучал больше года.

— Ну, у меня еще не было возможности его раскусить.

— Это ничего бы не изменило. Он всегда на несколько шагов впереди, следит за твоими успехами.

Слова срывались с его губ так легко, и все же каждое словно камень врезалось в ее череп.

— Как? У вас есть крот в А.У.Ч.?

Если так…

— Насколько мне известно, нет, но опять же наблюдать за А.У.Ч. не трудно. В любом случае прямо сейчас Филлипс не уверен, идентифицировали вы его или нет. Он доволен, продолжает вести обычные дела. Приблизитесь, и все закончится. Он хочет знать, что тебе известно, кому ты рассказал, и сделает все возможное, чтобы выяснить.

— Даже убьет нас всех, да, да, ты уже говорил.

Ее легкомыслие разозлило его, и он нахмурился.

— Возможно, он просто помешает вашему расследованию, избавившись от тебя и твоего напарника, и запугает остальных настолько, что никто не возьмётся за дело.

— Вроде того, как он делает со своими клиентами?

Как будто они с Гектором не справятся сами.

— Именно. — Аноним прищурился и пристально на нее уставился. — Так послушай. Я знаю, вы планировали совершить какую-то глупость сегодня, например поговорить с ним. Не надо.

Пытается связать им руки, удержать.

— Мы не боимся его, мистер Аноним. Кто-то должен его унять.

— Да, и это буду я.

— У тебя был год, — напомнила она ему. Безжалостно, как с Гектором. — Возможно, больше. Ты не особо преуспел, не так ли?

— Я сделал работу лучше тебя.

— Ха! — Она такая же противная, когда говорит другим людям, насколько лучше их? — У нас была неделя. Дай нам еще одну, и Филлипс окажется за решеткой и станет сучкой.

Он сжал кулаки.

— Ты даже не представляешь, какой взрыв дерьма ты вызовешь, если продолжишь идти по этому пути.

Что угодно. Она со всем справится.

— Почему не рассказал это все Мии? Зачем обращаться ко мне?

Аноним внезапно усмехнулся, показав белые зубы.

— Большой страшный парень с татуировкой скорее послушает тебя, чем ее. Довольно вопросов. Я сказал тебе все, что хотел. Скажи Мии, что мне нужен список имен и описание каждой женщины, которую вы нашли. — Улыбка исчезла, оставив на лице лишь боль. — И скажи ей… скажи, что Дарен вернулся.