Темные времена

Западня

Оригинальное название: Sherrilyn Kenyon & Kevin J. Anderson / Trip Trap (2014)

Перевод: Solitary-angel

Корректор: So-chan

Вычитка: Лайла

Джоанна путешествующая по стране с сыном и дочерью, знакомится с живущим под мостом Скари. Дети уверены, их странный знакомы — злобный тролль. Но ведь в реальном мире троллей не существует, верно?

Он прятался под мостом и скрывался от внешнего мира так давно, что не мог вспомнить… Неправда, мог, но ему не нравились воспоминания, поэтому Скари старался избавиться от глупостей лезших в голову.

Мост был старым и невзрачным, давние графити и краска почти стёрлись. Местная дорога примыкала к автомагистрали штата Алабамы и пересекала ручей, который скорее был дренажной канавой, заросшей сорняками и закиданной мусором выброшенным из случайно проезжих машин. Ежевика, дёрен и молочай вымахали достаточно высокими, чтобы скрыть его логово.

Скари прятался в тени рядом со сложенными банками, заляпанными грязью обломками, брошенным ребёнком и покорёженным автомобилем велосипедом вытащенные им из шумной дренажной трубы. Покрашенное одеяло не согревало и не было достаточно мягким, но Скари не отпускал его. Оно его. Единственное удобство дома.

Ещё у него имелась магазинная тележка со сломанным колесом, заваленная теми немногими вещами, которые он сохранил… за долгие годы.

Скари прислонился спиной к шершавому бетонному выступу, поменяв положение тела. Земля и гравий под ногами столь несхожи на далёкий травянистый покров луга усыпанный цветами, который иногда являлся ему во сне. Он больше не житель полян, его удел скрываться в тени на страже врат ужаса. Он должен их охранять. Скари не желал покидать свой пост.

Высокий молочай зашуршал и он поднял глаза увидев веснушчатое личико худощавой девочки:

— Я тебя вижу, — заявила она. — Ты, что тролль?

Напрягшись Скари поднялся с корточек. Множество слоёв изодранной одежды покрывали его кожу, пряча ужасные черты. Девчушка лишь моргнула глядя на него.

— Что ты тут делаешь? — он быстро вздохнул влажный пропитанный запахами дренажной канавы воздух и почувствовал аромат малышки. Нежной крошки.

— Мой брат, утверждает, что ты тролль, ведь только они живут под мостом. А ты живёшь именно под ним, — продолжала рассуждать девчонка. — Значит ты тролль?

Да это так, но она не знала наверняка. На самом деле это строжайшая тайна.

— Нет. Я не тролль, — солгал он.

Она пахла нежно, вкусно, сочно.

— Подойди ближе.

Заинтригованная им малышка мешкала. По крайне мере она не совсем глупа. Зажмурившись Скари откинул голову на бетонную опору моста, снова. Боль словно выстрел пронзила череп, тем не менее, помогла прогнать мрачные мысли. Иногда ему становилось так одиноко и Скари жутко проголодался. Он думал полакомиться детьми, вкусными детишками… очень много думал об этом.

С грохотом пробираясь сквозь заросли, по насыпи спустился мальчик. Её брат. На вид лет девять, на год или два старше сестры. Оба тощие в подтрёпанной одежде, но в гораздо лучшем состояние чем у Скари. Дети одетые в лохмотья, истрёпаны судьбой, но ещё не отчаявшиеся. Скари по опыту знал, что со временем это измениться… если он их конечно не съест.

Рядом с сестрой, мальчишка скорчил гримасу и сказал с насмешливой храбростью, на которую способны только дураки и дети:

— Ты воняешь, как тролль!

Скари наклонился вперёд придвинувшись к краю тени и дети отпрянули, но не убежали, продолжая пристально наблюдать за ним:

— Мне кажется, ты учуял себя, мальчик.

Не услышав скрытой угрозы, тот рассмеялся:

— Мне кажется? Что за выражение? — он стал повторять на распев: — Кажется, куражиться глупое выражение.

Скари заворчал, стиснул зубы. У него болели десна. Он расковырял их пожелтевшими ногтями. Неудивительно, почему ведьмы едят детей. С каждой минутой идея казалась заманчивей. В животе заурчало.

Ему хотелось выскочить из мрака, но Скари помнил, а сокрытых за спиной вратах ужаса, которые ждут, когда он потеряет бдительность.

На протяжении многих веков из недр поднималось/выползало зло и врата ужаса, через которые проходили демоны всегда появлялись под мостами. Скари не мог покинуть свой пост, должен оставаться здесь и защищать от всего, что могло вырваться наружу. Он не понимал почему под этим маленьким мостом на окружной дороге к северу Алабамы, могло появиться столь уязвлённое место. Разгадка ускользала от Скари. Он уже давно не чувствовал злых врат, хотя зло оставило в нём отпечаток.

— А как долго вы здесь пробыли, мистер? — спросила девочка.

— Дольше, чем ты живёшь.

Машина съехала с шоссе и покатила по окружной дороге. Старый двигатель громко ревел, одна шина была почти спущена, когда колымага проехала по мосту над головой и издала отрывистое: скрип-стук-скрип-стук-скрип-стук.

— Как вас зовут? — спросил мальчик, словно пришла очередь ему проявить смелость.

Его имя. У него было имя. Другие звали его по имени, смеялись вместе с ним, даже красивая девушка когда-то нашёптывала его на ушко. Но не теперь. У него больше нет друзей, дома, только те немногие вещи спрятанные под мостом, где он нёс стражу.

Но у него же было имя.

— Скари.

— Срали Скари! — закричал мальчишка и они с сестрой рассмеялись.

— Подойди ближе! — он жаждал эту детвору, мечтал выйти снова на свет, хотя из-за этого он будит извиваться и корчиться от боли. От одной мысли Скари стало дурно. Хотя возможно игра стоит свеч, просто кусочек свободы… или возможно, кусок свежего мяса.

— Билли! Кенна! Оставьте беднягу в покое.

Дети испугано обернулись и выглядели, как пойманные с поличным преступники.

Подошла их мать, женщина лет тридцати с каштановыми волосами собранными в хвост. Умытая, без грамма косметики на лице. Её одежда тоже выглядела поношенной.

— Мам, он тролль… живущий под мостом, — заявила Кенна.

— Он воняет, — добавил Билли.

Мать выглядела ужасно сконфуженной, отогнав обоих детей, она заглянула под мост, где ютился Скаи со всеми своими пожитками.

— Простите ради бога, что они вас потревожили. Что тут сказать? — она убрала детей от сорняков, чтобы те ненароком не поранились. — Все полетело насмарку, хотя я очень старалась с детства привить им элементарное уважение.

Голос звучал дружелюбно, словно женщина чувствовала с ним какое-то родство.

— Почему он живёт под мостом, мамочка? — спросила Кенна.

Скаи вздрогнул увидев сомнения женщины. Неожиданно её глаза заблестели от слёз:

— Скажи спасибо, что мы там не живём.

В её голосе он услышал невысказанное вслух слово «пока».

— Всё хорошо, — заверил Скари. — Они не потревожили меня. — в животе снова заурчало, но не так громко, чтобы услышали другие. — Меня обзывали хуже чем вонючкой… мои же родственники.

— Что ж, спасибо за понимание. Я Джоанна. Было приятно познакомиться.

Она чувствовала неловкость защищая детей отступая по насыпи. Хорошо. Джоанна не хотела, чтобы малыши разговаривали с незнакомцем особенно с живущим под мостом. Тем более троллем.

Насыщенный озоном воздух гудел от жужжания насекомых. Над головой сгустились тёмные грозовые тучи. Если начнётся ливень, то влажность воздуха на какое-то время станет более терпимой.

— Дети, нам нужно вернуться к машине, — сказала Джоанна. — Это единственное наше убежище.

— Я не хочу возвращаться и сидеть в машине, мама! Там очень жарко/душно.

— Мы уже несколько дней там сидим безвылазно. Скукатища неимоверная, — добавил Билли. — А когда мы снова тронемся в путь?

— Когда у нас появятся на бензин деньги. Кто-нибудь обязательно откликнется.

Скари видел людей лишь когда те останавливались в придорожной зоне отдыха рядом с мостом. Там стояли бежевые металлические столики для пикника, мусорные баки, питьевые фонтанчики, туалеты и больше ничего. Скари видел, как подъезжают и отъезжают машины, однако большинство из них надолго не задерживались, но теперь он вспомнил старый фургон заваленный вещами. Он уже несколько дней стоял на стоянке. Если он не ошибается, то слышал громкий выхлоп глушителя, шум работающего двигателя, хруст шин по гравию, хлопанье дверей, две ночи назад? У Джоанны с детьми, вероятно написанный от руки на картоне транспарант с призывом о помощи с деньгами на бензин и еду.

Скари попытался вспомнить, как правильно вести беседу. Почему-то ему не хотелось, чтобы семья ушла… пока.

— У вас неприятности, мэм?

— Нет… Да… Возможно.

— И о чём речь?

— Обо всём. Но это моя проблема/забота. Не переживайте на этот счёт.

Скари оглянулся чувствуя вибрацию врат ужаса. Но барьер оставался неизменно прочным и устойчивым на протяжении многих лет. Ничто не пыталось вырваться наружу. Он неторопливо стал подбираться к женщине, радуясь, что грозовые тучи заволокли палящее послеполуденное солнце.

— У нас больше нет дома, — сообщила Кенни. — Подлый человек, заставил нас уйти.

— Что за подлец?

Мать семейства тяжело выдохнула.

— Нас выселили. Я год назад потеряла работу и не смогла найти другую. Истратив все свои сбережения, я решила попробовать перебраться в Мичиган, где живёт мой двоюродный брат.

— Мичиган?

Скари не очень хорошо разбирался в картографии, однако помнил, что Мичиган находится далеко от Северной Алабамы.

— Мы как-нибудь справимся, — сказала Джоанна. Крупные капли дождя начали капать на землю. — Нам просто нужно продвигаться по чуть-чуть. Маленькими шажками. Если мы доберёмся до Мичигана, то сможем всё начать с начала. — Её лицо напряглось, словно она совсем забыла о нём. — Мы найдём способ выжить.

— Всё не так плохо. Вы с девочкой сможете по меньшей мере продержаться три дня на жире мальчишки, — ляпнул/брякнул Скари прежде чем подумать.

Округлив глаза Джоанна испугано отпрянула. Билли решил, что это шутка и толкнул сестру локтем.

— Я им не понравлюсь. Именно девочки сделаны из сахара, специй и самого вкусного.

В животе у Скари заурчало.

— Не стоит верить сказкам.

Дождь начал всерьёз накрапывать, крупные капли падали и шипели на разогретой земле вокруг них, словно злорадный смешок. Джоанна схватила обоих детей.

— Возвращаемся в машину, живо! — Она бросила быстрый взгляд через плечо, а потом побежала в зону отдыха с визжащими Кенной и Билли.

Скари вернулся под свой мост, заняв пост у давно запечатанных врат ужаса и стал смотреть вдаль, пока дождь развеивал запах детей.

Вода стекала стекала по краю моста, ручейки превращали промозглое мрачное логово в кашеобразное месиво. Скари съёжился клубочком. Но похоже жукам обстановка пришлась по вкусу. Даже после того, как буря улеглась и с неба лишь изредка покрапывал дождь в ручейке стали квакать лягушки. Дальше по течению что-то шлёпнулось в лужу. Ещё не совсем стемнело, но облака ещё не рассеялись.

Все эти фоновые звуки замаскировали крадущиеся шаги, а свежесть от дождя скрыла запах девчонки, пока та не появилась рядом.

— Мистер Скари, вы голодны?

Он был изумлён. Аппетит стал ненасытным. Неужели она издевается над ним? Он мог бы в любую секунду выскочить и слапать/схватить её, прежде чем Кенни успеет сбежать, кинжалом распотрошить на восхитительные кусочки, поджарить мясо на костре и устроить пир. Но после дождя костёр развести тяжело. Впрочем, он достаточно голоден, чтобы слопать сырое мясо.

Скари снова стукнулся головой об опору, чтобы отогнать скверные мысли.

«Нет, нет!»

Голод, тёмные желания постоянно терзали его, но он мог с ними бороться. Он может… Ему под силу!

Кенна протянула ему смятый белый бумажный пакет.

— Я принесла гамбургер. Вам нравиться фаст-фуд?

«Нет. Мне нужно, что-то мелкое, что я смогу поймать!»

— Гамбургер? — хрипло спросил он.

— Кто-то проезжих угостил нас. Это остатки/объедки. В основном хорошие, кроме холодной и недожаренной картошки. Её я тебе и хотела предложить. Мама не знает, что я здесь. — Она протянула мешочек ближе и быстрым движением он мог бы схватить её за запястье. — Всё равно еда хорошая. Порция почти не тронутая.

Удивлённый до глубины души Скари взял мешочек и открыл его. Облако божественных ароматов ударило ему в лицо. У него потекли слюнки. Он был безумно голоден!

Запихнув гамбургер в рот, Скари принялся рыться лапами на дне мешочка, пытаясь сгрести всю до единой засохшей картофелинки.

— Спасибо, — выдохнул он, с набитым едой ртом. Слёзы обжигали глаза.

Он вспомнил, как с другими воинами пировал на восхитительном пиру устроенным лордом победителем после особенно долгой и кровавой битвы. В тот день они уничтожили бесчисленной количество чешуйчатых демонов, прогнали их обратно через врата ужаса и забаррикадировали их под каменным мостом.

Скари вспомнил удушающую вонь над полем брани, что дымящаяся чёрная демоническая кровь имела прогорко-кислый запах, столь не похожий на аромат свежезажаренного кабана в огненной яме лорда. Не приправленное мясо, поблескивающее от жира.

Он с собратьями по оружию насладился праздничной едой, выпил лучшего вина лорда и самого дешёвого эля. Неимоверные лакомства!

Это было до того, как Скари потерпел неудачу, до проклятия… до того, как ему вверили эту священную миссию/обязанность.

Покончив с едой он облизал обветренные губы и выпрямился, в отчаянных поисках остатков гордости и памяти, таких же рьяных, как его попытка сгрести всю жаренную картошку.

— Это ваши вещи? — Кенна рылась в его тележке для покупок отодвигая в сторону груду вещей, которые он собирал годами, десятилетиями… веками.

Скари судорожно втянул в себя воздух. Он не мог позволить ей найти его оружие, запечатанный заклинанием кинжал.

— Убирайся прочь оттуда! — девчонка отскочила назад. — Тебе не следует здесь находиться. Возвращайся к матери и своей семье. — Он приподнялся и Кенна с благоговейным ужасом наблюдала, как Скари растёт и раздувается, зловеще покачиваясь под мостом. Она попятилась, спотыкаясь в траве. Скари понизил голос, обращаясь больше к себе, чем к ней. — У тебя есть семья. Не забывай об этом.

Она побежала обратно к их жалкому фургону и Скари услышал её плачь, от которого заныло в груди. Ещё один камень вины, новая неудача, поступок, который придётся искупить. Но у Кенны есть брат и мать… мать, действительно заботящаяся о своём потомстве.

У Скари мать была другой. Сбегая, дабы вступить в армию и сражаться против демонов, его переполняла самоуверенность, фальшивая бравада и уверенность, что никакое кошмарное чудовище вырвавшееся из ада, не сможет сравниться со сварливой женщиной, которая избивала и морила его голодом дома.

Как же он заблуждался на сей счёт.

На какое-то время товарищи стали для него семьёй. Жрецы благословляли их, аристократы вооружали, волшебники снабжали магическими талисманами с клинками, погруженными в кровавое серебро, способное уничтожить демонов.

В первых двух сражениях, Скари не участвовал и был далеко от места, где монстры вырывались из-под моста. Военачальники и вооружённые воины сражались со слюнявыми демонами, в то время как жрецы и волшебники пытались заблокировать и запечатать врата ужаса. Скари был в ужасе, но избежал ранений… а война тем временем продолжалась.

Однако в третей битве, когда монстры с клыками и когтями, повернули атаковав жалкую горстку Скари и его друзей, он увидел, как умирает его лучший друг. Торин был сыном пекаря из той той же деревни — они сбежали вместе — и Скари видел, как друга разрывают на куски, выкручивая руки и ноги из туловища, точно кости из хорошо прожаренной перепелиной тушки. Другой демон откусил голову Хернсу. У длинноволосого подмастерья кожевника были утончённые черты лица и дерзкая улыбка, а клыкастое чудовище открыло ненасытную пасть и откусила голову мальчишке, а потом выплюнуло с облаком зловонного дыхания. Голова Хернса врезалась Скари прямо в грудь.

Он не помнил, как вырони меч и с криком побежал мимо остальных солдат. В тот день погибло много сотен человеческих солдат, но демоны были отброшены назад невероятной ценой — кровью храбрецов. Правда, Скари схватили люди лорда, осуждённый за трусость был приговорён к топору палача. Однако, ему дали выбор, который в итоге оказался ужасней смерти. Волшебники предложили ему стать бессмертным стражем запечатанных врат, который будит стаять на случай если орда ужаса снова попытается вырваться на свободу.

Бессвязно бормоча что-то, Скари согласился. Упав на колени, он с рыданием стал умолять их сделать себя стражем. Тогда, Скари не знал, что эта участь хуже смерти.

Он потерял свою семью, друзей, всех и вся. Был в одиночестве на протяжении многих столетий, когда необходимо переходил от моста к мосту в любой точке мира, где появлялось новое уязвимое место.

— Твоя задача — защищать человечество, — наставлял тогда волшебник.

Лорд стоял перед ним с безжалостным мрачным лицом. В последней битве он потерял руку. Он видел, как Скари в ужасе уносил ноги от чудовищ. Скари знал, что заслужил коротать одинокую вечность. Его преступление было не настолько велико, чтобы заслужить адскую бездну, тем не менее поступок достаточно плохой, чтобы оказаться приговорённым к этому чистилищу. Его судьба, работа и задача — защищать людей от зла… даже если близость к вратам ада развратила его.

Он никогда больше не позволит злу сбежать. Он не мог позволить, чтобы чудовища добрались до Джоанны и её детей.

Он повернулся к стене моста за спиной, где он мог чувствовать не угасающие врата. Вокруг царила тишина и безмолвие, но он не смел терять бдительность. Не смел уходить… Не смел надеяться. Он сжал грязный, покрытый струпьями кулак и ударил по твёрдой стене.

— Я ненавижу тебя!

Нет ничего хуже, чем оказаться в ловушке одиночества, где меньше всего хочешь находиться.

Охраняя врата ужаса, он думал о Кенне и Билли, бездомных, без гроша за душой, изгнанных из дома «подлым человеком», беззащитных перед человеческими хищниками и коварной судьбой. Даже если война с демонами закончилась, тьма человеческого общества оставалась безжалостной. По крайне мере, демоны — явные враги, которых можно было победить.

Его мысли постоянно возвращались к женщине с детьми. Как он мог помочь с неприятностями, с которыми столкнулась Джоанна? Эта семья похожа на ту, которой у него никогда не было. Возможно это новая ступень его наказания: чувствовать полную беспомощность, когда он начал сопереживать им. Но что он мог поделать?

«Нам просто нужно продвигаться по чуть-чуть. Маленькими шажками. Если мы доберёмся до Мичигана, то сможем всё начать с начала», — сказала тогда Джоанна.

Подумав о них он вздохнул. Он сражается ради таких, как они. и если проигнорировать их реальную, хотя не сверхъестественную угрозу, то вполне можно позволить злу за вратами ужаса поглотить их. Это всё равно, что сбежать с поля боя, снова став трусом.

Скари подошёл к своей тележке и стал рыться разбросанных пожитках, сваленных в кучу сокровищ и рухляди… пока не нашёл то немногое, что осталось от его прежней такой далёкой жизни в ином мире: тяжёлый золотой медальон, одно маленькое кольцо и горсть серебряных монет, трофеи с его первых битв. Эти безделушки уже тогда стояли целое состояние, а сегодня их цена стала баснословной.

Веками он оберегал их. Теперь они помогут молодой матери и её детям добраться до безопасного места.

Стояла глубокая ночь, врата ужаса казались прочными и устойчивыми. Он не ощущал никакого шёпота зла, лишь тишину. Но действительно чувствовал боль и нужду Джоанны с детьми.

Пока он брёл к стоянке для отдыха стал накрапывать слабый дождь. Фургон — погружённый в мрак окутанной ночи, — в котором семья ютилась в поисках убежища, более безопасного и тёплого, чем ночлежка под мостом. Единственное транспортное средство на стоянке. Одинокий белый ртутный свет отбрасывал лужицу света на столы для пикника. Металлическая табличка, испещрённая дырками от пуль дробовиков, гласила: «Ночная стоянка строга запрещена. За несоблюдение штраф». Но уже несколько дней никто не удосуживался провести проверку.

Неуклюже волочась, словно тень окружённая более глубокими тенями, Скари подошёл к окну с водительской стороны и постучал. Он услышал испуганный вздох из-за стекла и суету детей. Скари увидел вспыхнувшие отвагой глаза матери готовой к бою. В темноте они видели его гигантские размеры, но не могли разглядеть уродливо искажённые черты и шершавую кожу.

Он поднял вверх мешочек.

— Я не хотел вас пугать, мэм. Я просто подумал, что это поможет вам продолжить ваше путешествие.

Джоанна опустила стекло ровно настолько, чтобы Скари смог просунуть туда мешочек. Стоило ей взять его, как Скари отвернулся не желая говорить с ней, не дожидаясь, пока она поймёт, что лежит внутри.

Он поспешно вернулся к посту, торопясь, прежде чем демоны обнаружат неохраняемые врата и до того, как придётся выслушивать благодарности Джоанны.

Не прошло и часа, как Скари сидел в сыром полумраке своего логова, когда под мост спустилась Джоанна, Билли и Кенна. Они не выказывали страха. Мать держала мешочек с медальоном, кольцом и старинными монетами.

— Я не могу принять это.

— Можете. Эти вещи не приносят мне пользы, зато могут пригодиться вам. Купите себе новый шанс. — Он попытался вспомнить, как смягчить свои слова шуткой. — Благодаря этому вам не придётся есть мальчишку как минимум неделю.

Джоанна рассмеялась и нахмурилась.

— Это убережёт нас от жизни под мостом — Мальчик с девочкой подошли ближе и все втроём разглядывали Скари. Несмотря на суровое выражение, он увидел в глазах Джоанны слёзы. — Это самый приятный поступок, который для нас совершали. — Спасибо.

Маленькая девочка сорвалась с места, бросилась к нему и крепко обняла.

— Ты вовсе не чудовище.

— Рад, что нам не придётся тебя убивать, — с кивком изрёк Билли странное заявление.

Не успел мальчик произнести эти странные слова, как тело Скари пронзила острая боль. Он зашипел от прожигавшей насквозь мышечные волокна агонии. Его кожа начала кипеть и обесцвечиваться. Под слоями старой, покрытой коркой одежды тело скрутило судорогой. Наклонившись, он повалился на опору моста, разум окутал ужас.

Неужели эти люди сбежавшие демоны? Неужели они пришли сюда, чтобы напасть на него?

Он с трудом добрался до тележки и ухватился за неё. Ему нужно добраться до кроваво-серебряного кинжала, защитить себя и весь мир… но откатившись тележка рухнула набок.

Не выдержав боли, Скари согнулся пополам и упал на грязную, усыпанную мусором землю…

И съёжился. Сбитый с толку, Скари посмотрел на руки, которые больше не были узловато уродливыми лапами. Они снова превратились в руки. Человеческие руки. размяв пальцы, он с трудом поднялся на ноги.

Мать с детьми стояла и наблюдали, но в их глазах отсутствовала злоба. Честно говоря, в них искрилась радость… облегчение.

— Война с демонами давно закончилась, — сказала Джоанна. — Врата ужаса, навсегда запечатаны, но после стольких столетий сами стражи стали опасны.

— Ты не только обрёл бессмертие, но перестал быть человеком, приближенный к тьме настолько, что она пробралась в твою душу, — добавил Билли.

— Нас послали найти и проверить последних оставшихся троллей, — сказала Кенна, — голосом отнюдь не маленькой девочки. Чтобы посмотреть, нужно ли их уничтожить или же они вспомнят о человеческой порядочности и сострадании. Ты, один из последних Скари. Мы боялись за тебя.

Вместо наивного взора маленького мальчика, глаза Билли древней мудростью и твёрдостью.

— Но тебе удалось убедить даже меня.

— Теперь ты свободен, — сказала Джоанна. — Мир в безопасности от демонов… и ты безопасен для него.

Кенна усмехнулась с озорным блеском глаз.

— Мы освобождаем тебя от занимаемой должности.