Текст ухватил себя за хвост

Глава 1, в которой свет полон горошин, которые издеваются над бобами

но вот они пришли как злые ocы

да и давай хватать тузы и короли

а мы c cypкoм гopaциo – мaтpocы

мы знаем cпocoб. мы их нa.бли.

когда кругом pacпaд и паутина

всяк починяет лыжи и утюг

но ёж полоний – та еще cкoтинa

лeтит нa юг. опять лeтит нa юг

NoАйра Дж. Морис

Цело КПП, на штурм, видимо, не пошли, на атаку не решились, не получили разрешения. В части тишина и покой, никаких авралов и построений, всё как обычно.

У Босса только с утра полный ступор, вернее коматоз. Но и он, похоже, тоже ночью не дёргался, хотя информацию получил, и тоже в непонятках пребывает. Это надо знать нашего Босса, когда он внешне спокоен, а внутри вулкан. И тоже взял паузу, совсем по Станиславскому, и держит.

Никакой горячки, никаких непродуманных шагов. Даже совещаний никаких не проводит, да и по эбонитовому телефону всего один звоночек и был, безобидный такой звоночек, что всё под контролем.

Атмосфера только гнетущая, даже Ларошфуко не помогает, и Ирина, как отсутствовала, так и отсутствует. А чего мы хотели? Чтобы шум, гам, визг до неба? Не дождётесь.

Интересно, а кто же нас тут собрал? Наверное, мировая закулиса. Или инопланетяне. Не зря же их крейсер на орбите болтается. Причем давно уже болтается, и как бы ни на что не реагирует. Или всё-таки реагирует? Я же не знаю. Мне они не докладывают. Да и удивительно бы было, если бы было наоборот.

Вот я себе представляю, что этот зелененький является ко мне регулярно с докладом – так, мол, и так, многоуважаемый Маэстро, разрешите доложить, за сегодняшнюю ночь мы отбили двенадцать атак серо-буро-малиновых, так что не извольте беспокоиться, а спокойно продолжайте свое великое и важное дело – играйте в эту свою бродилку.

В смысле в квест. Этим вы спасаете вселенную и всё сообщество братских и прочих дружественных цивилизаций и двигаете прогресс и весь материальный и нематериальный мир в нужном всем нам направлении. Или наоборот, не даёте подвинуть в ненужном.

Рюрика арестовали. Вернее, пока только задержали, но шьют чего-то очень уж серьёзное, вплоть до терроризма и покушения на убийство. У Груздевских обыски повальные.

В Аргентуме проверки. И налоговая, и пожарные и кого только нет, вся работа парализована, ребят тягают на допросы и выяснения. Причем сразу во всех филиалах, как с цепи сорвались. И, похоже, кто-то всю эту котовасию координирует, оттуда, 'из мрака', из темноты.

Не светится, но рука ощущается, шершавая рука, которая к горлу тянется, кислород перекрыть, а может и чего похуже устроить.

Как из этого выкручиваться, за какие ниточки дёргать – совершенно непонятно. Где-то кто-то, в смысле, кое-где у нас порой.

Это оно самое и есть, похоже.

Что такое не везёт и как с ним бороться. У каждого имеются свои способы, но они все малоэффективные. Как правило. Если бы было по другому, то синяя птица удачи была бы совсем ручной, и никто никогда не увидел, в смысле не успел бы разглядеть толком зад этой интересной дамы на колесе которая. Или с колесом.

Рената таких способов в арсенале не имеет. Дурацких способов, вообще-то. Она никогда халяву в форточку зачёткой не ловила, палец в чернильницу не окунала. У неё и чернильницы-то никогда не было. А вот сегодня чернильница бы совсем не помешала.

С утра в офисе кавардак, сотрудники выстроены вдоль стенок, маски-шоу начали показывать было, потом появились серьёзные дяденьки в штатском и ситуация слегка нормализовалась.

Тем не менее, выемка документов и компьютеров происходит по полной программе, руководитель бригады, моложавый майор, что он именно майор, Рената сразу догадалась, как только он вошел в здание, майор вполне корректен и даже ироничен.

О том, что было ночью, Рената уже практически в курсе, телефоны, скорее всего на прослушке, но она же ничего не скрывает. Потому что ничего противозаконного в деятельности нет и быть не могло, а то, о чем распространяться не следует, никто и не распространяется. Даже если пытать бы стали, мол, выдай страшную тайну.

Никто и под пытками не выдаст, потому что нет никакой тайны, на самом-то деле. А то, что есть – это никакая не тайна, а не более чем гипотеза, и она разве что на заборе не написана.

Вот и попять старичок-боровичок. Но я сегодня даже и разговаривать с ним не буду. Потому что незачем. Я и так уже всё сам знаю. Даже и то, что под ноги смотреть надо.

Но сам факт его появления говорит о многом. А главное, надежду вселяет. На то, что всё будет хорошо.

И еще на то, что близко, совсем близко какое-то открытие неожиданное.

А может, конечно, он и предупредить о чём собрался? О какой-нибудь очередной страшилке, угрозе, засаде? Да нет, о засаде если, это не он, не старичок-боровичок.

Добрый он, потому что, дедушка-боровичок. Почти как я.

– И обратилась я к себе: не пора ли тебе, голубушка, самой, как понравится, обустроить то, что ты считаешь своим-то? – Ирина почти что декламировала. Публика внимала благосклонно. Впрочем, публики то и было четверо. Качков. Молодых и упертых, которым Ирина в матушки годилась, ну на худой конец, в тётушки.

В девяностых такие вот ребятишки в 'Адидасах' и с толстенными цепями на бычьих шеях 'обустраивали Россию', быстро, впрочем, заканчивая свой короткий век под мощным гранитным надгробьем, с которого они так и смотрели, в полный рост выгравированные, улыбаясь смотрели, дружелюбно.

Так же дружелюбно и эти смотрели, внимательно и благосклонно. Ирина понимала, что они уже 'плывут' – бери их голыми руками и делай что хошь. Она, по сути, это и делала.

– Наш ответ таким людям как раз такой, который они не хотят слышать. Во-первых, мы считаем, что все деньги мира не могут заставить вас смириться с каторжным трудом. И во-вторых, мы твердо убеждены, что вы не должны соглашаться на меньшее, чем ваша мечта.

– Работу, которую вы действительно хотите, найти возможно. Такая счастливая судьба не для избранных.

Ирина набрала обороты. Публика постепенно заводится и заводится. Она, в смысле Ирина, это очень даже умеет, заводить публику.

Процесс уже не остановить. Контроль над рынком обеспечен. Фирмочка, а их совсем скоро будет тьмы и тьмы, набирает обороты. Ларошфуко не зря улыбался. Впрочем, это только так, к слову – он же дерево, а значит, улыбаться не умеет. Но молчит весьма загадочно. И денежные потоки пошли.

Вернее, еще не пошли, но зашевелились. Вспухли. Не пройдет и полгода, наведем порядок. И заводы и газеты и пароходы уже созрели, в рот просятся. Но рулить мы не будем, – зачем нам рулить? Нам роялти вполне хватит и еще останется.

– А если время поджимает, и нет возможности прояснить всю внутреннюю структуру, а есть конкретная проблема клиента, с которой срочно надобно разобраться? – риторически акцентировала Ирина.

Пафосно так акцентировала – она всегда делала это пафосно. Вот и включились ребятишки. Теперь их не удержишь. Всё, пора возвращаться, там уже все с ума, наверное, посходили. Но это очень полезно.

– Человек системный многие вещи может сделать сам, если действительность поддается полноценному охвату и контролю. Если круг потенциального воздействия и охват действительности большой, тогда надо формировать команду единомышленников и грамотно разделять функционал.

– Наличие проверенной и талантливой команды позволяет не отвлекаться на частности, на разбор полетов, увязать в мелочах и недоразумениях, а сосредоточится на целях и результатах – каждый по своему направлению.

– Вопросы, касающиеся конфиденциальной информации, могли бы обсуждаться в закрытой группе респондентов, между отдельными компаниями, группами компаний, ведомствами, комиссиями.

– Время и результат – это ключевые факторы конкурентоспособности в условиях действительности. Действительности совсем не виртуальной, а реальной, физической, или, что еще страшнее, денежно-финансовой. Впрочем, это же одно и то же.

Это оно то самое и есть. Тупое и злобное. Механическое, безжизненное, при том абсолютно бессмысленное. Как асфальтовый каток. Впрочем, это именно асфальтовый каток и получается, если сущности не плодить.

Потому что если собака лает как собака, кусает, как собака, выглядит, как собака, то это и есть собака. А если выглядит не как собака, а как асфальтовый каток, при этом еще и не лает и не кусает и в дом не пускает, значит это и есть асфальтовый каток. Потому что по-другому и не бывает.

Но я вам не юный пионер, меня под дверь не подсунешь, даже после встречи с асфальтовым катком. Это скорее его уже впору под дверь подсовывать, после встречи со мной.

Потому что я уже не юный пионер, но и я всегда готов ко всему, даже и к встрече с асфальтовым катком.

– Не можешь – не берись, взялся – делай! – Игорь Николаевич по телефону отчихвостил Виталия за задержку поставки. Вины Виталия, да и всего 'Аргентум ЛТД' с учетом возникшего форс-мажора быть никак не могло, тем более весь груз перехвачен под предлогом обнаружения контрабанды и наркотиков. Прямо на въезде в область и взяли.

– Игорь, ты там телевизор смотришь? Или у вас там, в глуши московские каналы не берёт?

Да, конечно, в Сибири ещё ничего не известно о том, что тут у нас уже вовсю происходит. Но если дать слабину, то и до них доберутся, устроят и там, как тут, на провокации-то ребята очень горазды оказались.

Операция не милицейская, воинская операция, с участием бронетехники – поиграть в войнушку кому-то очень захотелось. Наркотики как бы нашли. Полторы тонны героина. Без понятых, естественно, без соблюдения процедур и прочих формальностей. А вот сейчас пусть попробуют доказать и вменить.

В СМИ уже запустили 'обнаружение крупной партии', а как будут дальше отстраивать обвинение и прочие сопутствующие правовые действия, это мы очень даже будем посмотреть. Потому что теперь уже шила в мешке не спрячешь, шум поднялся такой, что очень скоро вся подноготная полезет на свет. Тем более что Регина на полную катушку включила все свои возможности, а они у неё, надо признать, весьма не слабые.

А вот с Рюриком они крупно прокололись. Вернее даже подставились. Мало того, что всё на камерах оказалось, штук шесть камер писали, разных, причем, ведомств, так еще и съёмочная группа, откуда ни возьмись.

Случайность, конечно, но корреспонденты чётко сработали, даже выстрелов не испугались, наоборот, чуть ли не под пули полезли, не то по дури, не то просто сенсации так сильно захотелось.

На проспекте всё случилось, ночь-полночь. Грузовичок наш ночью поехал, чтобы в пробках не торчать, в последнее время приспособились ребята доставку ночью делать, быстрее получается. На развязке два джипа выкатывают и блокируют грузовичок.

Пятеро выскочили, трое в кузов ломятся, двое в кабину. Водитель кабину не открывает, стекло боковое разбили. И тут Рюрик откуда ни возьмись, на своём мокике. Достал пукалку и давай джипам стёкла расстреливать, три круга успел дать, вокруг катаясь, все пульки в цель попали. У этих ума хватило, а то могли и подстрелить 'хулигана', тут и корреспонденты тормознулись, полиция подскочила.

Рюрика повязали, эти корочки показывают, а девица из съёмочной визжит – 'у меня прямой эфир, расскажите, что случилось', и водитель грузовичка выскочил, монтировка в руке, на этих из джипа наскакивает. Еще машин пяток тормознулось, народ любопытствует.

Шум, гам, бестолковщина.

В спа-салоне сауну запустили. Долго они с её открытием тянули – маникюры-педикюры и всякие шоколадные обёртывания делают уже пару недель, а сауна только сегодня запущена. И кто её опробовать пошел, догадайтесь с трёх раз? Ваш покорный слуга, естественно, потому что меня хлебом не корми, дай попотеть.

Нормально сделали, градус самое то, сидишь себе, капаешь, фитоароматы вдыхаешь. Маникюры-педикюры и всякие шоколадные обёртывания – это не для меня, тренажеры-качалки как-то тоже, вроде и надо бы, но ленив батенька, ленив грешным делом, а сюда я буду регулярно наведываться, завсегдатаем буду.

И для здоровья полезно, и вообще по кайфу, будет теперь чем скоротать длинные зимние вечера. Я, правда, и так не скучаю особенно, но здоровье, оно, конечно, важнее, здоровье – это наше всё.

И сегодня сижу я тут уже больше часа, а в соседних помещениях музычку слышно, посетители и посетительницы теперь тут толпами толпятся, если три человека толпой можно назвать.

А почему нет? Вот два человека – это точно не толпа, а три уже как сказать. Я-то тут вообще четвертый или даже пятый, толпу создаю, это не считая работников на ниве укрепления здоровья.

А интересно, работников-то, сколько их тут у нас здоровье укрепляет? Троих я точно заметил, может и еще есть, кто трудится, нива то благодатная. И цены тут у них вполне себе адекватные, хорошие, в общем, цены, можно сказать, божеские. Можно себе эту роскошь позволить, и даже нужно и регулярно. Так я и буду делать, честное слово.

Оглянитесь вокруг, на наш умирающий мир, который ещё не поздно спасать. На страдающих людей, которым ещё можно помочь. На будущее нас и наших детей, которое сейчас только в наших руках.

И мир, где будут жить наши потомки, будет таким, каким мы его сделаем, своими действиями или же бездействием.

Каждый должен решить, каким хочет видеть свою страну и свой народ. Сообществом безвольных, глупых и зависимых от системы рабов или же поднимающейся с колен державой, где каждый человек будет свободен и добропорядочен, как и наши великие предки.

Увязший в придуманных мирах человек теряет фундаментальные инстинкты: осознание пространства и времени, жизни и смерти, моральные нормы. Самая интересная игра – это наша жизнь.

Босс вдохновился необычайно, даже загорелся. Он так давно мечтал найти однояйцевых, даже на всякие конкурсы двойников раз несколько ездил. Но как придумать и заманить, заполучить парочку к себе, так и не придумал.

А тут всё очень просто. Только точки пробей, и всё сразу в шоколаде. Да и мальчишки вроде не глупые и не без странностей, конечно, всё как положено. Тем интереснее работать будет.

Вениамин тоже загорелся. Решим, говорит, проблему, недели хватит, особенно в свете последних событий, пусть и без образования соответствующего, да и без никакого образования ребята, это вообще никого не волнует. Будут с Васей работать, тем более что престидижитатор заработал, надо образцы разные готовить в большом количестве, приспособы разные.

Про то, что в их лице пара ценнейших образцов получается, об этом ни-ни. Впрочем, они сами всё очень быстро поймут, но вряд ли обидятся. Наука же, она жертв требует. Вот бурбоном и пожертвуют, не каждый день будут употреблять, а чуть пореже, не скукожатся, не высохнут.

Не первый же раз в истории человечества это происходит. В смысле это самое завихрение хаоса или вакуума, или еще чего там, я не знаю. И пока, в этой самой истории всегда находились те, кто мог остановить. Способов то у этого самого человечества не так уж и много.

Вернее, всего только один способ и есть. Молитва. В нужное время и в нужном месте. И не просто молитва, экстаз должен быть священный, или уж не знаю какой, но чтобы двадцать восемь человек одновременно в одну сторону подумали. В смысле, прониклись и начали вибрировать или как оно там называется, чтобы в резонанс попали.

Именно для этого и строились по всему миру то храмы, то пирамиды, то Стоунхенджи разные.

При том, что эти храмы и Стоунхенджи сами по себе никакой рояли не играют. Они только инструмент для возникновения этого самого резонанса, типа камертона, чтобы нужную частоту вибраций получить, чтобы не сфальшивить.

Чтобы остановить возникновение этого завихрения хаоса, вакуума ли, тёмной материи ли какой. Я не знаю, но предчувствую. Типа ощущаю. Вернее это вовсе не я ощущаю. Это как раз Ирина ощутила. Может и еще кто, я же не знаю.

А место это где-то у нас тут сейчас находится. Жребий что ли нам в этот раз выпал такой? И никто не удосужился, не озаботился Стоунхендж нам тут выстроить. Или пирамиду хотя бы какую завалященькую.

То есть в этот раз должен найтись кто-то, кто обладает абсолютным то ли слухом, то ли нюхом, то ли чутьём каким, чтобы не сфальшивить, попасть в этот самый резонанс. Чтобы спастись. В смысле, вселенную спасти, ну и цивилизацию заодно.

Оно ведь как по сути то получается. Там, где эта самая локализация находится, там и до того, в смысле перед этим катаклизмы разные в социуме происходят, жуткие потрясения. Лет эдак сто и происходят. А после того вдруг невиданный рост начинается, в смысле буйного такого расцвета. Лет на сто, двести. Потом оно как бы всё опять успокаивается. Цикличность этих катаклизмов посчитать вроде и можно, но я не умею.

Я историю плохо знаю, это вам самим не трудно посмотреть, историю-то, если под этим самым углом взглянуть. Тут я вам не помощник.

Группа ЗАЕТЦ, группа ЗАЕТЦ. Чем-то таким ребята там балуются, чем баловаться совсем бы и не надо. Потому что чревато. Тем более теперь, в этот вот самый момент.

Впрочем, предела человеческой глупости нет, это как раз и есть одна из самых надёжных констант мироздания. Остаётся только надеяться, что именно глупость и не позволит наделать уж совсем-то больших глупостей.

И еще бритва Оккама. Вот она-то как раз и не позволит наплодить сущностей, которых уже и не остановить будет.

Пусть ботаники занимаются своей ботаникой, географы – географией, психологи – психологией. А физикой буду заниматься я, потому что всё-таки я физик, хоть и никудышный.

Но это мы еще посмотрим.

Ну, ЗАЕТЦ, погоди.

Высший уровень в квесте – это уже как бы Солярис. Но до него еще никто не добрался. Наверное. Я так думаю. Хотя, может быть кто-нибудь и добрался всё-таки.

И перестал существовать. Типа слился в экстазе. Задал свой вопрос. Главный. Получил ответ. Стал частью этого думающего Океана, этой ноосферы.

Как он туда попал – я не знаю. Может быть, дошел до края, выполнив все миссии, может быть, провалился куда, или улетел на чем. Или просто получил просветление, или сам по себе, или через какой-нибудь артефакт.

Или получил новое знание и вернулся в мир с новой миссией, или стал частью пейзажа. Я не знаю. Повоюем – увидим.

Похоже, всё-таки вляпались мы по крупному. С одной стороны, вроде бы, ничего противозаконного. С другой стороны, это наше устройство, которое 'ЛимоН', типа контрабандный, оно же, как и айфоны, мало того, что номерное и эксклюзивное, оно же в роли 'стукачка' может использоваться.

То есть, в любой момент мы имеем возможность запустить в глобальную паутину коротенький кодовый сигнал, и все наши 'ЛимоНы' начнут сливать информацию, причем очень любопытную информацию, так они запрограммированы.

Это с самого начала так было предусмотрено, с благими намерениями статистику про отказы собрать, и еще кое какую статистику чисто в научных целях, чтобы попытаться, наконец, разобраться, проанализировать и обобщить, ну и теорию какую-нибудь построить, а оказалось, что мы, по сути, имеем богатейшую коммерческую информацию.

'ЛимоНов' этих уже тысяч несколько работает, в наших, в смысле в Ренатиных базах, кроме этих самых отказов, которых пока практически не было, и системных сбоев у клиентов ничего и не хранится, но мы же можем в любой момент всё поменять, оказывается.

И те, кто на нас наехали, это уже поняли. Они, правда, не поняли вообще ничего, но поняли, что есть возможность утечки и слива. И это их очень заинтересовало. Сразу в нескольких смыслах.

Поэтому и такой ажиотаж поднят, поэтому и в СМИ ничего пока, по сути, и не попало, да и никогда не попадёт. Если по сути. Хотя мы, может быть, устроим какую-нибудь пиар-акцию в рекламных целях, когда поток клиентов иссякать начнёт, но до этого еще ой как далеко.

Одним маркером можно изрисовать всё, кроме самого маркера.

Двумя маркерами можно изрисовать абсолютно всё.

А вот парадигма – это совсем не маркер. В смысле, маркер, конечно, но и как бы не маркер. Потому что в рамках парадигмы можно объяснить всё, кроме самой парадигмы. Но двух-то парадигмов не бывает.

В смысле парадигмы бывают, разумеется, разные, но это уже относится к области схоластики, потому что и личность и социум существуют в рамках парадигмы. Почему они там существуют, я не знаю.

Россия до сих пор – территория торжествующего язычества.

Всеобщей катехизации как не случилось тогда, на момент крещения, так не произошло её и до сих пор. Всё больше и больше народу в стране начинают понимать, что вокруг них творится что-то неправильное.

Да и по части грамотности население наше, хоть и живет в самой 'читающей' стране, по сущностной характеристики его сознания, по-прежнему остается традиционалистским и, с точки зрения способности рационального постижения действительности, неграмотным.

Хорошо это или плохо – не суть, суть в том, что оно так и есть. И это надо принять и из этого исходить. Как желающим нести правду и добро, так и тем, кто ставит целью противоположное.

Обуянным страстной внутренней потребностью всегда и всё понимать, в огне постоянной любви к Истине открываются контуры подлинной свободы и несвободы, понимание причин, последствий и совершение действий по влиянию на происходящие события.

В отношении же остальных можно сказать лишь: 'Прости их, Господи, ибо не ведают, что творят'.

Подключил Вася махарайку. Махарайка загудела, зашуршала.

Прокрутив пару раз всю текстовку в сети, которая махарайке доступна, машинка определила, кто есть ху.

Анализ документов, как открытых, так и созданных, частота их открытия, а также действия, производимые на компьютере в контрольный отрезок времени, дал раскладку пользователей по соционическим типам, условную производительность каждого юзера, а еще и показал тех, кто в измененном состоянии сознания находится, в трансе, то есть.

И что мы с этого имеем? А имеем мы, вообще-то практически всё. Мы знаем, к кому сейчас лучше не лезть, а кого грузить, грузить и грузить, мы знаем, кто с кем уживётся, а кто с кем ни за какие коврижки.

Мы – это махарайка, естественно, знает. И тут же и обрабатывает это дело. Собирает статистику. А мы, как бы в качестве шутки юмора, взяли и цифирь эту всякой лабудой обвесили – типа взаимодействия Марса с Альдебараном.

И это, кстати, тоже в махарайке чуть-чуть заложено, просто есть такие типы, которым именно это и нужно, она их на раз вычисляет и именно им это и выдаёт.

Кадровики кучу тестов проводят, всякие учёбы заряжают, списки кадровых резервов составляют, а тут ничего этого не надо – глянул распечатку, и ага.

Графики и диаграммы, спасибо программному отделу, получились настолько наглядные, что вопросов у командира нет, тут тебе и команды и компетенции, и биоритмы, и настроения, и критические дни, и стрессовые состояния, и средняя температура по больнице. Потому что в начале было слово.

А последние версии софта еще и интерактивом заряжены. Машинка и анекдотик расскажет, и вопросик вовремя задаст, какой надо, и картинкой рассмешит или испугает.

Мы и звук сперва хотели задействовать, потом отказались, всё-таки офисы в последнее время пошли больно уж густонаселённые и открытые, так всех соседей перепугать можно. Вот когда виповую версию добьём, там можно будет над директорами-то поглумиться.

И что самое забавное – мы же сразу видим, кто и где 'наш' человек. И мы его можем дистанционно 'зарядить', чтобы он-то, что надо сделал, именно тогда, когда это необходимо и оптимально.

Короткая писулька в аську, и в офисе всё сразу, резко и кардинально поменялось. Туда, куда надо. Нам.

Он, этот самый 'наш' человек, сам того не понимая, отработает именно то, что единственно правильно в данный момент в данной ситуации, здесь и сейчас.

И будет уверен на все сто, что это именно он и принял самое правильное и оптимальное решение. Впрочем, так оно и есть на самом-то деле.

Попытка выезда с парковки оказалась безуспешной. Лексус плотно зажат двумя тяжелыми джипами. Ирина два раза давнула клаксон, и из заднего джипа как бы нехотя вылез брутальный блондин в бесформенном одеянии, только подчеркивающем его шкафоподобную суть.

– Чо шумим? Поговорить надо.

Двери заблокированы, окно приоткрыла чуть-чуть, рука в щель не пролезет. На всякий случай. Шкафов она нисколько не боится, но кто его знает, чего этим шкафам вдруг заблагорассудится.

– Говори.

– Ирина Вадимовна, Вы неправильно поняли. У нас есть к Вам интересное предложение, от которого Вы не сможете отказаться, потому что это Вам очень выгодно.

Надо же, вежливый шкаф. Но в машину его пускать совсем не хочется, а выходить явно не стоит.

– Если не трудно, представьтесь. – Ирина пока не решила, что именно с ними стоит сделать. Хотя, может и не врёт, и предложение действительно интересное.

Сунул в щель визитку. Визитка аляповатая, помпезная.

– Так что Вам всё-таки угодно, господин главный консультант?

Должность улыбнула. С такими габаритами и манерами тип консультаций может быть только один – деньги на бочку. Или еще сарынь на кичку. Хотя это, возможно, одно и то же. А возможно и нет.

– Назначьте нам, пожалуйста, время. Оплата по тарифу.

– Хорошо, я Вам позвоню.

Это что, попытка слегка припугнуть, или шкаф действительно дубовый? Ладно, время покажет.

Шкаф вернулся в свой джип, и обе дуры тяжеленные, передняя и задняя, плавно тронулись, освобождая дорогу.

Артефакт или ништяк? Или и то и другое и можно без хлеба, в смысле в одной посуде? Вещица давно не даёт мне покоя, зачем мне её боровичок-то подсунул. Или подбросил. То, что это именно его забота я догадался. Сама по себе такая вещица просто так появиться не может.

Это он явно умышленно сказал под ноги лучше смотреть. А если бы я на неё наступил? Гейм овер, конец игре? Да нет конечно, ну списалось бы с меня очков сколько-нибудь, но я вообще никакого смысла в этих очках не вижу, набираются они непонятно как, реализовать их нигде не удаётся, зачем и кому они нужны?

Если бы мы на время тут бегали, или за те же на очки соревновались, это одно, а ведь тут каждый ходит своими путями нетореными, и у каждого свои персонажи, так что гонки-то никакой и нет. Может не в этой жизни очки какую-нибудь роль играть будут, но мне сие неведомо.

Снегопад такой жуткий, что ничего не видно в трёх метрах. За полчаса насыпало по щиколотку, мягкое пуховое такое покрывало, которое скрыло все следы. Хорошо еще, что ветра почти нет. Хлопья крупные, ехать в такую погоду совершенно невозможно.

Поэтому я отказался от глупой затеи добраться до какого-нибудь культурного центра, чтобы потусоваться, получить импульс.

Это сейчас мне совершенно необходимо, потому что переклинивает. Главное, чтобы знакомых не было никого. Поэтому местные забегаловки мне никак не подходят, только зря время убьется, да еще и усугубится всё.

Придётся дома как-то попытаться помедитировать, что ли. Не умею я это делать и не могу. Муторно и тоскливо. И напряжение внутреннее нарастает и нарастает. А отключаться я не умею. Коньяк тоже никак не поможет, да и не пью я в одиночестве, вообще-то, когда не хочется.

No Можно излечить от безрассудства, но нельзя выпрямить кривой ум.