Тайра. Путешествие на Запад (СИ)

Глава 21

— Кочевники отправили? Так ты у нас эмиссар Вольного Народа? Ну надо же. — качает головой Лоа, взваливая тело Найры на плечо: — Давай тогда так — ты помогаешь мне найти беглеца, а я ходатайствую в Империи об амнистии.

— Амнистии? — странная чужачка в облегающем черном комбинезоне (ей должно быть жарко в одежде с таким цветом) только глазами моргнула: — Да она мне и не нужна сильно. В селение я все равно вернуться не смогу, — она явно погрустнела: — меня за старого Грома никогда не простят. А этому ученому все равно на Запад нужно. Там загадки древних, мистические руины и какие-то вакханки, которые ему очень нравятся. Я не совсем поняла, кто это такие, но, судя по всему, они очень легко одеваются и чрезвычайно дружелюбны.

— Вакханки? Это женщины, которые торгуют своим телом на юге. Конечно, они дружелюбны. — хмыкает Лоа: — Профессия такая. Не будешь дружелюбной — не будет денег. А твой ученый друг изрядный развратник.

— Он-то? Вряд ли. — пожимает плечами чужачка: — Он даже на меня не смотрит, все время глаза в сторону отводит.

— Ну если ты все время в этом черном обтягивающем и непристойном наряде ходишь, то неудивительно. — Лоа поправляет Найру на плече: — впрочем не об этом речь. Ты же вдоль следа идешь, верно? Так пошли вместе. Тут недалеко. Я бы тебе даже место в Корпусе Амазонок предложила, твои боевые навыки на очень высоком уровне, а ведь ты даже Словами не пользуешься.

— Возражений у меня нет. — говорит Тайра: — Вот только у меня времени мало, а ты медленно идешь. Дай мне сюда твою ношу, так быстрей будет. И чего ты ее тут не оставишь? Она же мертва.

— Ничего ты не понимаешь, Тайра из селения на краю Ойкумены, — вздыхает Лоа Ти: — вот потому-то я тебе тело Найры и не доверю. Она — мой боевой товарищ. И точка. Имперские Амазонки не оставляют своих ни на поле боя, ни в веселой пирушке. Нигде.

— Вот как? — чужачка смерила ее взглядом, быстро шагнула к ней и… подхватила на руки! Вместе с Найрой!

— Ты… ты чего⁈ — вскрикивает Лоа, судорожно удерживая тело Найры: — Тяжело же! Спину порвешь!

— Я самая сильная Охотница за Тварей в селении. — отзывается чужачка и прибавляет шаг, начиная бежать, ее голос на удивление — остается ровным и спокойным: — Не дергайся, баланс смещается.

— Да ты… — Лоа только глаза закатила. Да черт с ней, с чужачкой, она просто выскочка, которая не умеет рассчитывать свои силы. Откусила больше, чем сможет проглотить, ладно она, Лоа Ти тело своей заместительницы несла, но она же под Словом Усиления была! А тут — вес в два раза больше, еще и проблемы с балансом… да еще и бегом! Никто не сможет так бежать долго. Никто не сможет так пробежать хотя бы сто шагов. Так что, вместо того, чтобы начать возмущаться вслух, Лоа только поудобнее устроилась, позволив чужачке перекинуть ее через плечо. Тело Найры та перекинула на другое плечо, но с уважением, мягко, подхватив как следует. Что же… она, Лоа Ти, просто позволит этой выскочке выдохнуться. Тем более что бежать по песку, когда ноги увязают чуть ли не по щиколотку, боясь каких-то подземных червей… нет, она выдохнется очень и очень быстро, а амазонка только посмеется над этой странной чужачкой.

— Вот что скажи, — говорит Лоа, пытаясь перевернуться, чтобы не биться головой о спину, еще и сотрясение будет, пусть и недалеко ее так пронесут, но висеть вот так, словно одеяло, перекинутое через плечо, да еще когда рядом точно также трясется голова Найры и ее длинные волосы, испачканные в крови… может и в самом деле надо было ее оставить? Закопала бы в песок, а потом, когда назад возвращалась — выкопала? Что за глупая гордость амазонки, не оставляем своих на поле боя и в пирушку… так не бой же. И не пирушка. И не оставляет она никого, вернулась бы… а если не вернулась, сама бы сгинула — так в этом случае ни она, ни Найра подобающего захоронения и почетного караула из двенадцати гвардейцев в золоте и пурпуре не получили бы. Раньше мысль нести с собой тело Найры казалась совершенно логичной, но вот сейчас, когда она вместе с ней болтается на плече у чужачки… словно бесполезный балласт.

— Чего тебе? — спрашивает чужачка, не сбавляя ходу, голос у нее ровный и спокойный, как будто и не бежит по песчаным дюнам Пустошей, все-таки сильные эти Дети Вольного Народа… ах, да она из селений на краю Ойкумены, у них там все по-другому. Лоа глядит вниз и видит, что песок пустошей поменял цвет, стал белесым, начал хрустеть под ногами.

— Дай сесть нормально. — отвечает Лоа, но в этот момент чужачка резко замедляет ход, едва поднявшись на вершину очередной дюны. Останавливается.

Ну вот, думает Лоа, ненадолго хватило твоей варварской дури, два бархана преодолела и спеклась, мышцы сейчас поди огнем горят, ноги трясутся, задавака нашлась. Да та же Найра в беге по барханам чужачке фору даст… дала бы.

— Что это такое? — спрашивает чужачка и Лоа скатывается с ее плеча. Едва удерживается от ехидного комментария «это усталость, детка» или там «а что, у кочевников молочная кислота по-другому накапливается?». Удерживается, потому что видит, что именно остановило бег этой странной чужачки в черном. Перед ними расстилался синевато-бурый океан. До самого горизонта. А начинался он прямо у их ног. Лоа наклоняется и притрагивается к странной растительности, которая покрывает всю долину. Оглядывается назад. Так и есть, в песке отсутствуют воронки, оставляемые ракушечниками. Наверное, здешняя атмосфера слишком ядовита даже для них.

— Хотела спросить тебя. — говорит Лоа, выпрямляясь: — у тебя в груди не жжет? Боль, головокружение, помутнение сознания? В горле не першит?

— Нет. — отвечает чужачка, аккуратно кладет тело Найры на землю, поправляет ей руки, так, чтобы были сложены на груди. Наклоняется над сине-бурой травой, срывает стебелек и растирает в ладони. Подносит к лицу и нюхает.

— Никогда таких не видела. — говорит она: — А уж я в растениях разбираюсь. И пахнет странно. Скажи, Лоа, а вот эта штуковина у тебя на лице — она тебе дышать помогает?

— Ну да. Слишком тут ядовитая атмосфера. Яд идет из центра Пустошей. Значит из этого места. — Лоа прикладывает руку ко лбу, вглядываясь вдаль: — В центре долины какая-то скала. Или гора? Что-то возвышается над сине-бурым морем травы с мясистыми толстыми листьями…

— И как ты не страдаешь от этого яда? — спрашивает Лоа: — Любой нормальный человек загнулся бы давно.

— Я — Охотница на Тварей. — коротко отвечает чужачка, так, словно это все объясняет.

— Знаешь, я понимаю, что ты думаешь, будто все объяснила, — мягко начинает Лоа, разминая плечи: — но на самом деле — нет. Мне ничего непонятно. Ты явно какой-то мутант. Это тебя надо Белой Смертью тут называть… о! Кстати, — она наклоняется и подбирает какой-то белый предмет, лежавший прямо под ее ногой: — видишь?

— Кость.

— Именно. А вот еще. И… еще. И… черт, да сколько их тут⁈

— Это все состоит из костей. Мы стоим на костях, просто уже старых и измельченных. — чужачка складывает руки на груди: — потому тебе не достать своих существ для фильтрования воздуха. На сколько тебе хватает одного?

— Часа на четыре точно. — заверяет ее Лоа, вовсе не испытывая такой уверенности. Но отступать сейчас глупо. Она переводит взгляд на белый вал, окружающий долину по периметру. Подумать только, это все кости.

— Настоящая Белая Смерть это не человек. — задумчиво говорит чужачка: — Кочевников гонит из Пустошей неведомая сила, отравляющая воздух. Эти сине-бурые растения — это они источник яда в атмосфере. Все живое в радиусе двадцати кликов — отравлено. Сезонные ветра изменились и яд стал распространятся на восток, прямо на кочевые пути Вольного Народа. Яд отравляет пастбища, убивает животных и людей, вызывает у выживших галлюцинации.

— А ты чертовски прозорлива. Атмосфера отравлено и все вокруг умирает, ну да. И как я не заметила? — Лоа добавила в свой голос сарказма и обвела рукой белый вал из высохших остатков костей сотен тысяч, а то и миллионов когда-то бывших живыми существ.

— Возможно ты была слишком отвлечена созерцанием моей спины. — ответила чужачка: — мне всегда говорили, что спина у меня очень красивая.

— Да не спина это! Тебе про… — Лоа, вспыхивает и стискивает кулаки. Чертова чужачка почему-то раздражала неимоверно. Слишком невозмутимая, слишком сильная, слишком совершенная, чтобы существовать. И она, Лоа Ти, может поспорить на годовое жалование амазонки, что кто бы не говорил этой чужачке комплименты про ее красивую спину — вовсе не спину имел в виду!

— В любом случае, тебе, наверное, лучше будет остаться тут. — говорит чужачка: — след пропал. А то и отправиться назад. Потому что под костями не видно песка, а под растениями не видно ракушечников.

— Черта с два я назад уйду. — говорит Лоа: — Я иду туда. А ты можешь делать что хочешь.

— Интересно. — чужачка скашивает глаза на нее: — В этом нет смысла.

— Вот что, давай ты Найру понесешь, а я сама пойду, — предлагает Лоа: — за меня не беспокойся.

— Странная ты. — заключает чужачка, легко поднимает тело Найры и шагает вперед: — Не отставай.

— Это я странная⁈ Я⁈ — ускоряется вслед за ней Лоа: — Ты себя со стороны видела? И костюм этот черный!

— Это не костюм. Это Перчатка. И она пытается меня съесть. — отвечает странная чужачка: — я с ней только сегодня познакомилась. Кстати, не знаешь, кто именно Тварь по дороге сюда убил? Здоровенная такая, даже заряды все на месте и Ядро. Кто будет Тварь убивать, а Ядро оставлять?

— Другая Тварь? Не знаю. — Лоа потерла подбородок, унимая зуд в месте прикрепления ракушечника к коже лица: — какая разница. На нас по дороге летающая тварь напала. С дротиками. Стой! Эта штуковина собирается тебя съесть⁈

— А. Летатель с дротиками. Я такую убила. Очень неприятная штуковина. Тоже Тварь, кстати.

— Что⁈ Как ты ее убила?

— Камнем. — пожала плечами странная чужачка: — Как еще. Она ж высоко летает.

— Камнем⁈ С земли⁈

— Ну да. — чужачка даже повернулась к ней, опять обращаясь так, словно она — ребенок, не понимающий очевидного: — Я же летать не умею. Подобрала камень и швырнула. Пришлось поправку на ветер и искажение горячего воздуха сделать, плюс эффект Кориолиса учесть… ну и там по мелочи.

— И ты говоришь, что я странная. Ты убила эксквирля камнем! Словно пичугу в саду! Носишься как будто усталости не знаешь! Дерешься без Слов Усиления наравне со мной! Отрава в воздухе тебя не берет! Ты вообще человек?

— Во-первых, не наравне. Я тебя победила. — указывает на очевидный факт чужачка, заставляя Лоа скрипнуть зубами: — А во-вторых, отрава в воздухе меня не берет, потому что я не дышу так как ты. В этом воздухе слишком много кислорода, в больших количествах он приобретает свойства яда. Надо дышать меньше.

— И как это возможно вообще⁈

— Просто дыши на одну пятую от обычного объема, — поясняет чужачка: — или на двадцать процентов, если тебе так легче.

— Ничего простого тут нет! Никто не может дышать в одну пятую!

— Я же говорю — если легче, то дыши в двадцать процентов.

— … ты ненормальная. — качает головой Лоа: — Ты чертово чудовище. Тебя надо в Столицу притащить и в музее показывать, как диковинку. Еще и… а ты уверена, что эта штуковина тебя не съест?

— Что? — девушка в черном поднимает руку и проверяет как она сгибается, крутит ей в воздухе.

— Да все нормально. — отвечает она наконец: — двигательные функции не утрачены, Перчатка вообще только до шеи растянулась, наверное, больше не может. Обидно.

— Обидно⁈ — Лоа идет вслед за чужачкой, мясистые стебли сине-бурых растений становятся уже выше пояса, приходится раздвигать их в стороны. Словно южные джунгли, думает она, только странного сине-бурого цвета.

— Она столько сил истратила, — поясняет чужачка: — старалась. В дикой природе если промахнулся и не поел — считай уменьшил свои шансы на выживание. Чем бы ее покормить еще. Будет обидно, если помрет на мне.

— Ты с ума сошла?

— А что? Она удобная. Потом — ты меня ножом ударила, а она удар на себя приняла. Никаких повреждений. Ногам удобнее, кстати. Пружинит при ходьбе. И еще… — чужачка повела плечами: — нигде движения не стесняет.

— Да она тебя так облегает, что каждый твой изгиб видно! На это сверху надо еще одежду накидывать! Ты что, совсем голая под ней⁈

— Старый Гром говорит, что голый — он как животное, одежда нас от зверей отличает. — поднимает палец вверх чужачка, не прекращая идти вперед и Лоа приходится ускорить шаг сквозь все эти сине-бурые листья и ветви, которые уже выше их голов.

— А он это сказал до того, как ты его убила или после? — ядовито уточняет Лоа.

— До, конечно. После он уже ничего не говорил. Мертвые не разговаривают. — откликается чужачка и Лоа некоторое время только зубы стискивает, не понимая, что это — сарказм такой или эта странная всерьез ей все объясняет. Мертвые не разговаривают. Будто она сама этого не знает. Еще как знает. Иначе она бы давно уже с Найрой поговорила бы. Объяснила все — и что обиды не держит, даже если Беатрис ее послала, ну и правильно сделала. Вот, время показало, что командир из нее так себе вышел. Амазонку из отряда, сестру по оружию — потеряла, миссию провалила, сейчас вот на одном упрямстве куда-то идет с какой-то странной чужачкой, которая, если вдуматься, так и не человек вовсе. Богиня? Ну нет, в такую богиню Лоа Ти не готова поверить. Где благость и святость, разлитая в воздухе и почему она ногами идет, а не летит по воздуху? Демон-ракшас? Вот в это можно было бы поверить, но демоны с людьми не разговаривают. Кроме того, человеческая плоть их с ума сводит, давно бы накинулась. Тварь? Про такое Лоа никогда не слышала, Тварей всегда издалека видно, не похожи они на людей. Значит все-таки человек, просто очень необычный. Люди, они всякие бывают — вон в Императорском Дворце она своими глазами видела, как Сол Дэв, генерал гвардии, одним пальцем двуручную секиру из прочнейшей стали сломал. Бывает и такое и никто генерала Сола в том, что демон или бог не подозревает. Вот и тут, просто сильная девушка, бывает. Варвары с окраины Ойкумены, у них там выживают только те, кто смог себя показать, кто все остальных поубивал… а эта может. Еще как может. Лоа мысленно прикинула свои шансы против чужачки, при полном боевом, да еще со всеми Словами, как по канону положено — и Усилением, и Ускорением, и Регенерацией, Восстановлением, Каменной Кожей, Лезвием Ветра и прочим… все равно получалось не очень. Хорошо, что они дальше драться не стали. Она едва не ткнулась в спину остановившейся чужачки. Опять. Осторожно выглянула из-за ее плеча.

Растения снова становились ниже, они как будто вышли на прогалину. Прямо над ними возвышалась громадина и сперва Лоа испугалась что это — Тварь. Потому что как у всех Тварей, громадина отливала серо-стальным цветом, такими же углами и скруглениями, чем-то неуловимо похожим, родственным всем Тварям веяло от этой непонятной штуковины. Но она была слишком огромная, ее едва можно было охватить взглядом и при этом — она все еще была далеко от них. Что это?

— Там, наверху. — чужачка ткнула пальцем в возвышавшуюся громадину: — Смотри. Надпись.

— Надпись? Не вижу. — призналась Лоа, тщетно вглядываясь в громадину: — не вижу. А что написано?

— Написано — «АНДРОМЕДА XSS 107/74502» — отвечает чужачка: — странно.

— Что такое Андромеда? — задается вопросом Лоа: — Чертовщина какая-то. — она бросает быстрый взгляд на свисающую со спины чужачки Найру. Показалось, наверное. Найра же мертвая. Или она и вправду только что моргнула?