Тайные тропы

Глава 9

Несмотря на то, что я вроде бы уже наорался вволю, все равно меня разбирало зло. Настолько, что даже водитель такси, в котором я сейчас ехал, начал время от времени опасливо поглядывать в зеркало заднего вида, как видно прикидывая, не накину ли я ему на шею удавку.

Но мне и было отчего злиться. Я сам не являюсь образцом исполнительности, всякое случалось и в школьные годы чудесные, когда родителей за нос водил, то и дело прогуливая уроки, и во время обучения у Мирослава тоже, но одно дело шалости, которые не могут привести к серьезным последствиям, и совсем другое — откровенно неблагоразумные поступки, осложняющие жизнь не только тебе самому, но и окружающим. Я уж молчу о несоблюдении субординации и нарушениях прямого распоряжения руководства.

— Взяла и приехала! — разве что только не топал ногами я несколько часов назад, находясь в своем номере, порядком захламленном пакетами с едой, которые мы все же занесли в него и товарами из «Триала». — Вот так просто!

— Прилетела, — поправила меня Геля, сидевшая в кресле и пребывавшая в образе девочки-отличницы. То есть руки положены на колени, в глазах непорочность, а на лице выражение покорности судьбе. — На самолете.

— Скорее поверю в то, что на метле! — рявкнул я. — Ведешь себя как вон Василиса какая-то! Помнишь такую?

— Помню, — кротко ответила девушка. — Она с косой вот досюда.

— Именно. То есть ты как она — творишь все, что тебе только в голову взбредет. Ей вот тоже захотелось, так она к нам на хвост села и сюда прилетела. Но с ведьмы спроса нет, у нее образ жизни такой, а с тебя — есть!

— А это уже дискриминация по социальному признаку, — тихонечко заметила моя секретарша. — То есть им все можно, а мне нет?

— Применительно к данной ситуации — да. Представь себе! — подтвердил я. — Василиса у меня не работает, зарплату за это не получает и потому моим указаниям подчиняться не обязана. В отличие от тебя!

— В самом деле, — вдруг влез в разговор Аркаша, тоже присутствующий здесь, — Ангелина, у каждого из нас есть свои обязанности, которые мы должны выполнять. Если руководитель сказал, что следует…

— А вас никто не спрашивал, — недобро глянула на него Геля. — Вот чего вы в разговор лезете?

— Извините, — щеки юноши в очередной раз подернулись багрянцем, — просто я полагаю, что у каждого тут есть право слова.

— И правильно делаешь, — одобрил я его. — Временно мы все сидим в одной лодке. Блин! Ну вот как так можно? А я, главное, нервничаю, уже Ровнину собрался звонить, просить его о помощи. Дескать, Олег Георгиевич, пробей, куда там моя красавица-помощница задевалась, все ли с ней хорошо? Анвар в Турции переживает, что ты не прибыла. Он уже и номер приготовил, и людей послал тебя встречать, и тут на тебе. Где Геля? Нет Гели! А тут глядите — здрасьте, вот она я!

Для наглядности я даже прикрыл глаза ладонями, после отнял их от лица и достал из кармана смартфон, чтобы набрать моего турецкого друга.

— Макс, ну чего ты психуешь? — лениво осведомилась у меня Марго, расположившаяся на диванчике, стоявшем в самом темном углу номера. Она сама его туда подвинула. — Ну прилетела и прилетела.

— Вот видишь, не все меня осуждают, — заметила Геля, чуть оживившись. — Есть и те, кто данную ситуацию считает вполне нормальной.

— Не последний же это самолет был, верно? — продолжила вурдалачка. — Купи ей билет да отправь отсюда куда желаешь. Хочешь в Москву, хочешь в Турцию, к приятелю своему. Последний вариант надежнее, она так и так из зоны прилета выйдет, никуда не денется, а там ее под локотки возьмут и в отель сопроводят. Под постоянный присмотр персонала. Или даже медицинский.

— Вот же ты стерва! — печально глянула на нее моя секретарша. — А я думала, что мы подруги.

— С каких пор? — удивилась Марго. — Или ты полагаешь, мне неизвестно, что ты меня нежитью и мертвячкой называешь? И еще реликтом. Кстати, последнее весьма спорно. Ладно ваш ветеран Модест, он на самом деле чуть ли не палеозой помнит, но мне-то не так и много лет по локальному времени. Мое поколение только-только начало на кладбища переселяться. Причем пока даже не массово. Так, точечно.

— Ой-ой-ой! — наконец скинула с себя маску смирения Геля. — Обиделась она! Ну и ладно. Только все равно меня в Анталию отправить не получится. У меня загранпаспорта с собой нет, он в Москве остался.

— Был нарочно оставлен, — заметила вурдалачка. — Не надо выдавать умысел за случайность.

— Я по России передвигаюсь, на кой мне тут «загранник»? — закинула ногу на ногу моя помощница, окончательно руша образ девочки-припевочки. — И вообще, я патриот. Чего вы меня опять в эту Турцию отправляете, Максим Александрович? У нас тоже красивых мест в избытке!

— Все нормально, Анвар, нашлась, — сообщил приятелю я, попутно недобро глянув на помощницу. — Да-да. И про часы помню, конечно!

— А вот тут я встану на сторону Ангелины, — снова вступил в разговор Аркаша, что-то смотрящий в смартфоне. — Она абсолютно права!

И я, и означенная персона, и даже Марго с удивлением глянули на него.

— Вот настолько бесхребетный? — удивленно произнесла последняя, нимало не заморачиваясь тем, что молодой человек ее слышит. — Фу!

— Да-да, права, — заявил Аркаша. — Но это же на самом деле так? Потому предлагаю отправить ее на Алтай. Там чудо как замечательно! Сам в том году летом там побывал, эмоций море! Природа, воздух, мед вкуснейший! Пейзажи такие, что глаз не отвести! Кстати, и рейс сегодня есть до Горно-Алтайска, я как раз глянул. Билеты на него еще имеются.

— Вот же ты гад! — широко открыв глаза, сообщила ему Геля.

— Зря вы так, — укоризненно глянул на нее юноша, — я же как лучше хочу! А что рейс ночной и с пересадкой в Новосибирске, так это не страшно. Да и не сильно она длинная, что вам эти восемь часов? Книжку почитаете, кофейку попьете — время моментально пролетит. Еще судоку можно купить в киоске. Отличная штука!

— А ты страшный человек, Аркадий, — расхохотавшись, заявила молодому человеку Марго, — и продуманный до края. Так что прости за сказанное ранее, не хотела обидеть. Макс, ты бы к его предложению прислушался. Толковое же!

— Все против меня, — тяжко вздохнула Геля и сложила руки на груди. — Все! А я думала, что мы…

— Кто? — перебил ее я. — Команда? Свечникова, мы не в пейнтбол едем играть, где куча великовозрастных обалдуев сначала друг в друга шариками с краской пуляет, а потом водку жрет как не в себя. Мы в горы собираемся идти. Настоящие. С ущельями, пещерами, камнепадами, сталактитами и всем таким прочим. Тут нам самим бы еще как-то сдюжить, что уж о тебе говорить?

— Ты отлично знаешь, что я не тепличное растение, — уже без всякого наигрыша сообщила мне девушка. — И в горах я бывала, и по рекам сплавлялась, и стреляю не хуже тебя.

— Не накаркай! — сплюнула три раза через левое плечо Марго. — Не надо нам никаких рек!

— Да и стрельбы тоже, — аж передернулся молодой человек. — Не хватало только!

— Аркаша, покупай ей билет, — попросил я молодого человека. — И пометку себе куда-нибудь поставь, чтобы при окончательном расчете его стоимость вычли из моего гонорара.

— Ничего-ничего, проведем как незапланированные расходы, — успокоил меня он. — В конце концов, и у меня должны быть какие-то маленькие радости. Ангелина, вам питание на борту заказывать?

— Чтоб тебя стошнило, приторный ты наш, — совсем уж зло ответила ему девушка, а после уставилась в стену, находящуюся напротив нее. Ни на кого из присутствующих глядеть она, похоже, не хотела, поскольку явно не ожидала подобного развития событий.

А вообще — это мой косяк на сто процентов. Слишком многое я ей спускал с рук по доброте душевной, слишком часто закрывал глаза на разные мелочи, за которые стоило бы мозги как следует причесать. И вот результат.

— Это вряд ли, так как у меня на редкость крепкий желудок, — уведомил ее Аркаша. — Вестибулярный аппарат слабый, это да, но с желудком дела обстоят замечательно. Так, я вам еще отель забронирую. Ну не мыкаться же вам там по городу, не зная, куда пойти, верно?

— Однозвездочный? — снова хохотнула Марго. — Да?

— Зачем? — передернул плечами юноша. — Во всем надо знать меру. Замечательный отель, четыре звезды, «Алтай» называется. Там и интернет есть, и бассейн крытый, и кормят великолепно. Я в том году там жил, очень хорошие воспоминания у меня от этого отеля остались. Там и экскурсии можно заказать. Лично я очень рекомендую съездить на Чемал, это прелесть что такое. Чуйский тракт, Патмос, урочище Чеш-Кыш! Вам очень понравится, Геля, ручаюсь за это!

Интересно, а с какой такой целью ты в том году вообще на Алтай ездил? Сомневаюсь, что с туристической, скорее всего, тебя туда господин Шлюнд отправлял. Интересно, зачем именно? Или для чего?

После рассказа Аркаши про Алтай и, как видно поняв, что с ней никто шутить не собирается, Геля совсем уж заскучала, уселась напротив панорамного окна и все то время, что у меня оставалось до встречи с Мишаней, не отрываясь глядела на славный город Екатеринбург. Даже когда я, уходя, пожелал ей счастливой дороги, никак не отреагировала.

Вообще, конечно, лучше было бы ее отвезти в аэропорт самому и убедиться в том, что регистрация пройдена и Геля проследовала в сторону выхода на летное поле. Нет, так-то моя помощница при всей ее куче мелких недостатков девочка покладистая, но если ей шлея под хвост попала, то тогда можно ожидать всякого. В том числе и второго пришествия в номер. Или, к примеру, внезапного появления где-нибудь на трассе, ведущей к Уфалейскому хребту. Мы едем, а она рукой нам машет, мол — привет, вот и я!

Но сегодня я вряд ли смогу сам ее отлет проконтролировать. Ну да, рейс в глубокой ночи, только это ничего не меняет, мы к тому времени с Мишганом вторую, а то и третью бутылку под пельмени допивать будем. Не скажу, что меня сильно греет эта перспектива, в свете скорого выдвижения на природу я бы вообще от возлияний воздержался, но Воронцов подобный демарш не поймет. Не осудит, конечно, но и не одобрит, ибо традиции святы. А по ним мы хоть раз при каждой нашей встрече напиваемся в лоскуты.

Позвякивая парой бутылок водки в пакете, я поднялся на третий этаж дома, в котором обитал мой приятель, и было собрался нажать кнопку звонка, как заметил, что дверь в квартиру не закрыта.

— Мишаня, — толкнув ее вперед, произнес я, — это ты так гостеприимство проявляешь или у вас традиции такие? Дескать, не должен гость на пороге долго топтаться.

Ответа не последовало, что меня немного насторожило. Ну да, ситуация складывается прямо хрестоматийная, многократно обкатанная сотнями детективов — и книжных, и киношных, — возможно, именно потому в реальной жизни почти и не встречающаяся: дверь открыта, гость входит внутрь и там находит труп хозяина. Но непосредственно у меня нечто подобное случилось совсем недавно, потому я не мог не насторожиться. Настолько, что на мгновение возникло желание развернуться и свалить обратно в отель.

Но — нельзя. Мало ли что? Может, Воронцова вообще дома нет, и он просто забыл дверь закрыть. Или, к примеру, пока он по городу мотался, его квартирку лихие люди «выставили».

Я поставил пакет с бутылками на пол, достал из кармана смартфон и набрал номер Воронцова. Вызов прошел, но вот ответа ни после второго гудка, ни после пятого я не дождался. И внутри, в квартире, продолжила царить тишина.

— Твою-то мать! — пробормотал я, убирая аппарат в карман, а после толкнув дверь от себя. — Что ж у меня все не как у людей, а?

Тихонечко пройдя через темный коридор, я вошел в просторную комнату, знакомую мне по прошлым визитам. Изначально это была «двушка», но Мишаня, являясь любителем открытых пространств, частично снес стены, превратив стандартную квартиру в некое подобие студии. Смотрелось это все немного странно, но при этом весьма мило. Плюс антуража добавляла и собранная с бору по елочке обстановка, состоящая из огромного водяного матраса, лежащего на полу, круглого громоздкого стола, произведенного, наверное, веке в девятнадцатом, серванта, который был, может, всего лет на десять-двадцать моложе, и нескольких стульев из разных гарнитуров.

На одном из них, сиденье которого было обито тканью попугайской расцветки, и сидел мой приятель, запрокинувший голову вверх и сверлящий потолок немигающим взглядом. И — да. Он был мертв. Невозможно остаться живым, если тебе в грудь, в ту ее часть, где находится сердце, вбили охотничий нож по самую рукоять.

— Да блин! — не выдержав, с выдохом произнес я. — Как так-то?

Ответа, разумеется, не последовало. Некому было отвечать. Впрочем, я на это и не рассчитывал, просто запасы оптимизма категории «ничего, бывает и хуже» у меня капитально истощились.

А еще, потому что стало ясно, что мне дальше придется обитать на белом свете с осознанием того, что я стал причиной смерти этого хорошего и веселого мужика, который очень любил жизнь. Почему? Да потому, что несмотря на то, что на улице вечерело, света в комнате еще вполне хватало для того, чтобы разобрать на деревянной ручке ножа, торчащего из груди Мишани, искусно вырезанные руны. Очень хорошо мне знакомые руны, те, что я не раз и не два рассматривал на фото, сделанном в одном подмосковном СНТ. Такие же были на древке копья, которым Беляну к стене пришпилили. И если достать нож из груди моего приятеля, то на лезвии наверняка тоже можно руны увидеть, такие же, как на острие копья.

Значит, промахнулся я где-то. Скорее всего, вели меня, умело и ловко, возможно, от того самого дома, где ворожей порешили. И если это так, то труп Воронцова — это, вероятнее всего, последнее предупреждение. Мол — отступись, вернись в столицу и будешь жить. Нет — умрешь.

Хотя — а смысл? Для чего такой огород городить? Я не избранный, никакими знаниями, без которых до цели не доберешься, не обладаю, грозных покровителей не имею. Наконец, я просто человек. Смертный. Не колдун, у которого душа к телу гвоздями приколочена, не вурдалак, не сноходец, которого только по ту сторону сознания можно прищучить. Для чего жрецам Куль-Отыра вот такую демонстрацию своих намерений устраивать? Куда проще меня просто взять да и убить.

А что это их рук дело, я даже не сомневался.

Выходит, все могло случиться и по-другому. Мой приятель, человек целеустремлённый и скорый на дело, запросто мог сегодня задать не те вопросы не тем людям, а те, в свою очередь, поведали о них кому-то еще. И это таинственный некто попросту решил убрать чересчур любопытного детектива, который лезет туда, куда не следует. Просто так. Во избежание.

В этом случае для меня, конечно, ничего особо не меняется, я как выступал причиной смерти Мишгана, так ей и останусь, но, как бы это цинично ни звучало, кое-какие оптимистичные моменты тут есть. Это значит, что меня все же не ведут. Ну или не вели до настоящего времени.

Но это все потом. А сейчас следует уносить отсюда ноги. Повесить на меня это убийство местные полицейские в любом случае не смогут, благо у меня алиби есть, причем железное, но подписку о невыезде возьмут точно, и застряну я тогда в Екатеринбурге на пару-тройку недель минимум.

Хотя… Может, оно и к лучшему? Я же как раз сегодня думал о том, что в горы мне лезть совершенно неохота, а тут вот, готовый вариант решения проблемы нарисовался. Власть есть власть, и закон есть закон. Они обязали, я подчинился, какие тут могут быть претензии? Опять же — репутации никакого урона.

Плюс Екатеринбург город интересный, достославный, тут можно время с пользой провести. Вон кассету Ровнину найду.

— Стоим спокойно, не дергаемся! — раздался у меня за спиной немного напряженный женский голос. — Руки за голову, и отходим к стене!

— К той или к вот этой? — миролюбиво спросил я, прижимая ладони к затылку, а после глянув сначала налево, после направо, а после на особу, отдающую приказы. — Уточните, пожалуйста.

На пороге комнаты с пистолетом в руке стояла женщина. Невысокая, крепко сбитая, лет тридцати на вид, светловолосая, в легком синем летнем брючном костюме. И — знающая свое дело. Это сразу было понятно по тому, как именно она держит оружие и какую позицию заняла. В стратегическом смысле, имеется в виду. Надумай я на нее кинуться — точно не допрыгну, хоть вроде бы комната и не сильно велика.

Хотя я этого делать в любом случае не собирался. А зачем? Все, теперь мне не надо терзаться муками выбора — то ли сдаться властям и пойти на подписку, то ли все же отправиться в горы. Судьба сама за меня все решила, послав сюда эту даму, которая со стопроцентной гарантией является сотрудником полиции.

Может, это какая-то из подруг Мишани? Он упоминал о том, что поддерживает как деловые, так и половые связи с несколькими своими бывшими коллегами из числа тех, кто может быть ему полезен. С особами женского пола, разумеется. Вот и выходит, что он запросто мог на нынешний вечер парочку из них вызвонить. А почему нет? И веселее, и пельмени самому варить не надо.

Вот только пистолет… По всему выходит, что она точно не из аналитического центра и не из ПДН, им оружие если и выдают, то только для сдачи нормативов. Да и ухватки у нее оперские.

— К любой, — любезно сообщила мне женщина. — Давай-давай.

— Не вопрос, — выполнил я ее приказ. — Но, может, вы для начала представитесь? Тем более что к тому вас обязывает закон. Удостоверение можно не показывать, поверю на слово.

— Капитан Метельская, — последовал ответ, произнесенный профессионально сухо. — А теперь рассказывай, за что ты его зарезал.

— Знаю, что сейчас скажу то, что вы слышали не раз и не два.

— А ну-ка?

— Это не я.

— Верно, ничего нового. А кто тогда?

— Без понятия. Но доказательства, подтверждающие мои слова, могу предоставить вот прямо сейчас. Моментально.

— А вот теперь удивил. — Не опуская оружия, Метельская сделала пару шагов вперед. — Ну давай, изуми меня еще сильнее. Слушаю.

— Вернее — смотрю, — поправил ее я, разворачиваясь к ней лицом. — Капитан, не надо нервничать и стрелять. Сейчас я опущу одну руку, достану из кармана телефон и отдам его вам. Там доказательства моей невиновности в случившемся.

— Очень медленно и очень спокойно, — кивнула женщина. — Отдавать не надо, положи на стол.

— Как скажете. — Я выполнил описанные манипуляции, отойдя от изначального плана лишь в одном — разблокировал аппарат и подтолкнул его к ней. — Открывайте приложение «Такси», там зафиксирована последняя поездка. Я даже оценку водителю не успел еще поставить, потому что десяти минут не прошло, как я сюда приехал. В дороге находился минут двадцать, не больше, а до того пребывал в гостинице «Высоцкий», что могут подтвердить мои спутники, персонал и не менее пяти камер, которые есть на этаже и перед входом.

— И? — Метельская снова отступила назад в коридор и проверила мои слова, глянув на экран смартфона.

— Мишку зарезали не менее полутора-двух часов назад, — мотнул я подбородком в направлении трупа. — Вон кровь на подбородке уже высохла. Да и эксперты вам потом то же самое скажут. Так что извините, но все же убил не я. Но при этом очень хочу узнать, кто именно настолько шустер, что смог Воронцова подрезать. Мне есть о чем поговорить с этим человеком.

— Снова разочаровал. — Метельская вернулась в комнату, положила смартфон на стол и опустила пистолет. — Еще сильнее, чем раньше. Очень уж банальная фраза. Ладно, можешь опустить руки, и — документы предъявляем. А следом начинаем исповедоваться — кто, откуда, зачем приехал в Екатеринбург, откуда знаешь Воронцова и так далее и тому подобное.

— Вот. — Я достал из кармана куртки паспорт, который прямо как по наитию захватил с собой, и положил его на стол. — Приехал из Москвы, по делам… Простите, а как вас по имени-отчеству?

— Светлана Игоревна, — ответила полицейская, беря документы в руки. — Продолжаем, продолжаем.

Стоп. Светлана Метельская. Смутно знакомое сочетание имени и фамилии, но откуда я его знаю — не помню. Но при этом слышал я его совсем недавно, буквально днями.

А! Понял.

— Извините. — Я взял со стола свой телефон, зашел в галерею и нашел там снимок, сделанный после встречи с Ровниным. Просто бумажку с данными его рекоменданта, ту, что он тогда мне дал, я оставил в офисе, но перед тем сфотографировал ее. — Чудны дела твои, Господи!

— Ты о чем? — уточнила женщина, листая мой паспорт.

— Да вот о чем, Светлана Игоревна, — вздохнул я и набрал ее номер. — О том самом.

В сумочке заиграла мелодия из не сильно нового, но очень душевного фильма «Счастье в конверте», Метельская достала свой смартфон, глянула на экран, а после перевела взгляд на меня.

— Верно. Кстати, вы сохраните мой номер, все равно же он вам понадобится. — Я отключил вызов. — Тесен мир, госпожа капитан. До невозможности.

И интересен. Вот не знаю почему, но уверен, что эта Метельская не входила в число подруг Мишани. Более того — не факт, что они вообще были знакомы. Но оказалась она тут точно не случайно, потому что таких совпадений не бывает. Например, она шла по следу того, кто моего приятеля завалил, вот только опоздала маленько. Или, как вариант, Мишка наведался к тому, кто ей очень интересен, вот она и решила у него узнать, что за общие темы у ее поднадзорного и частного детектива. Может такое быть? Да запросто. Не думаю, что методы этой дамы отличаются от тех, которые практикуют опера с Сухаревки.

— Интригу нагонять не станем, наверное? — осведомился я у собеседницы. — Мне ваш номер дал Ровнин Олег Георгиевич, сказал, что в случае чего могу к вам обратиться за помощью. В принципе, я делать этого не собирался, но вот оно само так вышло.

— Точно, — кивнула Светлана. — Я еще думаю — где эту фамилию недавно слышала. Было такое, звонил Олег.

— Что, кстати, лишний раз доказывает мою невиновность. — Я оперся плечом на стену.

— Ничего это не доказывает, — усмехнулась Метельская. — Рекомендация Ровнина не индульгенция, ее обладатель может убивать точно так же, как и любой другой человек.

— Не стану спорить. Но в данном конкретном случае все же меня к этой смерти пристегивать не стоит, вы сами это уже понимаете. И еще — можно дать совет?

— Попробуй. — Пистолет отправился в открытую кобуру, обнаружившуюся под пиджаком, что я счел добрым знаком.

— Сфотографируй нож и отправь снимок Ровнину, — я умышленно сошел с Метельской на «ты», что она, судя по легкому недовольству, промелькнувшему на ее лице, отметила, но возражать, что характерно, не стала, — прямо сейчас. Думаю, эта фотка его заинтересует, причем неслабо.

Светлана склонилась над трупом, внимательно изучила рукоять, а после сняла ее смартфоном с разных ракурсов.

— Ты хорошо был знаком с покойным? — водя пальцем по экрану, поинтересовалась она у меня.

— Приятельствовал, — пояснил я, усаживаясь за стол. — Мы коллеги, оба частные детективы, время от времени оказывали друг другу кое-какие услуги. Цеховая взаимовыручка и все такое. Днем в кафе встретились, кое-что обговорили, а на вечер наметили здесь устроить небольшую пьянку, да вот не сложилось. Кстати, там около двери пакет с водкой остался. Надо бы в квартиру занести, что ли, а то ведь приделают к нему ноги.

— Приделают — и ладно. Здоровее будешь. — Метельская тоже было собралась последовать моему примеру, но тут подал голос ее телефон. Она глянула на экран, после чего сказала: — Так, я на минуту выйду, а ты сиди смирно, жди меня. И не шали, хорошо?

Ровнин звонит, не иначе как. И вот к чему эта конспирация, ясно же, что я данный факт просчитаю на раз-два. Впрочем, и ладно. Леди хочет поиграть в секретность? Пусть ее, не тот это случай, из-за которого стоит лезть в бутылку.

Хотя — вру. Интересно, конечно, о чем у них идет речь. Только фиг чего разберешь, она чуть ли не из квартиры вышла, настолько плохо слышен ее голос. Хотя с какой-то стороны оно и славно. Я тоже себе несколько фоток ножа сделаю. Мало ли когда и где они пригодиться могут? Еще бы лезвие снять, но это, увы, невозможно. Вынуть нож из раны — это все равно что на себя труп повесить, даже если пальчиков на рукояти не останется.

— Ну чего, вызывай группу, — сказал я Светлане, когда та вернулась в комнату, причем с очень задумчивым выражением на лице. — Дело к ночи, пока они все оформят, пока меня опросят, пока подписку возьмут — это же все время.

— А ты куда-то торопишься?

— Ну, как сказать, — я вздохнул. — Вообще-то у меня приятеля убили, если ты не забыла. По этой причине мне сильно невесело и очень хочется выпить, так что хотелось бы успеть посетить ресторан при отеле до того, как он закроется. Да и есть хочется, если честно. Я же даже не обедал. Собирался тут пельменей от души рубануть под «кедровку», да вот…

— В каком отеле остановился? — спросила Метельская.

— В «Высоцком».

— И в самом деле, где же еще? — усмехнулась она. — Глупость спросила. Ты же московский мальчик, речь может идти только о статусном месте.

— Только давай без этих стереотипов, — попросил я. — Чего начинаешь? Сказано же — я частный детектив, какой отель мне клиент бронирует, в том и живу.

— Одно другому не помеха. — Светлана протянула мне мой паспорт. — Бери и проваливай.

— Вот сейчас не понял. — Я забрал паспорт и убрал его в карман. — Ты о чем?

— Не было тебя тут, — тихо пояснила полицейская. — Не было — и все. Так что ноги в руки — и вали. Только к дому такси не вызывай, до проспекта дотопай. Из двора налево.

— Не-не-не, в таких играх не участвую, — отказался я. — Плавали, знаем. Я сейчас свалю, а потом доказывай, что ты не верблюд.

— Ты дурак? — повертела пальцем у виска Метельская. — Даже если и так, то ты сам мне пять минут назад все объяснил — у тебя куча свидетелей, записи с камер плюс таксист, который тебя сюда привез. Если у кого и могут возникнуть проблемы, то это у меня.

— Если после моего ухода ты пару раз себя о стену ударишь так, чтобы нос расквасить, то мне никакой таксист не поможет. Не пойду никуда.

— Вот же ты дятел упрямый! — возмутилась Светлана, снова достала телефон и со злостью ткнула пальцем в экран. — Алло. Олег Георгиевич, вы на громкой связи.

— Да, — услышал я знакомый голос. — Что еще случилось?

— Чарушин ваш уходить не хочет, — пояснила Метельская. — Не верит мне, говорит, что я его таким образом подставить собираюсь.

— Макс, привет.

— Мое почтение, Олег Георгиевич, — откликнулся я.

— Ты мне веришь? — поинтересовался Ровнин. — Если да, то лично я даю тебе слово — никаких проблем у тебя в связи с произошедшим не возникнет. Этого тебе достаточно?

— Да, — помедлив минуту, ответил я и встал из-за стола, — достаточно.

— Вот и славно, — сказал Ровнин. — Света, а с тобой мы тогда созвонимся через часок, как договаривались.

— Хорошо. — Метельская нажала на красную кнопку внизу экрана и убрала телефон в сумочку. — Все, свободен. И вот что — ты давай в ресторане сильно не накидывайся. Наш с тобой разговор на сегодня еще не закончен, я как тут все дела завершу, до «Высоцкого» доеду. Ясно?

— Никаких гарантий дать не могу, — с сомнением произнес я. — Все зависит от того, насколько быстро работает повар. Если медленно, то могу нажраться до того, как подадут горячее.

Собственно, повод у меня есть. И друга убили, и отличный план выхода из гонки за слезой Рода сорван. Плюс, похоже, Ровнин собирается сделать меня фигурой в своей игре, а это совсем уж никуда не годится.

— А ты салатик себе мясной закажи и не части, — ткнула меня пальцем в грудь Метельская. — Разговор будет очень серьезный. И для тебя, между прочим, тоже очень и очень нужный. Ты же все еще интересуешься подробностями о культе Куль-Отыра?