Тайны старого дома

Глава 18

И всё-таки ночь была не только прохладной, но и влажной. А ещё, возможно, подействовал их с Денисом ненормальный бег то ли удирающих, то ли заманивающих. И страх ожидания, что поймают…

Во всяком случае Нина проспала все громкие события в бараке, что приключились к утру, ближе к половине пятого, когда на улице начало светать.

Потом-то она узнала всё и в подробностях. Свидетелей тех предутренних событий много нашлось.

Двое жильцов привычно уходили на работу первыми. И чуть не опоздали на свой первый троллейбус. Открыли входную дверь барака и наткнулись на Савелия, лежавшего в луже, в шаге от той же двери. Жильцы, вполголоса ругаясь (думали: снова пьяный вдрызг!), ухватив его под мышки, затащили его в общий коридор. Один разбудил свою супругу, а потом на пару с соседом помчался к остановке, пока испуганная супруга, разглядев состояние пьянчуги, вызывала скорую.

Женщина, привыкшая обращаться за помощью к соседям, до приезда скорой обзавелась двумя помощниками и вместе с ними сумела волоком втащить хрипящего, хоть и явно обморочного Савелия в его комнату. Уложили на кровать, брезгливо морщась от застоявшегося в помещении смрада.

И тут в комнату заглянула Марья Егоровна, разбуженная необычными постукиваниями и негромкими голосами в неурочный час.

— Что случилось?

— Ой, Марья Егоровна, утро доброе!.. Мой на работу пошёл, а за входной дверью, прямо у порога, этот валяется! — объяснила женщина. — Савелий! Мы сначала его сюда хотели перенести да оставить — типа, пусть сам оклемается. Впервой, что ли, ему. А потом — смотрим… — И она передёрнула плечами, как и два жильца, помогавших ей.

Управдомша приблизилась к кровати, кривясь и на вонь, и на бедлам в комнате. И, повинуясь указующему пальцу соседки, взглянула на голую шею алкаша. И отшатнулась — при виде синюшно-чёрных пятен на горле.

Обсудить странные синяки и причину их появления на Савелии не успели: в окно засверкали яркие огни скорой.

— Сама! — раздражённо бросила Марья Егоровна и побежала встречать врачей.

А там… Скорую-то вызвали, из-за нехватки времени не удосужившись внимательнее присмотреться к Савелию. И по телефону передали в скорую привычную версию произошедшего. То есть врачи приехали к алкашу, который в очередной раз допился до чёртиков и надолго свалился в холодную лужу, оставшуюся после ночного весеннего дождя.

Глазам же приехавших предстал… да, алкаш, но со следами удушения — и ещё какого!.. Тем не менее пришлось одному из приехавших бежать в машину, за носилками. Без больничных аппаратов в этом случае алкашу невозможно было оказать даже маломальскую помощь.

Благо врачи скорой не впервые встречались с жильцами барака, один по-дружески посоветовал Марье Егоровне, как управдому, наутро вызвать участкового, чтобы тот начал расследование, ибо удушение Савелия потенциально смертоносное и вполне может привести алкаша к летальному исходу. В общем, мало ли…

А когда скорая увезла Савелия, всё так же хрипящего и не пришедшего в себя, жильцы обратили внимание сначала на окно в его комнате, всё в грязных потёках, а потом и вовсе вышли на улицу, чтобы обнаружить под тем же окном явно съехавшие с окна по стене дома неряшливые мокрые комья — травы, выдранной из земли вместе с грязными корнями. Долго стояли над ними, обсуждая, но так и не придумали версию их появления здесь.

Через час Марье Егоровне позвонили из больницы и сообщили: синяки на шее оказались не самым страшным для здоровья Савелия. Пока его осматривали, он скоропостижно скончался от пневмонии. Кажется, в холодной луже он провалялся дольше, чем думали… И даже управдомша ощутила удивление в голосе сообщавшего: такого быстрого развития болезни в скорой не ожидали.

…Для Нины ближе к утру ночной сон всегда крепче. И ярче.

Если поначалу она ничего не видела, а если что-то и видела, то невнятно и мгновенно забывая, то с какого-то момента сон упорядочился.

Нина видела, как в её комнату проникла Матрёна. Выглядел призрак не смутно прозрачным, как обычно, а вполне себе живым и энергичным. Нина и хотела бы встать навстречу странной и опасной гостье, но та повелительно махнула рукой, и пришлось снова расслабиться. А Матрёна присела на край дивана. Некоторое время смотрела на кушетку и кровать напротив, и рассеянная улыбка бродила по её губам.

Затем призрак взглянул на Нину и вздохнул.

А Нина вдруг увидела уже не свою, а чужую комнату. Нет, судя по размерам и привычному разделению занавеской на кухню и большую комнату, это помещение принадлежало бараку же. Но было гораздо скуднее обставлено, пусть эта скудость обстановки и была прикрыта вязаными салфетками почти по всем поверхностям. В углу, рядом с окном, сидела Матрёна. Правда, в этом сновидении её бы лучше называть тётей Матрёной — поняла Нина. Ибо здесь старая женщина выглядела совершенно живой. Она-то как раз и вязала те салфетки, которыми украшала своё жилище. Напротив — лежал на полу коврик, тоже вязанный крючком, скорее всего из полос, бывших когда-то обычной одеждой. А на коврике умиротворённо валялись кошка и котята.

Тётя Матрёна подняла голову и что-то сказала. Попытавшись считать с её губ, Нина поняла: «Войдите! Не закрыто!»

Савелий. Это он вошёл в комнату. Улыбался, когда ласково заговорил с тётей Матрёной. Она обрадовалась ему — Нина это видела отчётливо… Потом она убрала в корзинку недовязанную салфетку и подошла к столу, на который Савелий выложил какие-то бумаги. Взяв ручку, тётя Матрёна быстро черкнула ею — кажется, что-то подписала. Потом в другой бумаге, в третьей. Савелий кивнул, собрал бумаги и, попрощавшись, вышел. Тётя Матрёна добродушно посмотрела ему вслед и снова уселась вязать.

Тьма…Смутная, колышущаяся…

Снова комната тёти Матрёны.

Женщина стояла, в испуге глядя на Савелия. Сейчас он, будучи пьяным, орал на неё, свирепо размахивая руками. Стоял слишком близко, и у спящей Нины сжималось сердце, когда ей казалось, что кулак алкаша вот-вот, как минимум, заденет тётю Матрёну.

Тьма… Теперь она больше походила на грозовую…

Комната тёти Матрёны.

Сжав руки, сначала она умоляюще что-то говорила Савелию, который держал в руках кошку и пьяно хохотал. Потом она отчаянно закричала, когда алкаш… Толстые, одутловатые пальцы сжались на горле её любимицы… Матрёна кричала, рвясь к племяннику, а он бил её ногой, не давая подойти…

Она кричала пронзительно, и Нина, плачущая во сне, воочию видела, что происходило в комнате, и всё ждала и надеялась, когда же в помещение хоть кто-то ворвётся и прекратит этот ужас. Ведь этот крик раздавался в бараке, где тонкие стены…

Но никто не приходил…

«Мы все виноваты перед ней…»

Савелий, гогоча, ушёл.

А тётя Матрёна постояла посреди комнаты, потом собрала ещё тёплые тела убитых кошки и котят в корзинку, в которой ранее хранила нитки. Взяла с собой маленькую лопатку, с помощью которой обычно облагораживала газоны под окном. И вышла…

В лесопарке нашла незаметную полянку, с трудом вырыла могилу достаточного размера, чтобы погрузить в неё корзинку…

Вернулась нескоро: идти было тяжко. Села на стул у окна. Достала вязание, но не сделала ни одного движения… Прислонилась к стене, а потом легонько вздрогнула, пытаясь поднять руку к сердцу… Когда позже жильцы вошли в комнату, мёртвая тётя Матрёна едва заметно улыбалась им.

Вызванный участковый врач сказал, что такая улыбка бывает из-за инфаркта.

…Нина распахнула глаза и тут же заморгала, быстро поднесла руку к лицу, вытирая слёзы. Суматошно огляделась. Призрака нигде нет. Разве что всколыхнулось пространство возле кушетки Санечки и кровати Анюты… Матрёна подошла посмотреть на котят?..

Судорожно вздрагивая от плача, Нина встала и накинула на себя домашний халат.

Странное впечатление пустоты пронзило её через секунды. Не сразу поняла: призрачная Матрёна, успокоив душу местью, ушла навсегда.

Что же она сделала с племянником?..

Взгляд на часы: время — половина шестого.

Только сейчас расслышала какой-то взволнованный шумок в общем коридоре. Переоделась в домашнюю одежду и тихонько, чтобы не разбудить своих, вышла из комнаты. Издалека увидела ошеломлённую чем-то Марью Егоровну и медленно, приглядываясь и напряжённо прислушиваясь, подошла к ней.

— Все так рано проснулись… — неуверенно и с намёком начала Нина при виде встревоженных соседей, которых в общем коридоре было слишком много для раннего часа.

Управдомша медленно покачала головой, то ли удивляясь чему-то, то ли не веря.

— Савелий… дуба дал, — хрипловато проговорила она и снова покачала головой. — Вот, нельзя бы так о покойнике, но ведь… Но ведь человечишка такой, что по-другому и не скажешь… — Она обернулась к своему коридору, и Нина услышала почти шёпот: — Хотя что уж и про нас сказать… Эх, вернуть бы…

Последняя её фраза Нину, только что пережившую смерть тёти Матрёны, заставила примириться с тем, как поступили жильцы барака со своей соседкой. Да, призрак Матрёны мстил жильцам, уводя их детей и стариков в лесопарк, заставляя их переживать, однако… Не Нине судить людей, которые не захотели прийти на помощь той, что плакала и молила о помощи… Тем более сейчас они сознавали, что именно наделали. Сознавали — пусть и с опозданием.

— Говорили ему — кошек заведи!.. — будто выплюнула управдомша. — А он всё ржал, дурень стоеросовый!.. Ладно… Вот и доржался.

«Не знаешь, что произошло на самом деле, и ты ещё и пожалела Савелия на свой манер», — угрюмо подумала Нина.

— Пойду я, — вздохнула Марья Егоровна. — И ты иди к себе, досыпай. Нечего детишек пугать своим отсутствием. Вдруг проснутся, а тебя нет?

И побрела, с трудом переставляя словно в одно мгновение отяжелевшие ноги.

А Нина резко оглянулась в темноту своего коридора. Там, как всегда, лампочка не горела. Но даже в сумеречно утренней темноте Нина разглядела кого-то небольшого, кто там прятался, уткнувшись в угол между двумя комнатами.

Через минуту она подбежала к рыдающему Денису, обняла его за плечи:

— Ты… что?! — заикающимся шёпотом спросила она. — Ты тоже… видел?!

Мальчишка вцепился зубами в палец, чтобы не плакать и не трястись, и только сумел кивнуть.

— Маму не разбудил? — прошептала Нина, стараясь переключить его с кошмарного сна на реальность.

Он покачал головой, судорожно вздрагивая — совсем как она недавно.

— Идём, — обняв его за одно плечо и прижимая к себе. — Посидишь со мной.

Она не стала говорить: «У меня», и он понял её, послушно зашагав без понукания.

Надо не просто посидеть, но поговорить.

Она усадила его на стулья возле одёжного шкафа, вздыхая, что комната слишком мала и что нельзя спрятаться ни в одном из её уголков, где можно было бы плакать во весь голос, выпуская весь тот реальный ужас, что пришлось им обоим пережить в кратком сне. Села рядом, и её передёрнуло так, что мальчишка поднял мокрые глаза на неё.

— Лена… — прошептала она, и он застыл, сообразив, что она имеет в виду. — Неужели и Лена это видела?..

Она заставила-таки его говорить.

Сначала он помотал головой, всхлипнув напоследок.

— Нет! Нет… Её тётя Матрёна не разбудила! Не бойтесь за Лену, тётя Нина!..

— Почему ты думаешь, что она не разбудила её? — с тревогой спросила Нина.

Пока он собирался с ответом, шмыгая и изо всех сил стараясь утихомирить дыхание, она встала и подошла к кухонному столу, чтобы заглянуть в маленький холодильник. Да, несколько бутылочек с соком, купленных для детей, ещё есть. Она взяла одну и, грея в руках, отнесла её Денису.

— Лена не видела этот сон, потому что её с нами не было, — объяснил мальчишка.

— Ты… так думаешь? — засомневалась Нина.

— Думаю, — буркнул тот и осторожно отпил из бутылочки.

Его глаза ввалились, но он был почему-то настолько уверен в своём ответе, что Нина поверила ему. Но, будто понимая, что его односложного ответа маловато, Денис вздохнул и объяснил:

— Она ведь призраков пока плохо видит. А если бы увидела сон про тётю Матрёну, вместе с ней увидели бы все…

Логику мальчишки Нина поняла: все увидели бы — и тогда заплакал бы не только Денис. Но по комнатам — тишина, пусть и насторожённая из-за переполоха в общем коридоре. Но тишина.

— Мы расскажем всем, что больше никто не будет уводить детей и стариков в лесопарк? — неуверенно спросила Нина.

Мальчишка молчал, и она знала, что он очень серьёзно анализирует её вопрос. Даже забыл о бутылочке с соком, хотя попервоначалу вцепился в неё крепко.

Потом покачал головой.

— Только Лене. Она начала видеть призраков. Она должна знать. И… люди привыкли к кошкам. А вдруг кто-нибудь… — он поёжился.

Недовысказанную мысль Дениса она тоже поняла и сама поёжилась: да не дай бог, узнав, что опасности больше нет, кто-то из жильцов выбросит кошек на улицу, полагая, что они больше не понадобятся!

— Это-то ладно, — прошептала она. — А объяснять Лене будем, из-за чего всё случилось? Или… не стоит?

Мальчишка уже успокоился и предложил:

— Можно сказать ей, что Савелий довёл тётю Матрёну до инфаркта своим… поведением. Лена поверит, потому что этот… и правда так может.

— Мог.

Нина не удержала своего языка.

— Что? Вы о чём? — удивился Денис.

— Ты же был в коридоре, — тоже удивилась Нина. — Разве ты не слышал?

И с досадой поморщилась: конечно, не слышал! Денис выскочил из своей комнаты сразу после окончания кошмаров и тут же побежал туда, где, как он рассчитывал, никто не услышит его плача.

С оглядкой, аккуратно подбирая слова, Нина рассказала мальчишке всё, что услышала о Савелии от Марьи Егоровны. Денис слушал, открыв рот, а потом… После небольшой паузы, покачал головой:

— Я помню, что его окружили призраки, а вот дальше… Значит, тётя Матрёна отомстила ему так же, как он обидел её…

Кажется, она зря боялась, что сообщение о смерти Савелия напугает его.

— Не знаю, Денис, — вздохнула Нина. — Мне кажется, она всё-таки пожалела его и отпустила. Но, когда он добрался до барака… Может, он слишком сильно ослабел и потому не сумел войти к себе, а свалился перед дверью дома.

— Тётя Нина, давайте не будем об этом, — попросил Денис. — Для меня он всегда был… гадским. Не хочу про него.

Они посидели, прислушиваясь к общему коридору, по которому ходили и, как казалось, бормотали, а потом Нина спросила:

— Сумеешь сегодня в школу пойти? Не выспался, устал…

Мальчишка независимо пожал плечами и вскинул голову. Нина даже испугалась, что он заговорит в полный голос, забыв о спящих детях. Но Денис держал себя в руках.

— Страха перед выходом из барака ночью теперь нет, — вполголоса заявил он. — Нет этого гадского дядьки. Этого хватает, чтобы я высидел все уроки по расписанию. Да ещё… Видение призраков у меня осталось. И я собираюсь его развивать. Так что… Нет, на уроках я буду нормально сидеть.

— Тогда давай думать о том, как ты вернёшься домой, — улыбаясь его решительному тону, предложила она.

— Легко, — опять пожал он плечами. — В туалет вышел — вот и всё.

— Ты молодец, — кивнула она. — Успокоился?

— Ага. Я пошёл, — кивнул и он. И поднялся со стула. Но, когда подошёл к двери, обернулся. — Тётя Нина, давайте я сам Лене всё расскажу — про Савелия.

— Согласна.

И мальчишка вышел в коридор, так же решительно сразу направляясь к двери своей комнаты. Нина подошла было к двери — запереть её. И внезапно остановилась. Денис прав: нет вредного дядьки, который лез в её комнату. Нет призрака, который мстительно уводил из барака. Теперь барак вновь превращается в дом, где между соседями нет никаких охранительных границ. А значит, можно не закрываться на висячий замок, а можно просто задвинуть язычок щеколды и пойти досыпать то ночное время отдыха, которое было украдено призраком и Савелием…

Если последнее получится. Уснуть.

Она не стала ложиться. Уселась с ногами на диван, хорошенько укуталась одеялом. Время подумать. Например, о том, что несколько последних дней в бараке обнаружили в ней самой… ту самую стройняшку-хохотушку, которая была до замужества. И что-то уверенно твердило ей, что пора бы перестать прятаться от бывшего мужа, сама закрываясь от огромного мира и закрывая детей, как минимум — от города. Нет, ничего не скажешь: здесь жить замечательно, не считая некоторых неудобств. Но дети… Она нутром чуяла, что они каким-то образом давно поняли, что надо бояться мира вокруг них. Из-за отца.

Пора исправлять ситуацию.

Как — Нина пока не знала. Но твёрдо уверилась, что время пришло.

Несмотря ни на что, есть люди, которые искренне хотят помочь ей. И пусть она теперь немного настороже будет относиться к Марье Егоровне, но переживания той, как переживания и других жильцов из-за оставленной в беде тёти Матрёны, смягчали их вину.

…Нечаянный взгляд на часы. Время к половине седьмого. Пора готовить завтрак детям, поднимать их кормить и выпроваживать к полюбившейся им няне Галюшке… Нина неожиданно для себя замерла. Почему няня Галюшка сказала детям, чтобы они опасались Савелия? Почему она охарактеризовала его, как человека, не любящего «котеек»? Няня что-то знала о том, что произошло в комнате тёти Матрёны? Или однажды увидела Савелия в неприглядной ситуации?

Обеспокоившись, Нина сначала думала подойти к няне Галюшке, чтобы порасспросить её о том, почему она так назвала Савелия. Но покачала головой. Нет, не надо. Не надо тревожить то, что теперь ушло в прошлое — с концами. Пусть няня Галюшка и знает что-то о Савелии, сейчас это уже не важно. История прошла — и ладно.

И, решив так, Нина вышла в кухоньку, чтобы посмотреть, всё ли готово, чтобы начать готовить завтрак для детей, а потом высунулась из-за занавески и насмешливо сказала:

— Проспали всё на свете? Санька! Анюта! Встаём! С добрым утром!

И стиснуло сердце, когда полусонная Анюта села на кровати и поцеловала свою Плюшку в нос, пока котёнок лениво отбивался от неё лапками. Санька же встал и сразу понёс своего Тишку к тарелочкам, наполненным влажным кормом.

Вскоре оба сидели за столом и весело переговаривались, пока Нина не спросила:

— Как спалось? Что видели во сне?

Ждала ответа, что спалось хорошо, а во сне… ну, например, летали.

Но Санька вдруг сказал:

— А мне старенькая тётенька приснилась! Она меня за руку взяла и повела играть с котятами! Их так много было!

— Ой, и у меня тётенька была! — изумилась Анюта. — И я тоже с котятками играла! Мама, а бывают одинаковые сны?

— Вы же брат с сестрой, — удерживая слёзы, отозвалась Нина. — Наверное, бывают. А ваши Тишка с Плюшкой там были?

— Конечно! Мы в верёвочку играли!

После вопросов о сне дети некоторое время вспоминали его мелкие детали, не пугаясь, но радуясь, что у обоих они одни и те же, а потом услышали звонкий голосок няни Галюшки и заторопились мыть за собой посуду и собираться на улицу.

Оставшись в одиночестве, Нина задумалась, глядя на раззанавешенное окно: спал ли под утро Денис? Видел ли он тот светлый и радостный сон о котятах, к которым его привела тётя Матрёна? Или этот сон видели только самые маленькие дети барака? О последнем она-то узнает. Ведь Санечка и Анюта наверняка поделятся интересным сновидением с другими детишками из группы няни Галюшки.

Стоит ли спрашивать Дениса о последнем сне?

Нет. Если он его видел — расскажет сам. А напоминать ему о страшном, о ночном кошмаре во сне и наяву Нина не будет.

Видела ли тот сон Лена? Если видела, возможно, она и расскажет мальчишке, и тогда о нём будет знать и Нина. Насколько она понимала, подростки теперь будут частыми гостями в её комнате. Что ж… Жизнь начинает медленно, но упрямо расцветать лучшими красками, чем было до того… И Нина поклялась себе, что однажды выберет время и внаглую заявится к бывшему мужу. После случая с тётей Матрёной она ничего не боится и не хочет бояться! И фыркнула на свою браваду. А потом притихла, глядя на скамью перед бараком. А если не бравада? Рядом всегда теперь будет Николай, и уж он-то поможет ей во всём, о чём она его попросит. А уж дальше…

Оглянулась. Пора включать ноутбук. Пора работать.