Особняк. Тайна Карты вечности

Глава 6

Всё же я молодец: в коридоре сразу узнал нужную мне дверь. Может, конечно, потому что на ней табличка «Доктор Граф»?

Постучался. Ответа нет.

Тихонько повернул ручку. Согласен, так нельзя, но, пока я болел, я перестал соблюдать всякие учтивости, если имел возможность хоть чем-то себя порадовать.

В кабинете никого.

Справа я заметил ещё одну дверь, а вчера я её не видел. Она была приоткрыта, и из неё шёл странный свет, как будто от включённого телевизора. Многих телевизоров, если судить по яркости света. Это что, наблюдательный пост? Как в метро, на перекрёстках или на больших площадках?..

Я решил туда заглянуть, повернулся, притворил за собой дверь и…

Ба-бах! Удар под дых! Доктор сидел за письменным столом и приглаживал свои седые волосёнки. Когда я стучался, он, наверное, был в той освещённой странным светом комнате. Мне стало ужасно стыдно, и поэтому я довольно нагло спросил:

– Вы меня вызывали?

А он такой:

– Гм, гм…

Я не понял, что он имеет в виду. И предпочёл двинуться дальше, хоть и не знал, поверил он мне или нет. С СОВЕРШЕННО НЕВИННЫМ ВИДОМ, какой умеет принимать каждый школьник, я сказал:

– Я как раз хотел поговорить об учёбе. Хочу начать снова заниматься.

– Гм, гм.

– Мои родители должны были с вами поговорить об этом. Я потерял много времени, и теперь, когда дело пошло на поправку, хотел бы всё наверстать.

– Гм, гм… В каком ты классе?

– Перешёл в девятый, занимался онлайн.

Да, когда болезнь выпускала меня ненадолго из своих лап. К сожалению, курс средней школы я не кончил и свидетельства не получил. Но я всё равно сказал:

– Я мог бы начать программу старших классов.

Скажу прямо, я хочу как можно скорее покончить со школой. Получить аттестат и заняться тем, что меня всерьёз интересует. Я хочу получить государственный диплом юриста, чтобы потом открыть частное детективное агентство. Да, я хочу быть частным детективом, как теперь говорят.

Начал я, конечно, не слишком удачно, и моё вторжение, скорее всего, закончится ничем. Но я был очень доволен, когда услышал ответ доктора Графа:

– Обязательно найду тебе преподавателя.

Тогда я снова пошёл в атаку.

– Для занятий мне нужен компьютер.

– Гм. Полагаю, это невозможно. Ты здесь для того, чтобы отдохнуть.

– Но компьютер же не нагрузка!

Доктор выразительно смотрел на меня, не говоря ни слова. Он прав, конечно. Прилипнешь к экрану и забудешь, что пора ложиться спать, что у тебя спортивные занятия, школа и даже встреча с другом. Но от этого молчание врача раздражало меня даже больше.

Потом он спросил меня, как я тут у них обживаюсь. Мне не захотелось выглядеть обиженным малышом, который на что-то жалуется, и я ответил: нормально. И о сумасшедшем царе Спарты тоже не стал ничего говорить – нужно выглядеть толерантным.

По дороге, пока поднимался к себе, я внимательно осматривался в поисках камер. Ни одной не заметил. Ладно. Нам втюхивают, что тут нет электричества, но я видел своими собственными глазами светящиеся экраны в подсобке в кабинете. А для нас тут нет телефона, нет телевизора, нет компьютеров, нет настольной лампы, чтобы почитать перед сном. И всё, конечно, только ради нашего отдыха! А как они, спрашивается, отапливают эту громадину зимой? Все отопительные системы, что на газе, что на горючем, включаются с помощью электричества.

У своих дверей я увидел целую толпу – в том числе Фанни и Андре. Все любовались моими гномами. Я их нарисовал средневековыми шутами, тогда их ещё называли или дурачками, или безумцами. В общем, я угадал.

Кузнечики удержались на месте не меньше минуты, для них, я думаю, это подвиг. А потом умчались вприпрыжку, как Зорро (или его лошадь, поди знай!). Андре тоже ушёл. А Фанни сказала мне ласково:

– Отлично у вас получилось.

– Спасибо, – ответил я. – Я люблю рисовать.

Фанни была даже хорошенькая, но красотой, какая вышла из моды и осталась на старинных портретах. На шляпке два пера, волосы убраны на затылке в затейливый шиньон.

– А могу я нарисовать ваш портрет? – спросил я.

Точно. Отличная идея! Буду зарисовывать всё, что вижу, раз у меня нет здесь фотоаппарата. Вернусь и подарю родителям альбом: рассказ в картинках о моём пребывании здесь.

– Конечно, – ответила Фанни растроганно. – А мне можно будет послать его моей дочери?

Я ответил, что можно, и подумал, что надо будет сделать для неё ксерокопию. В той подсобке наверняка стоит ксерокс, они в каждой канцелярии есть. Вот я как раз там и побываю.

Фанни открыла дверь своей комнаты, но задержалась на пороге и спросила.

– Костюм вам подошёл?

– М-м-м… – Я же его ещё не примерял! – Да, в самый раз!

Её комната была сразу за моей, но на мою была мало похожа. Стул стоял вовсе не рядом с бюро, а рядом с очень странным устройством. Вообще-то, это была антикварная ножная швейная машинка. Так вот кто «дышал» с присвистом за стеной моей комнаты! И мне пришла в голову очень смешная мысль: на древней швейной машинке можно шить только допотопные одёжки! Я не стал церемониться и спросил:

– А вы шьёте что-нибудь более… модное?

– Но это же самая последняя модель!

Всё. Понял. Я ответил, по-моему, очень вежливо:

– Извините, долго болел, не в курсе последних новинок.

Мне почему-то стало жаль Фанни – она стояла, прижав руки к груди, вся какая-то замороженная.

– Я приду вас рисовать, как только освобожусь, – сказал я. – Сейчас у меня уроки, я жду учителя.

– Конечно, конечно… – Она посмотрела на меня очень грустно. – А вы знаете, на какой адрес мне надо будет послать рисунок моей дочке?

До сих пор Фанни за исключением платья и шляпки производила на меня впечатление нормы…

– Мы обсудим это с главным врачом, – решил я.

Фанни вздрогнула, и я на этот раз тоже.

Я вошёл к себе, посмотрел на чемодан и снова завёлся.

«Yadatdysr», «иптивпв»… Может, это код? Может, каждая буква – это цифра, а всё вместе – номер телефона?

Я стал писать: А – 1, Б – 2 и так далее. Первое число у меня получилось 2514120421918, а второе – 101720103173…

Стук в дверь вернул меня из мира цифр на землю. Я осторожно приоткрыл дверь.

Какой-то мужчина, мне совсем незнакомый. В столовой за завтраком его не было. Стоит, руки в карманах, и говорит:

– Мне сказали, ты хочешь пройти программу девятого класса. Я учитель физики, но могу помочь тебе с математикой и с биологией.

Просто и ясно, я обрадовался. К счастью, совсем нормальный и совсем не старый. Я подумал, ему не больше сорока. Брюнет, волосы лохматые. Немного сутулится, наверное, забот много. С животиком – сразу видно, живёт не по режиму. В белой рубашке и чёрных брюках. Как я понял, здесь такая форма. На душе у меня полегчало, и я ответил:

– Очень рад. Но должен предупредить, со мной придётся повозиться.

Он слегка усмехнулся.

– Я привык. На то учителя и существуют. Иначе хватало бы книжек. Меня зовут Кристоф.

Фамилии он не назвал, и я сделал вывод, что могу называть его по имени. Думаю, когда в классе всего один ученик, дружеское общение дисциплине не помеха.

– Лиам, – представился я. – А ещё французский язык и история…

Кристоф поморщился.

– Тут я тебе не помощник, не в курсе. Придётся тебе разбираться самому по книжкам из библиотеки. Но не рассчитывай на издания первой свежести. Начало ХХ века – самое современное из того, что тут есть. Но о Викторе Гюго, Бальзаке это то, что надо.

Ну и ну. Хорошая новость одна: есть библиотека. По крайней мере, смогу брать какие-нибудь книжки, раз нет других развлечений. Гюго или Бальзака, ага…

– А интернет?

Кристоф развеял последнюю надежду:

– Нет интернета. А теперь, если готов, пошли.

И мы вышли с ним в коридор. Кристоф шёл, засунув руки глубоко в карманы (потому он и выглядел сутулым). Мы повернули за угол. Потом стали подниматься вверх по лестнице. По дороге я с ним поделился:

– Я думал, учить меня будет какой-нибудь пенсионер. А вы здесь тоже здоровье поправляете?

– Ну, да. Вроде того.

Думаю, никто не удивится, если я скажу, что ответ показался мне уклончивым. На вид одно, а там кто знает? Может, он тоже из отделения психиатрии?