Глава 54

Когда он, безоружный, выскочил из огнедышащей твари, перед его глазами предстало фантастическое зрелище. Дракон, как и прежде, загораживал собой выход из пещеры, а его шея, начинавшаяся там, где ей и было положено — около передних ног заканчивалась… в его собственном брюхе. Безоружный, Избор единственно, что мог сделать сейчас, так это не попасться на глаза дракону. Найдя щель между камней, он спрятался там, ожидая, что предпримет его противник. Некоторое время было слышно, как тот пыхтит в темноте, выжигая пещеру, но потом о другой стороны послышался крик.

— Эгей!

Без сомнений это означало, что Гаврила все же нашелся.

— Эй, тварь! — крикнул Масленников. — Иди сюда. Пришло время сразиться!

Дракон услышал его и принял вызов. Он взмахнул лепестками крыльев и, выдернув из себя голову, направил струю пламени на Масленникова.

Исин за спиной у воеводы ахнул — «Ах!»

Будь Гаврила существом из плоти и крови — той же плоти и крови, из которой состоял Избор ему пришлось бы плохо. Ни остатки одежды, ни бесшабашная смелость не смогли бы уберечь его от огня. Но шутка Картаги с зеркалом на этот раз обернулась против шутников. Выглянув из своего убежища, Избор увидел, что как дракон поливает рыцаря пламенем, а тот, словно саламандра прыгает в огне и хохочет во все горло — то, что было смертельно для Избора и Исина не причиняло ему не малейшего вреда.

Через минуту вся левая сторона площадки полыхала пламенем, в небо поднимался тяжелый черный дым и где-то там, среди огня и дыма прыгал неуязвимый Гаврила.

То ли дракон, наконец, понял, что поливать огнем Масленникова ему нет никакого резона, то ли потерял его из виду за стеной пламени, но он прекратил махать крыльями, и спустился пониже, целя раздавить богатыря брюхом или ногами. У Избора болезненно сжалось сердце, когда он представил себе, как тяжело сейчас придется Гавриле, если ему в одиночку придется одолевать дракона, но как оказалось это было только на руку богатырю. Едва дракон снизился, как Гаврила, выскочив из клубов пламени, одним молодецким взмахом снес тому крыло.

Зверь завопил, попытался достать рыцаря лапой, но тот, сделав свое дело, прыгнул в клубы дыма, словно в кусты и скрылся там.

Избор тряханул за плечо Исина, зачарованно смотревшего на огненные потехи Гаврилы.

— Отвлеки дракона, если он начнет на Гаврилу брюхом наседать, а я за мечом.

Хазарин кивнул, и, подхватив на бегу камень, швырнул его в драконью голову. Дракон развернулся и прыгнул к нему. Он уже не летел, а прыгал боком, словно поколоченная палкой жаба.

Пока Исин отвлекал дракона на себя, тот хлестал по пожарищу своим хвостом, словно кнутом, Избор успел добраться до своего меча. Он схватил его и с руганью выпустил. Дракон тут похозяйничал на славу и меч раскалился настолько, что обжигал руки. Обмотав рукоятку новой тряпкой, взамен сгоревшей, он осмотрел лезвие. Огонь не повредил ему. Одна половина меча по-прежнему пропускала через себя все предметы от руки до камня, а другая высекала искры из гранитных глыб. С таким оружием в руках уже можно было на что-то рассчитывать. Взмахнув мечом, Избор крикнул:

— Держись, Исин! Вступаю в игру!

Он не мог сказать услышали ли его Исин и Гаврила, он дракон услыхал точно и приветствовал его появление на площадке длинным огненным плевком. Избор ждал его и поэтому успел укрыться за камнем, а затем в поднявшемся дыму скользнул поближе к зверю. Дважды он успел ударить его, но удары не достигли цели — чешуя дракона в том месте оказалась крепче стали его меча.

Чудовище попыталось подняться в воздух, но у него ничего не получилось и отчаянно ревя, оно тяжело стало разворачиваться на брюхе. Пока он вертелся, отыскивая людей в дыму, заволокшем площадку, Избор нашел Исина.

— Живой?

— Живее не бывает, — улыбаясь, ответил богатырь. — Талисман с тобой?

— Тут. — Избор хлопнул себя по груди.

— А клетка зачем?

Он показал на пояс, где болталась клетка с поддельной «Паучьей лапкой»

— Потом объясню. Где Гаврила?

— Тут я, — отозвался Масленников, высовывая голову из камня.

— Как он тебе? — спросил воевода, имея в виду конечно дракона. Тварь ползала по площадке, тычась мордой во все стороны и хлестала хвостом.

— Что тут скажешь? Одно слово — дракон… Или мы его или он нас.

Избор кивнул.

— Только одно место у него слабое — шея.

— И брюхо.

— Это для тебя оно слабое, а если он им меня или Избора прижмет, то талисман дальше тебе нести придется, — заметил Исин.

— Я бы на твоем месте о его шее подумал.

— Подумал уже. Добраться бы до нее… — задирая вверх голову, сказал Гаврила. Но едва он успел сказать последнее слово, как тут же заорал не своим голосом:

— Берегись! Камень!

Они отпрыгнули в разные стороны, и громадный кусок скалы разлетелся мелким щебнем там, где они только что стояли. Вслед за ним упал и другой камень — пока они разговаривали, дракон подобрался поближе и попытался придавить их камнями, которые принес в зубах. Это ему почти удалось! Но именно тут удача отвернулась от него. Налетел ветер и погнал дым в сторону зверя. Избор с Исином бросились в дым, а Гаврила в пламя. Дракон бросал в них камни, словно сознавая, что люди не могут ответить ему тем же. Это действительно было так. Избор погрозил ему кулаком,

— Дай твой меч! — крикнул Исин. — Быстрее!

Между ним и Хазарином мелькнула фигура Гаврилы.

Увернувшись от одной драконьей ноги и рубанув, мечем по второй, Избор нырнул дракону под брюхо и выбежал поближе к Масленникову. Он взмахнул рукой и бросил оружие Гавриле, что бы тот перебросил его дальше…

Кто из них раньше осознал свою ошибку? Ответить на этот вопрос трудно. Но и тому и другому это стало ясно, еще, когда меч летел от одного к другому.

— Наполовину! — закричал Избор, предупреждая Масленникова, что меч наполовину прозрачен, как и сам богатырь, но этот крик только отвлек его внимание и меч, пролетев сквозь руки богатыря, упал вниз и затерялся в каких-то камнях. Исин бросился туда, но даже не успел нагнуться, как ему пришлось срочно уносить ноги — подбежавший дракон дохнул пламенем и кожаная рубаха, что носил хазарин чадно затлела.

— А-а-а-а! — заорал хазарин. Чудовище словно чувствовало, что где-то там лежит что-то смертельное для него. Оно топталось на месте, пока вынырнувший из дыма Гаврила не рубанул его по шее мечом. Дракон, покрутив башкой и запутавшись, или просто не подумав, хлестанул хвостом по Избору и уронил новый камень в огонь. Он уже не летал, а ползал, но сил у него все же оставалось достаточно, что бы раздавить Гаврилу и сжечь всех остальных.

Огонь, бушевавший на площадке, освещал окрестные камни и низкие тучи. Огонь и небо в этом месте соединяла скала, в теле которой находилась пещера Картаги. Избор поднял голову вверх. Опасность тут глядела на них со всех сторон, и воевода смотрел вверх поневоле. Он искал там не только драконью голову, что могла плюнуть огнем. С неба могла прийти и другая опасность — остроголовые. Избор был уверен, в том, что талисман Картага крал не для себя. Там где схлестнулись такие силы жалкому горному князю, даже не волшебнику — делать было нечего. Картага наверняка был на подхвате у остроголовых и талисман берег именно для них, а это значило, что остроголовые уже спешили сюда и счет времени, возможно, шел на минуты.

— Гостей ждешь? — подал голос Исин.

— Жду.

Из обрубка драконьего крыла сочилась какая-то зеленая мерзость, от которой камни шипели и покрывались пузырями. Теперь взмахивая им он ревел, вызывая на бой мелких трусливых человечков.

— Кто ждет, тот дождется…

На фоне бегущих облаков ковер был бы не виден, но воля Богов и воля людей тут шли наперекор друг другу. Ветер гнал облака в одну сторону, а ковер мчался им навстречу. Следом за ковром летела огромная птица с неподвижно раскинутыми крыльями. В отблесках пламени, что бушевало на земле, она казалось совсем черной.

— Остроголовые… — хрипло сказал Гаврила. — Конца краю им нет что ли? Это уже даже не внуки, а правнуки, вроде…

— Ничего. На всех управу найдем… До седьмого колена.

Избор оглянулся.

Он не ждал помощи. Сейчас он мог рассчитывать только на себя и на друзей.

Это только на первый взгляд было страшно, что враги наваливались тучей, но у него было чем их встретить.

Избор не спеша достал из-за пазухи ковчежец. Серебро немного нагрелось и казалось, что руки держать что-то живое. То, что спускалось сверху, летело по воле волшебников и магов, а у него в руках оказалась сила более сильная, чем любое колдовство.

Не откладывая, он нашел глазами ковер и открыл ковчежец. В небе послышался крик и ковер, словно намокшая тряпка упал вниз. Он летел, некрасиво трепыхаясь, и сбрасывая с себя людей, что только что сидели на нем, но Избор не увидел их смерти. Ковер упал, спеленав собой предсмертные крики, но птица, что резала небо рядом с ним, продолжала лететь, как ни в чем не бывало. Ковчежец щелкнул еще раз и еще… Ничего не менялось.

— Это не колдовство…. — сказал Гаврила, не сводивший взгляда с остроголовых. — Это что-то другое, вроде моего кулака.

— Где он твой кулак…

Холод настоящей опасности окатил Избора. Оторвавшись от неба, он посмотрел вниз, где топтался дракон, потом на Гаврилу и вытащил меч. Воевода провел ладонью по странному лезвию своего меча и сказал.

— Держись! Хоть руками, хоть зубами, но держись! На вторую попытку нам Боги времени не дали.

Еще не понимая, что нужно делать Гаврила ухватился за меч.

— Хватай с другой стороны и наверх его! — крикнул Избор Исину.

— Зачем?

— Долго объяснять. Там сам все поймешь…

Они подхватили Масленникова и потащили его вверх по склону, туда, где скала острым клыком вспарывала небо. Дракон еще не видел их, но топтался где-то рядом. Они слышали грохот камней и рев пламени. В полосе дыма они еще были невидимы для дракона, но ветер уносил дым с площадки и их дорога вверх, на скалу была открыта для взора любого, кто захотел бы их увидеть.

— Он легкий, — крикнул Исин. — Сам дотащишь. Пять пудов не тяжесть… А я пока зверя отвлеку.

— Нет! — запретил Избор. — Вдвоем. Если одного сожжет, так другой справится…..

Гаврила тащился за ними как коза на веревке. Камень поглотил его почти по горло, и над поверхностью торчала только голова и руки, вцепившиеся в меч.

— Что задумал? — спросил богатырь. Он говорил быстро — камень, набегавший на него, казался ему водой и он боялся, что что-нибудь попадет в горло. Избор ответил ему только тогда, когда они забрались на самый верх.

— Полетать тебе придется, как хазарину. Становись на меч!

Гаврила подтянулся и, корчась от неудобства, осторожно встал на лезвие. Полоса металла под его ногами была такой узкой, что от неосторожного движения он мог бы сорваться вниз. Наверное, он бы остался цел после этого, но на Изборовой затее пришлось бы поставить крест. Забраться сюда еще раз без помощи товарищей он не сумел бы, а повторить попытку им помешала бы птица, что спускалась сверху. Масленников хорошо видел блеск пламени на ее перьях и дракона, что пускал внизу разноцветные языки пламени. На их счастье тупая тварь так и не догадалась поднять голову вверх, и все еще искала их среди камней.

— Готов?

Масленников не понял, кто спросил его, весь сосредоточенный на том, что бы не сорваться с узкой полосы булата.

— Готов!

Он действовал предельно осторожно. Даже плечи друзей теперь для него небыли поддержкой.

— А-а-а-а-а! — протяжно закричал Избор, нагнетая гнев и кровь в руки. От его крика мурашки побежали по спине, и Гаврила с гордостью подумал о том, с какими людьми его столкнул талисман. Исин тоже понявший, что сейчас произойдет, завопил во все горло и в ответ на вызов снизу раздался рев. Гаврила заглянул в пропасть под ногами и увидел, как драконья морда начала подниматься вверх.

— Сейчас все решится! — подумал Гаврила и, почувствовав мощь, с которой меч пошел вверх оттолкнулся ногами и взлетел вверх.

За спиной стало светлее — ярко оранжевый язык пламени догнал его и лизнул. В его свете он увидел, как остроголовые на птице натянули луки, но в одно мгновение фонтан пламени прошел сквозь него и коснулся их.

На мгновение в небе словно расцвел цветок — яркие лепестки колыхнулись на ветру, потом он превратился в плод, из оранжевого стал темно красным, а спустя мгновение словно из перезревшей ягоды косточки с него посыпались остроголовые.

Ломая неподвижные крылья, следом за ними упал комок пламени, что только что гордо парил в небе птицей.

— Двумя меньше!

Исин посмотрел в пропасть под ногами и содрогнувшись спросил.

— А Гаврила?

— Не знаю, — зло ответил Избор. Меч в его руке качался, нацеливаясь на дракона, что продолжал перхать огнем. — Там где-то, если не убился…

Исин, не слова не говоря, бросился вниз. Гаврила мог сейчас лежать где-то среди камней с переломанными ногами. Едва он подумал об этом, как вспомнил, что Масленников выпил мертвой воды.

Его обогнал Избор. Набегу он крикнул.

— Мало ли что… Может, он головой треснулся, тогда плохо…

День уже закончился, но неприятности дня вчерашнего старались пробраться в завтрашний день. Дракон, потерявший их в дыму, все еще утюжил брюхом камни перед входом в пещеру. Теперь, когда от остроголовых остались только высохшие кровавые пятна на камнях он оставался их самой крупной неприятностью.

Избор этого не хотел. Неприятности следовало оставить в прошлом. Оставалось только найти способ сделать это.

На фоне бегущих облаков острый зуб скалы, увенчанный камнем, выглядел угрюмо и недоброжелательно. Камень, казалось, качался, едва удерживаясь на гребне. Избор посмотрел на дракона в ярости метавшегося по площадке, на свой меч, потом вновь поднял глаза на камень. Из того, что ему попадалось на глаза, на этой площадке это была самый подходящий предмет способный сокрушить дракона.

— Эй, Исин, — позвал он товарища. Тот вынырнул из дыма.

— Гаврилу нашел?

— Нет. А ты?

— Тоже. Продолжай искать. А я займусь драконом! — он показал рукой на камень, а потом на пещеру под ним. Исин задрал голову, рассмотрел в дыму камень и закивал головой. Он все понял.

— Ну, если не получится, — сказал Избор, — то сам помни и Гавриле передай: налево от входа. Налево. Не перепутай!

Отбросив ножны, воевода крадучись подбежал к стене. К его счастью время уже поработало над этим камнем, и в нем было достаточно щелей, чтоб сунуть туда руку и выступов, чтобы поставить ногу. Кроме того скала довольно ощутимо отклонялась назад — это была не отвесная стена, а хоть и крутой, но склон. Находя опору для рук и ног в трещинах и норах, прорытых старичками, Избор быстро преодолел половину пути. Пока он лез, он прислушивался к грохоту, что доносился снизу. Там гремели камни, шипело пламя, поднимались волны смрада, когда загорались залежи мышиного помета, но в какой-то момент шум стих. На секунду Избор остановился перевести дух и посмотрел вниз. То, что он увидел, заставило его вздрогнуть и еще быстрее продолжить свой путь наверх. Дракон, там внизу, был уже без обоих крыльев и не мог подняться в воздух, но его длинная шея продолжала исправно служить ему. Где-то там, глубоко под ногами Исин и Гаврила пытались отвлечь внимание зверя на себя, но дракон сейчас и не смотрел на них. Богатыри дали ему возможность расправиться друг с другом по одиночке, и чудовище не хотело упускать ее. Дракон не стал строить никаких хитроумных ловушек. Он просто воспользовался тем случаем, который люди по своей глупости и недальновидности предоставили ему.

Голова его поднималась за Избором хоть и медленно, но все же быстрее, чем мог подниматься воевода. Уже сейчас дракон смог бы достать его струёй огня, но он не делал этого, наверное, оттого, что хотел сделать свое дело наверняка. Страх окрылил ноги Избора, он почти бежал по скале. В глазах дракона он был беззащитен, словно муха на белой стене. В эти мгновения человеком руководила только надежда на чудо. Надежда бесплотная, как плывущие над ним облака, но все же такая же реальная, как они. Дракон мог передумать, или же друзья там, внизу сумеют придумать что-то такое, что отвлечет дракона от беззащитной спины товарища.

Но все надежды оказались тщетными.

Дракон оказался проворнее. Он дохнул огнем чуть раньше, чем произошло то, на что рассчитывал Избор. Огненный лепесток вырвался из за зубов чудовища и факелом потянулся к воеводе. Он не видел этого, как не видел и того, что голова дракона тут же нырнула вниз, к Масленникову, сумевшему, наконец, добраться до драконьего брюха, но почувствовал приближение пламени. Когда облако огня коснулось Избора, волосы его затрещали и вспыхнули веселым пламенем, но любоваться этой картиной было уже некому. Дракон стучал мордой по камням отыскивая там Гаврилу, а тот, втиснувшись в стену, ждал того момента, когда дракон повернется к нему боком, чтоб достать мечем до незащищенной шеи.

Крича от боли, Избор выбрался на площадку. Выше него были только облака. Не потеряв разума, он первым делом сбросил с себя горящую куртку. Огненным комом она упала на площадку. Собрав в кулак горящие волосы, воевода швыряльным ножом обрезал их и швырнул ветру. Сбросив тлеющие портки, он усмехнулся — все оказалось не таким уж страшным.

Камень лежал гладкий, словно сам просился в ладонь. Наклонившись рядом с ним, Избор посмотрел вниз. С холодной расчетливостью он оценил положение на поле под собой. Сверху было отлично видно, что дело там случилось не шуточное. Всю площадку перед скалой затянуло дымом, сквозь который то здесь, то там вырывались языки оранжевого пламени.

Сам дракон топтался у самого входа в пещеру, сунув голову под брюхо — видно пытался зализать рану. Там же, но с другой стороны блестел меч Исина. Неумолимая последовательность того, что должно было случиться

«Сейчас он повернет голову к Гавриле, подумал он, — а тот попытается срубить ее…» Но все это было уже ненужным и напрасным. Встав за камнем, Избор поплевал на руки и уперся ладонями в прохладную, влажную поверхность. Он ни о чем не думал и ни на что не рассчитывал. Ему вспомнились все, с кем соприкасался за эти несколько дней — Брячеслава, щербатого кузнеца, Сераслана и князя Голубева, друзья, что сражались внизу, что бы дать ему возможность сделать дело и в одно мгновение все они словно передали ему часть своей мудрости и силы. Их сила расправила ему плечи, но постепенно их силуэты перед мысленным взглядом Избора, меркли, растворяясь в сиянии «Паучьей лапки». Серебристый свет заполнил и его и все пространство вокруг. Сияние полыхнуло нестерпимым светом и истаяло…

Тогда Избор открыл глаза.

Камня пред ним уже не было. Ни капли не сомневаясь в том, что он увидит под скалой, он посмотрел туда.

Камень лежал внизу. Из под него тянулась тонкая драконья шея, а около камня, окруженный отсветами догорающего огня орудовали Гаврила и Исин на всякий случай отрубавшие драконью голову сразу в двух местах. Обвеваемым ветром Избор сел на край скалы, свесив ноги вниз. Исин помахал ему рукой.

— Одолели! — крикнул он. — Наша взяла!

Избор кивнул головой, но ничего не ответил.

С удивлением и уважением он смотрел на талисман, ведущий их по Руси.

Ведущий сквозь кровь, пот и грязь, через страхи и опасности к цели которую ни один из них, а может быть даже и сам Белоян, не знал, возможно, даже и не мог себе представить.

Возможно она, эта цель, была далека, в отдаленном пространстве или времени и несть числа было тем, кто уже нес его по свету или тем, кому еще только предстояло нести его к этой цели. Все могло быть.

Возможно и то, что все происходящее сейчас с «Паучьей лапкой» было лишь небольшим эпизодом в ее многовековой жизни. Многие люди держали талисман в руках, считая своей собственностью, но он не был ничьим.

У таких вещей не может быть хозяина. Они сами управляют миром вокруг себя и наверное требование Белояна доставить ее в Киев не случайно. «Паучьей лапке» нужно было быть в Киеве. Это нужно Руси и тем силам, что стояли за талисманом. Это не было нужно остроголовым и тем, кто посылал их на Русь. Талисману нужно было попасть в Киев, и он выбрал себе в попутчики хазарина и двух русичей. Поняв это, Избор сказал тихо-тихо, словно боялся, что его услышат:

— Спасибо за честь. Мы справимся. Мы обязательно справимся!


К О Н Е Ц

25 марта 1999 г. — 26 сентября 1999 г.


Загрузка...