Свалка времени. Часть 2. Бродяга

Интерлюдия 2. Тени прошлого. Глава 27. Тракторист

Максим с гордостью выложил на стол запаянную в пластик карточку – удостоверение тракториста-машиниста:

- Сдал! На отлично! И теорию, и вождение.

- Что-то быстро. Всего месяц прошел.

- Полтора. Я же учился только на гусеничный трактор. Поэтому так быстро и получилось. Но ведь есть результат!

- Значит, надо это отпраздновать! – Олеся открыла холодильник. Там, на верхней полке, лежал большой торт-тирамису. – Не зря готовилась.

Максим сел за стол. Олеся быстро нарезала торт и устроилась на диване, посадив маленького Антошку на колени. Ребенок улыбался и пускал слюни, глядя, как отец за обе щеки уминает уже третий кусок.

Когда же чашки и блюдца опустели, Олеся взяла Максима за руку и спросила, глядя в глаза:

- Скажи, тебе это для Зоны нужно?

Максим вздрогнул, сжался и не удержался от шутки:

- Да. Я точно не собираюсь повторить подвиг Марвина Химейера. Не собираюсь сносить город бульдозером. Это все для Зоны.

Врать жене он не смог.

- Спасибо за честность. Что ж. Так тому и быть.

Максим вцепился Олесе в запястье:

- Как ты сказала? Это песня есть такая в моей «ковбойской» игре. Прямо так и называется: «Так тому и быть». Она звучит, когда герой скачет к месту последней битвы. Мы строим храм, только чтобы сжечь…

Олеся не ответила ничего, но Максим вдруг почувствовал ее боль. Отпустил руку жены и увидел на ней следы от пальцев.

- Ну вот. Теперь меня обвинят в домашнем насилии.

- А я бы хотела, чтобы эти синяки остались у меня на всю жизнь. Они ведь от тебя?

Олеся подула на руку, кровоподтеки посветлели и через минуту пропали. На их месте темнели почти незаметные царапины от ногтей.

Максим и Олеся коснулись друг друга лбами, потерлись носами друг об друга. Губы их соприкоснулись…

Вдруг отчаянно заверещал дверной звонок. Антошка, сидевший на коленях у матери, скуксился и заплакал. Олеся взяла его на руки, встала и отошла к окну. Максим бросился в коридор. Он точно знал, кто стоит за дверью, но все равно отступил, увидев Георгия Олеговича – своего бывшего тестя. Отца Алины – первой жены.

На первый взгляд Георгий Олегович казался во всем средним: средний рост, телосложение, талия и плечи. Даже лысина на его макушке и то выглядела средней. Но лицо его – угрюмое, плоское, с коротким приплюснутым носом и вечно опущенными уголками губ, давало понять: этот человек возражений не терпит. Оно не обманывало: когда-то Георгий Олегович был бандитом, но позже стал успешным предпринимателем, почти олигархом. Правда, до списков Форбс он так и не добрался. Максим всегда побаивался тестя, а теперь и ему и вовсе стало не по себе.

- Что вам нужно? – пролепетал он.

- Для начала – здравствуй, - Георгий Олегович протянул руку.

Максим робко пожал ее:

- Здравствуйте. Я думал, вы меня бить будете.

- За что? – в голосе бывшего тестя послышалось изумление.

- За Алю. Мы же с ней разошлись.

Георгий Олегович расхохотался:

- Вот буду я еще вмешиваться в дела моей непутевой дщери. Сошлись – разошлись. Мне-то какая забота?

- Тогда зачем вы здесь? Что вам от меня нужно?

- Может, я зайду? Перетереть надо… то есть, поговорить. Я же культурный теперь.

- А… ну, заходите.

Георгий Олегович снял лакированные, сверкающие ботинки, осмотрел коридор, заглянул к Максиму в логово, и только тогда прошел в большую комнату и сел на диван.

- Убогонько-то как, - пробурчал он, не стесняясь хозяина. – Не удивительно, что Аля бежала от тебя как от чумы. Попросил бы слезно, я бы тебя по первому разряду снабдил. Все гордость твоя никчемная.

- Мы отвлеклись от дела, - сказал осмелевший Максим.

Олеся налила в чашки чай и поставила на стол остатки торта.

Георгий Олегович отпил глоток, поморщился, но все же, видимо, из вежливости допил все остальное.

- Моча старого генерала, - так оценил он напиток. – Надо было настоящего чая прихватить. И кофе.

- И гамбургеров, - съехидничал Максим. – Так чем мы вам обязаны?

- Чем и раньше. Поедешь со мной на важные переговоры в Пензу. Подскажешь, кто там стукачок, а кто под меня копает.

- Как тогда? В те хорошие годы? А если я не хочу?

- Ты ничего не теряешь, тракторист, - Георгий Олегович повертел удостоверение Максима в руках. – Только в плюсе. Я тебя возьму, я тебя положу на место. И отбашляю сколько скажешь. Если не обнаглеешь.

Максим беспомощно посмотрел на Олесю, как бы перекладывая на нее ответственность за свое решение:

- А ты что скажешь?

Олеся тут же дала понять, что в дела мужа не вмешивается:

- Поступай, как сочтешь нужным. Ты – мужчина. Тебе и решать… хотя мог бы иногда и попылесосить.

Максим задумался. Деньги его не интересовали: Ларс щедро расплатился за добычу. С другой стороны, работа предстоит хорошо знакомая и не опасная. Это же не месить грязь в Зоне с риском попасть на обед к монстру или застрять в аномалии. Да и дома сидеть не хочется. И Максим, пусть и не без колебаний, согласился:

- Ну… хорошо. Когда едем?

- Прямо сейчас.

- Хорошо. Пойду рюкзак в дорогу соберу. И возьму пару бомж-пакетов. У нас, я так понимаю, купе будет?

Георгий Олегович наклонил голову и посмотрел на Максима, как на ярмарочного дурачка.

- Забудь то время, когда мы на паровозе катались. Сейчас все по-другому. А теперь, раз ты согласился, слушай меня и делай что скажу. Теперь я – твой временный босс. Давай собирайся, только много вещей с собой не тащи. Не в альпинистский поход идешь.

Максим пошлепал переодеваться. С минуту он перебирал рубашки, штаны и джинсы, и никак не мог придумать, что ему надеть.

- Ну чего застрял? – Георгий Олегович бесцеремонно распахнул дверь. – Что хочешь, то и бери. В этой дешевке ты все равно как голый. На месте в деловой костюм переоденешься. У меня есть знакомый портной, он за ночь сварганит одежку.

Максим надел новые джинсы, черную рубашку и легкую джинсовую курточку. Все-таки Пенза севернее Кубани. Георгий Олегович наблюдал за ним со снисходительной улыбкой.

Когда же Максим достал из оружейного сейфа Наган, глаза бывшего бандита натурально полезли на лоб.

- Э… Мальбрук! Ты что, с этим поедешь на переговоры? Это тебе не криминальная сходка в славные девяностые! Там охраны будет столько, что летучая мышь не пролетит, не то что киллер.

- Не могу же я идти без оружия! – возопил Максим.

- С портупеей, как комиссар? Ты в своем уме?

Тогда Максим достал дерринджер и запасные патроны:

- Ну хоть это?

- Нет… - начал было Георгий Олегович и вдруг изменился в лице. – Этот бери. Его легко спрятать. Ты что-то чувствуешь, да? Иначе бы ты так не упирался.

Максим сунул дерринджер в карман. Что-то неопределенное скребло ему душу, но сам он пока не был готов отвечать на вопросы. Поживем – увидим. А пока – вперед! Там разберемся.

- Я поехал! – крикнул Максим жене. – Скоро вернусь!

Олеся вылетела в коридор, прижалась к нему, поцеловала на дорожку и провела пальцам по губам и носу:

- Жду. Возвращайся! Береги себя.

Максим вышел на пышущую жарой улицу вслед за Георгием Олеговичем. Их ждал приземистый черный «Мерседес», занимавший, как казалось на первый взгляд, половину дороги. Бритая голова водителя едва темнела за тонированными стеклами.

Лютый холод внутри машины обжигал: кондиционер шпарил вовсю. Кожа у Максима тут же покрылась пупырышками.

- Тут у вас Арктика? – спросил он, дрожа всем телом. – Скоро иней на окнах появится.

- Сделай потише, - приказал Георгий Олегович водителю. – Южанина повезем. Глядишь еще, околеет.

Машина плавно, очень плавно, тронулась и покатила по улице. Так же плавно она набрала скорость, как только выползла на трассу. Очевидно, водитель не хотел беспокоить важного пассажира.

- Как на диване сидишь! – восхитился Максим. – И тишина. Можно шепотом разговаривать.

- Тебе еще предстоит увидеть настоящую жизнь, а не твое убогое существование, - Георгий Олегович был доволен произведенным эффектом. – Жалею, что поссорился тогда с Алькой и упустил тебя из вида. Сам понимаешь, времена тяжелые были. Ничего, наверстаем. Ручаюсь, ты не захочешь возвращаться обратно, в беспросветную нищету. Отдыхай, в общем. Наслаждайся путешествием. О жизни позже перетрем.

«Мерседес» помчался по трассе на Краснодар. Максим глядел в окно на поселки и городки, на машины и тракторы, на людей, то спешащих куда-то, то работающих на полях в невыносимую жару. Он вдруг ощутил себя в другом мире – в некоей Зоне, недоступной простым смертным. Вот сверкающая лаком роскошная машина мчится по шоссе, внутри нее прохлада, тишина и комфорт. А снаружи грязной, мутной рекой течет совсем иная жизнь – жизнь червей, которые копошатся в навозной куче, пытаясь тяжким трудом добыть себе пропитание. И эта отделенность еще больше усиливалась, стоило взглянуть на плоское, ухмыляющееся лицо Георгия Олеговича. Он смотрел на всех свысока и, видимо, ощущал себя как минимум полубогом.

Понемногу Максим задремал и очнулся, только когда Георгий Олегович толкнул его в бок и прокричал прямо в ухо:

- Соня! Подымайся! Мы на месте! Горазд же ты дрыхнуть! Не добудишься! Вылезай давай!

Максим, повинуясь приказу, выскочил в жаркую духоту и онемел от изумления. «Мерседес» привез его в аэропорт. Кругом, сколько хватало глаз, расстилалось летное поле: рулежные дорожки, взлетные полосы и технические площадки. Далеко в стороне сверкало под лучами солнца закованное в стекло здание терминала с надписью «Краснодар. Пашковский». Совсем рядом высились гигантские ангары, способные вместить в себя могучие лайнеры. Сновали туда-сюда топливозаправщики. Завывали вентиляторы реактивных двигателей. Едва заметно пахло керосином.

Вдруг раздался резкий свист и из ближайшего ангара выкатился маленький двухдвигательный реактивный самолет – так называемый бизнес-джет. Клюнув носом, он остановился рядом с «Мерседесом». В борту открылась дверь, нижняя ее часть опустилась, образовав трап. На бетон выскочила длинноногая девушка в облегающем синем платье:

- Добро пожаловать на борт! – прощебетала она.

Максим сам не свой поднялся по трапу, вошел в отделанный деревом и кожей салон, и остановился в растерянности.

- Ну что же ты? – Георгий Олегович подтолкнул его к дивану. – Присаживайся!

- Мне кажется, я своим видом оскверняю эту роскошь.

- Ха-ха-ха! Это ты здорово придумал! Ничего, мы еще сделаем из тебя мажора!

- Мажора – Методие Бужора.

Максим сам улыбнулся собственной шутке, сел и только что не провалился в диван. Стюардесса застегнула на нем ремень безопасности.

- А можно мне в кабину? – робко, едва слышно спросил Максим. – Я всю жизнь мечтал…

Стюардесса просияла улыбкой:

- Можно, только после того как мы выйдем на эшелон. Хорошо?

Она застегнула ремень безопасности на Георгии Олеговиче и села на сиденье у переборки, возле двери в кабину пилотов. Рядом с ней устроился бритоголовый водитель. Самолет вновь качнулся, подкатил к полосе, чуть накренился на крыло и вырулил точно на ее середину. Взвыли двигатели. Все быстрее поплыли погашенные днем огни – фонари на толстых ножках. Пол поехал вверх: бизнес-джет оторвался от земли и начал набирать высоту. Городская застройка Краснодара быстро превратилась в серое пятно с отчетливо видимой шапкой выхлопных газов. Наконец самолет развернулся и выровнялся. Стюардесса расстегнула ремни на обоих пассажирах.

- Теперь, если хотите, можно и заглянуть в кабину.

- Правда… можно? – Максим вскочил, сжав от нетерпения кулаки. Сейчас он был как ребенок, которому пообещали за хорошее поведение новую игрушку.

Стюардесса провела его в святая святых любого самолета и пристроила на откидном сиденье за спинами пилотов – двух молодых людей в белых рубашках с шевронами и темно-синих брюках. Максим, раскрыв рот, боясь пошевелиться, сидел там весь полет. Он отмахнулся от шерри с пирожными-безе и от шампанского и проглотил только стакан минералки. Он наблюдал, как пилоты разворачивают самолет и снижаются к посадке. Он смотрел, как вдали появилась яркая черточка – посадочная полоса. Она росла и быстро превратилась в трапецию, обрамленную сверкающими искрами. Проплыли зеленые входные огни, бортовой компьютер отсчитал высоту, самолет покатился по земле и свернул на ведущую к терминалу рулежную дорожку. Только когда смолкли двигатели, Максим встал и бросился в салон.

- Вот это да! – он только что не тряс стюардессу за плечи. – Видели, как мы? Лампочки под нами – вжух! И мы уже едем! Спасибо вам! Огромное спасибо!

Стюардесса молчала, но взгляд ее явно говорил: «Странный молодой человек. Ведет себя, как ребенок».

- Ну, бегом! – поторопил Георгий Олегович. – Время – деньги, как сказал один мой друг.

Водитель куда-то исчез. Минута, и перед самолетом остановился новый черный «Мерседес» - точная копия того, что остался в аэропорту Краснодара.

Максим плюхнулся на заднее сиденье – мягкое как будто набитое пухом и довольно откинулся на спинку. Это не укрылось от глаз Георгия Олеговича:

- Что, распробовал сладкую жизнь? Погоди, это только начало. Настала очередь доктора, сервировки и лилейной. А еще тебя ждет грехопадение. Поехали!

Машина, как и в прошлый раз, плавно набрала ход и понеслась по улицам Пензы, притормаживая на светофорах.