Судья и палач

Глава 6

Середина августа. Среда

Агафью Николай увидел только следующим утром. Взъерошенная девушка влетела в кабинет начальника убойного отдела за пять минут до начала планерки. Плюхнувшись на первый попавшийся стул, она лишила недовольно поглядывавших в ее сторону друзей возможности высказать какие-то претензии, разумеется, чисто случайно оказавшись на противоположном конце стола.

Бурундук был явно не в духе. Почти каждому оперативнику за что-нибудь да досталось. Наконец, очередь дошла до троицы друзей.

— Теперь что касается группы Реброва, — проговорил он, нервно дернув щекой. — Майор, скажите, Вы вообще в курсе, чем занимается Ваша группа? Почему я сегодня утром увидел в плане мероприятий два допроса, которые лейтенант Полозкова провела три дня назад? Но это еще цветочки. Объясните мне другое. Как Вы собрались проводить допрос свидетеля… — начальник прошуршал бумагами у себя на столе и выудил упомянутый план мероприятий, — Ложкина Василия Максимовича? Вы владеете навыками спиритизма? Блюдечко крутите? Цитирую: «…упомянутый покойным Вася с высокой долей вероятности является Ложкиным Василием Максимовичем, чье тело обнаружено 12 июня…» И строчкой ниже: «…в связи с чем необходимо провести опрос свидетеля Ложкина Василия Максимовича…» Какой покойник упоминал Васю, и как, майор, вы собрались этого Васю допросить?!

— Это опечатка, Дмитрий Константинович, — покраснев до корней волос, отозвался Макс, стараясь не смотреть на украдкой хихикающих коллег. — Имелась в виду сестра покойного Ложкина.

— Какая жалость, а я-то, старый дурак, обрадовался… В общем, переделать. И, майор, вам переделать это безобразие, а не Полозковой. Понятно?

— Так точно, товарищ полковник.

— Ну, это общее, а теперь частности. Что у вас с убийством Лакса? Неделя прошла.

— Пока ничего нового, товарищ полковник.

— Плохо. Впрочем, с такими планами мероприятий, не удивительно, что и сами мероприятия оставляют желать лучшего. А, может быть, Вы недовольны кем-то из Вашей группы, майор? Так Вы скажите. Побеседуем, объявим выговор, поменяем, в конце концов.

— Нет. Группа работает безупречно. Ошибки и недочеты — моя вина, — твердо ответил Макс.

— Так исправьте их, майор. И побыстрее. Хорошо. Все свободны. Группа Реброва — задержитесь.

Несколько томительных минут друзья обеспокоенно переглядывались, пока коллеги выходили из кабинета начальника.

— Ну, что, товарищи, как дошли до жизни такой? — устало проговорил начальник убойного отдела, когда все вышли. — У Лакса оказались влиятельные родственники. Мне через день высочайшие резолюции спускают: «разобраться!», «привлечь к ответственности!», «пресечь!» Что прикажете на это отвечать?

— Мы работаем, товарищ полковник. Но нет никаких зацепок, никаких следов, никто ничего не видел…

— Да знаю я, Максим. Это дело вообще на висяк похоже. Но создать хотя бы видимость работы ты можешь? Я, что ли, тебя учить этому должен?! Зачем так откровенно задвигать?

— Понял, товарищ полковник, — нехотя отозвался Макс, который терпеть не мог «создавать видимость работы».

— Теперь наше юное дарование… Полозкова… — Бурундук переложил на столе какие-то бумажки, собираясь с мыслями. — Скажи мне, Агафья, какого черта на тебя контора глубинного бурения слюни пускает?

— В каком смысле, товарищ полковник? — опешила девушка.

— В прямом. Меня сегодня с самого утра вызвали в ФСБ и попросили не препятствовать переводу лейтенанта Полозковой на новое место службы. Девочка, если ты собралась уходить, то рапорт на стол, и я его подпишу. Что это за игры?!

Агафья покраснела не хуже, чем майор пять минут назад.

— Я никуда не собираюсь переходить, — отчеканила она, с трудом сдерживая гнев. — С представителем ФСБ разговаривала всего один раз, после дела Снайпера. На предложение сменить место службы ответила отказом.

— Нам полковник Хмарин в понедельник тоже говорил, что Агафья отказалась от перевода, — вмешался Николай.

— Вот оно, как, — задумчиво проговорил полковник и перевел взгляд на друзей. — А от вас, кстати, этот Хмарин чего хотел?

— Про лейтенанта Полозкову расспрашивал…

— Так, так… Ты не кипятись, Агафья, не кипятись, — Бурундук потер переносицу. — Суета какая-то вокруг тебя не здоровая. Впрочем, расчет понятен. Я должен был обозлиться на твои мнимые действия за моей спиной и пинком отправить в объятья фсбешников. Не прокатило, господа чекисты. Но что им от тебя надо?

— Не знаю, товарищ полковник, — пожала плечами девушка.

— Плохо, что не знаешь, — проворчал полковник. — Ладно, буду сам разбираться. Идите, работайте, таинственные мои. Максим, про Лакса не забудь. Я к вечеру жду твой план мероприятий. Нормальный план, а не это убожество.

Друзья вывалились из кабинета начальника убойного отдела в некотором обалдении и отправились к себе.

— Ну, и что это было? — нарушил тишину Николай, когда за ними закрылась дверь. — Что от тебя понадобилось фсбешникам?

— Демоны их разберут, — развела руками магичка.

— Агафья, я все больше склоняюсь к мысли, что тебя раскусили.

— Никто меня не кусал, — отмахнулась девушка. — Знахарка Агриппина. Все, точка, больше у них ничего нет и быть не может. Но там всегда остается шанс, что я просто ловкая мошенница. Вон у вас сколько всяких ведьм-колдунов, но за ними же ФСБ не бегает. А даже если они о чем то и догадываются, то доказать никогда не смогут без моей же помощи. Говорить, что им ее не дождаться, надо?

— Ладно. Проехали, — согласился капитан. — Что с Лаксом делать будем? Видимость видимостью, но работать тоже надо…

— Погоди, Коль, — перебил Макс. — У меня еще есть вопрос из не рабочих, так сказать. Агафья, где ты ночевала?

— У одного друга, ты его не знаешь.

— Что еще за друг? — уточнил майор, старательно следя за своим тоном.

— Говорю же, ты его не знаешь. Просто друг, с которым я иногда провожу время.

— Агафья, если у моей невесты появился друг, у которого она остается ночевать, то мне хотелось бы, по крайней мере, знать кто он такой.

— Зачем? Это же мой друг, а не твой. И ночевала я в его доме, а не в его постели, если тебя это беспокоит.

— Эм-м… Агафья, а тебе не кажется странным, что ты, моя невеста, можешь остаться ночевать у друга, но еще ни разу не была дома у меня?

— Нет, не кажется. Это получилось случайно. Мы просто засиделись допоздна.

— Со мной ты допоздна не засиживаешься… — тихо напомнил майор.

— Господа влюбленные, может, вы без меня разберетесь? — вмешался Николай, бочком выбираясь из-за стола.

— Куда ты? — наигранно удивилась Агафья. — Тут совершенно не в чем разбираться. Я встречалась со своим другом. Предупредила, что задержусь. Что еще выяснять?

— Как-то странно получается. Для друзей у тебя время есть, а для меня — нету. А ничего, что я вообще-то не деревянная чурка, которую можно оставить постоять в углу? — таки взорвался майор.

— Точно, не чурка? — усмехнулась магичка. — А то это послужило бы оправданием твоей упертости в некоторых вопросах.

От подобной наглости майор на мгновенье потерял дар речи, а девушка продолжила уже серьезно:

— Не злись, Макс, и не ревнуй. Я бы с удовольствием провела вчерашний вечер с тобой. Но ты — работал. Я должна была при этом верной собакой сидеть у твоих ног?

— Нет, сидеть не надо, — с трудом справившись с раздражением, ответил Макс. — Но пойми ты меня! Я волнуюсь, когда ты ночуешь неизвестно где. Я ревную. Да, вот такой я плохой! Но я же мужчина, в конце концов, и мне не нравится, когда моя невеста…

— Макс, — устало прервала девушка, — Было бы неплохо, если бы ты понял меня. Я не человек! Я магик! Мы не прыгаем из одной постели в другую, как люди. У нас даже понятия такого нет «ревность». Устаревшее, не используемое слово. Я и понимаю-то его только потому, что в свое время начиталась трактатов Древних. До большей части орийцев просто не дошло бы, что ты имеешь в виду. Повторяю, у тебя нет ни малейшего повода для ревности. А вот собственнический инстинкт изволь засунуть куда подальше!

— У меня нет собственнического инстинкта! — возмутился майор.

— Тогда и говорить больше не о чем!

— Но… — начал было Макс, но Агафья его уже не слушала, отгородившись папкой с материалами уголовного дела.

— Коля, что будем делать с Лаксом? У меня нет никаких идей, с какой стороны за это браться.

— Может, попробовать коллег по работе?

— Посмотрим, — Агафья зашуршала бумагами. — Убиенный работал в фирме «Геотом». Кому-нибудь это о чем-то говорит?

Николай покачал головой. Девушка повернулась к майору.

— Не слышал, — коротко отозвался тот. — Вы пока сами разбирайтесь. Мне вечером план мероприятий Бурундуку нести, «видимость работы создавать» по высочайшему велению. Выдумывать, как искать провалившегося под землю душегуба. Работать, соответственно, уже некогда. Потом расскажете, до чего додумались.

Агафья пожала плечами и снова отвернулась. Девушка не заметила затравленный взгляд, брошенный на нее Максом. Зато Николай заметил, и настроение у него тут же испортилось. «Нет, надо будет все-таки вечером с ней поговорить, — подумал он, пока магичка зачитывала вслух что-то из материалов уголовного дела. — Требует, чтобы Макс понял, что она не человек, и все время забывает, что он-то не магик…»

— Ну, и что ты по этому поводу думаешь? — ввинтился в его мысли недовольный голос магички, заметившей, что ее не слушают.

— Прости, я прослушал, — повинился капитан.

Девушка поморщилась:

— Я говорю, что в «Геотом» я звонила, когда мы нашли тело. Лакс занимался ремонтом в новой квартире и поэтому брал три месяца за свой счет, и на момент смерти уже два месяца на рабочем месте не появлялся.

— Ему так хорошо платили в этом «Геотоме»? — удивился Николай. — Я помню, сам как-то затеял ремонт на кухне, так потом полгода долги раздавал, несмотря на регулярную зарплату.

— Хм-м… А это мне в голову не приходило. Давай, я туда съезжу и разберусь на месте?

— Давай, — согласился капитан. — Я тогда смотаюсь к одному человечку. Может, он что интересное в клювике принесет.

— Удачи, — улыбнулась девушка, натянув мотоциклетную куртку и доставая из шкафа шлем. — Макс, до вечера.

Она быстро поцеловала уткнувшегося в монитор майора и вышла. Едва за ней закрылась дверь, Макс встал и подошел к окну.

— Ну, что ты скуксился? — несколько грубовато начал Николай, не зная, что сказать, когда они остались вдвоем. — Мало ли, с кем Агафья подружилась. Любит-то она тебя.

— Пока да, — не оборачиваясь, отозвался мужчина. — А потом она меня бросит. Я чувствую.

— Не говори глупости! — возмутился капитан. — Агафья же сама говорила, магики не бросают…

— Вот именно, — перебил Макс. — Магики не бросают магиков. А я-то человек. Чувствуешь разницу? Разве ты не замечаешь? Да, она любит меня, дружит с тобой… Но ровней нас она не считает.

— Ну, порой девочку заносит, — вынужденно согласился Николай.

— «Людям никогда не дотянуться до уровня магиков…» Помнишь? Рано или поздно она перенесет эту аксиому и на наши отношения, если уже этого не сделала. Магичка и человек, которому до нее «никогда не дотянуться». Догадываешься, чем это кончится?

— По-моему, ты преувеличиваешь, — покачал головой Николай.

— А, по-моему, преуменьшаю, все еще на что-то надеясь, — возразил Макс. — Ладно, езжай к своему человечку. Можешь взять опель. А я займусь бумагами, черт бы их побрал.

Вопреки своим словам, майор остался стоять у окна, бессильно опустив плечи.

— Спасибо, — буркнул капитан, подобрав со стола ключи от машины.

Он не знал, чем успокоить друга, и, беспомощно потоптавшись у двери и так ничего и не сказав, вышел в коридор.

Оставшись один, Макс вернулся за стол. «Не думать об этом! — приказал он себе. — Не думать!» Чтобы хоть как-то отвлечься, майор вывел на экран раскритикованный Бурундуком план мероприятий. Исправив несколько вопиющих ляпов, майор задумался над убийством Лакса. Даже для того, чтобы «создать видимость действий», как того требовал начальник, надо было хоть за что-то зацепиться. А вот зацепок как раз не было. Молодой человек без особых проблем зачем-то полез через ливневую канализацию в чужой подвал, закрыл за собой люк и умер.

Майор достал из папки фотографии, сделанные на месте преступления. Дверь заперта на висячий замок снаружи, и покойник сидел прислонившись к ней спиной, пока не свалился под ноги бабке с внуком. Окошки слишком маленькие, да еще и с решетками. Остается только люк, ведущий в ливневую канализацию. Майор задумчиво посмотрел на толстую металлическую решётку. «На нем остов старого холодильника стоял… Хрен сдвинешь!»— зазвучали в ушах слова Николая. Да и подвалы чаще всего закрывают снаружи… Как бы убийца не заманил Лакса в этот проклятый подвал, он должен был подготовить себе выход! И его можно найти! Обожжённый неожиданной догадкой, Макс схватил телефон. Но и Агафья, и Николай оказались вне зоны доступа.

Майор неуверенно посмотрел в монитор. Курсор укоризненно мигал в графе «Запланированные мероприятия». «А, где наша не пропадала», — подумал Макс и быстро набрал: «Продолжение выяснения обстоятельств, сопутствовавших неизвестным действиям неизвестного, повлекшим смерть гражданина Лакса, путем опроса возможных свидетелей». Он перечитал строчку. Звучала она несколько коряво, но майор, увлеченный новой идеей, махнул рукой и отправил текст на печать. Выяснив, что полковника на месте нет, Макс сунул еще теплые листочки в сейф, выключил компьютер и выскочил из кабинета.

Сорок минут спустя майор уже звонил в дверь квартиры на первом этаже. Разжившись ключами от подвала и навесив на дверь бумагу «Идет следственный эксперимент. Дверь не запирать», так как провести ночь в погребе ему все-таки не хотелось, Макс, наконец, спустился вниз. Решетка ливневой канализации была еще более массивной, чем казалась на фотографии, но неожиданно легко откинулась на смазанных петлях.

— Не в первый раз этим ходом пользуются, облагородили. А раз есть выход, значит должен быть и вход, — проворчал себе под нос майор, спуская ноги в открывшийся лаз.

Под ботинками влажно чавкнула грязь. «Хорошо, что дождей давно не было», — подумал он, зажигая фонарик, прихваченный с работы.

Труба была довольно тесной, но, согнувшись в три погибели, по ней вполне можно было передвигаться. Даже имелась возможность развернуться, хотя при этом приходилось обтереть плечами всю грязь со стенок. Майор вздохнул, проверил, лежат ли в нагрудном кармане блокнот с ручкой, и пошел вперед.

Люк под домом, где снимал квартиру Лакс, тоже оказался аккуратно смазан. «Жертва пришла отсюда, — мысленно рассуждал майор. — И пользовалась этой дорожкой не раз и не два… Зачем же ты сюда шастал, невинно убиенный гражданин Лакс? Или как раз очень даже винно убиенный? Подвал, где тебя нашли, обыскали вдоль и поперек — захоронок там не было. Значит, ты с кем-то встречался у чужих полок с маринадами. Интересно, с кем? И как душегуб до тебя добрался? Дверь отпадает, остаются только эти… Чертовы трубы!!!»

Размышления майора прервал удар. Задумавшись, он слишком высоко поднял голову и треснулся макушкой о новый люк. Поднять его не получилось. Просунув руку сквозь прутья, Макс понял, почему. Поперек решетки какой-то хозяйственный жилец возвел из нестроганых досок разделительную стенку своей загородки. Кое-как, при тусклом свете фонарика, вытащив из пальцев три занозы, майор отметил этот люк в блокноте и пошел дальше.

Но дальше ничего интересного не нашлось. Трубу перегораживали ржавые прутья толщиной в руку. Протиснуться между ними удалось бы разве что крысе. Майор, с трудом развернувшись, отправился в обратную сторону. Миновав знакомые решетки, он почти сразу наткнулся на развилку.

— А кто говорил, что будет легко? — проворчал себе под нос оперативник, сворачивая в правое ответвление. Через два шага он по пояс провалился в яму с вонючей грязью, чуть не утопив фонарик. Выражения, моментально подхваченные эхом, удивили самого майора. Он и не подозревал, что умеет так виртуозно материться.

Выбравшись наверх, Макс кое-как соскреб обломком кирпича жирную черную грязь с того, что еще пять минут назад было вполне приличными джинсами и, упрямо стиснув зубы, пошел туда, где в неверном свете фонарика виднелся поворот. За поворотом обнаружился тупик.

Следующий люк Макс нашел через десять шагов после развилки, с ходу приложившись лбом о выступающую металлическую раму коробки. Стерев грязным рукавом кровь, он попытался поднять решётку. Напрасно. Мало того, что петли заржавели намертво, так еще и, просунув руку сквозь прутья, майор нащупал здоровенный, такой же ржавый замок.

Спустя несколько часов и десяток набитых синяков и шишек злой, мокрый, замерзший и безумно грязный майор вернулся с подвал, где окончил свой земной путь гражданин Лакс. Поясница и загривок одеревенели настолько, что уже почти не болели. Зато в кармане у него лежал хоть и корявый, но довольно точный план ливневой канализации. И только два выхода из нее мог бы использовать убийца.

Макс устало разогнулся и, опустив на место решетку, пошел к выходу. Надо ли говорить, что дверь оказалась заперта?

— Твою ж мать! — выругался майор, в сердцах стукнув по створке кулаками.

— Эй, кто там? — донесся голос с другой стороны.

— Я! — обрадовался Макс. — Меня случайно заперли! Выпустите, пожалуйста!

Несколько минут за дверью царила тишина, а потом кто-то заскрежетал ключом в навесном замке. Оперативник вздохнул с облегчением. Дверь медленно открылась.

— Нечистый! — заорала заглянувшая в проем бабка, отшатываясь от шагнувшего ей навстречу существа с окровавленным лицом, да еще и измазанного жирной черной грязью.

— Ну, испачкался немного, — развел руками оперативник. — Вы бы с мое под землей поползали…

— Покойник! — перешла на ультразвук бабка, бледнея прямо на глазах.

«Сейчас в обморок грохнется», — отстраненно подумал он. Но старуха его удивила.

— Сгинь! — рявкнула она и с размаху захлопнула тяжёлую оббитую железом створку. Майора, на свою беду как раз шагнувшего в проем, просто снесло обратно в узкий проход между загородками.

— Твою ж мать, — в очередной раз пробормотал он. Мобильный не находил сеть, а из-за запертой двери неслись приглушенные вопли:

— Звоните в милицию! Покойник! В подвале покойник!!!

В следующий раз дверь открыли два сержанта патрульно-постовой службы, прибывшие по вызову.

— Майор Ребров, отдел по расследованию убийств, — не вдаваясь в подробности, сухо бросил оперативник, предъявив удостоверение. Благо оно в грязь не попало.

— Что же вы тут пенсионеров пугаете, товарищ майор, — попенял ему седой участковый, выглядывающий из-за патрульных.

— Оперативная необходимость, — буркнул Макс.

Он быстро проскочил через арку на улицу, старательно не обращая внимания на заполонивших небольшой дворик жильцов. Большинство украдкой, а кое-кто и в открытую, они смеялись ему вслед. По-вечернему плотный поток пешеходов огибал майора по большой дуге. «Видок у меня, наверное… — подумал он, заметив брезгливые гримасы на лицах прохожих. — Надо к Кольке идти. Умыться хотя бы».

Словно в ответ на его мысли в кармане запиликал мобильный.

— Макс, привет. За тобой заехать, или ты уже свалил с бумажной каторги?

— Свалил, — вздохнул майор. — Ты когда дома будешь? Я тут рядом.

— Отлично, — обрадовался Николай. — Тогда жди. Я минут через десять подъеду. Агафья тоже обещалась скоро быть. Она в историческом архиве копию плана ливневой канализации взяла. Как раз вместе посидим, подумаем, куда мог убийца Лакса деться.

— Твою ж мать, — брякнул Макс.

— Не понял, — оторопел капитан.

— Ничего, это я так. Подъезжай. Жду.

«Ну, почему, — думал он, убирая мобильный обратно в карман, — мне не приходят в голову простые и изящные решения? Почему мне вечно надо окунуться с головой в дерьмо?!»

— Гражданин? — прервал его размышления чей-то уверенный голос. Майор обернулся. Перед ним стоял полицейский, а у обочины мигала габаритными огнями патрульная машина.

— Ваши документы, пожалуйста, — протянул руку сержант.

Убедившись, что Макс не бомж, а порядочный член общества, патрульные уехали, и майор снова вернулся к своим невеселым мыслям: «Хорошо бы успеть почиститься, прежде чем Агафья домой вернется, а то еще и ее перепугаю…»

— Гражданин? — снова донеслось из-за спины. Майор со вздохом полез за удостоверением.

В одном ему повезло. Агафья вернулась домой, когда он, уже чисто вымытый, пил чай на кухне у Николая.

— Макс. Какой сюрприз! — улыбнулась она и, окинув взглядом завернутого в банный халат оперативника, добавила. — Помыться заскочил? У тебя воду отключили?

— Что-то в этом роде, — смущенно отозвался тот, стараясь не смотреть на трясущиеся плечи Николая, отвернувшегося к окну.

— Ты мне подсказал гениальную мысль! — продолжала, между тем, ничего не заметившая девушка. — Ты сказал, что убийца Лакса провалился под землю. Ну, я и подумала, а ведь правда! Именно под землю, точнее, в ливневую канализацию. Короче говоря, я, когда с «Геотомом» закончила, быстренько смоталась в исторический архив, и мне там дали план этой ливневой канализации. Со всем колодцами, перемычками и прочим. Я и не представляла, что под городом целый лабиринт! Конечно, может, что-то и изменилось, плану тридцать лет, но не думаю, что много! Осталось только пройтись по подвалам в округе и посмотреть, какой люк открывали недавно!

— Круто, — отозвался майор, просто, чтобы что-нибудь сказать.

Николай, хрюкнув что-то невразумительное, выскочил в коридор.

— Что это с ним? — удивленно спросила Агафья.

— Не знаю, — пожал плечами мужчина и тут же со стоном потянулся к затылку.

— А что с тобой? — забеспокоилась девушка.

— Шея затекла, — честно ответил Макс, не вдаваясь в подробности. Впрочем, девушка быстро придумала их сама:

— Ну-ка посмотрим, — пробормотала она, заходя любимому за спину. Тонкие пальцы, едва касаясь, пробежались по его коже. — Оу… Да у тебя все мышцы свело. Надо же было столько за компьютером просидеть…

— А что поделаешь? — с притворной покорностью проговорил майор, подмигнув появившемуся в дверях Николаю.

— Сейчас я тебе массаж сделаю, — продолжала между тем девушка, массируя ему плечи. — Ужас. Ты, что, вообще не разгибался? Давай-ка, солнце мое, договоримся, что бумагами все-таки занимаюсь я. Я убедилась, что ты справляешься с этим и сам, но не такой же ценой…

— Ну, если ты считаешь, что так лучше…

— Именно так я считаю, — безапелляционно подтвердила девушка.

— Хорошо, как скажешь, — скромно согласился Макс.

— Ну, как, легче? — спросила она, закончив с массажем.

— Просто супер! Ты волшебница!

— А, то, — ухмыльнулась магичка. — И больше никаких посиделок перед монитором. Обещаешь?

— Обещаю.

Николай, снова хрюкнув, вторично скрылся в коридоре.

— Отлично. Тогда я в душ, а потом будем ужинать и смотреть планы. Коля, поставь чайник, пожалуйста!

Девушка вышла. Едва хлопнула дверь ванной, Николай, уже не скрывая улыбку, вернулся на кухню:

— Не зря ты ползал по канализации.

Макс блаженно откинулся на стуле, закинув руки за голову:

— Ради такого бонуса я готов еще два дня там ползать. Кстати, спина действительно больше не болит.

На столе зажужжал настроенный на беззвучный режим мобильник Агафьи.

— Влад, — прочитал Макс, и медленно положил вибрирующий аппарат обратно на столешницу. — Это ее новый друг?

Николай кивнул.

— Ну, по крайней мере, она пока не прячет от меня свой телефон, — разом потеряв благодушный настрой, проворчал майор. — Наверное, это хороший признак.

Вернувшаяся из душа девушка мельком взглянула на мобильник, но перезванивать не стала. «Плохой признак», — подумал Макс.

После ужина Агафья развернула здоровенный лист с планом. Пока девушка искала в рюкзачке ручку, на стол запрыгнул толстый серый кот.

— А это кто? — опешила магичка, мельком глянув в сторону разлегшегося на холодильнике Маркиза.

— Это — террорист, — проворчал Николай.

— Эм… Кто?

Пришлось капитану рассказать ей про свои утренние приключения. Магичка пару раз хмыкнула, но от комментариев воздержалась, невнятно пробормотав что-то язвительное себе под нос. Друзья склонились над картой.

— Вот дом, где нашли Лакса, — сказала девушка, согнав серого террориста на пол и поставив маркером жирную красную точку. — Давайте смотреть, господа офицеры. Куда мог направится по трубам наш убийца?

Николай провел тупым концом карандаша по линиям:

— А тут что такое обозначено?

— Не понимаю, — присмотревшись, пожала плечами девушка. — Придется туда слазить и разобраться.

— Это решетка, перегораживающая проход, — вмешался майор. — Прутья вмурованы в трубу — не пройти.

— Отлично, — кивнула девушка, помечая тупик красной линией. — Значит, по этому проходу он мог дойти только сюда.

— Агафья, — сказал, наконец, майор, после нескольких красноречивых взглядов Николая. — Меня, в общем-то, тоже посетила эта идея. И я после бумажной работы прогулялся по этим подвалам. Даже маленький планчик накалякал.

— Серьезно? — обрадовалась магичка. — Так что ж ты молчишь? Давай его сюда!

Радости у нее поубавилось, как только Макс принес свой блокнот.

— Ты уронил его в эту канализацию, что ли? — с подозрением принюхиваясь, спросила она.

— Скорее немного испачкал, — смутился майор. — Грязно там.

Общими усилиями, отличив штрихи, нанесенные ручкой, от потеков грязи, друзья перенесли пометки, сделанные Максом, на большую карту.

— В итоге получилось, что кроме тех двух люков, которыми неминуемо воспользовался Лакс, доступны три выхода, — подвел итог оперативник. — Но один из них открывается на проезжей части. Я даже не пытался — машины так и мелькают.

— А оставшиеся два?

— Один выходит на поверхность в тупиковой арке вот здесь, — Макс ткнул маркером в карту. — Подгадать момент, когда во дворе никого нет — не сложно, а из окон его не видно, я проверял.

— Второй в подвале через три дома, как я вижу, — продолжила Агафья. — Но как убийца смог бы выйти из этого подвала? Оставил открытой дверь?

— А вот это самое интересное, — майор поморщился, припомнив, как его самого заперли, несмотря на предупреждающую бумажку. — Замок — врезной. Его можно открыть как снаружи, так и изнутри. Был бы ключ.

— Значит, надо проверять жильцов. У кого-то из них должна быть связь с Лаксом.

— Черт его знает. Петли смазаны и там, и там.

— Возможно, наш убийца и пользовался обоими выходами. Захотелось ему незаметно выйти из дома — пожалуйста, — предположил Николай.

— Возможно, — кивнула Агафья. — Но начинать все равно надо с дома. Какие-то темные делишки крутил гражданин Лакс. Понять бы, какие.

— Почему ты так уверена? — заинтересовался Макс.

— Я же была сегодня в «Геотоме». Предметно покойничком поинтересовалась. Жил гражданин не по средствам. Вот, смотрите. «Геотом» — фирма серьезная, пятьдесят один процент акций принадлежит государству. Занимаются они разведкой, добычей и очисткой от примесей редкоземельных элементов. Заметь, не золото, не уран, а просто очень редкие минералы. Их за здорово живешь в кармане не унести. Во-первых, потому, что выделить их из руды чрезвычайно сложно и дорого. Во-вторых, счет идет на граммы, а не на тонны. И, в-третьих, пойди, найди покупателя, ведь некоторые их них просто никому не нужны, ибо не имеют практического применения.

— Как это никому не нужны? — опешил Николай. — Они же дорогущие!

— Ага, я сама удивилась, — усмехнулась девушка. — Не могла поверить, что люди имеют глупость тратить колоссальные силы и средства на добычу бесполезного ресурса. Но в лаболатории «Геотома» меня в этом убедили. Например, по заказу государства они уже лет пять производят один из изотопов осмия. Осмий-187, кажется. Так, вот. Его совершенно никто и нигде не использует. Единственный мировой поставщик — Казахстан, который с 2004 года официально предлагает это вещество по 10000 долларов за грамм.

— Правильно, — заржал майор. — Складывают в закрома Родины. А вдруг пригодится. Представляешь, найдут ему применение, взлетит цена до небес, а у нас уже брусочки в сейфах под семью замками.

— Возможно, — не стала спорить она. — Скажи, а использованную туалетную бумагу люди тоже где-нибудь складируют? Вдруг и ей применение найдется лет через двести? Представляешь, взлетит цена до небес, а у людей уже штабеля необъятные… Под семью замками.

— О том, что копить в закромах Родины, и без нас разберутся, — хмыкнул Николай. — Ты давай ближе к Лаксу.

— Действительно. Что-то меня занесло, — слегка смутилась магичка. — Смысл в том, что на работе Лаксу красть совершенно нечего. Зарплата у него неплохая, но не заоблачная. Так откуда деньги на квартиру, ремонт, на отпуск неоплачиваемый?

— Значит, крутил свои темные делишки гражданин Лакс в свободное от работы время, — подвел итог майор.

— Получается, так, — неуверенно пробормотала Агафья.

— Тебя что-то смущает? — слегка нахмурился капитан, отметив ее тон.

— Угу, — задумчиво кивнула магичка. — Только демон меня раздери, если я знаю, что именно. Чувство, будто я упускаю что-то важное, лежащее под самым носом. — Она тряхнула головой, отгоняя сомнения. — Ладно. Потом подумаю. Все равно сейчас не понять.

— Забей, — махнул рукой майор. — Если это важно, само всплывет. А вот дом, который мы по люкам вычислили, прошерстить надо.

— Завтра этим и займемся, — подтвердил Николай. — Если по Лаксу все, на очереди Голиков. Какие мысли, господа офицеры?

— Я хочу съездить в ветеринарную клинику, — отозвалась Агафья. — Помните, один из владельцев собак упомянул, что слышал у ветеринара о каком-то элитном клубе. Я этот клуб так и не нашла. Никто о нем не знает. И список зарегистрированных бультерьеров исчерпала.

— Говорил я тебе, что у нас не европы, — поморщился Макс. — Ну, с чего ты взяла, что псы обязательно зарегистрированные?!

— Макс, если хозяин не жалеет денег на зубную пасту для собак, то на прививки он тем более не поскупится. Прививки делает ветеринар. Ветеринар по закону обязан завести на псинку, тем более такую серьезную, паспорт. Паспорт — это регистрация. Представь ситуацию. В очереди к ветеринару сидят несколько человек. Двое — собачники. Один явился на обычную плановую прививку. Он не испытывает беспокойства за своего пса, ему скучно ждать в очереди. Он заговорил с другим собачником, который привел красавца-питбуля, чтобы подстричь ему когти. Обсуждают питомцев, потом переходят на клубы. Скучающий собаколюб рассказывает о своем клубе и интересуется, в каком состоит его сосед. Тот отвечает, что его любимец из супер-пупер элитного клуба. Согласись такое поведение оставляет место для домыслов.

— И что же тебе приходит в голову? — хмыкнул майор. — По мне, так у второго просто денег нет на клубы-выставки, а сказать об этом прямо — постеснялся.

— На элитного пса есть, на то, чтобы подстричь ему когти у ветеринара, хватает, а на клуб уже не осталось? Странно. Либо клуб действительно чуть ли не тайный, либо хозяин не хочет показывать своих собачек обществу, что еще более странно.

— Ну, не знаю. По мне, так слишком много допущений-предположений.

— Других вариантов все равно нет, — вмешался Николай. — Тем более, в свете последних событий. Откуда Голиков узнал про Васю и Лену? Почему у него был пистолет, из которого Васю грохнули? Сам он стрелял, или украл ТТ вместе с винчестером? Собаки могли его покусать во время кражи, например. Но для этого у хозяина винчестера должны быть собаки. Так что ищи, Агафья, своего собаколюба.

— Ищу, — вздохнула девушка. — А еще надо покопаться в бумагах по этим лено-васям. Не зря же их адреса оказались на этой газете. Теперь-то ясно, что это не собутыльники Голикова.

— Черт! — Макс с размаху хлопнул себя по лбу. Ладонь окрасилась кровью.

— Это где ж ты голову так расшиб?! — воскликнула девушка, только сейчас заметив до сих пор скрытую под волосами ссадину.

— Впилился, пока ливневую канализацию изучал, — развел руками Макс. — Низко там…

— То у тебя грязно, то низко… — проворчала девушка, сбрасывая с пальцев маленькую искорку. — Ты, что, по трубам ползал, как Лакс?

— Пойду руки помою, — смущенно выскользнул из-за стола мужчина.

— Думаю, наш майор забыл заказать материалы по, как ты говоришь, «лена-васям», — хмыкнул Николай, отвлекая девушку от ненужных вопросов.

— Вот, балбес! — возмутилась Агафья.

— Да ладно тебе. Прости ему эту оплошность. В конце концов, благодаря Максу нам не придется бегать по подвалам. А это чего-нибудь, да стоит.

Магичка только улыбнулась, признавая правоту друга.

— Меня другое беспокоит. Если Макс оббегал все эти подвалы, то когда же он писал план мероприятий? Он пришел к тебе еще раньше меня. Чтобы успеть, он должен был выйти сразу за нами…

— План он написал, можешь не сомневаться. Майор обязательный человек. Другой вопрос, что именно он там написал. Бумажки и Макс — это гремучая смесь.

— Завтра узнаем. Если что, я переделаю, — ухмыльнулась магичка и чуть отклонилась, пропуская вернувшегося майора. — Макс, мы уже догадались, что ты забыл заказать материалы, так что можешь больше не удирать.

Тот, заметив, как подмигнул из-за ее спины Николай, с облегчением развел руками, мол, знаю, грешен.

— Коля, а твой человечек что-то интересное рассказал? — спросил он, желая окончательно закрыть тему.

— Ничего определенного. Вроде кто-то где-то что-то похожее слышал. Одни слухи.

— Слухи — это тоже хорошо. У любых слухов должен быть источник.

— Насчет источников он ничего не знал. Но обещал послушать повнимательнее, может, что и выплывет.

Коротко гуднула, закончив цикл, стиральная машина. Николай и Агафья поднялись одновременно.

— Сиди. Я сам достану, — попытался остановить девушку капитан, а Макс будто сделался ниже ростом: в машинке крутились изгвазданные в канализации шмотки.

— Ага, — ухмыльнулась магичка, и не подумав послушаться. — И сушить тоже сам будешь? На веревках?

Она вышла из кухни.

— Ну, вот, — проворчал Макс, — сейчас придется добавить к моему рассказу неприятные подробности.

— Не понимаю, чего ты так таишься? Ну, испачкался. Так для дела же. Что тут такого?

— Тебе легко говорить. Не ты же, как дурак, ползал полдня по вонючим трубам, не догадавшись, что можно взять в архиве план.

— Да ладно тебе, — невольно улыбнулся Николай. — Рассказал бы ей и все.

— Может, еще рассказать, как я в отстойник провалился? — обозлился майор. — Или как меня бабка с зомби перепутала?

Капитан с трудом подавил смех:

— Ну, так подробно, наверное, не надо.

— Вообще не надо. Хочешь, чтобы я лишний раз продемонстрировал ей пример человеческой глупости? Она и так не больно высокого мнения о человечестве вообще и обо мне в частности.

— Прям сразу и глупости…

— А как это еще назвать? Я, прожив в этом городе всю жизнь, изображаю крысу-переростка, потому что элементарно получить ту же информацию за пять минут в чистом архиве не догадался. А кто догадался? Иномирянка!

— Кто тут поминает иномирянку? — с улыбкой спросила вернувшаяся магичка.

— Я поминаю, — улыбнулся в ответ майор. — Восхищаюсь твоей способностью к адаптации.

«Что же между нами не так, — с тоской подумал он. — Ведь ты любишь меня. Почему же ты предпочитаешь его? Что со мной не так?»

— Да? — недоверчиво переспросила она. — Николай, я вещи высушила, только сами разберитесь, где твои, а где максовы.

Капитан кивнул с заметным облегчением. Агафья, приписав присутствие майора отключенной воде, не задумалась, с чего ему вздумалось стирать в чужой машине.

Магичка скользнула за спиной у Макса на свое место, легонько погладив его по затылку, словно проверяя, болит — не болит. От этой мимолетной нежности ему захотелось подхватить ее на руки и закружить по квартире. И тут же перед глазами встала другая Агафья, которая только сегодня утром обвиняла его в замашках собственника. Никакой нежностью тогда и не пахло. «Я должен понять, в чем дело», — решил он и, глубоко вздохнув, словно готовясь нырнуть, сказал:

— У меня есть один вопрос. Он тебе скорее всего не понравится, но…

— Ты опять про ЗАГС?! — нетерпеливо поторопила девушка.

— Не совсем. Ты сегодня сказала, что я должен понять, что ты не человек.

Брови Николая поползли вверх. Выглядело так, будто Макс ни с того ни с сего решил нарваться на очередную ссору.

— И? — улыбку с ее лица как ветром сдуло.

— Объясни мне, в чем отличие, — выдал майор. — Ты говорила, что у вас не бывает измен и разводов?

— Разумеется, нет!

— Ну, с изменами понятно. Это я одобряю, хоть и не понимаю, как вы добились такого высокоморального общества. Но развод… Мало ли какие обстоятельства могут в жизни случиться…

— Окстись, Макс! Какие еще обстоятельства? Узы богов — это раз и навсегда.

— А если не сошлись характерами? Ошиблись в выборе? В сексуальном плане не подошли друг другу, в конце концов?! — воскликнул Макс, не заметив очередной предостерегающий взгляд друга.

— Так не бывает, — пожала плечами девушка. — Сюзерен не может ошибиться в выборе и соединить две неподходящие друг другу души. Если в семье нелады — это вина супругов, их лень, эгоизм, нежелание избавляться от недостатков… Это повод задуматься над своим поведением, а не разводиться.

Макс, разинув рот, смотрел на магичку, не понимая, шутит она так, или говорит серьезно.

— Прости, но до меня не доходит, кто лучше самих людей, то есть магиков, может решить, с кем им лучше жить?! Кого любить, с кем растить детей? — выдохнул он, наконец. — Это же какой-то апогей тирании!

— При чем тут тирания?! — моментально ощетинилась Агафья. — Сюзерен дает совет. Магик вправе отказаться от него, и никакого наказания за сим не последует!

— Сюзерен — это бог магиков, Макс, — пояснил Николай, опасаясь, что друг наговорит резкостей.

— То есть на вашей Ории жрецы командуют? — не сумел остановиться майор.

— Нет, — усилием воли заставив себя говорить спокойно, отозвалась девушка. — Сюзерен живет среди нас. Он сын Создателя. И никаких жрецов у него нет. Любой магик может прийти к нему за советом. И Он не откажет. Хотя, этим не злоупотребляют. Большинство магиков переступают порог Небесного чертога лишь дважды в жизни. Когда получают Предназначение и партнера. Точка. Со своими мелкими проблемками мы должны справляться сами. Стыдно бежать к Богу с ерундой.

— Мило… И как сии подарки выглядят?

— Не понимаю твой вопрос. Никак не выглядят. Когда магику исполняется восемнадцать, он, отучившись в общей школе, приходит к Сюзерену за предназначением. Всезнающий касается его головы и сразу знает о нем все. Таланты и склонности, страхи и желания, мечты и надежды… И говорит, где лучше всего приложить свои силы и умения. Через пять лет, пожив вне школы или закончив Магическую Академию, это уже зависит от Предназначения, магик возвращается в Небесный Чертог, и все это повторяется. Сюзерен знает характер стоящего перед ним лучше, чем он сам. Не удивительно, что Милосердный создаст идеальную пару. И главное тому доказательство то, что на Ории просто нет такого понятия, как развод. Теперь тебе понятно? Ни о какой тирании в данном случае не может быть и речи. Только добрый совет того, кто мудрее нас.

— Погоди, погоди, — замотал головой Макс, ошалев от лавины шокирующей информации. — Ты мне как-то говорила, что по вашему тебе тридцать восемь лет, так?

— Так, — кивнула магичка. — Год у нас чуть длиннее земного, но это не существенно.

— Так ты что ж… Получается, что ты… Уже пятнадцать лет замужем? Дети, наверное, уже есть?

— Я, пожалуй, пойду телек посмотрю, — сказал вдруг Николай, поднявшись. — Не вздумайте тут опять переругаться.

Он выбрался из-за стола и вышел в коридор.

— Ты мне не ответила, — напомнил майор, едва заметив его уход.

— Нечего отвечать, — проворчала магичка. — Нет у меня ни супруга, ни детей. И никогда не было. Я отказалась от Выбора Сюзерена. И, как видишь, живу и здравствую. Никаких санкций за моим отказом не последовало. Я спокойно работала в Теневой страже. Даже сделала карьеру, как вы тут выражаетесь. Так что на собственном опыте могу сказать, что Советы Сюзерена — это именно советы, а не приказы.

— Извини за наглость, но ты сама себе противоречишь. Измен у вас нет, партнер один и навсегда, но ты, по твоим словам, замужем не была…

— Все верно. Не вижу никаких противоречий.

— Агафья, если тебе тридцать восемь лет, то как же ты решала проблему, прости, интимного характера…

— Какую еще проблему? Если ты пытаешься применить ко мне человечьи стандарты, и так вот заковыристо желаешь выяснить, был ли у меня сексуальный партнер, то мой ответ: нет.

— Так ты, что, девственница? — ляпнул, вконец обалдев, Макс.

— Создатели! За что мне это?! — картинно вскинула к потолку взгляд Агафья. — Да. Да, демон меня забери. У людей сие считается уродством?! Любой магик принимает узы богов невинным, как вы выражаетесь! И дело не в физических изменениях, порицаемых вашим обществом, ты, примитивный орангутанг! Случись близость до обряда, аура изменяется необратимо! Магик теряет магию! Навсегда!

— Так вот почему ты морочишь мне голову и тянешь со свадьбой! Ты вообще не собираешься выходить за меня замуж! Ты не хочешь потерять свои фокусы!

— Все-таки ты идиот… — устало констатировала магичка.

— Еще какой! Как я мог тебе поверить?! Ты же всемогущая ведьма! Великая иномирянка! А я всего лишь какой-то там человечишка, да?! Как это мы, грозные колдуньи, падем так низко?!

Она непонимающе смотрела на мужчину, медленно осознавая, что именно он ей сказал. Магичка судорожно глотнула воздух, пытаясь не выпустить наружу нарастающее со скоростью урагана бешенство. Ей это не удалось. Перед глазами поплыл красный туман.

— Ты меня достал! — Агафья резко поднялась, вцепившись в столешницу с такой силой, что побелели костяшки. — Хотел знать причину, почему я тяну со свадьбой?! Пожалуйста! У магиков дети рождаются поздно! Один случай из тысячи, чтобы родители были моложе ста лет! А ты мне все уши прожужжал о том, как мечтаешь о потомстве! Я не хотела лишать тебя этого!

— Но обряд… Твоя магия… Ты же боишься ее потерять… — оторопел Макс, разом растеряв весь свой пыл.

— Я не боюсь что-то потерять! — в ярости прошипела она. — Узы богов я могу призвать сама, хоть сейчас! Всего-то пару капель нашей крови и простейшее плетение! Ты. Ты и твои мечты, которые я боялась разбить! Вот единственная причина, почему я тяну со свадьбой!!! Но я же злобная стерва с манией величия! Такой ты меня считаешь, как выяснилось! Так, вот, у меня для тебя тоже сюрприз, дорогой! Я не отношусь к людям! Я другая! Я магик! Когда ты это поймешь?! Смотри! Смотри, какая я!

На побледневшего мужчину глянули бездонные омуты, а не глаза. Белка почти не было видно, только сгусток жидкого живого огня, рассеченный вертикальным, как у кошки, зрачком. Из-под пальцев магички потянулись струйки едкого дыма. В воздухе запахло жженым пластиком. На мгновенье майору показалось, что вокруг девушки пляшут язычки пламени.

— Что здесь, черт вас дери, происходит?! — на крики из комнаты прибежал Николай.

— Момент истины, — не оборачиваясь, отозвалась магичка, слегка отрезвленная его появлением.

Пушистые ресницы опустились, скрывая нечеловеческий взгляд. Она с трудом разжала сведенные судорогой пальцы. Там, где только что лежали ее руки, на столешнице обнаружились черные подпалины.

— Кажется, я испортила твой кухонный стол. Прости. Завтра же куплю новый. Я не умею восстанавливать пластик… Он не живой, как металл или дерево.

— К дьяволу стол, — Николай обнял ее за плечи, взглядом осадив дернувшегося было Макса. — Он все равно шатался. Теперь будет повод его выбросить. Пошли, посидишь в тишине, успокоишься окончательно. Или лучше душ прими. Мне это обычно помогает.

— Да, ты прав, — пробормотала магичка, позволяя себя увести. — Холодный душ будет как раз в тему.

Когда Агафья полчаса спустя вернулась на кухню, Николай сидел за столом один.

— Он уехал домой, — ответил мужчина на ее вопросительный взгляд. — Сказал, что ему надо подумать.

— Ясно.

— Ты тоже хороша…

— Не спорю, но… Помнишь, я тебе говорила, если любит меня, то примет такой, какая я есть… А если не примет, значит, любил не меня, а свое представление обо мне… Я, наверное, путано объясняю?

— Отчего же, — невесело усмехнулся Николай. — Все понятно. Только нельзя же вот так сразу…

— Только так и можно. И нужно. Жаль, слишком затянула. Зато теперь никаких недомолвок и тайн. Как камень с души свалился — легче дышать стало. А дальше — воля Создателя.

— Но…

— Я пыталась его понять. Пыталась объяснить. Но он все меряет своими человечьими стандартами. А мы, магики — другие. Вот он ревнует меня к Владу. Почему? На Ории у меня было два десятка подобных друзей. Работали, ходили в пивнушку, шутили друг над другом. И, что, это причина для ревности? — она запустила руку в волосы, распуская тугой узел. Тяжёлые локоны рассыпались по плечам.

— Пойми, девочка, — тихо сказал Николай. — Он ревнует, потому, что боится тебя потерять. Боится, что тебя уведут…

— Да что я, корова, чтоб меня уводить?!

— Извини, я неудачно выразился. Я хотел сказать другое. Макс боится, что кто-то покажется тебе лучше, чем он, и ты уйдешь. Понимаешь? Да хоть тот же Влад. Ведь вы проводите вместе так много времени, почему?

— Прости. Я не могу тебе этого сказать, — опустила глаза магичка.

— И ему не говоришь, — подхватил капитан. — А незнание рождает страх, что Влад станет тебе ближе, чем он, и ревность.

— Ближе? — удивленно переспросила девушка. — Да, кажется, я поняла, что ты имеешь в виду. Это ваше… Человеческое… Вы слишком близки друг другу. Друзья, супруги, дети… Это приятно, я сама в этом убедилась. И в тоже время рождает столько проблем. На Ории все проще. Вокруг каждого орийца словно очерчен круг. И сунуться за его границы никому и в голову не придет. Даже супруги уважают приватную сферу друг друга. Если один из них заночевал где-то в другом месте, это его право, и ничего злого от этого нет и быть не может. Поэтому у нас не бывает ревности.

— Но тогда у вас нет и любви, — опешил Николай. — Как можно не беспокоиться, если любимый человек куда-то пропал?

— Да, — задумчиво протянула девушка. — Наверное, ты прав. У нас нет любви в человеческом понимании. Из вашего языка скорее подошло бы слово «партнерство».

— Неужели ты хочешь такой жизни?

— Нет, — покачала головой магичка. — Не хочу. И никогда не хотела. В старинных трактатах Древние писали о любви. Я мечтала о тех чувствах, которые испытывали они, и отказалась от Выбора Сюзерена. Но тогда я не знала, что это не только счастье, но и боль…

Она закурила, глядя в темное окно.

— Мелкие неприятности не повод для того, чтобы начать курить, — нарушил тишину Николай.

— А я уже давно курю, хоть и редко, — грустно улыбнулась она. — Мне потом не очень хорошо, но это успокаивает. Ладно. Закрыли тему. Макс ушел? Хорошо. Ему надо переварить новости и не получить при этом язву желудка. А у нас куча трупов. И ни одного убийцы к ним. Давно пора заняться ими всерьез. Вопросы?

— Хорошо. Вопросы отложим.

— Отлично, — магичка повела рукой, отпуская с пальцев голубоватую искорку. На стол опустилась возникшая прямо в воздухе скатерть. — Прости. Свидетельства моей несдержанности меня отвлекают.

— Ерунда.

— Не ерунда. Обязательно куплю новый. А сейчас, пожалуй, пойду спать.

— Ладно. Спокойной ночи, Агафья.

— Спокойной, — кивнула девушка, выходя.