Студентка, коммерсантка и просто красавица!

Эпилог

Буэнос-Айрес, как завзятая сплетница, не спал ночами, чтобы утром поделиться со своими обитателями последними новостями. Жизнь в нём всегда била ключом, такова природа Латинской Америки, здесь никогда не бывает тихо и гладко. Здесь всегда ярко, суматошно и весело.

Вот и сегодня первые полосы газет пестрили красочными фотографиями прошедшего накануне карнавала. Сочные заголовки были подкреплены не менее эффектными изображениями, где молодые ослепительные девушки танцевали в ярких нарядах, которые были украшены стразами, вышивкой, перьями и едва прикрывали их обнажённые тела.

И на четвёртой странице среди новостей о богеме столицы притулилась короткая заметка, о том, что сегодня известная пара Пётр и Ирина Ильн стали родителями ещё одного малыша, имя новорождённого пока не разглашается. Молодая мама чувствует себя превосходно.

– Да, отлично себя чувствую после двенадцати часов схваток, – я отложила газету и посмотрела на мужа, который баюкал нашего кроху.

– Не ворчи, родная, – Пётр взглянул на меня полными любви и обожания глазами, – ты просто устала. Поспи, я пока присмотрю за Петькой.

– Неет, – простонала я, – ну, сколько можно повторять, никаких Петь. Вы меня с ума сведёте. Отец – Пётр, муж – Пётр, племянник – Пётр, теперь ещё и сын. Пощадите…

– И всё же, согласись, Пётр Петрович звучит…

– Гордо, – вздохнула я. Спорить с мужем об имени ребёнка мы начали с первого месяца беременности, обычно он всегда охотно шёл на компромисс, но тут оказался просто непрошибаем.

Наша жизнь в Буэнос-Айресе была давно налажена и сейчас, как говорил Юрка, мы занимались «активным размножением». Три года назад родилась наша дочь, Эвелина. Коротко все на местный манер называли её Эва. И когда малышка подросла, мы решились на второго ребёнка.

Мама с папой и обожаемой tia (исп. тётя) Мариной помогали мне справляться с беременностью и с дочкой, пока Пётр почти круглосуточно корпел над своими проектами.

Мы купили дом недалеко от родителей, на той же Авенида Мелиан. Наш бизнес, именно наш, процветал.

Я недооценивала всю мощь интернета, Пётр помог мне разместить рекламу на сайтах и вскоре вместо одного магазинчика, мы открыли целую сеть по всей территории Латинской Америки. Люди охотнее скупали косметику напрямую от производителя.

Проекты Петра также росли как на дрожжах, каждый новый день был ещё одним витком развития. Я всегда верила в мужа и уже давно не проверяю наши активы: во-первых, там царство мужа, во-вторых, разорение нам не грозит.

Со временем Алка и Ярик тоже перебрались к нам, со своими двумя детьми. У них родился второй сын Владислав. Такой же очаровательный и взбалмошный как мама.

Годы перестройки прошли для них нелегко, Ярик пытался открыть своё дело, но не очень успешно. Деньги в целом не потерял, но заработать не удалось. Своими старыми связями он пользоваться опасался. Как рассказывала сестра, все партийные шишки быстро переквалифицировались, кто в народных избранников, а кто и в откровенных бандюков. Впрочем, иногда это означало одно и то же.

Мы редко поддерживали с ними связь, цены на международные разговоры были просто баснословными, но, узнав, что они едва держатся на плаву, не раздумывая отправились с мужем в Россию, помогли им продать квартиру и перебраться в Аргентину.

Здесь они с Аллой открыли свадебное агентство и не прогадали. Яркая сестра и рассудительный Ярослав были идеальным тандемом для организации таких торжеств.

Звали с собой и Сорокиных. Но Юра и Люба наотрез отказались уезжать. Впрочем, их жизнь сложилась неплохо. Проныра Сорокин, был как поплавок, которого не сможет потопить ни одна волна. Он всегда отыскивал выход из любого тупика.

В Москве у них была сеть бутиков модной одежды. Заправлял всем Юра, но Люба была главной его поддержкой, она вела все финансовые дела компании. Приехав в Россию, мы побывали у них в гостях. Сорокины купили отличный дом на окраине Москвы, где и встречали нас всей дружной семьёй.

– Иванова, рад приветствовать, – балагурил Юрка.

– Я теперь не Иванова, а Ильн, – погрозила ему пальцем.

– Пардоньте, госпожа Ильн, – одноклассник шутливо поклонился.

– Хватит вам препираться, – перебила нас Люба, – Иришка, ты удивительно похорошела, – подруга крепко обняла меня, не сдерживая слёз.

Всю ночь мы болтали с ней о жизни, пока мужчины обсуждали бизнес, устроившись во дворе с бутылочкой виски.

– Знаешь, кого я недавно встретила? – глаза Любы стали печальны, – Андрея. Твоего бывшего. Ездила к родителям в наш городок и столкнулась с ним в магазине. Он сейчас живёт со своей бабушкой в однушке. Квартиры в городке они лишились, его отец умер. Вот и остались вдвоём. Что-то у него не заладилось, пришлось вернуться туда, откуда уехал. Расспрашивать я постеснялась. И всё равно, жалко его.

Это было похоже на мою скромную и тактичную подругу.

– Судьба сама решает, кого наградить, а кого наказать. Бессмысленно пытаться понять её виражи, зачастую они лишь бумеранг из прошлого, – у меня не осталось чувств к этому мужчине. Никаких. Даже жалости. Он сам выбрал и распорядился своей жизнью.

– Да, всё правильно, – согласилась Люба, – только вот жалко же.

Я рассмеялась:

– Подруга ты неисправима.

В этом была вся она. Как только их дела пошли в гору, Люба начала помогать детским домам, возила вещи, игрушки, просто сладости. Теперь у неё был небольшой благотворительный фонд. Благодаря ему удавалось оплатить сиротам дорогостоящие операции, которые порой делались только за границей.

– Ладно тебе, – отмахнулась Люба, – сама такая.

– Да, – согласилась я, – такая.

Мы с Петром помогали беженцам. Всё началось совершенно случайно, когда в ресторан, где пела мама, прибился голодный оборванный мальчишка лет десяти. Накормив его ужином, папа забрал малыша домой, позже его усыновила хорошая семья. Как оказалось, при бегстве родители Хорхе, как звали найдёныша, погибли. И он долго скитался по улицам, подойдя к ресторану на запах вкусной еды, решил попросить милостыню. Там его и нашла моя мама и не смогла пройти мимо голодного ребёнка.

Пётр заинтересовался вопросами беженцев, и мы узнали, что таких в Аргентине немало из разных стран. Были и просто дети бродяг, которые остались на улице одни. Нам удалось добиться разрешения властей города и открыть реабилитационный центр для детей и подростков. Теперь там почти всем заправляла мама, заявив, что нам и своих дел хватает, а у неё много нерастраченного душевного тепла, которого так недостаёт этим детям.

Удалось нам побывать и в родном городе, мы с Петром долго гуляли по его тихим улочкам, побывали возле школы, вспоминая наше странное знакомство. Пугавшая меня поначалу разница в возрасте, перестала иметь значение, мы были пазлом, который сложился. И всё равно кому из нас сколько лет.

Гуляя по скверу, который садили когда-то своими руками, услышала знакомый голос:

– Ира? Иванова Ира!

Обернувшись, увидела Николая. Он мало изменился за эти годы. Подтянутый, красивый и довольный жизнью.

– Здравствуй, Коля. Как я рада нашей встрече! – было приятно видеть его не опустившимся алкоголиком, а преуспевающим мужчиной, – ты живёшь здесь?

– Нет, приехал навестить родителей. Живу в Москве. Представляешь, ведь я поступил в лётное по твоему совету. И теперь командир воздушного судна международных авиалиний. Всё точно так, как ты рассказывала тогда на выпускном: пронзительно синее бескрайнее небо над головой, а подо мной проплывают ватные клочки облаков.

Мы ещё долго болтали, сидя на скамейке. Вспомнили одноклассников и старых знакомых.

Скорее всего, это была наша последняя поездка в Россию. Но кто знает, загадывать наперёд – занятие пустое.

От мыслей меня отвлекла вошедшая в палату Марина, она сама была на пятом месяце и просто светилась от счастья:

– Иришка, поздравляю! Где тут мой новоявленный племянничек? – забрав у Пети сына она принялась самозабвенно ворковать над ним.

– Где же твой благоверный? – спросила я.

– А то ты не знаешь, – отмахнулась подруга, – занят новыми разработками. Твоя идея с серией жидкой помады захватила его с головой.

Её мужем стал Марис. Вот такой вот судьба сделала вираж. Мои друзья познакомились на нашей с Петром свадьбе и сначала их увлёк просто разговор, нашлись общие темы для бесед. Вроде бы такие разные характером люди и по профессии тоже, ан-нет, влюбились друг в друга по уши и без оглядки. И я была за них искренне рада!

Я наблюдала за родными и думала, кого мне благодарить за подаренное счастье? Того пса из подворотни, которому отдала последнее? Может, он был вестником судьбы? Решил проверить, не очерствела ли моя душа за годы беспросветной первой жизни.

Когда даришь этому миру новую душу, поневоле задумываешься, куда ты привела ребёнка? И сейчас я была уверена, что мои дети пришли в удивительный, полный любви, счастья и радости мир, где мы с Петром сможем их защитить от любых невзгод. И объяснить главное – надо всегда верить в лучшее, не сдаваясь, не опуская рук, не черствея душой.

Банально? Да. Только вот на таких банальностях и построена вся жизнь. Где даже угостив бродячего пса последним куском засохшего кекса, в следующий миг получаешь в подарок новую, невероятную судьбу.