Страшная неделя

Глава 3. Скачущий священник

Новиков подошёл к почте – низенькому блёклому сооружению с серой железной дверью, к которой вело что-то вроде дорожки, теперь превратившееся в бассейн из весенней жижи. От покосившейся деревянной лавочки пыталась улететь с ветром прилипшая мокрая газета, а в покрышках, видимо, выполняющих функции клумб, раскачивались высохшие ветки прошлогодних цветов.

Потянув тяжеленную дверь, Новиков вошёл в тусклое помещение, разгороженное стойкой с пластиковыми стёклами. Отлично, открыто. И это в воскресенье. И правда, чудной посёлок.

– Здравствуйте, – дружелюбно произнёс Новиков, обращаясь к тощей темноволосой девушке за перегородкой. Она вообще никак не отреагировала, продолжала таращиться в монитор компьютера. – Добрый день, – чуть погромче поздоровался Новиков.

– Что вы орёте, мужчина? – покосилась на него девица. – Вы что, не видите, что окно не работает?

– Но здесь больше никого нет, – решил не терять терпения Новиков.

– Потому что обед!

– И таблички никакой нет, – не сдавался новый участковый.

– Табличку ему подавай, – процедила девица. – Да получи! – И она шмякнула на стойку старую исцарапанную табличку с надписью «тех. пер.».

– Я – майор Новиков, – пожёстче произнёс участковый и показал развёрнутую «корочку».

– Я же сказала – у нас обед!

– Начальство ваше где?

– Где надо! Вам-то какое дело?

– Начальника пригласите.

– Ага, щас, разбежалась! – девица фыркнула, как лошадь, и снова уставилась в монитор.

– Отлично, – буркнул Новиков и вытащил телефон набрал номер, дождался ответа и намеренно громко произнёс: – Господин Лисовский? Это майор Новиков. Мне нужно побеседовать с администрацией почты, но в отделении я никого не могу найти.

Девица за стойкой криво усмехнулась, а Лисовский пообещал решить вопрос. Действительно, не успел Новиков убрать телефон, как в помещении материализовалась дамочка лет сорока. Удивительно похожая на ту, что раскладывала пасьянс за стойкой. Или мать, или старшая сестра, не иначе.

– Чем я могу вам помочь? – спросила начальница почты, сгибая и разгибая дужки очков.

– Этого человека видели? – Новиков показал ей фото на телефоне.

– Может, и видела, – пробубнила директорша. – Тут народу шастает – тьма, всех не упомнишь.

– Его сегодня нашли мёртвым.

– А, у нового попа́ в огороде, – злорадно произнесла директриса. – Знаю, слышала. Допросились попа́, старые кошёлки. Батюшку им подавай, – наигранно тоненько-скрипучим голоском пропела почтмейстерша. – Вот и прислали не пойми кого.

Девица за стойкой хрипло хохотнула.

– Так вы этого человека видели или нет?! – всё-таки потерял терпение Новиков.

– Что вы орёте? Думаете, погоны нацепили, так вам всё можно?!

– Просто отвечайте на вопрос.

– А то что? – ехидно спросила директорша почты.

– А то я позвоню следователю и скажу ему, что вы что-то знаете, но скрываете. Он вас арестует и будет мариновать в изоляторе, пока вы ему всё не расскажете.

– Да ничего я не знаю! – огрызнулась почтмейстерша.

– А вот это его не будет интересовать, – в свою очередь съехидничал Новиков. – Если он подумает, что вы скрываете важную информацию, он из вас душу вынет. Зверь, а не человек. Я его давно знаю.

Новиков достал телефон и сделал вид, что набирает номер.

– Но я правда ничего не знаю, – глухо сказала директорша. Потом стукнула в стекло: – Эй, ты тут этого, которого в поповском огороде нашли, не видала?

– Не-а, – покачала головой девица за компьютером, даже не поднимая взгляда.

– Почтальона вашего можно увидеть?

– Можно, – сухо произнесла начальница и ушла.

Новиков смотрел в пыльное окно. На остатках снега, как на крупном сахаре, сверкали солнечные лучи. Сын Лисовского, пожалуй, прав. Люди здесь какие-то агрессивные. Мальчишка сказал, это из-за денег. Но какое богатство у почты? Вон, крыша даже течёт – таз стоит в углу, и в него капает грязная вода с потолка в ржавых разводах.

И служащие ну никак не тянут на состоятельных барышень – одеты просто, зарплаты у них явно не очень большие. Может, потому и злятся? Те дамочки, которых Новиков утром встретил в магазине, явно куда лучше обеспечены.

Вернулась начальница почты, следом вошла полноватая девица с короткой стрижкой и пирсингом.

– Здравствуйте, – из последних сил изобразил дружелюбие Новиков.

– Здрасьте, – буркнула почтальонша, глядя в сторону.

– Вы когда-нибудь видели этого человека? – Новиков уже привычным движением показал ей фото на телефоне. Девица глянула, по её лицу прошла судорога. Она молча помотала головой. – Точно не видели?

– Вам же сказали! – встряла начальница.

– Я просто мертвецов боюсь, – тихо произнесла почтальонша.

Девица за стойкой звонко рассмеялась.

– Как вас зовут? – спросил Новиков, убирая телефон.

– Вам зачем? – испуганно глянула на него почтальонша.

– Просто чтобы знать. Нам теперь работать в одном посёлке. Вдруг мне понадобится к вам обратиться, не буду же я кричать «эй, вы!».

– Света, – как-то трудно проговорила девушка.

– Сколько окрестных деревень вы обслуживаете?

– Э… не помню точно. Десять? Двенадцать? – неуверенно спросила Света у начальницы.

– Тринадцать, – буркнула директорша. – Толку от тебя как от козла молока, даже такую простую вещь запомнить не можешь, дубина.

Девица за стеклом снова захихикала, Света только закатила глаза.

– Вот, возьмите. Тринадцать моих визиток. – Новиков отсчитал карточки из пачки и вручил Свете. – Когда будете в своих деревнях, раздайте местным… как называются старшие в деревнях?

– Старосты, – подсказала Света, забирая визитки. – Хорошо, раздам.

– И вот ещё вам. Две. – Новиков отдал две визитки начальнице почты. – Как говорится, если что вспомните или если что случится.

– Обязательно, – изобразила улыбку директорша. И стала похожа на злобную карикатуру из мультфильма.

– До свидания.

Под общее прощальное бурчание Новиков вышел на улицу. Обернулся и сквозь оконное стекло увидел, как директорша отвесила Свете подзатыльник. Ну и нравы здесь.

– Так они же мамаша с дочками, – услышал Новиков старушечий голос под ухом. Действительно, он и не заметил, как к нему подошла бабулечка в цветастом платочке, завязанном под подбородком. И с неизменной вербой.

– Спасибо, ясно. Вы этого человека видели? – Новиков показала бабушке фото мертвеца из двора отца Павла.

– Нетушки, – покачала головой бабушка. – Никто его тут не видал. Откель он взялся?

– Вот и мне интересно, – буркнул Новиков, убирая телефон.

– Как вам тут?

– Обживаюсь, – выдал Новиков давно заготовленный ответ.

– Да, чудно́. – Бабуля смотрела в окно почты, где мельтешили начальница и её дочки. – Ждали-ждали батюшку, а прислали мальчишку какого-то. И как ему грехи-то рассказывать, а? Всё равно что внуку исповедаться. – Бабуля засмеялась, да так звонко, как молодая. – Да ещё этот остывший. Что-то там не так, что-то не так. Недаром он сейчас там прыгает, как ужаленный.

– Кто прыгает? – не понял Новиков. – Где?

– А батюшка. Скачет по двору да воет. – И бабушка чинно направилась к почте.

Новиков пару секунд смотрел ей вслед. Тоже, кстати, неплохо одета – пальто новое, чистое, по моде. И туфли кожаные, явно ортопедические. Нечасто таких бабушек в посёлках встретишь. Вот уж действительно – богатое село. Только что-то тут явно не так.

Отбросив мысли о старушке, Новиков снова направился к старой церкви. Скачущего священника тоже нечасто увидишь.

Впрочем, когда участковый подошёл к его дому, отец Павел не скакал и не выл, а громко с кем-то препирался. Судя по голосам, доносившимся из сада, он жарко спорил о чём-то с ремонтником Антоном.

Новиков уже развернулся, чтобы тихо уйти, но притормозил.

– Давай я ей сам позвоню, – говорил Антон.

– Ещё чего, – ответил отец Павел. – Я же священник!

– И что?

– Ещё я к ведьме не обращался! Ты это серьёзно?

– А что такого? – удивился Антон.

Новиков прошёл через кривую некрашеную калитку.

– А, снова здравствуйте, – повернулся к нему отец Павел. От спора у него даже пятна пошли по лицу и шее, прямо как у подружки Гаврила Лисовского.

– Привет, – помахал рукой Антон. – Про покойника ничего не слышно?

– Пока нет, – отозвался Новиков, подходя ближе.

– Вон чего после него осталось. – Антон указал на место под кустами, где утром нашли тело.

Седая трава оказалась почерневшей, будто была выжжена. Причём прямо по силуэту тела, которое на ней лежало.

– Даже ветки кустов как будто обуглились, – пробормотал Антон, осторожно поддевая тонкие чёрные ветви.

– Ничего себе, – пробормотал Новиков, разглядывая подпалину, повторяющую контур трупа. Он, конечно, насмотрелся на всякие труднообъяснимые вещи, но такое видел впервые. Ремонтник Антон, кажется, тоже. А вот по реакции священника что-то угадать было сложно. Он скорее злился, чем удивлялся.

– Я ему говорю: позвони Ядвиге Мстиславовне, она знает, что в таких случаях надо делать, – наставительно проговорил Антон. – А он – ни в какую.

– Я же священник, – повторил отец Павел.

– А кто эта Ядвига… э…? – Новиков сдвинул брови, пытаясь припомнить сложное имя.

– Да местная бабка, – произнёс Антон, сбавив обороты. Видимо, стеснялся назвать её ведьмой. – Знает про такие штуки. Да ты её утром видел, она заходила.

– Это женщина в берете? – припомнил яркий наряд Новиков. И в памяти всплыло ещё кое-что: – Это её внучка такая бледненькая, лет тринадцати? Зина, кажется.

– Зоя, – поправил Антон. – И ей пятнадцать, как Гаврилу. Они у нас вместе учатся, в одном классе.

– Девятом? – кисло спросил Новиков. Ведь его дочке Василисе предстояло переехать в Покрышкино и пойти в десятый класс. А значит, оказаться в одной компании с этими чудны́ми детками.

– Да, в девятом, – подтвердил догадку Антон. – У нас всего по одному классу на параллели, зато все предметники есть.

– Класс, – глухо выдал Новиков. – В смысле – здо́рово.

– Вот и я говорю, – пробормотал Антон, глядя огромными глазищами в пространство. Потом тряхнул головой, будто что-то вспомнил. – Так что? Звонить Ядвиге Мстиславовне?

Священник в ответ только насупился.

– Звони, – сказал Новиков. И пока Антон водил пальцами по экрану телефона тихо повторил: – Ядвига Мстиславовна, надо же. Хотя я как-то встретил женщину по имени Вальпургия Карловна.

– А, Валюшка, – произнёс громкий старушечий голос за спиной Новикова, отчего вся троица во дворе дружно подпрыгнула и обернулась. Бабуля в малиновом берете ковыляла по заросшему дворику, опираясь на палку. – Давненько я её не видала. Как у неё дела-то?

– Лучше всех, – пробормотал Новиков. Сразу мог бы догадаться, что две эти тётушки знакомы. Если не состоят в родстве.

– Вот и славно. – Ядвига Мстиславовна остановилась и окинула компанию внимательным взглядом. Подбоченилась и по-деловому спросила: – Ну?

– Прошу прощения? – наморщил лоб отец Павел.

– Вечерня-то будет, или как?

– Вечерня же! – хлопнул себя по лбу священник. – А что, уже пора?

– Так три часа, – ответила Ядвига Мстиславовна. – Я подумала – приду пораньше, может, помочь чем надо.

– Кстати, о помощи, – оживился Антон. – Тут такое дело…

– Да не надо, – встрял было отец Павел, но ремонтник только отмахнулся.

– В общем, там, под кустами, где труп нашли, там что-то не так.

– Да там всё не так, – выдала бабуля. – Ну, показывай.

– А вон, – Антон указал на кусты.

Ядвига Мстиславовна потихоньку подошла, внимательно осмотрела кусты и траву. Потом хмыкнула, повела плечами и спокойно вернулась.

– И что?

– А что? – удивлённо переспросил Антон.

– Что, попы́ теперь с такими вывертами сами-то не справляются? – хитро улыбнулась бабушка. – Да, измельчал ваш брат.

– Вот я и говорю… – начал было отец Павел, но тут же сник. Видимо, устранять подобные явления его не учили.

– Н-да, – разочарованно покачала головой бабуля. – Святой водой побрызгай да псалмы прочитай. Соли насыпь.

– Соли-то зачем? – удивлённо спросил священник.

– А чтоб снова не полез! – усмехнулась Ядвига Мстиславовна.

– В смысле – снова? – медленно спросил отец Павел.

– Ты его сам впустил? – вместо ответа произнесла бабушка, палкой ковыряя сухую траву.

– Ну да. Мне показалось… – Отец Павел судорожно вдохнул. – Мне показалось, ему помощь нужна. Я калитку открыл, говорю: может, зайдёте?

– Он и зашёл, – кивнула бабушка. – Теперь он сюда дорогу знает. Так что водой брызгай вокруг всего дома, за забором. И соли, соли больше сыпь. Тоже по всему кругу.

– Вы это серьёзно? – недоверчиво спросил священник. Бабуля в ответ только хмыкнула.

– Погодите, – встрял Новиков. – Вы так говорите, как будто знаете этого человека.

– Человек, – передразнила Ядвига Мстиславовна. – Видать, Валюшка-то тебя толком ничему не научила, а?

У Новикова язык прилип к нёбу. О Вальпургии Карловне он старался поменьше думать, а лучше и совсем не вспоминать.

– Во-от, – поучительно протянула бабуля и, отпихнув с пути Антона, поковыляла к домовой церковке.

Когда она, широко перекрестившись, скрылась за дверьми, оставшаяся компания разом вдохнула и зашевелилась. Новиков повёл плечами, прогоняя оцепенение.

– А кто эта Вальпургия…? – Отец Павел снова наморщил лоб.

– Как Ядвига, только Вальпургия, – развёл руками Новиков. И правда – лучше-то всё равно не объяснишь.

– Ясно, – кивнул Антон. И обратился к священнику: – Соль у нас в магазине продаётся, только тебе теперь много нужно. Но я маму попрошу, она закажет хоть сто килограммов.

– Да не буду я соль сыпать! – возмутился отец Павел.

– И святой водой брызгать не будете? – спросил Новиков, сам не понимая, зачем.

– Ну, это другое, – уже спокойнее сказал священник. И повернулся к Антону: – Да, насчёт крыши, с этим делом всё как-то вылетело.

– Не волнуйся, – махнул рукой Антон. – Всё сделаю в лучшем виде. Иди спокойно служи, а я сейчас и начну. Да, товарищ майор, а чему там тебя учила Валь…, это, как её?

– Как у мертвецов дорогу спрашивать, – услышал Новиков свой собственный голос. От неожиданности у него даже колени обмякли.

Отец Павел таращился на него, как на чудика, выпрыгнувшего из коробки с сюрпризом. А Антон только усмехнулся:

– Ну, значит, и с этим трупаком ты быстро разберёшься. Ну, давай! Я – на крышу.

– А я – на вечерню, – быстро проговорил отец Павел.

Хорошо, что никто не пошутил про поехавшую крышу самого Новикова.

– Всего доброго, – попрощался Новиков и почти выбежал за калитку.

Пока гнал к таунхаусу, всё грыз себя за то, что сболтнул лишнего. Нет, ну та бабка тогда так и сказала. И потерпевшая, вернее, убиенная, именно дорогу и подсказала. Но это было один раз, и Новиков даже не был до конца уверен, что всё происходило именно так, как ему запомнилось. Может, его тогда просто слегка заглючило от стресса.

Да нет, всё правильно. Всё так и было. И окружающие теперь тоже в курсе. Отлично начинается служба на новом месте. И друзей завёл, и перессорился со всеми, с кем только можно, и безнадёжное расследование начал, и сумасшедшим себя выставил. Господи, как хорошо, что родители, жена и дочка этого не видят. А то не ровён час, психиатра вызовут. Ну что за мысли!

В поток сознания вклинился чем-то уже знакомый голос:

– Светка-то сказала, сохнут они там.

Новиков обернулся и посторонился, пропуская двух благообразных старушек, одну из которых встретил у почты.

– Здравствуйте, здравствуйте, – закивала ещё не знакомая бабушка. – Вы, чай, не на вечерню?

– Нет, я по службе, – солгал Новиков.

– По службе, – уважительно повторила бабуля. – А мы вот нового батюшку идём смотреть. Ну, счастливо, счастливо.

– И вам того же, – кивнул Новиков, мысленно сочувствуя отцу Павлу. Хотя и его тут тоже пока рассматривали и оценивали.

Да, а кто там всё-таки сохнет? Новиков достал телефон и стал демонстративно осматриваться, делая вид, что с чем-то сверяется. А сам мелкими шажками приблизился к бабулям, изо всех сил напрягая слух.

Они, правда, хоть и явно заметили его интерес, голосов не понизили, скорее наоборот, стали говорить даже громче. Вероятно, чтобы участковому было удобнее подслушивать.

– Так вот, – вещала на всю улицу бабуля, которую Новиков видел у почты. – Светка говорит, мол, там уже полдеревни слегло. И всё дети. Малые совсем. Фельдшерица бегает по домам, таблетки какие-то им суёт, да всё без толку.

– А в город? – спросила вторая бабуля, глядя под ноги, чтобы не наступить в весеннюю лужу.

– Так уже двоих или троих отправили. И всё равно толку нет – сохнут, да и всё.

Дальше бабушки шли молча. Потом бабушка с почты, видимо, не утерпела и многозначительно произнесла:

– Смекаешь?

Её подруга прошла ещё пару шагов, видимо, не смекая. Потом остановилась, глянула на подругу и замахала руками:

– Свят-свят-свят! Да ты что! Быть этого не могёт!

– Угу, не могёт, – передразнила её вторая бабушка. – Слыхала, чай, про покойника у попа́ во дворе?

– Да ты что! – шёпотом выдохнула её подруга. – Так это, стало быть, и к нам может…

– Да ну тебя! Пошли уже.

Бабуля подхватила подругу под локоть и потащила к церковке отца Павла. А Новиков так и остался стоять посреди дороги.

С ним такое уже бывало, когда все вокруг в курсе того, что произошло, а ему не говорят. Людям нравится чувствовать себя умнее других. И увы, часто такое тщеславие оборачивалось против них самих. А Новикову – разгребай.

И вот чтобы потом не разгребать эту огромную вонючую кучу, надо сделать что? Правильно, постараться предотвратить её появление. Затоптать в зародыше.

И как это сделать? Вот этого Новиков пока не знал. Решил начать с малого – позвонить Ракитину и узнать, не появились ли новости о покойнике.