Страна Свободных Джиннов (СИ)

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ: «ЗА БУЙКИ НЕ ЗАПЛЫВАТЬ!»

— Хома! Почему ты не хочешь снова заняться живописью? — спросила Халимар. — Мечты должны сбываться!

— Нет, наверное, это все не мое!

— Тем не менее, все твои работы находятся сейчас в частных коллекциях. Ты можешь собой гордиться! Создай что-нибудь в том же духе! — посоветовала Халимар.

— Нет! Снова котов и траву? Не хочу!

— Если за это платят, почему не хочешь? — удивленно спросила Халимар.

— Ах, Халимар! Не в деньгах счастье! — повторил Хома фразу, известную ему уже много лет.

— Такое выражение могут себе позволить лишь те люди, которые на себе испытали изобилие денег. Я, например. Люди, имеющие много денег, понимают, что счастье не в них. Но тебе рано об этом рассуждать, у тебя еще нет многого, что можно приобрести за деньги. Работай, Хома, трудись!

— А как же философы, которые отказывались полностью от материальных благ, чтобы посвятить себя созерцанию мира? — вспомнил Хома.

— У таких философов не было детей, которых они обязаны были кормить. И у них не было таких очаровательных жен, которым надо было покупать одежду и украшения.

— Но ведь не все философы были холостяками!

— Нет. Но счастливым без денег может быть только философ-холостяк. Ты не философ, и уж тем более, не собираешься всю жизнь быть холостяком. Тебе нужны деньги. Ты должен писать картины, чтобы я их продавала.

— У меня нет вдохновения.

— Так летим за вдохновением в Страну Свободных Джиннов! — предложила Халимар.

— А может, просто сходим на пляж? Люди приезжают ото всюду, чтобы ходить на море, а мы живем здесь, а еще ни разу не были на пляже!

— Пешком? К морю? Нет. Я лучше слетаю к маме с папой. Если ты со мной не хочешь, можешь тащиться на свой пляж, — сказала Халимар.

— Во-первых, моего пляжа у меня нет, я пойду на общественный. А во-вторых, если я захочу, ты тоже пойдешь со мной. А мама с папой подождут, у них целая вечность впереди. А вот лето ждать не будет: придет, побалует немного нас теплом — и снова осень-плакса за окном.

— Ого! Ты как белый джинн!

— И чем это я тебе вдруг напомнил белого джинна? — удивился Хома.

— Белые джинны любят рифмовать. У нас даже состязания такие проводятся. Предлагается общая тема, джинны ведут диалог, но в стихотворной форме. Побеждает тот, чья реплика последняя.

— А я тебе чем напомнил белого джинна?

— Придет, побалует немного нас теплом — и снова осень-плакса за окном! — повторила Халимар.

— Ну, и что? — не понял Хома.

— Так это же стихи!

— Какие же это стихи? Ты читала стихи … э-э-э … Пушкина? Вот это стихи!

— А ты знаешь кого-нибудь еще, кроме Пушкина? Пушкина я читала. Пушкина любят все джинны.

— Что, он тоже творил с вашей помощью, хочешь сказать? — недоверчиво спросил Хома.

— Нет. Но у него какой-то очень дальний предок был джинном.

— Врешь!!! Об этом нигде не написано!

— Если не написано, значит, неправда. А если написано, значит, правда. Логика железная. Тогда я напишу об этом в своем учебнике, и ты мне поверишь, — пообещала Халимар.

— Ты идешь со мной на пляж? — вспомнил Хома.

— Нет. Я за мамой соскучилась. Я в ССД полечу.

— Мы там были совсем недавно. Как ты могла так быстро соскучиться за мамой? Тебе же не три года!

— Не три. Но она моя мама, — печально сказала Халимар.

— Хватит притворяться. Я, твой господин и повелитель, требую, чтобы ты пошла со мной на пляж. Чтобы на тебе был красный купальник и светлый сарафанчик. Коротенький, чтобы были видны твои красивые ножки, и …

Ладно! Двадцать минус один — девятнадцать. А красный купальник — это еще минус один. Восемнадцать. Что там еще у тебя? Сарафанчик? Это еще минус один. Остается семнадцать. Будут еще желания?

— Ну, и хитрюга же ты, Халимар! Три желания списала с меня! А могла бы просто составить мне компанию.

— Просто так я могу повезти тебя в Страну Свободных Джиннов. Или в Шотландию. А на ваш пляж — только за три желания.

— Не надо нападать на наши пляжи. Конечно, до золотых песков, лазурных берегов еще им далеко, …

— … как до небес, — подсказала Халимар.

— Но и у нас ты можешь порезвиться в шелковой воде и ласковому солнцу свой тугой подставить пресс.

— Ты опять?

— Я не виноват, само вырвалось!

Хома и Халимар, взявшись за руки, спустились к морю. На ней был легкий сарафанчик бледно-желтого цвета, точно такая же панамка, а на ногах — красивые золотые туфельки, с длинными-предлинными носками, загнутыми кверху.

— И как ты собираешься плавать в обуви? — спросил Хома.

— Очень просто. Вверх ногами.

— Я бы еще одно желание отдал, чтобы такое увидеть, — необдуманно сказал Хома.

— Принимаю. Семнадцать минус один — шестнадцать!

Халимар на ходу сбросила с себя халатик, панамку, разбежалась и плюхнулась в воду. На поверхности воды остались только ступни в золотых туфлях. Эта картина привлекла внимание многих отдыхающих: по воде быстро передвигались золотые туфельки. Сначала они домчались до буйков, там остановились, полежали немного на поверхности воды — и быстро за буйки!

На спасательной станции объявили: «Девушка в золотых туфельках! За буйки заплывать запрещено!»

Туфельки вернулись обратно. Теперь они мчались вдоль моря то влево, то вправо так быстро, что Хома едва успевал следить за ними. И не только Хома, многих привлекло это необычное зрелище. А Халимар долго не показывалась из воды, все плавала вниз головой. Наконец Хома не выдержал.

— Халимар! — закричал он. — Прекрати это безобразие!

Туфельки остановились, из воды показался один палец Халимар. Этот жест означал, очевидно, что у Хомы осталось на одно желание меньше. После этого туфельки плавно направились к берегу. Когда ноги уже были на песке, поднялась из воды и вся Халимар во всей своей красе, с мокрыми волосами. Она открыла рот, но Хома ее опередил:

— Шестнадцать минус один, я все понял, я тоже умею считать. Ты хочешь поскорее удрать от меня в свою ССД.

— Нет! Я просто хочу, чтобы ты поскорее понял, что для тебя в жизни важнее всего. И пока я еще здесь и могу тебе помочь — сделай выбор! — объяснила Халимар. — Выбор, Хома, делай выбор!

Теперь Халимар лежала на горячем песке и наблюдала, как Хома пытается повторить ее фокус. Он плавал, выставляя кверху пятки, погружаясь в воду с головой. Но долго так плавать не мог, потому что ему, в отличие от бессмертного джинна, кислород требовался постоянно. Затем он доплыл до буйков, нормально, с головой на поверхности воды. Стал плескаться там, на глубине, как счастливый дельфин. Или как Эван, малыш из Лох-Несского озера, когда к нему прилетала с круассанами Халимар.

Халимар сидела на песке и ждала Хому. Волосы у нее уже высохли и были ровными и гладкими, хотя к ним и не притрагивалась расческа.

Наконец Халимар не выдержала одиночества. Она ступила на воду своими золотыми туфельками и зашагала по морской глади. Все отдыхающие ахнули! На спасательной станции сразу же объявили:

— Девушка в золотых туфельках, идущая по воде! Не вздумайте заходить за буйки!

Чудеса чудесами, это ваше личное дело. Главное, чтобы правила не нарушались. Халимар повернулась лицом к спасательной станции и помахала рукой. Дошла по поверхности воды до буйков, а дальше — ни-ни!

— Хома! Мне надоело сидеть одной на песке. Я пришла к тебе! — радостно сказала Халимар.

— Что ты людей пугаешь! Смотри, как на тебя все уставились! Полпляжа на тебя смотрит!

— А почему только полпляжа? — удивилась Халимар.

— А другая половина спит. Поэтому тебя не видит, — объяснил Хома.

— Безобразие! Они спят! Надо немедленно всех разбудить! — решила Халимар.

И тут же в небе, в ясном небе сверкнула молния, и послышались раскаты грома. Мрачные тучи мгновенно затянули небо, закрыли солнце. Капли дождя смешивались с морской водой, впитывались в горячий песок, стучали по телам отдыхающих. И только над Хомой и Халимар как будто был раскрыт невидимый зонт.

— Вот видишь! Все проснулись. Я же тебе обещала! — радостно восклицала Халимар.

— Зачем ты сделала это? Была такая чудесная погода! Ты испортила отдых стольким людям. И после этого ты смеешь называть себя белым джинном? — отчитывал девушку Хома.

— Хома! Ты серьезно считаешь, что дождь — моя работа? Ты мне льстишь! Я просто вовремя разглядела тучи, раньше других, и успела раскрыть над тобой зонт.

— Так это не колдовство? — недоверчиво спросил Хома.

— Нет, Хома! Это не колдовство! Это просто летний дождь, — ответила Халимар. — И скоро он прекратится, и снова солнце покажется из-за туч.

Дождь действительно прекратился. Но к тому времени многие отдыхающие уже убежали с пляжа.

Халимар увеличила одну золотую туфлю, превратив ее в двухместную лодку. Вытащила из воды мокрого Хому. За сухое полотенце, пирожок и бутылку минералки списала с него еще три желания.

Итак, у Хомы осталось всего двенадцать желаний, а он еще ничего ценного для себя не попросил.

— Халимар! Ты не джинн! Ты реализатор с рынка «Привоз»! — сказал девушке Хома. — Желание за пирожок! Угостила бы бесплатно!

— Но я же с тебя денег не беру, — возразила Халимар. — Кстати, а почему ты не попросишь у меня богатство? Обычно именно с этого все и начинают общение с джинном.

— Я не все! Я у женщин денег не прошу. И вообще, я ничего не прошу.

— Я заметила! И поэтому у тебя из тридцати трех осталось одиннадцать желаний, — печально подвела итог Халимар. — Всего одиннадцать желаний осталось мне исполнить — и я навсегда умчусь в заоблачную страну!

Хома молча слушал девушку.

— Всего одиннадцать желаний осталось мне исполнить! Всего одиннадцать желаний!

Наконец до Хомы дошло.

— Как одиннадцать?! Оставалось же двенадцать!

— А ты разве не хочешь меня поцеловать? — хитро спросила Халимар.

— Хочу! Конечно, хочу! — быстро купился Хома.

— Так что же ты сидишь, как каменная баба у археологического музея? Действуй!

— Ты с меня желания снимаешь, а я должен действовать? Действуй сама!

— Ты прав, Хома! Я сама поцелую тебя, даже трижды, — она поцеловала Хому в обе щеки, трижды, по старинной русской традиции.

Затем она достала откуда-то из воздуха свои старые допотопные счеты, что-то там перекидывала с одной стороны на другую, а потом обратно. Шептала над ними, якобы что-то подсчитывая.

— Итак, осталось восемь, — сказала вслух.

Хома понимал, что его обманывают, но молчал.

«Ничего! Пусть развлекается! Отольются кошке мышкины слезки!» — подумал Хома.

— Так что ты там хотел, мышоночек мой? — ласково спросила Халимар.

— Вот, досада! Постоянно забываю, что ты умеешь читать мои мысли!

— У меня то же самое: я постоянно забываю, что ты не умеешь читать мои. А сам догадаться ты не можешь, потому что ты, Хома, … Но мне велено тебя не обзывать.

— Может, пойдем домой? И я попытаюсь прочитать твои мысли? — предложил Хома.

— А может, дождемся ночи и полетаем под звездами над городом? — предложила Халимар.

— Тоже неплохая идея! — согласился Хома.

Они плавали в золотой лодке очень долго, пока солнце полностью не скрылось за горизонтом. В небе показалась луна, и лодка Халимар направилась прямо по лунной дорожке.

— Ну, что? Полетим? — тихо спросила Халимар.

— Полетим! — согласился Хома.

Лодка оторвалась от поверхности воды и застыла в воздухе. Какое-то мгновение повисела над морем, а потом медленно поплыла по небу туда, где светились огни города.

— Зачем лететь в Страну Свободных Джиннов? Здесь тоже можно очень мило отдохнуть.

— Ага, — недовольно проворчал Хома. — Если бы я знал, что поход на пляж мне будет так дорого стоить, я бы лучше согласился навестить твоих маму и папу!

— Вот так, Хома! Слушайся меня всегда!

— Ага! Слушаю и повинуюсь! — пошутил Хома.

— А тебе идет быть джинном, — нежно шепнула ему на ушко Халимар.