Страна Потекших Кисок

Глава 41

— Что-о⁈ Что ты, тварь членоподобная, сделал⁈ — Матерь Льюти, которая привычно сидела на коврике в своих «палатах», схватила чашу с отваром и с нескрываемой злостью запульнула ее в Николая. Пролетев мимо головы избранного, чаша ударилась об стену и рассыпалась сотней осколков.

Грубанов, который словно провинившийся школяр стоял посередине комнаты, испуганно опустил глаза.

Матерь Льюти вскочила. Размахивая руками, ураганом заносилась по комнате, сметая все на своем пути и выкрикивая грязные эльфийские ругательства. По крайней мере, Николай думал, что это ругательства — на языке эльфов он не смог бы сказать даже «Отсосите, пожалуйста!»

— Я же правильно расслышала — ты убил наших богов⁈ — продолжала свирепствовать эльфийка. — Я же правильно расслышала⁈ Мне не показалось⁈ Не привиделось⁈ Не приснилось⁈

— Так получилось… — промямлил мужчина. — Они хотели увезти меня с острова, и…

— Молчать! — взвизгнула сисястая. — Так вот почему на месте Смазки появилась дымящаяся дыра! Избранный наш постарался! А я-то голову ломала, что это такое⁈ А это сбывается пророчество из писания!

Глядя на мечущуюся в бешенстве эльфийку, Николай решил промолчать.

— И теперь нас перережут, словно свиней⁈ — не унималась та.

— Нет, я решил…

— Ты нам соврал! — перебила матерь Льюти. — Вот самое страшное!

— Как же так, господин? — раздался из уголочка разочарованный голос Хьюсти.

И на этот раз Николай не сдержался.

— Да что вы на меня наезжаете, дамы⁈ — вспылил он. — Ваши боги обычные шарлатаны! А я думал только о вас! Чтобы вам лучше жилось! Чтобы никакие уроды больше не прилетали и не насиловали вас! В тот момент все мои действия выглядели логично!

— Я не знаю, чем ты руководствовался, когда творил все это, — не согласилась матерь Льюти, — но логику я исключила сразу!

От этих слов Грубанов окончательно вышел из себя. Его глаза гневно вылезли из орбит, лицо покраснело, на висках запульсировали вены.

— Да как вы смеете, — пнув чашку, попавшуюся «под горячую ногу», воскликнул он, — так разговаривать с избранным!

Эльфийки переглянулись. Матерь Льюти, глубоко вдохнув, примирительно подняла ладони к лицу:

— Прости меня, избранный. Я действительно погорячилась. Пожалуй, нам всем надо успокоиться и подумать, что делать дальше.

— Согласен.

— Расскажи нам про богов, — вклинилась в их разговор Хьюсти. — Все, что тебе известно.

И Николай заговорил, стараясь хоть и незаметно, но во всех подробностях очернить Августина и его команду в глазах эльфиек, а себя, наоборот — выставить героем, спасшего целый народ от сексуального гнета.

Когда он замолчал, комната погрузилась в тягостное и длительное молчание.

— Я не верю… — наконец прошептала побледневшая матерь Льюти. — Значит, все это… было ложью? Наша вера, боги, писание, избранный…

— Я точно не ложь! Я — настоящий! — торопливо заговорил Николай. — Я победил вагиномонстра! Я умею стрелять хрено…

— Ложь, — отрезала матерь Льюти. — Ты тоже — ложь. А самое противное — ты принимал активное участие в этой лжи.

— А ведь мы поверили тебе, господин, — пробормотала Хьюсти. — Я тебе поверила!

Грубанов, конечно, понимал переживания эльфиек и даже им где-то сочувствовал… но больше всего он волновался о другом!

— Значит… больше никакого секса?

Остроухие вновь переглянулись, и Хьюсти не смогла сдержать нервную ухмылку:

— В любой непонятной ситуации думай о сексе, да, избранный? — И добавила с язвительными нотками в голосе: — Хуизбранный, блять! Больше никакого тебе секса! Вот!

Матерь Льюти жестом велела пепельноволосой замолчать:

— Не спеши, сестра. Все останется по-прежнему.

— Как так? — ахнула Хьюс.

— А вот так! Наши девочки не должны знать об этом обмане. Иначе я даже не представляю, к чему все это может привести… Начнутся волнения, беспорядки, анархия… Все должно остаться по-прежнему! — повторила матерь Льюти. — Обо всем об этом будем знать только мы.

— Я поняла, — склонила голову Хьюсти.

— Скажем всем, что адские врата распахнулись сами собой, — продолжила сочинять матерь Льюти, — а избранный проявил героизм и прыгнул в пекло. Спас всех нас ценой собственной жизни!

Грубанов помахал рукой, привлекая к себе внимание:

— Эй, ну вы меня со счетов-то не списывайте! В конце концов, у меня есть хреномагия… и нож! Вечером я спущусь в ад… и задам кузькину мать и Люциферу, и всем его приспешникам!

— Очень сомневаюсь, — покачала головой сисястая. — Демоны физически сильнее… И их — легионы.

— Главное, что вы останетесь живы. Для меня это на первом месте.

Матерь Льюти направилась к выходу. У самой двери остановилась и обернулась:

— Ты хоть и врун, избранный, но человек не самый поганый. А еще ты отличный любовник! Нам всем будет тебя не хватать… Пойду сообщу девочкам… обо всем. — И вышла.

Проводив эльфийку взглядом, Николай беззаботно плюхнулся на кровать и постучал по ней ладонью, приглашая к себе пепельноволосую:

— Знаешь, Хьюс, если сегодня вечером я умру, то…

— Никакого секса! — безапелляционно отрезала та. — Я на тебя слишком обижена! Да и тем более ты должен продолжать играть роль избранного… и трахнуть «новенькую»!

— Точно, дурацкие правила… Любую, значит, могу, да? — задумался он.

— Любую. Кроме меня, Крисси и матери Льюти. И не забывай, что с недавних пор мы сами выбираем тебе любовницу. По твоему же указу.

— Это правило я отменяю! — отмахнулся избранный. — А темную я же тоже могу, да?

Хьюсти устало вздохнула:

— Что тебе непонятно в слове «любую»?

— Просто уточнил. Тогда… — Грубанов прищурился, — Иримэ, я выбираю тебя!

Пепельноволосая закатила глаза и вышла из дома, оставив Николая наедине со своими мыслями… и с сотней самокруток матери Льюти.

— Будет тебе Иримэ, — едва слышно, с улицы, раздался голос эльфийки. — Вечером!

Ее слова сопровождал поистине дьявольский раскат грома.