Оторвав взгляд от задумчивого, несколько неуверенного и сомневающегося лица Лазара, Лука посмотрел на потолок и молча возблагодарил Богов за то, что не ему наследовать корону Райдана, а то наверное с ума бы сошел, как пить дать. Тифар в это время, вальяжно развалившись в кресле, задумчиво протянул:
- Я не ошибся, этот Немир - один из Гильдии Призраков?
Лазар тяжело вздохнул и, как бы нехотя, ответил:
- Да... Это его называют "Призрак Сиэлы".
Услышав знакомое название, Лука слегка прищурил глаза и сквозь ресницы посмотрел на Лазара. Дэмиен не говорил, что в Замке поселился один из Гильдии Сиэла. Да не какой-то там исполнитель, а Призрачный Музыкант. Насколько уяснил Лука, именно ему Сиэла обязана своим "вторым" именем - Гильдия Призраков.
Слегка склонив голову набок, Лука мягко поинтересовался:
- Хочешь сказать, что Дэмиен вот так возьмет и отпустит Плута по Империи бродить?
Лазар ухмыльнулся со словами:
- Именно он это и предложил. - Растянув губы в великолепной, в своей наглости, улыбке, Лаз дополнил - Мы его на Север думали отправить, но я решил, что это будет неплохой тренировкой для тебя как будущего начальника тайной службы.
Вообще, сказать по чести, Лазар зря об этом напомнил, потому как Тифар, к своему удовольствию, сразу после этой фразы, обрел в лице Реджа верного соратника, ведь ничто так не сближает как недовольство одним и тем же человеком. В данном случае - Ааш'э'Сэй. Редж, мрачно нахмурив брови, потому как он всеми силами пытался заставить себя забыть о том, что совсем скоро наступит тот момент, когда ему придется занять место Дэмиена, встал рядом с Тифаром и спокойно посмотрел в раскрасневшееся лицо Лазара. Император, заложив руки за голову, одухотворенным взглядом уставился в потолок, раздумывая над чем-то. На самом деле, он и сам сомневался, стоит ли отправлять Немира на Юг... Но, Дэмиен настоял на этом и, насколько понял Лазар, начальник тайной службы, тем самым, решил устроить своему преемнику некое подобие испытания. В конце концов, Плут тот еще хитрец, а будущему начальнику тайной службы с подобными господами придется общаться едва ли не ежедневно, так что... Хочет того Лука или нет, а с этим придется смириться. К тому же, возможно это - последний раз, когда он может покинуть Черный Замок на столь продолжительный срок, пусть и не по особо радостному поводу. Да и за Тифаром приглядит, заодно.
Поглаживая Лира по голове, Император, не делая попыток принять более подобающее его статусу положение, продолжил прерванный нескольким ранее, разговор:
- Итак, на Юг отправитесь вы вдвоем в компании Немира. Он, к слову сказать, знает кое-что о Братстве Ашара, возможно эта информация пригодится вам в поисках печати.
Де Льен, слегка нахмурившись, сухо поинтересовался:
- То есть, мы должны заниматься исключительно печатями, я правильно тебя понял?
Лазар, едва заметно покачав головой, несколько устало произнес:
- Печати - это "корень", все прочее - ветви. Пока ветви нависают над землей, переплетаясь и не давая солнечному свету проникнуть сквозь густую листву, до корней невозможно добраться...
Редж, мягко кивнув, тихо ответил:
- Нет смысла рубить ветви, пока корни подпитывают дерево. Новые побеги не заставят себя ждать, только вырастут они еще более кривыми, чем те, что были раньше.
Слегка прикрыв глаза, Император ответил:
- Я бы хотел, конечно, чтобы вы разобрались и с "корнем" и с "ветвями", только не думаю, что времени у вас хватит. К тому же, мы до сих пор не знаем точно, кто замешан в происходящем на Юге, да и можно ли винить кого-то определенного.
И Тифар и Лука были вынужденны согласиться. Если с северной частью все было, более-менее, понятно - деревня ашеров говорила о многом, то с южными территориями до сих пор не было понятно ничего. Ну злятся люди, ропщут, а когда было время, чтобы все до единого властью довольны остались? Только если во времена Райдана и то - не факт. Хоть и вошло то время в историю как "золотая эра", а все равно - раз нашел Клай последователей, значит не все так сахарно и медово было, как летописи утверждают.
Лазар, сделав еще один тяжелый вздох, устало произнес:
- Сейчас самое главное - найти печать, которая сломана. Смею предположить, что именно магия Кровавого влияет на ход событий. Далее, сообщите Командиру Заставы, что облавы, которые они делали ранее, не возымели никакого эффекта... Хотя, он и сам уже должен был это понять. - Замолчав на миг, Лазар продолжил - Всех, кто может быть замешан в готовящемся восстании брать под стражу. После того, как мы разберемся с происходящим и получим отчет о делах в Долине, разберемся с ними.
В помещении повисла гнетущая тишина, так как только что отданное распоряжение в корне противоречило политике молодого Императора, проводимой им с того момента, как он вступил на престол. Груб говоря, сейчас Лазар предлагал хватать всех, кто под руку подвернулся и сажать под замок. Де Льен, слегка подавшись вперед, сухо поинтересовался:
- Ты понимаешь, к чему это может привести?
Лазар кивнул и провел ладонью по лицу - вот уже довольно долгое время он просто не мог позволить себе нормально отдохнуть, мысли разбегались в разные стороны и казалось словно нечто важное постоянно ускользает от него... Что-то, что может стать причиной гибельной ошибки, которую ему никогда не забудут... Словно бы издалека, до Владыки Ардейл донесся его собственный голос:
- Да, я понимаю, что подобные действия повлекут за собой не только недовольства, но и дадут повстанцам шанс полагать, что Черный Замок в панике... Но, так оно будет даже лучше. Пусть считают, что мы действительно не знаем что делать, вот и идем напролом.
Подавив зевок, Лазар открыл глаза и задумчиво уставился в потолок. Все же, наверное ему стоило немного отдохнуть сегодняшней ночью, вместо того, чтобы пытаться воссоздать картину происходящего на доске для игры во "Встречу", но эта идея, на тот момент, показалась ему действительно хорошей. Где еще можно обыграть сложную ситуацию, с таким количеством участников, кроме как не на доске для "Встречи"?
Игра эта, известная всем жителям Империи, к сожалению, особым успехом не пользовалась - слишком много надо думать над каждым своим ходом, просчитывая и выверяя каждый шаг. И это - не самое сложное, надо еще суметь разобраться в противнике, найти его слабые и сильные стороны (а хороший игрок никогда и ни под каким предлогом не откроется), суметь верно просчитать его действия и извлечь из них выгоду. Кроме того, не стоит забывать и о том, что оппонент, в то время как ты раздумываешь над своими действиями, выискивает твои слабые стороны.
В общем-то, расставив на доске все фигуры, начиная с командиров и заканчивая "рядовыми", Лазар встал перед сложной дилеммой - кто именно является его противником? Кларин де Майен? Повстанцы на Юге? Ашар Кровавый и его Орден? Так и не найдя ответа, Владыка оставил доску в том же виде, в каком она и была, после чего направился к Дэминену. Вот и сейчас, доска для "Встречи" стояла на столе (каким-то чудом не тронутого игривым Лиром) и ожидала своего часа. И вот сейчас, вспомнив об этой злосчастной доске, Лазар вспомнил кое-что еще - Тифар, будучи еще совсем ребенком несмышленым, уже был признанным гением в этой игре. Лазар же, к своему огорчению, был вынужден признать, что для "Встречи" у него слишком деятельная натура, так что вряд ли когда-нибудь наступит тот момент, когда он, всего лишь блестящий игрок, сможет превзойти настоящего гения. Слегка прищурив глаза и бросив задумчивый взгляд на Тифара, Император сухо, дабы не спугнуть зародившуюся идею, сказал:
- Тифар, посмотри на доску для "Встречи", она стоит на моем столе.
Бывший советник, ничем не выказав свое удивление (потому как сейчас отнюдь не лучшее время консультироваться по поводу игры), подошел к столу и с некоторым интересом принялся рассматривать доску. Игровое поле для "Встречи" представляло собой обычную деревянную пластину, на которую нанесены двадцать горизонтальных и двадцать вертикальных линий. В игре участвует определенное количество камней, что зависит от величины поля. Например, когда детишек только учат играть в эту, действительно сложную, стратегическую игру, поле у них всего в пять линий или шестнадцать клеток, соответственно. При игре на маленьком поле у игрока всего сорок камней-рядовых и один "командир", сам игрок является главнокомандующим. Естественно, даже с маленьким полем играть сложно, потому что надо учесть не только свои ходы, но и ходы противника, то есть, по-хорошему говоря, все время держать в голове восемьдесят два камня, каждый из которых может переместиться и стать причиной поражения. Естественно, не все эти камни находятся на поле единовременно да и вообще принимают участие в игре, но забывать о них не стоит. Тифар слышал от Тая истории, что были мастера, которые могли победить на большом игровом поле имея лишь офицеров - всего восемь камней. В детстве Тифар очень хотел достичь такого же уровня...
Тихо покашливание со спины заставило вновь обратить внимание на доску, о которой говорил Лазар - большое игровое поле, восемь "командиров" заняли свои места, а вот поле противника было пусто. Сложив руки на широкой груди, де Льен прищурился и вопросительно посмотрел на Лазара со словами:
- Возможно, я не понял твоего гения... Но не соблаговолишь ли ты мне объяснить, что стало для тебя препятствием? Камней противника на поле нет... Или ты забыл, как правильно расставлять на поле камни?
В этот момент голос бывшего советника напоминал холодный зимний ветер, что пробирает до самых костей. Объяснялось это легко - в свое время Тифар потратил немало времени на то, чтобы обучить "рогатого болвана" как правильно играть и, чего-чего, а как правильно расставлять фигуры на поле он, болван этот самый, должен был запомнить на всю жизнь. Лазар, едва заметно улыбнувшись, сообщил:
- В этом-то и проблема. Как расставлять фигуры я помню, не могу определиться с тем, кто же противник.
- Точнее?
- Видишь ли, исключительно ради интереса я решил смоделировать происходящее на игровом поле для Встречи, тут-то и вышла оказия - я не могу понять, кто мой противник? Братство? Повстанцы? Владыка Бер? Невозможно начать играть не зная против кого ведешь "битву", а это может очень дорого обойтись, верно?
Тифар, нахмурившись, перевел взгляд обратно на доску - действительно, не зная, с кем играешь, невозможно сделать даже первый шаг. Самое главное в этой игре - понять психологию противника, ход его мыслей и что им движет. Это только юнцы неопытные думают, что самое важное - победа. Нет, для мастеров, которые могут легким мановением руки, с зажатым между указательным и средним плацами камнем, изменить ход выигрышной, казалось, бы партии, победа - последнее дело. Первостепенным для таких игроков является сама игра - столкновение двух интеллектов, битва разумов за пределами понимания. Но... Вступить в игру против того, кого ты не только не знаешь, но даже не предполагаешь кто он - прямой путь к поражению. Это будет подобно попытке слепого , глухого, кособокого калеки перебраться через бездонную пропасть по кривому и очень тонкому бревну.
Присев на краешек стола, де Льен подпрев подбородок ладонью и задумчиво произнес:
- Смотри, что у нас получается - повстанцев на Юге интересует твое свержение и освобождение от Императорской власти. Вряд ли кто-то из них задумал эту партию, потому что в этом случае они бы не стали просить помощи у берцав - аристократы не захотят делить южные территории с жителями Долины, а на это им пойти придется, если они хотят получать от них помощь. Вряд ли за этим всем стоит и Кларин. Тут вероятнее что он и повстанцы либо действуют сами по себе, периодически "подливая" масла в чужой огонь, либо кто-то с более "высокой" целью руководит ими так, что они и не подозревают об этом. Братство Ашара, на мой взгляд так же можно отбросить - ни берцы, ни южане, не согласятся с тем, чтобы в мир вновь явился Кровавый. Не для того они свою кровь проливали, чтобы потом по этой дороге торжественно прошел Ашар...
Лазар, вновь устало прикрыв глаза, уточнил:
- Что у нас получается? У нас появилась еще одна фигура?
Тифар пожал плечами:
- Возможно появилась, а может быть и есть. Просто хорошо прячется, отдав "бразды правления" в руки пешки, возомнившей себя королем.
Лука, который никогда особо эту игру не любил, подошел ближе к столу и принялся с любопытством рассматривать деревянную доску, с расставленными на ней камнями. Помолчав немного, он, с легким сомнением в голосе, спросил:
- Значит, получается, что противников у тебя три?
Этот неуверенный вопрос заставил Лазара подскочить (что вызвало неудовольствие задремавшего на нем Лира) и, стряхнув с себя мусор, подойти к столу. Глаза, до этого тусклые от усталости, загорелись с новой силой. Схватив со стола колокольчик, Лазар позвонил в него и, сгорая от нетерпения, сам подошел к двери. Слегка нахмурив брови, он выглянул в коридор, по которому быстро шел молодой служка. Не дожидаясь, пока слуга подойдет, Император громко сказал:
- Принеси мне еще две доски для "Встречи".
Развернувшись на пятках, мальчишка убежал, уже по пути задавшись вопросом:"А где он их найдет?" Во всем Черном Замке во "Встречу" играют только господин бывший советник, господин начальник тайной службы и сам Владыка. Помявшись немного перед дверью в покои господина бывшего советника, юноша постучал в нее и, когда ответа не последовало, тихонько заглянул в помещение. В комнате, идеально убранной и довольно светлой, не было никого, в связи с чем служка вновь застыл в неуверенности. От размышлений на тему :"Что ему будет если он сейчас имущество господина бывшего советника утащит?" его отвлек сам господин бывший советник - Тифар, сложив губы в ироничной усмешке отодвинул юношу от прохода и, войдя в комнату, холодно сказал:
- Еще одну у Дэмиена возьми.
Мальчик, судорожно сглотнув (потому как господин бывший советник даже в бытность свою опальным вызывал трепетный ужас) побежал в другую сторону. Тифар же, выдвинув один из широких ящиков своего стола, извлек из его недр доску для игры и две чаши с камнями. Когда он вновь вошел в кабинет Лазара, доска де Мора уже заняла свое место на столе. Сам де Мор отсутствовал - видимо готовился к путешествию с Эйрином и лейтенантом Южной Заставы. Лазар, бросив взгляд за спину, удовлетворенно кивнул и, слегка подвинув две доски, сказал:
- Мы уже расставили камни.
Де Льен, сухо кивну, поставил свою доску на стол и посмотрел на две другие.
- Это что? - Кивком он указал на ближайшее к нему "поле".
- Это - Юг.
С одной стороны стояли три черных камня, что покрупнее - командиры. Видимо сам Тифар, Лука и Плут. На поле противника так же было три крупных камня и несколько мелких. Тифар, слегка нахмурившись, заметил:
- Ты же не знаешь, сколько воинов в рядах повстанцев...
- Это не так уж и важно, наших я тоже на доску не переносил.
- Хорошо, кто командиры?
Указывая пальцем на каждый из камней, Император перечислил:
- Командующий повстанцами, связной с Долиной - если он есть, то полагаю, он тоже не последний в рядах восставших... Ну и последний - Шут.
Бросив на Тифара вопросительный взгляд, Лазар получил утвердительный кивок, а де Льен ухмыльнулся - про фигуру Шута многие, даже некоторые из тех, кто называет себя "мастерами", забывают. А камень этот таит в себе опасность, возможно даже большую, чем один из "командиров". Шут - это тот, кто до последнего скрывает свое лицо под маской, а порой и под несколькими. В начале игры он может казаться всего лишь рядовым и, когда положение, казалось бы, стало безвыходным, шут скидывает свою лживую личину и становится магом, а может даже и королем...
Получив одобрение Тифара в связи с расставленными фигурами, Лазар перешел к другой доске:
- Это - Долина Бер.
Расставив на своем поле три камня и на поле противника два - Кларина и Разиса, Император перевел внимание на третью доску:
- Сейн и Братство.
На этой доске фигур оказалось несколько больше - сам Владыка, Трей Килл, Леон де Риз и лейтенанты Акадэмии. На поле оппонента Лазар не выставил ни одного камня, кроме того, что олицетворяет главнокомандующего. Де Льен, скупо кивнув, тихо произнес:
- Ну что ж... Все готово. - Бросив на Лазара внимательный взгляд, он спокойно поинтересовался - Будешь отправлять приглашение?
Редж, удивленно приподняв брови, посмотрел на де Льена, который, в кои-то веки, соизволил пояснить:
- В эту игру можно играть на расстоянии. Главным является то, что противник должен быть магом. Это есть одно из преимуществ данной игры, для нас, во всяком случае. Если противник примет приглашение, его фигуры сами появятся на доске и будут передвигаться в соответствии с каждым его действием в реальности. Другими словами, на игральной доске отразиться то, что происходит с точностью до последнего нищего бродяжки, который может повлиять на происходящее. То есть, если приглашение Лазара будет удовлетворено, мы узнаем как обстоят дела у нашего противника - количество камней-рядовых, командиров и так далее. - Посмотрев в черные глаза Луки, он дополнил - В то же время мы сильно рискуем.
- Почему?
- Потому что Лазар, как ты видишь, расставил "свои" фигуры, что дает противнику шанс понять против кого он будет играть. Возможно что наш невидимый оппонент просто не примет приглашение, а мы раскроем ему наши карты.
Лазар, по-мальчишески улыбнувшись, ответил:
- В этом нет ничего страшного, потому что как только вы все покинете Черный Замок, будет понятно, кто из вас кто. К тому же, я думаю, что "игрок" по ту сторону доски уже давно знает против кого ведет партию, а вот нам он может и не дать шанса узнать, против кого играем мы.
Замолчав на некоторое время, все с интересом рассматривали доски, а де Льен, снял с поля "Юг" одну из фигур командира и заменил ее на Шута. Лазар задумчиво кивнул и, прикрыв на миг глаза, сказал:
- Ну что же, если наш невидимый враг сейчас примет приглашение, мы уже сможем судить о нем...
Передвинув доски так, чтобы они соприкасались уголками, а в центре получилось некое подобие круга и положив одну ладонь на другую, Лазар прикоснулся кончиками пальцев к уголкам игральных досок и закрыл глаза. По тонким пальцам пробежали серебряные искры, которые, переместившись на доски, словно впитались в деревянную поверхность, оставив ее сиять призрачно-голубым светом. Открыв глаза, затуманенные от усталости, Лазар не своим голосом сказал:
- Приглашение отправлено... У него есть ровно сутки, чтобы принять или отклонить его...
Редж, удивленно приподняв брови, мягко спросил:
- Почему такой срок большой?
Де Льен, мрачно разглядывая доски, словно самому себе, ответил:
- Потому что хороший игрок сначала обдумает расположение фигур, потом - возможные ходы. Расставит в уме свои камни и "сыграет" партию в уме. На это требуется время, а так как мы предлагаем ему играть на трех досках, времени ему нужно еще больше.
Лука, помолчав какое-то время, ответил:
- Лазар тоже на трех досках играть будет, а думал всего - ничего.
Тифар, чопорно кивнув, ответил:
- Лазар вообще редко думает. - Получив несколько обиженный взгляд со стороны Лазара, де Льен закончил - Дело в том, что Лаз будет единственным "королем", другими словами, все прочие у него в подчинении. А вот у нашего оппонента ситуация несколько другая - у него три короля, один из которых, вероятнее всего, он сам. То есть, ему придется учитывать то, что двое других "королей" могут играть не так, как запланировал он и ему изначально придется строить свою стратегию учитывая этот факт, чтобы все прошло по плану.
Редж скупо кивнул - он бы на таких условиях играть отказался. Это только на первый взгляд кажется, что Лазар в невыгодном положении, а на деле все несколько иначе - да, он не знает, кто стоит за повстанцами и сколько их всего. Но, Кларина и Разиса Лазар знает наверное не хуже, чем они сами знают себя. Во всяком случае у Дэмиена на этих двоих столько папочек и донесений, что можно с легкостью предположить, каким будет следующий шаг. С другой стороны, если Кларин действительно тронулся умом, понять ход его мыслей будет невозможно, если только ты сам не умалишенный. Но, это справедливо и к противнику Лазара. В общем, Кларина надо бы тоже "шутом" заменить, а то Темные его знают, что он выкинет... Проверив все три доски еще раз, Лука пересчитал "темные" камни - те, которых игроки называют "пересмешниками". В итоге получилось, что на всех трех досках, со стороны Лаза было три "Шута", один из которых - Немир Плут. Кого Лаз обозначил двумя другими Лука не стал уточнять - когда в деле замешана магия, даже у воздуха каким-то волшебным образом появляются уши, так что... С этим можно повременить. На каждой из трех досок со стороны черных камней (видимо, так Лазар обозначил Черный Замок. Оригинально, ничего не скажешь) было по одному шуту, со стороны оппонента больше, "нормальных" командиров было всего два - на доске Бер и они олицетворяли Кларина и Разиса.
Так как все, что им двоим необходимо было знать, они узнали, то де Льен решил за сим откланяться. В конце концов, приглашение, если и будет принято, то не раньше чем солнце скроется за горизонтом. А если и раньше, то противник Лаза либо распоследний идиот, либо сам Тайрис де Лаар, каким-то чудом восставший из мертвых. Потому что даже ему, Тифару, на анализ предложенных партий придется потратить не менее суток, а если вспомнить о количестве "тамных" камней-шутов, так и еще больше. В общем, вполне можно отправляться, а ближе к вечеру узнать у Лазара, как обстоят дела.Тифар, хлопнув Императора по плечу, довольно спокойно сказал:
- Не думаю, что твой противник ответит тебе в ближайшее время, даже если решится принять твое приглашение. Посему, будет лучше, если мы двинемся, путь до Южной Заставы неблизкий...
Лазар кивнул и, словно бы спрашивая самого себя, поинтересовался:
- Кристаллы?
Лука и де Льен кивнули, а Тифар даже соизволил ответить:
- Да, взяли. Правда, мне от него пользы никакой...
Оторвав задумчивый взгляд от доски, Император пожал плечами:
- Никогда не знаешь, что может пригодиться в пути.
Посмотрев на Реджа, Тифар довольно дружелюбно произнес:
- Выдвигаемся.
Лука, мягко улыбнувшись Лазару, вежливо поклонился и, едва заметно кивнув на прощание, направился было к выходу, когда за его спиной раздался прерывистый вздох.
Еще до того, как обернуться, Редж успел заметить краем глаза, как по игровым доскам пробежала ярко-алая, с черными искрами, молния. Лазар, застыв над столом, ошеломленно смотрел перед собой. Губы, враз побледневшие, не желали слушаться. Тифар, оттолкнув Луку в сторону, быстрым шагом вернулся в кабинет, чтобы своими глазами увидеть, что повлекло подобную реакцию.
На игровых полях, теперь светившихся алым с бирюзовыми всполохами, появились новые фигуры, многие из которых оппонент обозначил камнем Шута. Встав рядом с Лазаром, де Льен внимательно рассматривал доски, тщательно запоминая расположение камней и анализируя ситуацию. На доске Юга, со стороны оппонента, появились восемь "командиров", рядовых камней не было, но если вспомнить правила игры - за каждым "командиром" стоит отряд в двадцать пять воинов, можно с легкостью посчитать, сколько их будет. Кроме этих камней, на самом краю доски появился один Шут - вероятно, именно он в данном случае будет исполнять роль "короля". Слегка прищурив глаза, де Льен сжал губы и мрачно кивнул - отряд повстанцев в двести воинов - это шутка такая? Только когда Лазар ответил на этот вопрос, Тифар понял, что задал его вслух:
- Внимательнее смотри...
Недовольно дернув головой, де Льен вновь вернулся к созерцанию доски, а Лазар перевел свое внимание на другую. Лука Редж, молча рассматривал доски из-за спины де Льена, пытаясь идентифицировать поток магии, смешавшийся с магией Лазара. В конце концов, это же не нарушение правил, верно? К своему неудовольствию, Редж не смог определить, кому же принадлежит данный тип магической энергии, лишь одно он мог сказать с полной уверенностью - этот "кто-то" Ааш'э'Сэй. Была возможность, что за всем этим стоит человек. Сколько бы не воротили свои аристократические носы "избранные Богами", но среди людей тоже много хороших магов, а есть и такие, рядом с которыми даже "демону" опасно находиться слишком долго, иначе он рискует "захлебнуться" в потоке чужой магии. Да, таких мало и рождаются они редко, но они есть и смысла это отрицать не имеет. Боги знают почему, но Редж очень хотел бы, чтобы противником был именно человек. Возможно он не желал верить в то, что кто-то из его племени способен на подобную гнусь - ведь именно Ааш'э'Сэй (не без помощи Богов, конечно,) свергли Кровавого с его пропитанного людской болью, трона. Райдан и Клай были в рядах тех, кто боролся против ашеров, жег их дома и кладки и именно их Богов - Богов Ааш'э'Сэй, ашеры почитали лучшей пищей. Что уж говорить о самих "демонах"? В старых летописях, сохранившихся с тех далеких времен, упоминаются несколько кланов, которые были полностью уничтожены ашерами. Одним из этих кланов был клан де Лаар, тот, в котором родились Райдан с Клаем. До сих пор Ааш'э'Сэй в определенный день поминают тех, кто умер ночью, во сне, разорванный острыми зубами Ашаровых ублюдков. Так почему же, Темные побери, почему один из них решил вернуть в этот мир Кровавого бога древности?
Тифар, видимо поняв, что имел ввиду Император, приказав внимательнее рассмотреть доску, устало опустился на стул и закрыл глаза ладонью. Редж, чувствуя, как атмосфера в помещении становится все мрачнее и мрачнее, мягко спросил:
- В чем дело?
Де Льен,напрочь забыв о своей обычной заносчивой манере общения (видимо от потрясения), пояснил:
- На доске Юг, над всем командирами, стоит Шут... - Приоткрыв один глаз, он дополнил - Это значит, что все командиры, так же как и "рядовые" тоже шуты. Другими словами, несмотря на то, что противник принял приглашение, мы все равно не знаем, против кого выступим, во всяком случае на Юге. То есть, мы даже не можем предположить, против кого нам воевать. Это могут быть обычные крестьяне и "темным" камнем их пометили чтобы испугать нас, а могут быть и самые лучшие маги, скрывающиеся под масками обычных работяг. Темные... Это могут быть даже Эль'э'Сэй, вдруг восставшие из праха времени или Ашаровы ублюдки...
От беседы их отвлек Лазар, тихо сказав:
- С доски Бер исчез камень короля.
Редж, не знавший правил досконально, с легким удивлением, спросил:
- Это хорошо?
Тифар, поднявшись со своего места и вновь обратив внимание на доски, сухо ответил:
- Нет, это плохо. Если исчез король, значит Кларин в этом всем не участвует. - Бросив на напарника колючий взгляд, он все так же сухо поинтересовался - Полагаю, сам догадаешься, что случилось с Владыкой Бер?
Редж вздохнул и печально кивнул темноволосой головой - вероятнее всего от правителя избавились. Один вопрос - как давно? Просто ради интереса Редж спросил:
- А если сейчас поставить исчезнувший камень на место, что будет?
Лазар, улыбнувшись другу, который никогда этой игрой не интересовался с таким живым интересом, как сейчас, ответил:
- Ты не совсем верно понял, как будет проходить партия. - Помолчав немного, он пояснил - Как только я решил сыграть посредством магии и противник принял приглашение, доски перестали существовать в этом мире, во всяком случае - материально. Видишь ли, игру эту придумали очень-очень давно, собственно говоря, основателем ее полагают Тайриса де Лаара и он, естественно, признан непревзойденным мастером в этой игре. Так вот, для того, чтобы игра, осуществляемая посредством магии была честной, де Лаар наложил определенные ограничения - как только контур замкнется, ход фигур на доске нельзя будет изменить просто передвинув камни - их в этой реальности больше нет. Можно сравнить это с отражением на воде - оно объемно, оно так и "дышит" жизнью, но не осязаемо. К слову сказать, в те времена де Лаар еще не продал свою жалкую душонку Темным, поэтому игре покровительствуют Светлые.
- Как тогда играть, если фигур нет в реальности?
Слегка прикрыв глаза, Император ответил:
- Ты же уже понял, что к каждому камню "привязан" кто-то определенный? Камень изменит положение, как только тот, кого он олицетворяет, начнет действовать. К примеру, смотри сюда - Указав на доску Бер, Лазар вновь посмотрел на Луку - Если ты, допустим, сейчас вместо того, чтобы направиться на Юг поедешь в Бер, твой камень окажется на этой доске, ясно?
Слегка нахмурив брови, Редж кивнул, задумчиво пробормотав:
- А правила остались теми же?
Император кивнул:
- Да, для того, чтобы победить, необходимо захватить большее количество территории, захватив камни противника или же избавившись от них.
Пока Лазар объяснял это, на доске, обозначавшей Сейн появился камень Шута - он, словно бы соткавшись из воздуха, завис на краткий миг над полем, после чего переместился на самый его край, "встав" рядом с камнем "короля". В этот же момент за спиной раздался знакомый голос, который в своей обычной сухой манере, произнес:
- Вижу, время развлечься ты можешь найти даже сейчас.
По лицу Императора расплылась по-детски счастливая улыбка, Лука согнулся в поклоне, а Тифар де Льен, опустив покорно взгляд, склонил голову, приветствуя бывшего Владыку Ардейл - Нирана де Майен.
Мир блуждающих порталов.
Тайрис де Лаар, сцепив тонкие пальцы "замком" и подперев руками подбородок, с легкой иронией смотрел на игральные доски, зависшие над его столом. На изучение камней противника времени ему понадобилось чуть больше, чем на один вдох - слишком их мало было, да и предсказать, кто есть кто особого труда не составло. Не так уж и много у потомка Райдана подданных, на кого он в действительности сможет положиться. Естественно, мальчик не так глуп, чтобы оставить Сейн с минимальным количеством воинов, могущих его защитить, посему наибольшее количество камней на той доске, что обозначает столицу.
Придя к выводу, что одна из досок - Сейн, рядом с которым находится и Акадэмия, под которой скрыт вход в тюрьму Ашара (Тайрис решил исходить из того, что мальчик де Майен знает об этом), понять что олицетворяют две другие, труда не составило. Одна из досок - Долина Бер, где сейчас буйствует Разис и последняя, вероятнее всего, Юг. Ведь Черный Замок давно обратил свое внимание на Южные провинции собственной Империи, только предпринять что-то не решался, пустив все на самотек. Это, по мнению де Лаара, и станет роковой ошибкой. Еще отцу нынешнего Императора стоило обратить свое внимание на то, что люди на юге начали выражать свое недовольство и в самом начале подавить его на корню. Что такое пара сотен повешенных и сосланных на каторги, в сравнении с целой Империей? Но, потомки Райдана, так же как и он сам, не спешили давить жалких букашек, которые копошатся где-то внизу, в дорожной пыли. Характера им не достает, что ли? А ведь в них течет кровь де Лааров, даже обидно за себя становится, что такие слабовольные потомки у него. Ну да, дочь, отданная Райдану в супруги, тоже кроме как красотой ничем не выделялась, не то, что ее дальняя родственница - Анкель. Эта девочка куда как способнее была, могла бы править, если бы тот факт, что она, как и все женщины, слишком уж была подвержена мужскому влиянию. Хотя, свою роль она сыграла - Медей здесь, в этом мире. А значит печати можно с легкостью разрушить, даже не смотря на то, что Лест и Азар в Темном мире, недосягаемой для него - Тайриса де Лаар. Самое главное взломать печать Клая и Медея, с печатью Леста, той, что осталась здесь, так же труда разобраться не составит - Боги, они все братья, на худой конец можно использовать кровь Искусителя, для того, чтобы ослабить печати Леста и Отступника. Конечно, такая замена не позволит разрушить контуры полностью, но это ничего - главное, что они ослабнут, а остальное Ашар сделает сам.
Еще одним препятствием для плана являлся тот факт, что Клай, да гореть ему веки вечные в черном пламени ненависти Ашара, выстроили проклятую Акадэмию как раз над тем местом, где находится "замок" от тюрьмы Кровавого. Но и эту проблему Тайрис смог решить - из-за проклятого договора Хикар, в стенах Акадэмии столько страха и боли, что они, хочешь не хочешь, а просачиваются в тюрьму Ашара, так что как только они уничтожат две печати и смогут ослабить еще две, замок сломается сам, не выдержав великой силы Кровавого.
Прикрыв на миг глаза, Тайрис скупо усмехнулся - Лест, проклятый божок, не просто так в Мире Темных скрылся, а Светлые и не поняли... глупцы есть даже в стане Богов. Как этих бедняг честили, как только не обзывали... И ведь никто даже не заикнулся о том, что Лест и Отступник, хоть и не были довольни собственным отцом, но пошли на предательство братьев лишь с одной целью - кто-то должен закрывать Ашару проход в Темный Мир. Тюрьма его, расположенная между Средним Миром и Миром Темных Богов, оказалась словно бы зажатой между двух каменных, неколебимых стен. А вот если бы не было никого в Мире Темных, не было бы там магии божественной, Ашар точно бы нашел способ туда вернуться, а уж выбраться из измерения, которое создал сам даже младенец сумеет. Потому и ушли некоторые Боги в тот мир, а в спину им раздавались яростные крики и проклятья.
Естественно, даже Тайрису понадобилось некоторое время на то, чтобы понять это, но как только все кусочки мозаики сложились воедино, в руках его оказалось неизведанное, в своей мощи, оружие. Первым его шагом было создание идиотского мифа о том, что Темные очень, ну очень сильно, хотят в Средний Мир. И создание культа этих самых Темных. Ашар Великий, как же он хохотал, когда самый первый из служителей этого культа призвал на крови в Средний Мир Медея. Видел бы искуситель свое "кислое" лицо, когда человек, склонив колени, униженно просил у него силы и власти. А ведь и поделать ничего Медей не мог - заклятия на крови непреодолимы. Об этом Тайрис узнал случайно, но, как говориться - никогда не знаешь, что может тебе пригодиться.
Когда люди только-только привыкали к новым Богам, кто-то, особенно умный, вероятно, решил что новые Боги, так же как и Ашар, питаются человеческой кровью. Результат такого умозаключения понятен без объяснений - маг принес жертву, буквально выдернув какого-то Светлого из его мира в мир людей. Люди, они всегда отличались завидной способностью находить слабые места у, казалось бы, непобедимых противников. Ни одному из Ааш'э'Сэй никогда бы и в голову не пришло принести жертву Светлому, связав того по рукам и ногам. А дело тут в бессмертной душе и пролитой крови. Душа, любая душа - будь то животное безмозглое, человек или Ааш'э'Сэй, является неисчерпаемым источником энергии. Но, душа, она живая. Она может страдать и плакать, искать покоя или же наоборот - жаждать отмщения. Пролив чью-то кровь и вытащив бессмертную душу из тела во имя кого-то из богов, маг обязует этого самого Бога восполнить то, что было отдано ему. Забрал чью-то жизнь? Получил неиссякаемый запас магической энергии? Будь добр вернуть столько же и не волнует никого, что оно тебе и не надо было. Жертвенная кровь она такая - словно алая цепь обвивает шею и медленно сдавливает горло до тех пор, пока мир, потерявший одну живую душу не получит равноценную замену.
Светлые, к слову сказать, долго ломали свои головы над тем, как же людей от этого дела отучить? Им и самим больно было, когда чья-то кровь проливалась, а поделать не могли ничего. Это потом уже придумали обеты, клятвы и прочее, а поначалу скрипели зубами, сжимали кулаки, но делали. Ведь любое слово, сказанное в протест, воспринималось как-то задом-наперед. Например, спрашивал Светлый, будучи в сильном гневе, человеческого мага:"Ты зачем мне в жертву этого мужчину принес?", а маг, не будь дурак, в следующий раз женщину на алтаре распнет. А уж когда кто-то очень умный "подсказал" людям, да и Ааш'э'Сэй, что уж скрывать, что можно из душ живых энергию едва ли не вечно черпать... Конечно, этим доброхотом был сам де Лаар, но придумал это отнюдь не он. Еще Эль'э'Сэй жертвы приносили, правда не Богам,но все равно. Процесс получения магической энергии из душ был известен еще в родном мире Ааш'э'Сэй. А то, что Светлые ничего и не заметили, так кто же виноват? В общем, так Тайрис и нашел способ избавиться от Темных, что в Ашаровой обители обосновались - если люди или Ааш'э'Сэй будут их в Средний мир призывать, в конце концов все они тут окажутся. К тому же, поди надоело им там сидеть, дыша сухой пылью и вспоминая собственных братьев, которые ничем не жертвовали, а жизнью наслаждаются, да под теплыми лучами солнца нежатся. А как только Темные оттуда уберутся, можно и печати ломать.
Вновь улыбнувшись, Тайрис окинул оценивающим взглядом доски, что парили над столом. Мальчишка, если бы только знал, кому он предложил сыграть во "Встречу", поди уже повесился бы на собственном шейном платке. Разве сможет какой-то юнец обыграть того, кто саму эту игру и правила ее создал? К тому же, многое из того, что известно создателю, не известно ни одному из последователей. Например, вряд ли Лазар де Майен знает о том, что Шут противника может стать твоим шутом. И на доске мальчишки есть один такой, хотя должно быть два... Ну да ничего это, под маской шута может скрываться целый бродячий цирк.
Привстав со своего места, Тайрис посмотрел на доску, что обозначала Юг и, улыбнувшись одними уголками губ, легко дунул на игровое поле. Словно легкий ветер пробежал над гладкой, полированной деревянной поверхностью и, как ветер приносит с собой облака, легкое дыхание де Лаара, начав клубиться словно дым, черным облаком поползло в сторону камней Лазара.
Слегка прикрыв глаза одной рукой, Тайрис томно прошептал:
- Добро пожаловать на бал Черной Королевы.
Империя Ардейл. Сейн. Черный Замок.
Тифар де Льен, Лазар де Майен и Лука Редж застыли в поклоне перед бывшим правителем Ардейл. Ниран де Майен, облаченный в обноски, которым даже самый нищий попрошайка на позавидует, сложив руки на широкой груди, мрачно рассматривал игровые доски. Слегка прищурив глаза, бывший Император внимательно рассматривал расположение камней противника, пытаясь просчитать возможные ходы. К слову сказать, Лазару, как только все закончится, надо будет устроить выволочку - удумал тоже, переносить события из реальности на игровые доски. Все-то им молодым да горячим попробовать хочется, а о последствиях особо не раздумывают.
Размяв плечи, Нира присел в ближайшее к нему кресло (услужливо подставленное молодым служкой, что застыл на пороге, тщетно пытаясь скрыть навернувшиеся на глаза слезы счастья) и, величественным жестом приказав находящимся в кабинете, что дань вежливости отдана сполна, сказал:
- Лазар, разве тебе не говорили, чем чреваты твои действия?
Сын, удивленно приподняв брови, вежливо уточнил:
- Какие именно?
Ниран мрачно посмотрел в глаза сына, который, к удивлению собственного отца, за прошедшее время кажется даже несколько возмужал. Хотя, возможно отцовство так действует? Вздохнув, Ниран ответил:
- Перенося действия в реальности на игровую доску, ты сильно рискуешь. Да, в этом есть свои преимущества, но... Могу тебе сказать, что на данный момент не было еще игрока, сумевшего победить реальную войну, отраженную на досках для "Встречи".
- Значит я буду первым.
Фраза, сказанная в обычном, для Лазара, легкомысленном тоне, как бы поставила точку в дальнейшем обсуждении. Дабы сбить немного спесь с зарвавшегося юнца, Ниран, едва заметно улыбнувшись, ответил:
- Первым и единственным, на данный момент, является Первый советник Райдана - Тайрис де Лаар. Если ты сможешь превзойти его, я со спокойной душой смогу отправиться в Мир Светлых.
Лазар изящно поклонился, как если бы его отец уже признал превосходство собственного сына над создателем "Встречи". Тифар и Редж, все это время не принимавшие участия в беседе между отцом и сыном, спешно (насколько позволяли правила этикета) засобирались в путь. Де Льен, отведя взгляд в сторону, изящно поклонился со словами:
- Нижайше прошу простить нас...
Ниран, с едва заметной грустью во взгляде, мягко кивнул:
- Да, можете отправляться. - Бросив задумчивый взгляд на доску, он уточнил - Я верно понял, что на Юг направляетесь вы вдвоем?
Редж, слегка кивнув, ответил:
- Да, но с нами будет еще один... Эм... спутник.
Не придав особого значения этому уточнению, Ниран довольно мрачно произнес:
- Я бы посоветовал захватить с собой мага-целителя.
Лазар, слегка насупив светлые брови, с легким удивлением переспросил:
- Целителя? Какого целителя?
Отец, поднявшись из глубоко кресла и подойдя к столу, еще более мрачно ответил:
- Лучшего.
Империя Ардейл. Юг. Торина.
Начальник караула - Рейн Корс, хмуро всматривался в белое, предрассветное небо. Мысли его были так же темны как и дым, черным столбом уходящий в небо и идущий от погребальных костров, что зажгли за стенами города. Если бы кто-то, всего неделю назад сказал Рейну, что город, доверенный ему и охраняемый им на протяжении вот уже двадцати лет, постигнет такая беда - он бы послал того доброхота прямиком к Темным. Еще и пнул бы хорошенько, чтобы впредь неповадно было.Торина - довольно большой город, расположенный в самом центре южной части Империи просто не мог попасть в такую беду. Не мог... Но ведь беда, она всегда приходит, когда ее не ждешь, верно? Когда все хорошо, настолько хорошо, что порой даже страшно делается.
Сейчас, стоя на городской стене и вглядываясь в бледные лица своих воинов, плотным кольцом окруживших погребальные костры, Рейн вновь и вновь спрашивал себя:"В чем они провинились перед Императором?" Ведь Черная Королева, многие года назад усмиренная Нираном де Майен, вновь вернулась в мир людей. Словно обезумевшая от голода старуха, она кидалась на всех, до кого только могли дотянуться ее костлявые руки - взрослые и дети, молодые и старые, женщины и мужчины - никто не уберегся от ее смрадного дыхания, несущего скоропостижную смерть.
Поначалу никто не придал особого значения смерти какого-то побродяжки - мало ли их на дорогах Ардейл находит свою смерть? Если над каждым убиваться да мага звать, тем только и будешь заниматься, что выяснять, от чего помер очередной нищий. Как это и делается в больших городах, оборванного бродягу, найденного на одной из улиц Торины, перенесли в общественную больницу, где тело и захоронили, спустя три дня. Да только вот... Жарко было в эти дни, нестерпимо жарко. Даже для Юга. Сам Рейн тела не видел, но как донесли служители больницы, пальцы нищего были черны, как если бы он их в чернилах измарал, лицо одутловатое, на шее и в паху "узлы". Тогда-то никто и не вспомнил про Черную Королеву, а может, будь они осмотрительнее, не зажгли бы сегодня ночью костров погребальных? Глядишь и маг бы городской не помер в своей постели, сваленный чумой одним из первых. И не развивался бы над Ториной ярко-алый, траурный флаг, и стены города не украшали бы алые ленты, что развивались на ветру, словно языки погребального пламени.
Устало опустившись на холодные камни и чувствуя, как тело пробирает нестерпимый холод, Рейн заплакал и не совестно ему было, ни чуть. За те несколько дней, что прошли со дня смерти этого проклятого бродяжки, Черная Королева забрала с собой две трети жителей города. Буквально несколько минут назад, перед тем, как подняться на городскую стену, Рейн прошел по пустым улицам своего города, некогда прекрасного и такого живого. Отголосками прошлого, в ушах его звучал детский смех и крики базарных торговок. А сейчас... Сейчас в городе не было ни одного живого, кто не удостоился поцелуя Черной Королевы. Всего несколько дней понадобилось этой жадной старухе для того, чтобы поглотить целый город, один из старейших южных городов... И, кто бы мог подумать, что проснется Королева так далеко от того места, где была погребена многие десятилетия назад? Ниран де Майен - тот, кто смог усмирить проклятую болезнь, победил ее на самой границе Империи, под стенами Заставы. Сейчас уже никто не помнит, что произошло в те времена, но исцеление, словно воды Великого Моря, хлынуло в Империю с Юга, от самой границы Великой Пустыни.
Именно из-за того, что бывший Император был тем, кто сумел победить болезнь, люди, заперевшись в своих домах, шептались, что он и был тем, кто вновь пробудил ее. Ведь если может исцелить, значит может и...?
Приступ тошноты скрутил Рейна, белая масса, с вкраплениями крови, потоком хлынула на желтые, испещренные выемками камни. Озноб, пробирающий до самых костей перешел в нестерпимый жар, по холодному, бледному лбу, покатились крупные капли пота. Городской маг, перед тем как отправиться на поклон к Светлым, только и успел прошептать обметанными губами:" Владыка...". Люди, те что были в доме старика, решили будто это предупреждение и понеслась весть по Югу - дескать, сам Владыка Ардейл наслал на людей Черную Королеву. Ведь люди, исконные жители этой земли, всегда мешали проклятым демонам, а теперь, когда прав у людей этих стало больше, смогли они гордо поднять склоненные доселе головы. Видимо это и послужило причиной пробуждения Черной Королевы, а все, сделанное молодым Императором - не более чем завеса, дабы бдительность людскую усыпить. Лживые улыбки и обещания, призванные для того, чтобы узреть незащищенную спину, в которую вонзится отравленный клинок.
Утерев белые до синевы губы, Рейн с трудом распрямился и протянул левую руку к небу, как если бы пытался дотянуться до самого солнца. С пронзительным криком, вниз, словно брошенный меткой рукой камень, опустился сокол. Вцепившись кривыми когтями в предплечье, сокол посмотрел своими желтыми глазами в затуманенные глаза Рейна. Чувствуя, как острые когти впиваются в кожу даже сквозь ткань уставного кафтана, Рейн криво усмехнулся - боль - это хорошо, значит он все еще жив. Воины, охранявшие погребальный костер и бывшие теми единственными, кто все еще имел хоть какие-то силы для того, чтобы отдать последнюю дань усопшим, медленно опускались на землю. Еще до соприкосновения с землей, глаза их мутнели, а души отправлялись к Светлым. Рейн, начальник городской стражи, уроженец Торины и верный воин Его Императорского Величества, впервые в жизни пошел против самого себя - он предал. С самого детства его, потомственного воина, хоть и человека, растили с мыслью о том, что будущее его - защищать Торину и Империю, во всем и всегда следовать Императорскому велению. Все годы, проведенные на службе, Рейн свято соблюдал эти нехитрые правила. Жители Торины, были для него семьей и их интересы всегда стояли для него превыше собственного благополучия. И в момент, когда душа его практически покинула тело, на последнем вздохе, Рейн Корс извлек из-за ворота своего кафтана свернутое в тугую трубочку сообщение и, едва найдя в себе силы, он прикрепил бумжку к стальному кольцу на лапе сокола. Едва дернув рукой и отправляя птицу в небо, Рейн закрыл глаза и слабо улыбнулся - теперь, когда он сделал то, что велела ему совесть, он может спокойно отправиться на суд Светлых, а там уж пусть они сами решают, в своем ли праве он был или же нет.
Когда Солнце, словно бы нехотя поднялось над горизонтом, лучи его осветили мертвый город, на стенах которого развивались ярко-алые погребальные ленты. Лица тех, кто испустил дух совсем недавно были сведены судорогой и лишь один человек улыбался, как если бы исполнил то, ради чего родился - свое истинное предназначение. В то же время во многих южных городах люди, уходя от черный гор жирного пепла, что остался после погребальных костров, направлялись в свои дома, где, за плотно закрытыми дверьми, погружались в тяжелые мысли. Черная Королева, вновь проснувшаяся и явившая свой уродливый лик живым, продолжила свое торжественное шествие по Империи. Ни у кого не возникло сомнения в том, кто действительно виноват в происходящем. Спустя несколько минут люди поднимались и шли в общинные дома или же к центральной городской площади где, как они знали, их ждут с надеждой. Повстанцы, долги года скрывавшие свои лики среди теней, явились к своим братьям для того, чтобы призвать их к оружию. Ведь горе, оно общее и лишь в Черном Замке пируют, забыв о том, что люди в этот час проливают свои слезы над мертвыми телами.
В это утро все, кто только мог держать в руках оружие, подняли его. Южную часть Империи захлестнуло восстание, коего не было с тех пор, как Райдан Темный объединил племя людей с племенем демонов.
Глава четырнадцатая.
Танцующий на острие клинка.
Он спал и в то же время - не спал. Он плыл над Империей, с ликованием глядя вниз, - туда, где под плотной завесой облаков жизнь кипела словно река. Слегка нахмурившись, он покачала головой - нет, не кипит жизнь. Отнюдь... Это он по привычке решил, что по дорогам идут обозы, которые тянут мохнатые, кривоногие клячи. А крестьяне, как и каждое утро на протяжении всей его долгой жизни, вместе с лучами солнца выдут в поле, где, с улыбкой щурясь на солнце, примутся за работу. А когда раскаленный до бела солнечный диск зависнет в своем пике, над посевами понесется песня. Он всегда любил слушать, как над полями разносится песни - глубокие, с легкой хрипотцой голоса мужчин, легкие, чистые, женские голоса и звонкие, словно серебряные колокольчики, детские голоса. Поднимаясь к лазурному небу, они переплетаются, сливаются воедино, устремляясь все выше и выше до тех пор, пока, будто бы ударившись и разбившись о небесную твердь, не осыпаются обратно на землю хрустальными осколками. Он всегда любил этот момент - когда песня, побывав на небесах, возвращается туда, где родилась.
Еще в детские свои годы он - презренный полукровка, не признаваемый ни племенем отца Ааш'э'Сэй, ни племенем матери - человеческой ведьмы, любил затаиться среди деревьев и тихо, чтобы не заметил никто, слушать как возносится к самым небесам пронзительно-грустная или наоборот - залихватски-разбитная песня. Сколько бы его не гоняли за то, что и не человек, и не Ааш'э'Сэй, он все равно любил и тех и других. Полукровки они живут как бы между двумя мирами. Дело тут не в воспитании, а в памяти души. Кто-то может не верить в то, что воспоминания о прошлом не покрыты мраком и любой помнит, пусть даже интуитивно, помнит всех своих предков. Кровь, что течет по жилам, она же не просто вода, а ведь даже вода имеет память. Вот и он всегда помнил о том, чему свидетелем не был. Пусть и не было это воспоминаниями разума, но так ведь душа помнит значительно больше.
С грустной улыбкой он посмотрел вниз - туда, где над раскаленной землей поднимался черный дым. Сердце защемило от боли и он опустился ниже. В голове его родился вопрос:"Что это?" И где-то рядом, едва слышный голос ответил:"Это - цвет смерти". Как только слова, преисполненные неземной грусти растворились в окружающем безмолвии без остатка, что-то словно толкнуло его вниз, еще ниже, к самой земле. Чувствуя, как сердце, в бешеном ритме, бьется о самые ребра, он закрыл глаза, ожидая удара. В тот момент он напрочь забыл о том, что такая мелочь как удар о землю во сне точно не убьет его. Даже царапины не останется. Нет, он почему-то был уверен, что разобьется насмерть, а потом душа его отлетит к Светлым, если они соизволят принять его в своей обители. Перед самой землей, что-то подтолкнуло его вверх и закружило, словно в безумном водовороте. Вокруг потемнело, как если бы он внезапно оказался в самом эпицентре урагана, по лицу хлестал холодный, пробирающий до костей ветер, в ушах стоял гул, от которого желудок поднялся к самому горлу, из-за мелких песчинок, что попали глаза, по щекам его потекли слезы.
Когда он наконец-то смог открыть глаза, то пожалел об этом - ураган, затянувший его, не был обычным. Вместо стены воздуха, перед глазами его предстали картины, понимание которых приходило само собой. Он видел как люди, босые, со связанными руками и в широких рубахах, едва прикрывающих колени, идут куда-то вперед. Лица их выражали блаженный восторг, лишь раз в жизни он видел что-то подобное - такое же выражение бывает у тех, кто долго и в больших количествах принимает наркотические травы. Те же глупые, бессмысленные полуулыбки, зрачки, расширенные до такой степени, что глаза кажутся черными и бледное до синевы лицо.
Следующим, что он увидел, был алтарь. Огромный каменный стол стоял на самой вершине горы, по одной из узких троп которой шли люди. Сами шли, словно что-то их звало наверх, туда, где их ждет смерть. Потом он увидел женщину - черноволосая, черноглазая, она стояла у изголовья алтаря, пребывая в трансе. В руках ее был зажат тонкий стилет. Последний луч заходящего солнца пробежал по трехгранной поверхности и, словно золотая капля, упавшая в воду, растворился во тьме.
Потом он снова плыл над Ардейл - внизу полыхало пламя пожаров, раздавались пронзительные крики. Спустившись чуть ниже, он увидел как два мальчика Ааш'э'Сэй - черноволосый и беловолосый, тихо крадутся по поселку, безлюдному в этот час.
- А он и не может быть людным... Это - поселок ашеров...
Когда собственные слова достигли слуха, он нахмурился и встал на землю обеими ногами. Черноволосый мальчик, в это время, вышиб дверь одного из домов плечом и, бросив спокойный взгляд на своего спутника, тихо сказал:
- Давай, Клай, твоя очередь.
Клай грустно улыбнулся и, протянув вперед руки, что-то прошептал. Столб огня, ревя, как раненный зверь, устремился в темное помещение, следом раздался визг и шипение. Ашеры - дети своего Бога, что живут под покровом ночи, выползали на свет солнца, в жалких попытках спастись от магического пламени. Тела их, обожженные до черноты, скукоживались под нещадным светом солнца и, спустя краткий миг, вспыхивали, чтобы тут же обратиться в пепел.
Видя эти страдания, он почувствовал прилив ненависти к тем двоим, что так жестоко обошлись с ашерами. В голове его билась лишь одна мысль:" Убить. Он должен их убить. Всех и каждого, кто посмел отвернуться от Ашара Великого, кто посмел пойти против него". Теперь он знает, кто он такой и зачем вообще появился на этот свет - вернуть своему Истинному Богу его привилегии. Да, теперь он знает...
За один миг до того, как открыть глаза, он понял, почему лицо жрицы показалось ему таким знакомым - это было лицо его матери, которую он видел всего один раз в жизни.
Империя Ардейл. Сейн. Черный Замок.
Дэмиен стоял посреди двора, терпеливо ожидая, пока Эйрин и Тим оседлают своих Лиров. К слову сказать, появление в Черном Замке Нирана стало для де Мора приятным сюрпризом, который, к сожалению, был единственным за этот день. Когда Нира рассказал, что выкинул Лазар с доской для "Встречи", Дэмиен был готов свернуть ему шею. Не потому, что доски эти не так-то просто найти, а потому, что не хватит мальчику сил справиться. Вот и все.
Правда, Ниран, за прошедшие годы, стал куда-как более терпеливым, он просто пожал плечами и сказал:
- Таков выбор Владыки, мы - его верные подданные, можем только верить и уповать.
Дэмиен, не выказав удивления, молча кивнул и отправился собираться в дорогу. Все, кого Лазар отправлял за пределы Сейна, должны были выехать в одно и то же время - этого требуют правила "Встречи". Фигуры должны занять свои места на досках прежде, чем игрок сможет сделать свой ход. У противника все камни стояли на своих местах, так что дело за Лазаром. Тут-то и возникла проблема - правила игры не запрещают противнику выдвигать свои камни до того, как противник будет готов. И, что-то де Мору подсказывало, что соперник Императора уже сделал свой первый ход.
Догадку его подтвердил Ниран - пригласив Дэмиена в свои покои, он сказал, что отправится на Юг, вместе с Тифаром и Реджем. На вопрос, зачем, друг и повелитель предпочел промолчать, но Дэмиен прекрасно осознавал, что даже сам факт появления Нирана в Сейне говорит о многом.
Ниран, со счастливой улыбкой держал на руках малыша Айя, который в своей обычной, меланхоличной манере, рассматривал деда. Рашна, большую часть времени проводившая с сыном, обеспокоенно смотрела на собравшихся во дворе. Насколько понял Дэмиен, Лазар предпочитает не посвящать супругу в дела и проблемы Империи, почему - его тайна. В конце концов, женщины, ставшие матерями, перестают нормально и рационально воспринимать происходящее - везде им чудится угроза своему чаду, от которой защитить дитя может лишь мать. а учитывая, что сейчас над Империей нависла угроза реальная, вероятнее всего Лазар опасается, как бы супруга не вспомнила свое прошлое и не отправилась наводить порядок в Империи. Одна.
С непередаваемой нежностью Ниран поцеловал внука в пухлую щечку и передал матери, потом посмотрел на сына и в глазах его промелькнуло нечто, чего ранее не было. Склонив голову перед сыном - нынешним Владыкой Империи, Ниран сказал:
- Мы отбываем. Будь осторожен, сын.
Лазар улыбнулся и кивнул - от отца сложно ожидать более открытого проявления эмоций, уже то, что он назвал его сыном, а не оболтусом, говорит о многом. Окинув взглядом свои "фигуры", Лазар благодарно им кивнул и сказал:
- Можете отправляться.
Лука Радж помахал на прощание рукой и открыл портал дальнего перехода, то же самое сделал и Дэмиен. Когда двор, всего миг назад заполненный Лирами и воинами,опустел, Лазар приобнял Рашну за плечи и тихо сказал:
- Все будет хорошо.
Рашна, обеспокоенно вглядываясь в глаза мужа, кивнула и с грустной улыбкой посмотрела в ясное личико сына. Ай, сжав кулачки, рассматривал бирюзовое небо, видимо над чем-то раздумывая. Поцеловав жену в висок, Лазар мягко сказал:
- Возвращайся в свои покои, хорошо?
Рашна кивнула, хотя единственным ее желанием было огреть муженька по рогатой голове, чтобы впредь неповадно было. Удумал тоже, сам все решать... Это ему еще повезло, что Ай слишком маленький и огорчается часто, когда матери нет, вот и приходится все время с ним проводить. Так бы Рашна уже давно вмешалась бы в происходящее. В конце концов, она никодга не отличалась особой кротостью и послушанием.
Империя Ардейл. На дороге к Южной Заставе.
Когда их буквально выдернуло из портала, не удивился только Ниран - он уже сталкивался с чем-то подобным и, в свое время, совершил ошибку, которая повлекла за собой многочисленные жертвы. Больше он не допустит чего-то подобного. Как только портал бесшумно захлопнулся, бывший Император, грозно нахмурившись, осмотрелся. Вся их компания оказалась в лесу, а учитывая то, что портал был направлен в Южную Заставу, вероятнее всего, их выкинуло где-то на полпути. Густые кроны заслоняли свет солнца, отбрасывая на землю черные тени, где-то в глубине чащи звонко журчал ручей, а землю под ногами плотным ковром усыпали опавшие листья и хвойные иглы. Тифар, которому повезло больше всех, умудрился приземлиться на ноги, ну... Другого Ниран от него и не ожидал. Де Льен всегда нравился ему - прямой как стрела, порой нетерпимый до крайности, но всегда благородный. Даже зная о том, что в свое время Тифар хотел быстро и беспощадно избавиться от собственного императора, Ниран все равно не мог не восхищаться им. А уж когда мальчик вступил в равное противоборство с Дэмиеном, так вообще... Именно поэтому Ниран так долго медлил с приказом о заключении де Льена под стражу. Ведь этот мальчик вырос у него перед глазами, всегда был верным спутником Лазара и прикрывал юного шкодника от отцовского гнева. По сути, Ниран относился к мальчику де Льен как к собственному сыну и любил его так же истово, как и Лазара. Возможно именно поэтому приговор, вынесенный им, был так жесток.
Ниран, с легкой тревогой посмотрела в прозрачно-синее, нависшее над головой словно огромный купол, небо. Тифар в это время изучал местность, не забыв отметить про себя место приземления Плута. В конце концов, именно он является тем, за кем надо приглядывать. Было бы очень обидно потерять его где-нибудь, да и Лазар вряд ли обрадуется. Лука Редж, выбравшись из придорожных кустов улыбнулся с легким смущением, в черных волосах его запутались веточки и сухие травинки. Хотя, если бы приземление было более мягким, Редж наверняка получил бы от этого удовольствие. Он и сам не мог сказать почему его так сильно тянет к земле, деревьям и животным. Просто... Он был как бы частью всего этого великолепия и, оказавшись в лесу чувствовал себя как дома.
Немир, каким-то непонятным образом приземлившийся на ветвь ближайшего дерева, легко спрыгнул вниз и подмигнул де Льену - все же, их двоих можно назвать братьями по несчастью. Что это за чудное украшение на шее опального аристократа, Плут определил почти сразу же, как тот появился в Черном Замке. И, в будущем, он рассчитывал извлечь из этого пользу.
Где-то высоко в небе раздался пронзительный крик и вниз, словно живой камень, устремился белый сокол. Ниран, слегка прищурив глаза и нахмурившись, от чего между бровями пролегла глубокая складка, поднял руку и тихо свистнул. В каждом городе Империи, вот уже на протяжении многих лет есть свой собственный маг, в обязанности которого входит связь с Черным Замком и целительство. А вот раньше, еще до того, как Ниран отправил всех магов по городам, связь со столицей поддерживалась благодаря птицам. Их было великое множество в каждой крепости и каждая из птиц доставляла только определенные сообщения. К примеру, белый голубь - обычную почту, ежемесячный отчет о делах в городе. Черный ворон - печальные вести о смерти, допустим, городского главы. А вот соколы... Хищных птиц вообще, по большей части, используют для охоты, а не доставки сообщений. Но если сообщение исключительной важности и дойти до столицы должно в любом случае, выбирают именно таких посланников. Насколько Ниран помнил, соколов бурой расцветки использовали в Торине - своего рода сердце Южной части Империи. А вот крылатых хищников с белым оперением использовали лишь в одном случае - оповестить об ужасной утрате и не просто утрате... Когда Ниран в последний раз видел белого посланника, по Империи гордо шествовала Черная королева. В те времена белы птицы неслись со всех концов Ардейл.
Когда сокол послушно сел на протянутую ему руку, с губ Тифара сорвалось грязное ругательство, чего раньше Ниран за ним не замечал, а Лука Редж прерывисто вздохнул, как если бы пытался сдержать слезы. Проведя тяжелой ладонью по круглой голове птицы, Ниран присмотрелся к его лапам - на одной из них было кольцо, к которому крепилось сообщение, перевязанное ярко-алой лентой. Еще одно подтверждение тому, что белокрылого посланника использовали не просто так, потому что маг захворал.
Немир, слышавший о давней традиции отправлять с сообщениями птиц, с белокрылой столкнулся впервые. Вообще, еще в начале своего правления Ниран де Майен повелел использовать крылатых только в самых редких случаях - связаться с магом значительно быстрее, нежели ждать небесную почту. Сделав небольшой шаг в сторону Реджа, Плут тихо спросил:
- Плохие вести?
Лука тяжело вздохнул и посмотрел в глаза Немира. Черные, словно ночь, они были полны неземной тоски. Просто встретившись с ним взглядом, Плут испытал острое и непреодолимое желание сделать хоть что-нибудь, ну или умереть по-тихому, на худой конец. все, что угодно, лишь бы не тонуть в этом темном море беспредельной боли. Отведя глаза в сторону, Немир потряс головой - он знал о том, что маги бывают разные. Знал и о том, что есть среди них те, кого можно назвать посредником между самим миром и теми, кто его населяет. Таких магов мало, тут дело не в таланте и не в качестве обучения. Дело даже не в том, насколько маг этот самый одарен. Силенок у него может быть с тыквенное семечко, но он играючи скрутит в тугой жгут мага посильнее.
На данный момент еще никто не смог точно объяснить саму суть их магии - почему она такая? Как эти маги управляются с энергией мира, не изменяя его, в то время как прочие силой заставляют мир подчиниться, изменяясь по воле более сильного. Немир полагал, что такие маги, сами по себе, сильно отличаются от всех прочих. Они уже родились другими и ничто не сможет этого изменить. Просто такие как этот Редж не противопоставляют себя мироустройству, а полностью осознают себя его неотъемлемой частью. Но, это всего лишь домыслы самого Плута, так ли оно на самом деле - неизвестно.
Лука, тоже отведя глаза, тихо ответил:
- Не просто плохие, ужасные. Не думал, что когда-нибудь стану свидетелем чего-то подобного.
- И о чем говорит сообщение?
Уныло пожав плечами, Редж хрипло ответил:
- О чем - я не знаю... Одно могу сказать - белокрылый хищник приносит весть о смерти... - С невыразимой тоской он посмотрел на небо и закончил - О смерти целого города.
Империя Ардейл. На дороге к Северной Заставе.
Эйрин почувствовал, как его тряхнуло, при чем с такой силой, что он было решил, что лишиться своей головы. А если и не ее - то какой-нибудь части своего тела точно. Бухнувшись с высоты на промерзшую землю, де Сэй болезненно поморщился и уже готов был вернуться в нормальное положение (встать, проще говоря), когда с неба, словно град, на него посыпались воины и Лиры. Несчастному посланнику Лазара не повезло больше всех - почему-то именно его вышвырнуло из портала первым и, как результат - он стал " соломенной подстилкой" для прочих.
Вот поэтому он с легкой опаской относился к магии и магам - непонятно что и как действует, узнать что замышляет маг возможным не представляется, к тому же, магию не видно. Логично опасаться того, о чем имеешь только теоретические знания. Когда он спросил Лазара о магии, это еще в свою бытность учеником, наставник завел его в еще больший тупик своим ответом. Эйрин привык, чтобы информация была тщательно и вдумчиво проанализирована, но как можно анализировать то, о чем вообще никакого представления не имеешь? В смысле, имеешь конечно, он это все едва ли не каждый день наблюдает, но... Одно дело размышлять и совсем другое - чувствовать. Можно слепому рассказать о том, как выглядит солнце, но будет ли его солнце соответствовать реальности? А Лазар так вообще, по мнению Эйрина, хотел просто над ним подшутить. Наставник, легкомысленно пожав плечами, ответил:
- Магия - это магия, вот и все.
В общем-то, знания по этой части пополнить так и не удалось, именно поэтому де Сэй, в некоторой степени, был этой самой магией несколько одержим. Но и не особо любил пользоваться ее "дарами". Одно дело написать книгу про топор и совсем другое - подставить под его лезвие собственную шею. И вот когда его вытолкнуло из дурацкого портала, а после "присыпало" воинами, во главе с де Мором, Эйрин понял, что магия его, вероятно, тоже недолюбливает. С трудом дождавшись, пока все свалившиеся на него слезут (не забыв при этом извиниться), Эйрин поднялся с холодной земли и недовольно тряхнул волосами.
Судя по тому, что их окружает, находятся они где-то на пути к Северной Заставе. Разыскав взглядом де Мора, Эйрин вопросительно заломил бровь. Дэмиен же, хмуро осмотревшись, спокойно ответил:
- Двигаемся в сторону крепости.
Отряд Демонов, все как один в черных кафтанах и узкими темными лентами на лбах, направился по широкой дороге в сторону Заставы, а де Сэй, не являющийся частью отряда, пристроился в самом конце, рядом с Тимом. Лейтенант с удивлением рассматривал окружающий его пейзаж. Сказать по правде, второй раз в жизни переместившись посредством портала, он испытал какой-то детский, не поддающийся описанию восторг. Посему даже приземление на воинов, исключительно мужского пола, настроения ему не испортило. Дорэй молча ехал на Лире-Без-Хозяина, с упоением разглядывая окружающий его мир. Со всех сторон их окружала степь, словно огромное, серое море с белой пеной снега, оно медленно двигалось, под порывами холодного северного ветра. Вдали, у самого горизонта, свинцово-серое небо подпирали огромные горы, пики которых украшали белые шапки снега. В воздухе, белой вуалью, кружили холодные снежинки, ложась на серую землю прозрачно-белым ковром.
Бросив на спутника спокойный взгляд, Эйрин несколько сухо поинтересовался:
- Не был здесь раньше?
С детской, озорной улыбкой, Дорэй ответил:
- Ни разу.
Замолчав не надолго, де Сэй задумчиво поинтересовался:
- Объясни мне одну вещь...
Скорчив серьезное лицо, Тим кивнул:
- Слушаю тебя.
- Вот ты же знаешь, что Империя на пороге войны, верно?
- Знаю.
- И ты осознаешь, что в отличии от меня можешь умереть даже от простой раны.
- Могу, не спорю.
Вперив в друга непонимающий взгляд изумрудных глаз, Эйрин с какой-то безысходностью произнес:
- Так как,великие Светлые, как ты можешь быть таким спокойным? С такой радостью рассматривать горы, хотя в любой момент тебе в спину могут пустить отравленную стрелу?
Помолчав некоторое время, Дорэй с легкой улыбкой ответил:
- Наверное как раз потому, что я осознаю тот факт, что жизнь моя - короткий миг. За то время, что отпущено мне, я хочу успеть все, хочу упиться допьяна своей жизнью, понимаешь? У меня нет в запасе столетий на то, чтобы исколесить весь этот мир, а еще лучше - обойти его на своих двоих. Я знаю, что придет день, когда меня призовут на суд Светлых и до того момента я хочу узнать и увидеть как можно больше.
Покачав головой, де Сэй тихо спросил:
- Если так, зачем тогда служишь в Заставе?
Пожав плечами, Тим ответил:
- Я в неоплатном долгу перед Ленаром и должен его вернуть. Не знаю, может ты не поймешь. Жизнью можно наслаждаться даже сидя в подземной тюрьме. Будучи лейтенантом Южной Заставы я успел сделать значительно больше, чем за все время до этого. У меня появилось любимое дело и я знаю, что оно будет приносить мне радость до самого моего последнего вздоха. Я полезен и мне это нравится, вот и все.
На краткий миг повисла тишина, которую нарушил Дэмиен - развернув своего Лира, он проследовал в конец отряда. Поравнявшись рядом с Лиром Эйрина, де Мор сухо сказал:
- Примерно через полчаса мы будем у стен Северной Заставы, нас выкинуло посреди степи, что пролегает между горами, за которыми находится Бер и Крепость. Вы двое отправляйтесь в горы, с Вами пойдут братья де Тайра и Рош де Нийлд. Если верить Лазар, у подножия гор вас должны встретить Ан'Дже, в долину вы отправитесь вместе с ними.
Де Сэй скупо кивнул, показывая, что сказанное адекватно воспринято, а потом уточнил:
- Ты и отряд?
Нахмурив брови, Дэмиен ответил:
- Мы направимся в Заставу - необходимо узнать, каким образом прямо под носом командира возник поселок ашеров. После этого я буду разбираться с Алусом, а затем последую за вами.
Де Сэй кивнул еще раз. Учитывая то, что Лазар хочет обойтись малой кровью, именно такие действия будут наиболее верными. Дэмиен наведет порядок в этой части Империи, Редж и де Льен - на Юге, сам Эйрин постарается разобраться с ситуацией в Бер. В крайнем случае - дождется когда к ним присоединится Дэмиен с отрядом. А вот с Орденом Ашара будет разбираться Трей Килл, так что этих бедняг можно даже пожалеть. Если имя Дэмиена произносили хотя бы в полголоса, то про Килла вообще старались не вспоминать.
Подняв руку вверх, Дэмиен вежливо кивнул мальчику де Сэй и лейтенанту Южной Заставы, после чего направил Лира в начало отряда. Эйрин же, мотнув головой, сказал, обращаясь к Тиму:
- Нам туда.
По дороге, ведущей в Северную Заставу ехал отряд, от которого, в какой-то момент, отделились пятеро воинов. Путь их лег в сторону возвышающихся где-то у горизонта, гор. В это же время Лазар наблюдал за происходящим на досках для "Встречи". Лука уже успел сообщить ему, что их портал внезапно разорвался, выкинув всех где-то на полпути до Заставы. Учитывая то, что все они на Лирах, крепости его посланники достигнут уже к завтрашнему вечеру. До этого момента ни один камень на досках не сдвинется, в этом Лазар был уверен. Дождавшись сообщения от Дэмиена, Владыка устало поднялся из-за стола и направился в архив, где в это время Трей Килл и Леон де Риз искали информацию об Ордене Ашара. В момент, когда дверь кабинета закрылась за спиной Лазара, камни на доске "Юг" пришли в движение. Тогда еще никто не знал, что Тайрис де Лаар, создатель и непревзойденный мастер этой игры, сделал в правилах своего рода "вилку" - как только фигуры противника выдвигаются со позиций, где они находились в момент когда начала действовать магия, игру можно считать начатой. Никто, ни одна живая душа не знала об этом. Это маленькое упущение едва не стоило Лазару всех его камней.
Империя Ардейл. На пути к Южной Заставе.
Ниран, посадив сокола на свое плечо, спокойно посмотрел на присутствующих. Так как они направлялись в Южную Заставу, воины которой, в отличии от северян, продолжали хранить верность короне, Лазар не отправил с ними даже самого маленького отряда. Посему сейчас Ниран встал перед довольно сложным выбором - известие, принесенное ему белокрылым соколом, содержало в себе сведения о болезни, в считанные дни превратившей целый город в сплошной погребальный костер.
Бросив тяжелый взгляд на Тифара, Ниран сухо сказал:
- Я должен отправиться с Торину.
Лука, спокойно кивнув, ответил:
- Я направлюсь с Вами.
Ниран покачал головой:
- мы не можем отправить на Юг двух не-магов, поэтому ты и Немир сейчас выдвигаетесь к Заставе, а я с Тифаром следуем по дороге к Торине. Вопросы?
Над дорогой повисла тишина, показавшая что никто не планирует вступать в спор с бывшим Владыкой. Едва заметно кивнув головой, Ниран уселся на Лира и, махнув на прощание рукой, сказал:
- Будьте внимательны, несмотря на то, что Комадир Заставы все еще верен Лазару, людские предпочтения так же изменчивы, как погода в горах.
Де Льен, скупо кивнув Реджу и Плуту, так же пристроился на спине своего Лира и, не говоря ни слова, последовал следом за Нираном, правда, на некотором удалении.
Плут, оставшись один на один с Лукой, просто из любопытства спросил:
- Это ничего страшного, что они вдвоем?
Редж мягко улыбнулся:
- Нет, а что?
Пожав плечами, Плут с легкой иронией произнес:
- Мало ли что...
- Нет, все в порядке, не смотря на то, что приговор Владыки был действительно жестоким, он бы не поступил так, если бы считал Тифара всего лишь своим подданным. Скорее как ко второму сыну, одаренному настолько, что невозможно не гордиться им.
Сказав это, Редж сел на спину своего Лира и указал рукой вперед:
- Нам туда, к вечеру будем у Заставы.
Плут, спокойно кивнув, последовал за своим охранником, по пути размышляя над его словами. Благодаря таким вот, на первый взгляд незначительным фразам, можно составить довольно полную картину о происходящем. А учитывая то, что Редж, несмотря на свои способности, отличается какой-то детской наивностью, узнать у него все необходимое особого труда не составит.
Сказав, что наказание Нирана по отношению к де Льену было жестоким, Редж не ошибся и заявил так отнюдь не из жалости. Многие думают, что самое страшное наказание - смерть. Только вот, не понимают они, что для раскаявшегося смерть - это избавление от душевных терзаний. Шанс получить прощение, сбежать от своей вины в небытие. Куда как ужаснее прожить долгую, очень долгую жизнь, мучаясь совестью. а в отношении Тифара Владыка Ниран поступил жестоко, даже мастер гильдии наемников был вынужден признать это. Попробуй отними у художника его дар рисовать, у музыканта - способность сочинять музыку, а у скульптора - руки, что будет с ними? Лишив де Льена всего, не только родового имени и статуса, Владыка отнял у него способность к магии, оставив несчастного наедине с самим собой. Боль порождает гнев, гнев - насилие. Сделать больно другому - простейший способ избавить себя от мучений. Страдать когда страдает кто-то еще значительно проще, чем мучиться, глядя как другие в это время наслаждаются жизнью. Многие делают это неосознанно, возможно такова сама суть живущих - пытаться разделить свою боль с другими, просто не все могут излить ее слезами или словами. А так - заехал кому-то в глаз, этот кто-то плачет и ты с ним на пару. Он - оттого что больно и несправедливо, ты - потому что такая сволочь и сам это понимаешь. Тифара же лишили даже этого, возможности сделать кому-то больно, когда он сам страдает. Его обязали подчиниться, сделав вечным рабом короны и лишь Боги знают, какой пожар сейчас выжигает его душу.
Словно услышав его мысли, Лука обернулся и со странной улыбкой сказал:
- Тифар понял и принял свое наказание. К тому же, даже не смотря на это, он не остался один.
Замолчав, Редж с детской серьезностью посмотрел в лицо Плута, а тот просто кивнул - если оно действительно так, тогда вопросов у него больше нет. К тому же, сейчас есть более важные дела, чем раздумывать над горькой судьбой зарвавшегося аристократа.
Империя Ардейл. На пути к границе с Бер.
Мягко покачиваясь на Лире, Эйрин с присущим ему спокойствием рассматривал окружающий пейзаж. Говоря по чести, он не особенно любил северную часть Империи по причине скудности пейзажа и довольно холодного климата - серое, свинцовое небо, словно распухшие от переполняющего их снега облаков, и такая же серая степь.
Бросив изучающий взгляд на Тима, де Сэй несколько удрученно покачал головой - не ожидал он от молодого лейтенанта такой щенячей радости и восторгов. С другой стороны, возможно в этом и есть прелесть довольно короткой жизни. Сам Эйрин уже давно устал от мира и тех, кто окружал его. Правда, наставник порой выкидывал что-нибудь этакое, что не давало молодому де Сэю окончательно превратиться в брюзгливого старикашку и это не смотря на его довольно юный, с точки зрения Ааш'э'Сэй, возраст.
когда они разделились с Дэмиеном, начальник тайной службы отправил в Долину с де Сэем сопровождающих и, наверняка не просто так, все они являлись потомками Совета. Братья де Тайра, за прошедшие годы практически не изменившееся, ну разве что стали чуть выше, приветливо улыбнулись и встали позади, Рош де Нийлд, у которого с Эйрином были некоторые трения во времена ученичества, кивнул ему так же сухо, как и сам де Сэй. Не то, чтобы эти двое испытывали друг к другу неприязнь, просто семейство де Нийлд и де Сэй никодга не были особенно дружны, да и странно было бы, после долгой разлуки, броситься друг к другу в объятия, обливаясь слезами и всхлипывая от счастья. Они даже в бытность свою учениками не делали ничего подобного. Посему, сразу после довольно сдержанного приветствия, Рош направил Лира вперед. Таким образом Эйрин и Тим ехали как бы в окружении сопровождающих, чего, собственно говоря, и добивался де Мор. Естественно, будь на месте братьев и Роша обычные воины, подобного эффекта было бы трудно добиться, но... Как только Дэмиен отдал приказ следовать за Эйрином, Син и Орин, остановившись несколько поодаль, накинули на уставные кафтаны черного цвета плащи в родовых цветах, то же самое сделал и Рош. Сам Эйрин, на лбу которого красовалась повязка с драконом де Сэй плащ накидывать не стал - мало в Империи или долине дураков, которые не смогут издали узреть бело-золотую с бирюзовой вышивкой, повязку. Она, ярко-белым пятном выделялась на фоне скучной, серой степи. Слегка поморщившись, Эйрин с тяжелым вздохом признал правоту Лазара - ведь это именно он настоял на том, чтобы Эйрин, в кои-то веки, напялил на себя хоть что-то, выделяющее его среди прочих.
Тим, ехавший молча все это время, посмотрел на Эйрина с хитрецой и, как бы между прочим, спросил:
- Друзья?
Показав взглядом на Роша, лейтенант Южной Заставы терпеливо ожидал ответа. Де Сэй, равнодушно пожав плечами, ответил;
- Я бы так не сказал. - Замолчав на миг, он продолжил - Видишь ли, среди Ааш'э'Сэй мало тех, кого можно назвать другом. У нас могут быть враги, соратники и родичи по клану, а вот друзья - редко.
слега нахмурившись, Тим поинтересовался:
- Почему?
Эйрин пожал плечами:
- Сам не знаю. Может потому, что в нас изначально заложено стремление быть над всеми, а друзья, ну и вообще любые узы, в какой-то момент могут этому помешать.
Дорэй слегка прищурил глаза и, уставившись на низкое небо, сказал:
- У нас есть легенда о самом первом человеке и как он хотел достичь своего солнца, слышал?
Де Сэй покачал головой, а Тим начал рассказ:
- На самом деле, это миф крылатых людях, а не просто о достижении своей мечты. Раньше, когда мир только родился, все люди, с самого момента своего рождения имели крылья, они могли летать высоко в поднебесье, парить над облаками и потрогать рукой звезду. Они жили поодиночке, изредка бросая друг на друга любопытные взгляды. И вот один из них - Айдиг, встретил девушки и влюбился в нее, к его счастью, она ответила ему взаимностью и они, взявшись за руки, устремились к солнцу. Каждый день они просыпались и засыпали вместе, а другие крылатые, видя как эти двое счастливы, тоже начали объединяться. Какое-то время все было хорошо - люди, свободные и красивые, взмывали за облака, где резвились вместе с драконами. Но вот, в один из дней, Айдиг заметил, что двигаться ему стало тяжелее, как если бы тело его сковали цепи. Он стал наблюдать за другими и заметил, что они все реже поднимаются к небу, вместо этого все больше и больше времени проводя на земле. Долго мучился Айдиг, не зная, что происходит и вот, Боги знают почему, он прозрел и увидел, что всех до единого, скрепляют цепи. Они плотно обмотали тела и крылья людей, они тянулись от одного к другому, прочно связывая людей. И крылья их сгнили - у каждого осталось по одному, но ведь на одном крыле не улетишь далеко, верно? Айдига самого прочная цепь сковала с его избранницей. Он любил ее, но свободу любил еще больше. Не сумев справиться со своей тоской по огромному, словно бескрайнее море, небу, он разорвал цепь и бегом, потому что одно его крыло полностью сгнило, устремился к высокой горе, что упиралась своим пиком в самое солнце. Он бежал, падал и вновь поднимался, а люди, лишенные своих крыльев, с горечью смотрели ему в след. Добравшись до пика, он счастливо рассмеялся и протянул руки к солнцу... Которое было так же далеко, как и раньше. Посидев на горе какое-то время, потому что гордость не позволяла ему вернуться обратно, он в конце концов устал от своего одиночества и решил вернуться к своему племени. Теперь уже не казалось ему, что жизнь на земле ужасна и скучна. Но, как только он начал спускаться, из земли появились цепи, которые прочно приковали его к горе.
На этом Тим замолчал, а Эйрин задумчиво анализировал сказанное. Помолчав немного, он весомо произнес:
- Получается, что нет смысла стремиться к мечте, ведь она все равно окажется недостижимой?
Вперив в лейтенанта мрачный взгляд, Эйрин спокойно ожидал ответа. Он, конечно, не относил себя к тем, кто верит в глупые мечты и прочее, но легенда его заинтересовала. Ведь, как это ни странно, именно люди создали ее, и именно они являются теми, кто может жить этим стременем - достичь недостижимого. Дорэй отрицательно покачал головой и ответил:
- Не в этом дело, видишь ли, тут скорее всего имеется в виду, что ставя перед собой "высокие" цели, ты должен отринуть все свои связи и узы, которые мешают тебе. Только будучи одиночкой ты сможешь быстро бежать, догоняя ускользающее от тебя солнце.
- А на горе что за цепи были?
- Ну, ты же знаешь, что такое ответственность? Она и была. Чем большего ты достиг, чем выше забрался, тем больше груз ответственности давит на тебя. При этом, мало кто может разделить его с тобой, ведь в погоне за мечтой, ты отверг всех, разорвав свои цепи.
Помолчав какое-то время, де Сэй сказал:
- Ммм... Посему получается, что свобода, к которой он так стремился - всего лишь выдумка. потому что избавившись от одних кандалов, он сам влез в другие. А значит, он никогда не был и не будет свободен.
Тим пожал плечами:
- Он был свободен. - Чувствуя вопросительный взгляд Эйрина, лейтенант лукаво ему подмигнул и дополнил - Все то время, пока он бежал навстречу своему солнцу, он был свободен.
Голос Сина де Тайра, тихо подъехавшего сзади, заставил обоих обернуться. Молодой воин, со странным выражением на лице, спросил, не обращаясь к кому-то определенному:
- А ты бы как поступил?
Ответил ему Рош:
- Разорвал бы цепи и устремился дальше.
На простоватом лице его играла мечтательная улыбка, поразившая Эйрина до глубины души. А Орей, ехавший рядом с братом, сказал:
- А я думаю, если бы этот крылатый взял за руку свою избранницу, они бы смогли взлететь вместе, даже будучи скованными цепями.
Ответом ему послужило задумчивое "Оооо..." и дальнейший путь они проделали молча. когда их небольшой отряд достиг подножия гор, из сухой травы и из-за стволов деревьев появились тени. Не останавливая своего Лира, Эйрин устремился вперед - похоже Долина перешла в наступление значительно раньше, чем предполагал Лазар.
В это же время отряд Демонов во главе с де Мором подъехал к стенам Северной Заставы, откуда на них градом посыпались стрелы. Лука Редж и Немир Плут примерно в тот же момент, достигли Антала, на центральной площади которого их окружили люди, сжимавшие в руках оружие. А Ниран и Тифар подошли к стенам мертвого города, над которым черным маревом повисло проклятье Черной Королевы. Черный туман, молниеносно устремившись вниз, плотным пологом окутал путников. Де Льен, чувствуя, во рту металлический привкус крови, опустился на колени, силясь не потерять сознание. По бледному подбородку тонкой струйкой потекла кровь, Ниран, положив тяжелую ладонь на шею своего спутника, сипло прохрипел:
- Этой жертвы должно быть достаточно.
Сразу после его слов де Льен потерял сознание.
Первый ход в этой смертельной партии был сделан Тайрисом де Лаар - в одно и то же время он играючи лишил Лазара почти всех его фигур.
Он спал и не спал, когда он оказался лицом к лицу со смертельной опасностью, его сознание, словно покинуло тело. Он видел происходящее с ним и его спутником словно со стороны и откуда-то сверху. Тело его, не подчиняющееся более разуму, само приняло боевую стойку, а на губах заиграла легкая, несколько презрительная улыбка. Пока он наблюдал за происходящим, на душу его снизошел покой и лишь в этот момент он понял, под каким давлением он находился все это время. Недавний сон, благодаря которому он осознал, кто же он есть на самом деле, внес сумятицу в душу и лишил покоя. Противоречие собственных обязательств, незаметно, но методично, разрушало ледяное спокойствие, окружавшее его непробиваемой стеной на протяжении всей его жизни. Теперь же он понял, как ему избежать нежеланных обязательств, обойти те рамки, в которые он был заключен. То есть, конечно Светлые не позволят ему обмануть, а значит ему придется пойти на предательство. Но до тех пор он будет вынужден плясать под чужую мелодию.
Когда-то в детстве он видел представление бродячих актеров и больше всего ему запомнился один единственный номер - акробат, наряженный в воинский кафтан, плясал на лезвии меча. Конечно, это не было мечом в самом деле - мужчина стоял на тонком канате, который был скрыт за неправдоподобно огромным лезвием, вырезанном из дерева и покрытом серебряной краской. Но мальчик, которому было от силы пять, не знал всего этого. Перед его широко открытыми от восхищения предстала прекрасная, героическая история о том, как один единственный воин сумел изменить жизнь целой страны. Акробат, легко балансируя на остром "лезвии", плясал под мелодию, которая сначала была угрожающе-грозной, затем сменилась печальной и в конце концов, когда представление подошло к концу, музыка звучала словно благословенная песнь Светлых. В основу того представления легла легенда о самом изворотливом и хитром из племени Ааш'э'Сэй древности - принце отступнике, который почти всю свою жизнь балансировал между предательством и предательством. И вот сейчас, вспомнив тот день, полукровка понял, как ему спастись и не быть наказанным Богами. А сейчас он, словно хитроумный Кирстин де Сэй будет балансировать на опасно тонком лезвии, один шаг с которого будет означать его смерть.
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска и скачивания книг
Книжный Бот
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
ВКОНТАКТЕ