Спустя несколько часов, когда небо стало белым, Хозяин остановился и, подождав Лира, опустился перед ним на колени. Положив руку на широкий лоб своего Зверя, он тихо сказал:
- Ты должен отвлечь преследователей. Я вернусь за тобой.
Сказав это, воин указал рукой в сторону, куда должен направиться Лир. Если бы в глазах своего двуногого Лир не различил беспредельный страх, он бы ослушался. Потому что знал - в следующий раз они увидятся нескоро. Но, слово Хозяина - Закон.
Опустив низко голову, Зверь издал утробный рык и, в последний раз ткнувшись влажным носом в лицо своего господина, огромными скачками направился в сторону, противоположную той, куда направлялся Ааш'э'Сэй.
Выбежав на дорогу, примыкавшую к лесу, Лир издал боевой рык, давая знать своим преследователям о том, где он находится. Прищурив серебряные глаза, Зверь, подобно выпущенной из тугого лука стреле, поднялся в предрассветное небо. Глядя с высоты на преследователей, Лир издал еще один рык, обращая на себя их внимание. Лиры карателей, следуя за своей жертвой, расправили крылья и поднялись в воздух, воины, гордо восседающие на их спинах, натянули луки. Сразу пять стрел, со свистом разрезав воздух, попали в Лирье крыло, разорвав его на лоскуты. Падая вниз по спирали, Лир думал лишь об одном - он будет ждать, потому что Хозяин обещал вернуться. Он будет ждать...
Тим, задумчиво разглядывая Лирью морду, несильно ткнул подушечкой пальца в нос кошака, проверяя жив ли тот еще. Что и не говори, а провел этот Зверь тут времени столько... В общем, было бы вполне логично ожидать, что кошак уже давным-давно отправился в Мир Светлых.
Даже прежний Командир не знал, чей это Лир и как долго он тут находится. Зверь же, не обращая внимания на суету двуногих, величественно лежал в своем стойле, изредка позволяя покормить себя. Странный он, Лир этот - если его владелец жив, с какой стати он лежит тут? Разве не должен боевой Зверь всегда и везде сопровождать воина?
Из раздумий Тима вывел Лир - видимо, такого непочтительного отношения к собственной персоне он еще не встречал, вот и удивился немного. Да так, что едва не откусил Дорэю руку. Благо, маг столичный, вовремя заприметил, да ударил лейтенанта по руке его нахальной.
Потирая ушибленную конечность, Тим подумал, что можно было бы и помягче с ним обойтись, лейтенант Южной Заставы, как-никак. Словно бы услышав его мысли, черноволосый маг, зажмурился и с улыбкой сказал:
- Не стоит так с Лирами обращаться. Они обидчивые очень, могут и отомстить. Тем более - этот. Хозяина у него нет, приструнить некому.
Тим хмыкнул, а Эйрин кивнул, скорчив серьезное лицо. Отведя взгляд от проснувшегося Лира, де Сэй спросил, непонятно к кому обращаясь:
- И что с ним теперь делать?
Лука, начав разгребать солому, что заменяла Лиру постель и выполняла функции маскировки, тихо ответил:
- Попросите его помочь. Не думаю, что он откажет. Все же, просидел он тут достаточно долго.
Тим, сложив руки на широкой груди и вперив в Лира тяжелый взгляд, уточнил:
- Попросить?
- Угу.
- Кто? Я?
- Ты.
Тяжелый вздох, нарушивший тишину загона, поведал всем, что идея просить Лира об одолжении Дорэя мало привлекает. Эйрин же, для которого общение с Лирами не было в новинку, утвердительно кивнул головой, со словами:
- Действительно, если хорошо попросишь, он может и согласится.
Бросив на столичную парочку подозрительный взгляд, Тим нахмурился. Что-то ему начало казаться, что эти двое сговорились и решили поднять себе настроение, поиздевавшись над ним. Де Сэй, который, видимо, понял причину нерешительности Тима, обнадеживающе сообщил:
- Все так делают, когда Лира получают.
Следующие полчаса, а может и несколько больше, лейтенант Тим потратил на то, чтобы склонить Лира-без-хозяина на свою сторону, что тот делать отказался категорически. Следуя "добрым" советам Эйрина и Реджа, Дорэй кланялся несговорчивому Зверю, обещал тому каждый день свежую крольчатнику, не ездить на нем слишком долго и, в конце концов, предложил Лиру нести друг друга по очереди. Все это было гордо отвергнуто, за исключением последнего - Лир, широко зевнув и приоткрыв один глаз, внимательно смотрел на раскрасневшегося лейтенанта, видимо требуя "поднять ставку". Потоптавшись некоторое время на месте, Тим с мольбой во взгляде посмотрел на де Сэя - нести на себе Лира ему не очень хотелось, хотя бы потому, что так они замедлятся еще больше, чем если бы лейтенант отправился в путь на лошади.
Эйрин, задумчиво почесав подбородок, посмотрел на Реджа и, вопросительно приподняв бровь, сказал:
- Я вот о чем подумал...
Лука, едва заметно кивнув, подбодрил:
- Продолжай.
- Если Лир жив, значит жив и его хозяин. Но, хозяина здесь нет, а Лир - есть. Назревает логичный вопрос - с какой стати Лир сидит здесь, а не отправился на поиски своего воина?
Присев на корточки и проведя ладонью по широкому лбу Лира, Редж с легкой грустью ответил:
- Я полагаю, что ему приказали ждать. Сам знаешь - приказ хозяина закон и Лир не осмелится его нарушить.
Дорэй, настроение которого были, мягко говоря, не самым радужным, ворчливо пробормотал:
- В таком случае, зачем я тут перед ним распинаюсь? Все равно он не согласится покинуть это место, если ему приказали.
Редж, внимательно посмотрев в глаза лейтенанту, кивнул со словами:
- Верно, но с годами связь ослабевает.
Переведя взгляд на Лира, маг маг наклонился к самому его уху и что-то тихо сказал. Следующее заставило Тима, да и Эйрина тоже, застыть в немом удивлении - Лир, долгие годы пролежавший в загоне и ставший едва ли не его частью, выпрямился в полный рост (при этом сбросив с себя другого Лира, который все это время мирно спал. Ну или делал вид, что спал) и, выгнув спину, сладко потянулся, выпустив когти.
Широко открыв пасть, Лир издал утробный рык и, ткнувшись лбом в колено Тима, направился к выходу.
Лука Редж, мягко улыбнувшись, поднялся и, отряхнув мантию, сказал, обращаясь к Тиму:
- Я думаю, вопрос улажен.
Нахмурившись так, что на лбу пролегли глубокие складки, Дорэй удивленно спросил:
- Что ты ему сказал?
Редж, уже будучи у выхода, хитро улыбнулся:
- Секрет.
Спустя пятнадцать минут, двое воинов на Лирах, покинули Южную Заставу, отправившись на поиски каравана, идущего из Долины Бер. Лука Редж, дождавшись момента, когда ворота крепости закроются за теми, кто покинул ее, с тяжелым вздохом посмотрел на светло-голубое небо. Слова, сказанные им Лиру, были ложью. Редж, которого Лиры всегда слушались беспрекословно (что вызывало искреннее удивление у всех, имевших возможность наблюдать это), сказал Лиру-без-хозяина, что если он поможет этим двоим (Тиму и Эйрину), то его Хозяин будет доволен и, возможно, вернется за ним быстрее.
Конечно, владелец Лира, скорее всего, давно забыл о нем, пусть это и не вписывается ни в какие рамки. Потому что, будь оно иначе - давно бы забрал своего Зверя, вместо того, чтобы мучить его долгим и бесполезным ожиданием. В общем, Лука, вместо того, чтобы уговаривать Лира нарушить приказ, просто разорвал связь между ним и его воином. И все равно - если бы Лир не захотел покинуть крепость сам, никто бы не заставил его сделать это. Поэтому Луке пришлось обмануть Лира, из-за чего он теперь испытывал муки совести. Велико дело - обмануть того, кто искренне верит тебе...
Сморщившись и тряхнув волосами, Редж развернулся на пятках и направился в крепость - пришло время поговорить с Лазаром и сообщить ему все, что успел узнать. Насколько Лука понял, у Дэмиена и Лаза возникли некоторые проблемы, связанные, скорее всего, с нехваткой информации. Поэтому отправляя Раджа на Юг, де Мор сказал, что тот должен будет докладывать обо всем, происходящем на Юге, ежедневно.
Войдя в здание, Редж сразу направился к себе в комнату, стараясь не шуметь особо - все же, время еще раннее, не хотелось бы перебудить всех раньше положенного часа. Легко толкнув дверь отведенной ему комнаты, Лука легкой тенью проскользнул в помещение и, плотно закрыв за собой дверь, подошел к столу. К слову сказать, обстановка в комнате, была довольно скудная - узкая кровать, с жестким матрацем, небольшой стол и деревянный стул без подлокотников.
Подойдя к окну, Лука извлек из кармана своей мантии кристалл на тонкой серебряной цепочке. Сжав его крепко в кулаке, маг закрыл глаза и улыбнулся. Кристалл, выданный ему Дэмиеном, являлся обязательным атрибутом мага, находящегося вдали от столицы и Черного Замка, соответственно. Вообще, с кристаллами этими интересные вещи творились. Для начала, они были живыми - в пещерах, расположенных глубоко под землей, росли целые сады таких кристаллов, по виду своему более похожие на низкие, неказистые деревья. Взяв с собой в дорогу "веточку-кристалл" одного из таких деревьев, маг (и только маг), мог говорить на расстоянии с тем, кто в тот момент имел при себе другую "веточку". А в некоторых случаях можно было положить в кристалл письмо и отправить его тому, у кого была вторая часть этого же кристалла.
Постояв с закрытыми глазами и в полной тишине какое-то время, Лука тихо позвал:
- Лазар?
Империя Ардейл. Черный Замок. Кабинет Лазара де Майен.
Сидя в полумраке своего кабинета, Лазар предавался тяжелым размышлениям. Не смотря на довольно ранний час, Император находился в своем кабинете, ожидая новостей от Дэмиена и Луки Редж. Не смотря на то, что информацию, поступающую от смотрящих, должен был обрабатывать де Мор, общаться с Лукой Лазар предпочел самостоятельно.
Устало прикрыв покрасневшие от постоянного недосыпания глаза, Лазар положил голову на стол. Сон, не желавший приходить к нему ночью, почему-то решил заявиться именно сейчас... Сладко зевнув, Император подумал о маленьком сыне, в комнату которого заглянул перед тем, как направиться в свой кабинет. Малыш Ай сладко спал в своей колыбели, задрав крохотные ручки над головой и чему-то улыбаясь во сне. Широко улыбнувшись своим мыслям, Лазар уже было начал засыпать, когда кристалл, висевший у него на шее, потеплел. Одновременно с этим, в голове Лазара раздался тихий, похожий на шелест листвы, голос Реджа:
- Лазар?
Не выпрямляясь, Император так же мысленно ответил:
- Доброе утро.
- Доброе...
- Что-то нашел?
Помолчав немного, Лука ответил:
- Пока что ничего, на что стоило бы обратить внимание.
- Эйрин?
- Покинул Заставу вместе с напарником несколько минут назад.
- Хорошо... Тифар направляется в Сейн.
- Зачем?
Мрачноватая улыбка скользнула по губам Лазара и он ответил:
- Ему посчастливилось встретить наследника Долины Бер, когда тот совершал незапланированный визит к нам.
- Вот как... В Долину сообщил?
- Конечно.
- Ответ?
- Кларин настаивает на своем.
На несколько минут повисла тишина - Лука обдумывал слова Лазара, а тот терпеливо ждал, когда друг поделится с ним своими соображениями. К некоторому удивлению Лазара, следующий вопрос Луки касался другой темы:
- Зачем ты отправил де Сэя на поиски каравана?
Выпрямившись и облокотившись на широкую спинку своего кресла, Лазар ответил:
- Скорее всего, спустившись с гор, сопровождающие груз разойдутся, чтобы не привлекать к себе излишнего внимания. В этом случае они встретятся снова уже там, куда направляются...
- Если ты прав, то Эйрин никогда их не встретит - даже разделившись, обозы будут двигаться значительно медленнее, чем воин на Лире, а значит, де Сэй пропустит их, даже не заметив.
Вздохнув, Лазар улыбнулся - в письме, которое он передал вместе с Лукой, говорилось о том, что Эйрин должен отправиться на поиски каравана, встретив по пути Рэя, который будет следовать за ним по пятам. У Рэя же были другие указания - "проводить" незваных гостей до самого порога и дожидаться там Эйрина.
Если бы целью Лазара было уничтожение берцев, он бы не стал отправлять к ним Эйрина - Ан'Дже во главе с Рэем отлично справились бы с подобным заданием. Но, так как поведение Кларина де Майен не находило никаких объяснений, Лазар решил направить к воинам Долины Эйрина - на данный момент единственного, кто мог бы заменить на переговорах Лазара. К тому же, слава де Сэй, вот уже многие века, живет в легендах и сказаниях обеих стран, так что шанс того, что берцы сдадутся без боя, есть. Если же нет - Рэй, да и сам Эйрин, смогут урегулировать ситуацию с наименьшими потерями. К тому же, Дэмиен, да и Лазар тоже, очень хотел побеседовать с одним из тех, кто рискнул пересечь границу Ардейл, пряча под плащом меч.
Так как Редж все еще ожидал ответа, Лазар сказал:
- Рэй будет ждать Эйрина, который должен будет провести переговоры.
Помолчав немного, Лука ответил:
- Ясно... Ты уверен, что Рэй не упустит караван?
- Абсолютно.
В этот момент в разговор вмешался третий. С легкой ленцой в голосе, он произнес:
- Ошибаешься.
Резко выпрямившись, Лазар уставился перед собой, широко открыв глаза и гневно нахмурив брови. Лука, не спрашивая, кто вмешался в их разговор, мягко уточнил:
- Почему?
Неизвестный, с легкой усмешкой в голосе, сообщил:
- Если бы вы знали, куда направляются эти обозы, то не задавали бы сейчас этот вопрос.
Взяв себя в руки, Лазар спокойно спросил:
- И куда они направляются?
Тихо, едва различимо, голос произнес:
- В никуда.
Империя Ардейл. Степь.
Холдоный, пронизывающий до костей ветер, качал высокую, сухую траву, в обилии росшую в степи. В горах еще не выпал снег, хотя воздух, даже в степи, был по-зимнему морозным. Огромный, черный кот, мягко ступая по промерзшей земле, тихо крался вперед, низко пригибая голову и прижав к ней округлые ушки.
Рэй, тщательно скрываясь в высокой, сухой траве, внимательно следил за телегами, что с натужным скрипом катились впереди. Если подозрения рогатого верны, то скоро от каравана начнут отделяться небольшие группы воинов, с тем, чтобы достичь места назначения по одиночке. Хищная улыбка скользнула по губам Рэя и он, издав шипящий звук, бросил беглый взгляд в сторону - десять наемников Ан'Дже успели сюда в назначенный срок - когда Рэй достиг подножия гор, они уже ждали его. И теперь, каждый из них будет следовать за "своей" группой берцев, провожая их до самого конца.
Если Рэй правильно понял, караван идет на Юг, а значит, где-то там он должен будет встретить малыша Эйрина, которому выпала роль представлять Лазара перед берцами. Правда, насколько Рэй понял, рогатый не особо верит в эту затею - иначе отправил бы мальчишку одного, без сопровождающих. Но, раз уж он настоял на том, чтобы Рэй и еще десяток наемников Ан'Дже дожидались Эйрина... В общем, Лазар обыграл все возможные варианты, взяв в расчет даже наихудший из них.
Опасаться того, что берцы начнут нападать на северные поселения смысла не было - слишком близко Северная Застава. К тому же, если берцы в ближайшие несколько часов не разойдутся - войны Заставы их заметят, если уже не заметили... Остановившись, Рэй посмотрел вперед - караван продолжал медленно двигаться, войны, идущие по обе стороны от него, спокойно смотрели вперед, не выказывая желания изменить курс.
Повертев головой в поисках более высокого какого-нибудь местечка, откуда можно было бы понаблюдать за происходящим, Рэй заприметил сухое, корявое дерево, на которое тут же и вскарабкался. Развалившись на ветке и свесив хвост, огромный кот, слегка прищурив золотые глаза, наблюдал за телегами и, крадущимися следом за ними, Ан'Дже. Переведя взгляд вперед, Рэй недовольно помахал хвостом - если берцы настолько глупы, что попадутся патрулю Северной Засатвы едва спустившись с гор... То нет ничего удивительного в том, что их Правитель выдвигает такие дурные требования. Даже нет - учитывая глупые претензии Владыки Бер, можно предположить, что и воины его не намного умнее... Хотя, довольно часто бывает, что глупцы, лишь потому что "родились в пурпуре" помыкают теми, кто превосходит их по всем параметрам. Все же, жизнь порой очень не справедлива.
Если бы рэй не предавался таким мыслям, он бы раньше заметил, что с караваном происходит нечто необъяснимое - телеги и волы, впряженные в них, достигали какого-то места, где бесследно исчезали. При этом, даже намека на магию не было. Наконец-то заметив, что происходит что-то странное, Рэй вытянул шею и широко открыл глаза, задумчиво шевеля усами. Решив, что так он ничего не добьется, наемник спрыгнул на землю и огромными прыжками направился вперед - прямо к телегам. Только вот... По неизвестной ему причине, воздух на несколько метров вокруг стал вязким, словно мед, изо всех сил напрягая мышцы, Рэй с огромным трудом преодолел поллаара. Повернув голову в сторону, он убедился в том, что не один он испытывает подобное - Лок, оскалив клыки, упрямо шел вперед, выглядел он при этом так, словно кто-то, обладающий не дюжей силой, тянет его за хвост.
Сколько времени это длилось - Рэй затруднился бы ответить, даже под страхом смерти. Но, когда последняя телега внезапно исчезла, как если бы ее просто напросто стерли, необъяснимая сила, мешающая двигаться вперед, исчезла... Соответственно те, кто буквально мгновение назад, прилагал все свои силы, чтобы продвинуться еще на шаг, кубарем покатились по земле.
Придя в себя и приняв свою обычную форму, Рэй нахмурился и присел на корточки, ощупывая землю. Впервые за всю историю племени кто-то смог уйти от них... Кровь прилила к щекам, от чего Рэй нахмурился еще больше. Да... Такого "щелчка по носу" они еще не получали. Исследовав то место, где исчезла последняя телега, Рэй вынужден был признать, что не понимает, в чем дело. Скрипнув зубами, он извлек из кармана кристалл.
Разглядывая тяжелое, низкое небо, Рэй мысленно произнес:
- Караван исчез.
Ответ рогатого последовал незамедлительно:
- Магия?
- Если и есть, то я не могу ее обнаружить.
- Отправляйся на встречу Эйрину, там вам делать больше нечего.
Сказав это, Лазар прервал связь, а Рэй, вновь перекинувшись в кота, повел Ан'Дже к ближайшему городу, думая о том, что видимо подобное не только с ними происходит впервые.
Империя Ардейл. Предместья Сейна.
Немир Плут, устроившись на полу и поджав под себя ноги, убрал ладонь с кристалла и завалился на спину. Как он вовремя вспомнил об этих пещерах... Хитро улыбнувшись, Призрак Сиэлы прикрыл глаза - возможно, не стоило сейчас вмешиваться в разговор Императора и его мага, но Немир решил, что с этим делом гильдия не справится своими силами.
После того, как он изучил слепки с памяти тех, кто был в игорном заведении на Юге, Плут потратил некоторое время на то, чтобы принять верное решение и, в конечном итоге решил, что будет лучше ненавязчиво "помочь" Лазару. Выпрямившись, Немир потянулся, высоко подняв руки над головой и сладко зевнул... В этот момент на его левом запястье защелкнулся каменный браслет и голос, преисполненный вежливой доброжелательности, промурлыкал:
- Какая встреча...
Обернувшись, Плут посмотрел на неожиданных визитеров - у самого входа в пещеру, крепко сжимая в руке чадящий факел, стоял Дэмиен де Мор, а перед Немиром, с самой ироничной улыбкой на губах, когда-либо виденной им, стоял никто иной как Император Ардейл - Лазар де Майен.
Глава девятая. Плененный призрак.
Империя Ардейл. Предместья Сейна. Подземные пещеры.
Немир, смерив взглядом свое новое украшение, презрительно скривил губы и, хитро прищурив глаза, посмотрел на Лазара. За годы, прошедшее с момента их последней встречи, Владыка Ардейл мало изменился, что логично - по меркам Ааш'э'Сэй времени прошло совсем немного. Бросив задумчивый взгляд на де Мора, Плут вздохнул - если бы в пещерах он и начальник службы шпионажа были вдвоем, можно было бы сделать вид, что сам Немир, совершенно случайно сюда забрел, а выбраться не смог. Вряд ли, конечно, де Мор так просто бы поверил, но чем Темные не шутят? Скорее всего, в этом случае, Немира ожидал бы допрос с пристрастием, после которого его бы отпустили бы на все четыре стороны. Наверное... Сейчас же... Присутствие Лазара, который уже встречался с Плутом ранее, не позволяет сделать вид что он тут просто мимо проходил, как ни старайся.
Покрутив браслет и внимательно осмотрев его, Призрак Сиэлы с трудом подавил тяжелый вздох - украшение свое он не просто так рассматривал, естественно. В момент, когда пальцы коснулись холодного, гладкого камня, Плут высвободил магическую энергию, которой должно было с лихвой хватит на то, чтобы черный камень рассыпался в пыль. А там и портал можно было бы прямо в полу открыть, оставив незадачливых визитеров с открытыми ртами. Одно из многочисленных умений, коими Немир гордился чрезвычайно, была его способность мгновенно открывать порталы перехода, не используя при этом никаких вспомогательных рисунков - достаточно просто коснуться ладонью поверхности, а второй рукой очертить окружность, которая послужит входом в портал. Только вот, браслетик, нацепленный на него Их Императорским Величеством разрушаться не захотел - он просто впитал в себя всю магию, словно иссохшая земля пустыни воду. На самом деле, за те несколько минут, что прошли с момента, как перед Плутом предстал Владыка Ардейл собственной персоной, мастер Сиэлы испробовал все, чтобы избавить нежданных гостей от своего присутствия - первым делом Немир решил ускользнуть отсюда вместе с браслетом. Даже если на него "повешен" маячок, опасаться нечего - Плут так или иначе не собирался делать портал прямо в здание гильдии, не так он глуп, в конце концов.
Первостепенной задачей для Немира было бегство - очень уж он не хотел, чтобы Дэмиен де Мор провел с ним приватную беседу, как с мастером (или одним из мастеров) Гильдии Призраков. И, если бы Плуту удалось сбежать, он бы нашел способ избавиться от браслета, даже если на него "повесили" заклинание слежения. Только вот... Не получилось у него портал открыть - словно магическая энергия просто-напросто испарилась. При этом, истощенным Немир себя не ощущал. Моментально изменив решение - сначала избавиться от браслета, а потом уже открывать портал (потому как Плут пришел к выводу, что именно его новое "украшение" препятствует открытию перехода), Призрак Сиэлы попытался его, браслет этот проклятый, уничтожить. Результат превзошел самые пессимистичные ожидания.
Лазар, сложив руки на широкой груди и все так же улыбаясь, с искренним интересом наблюдал за Плутом, видимо дав тому время убедиться самостоятельно, что бежать он не сможет. Скрипнув зубами и "натянув" улыбку, Немир вежливо поинтересовался:
- Если я скажу, что только что пришел, ты мне поверишь?
Лаконичный ответ подтвердил (вполне обоснованные) ожидания:
- Нет.
Взъерошив волосы, Плут тихо проворчал себе под нос:
- Почему-то я был в этом уверен.
Тем временем к ним подошел Дэмиен де Мор, близкое знакомство с которым никогда не входило в планы Плута. Продолжая крепко сжимать в руке чадящий Факел, де Мор, рассматривая Немира, спокойно поинтересовался:
- Кто это?
Слегка прищурив светло-зеленые глаза, Плут позволил себе улыбнуться - раз де Мор задает такой вопрос, значит Владыка Ардейл не счел необходимым просветить относительно того, за кем они, собственно говоря, пришли. Лазар, пристально посмотрев в глаза пленника, спокойно ответил:
- Старый знакомый.
С этими словами он наклонился и, взяв Плута под локоть, помог тому встать, даже проявил заботу, спросив:
- Помочь отряхнуться?
Сморщившись, Плут ответил:
- Спасибо, сам как-нибудь...
Переведя взгляд на Дэмиена, Лазар тихо сказал:
- Возвращаемся.
Начальник тайной службы, не задавая более никаких вопросов, кивнул и направился к выходу из пещеры, Лазар же, продолжая держать своего пленника за локоть, тихо ему сказал:
- У меня есть к тебе пара вопросов. Если ты поможешь мне, я, пожалуй, не буду рассказывать Дэмиену кто ты есть.
Мрачно хмыкнув, Немир ответил:
- С какой это стати Ваше Императорское Величество проявляет такую доброту ?
Смерив Немира тяжелым взглядом, Лазар ответил:
- Есть вещи о которых лучше не спрашивать.
Пожав плечами, Немир замолчал и решил что вопросов задавать больше не будет, пока что. Выйдя из пещеры и оказавшись в другой, Дэмиен, вместо того, чтобы направиться к выходу наружу, свернул в один из узких коридоров, которые Немир уже успел исследовать до определенной степени. Путь их проходил в полнейшей тишине, нарушаемой лишь тихим треском факела да легким шорохом мягких подошв по каменному полу. Спустя примерно минуту де Мор свернул еще раз, следом - еще и еще. Если бы он не шел с такой уверенностью, Немир решил бы, что тот просто заплутал в бесконечных лабиринтах пещер. Постепенно спертый воздух подземелья посвежел и, спустя еще несколько минут, они оказались перед огромной деревянной дверью, укрепленной металлическими пластинами. Вставив факел в кованное кольцо, крепящееся к стене, Дэмиен, слегка повернув голову, сказал, обращаясь к Немиру:
- Прошу прощения, но есть вещи, которые лучше не видеть.
С этими словами де Мор снял с шеи белый шелковый шарф и, сделав шаг вперед, повязал его на глаза Немиру. Пристально посмотрев на Лазара, Дэмиен сухо кивнул, а Император поморщился - судя по всему, Дэмиен догадался о том, кто именно их пленник. Именно поэтому до подземных архивов они добирались окольными путями - кто-кто, а де Мор никогда и ни под какими пытакми не даст посторонним узнать о том, как пробраться в святую святых Императорского дома, пусть даже незваный гость потоптался практически на самом пороге. К тому же, нацепив на Немира единственный браслет, блокирующий магическую энергию, Лазар сам дал Дэмиену повод для размышлений. Так или иначе, не смотря на слова, сказанные Плуту, держать де Мора в неведении Лазар не собирался, так же как и отпускать Немира наволю. Было бы глупо упустить такого одаренного мага и дать тому растрачивать свой талант на всякие глупости.
Упустив однажды столь желанную добычу, повторять свою ошибку вновь Лазар не собирался. Дэмиен, проверив не просвечивает ли платок, толкнул дверь, которая с нежданной легкостью отворилась - словно и не из обитого металлом дерева была, а из пергамента. Кивнув головой, де Мор подождал, пока Лазар с пленником пройдут в зал архива и, щелкнув пальцами, погасил факел. Как только дверь, не издав ни малейшего звука, закрылась, коридоры пещеры, словно живые, начали изменять свое положение. Точнее, не сами коридоры, а короткие порталы, расположенные на расстоянии в два лаара друг от друга. Спустя несколько секунд положение всех проходов полностью изменилось и, даже если бы пленник, не смотря на все усилия де Мора, каким-то чудом сумел бы запомнить, как именно они добрались до Замка из подземной пещеры за пределами Сейна, все равно, он не смог бы пройти той же дорогой снова - потому что того пути более не существовало.
Тем временем Лазар и Немир, в сопровождении Дэмиена, шли через подземный архив, не нарушая царящей в нем тишины. Плут, у которого не только глаза, но и уши были плотно закрыты, впервые в жизни почувствовал нечто, похожее на неуверенность - отнюдь не потому, что его схватили и препроводили в Черный Замок. Нет, если Боги решили, что жизненный путь самого известного наемника Ардейл, должен закончиться именно так - спорить он не будет. Просто, в первые, с самого момента своего рождения Плут оказался начисто лишен возможности использовать магию, а тот, кто привык полагаться на свои умения и привычка эта лишь сильнее укоренилась со временем, в подобной ситуации почувствует себя так, словно твердь земная внезапно ушла из-под ног.
Лазар, мягко ступая по мраморным плитам, которыми был выложен пол архива, спокойно обдумывал сложившуюся ситуацию. Во-первых, если их предположения относительно того, когда именно произойдет восстание на Юге верны - то до этого "радостного" события осталось около шести месяцев по человеческому календарю. Именно тогда малыша Айя будут посвящать Богам и все, без исключения, Ааш'э'Сэй, должны будут явиться в столицу, дабы преподнести свои дары ребенку и восславить его родителей. Любой, не пожелавший почтить сей праздник своим присутствием, впадет в немилость Богов - посвящение маленьких Ааш'э'Сэй не просто рутинная обязанность, это священное таинство и нарушить его - святотатство.
Во-вторых, учитывая тот факт, что Кларин продолжает настаивать на своих требованиях, Лазар с Дэмиеном пришли к выводу, что тот пытается отвлечь их внимание от Юга - нет ничего проще чем поднять восстание, когда страну раздираут война. В этом случае ждать полгода особого смысла не имеет, да и владыка Бер прямо заявил, что срок, отпущенный им Лазару на принятие верного решения, вот-вот истечет.
Далее, если вспомнить о караване, груженном оружием и магическими артефактами, можно смело предположить, что Кларин, безусловно, имеет отношение к восстанию на Юге, но тот факт, что караван просто-напросто исчез (что подтвердил Рэй), заводил Лазара, да и Дэмиена тоже, в тупик. Вновь и вновь раздумывая над всем этим, Лазар убеждался, что ему не хватает нескольких "кусочков" для того, чтобы алогичная, неправильная ситуация, стала цельной и легко понятной картиной. Лазару казалось, будто он собирает сложную мозаику, состоящую из множества осколков, некоторые из которых находились в руках других людей. И, судя по тому, что Плут каким-то образом знал, что караван исчезнет, часть этих кусочков находится в руках давнего знакомого - Немира, известного как Призрак Сиэлы. Еще какая-то часть находится в руках Их Высочества Санэйра и вопрос только в том, захочет ли он "отдать" их Лазару?
Пока Их Императорское Величество пребывал в тяжелых раздумьях, они подошли к выходу из главного архива. Дэмиен, остановившись и дав пленнику возможность пройти немого вперед, поравнялся с Лазаром. Тихо, так чтобы услышать мог лишь тот, кому его слова были адресованы, Дэмиен сказал:
- Где ты предполагаешь разместить... Эм... Гостя?
Вопрос закономерный - если мужчина, которого они, к удивлению Дэмиена, обнаружили в пещерах, путь в который знали единицы, действительно является пленником, то его необходимо препроводить в подземную тюрьму. Если же Лазар просто предполагает с ним "побеседовать" - в этом случае можно обойтись и кабинетом. Владыка, улыбнувшись совсем как мальчишка, тихо ответил:
- Пусть он побудет некоторое время в твоем кабинете, мы же обсудим кое-что.
Подмигнув Дэмиену, Лазар сделал шаг вперед, вновь взяв Немира под локоть, толкнул дверь архива и сделал шаг в темный коридор, заканчивающийся узкой каменной лестницей. Спустя несколько минут, когда пленник был препровожден в кабинет начальника тайной службы, сам начальник и его повелитель расположились в другом. К слову сказать, Лазар решил разметить Немира в кабинете де Мора не потому, что свой жалко было, а потому, что именно комната допросов (и по совместительству кабинет Дэмиена) являлось тем местом, сбежать из которого не магу будет довольно сложно. Хотя бы потому, что все помещение, по периметру, было заключено в некое подобие кокона. В саму каменную кладку были вплетены заклинания, оберегающие от прослушивания, да и в принципе - любого магического воздействия как из вне, так и изнутри. Конечно, и та комната, в которой Лазар предпочитал разбираться с государственными делами так же имела очень высокую степень защиты, но... Если из своего кабинета Лазар мог открыть портал, то из кабинета Дэмиена сделать этого невозможно. Кроме того, на окна и дверь наложенные дополнительные заклинания, препятствующие бегству. В общем, кабинет Дэмиена можно считать мило обставленной тюремной камерой с высочайшей степенью защиты.
Усевшись на подоконник своего кресла и разглядывая сад, по узкой дорожке которого прогуливалась Рашна, держа на руках малыша Айя, Лазар не смог сдержать довольной улыбки. Продолжая улыбаться, он перевел свое внимание на Дэмиена, который терпеливо ожидал, пока любимый ученик соизволит открыть рот и разъяснить сложившуюся ситуацию. Лазар, вместо того, чтобы взять и просто рассказать де Мору то, что знает, ну или то, о чем предположил, задал совсем уж странный вопрос:
- Хочешь что-нибудь спросить?
Прикрыв на краткий миг глаза, Дэмиен тяжело вздохнул и с трудом поборол желание отвесить Лазару подзатыльник. Сейчас он, как никогда лучше, понимал Нирана и эту его странную привычку - вразумлять свое чадо подзатыльниками. Все же, большую часть своей жизни Дэмиен работал с отцом Лазара, а тот всел дела несколько иначе. В отличии от своего сына, Ниран говорил исключительно по существу, не юля и не говоря загадками. С другой стороны, Лазар выбрал другой путь развития своей Империи - если правление его отца больше походило на военное, то Лазар выбрал более мягкую политику, как внешнюю, так и внутреннюю. Осталось только посмотреть, к чему это может привести в будущем.
Вздохнув еще раз, потому что работать с молодым и, естественно, иначе мыслящим, Императором, было довольно сложно (даже не смотря на то, что именно Дэмиен обучал Лазара быть "более гибким" и рассматривать проблему с разных ракурсов, не боясь принять неожиданное решение), де Мор отрицательно покачал головой. Вообще-то, если быть честным с самим собой, то с каждым прошедшим днем Дэмиен все больше утверждался в мысли о том, что пора бы уступить дорогу молодым, а самому отправиться на заслуженный покой.
Вот и в этот раз, когда Лазар,буквально влетел в его кабинет и сиплым шепотом потребовал, чтобы Дэмиен провел его к одной из пещер, с залежами кристаллов связи, Дэмиен удивился - в Империи вот-вот начнется Темные знают что, а этому в голову пришла идея посетить пещеры. Так как вид у Лаза в тот момент был не самый веселый, Дэмиен не стал задавать тому лишних вопросов, а просто кивнул и, отложив все дела, пошел вместе с Владыкой туда, куда тому требовалось. Каково же было его удивление, когда в пещере, попасть в которую (теоретически) не мог никто из посторонних, де Мор узрел полукровку Ааш'э'Сэй. А когда Лазар защелкнул на запястье незнакомца браслет, который хранился на протяжении многих лет как одно из самых главных сокровищ, Дэмиен просто потерял дар речи.
Пока Император и незнакомец играли в гляделки, де Мор обдумал все, чему был свидетелем и пришел к определенным выводам. Для начала, попасть в пещеры возможно только в том случае, если ты относишься к роду де Майен или являешься потомком одного из Совета Двенадцати. Пещеры, в которых росли кристаллы Пола, кристаллы связи, другими словами, охранялись древним куполом, созданным еще Клаем примерно в одно время с Ар-Дель-Фаст и настроен этот купол был так, что не всякий его преодолеет. Таким образом, если учесть тот факт, что полукровка, не смотря ни на что, находился в пещере и присовокупить к нему то, что Лазар извлек из сокровищницы браслет, напрашиваются интересные выводы.
Лазар, задав Дэмиену вопрос, спокойно ожидал его ответа, продолжая улыбаться своим мыслям. де Мор, проведя рукой по волосам, спокойно ответил:
- Вопросов у меня нет, но рассказать кое-что мне придется так или иначе. - Окинув улыбающееся лицо бывшего ученика колючим взглядом, де Мор продолжил - к чему эта напускная таинственность?
Лазар, растянув улыбку еще шире, ответил:
- Так интереснее, нет разве?
Покачав головой, Дэмиен тоже улыбнулся - азарт молодого Императора до боли напомнил де Мору самого себя в более юные годы. Сложив руки на груди, Дэмиен ухмыльнулся и, как бы между прочим, поинтересовался:
- И зачем ты привел в Замок Призрака Сиэлы?
Искреннее разочарование отразилось на лице Лазара и он, вроде бы, даже немного обиделся на Дэмиена за такую прозорливость. Сам же де Мор не удержался от легкой улыбки - мальчик, конечно, смышленый, но со своим бывшим наставником тягаться по части умозаключений, пока что, не может. Справившись с разочарованием, Лаз хлопнул в ладоши и сказал:
- Хорошо, раз ты уже сам догадался, позволь поведать тебе прочее. - Подождав, пока де Мор величественно кивнет, он продолжил - буквально несколько минут назад со мной связался Лука. По его словам на Юге не происходит ничего, что могло бы привлечь наше внимание - это следует понимать наоборот. Как раз в момент, когда мы обсуждали караван, идущий из Бер, в наш разговор вмешались. Полагаю, мне не надо говорить, кто именно?
Дэмиен отрицательно покачал головой, добавив:
- Нет, продолжай.
- Учитывая то, что Плут мне рассказал, я счел необходимым пригласить его в Замок.
Слегка прищурившись, Дэмиен спросил:
- И что же он тебе рассказал?
Уставившись задумчивым взглядом за окно, Лаза ответил:
- Он сказал, что караван, который мы преследуем, направляется в никуда.
Фраза, сказанная обычным, спокойным тоном, заставила де Мора сильно нахмуриться и податься вперед. Постучав ладонью по подлокотнику своего кресла, он спросил:
- Он оказался прав?
Лазар, отвернувшись от окна и вперив в своего верного советника отчужденный взгляд, спокойно ответил:
- Да. Караван исчез у подножия северных гор.
Помолчав некоторое время и обдумывая сказанное, Дэмиен несколько раз кивнул собственным мыслям. Вслух же он сказал следующее:
- Смотрящие в других Заставах говорят, что все спокойно. Что ты собираешься делать?
Легко спрыгнув с подоконника (что совсем не соответствовало поведению Владыки Империи), Лазар направился к выходу, по пути ответив:
- Соберу осколки и сложу из них мозаику.
Бросив взгляд через плечо и молча приказав Дэмиену следовать за ним, Лазар направился в кабинет, где оставили Немира. Пришло время заключить временное перемирие с мастером Сиэлы и, если удастся, "перетянуть" того на свою сторону. Во всяком случае, Лазар не смоневался, что сможет использовать пленника в своих интересах, пойдя на минимальные уступки.
Немир сидел в полном одиночестве, спокойно ожидая явления Их Императорского Величества в компании (в этом Плут был уверен как в самом себе) многоуважаемого начальника службы шпионажа. На самом деле, все то время, что Немир провел в довольно мрачной, что уж скрывать, комнате, он потратил с пользой. Для начала, Плут не был бы Плутом, если бы не попытался незаметно (насколько это вообще возможно) скрыться из Замка. Конечно, он прекрасно отдавал себе отчет в том, что если уж его оставили одного, то, вероятнее всего, неспроста. Но попробовать стоило, да и скучно просто так сидеть, потолок лепной разглядывая. Посему, Немир предпринял, как минимум, десять попыток освободиться и, если бы его магическая энергия совершенно волшебным образом не "испарялась" (безусловно, благодаря бесценному подарку Лазара), число попыток ограничилось бы одной, ну двумя максимум.
А так, учитывая невозможность снять с себя, проклятый Темными, браслет, Немиру пришлось вспомнить все уловки, какие он только имел честь применять, находясь "на деле" и не имея возможности воспользоваться магией (а такое тоже бывало, особенно когда Немир был юн и неопытен). Наиболее простым решением было - уйти через дверь. В конце концов, к невоспитанным гражданам Ардейл Немир себя никодга не относил, да и от других требовал того же - вошел через дверь, по возможности уйди через нее же. И, желательно не ногами вперед, а как подобает. В общем, попытка уйти так же, как и пришел казалась Плуту наиболее легко осуществимой - какой же болван, будь он на его месте, через дверь полезет? А значит, никому бы и в голову не пришло, что пленник проявит подобную наглость и попытается уйти как все нормальные посетители. Во всяком случае, Плут искренне рассчитывал на это. Ловко достав из потайного кармашка своего неизменного жилета замечательный набор отмычек, Плут подошел к двери...
В общем, первая попытка успехом не увенчалась - не даром люди (да и Ааш'э'Сэй тоже, что уж скрывать) говорили, что из кабинета де Мора, без разрешения хозяина, даже мышь полудохлая не уйдет. Стоило лишь Немиру положить ладонь на дверную ручку, как его, в самом что ни на есть буквальном смысле, сложило пополам, скрутив с такой силой, что бедняга и не чаял раскрутиться. Дав себе время отдышаться и утерев холодный пот с горячего лба, Плут пожал плечами - не настолько он наивен, чтобы рассчитывать на то, что первая же попытка бегства (ну, из кабинета де Мора) увенчается успехом. Но, попробовать стоило - в большинстве своем те, кто обличен властью и "играющие партию" против достойного противника (к коим Немир, ничуть не кривя душой, себя причислял), не ожидают от него, этого самого противника, подобной глупости. Легче уж предположить, что пленник пол темницы голыми руками по камешку разнесет, нежели сунется в дверь, за которой, по логике, должна стоять охрана до зубов вооруженная, с приказом не выпускать узника. Во всяком случае - живым.
Как рассуждает умный противник, захватив в плен не менее умного оппонента? А очень даже предсказуемо - не настолько плененный глуп, чтобы сунуться в дверь. Во-первых, он наверняка предположит, что там охрана, во-вторых - где ж это видано, чтобы пленник вот так, как у себя дома, двери нараспашку открывал, да нос в проем дверной высовывал? И ладно бы в темнице подземной, где кроме охранника нет никого, а того обдурить дело, в принципе, несложное, хоть и хлопотное. Но, попытаться бежать через дверь из кабинета, расположенного едва ли не в самом сердце Императорского дворца - нет, на такое либо же совсем сорвиголова пойдет, либо безумец распоследний. Потому как не только перед дверью стражи стоят, но и в коридорах, а если учесть, что в той части, где находится рабочий кабинет Дэмиена расположено отделение тайной службы шпионажа... Так все сразу на свои места и встанет.
Нет, пленники, "умные" пленники, они не такие - бежать надо незаметно, желательно потратив пару десятков лет (это чтобы бдительность усыпить) на выкапывание потайного лаза. А если уж ситуация не позволяет (как в случае Немира, так как заперт он был в кабинете на втором этаже, а делать подкоп на первый дело совсем уж неблагодарное), можно и в окно сигануть. Это ничего, что оно от земли высоко и умник, принявший столь опрометчивое решение, если уж и не помрет, вниз сиганув, то покалечится точно, главное из ловушки выбраться, а там уж Боги помогут. Наверное.
Как рассуждает любой, кому его пленение, не то, чтобы в тягость, а прямо-таки вопрос жизни и смерти? Бежать надо любой ценой, а умные еще столько всяких хитростей придумают, что страшно делается. Посему, Немир решил сыграть на том, что Лазар, имевший честь быть с ним знакомым, наверняка не поверит, что Плут способен на глупость вроде попытки бегства через дверь, потом через весь замок, по коридорам которого то и дело снуют маги да воины.
В общем, напоровшись на магическую преграду, Плут потратил некоторое время на то, чтобы решить настолько ли умен нынешний Император Ардейл, что так легко понимает сам ход мыслей своего пленника, или просто решил перестраховаться? Так и не придя к однозначному решению (на самом деле, очень уж не хотелось Немиру отказываться от столь дерзкого плана побега. Потому как картина, где он, с изумительно наглой улыбкой на лице шествует через святая-святых Черного Замка была на редкость привлекательна), Плут перешел к попытке номер два - бегству через окно.
Изобразив самую невинную улыбку на лице, на какую только был способен, Немир подошел к окну и внимательно его осмотрел. Кристально-чистые кусочки стекла, вставленные в бронзу так, что само окно напоминало пчелиные соты, не создавало впечатление действительно серьезной преграды. Но, памятуя о магическом щите на двери, Плут решил не обманываться на сей счет. Для проверки (ну и навредить немного), Плут "опробовал" прочность окна наиболее доступным ему способом - подняв тяжелое, массивное кресло, Немир несильно ударил по оконной раме. Звон разбитого стекла, нежной музыкой, разрезал тишину, а по губам пленника скользнула мимолетная улыбка. С удовольствием осмотрев дело рук своих (а вылетело не только стекло, но и оконная рама), пленник кивнул сам себе.
Поставив кресло на пол, Плут положил обе руки на холодный камень и был уже готов совершить недолгий полет вниз... Как его снова скрутило, да еще похлеще, чем в первый раз. Лежа на полу Немир болезненно морщился, проклиная того мага, что ставил щит. А проклинать было за что - обычно заклинания, которыми закрывают окна и дверные проемы накладывается на косяки и рамы, а значит, вынеся раму, Плут должен был избавиться и от щита. Естественно силенок выбить раму, плотно замурованную в камень, не каждому под силу, но Плут слабаком не был, да и кресло, для столь праведной цели подходило как нельзя лучше - Плут его и поднял-то с некоторыми усилиями. В данном же случае, неизвестный маг наложил заклинание Темные знает куда - Немир даже рисунков магических не узрел, потому и утвердился в мысли, что нанесены они на бронзовую раму, на деле же...
Сев на полу и скрестив ноги, Немир придирчиво осмотрел кабинет - можно было бы попытаться проломить стену, но что-то ему подсказывало, что в стоит ему лишь прикоснуться к камню, как его вновь скрутит. И это в том случае, если он все же сумеет в стене дыру пробить, да внимания не привлечь. Посидев еще примерно с минуту, Плут, по природе своей деятельный и предприимчивый, легко поднялся и принялся обшаривать стены, в поисках магических рисунков. Отодвинув все, что отодвигалось и заглянув везде, куда только можно, Немир был вынужден признать, что рисунков тут просто нет. Во всяком случае они нанесены не там, где их можно с легкостью обнаружить.
Потоптавшись по дорогому ковру, устилавшему пол, Плут решил извлечь хоть какую-то выгоду из своего пленения - ознакомиться с документами, что хранились в многочисленных шкафах де Мора. Подумав об этом, Немир даже ругнул сам себя вполголоса - раньше ему надо было об этом подумать, глядишь узнал бы больше, вместо того, чтобы зря время свое растрачивать. Сбежать он всегда успеет, а когда еще сможет побывать в кабинете Паука, да без надзора хозяина? Правильно, не в этой жизни.
Решив так, Немир широко и довольно улыбнулся - вряд ли есть в Ардейл хоть одна живая душа, кому удалось ознакомиться с этими бумагами и не быть при этом на службе у Дэмиена. В общем, из любого, даже самого невыгодного положения, можно извлечь выгоду. Главное знать как. Подойдя к одному из шкафов, Плут начал придирчиво изучать многочисленные папочки и книги. То есть - попытался это сделать. Буквы, если они там конечно было, просто плыли перед глазами, к горлу подкатывала тошнота, а самое нутро вопило об опасности с такой силой, что Немир практически различил его истеричный голос. Закрыв глаза и лицо ладонями, Плут вздохнул, пытаясь унять тошноту. Он, конечно полагал, что де Мор не так глуп, чтобы вот так, за здоров живешь, оставить его в своем кабинете наедине со всякой ценной информацией. Но, как говорится "чем Темные не шутят?"
Побродив по кабинету еще какое-то время, Плут, в конец разочаровавшись, уселся на пол и принялся ждать. Нет, в принципе так называемый плен не особо его тяготил. Просто, сама мысль о том, что его, в кои-то веки, сумели схватить, удовольствия не доставляла. А тут еще и пользы от этого никакой. С другой стороны, решив сделать всю грязную работы руками Дэмиена и Лазара, Немир знал, что не все будет просто, во всяком случае не так просто, как ему бы хотелось. Да и не верилось ему особо, что хотя бы одна попытка бегства обернется удачей, особенно если вспомнить редкостную предусмотрительность Лазара, которую тот проявил, нацепив на Плута браслет. С другой стороны, даже в столь незавидном положении можно позволить себе насладиться ситуацией по мере возможности. Казнить его точно не будут - не для того Их Императорское Величество Немира в свой замок привел, да и в тюрьму вряд ли посадят. Должны же понимать, что без длани карающей, в лице Сиэлы, наемники совсем распоясаются, а если к этому добавить волнения на Юге, недавние волнения в "мире теней", невероятные слухи о назревающей войне с Долиной (и от этого еще более пугающие)... Нет, сейчас от него никто избавляться не будет. Даже наоборот, в свете того, что Немир поведал Лазару, вероятнее всего то, что с ним пойдут на переговоры - потому и притащили в Замок, вместо того, чтобы в темнице закрыть в ожидании приговора. А это значит...
По красивым губам Плута скользнула чарующая в своей опасной красоте, улыбка. А это значит, что можно рассказать Лазару то, что он и так собирался поведать, но при этом получить определенные привилегии. Другими словами - пойти на минимальные уступки и извлечь из этого максимальную выгоду.
Спустя всего несколько минут после принятия столь великолепного, в своей простоте, решения, дверь в кабинет тихо отворилась и глазам Немира предстал Лазар де Майен, в сопровождении Дэмиена де Мор. Битва, в которой столкнутся легендарный лжец и ганиальный манипулятор, вступила в первую фазу.
Империя Ардейл. Алус.
Тифар молча ехал на Лире, безразлично рассматривая редкие домишки, сложенные из сосновых стволов. Человеческое поселение, совсем еще маленькое, вряд ли десять семей наберется, появилось совсем недавно - во всяком случае, если судить по свежему дереву, из которых были сложенны одноэтажные домики. Конечно, есть вероятность того, что некогда здесь, все же был человеческий город, но если и был, то настолько давно, что никто из ныне живущих о нем и не знает. В общем, особого интереса поселение не вызывало - за свою жизнь Тифар видел их великое множество. Это по первости, по молодости да неопытности, человеческие дома и города вызывают жгучий интерес, а со временем все, даже самое любопытное и занимательное теряет новизну и становится, если уж не докукой, то чем-то совершенно обыденным.
Бросив беглый взгляд в сторону, Тифар тут же отвел взгляд - Их Высочество принц Снаэйр разглядывал поселение с таким же скучающие-безразличным выражением на лице, что и Тифар. Детишки, одетые в длинные рубахи и мешковатые штаны, бегали по не мощенным улицам, получая искреннее и ни с чем не сравнимое удовольствие от своих детских забав. Один из них, на вид самый старший, резко остановился и растянув тонкие губы в улыбке, низко поклонился Тифару. Близость Северной Заставы давала о себе знать. Если в поселениях, удаленных как от границ, так и от столицы, встретить воина на Лире было делом довольно редким (от чего не только ребятня, но и взрослые, высыпали на улицы, лишь бы поглазеть на "господина благородного воина"), то вблизи одной из Застав Лир не был чем-то из ряда вон выходящим - слишком часто тут ходили патрули, да и в Заставу наверняка кто-то из крестьян наведывался. Зато Берский волк - действительно чудо, о чем ясно говорило удивленное выражение, застывшее на веснушчатом мальчишеском лице.
Поморщившись, Тифар внимательно следил за детишками. Учитывая постоянные сколки с берцами, вполне можно ожидать от этих сорванцов какой-нибудь пакости, навроде метко запущенного куска грязи или камня. Дети, числом пять чумазых оборванцев, застыли возле дороги, боясь лишний раз шевельнуться - огромный волк, не уступающий по размерам Лиру, но выглядящий куда-как более страшным, прочно приковал к себе внимание. В окне одного из домов показалась женщина, на голову которой был повязан белый платок. Сдавленно охнув, женщина исчезла из оконного проема, только для того, чтобы спустя мгновение показаться в двери. Низко кланяясь через шаг, крестьянка подбежала к детям и, упав на колени, забормотала слова извинений.
Нахмурив брови, потому что, хоть к воинам Ааш'э'Сэй и относились с некоторой долей страха, но все же не не до такой степени, де Льен остановил Лира. Глядя на стоящую на коленях женщину, Тифар внимательно следил за ней, точнее - анализировал увиденное. Простое, но довольно миловидное лицо свело судорогой страха, глаза были опущены, а загрубевшие от постоянной работы руки нервно теребили подол фартука. Такой реакции де Льен не ожидал совсем никак. Прочистив горло и бросив еще один взгляд на своего спутника, Цепной Пес сухо приказал:
- Поднимись.
Женщина, все так же стоя на коленях, усердно замотала головой, все еще что-то бормоча себе под нос. Подавив желание вздохнуть, Тифар скупо проронил:
- Мы со спутником устали, есть ли здесь место, где мы сможем заночевать?
На самом деле, Тифар вполне мог бы остановиться в Заставе, которую они проехали всего несколько часов назад, но что-то упорно гнало его вперед, что-то необъяснимое. Лишь Боги знают почему, но после того, как Рэй покинул их и отправился следом за караваном, Тифар уверился в том, что на счету каждая минута. Вот и проехал мимо Заставы даже не останавливаясь.
Конечно, время выигранное им - всего каких-то полдня. Но, по личному опыту де Льен знал, что порой даже доля секунды может решить все. Вот и гнал Лира вперед, без остановки. Даже горную гряду, служившую естественной границей с Долиной они преодолели значительно быстрее, чем обычно. Остановившись в этой деревеньке, Тифар предполагал отдохнуть несколько часов и еще до рассвета двинуться дальше. Если путь от Северной Заставы до Сейна, обычно, занимал около недели, то Тифар предполагал преодолеть его за четыре-пять дней.
Возможно он подсознательно боялся того, что не сможет в одиночку, без помощи магии, защитить столь ценного пленника, а может беспокойство его имело совсем другое основание? Даже сам Тифар не мог разобраться в этом, пока что. Если бы Берские Волки умели летать, де Льен наверняка бы поднялся в воздух, лишь бы достигнуть Сейна в наиболее краткий срок.
Крепко сжав зубы, Тифар вернулся к проблемам насущным - он вновь опустил взгляд на женщину, которая все так же бормотала слова извинений, чем едва не вывела Тифара из себя. Не смотря на свое высокое (некогда) положение, де Льен никогда не любил тех, кто унижался перед ним. Было в этом что-то отталкивающее, нечто противное, липшее на кожу словно жирная грязь. Даже в бытность свою признанным гением воинских искусств, де Льен не жаловал тех, кто униженно кланялся ему, ведь гордость это то, что порой помогает выбраться из самой глубокой выгребной ямы и достичь неба. Наступив на собственную гордость, можно считать что ты и не воин уже, так - жалкое подобие мыслящего. Да, есть те, кому вот такое вот унизительно-заискивающее отношение лишь в радость и многие ради него ищут власти. Ведь это так прекрасно - возвышаться над другими, наступать грязной подошвой сапога на их склоненные в раболепии головы. Власть, осознание собственного величия и силы, подпитываемые таким вот отношением из многих делают алчных чудовищ, ищущих силы ради преклонения. Тифар и сам искал власти, но отнюдь не ради этого. Отнюдь.
Скрипнув зубами и окинув женщину презрительным взглядом, де Льен сухо повторил свой вопрос, вновь не получив на него ответа. Вместо этого женщина, пребывавшая в мире собственных страхов, заломила руки и зарыдала навзрыд. Окончательно потеряв терпение, Тифар соскочил с Лира и едва удержался от того, чтобы не дернуть крестьянку за руку, заставляя подняться. В сотый раз спросив себя, что же твориться в этом маленьком человеческом поселении, де Льен вперил спокойный взгляд в заплаканные глаза крестьянки. Медленно, так чтобы до ее затуманенного страхом разума дошло каждое слово, Тифар отчеканил:
- Мы пришли с миром. Нам нужен ночлег.
Женщина судорожно всхлипнула и, опустив глаза долу, тихим, хриплым голосом, прошептала:
- Вам бы в Заставу засветло вернуться.
Чей-то яростный крик разорвал тишину и, словно бы из ниоткуда, перед Тифаром вырос мужчина, одетый в добротную рубаху небеленного полотна, такие же штаны и овечий жилет. Мужик, крепко, так что Тифар услышал как хрустнули кости, приобнял женщину и, широко улыбнувшись, пробасил:
- Господин воин может остановиться в Общинном Доме. Обстановка, дело ясное, не самая шикарная, но лучше там, чем под открытым небом. А бабу мою не слушайте, она чужаков пришлых боится как одного из Темных.
Скупо кивнув и оглядевшись, де Льен безошибочно определил тот самый общинный дом - самое большое, по меркам этой деревеньки, строение, наличники которого были украшенные резьбой, расположилось в самом центре деревеньки. Если можно так сказать. Кивнув Санэйру, Тифар направился к дому, не оглядываясь назад - страх, что плескался словно черные воды Реки Забвения, в глазах молодой женщины оставил в душе мерзостный осадок. Признаться, де Льен и сам себя начал подозревать в каких-то неправедных делах. Вспомнив о неправедных делах, Тифар скупо улыбнулся и дотронулся подушечками пальцев до груди, в том месте, где была нанесена печать Азара Гордого. Кто-то, а уж де Льен знал о делах греховных побольше, чем любой другой в этой части Империи.
Подойдя к общинному дому и чувствуя на себе многочисленные взгляды тех, кто тихо сидел в своих домах, боязливо выглядывая из-за занавесей, Тифар толкнул дверь и вдохнул затхлый воздух, скривив презрительно губы. О быте и устоях крестьян он знал довольно мало - раньше положение не обязывало, потом интереса не было, но... Он никак не ожидал что в здании, где решаются важные (по меркам крестьян) вопросы, будет настолько грязно. Сделав несколько шагов за порог, Тифар остановился и покачал головой - неправильное слово он подобрал. Совсем неправильное. В Общинном Доме отнюдь не было грязно - наоборот, с длинных скамей тщательно стирали пыль, полы были начищены до такой степени, что древесина, отполированная до зеркального блеска, сахарно блестела в скупом свете заходящего солнца. Даже стол, за которым устраивались члены деревенского совета, и тот казался только-только сколоченным. Даром что на древесине ни одной занозы нет, ни одной щербиночки.
И все же... Казалось словно в самом воздухе, на первый взгляд чистом и прозрачном, витал отвратительный, гнилостный запах болотной мути. Словно сделаешь неосторожный шаг и затянет, утащит тебя болотная трясина. А если уж и выберешься все равно во веки от этой липкой, вонючей жижи не отмоешься, как ни старайся.
Устало опустившись на скамью, де Льен закрыл глаза, раздумывая над ситуацией. Тихо, практически на пределе слышимости, в помещение вошел Санэйр и, закрыв плотно дверь, устроился на скамье неподалеку от Тифара. Со стороны наследника Бер послышался вздох и он, впервые с той ночи в пещере, заговорил:
- Вам ничего не показалось странным?
Только де Льен хотел ответить, как дверь в Общинный Дом отворилась и на его пороге появился мужчина, вероятнее всего - староста. Человек, одетый в белую рубаху и темно-серые штаны, широко улыбнулся и, радушно улыбнувшись, закивал лысой головой, что твой болванчик. Прихлопывая пухлыми ладонями, староста поклонился и, со всей вежливостью, на какую только был способен, сказал:
- Добро пожаловать в наш скромный поселок, многоуважаемые господа воины. Меня зовут Лорн, я - староста этого поселка.
Де Льен, полуобернувшись, задумчиво прищурился, продолжая выслушивать пустые речи мужика:
- Прошу простить за назойливость, но все ли тихо на границе? Спокойно ли в Заставе? Да вы располагайтесь поудобнее, господа воины. Хоть и не богато мы живем, а в ночлеге и харчах не откажем.
Дернув уголком губ, Цепной пес спокойно ответил:
- А кто сказал, что мы были в Заставе и, уж тем более, на границе?
Хлопнув себя по пухлым, лоснящимся щекам, староста проблеял:
- Но ведь Берский Волк...
Глядя в холодное, ничего не выражающее лицо "постояльца", староста попятился и, кланяясь на каждом слове, забормотал:
-Прошу прощения, если влез не в свое дело...
Величественно махнув рукой, де Льен промолчал - если испуганная до смерти женщина вызвала в нем легкое раздражение, то староста вызвал волну неприязни. Склонив голову набок, Тифар ожидал продолжения разговора. Староста, толкнув дверь общинного дома пяткой, не оборачиваясь, сказал:
- Заносите.
На зов его в помещение вошли женщины, среди которых была и та, что встретила гостей слезами. Все еще немного припухшие от слез глаза уныло смотрели в пол. На левой щеке алел отпечаток чьей-то ладони и де Льен, опустив ресницы, внимательно посмотрел на старосту. Когда они только въехали в поселок, Тифар был уверен, что деревеньке без году неделя - ни полей, ни пастбищ он здесь не видел. Но ведь должны же люди в этом поселении чем-то питаться? К тому же староста, пусть и поселок не особо большой, а одет богато ( насколько мог судить де Льен) - расшитый пояс, сапоги из мягкой замши, рубаха без единой заплатки. А ведь женщина, встретившая их у "порога" практически в лохмотьях ходит.
Заметив интерес дорогого гостя к одной из вошедших в помещение, староста закивал головой, на ходу тараторя:
- Вы уж, господин воин, не серчайте. Тина баба глупая, да что уж там... У камня горного мозгов почитай больше, чем у нее. - Приспустив голос до свистящего шепота, он продолжил - дура, как есть дура. От каждой тени шарахается, да по каждой мелочи слезы льет.
Подойдя чуть ближе и гневно зыркнув на застывших у порога женщин, староста опустился на скамью рядом с Тифаром и, сжав его холодные пальцы в своих пухлых ладонях, жарко зашептал:
- Детей видели, господин многоуважаемый воин? Так все ее, как один. Она же, дура безмозглая, никому отказать не может вот и рожает почитай каждый год. Да только не нужна ни она, ни выродки ее никому, я по доброте душевной приют ей дал - не оставлять же недалекую на милость судьбы.
Сокрушенно покачав лысой головой, староста печально смотрел в глаза господина достопочтенного воина.
По губам де Льена скользнула ленивая, холодная улыбка. Не нужна значит никому, да? Бросив колючий взгляд на ладони мужика, которые тут же бессильно разжались, выпуская из своих липких объятий его пальцы, де Льен ничего не ответил, с холодным любопытством рассматривая Лорна. Староста же, радостно улыбнувшись, громко хлопнул и, указав гостям на огромный стол, за которым, видимо и решались все важные вопросы, прощебетал:
- Да вы садитесь, откушайте. Яства у нас хоть и простые, но добротные.
Сладко потянувшись и смерив словоохотливого мужика ленивым взглядом, Тифар медленно прошел к столу, разглядывая блюда, что принесли с собой женщины. Пока староста развлекал гостей сплетнями, следом за женщинами в Общинный Дом вошли мужчины - все как один одеты с иголочки, губы растянуты в приветственных улыбках. Только вот, в свете заходящего солнца улыбки эти больше напоминали волчьи оскалы.
Лорн, назвав пищу простой, сильно покривил душой - на огромных, деревянных подносах лежали сочные куски мяса, поджаренные до хрустящей корочки, свежий хлеб, источающий ни с чем не сравнимый аромат, печенный картофель, густо политый свиным жиром... Нет, с какой стороны ни посмотри - а не может это бедное поселение позволить себе такое. Не может и все.
Оторвав спокойный взгляд от блюд, с которых поднимался ароматный жар, Тифар посмотрел за окно - медленно, словно нехотя, солнце скрылось за горизонтом. Последние лучи, алыми бликами отразились в бирюзовых глазах де Льена. Староста, притопывая от радости, звонким, полным фальшивой радости голосом, сообщил:
- По случаю явления к нам столь высокородных господ, гуляем до утра!
Империя Ардейл. Черный Замок. Кабинет Дэмиена де Мор.
Мельком осмотрев свой кабинет, Дэмиен мрачновато ухмыльнулся - не зря Лазар настаивал на том, чтобы пленник подождал их именно в его кабинете, из любого другого Плут бы наверное уже давно сбежал. Даже несмотря на тонкий черный браслет, крепко обхвативший его запястье. С непередаваемой иронией де Мор сказал, обращаясь к Немиру:
- Похоже, повеселился ты неплохо...
Тот, в свою очередь, непонятно хмыкнул и ответил:
- Всего лишь неплохо.
Лазар, подойдя к столу, возле которого на полу сидел Плут, скрестив ноги и сказал:
- У нас не так много времени, чтобы тратить его на дань вежливости. Перейду сразу к делу.
Бросив на Немира изучающий взгляд, Владыка Ардейл едва заметно улыбнулся - ни единый мускул не дрогнул на спокойном лице пленника, ни одна искорка радости или облегчения не вспыхнула, чтобы тут же погаснуть, в светло-зеленых глазах. Что и говорить, контролировал Немир свои эмоции отлично, прям хоть от зависти помирай тут же. Слегка склонив голову набок, дабы показать что, в принципе, предложение Лазара его мало интересует, но как гость он согласен его выслушать, Плут мягко произнес:
- Я весь внимание.
Правда, интонация ясно говорила об обратном. Таким тоном обычно какой-нибудь утомленный скукой вельможа, просит рассказать ему о погоде. Дэмиен, пройдя в глубь кабинета, уселся на свое законное место и, кивнув Лазару, достал из одного из ящиков лист пергамента, перо и чернильницу. Действия его, естественно, не ускользнули от Немира, который ничем не выказал своего удивления.
Лазар же, сделав приглашающий жест, указал Плуту на стул, а сам расположился в соседнем. Когда Немир, легко поднявшись с пола, занял предложенное ему место, Владыка Ардейл спросил:
- Как ты узнал что караван исчезнет?
Улыбнувшись с легкой иронией, Плут отрицательно покачал головой:
- Для начала заключим сделку, после этого я отвечу. Если сочту нужным.
Заломив бровь, потому как не в том Плут положении, чтобы условия выдвигать, Лазар, все же, был вынужден согласиться. Наверняка мастер Сиэлы уже догадался, что неспроста его в кабинете заперли, вместо того, чтобы на плаху вести. А значит, Лазару и Дэмиену от него что-то нужно. Сколь сильно меняется поведение пленника когда он понимает, что зачем-то необходим...
Покачав головой, Лазар спокойно улыбнулся и сказал:
- Ну что ж... Требование обосновано, не буду отрицать. - Кивнув Дэмиену, он сказал, обращаясь к нему - просвети нашего дорого гостя.
Де Мор, глядя прямо в глаза Немира, сухо сказал:
- Мы предлагаем тебе временное сотрудничество.
Бросив хитрый взгляд на Дэмиена, Плут уточнил:
- На чьих условиях?
- Ты не в том положении, чтобы диктовать условия нам.
Немир сладко зевнул и, с некоторой ленцой в голосе, ответил:
- Отказываюсь.
В кабинете повисла тишина, которую нарушал лишь тихий шелест листвы, доносящийся снаружи сквозь разбитое окно. Лазар, молча наблюдавший за происходящим, с трудом скрыл улыбку - они с Дэмиеном заранее договорились, как вести себя в этом случае. Конечно, роль "демона" мог бы взять на себя Лазар, но... Мало что в Ардейл может сравниться с воистину пугающей репутацией де Мора. Конечно, Плут и сам не из пугливых, но если позволить ему диктовать условия... Можно сразу всю Ардейл переименовать в Сиэлу, за Немиром дело не станет.
Сладко потянувшись, Плут сказал, как бы в свое оправдание:
- Я не настолько глуп, чтобы заключать с Пауком Ардейл какую-либо сделку. Учитывая то, что я нахожусь в твоем кабинете, я вам нужнее, нежели вы мне. - Изучив лица оппонентов, он добавил - согласитесь, было бы глупо помогать вам только затем, чтобы когда все закончится, меня вздернули перед воротами Замка в назидание всем прочим.
Дэмиен, сложив руки на столе и глядя на Немира грустно-ироничным взглядом, ответил:
- Я могу сделать это прямо сейчас.
- В таком случае все, что я знаю, уйдет со мной в Мир Светлых.
Де Мор слегка поморщился - раз Плут с такой легкостью говорит об этом, значит сумел защитить свои воспоминания таким образом, чтобы с них невозможно было сделать слепки после его смерти. А может быть просто блефует, с него станется... Пожав плечами, Дэмиен холодно проронил:
- Никто не мешает мне вздернуть рядом с тобой и твоих... товарищей.
По спокойному лицу Плута не скользнула даже тень, но Лазар почувствовал, что Дэмиен сумел-таки надавить на "больную мозоль" Немира. Конечно, устранение Сиэлы внесет хаос в мир воров и наемников, соответственно, никто их уничтожать не собирается. Полностью, во всяком случае... Размышления его прервал Плут, сказав:
- Достойный аргумент. Каковы условия?
Удовлетворенно кивнув, Дэмиен ответил:
- Нам нужно знать то, что знаешь ты.
Немир слегка склонил голову, в знак согласия, задал очередной вопрос:
- Что я получаю от этого?
- Мы сохраним тебе жизнь и позволим Сиэле существовать и дальше. До тех пор, пока ваши деяния не наносят ощутимого ущерба.
Приподняв брови, Плут уточнил:
- Сиэла получит неприкосновенность?
Лазар тихо выдохнул - вот оно, то, чего Немир хотел добиться изначально. Неприкосновенность наемников Сиэлы не позволит Дэмиену вмешиваться в их дела ни под каким предлогом. Как будто Акадэмии с ее иммунитетом недостаточно... Видя, что де Мор собирается резко отказать Плуту, а если тот не получит что-либо, интересующее его в этом деле, сделка провалится, Лазар подался немного вперед и сказал:
- Ты и сам должен понимать, что дать вам неприкосновенность было бы не просто глупо. Это было бы равносильно подписанию собственного смертного приговора.
- В таком случае что помешает вам направить в Квартал Пересмешников отряд карателей, после того, как я расскажу все, что знаю.
Смерив Немира ироничным взглядом, Лазар ответил:
- Для начала, я уверен, что все ты нам не расскажешь... - Услышав это, Плут слегка поморщился - Далее, разрешение этого вопроса не только в наших интересах, но и в твоих. Иначе ты бы не стал вмешиваться в разговор. Верно?
Разочарованно цокнув языком, Немир пожал плечами:
- Может мне просто скучно стало...
Дэмиен, чье терпение подошло к концу, тихо хлопнул по столу и сказал:
- Довольно. Ты рассказываешь нам все, что знаешь, мы не трогаем Сиэлу, в этот раз.
Вновь, теперь уже на более долгий срок, повисла тишина - Немир спокойно обдумывал как будет правильнее поступит в данном случае. Конечно, было бы неплохо получить полную неприкосновенность, но он и не ожидал, что с этим согласятся... Лазар, чувствуя, что время утекает, внес еще одно предложение:
- Если Сиэла согласится подчиняться Черному Замку, мы не будем ее преследовать.
Слегка прищурившись, Немир уточнил:
-Что ты имеешь ввиду?
Откинувшись на спинку своего стула и сложив руки за головой, Лазар ответил:
- Гильдия будет выполнять приказы начальника тайной службы. Обещаю не "дергать" вас по пустякам. - Скосив взгляд на собеседника, он продолжил - за прошедшее с моей коронации время в Ардейл появилось слишком много гильдий наемных убийц. Это, кстати, по вашей части, если я не ошибаюсь. Нам нужны гарантии, что их не только не станет больше, но и количество их уменьшится. В лучшем случае - они вообще исчезнут. Одной Сиэлы нам достаточно.
В этом Владыка был прав - с тех пор, как Ан'Дже заключили мирный договор с Ааш'э'Сэй в Империи появились новые гильдии наемников, что объяснялось отсутствием действительно сильного конкурента. Если раньше мало кто, кроме Сиэлы, рисковал поспорить с Ан'Дже, то теперь, когда мохнатики "отошли" от дел, гильдии убийц появлялись как грибы после дождя. Некоторые из них Немир лично сравнял с землей - так или иначе, покушения на Ааш'э'Сэй им не удавались, зато по Кварталу Пересмешников вновь прошел ураган. И почему если где-то убивают Ааш'э'Сэй сразу Сиэлу ищут? Именно поэтому Немир решил пойти на определенные уступки, сообщив Лазару кое-что, что могло бы его заинтересовать. Простой обмен - Немир предоставляет информацию, де Мор не трогает Квартал Пересмешников. Все счастливы и довольны, а над Сейном вновь сияет лучезарное солнце.
Кивнув, Плут на всякий случай, уточнил:
- Вы освободите тех, кого увели в подземелье Черного Замка?
Лазар сделал какой-то непонятный жест и ответил:
- Если ты поклянешься в верности короне.
Слегка сжав губы, Немир все же был вынужден согласиться - присяга, это конечно не то, на что он рассчитывал, но лучше уж так, чем встретить рассвет с петлей на шее.
- Хорошо.
Положив руку на стол, Дэмиен развернул ее ладонью вверх и сказал:
- Заключим условный договор. У нас будет прямая клятва, у тебя - с "вилкой". Мы обещаем отпустить гильдийцев и не преследовать их, ты присягаешь на верность после того, как мы отпускаем арестованных.
С трудом удержавшись от победоносной улыбки, Немир прикрыл глаза, дабы никто из присутствующих не заметил что предложению этому он действительно рад. Условный договор... Воспользовавшись тем, что волосы упали на лицо, Плут, все же, позволил себе ухмыльнуться. И повод для этого у него действительно был. Условный договор - клятва, связанная магией, созданная многие столетия назад Клаем Проклятым. Мало кто знает, что это именно он ее придумал, но и по сей день в некоторых случаях ею пользуются.
Суть клятвы заключается в том, что те, кто ее дает, ставят определенные условия для ее выполнения. Например, хочет один маг получить от другого что-то, интересующее его и говорит:"Я клянусь сохранит ему жизнь, если он поклянется рассказать мне то-то". Второй маг, допустим плененный, но обладающий важными знаниями, то есть, являющийся ценным заложником, которого ни пытать, ни, тем более, убивать нельзя,
говорит:"Я клянусь рассказать ему все, если он поклянется сохранить мне жизнь и не преследовать меня более".
Вот такая вот клятва. В принципе, слова ее можно менять. Говорят, что Клай, Хикар и Райдан поклялись сделать Дрей величайшей империей, иначе помереть им всем троим на месте (ну, это в вольной интерпретации). Их клятва имела своеобразную вилку, то есть:"Если я не сделаю это, тогда пусть будет так". Многие из мыслящих частенько дают себе такого рода обеты:"Если мой любимый человек выздоровеет от смертельной болезни, я перестану играть в азартные игры". И, что интересно, обет этот можно исполнить задом наперед - то есть, клянущийся, например, бросает играть в азартные игры, а умирающий выздоравливает. Ее обычно для того и приносят, чтобы вот так, задом наперед исполнить. Великая троица, например, воспользовалась именно такой "вилкой" - остались живы после принесения клятвы, значит империя будет процветать и ведь процветала, до поры до времени...
У кого-то и в самом деле получается так, у кого-то - нет. А дело все в том, что клятву должны принять Боги, иначе от них ничего зависеть не будет. Не смогут они наградить исцелением, если и не знают об обете, да и о том, что свою часть договора зарекшийся выполнил. Светлые выигрывают в обоих случаях - исполнит человек (Ааш'э'Сэй) то, в чем клялся - Светлые станут сильнее, ведь именно вера творит чудеса, а уж если кто-то получил дар в награду за выполнение своего зарока... Тогда вера его станет нерушимой, как гранитный обелиск. А если не исполнит свой обет - всю жизнь будет искупать свое клятвопреступничество, иначе дорога в Мир Светлых ему заказана. То есть, все отведенное ему время будет жить отшельником, помогать страждущим и вообще, вести праведный образ жизни. Чем не хороша и эта плата?
Но, если магия не задействована, Светлые ее принять не смогут. Магия, она как мостик между живыми и Богами, а если нет мостика? Вот и относятся многие к клятвам своим легкомысленно, но даже таких после смерти ждет наказание - Светлые, они хоть клятву и не принимали, но все же за ложь карают нещадно. Особенно, если именем их клятва была принесена.
Так что, для того, чтобы клятва имела силу, необходима магия и одобрение Светлых. С одобрением Светлых вряд ли выйдет промашка - и Лазар, и Дэмиен, наверняка знают, как обет давать, а вот с магией... Бросив беглый взгляд на браслет, Плут хмыкнул и посмотрел на своих собеседников. Лицо его при этом несло печать, если уж не всей скорби мироздания, то солидной ее части. Это чтобы ни у кого сомнения не возникло, что не рад Плут обет такой приносить, да вот беда - к стенке приперли, еще и катон к самому горлу приставили. Протянув руку к ладони де Мора, Немир легко коснулся ее кончиками пальцев, когда пальцы всех троих соприкоснулись, Дэмиен тихо прошептал:
- Я, Дэмиен де Мор, Хранитель Печати, клянусь отпустить всех, кто входит в гильдию наемников "Сиэла". Примите мою клятву, Светлые.
- Я, Лазар де Майен, коронованный император Ардейл, клянусь не преследовать тех, кто входит в гильдию наемников "Сиэла". Примите мою клятву, Светлые.
- Я, Немир Торн, клянусь присягнуть на верность короне де Майен после того, как члены гильдии наемников Сиэла получат свободу. Примите мою клятву, Светлые.
По соприкасающимся пальцам троих мужчин пробежала светло-голубая искра, она вспыхнула и тут же погасла, оставив после себя прозрачно-белое облако, которое спустя миг развеялось на сквозняке. Еще некоторое время спустя, кожу нежно покалывало - магия Светлых, которые выступили поручителями в этом случае, вплеталась в магию принесших обет. Немир наконец-то позволил себе улыбнуться - не нагло, нет. Просто улыбнуться, в конце концов, он победил. Потому что ключевое слово здесь "магия".
Лазар, широко улыбнувшись, протянул руку к браслету на запястье Немира и, что-то шепнув, легко снял его. Пока Плут растирал кожу, Владыка Ардейл
- Пожелания?
Скривив губы в подобии улыбки, Плут ответил:
- Я был бы не против перекусить.
Дэмиен кивнул со словами:
- Хорошо.
Позвонив в серебряный колокольчик и дождавшись появления слуги, де Мор приказал служке принести обед для гостя. Лазар же, прокрутив браслет в руке, с легкой улыбкой на губах, сказал:
- Верну на место, а после поговорим.
Глядя ему в спину, Немир задумчиво нахмурился - улыбка, которой одарил его Владыка Ардейл перед тем, как выйти, заставила насторожиться. Всем своим видом Лазар показал, что все прошло именно так, как он и планировал, а может даже и лучше. Хотя он должен был быть разочарован. Почему? Потому что слова клятвы Немир произнес не совсем верно - он назвал только имя, а значит, с Сиэлой его ничего не связывает. То есть, вынудив Немира дать присягу, Лазар рассчитывал на то, что даст ее именно мастер гильдии, а если мастер в чем-то поклялся, клятва эта становится общей. "Случайно" пропустив это, Плут оградил всю гильдию от вечного служения короне. Еще не хватало наемникам стать верными рабами правящей семьи.
Согласившись присягнуть на верность, Плут воспользовался тем, что как только первый из клянущихся сказал свое слово, никто более не смеет нарушить ход ритуала. То есть, безусловно и де Мор, и Лазар заметили, что Немир схитрил, но воспрепятствовать ему не смогли бы, а раз Светлые клятву приняли, то тут уж ничего не поделаешь - выполняй в чем поклялся и можешь давать новый обет. Только вот, Немир-то давать новую клятву не собирается. О себе Плут не беспокоился - если для заключения договора нужна магия, то ее у него просто-напросто нет. Лазар сам нацепил на него браслет, разрушивший магию Плута полностью. Другими словами, клялись только Лазар и де Мор. А значит, пускай выполняют, в чем поклялись. Таким образом, Плут не отдал ничего, получив в замен обещание что всех гильдийцев отпустят на свободу и не буду преследовать.
Покинув кабинет де Мора, Лазар тихо рассмеялся - все прошло именно так, как он и рассчитывал. Самым опасным было то, что Плут мог не знать об условном договоре, но судя по его улыбке (которую он так тщательно пытался скрыть), Лазар пришел к выводу, что все-то он знает. Еще одним "камнем преткновения " было желание Немира оградить гильдию от преследований де Мора - в последнее время Сиэле досталось, так же, а может даже и больше, чем всем прочим гильдиям Квартала Пересмешников.
Нет, мастеров, верхушку то есть, де Мор схватить не смог, да только вот без исполнителей, кому эта самая верхушка нужна? Именно для того, чтобы вынудить Немира явить свой лик Лазару, Дэмиен начал облавы наемников - очень уж Император хотел найти хитроумного мага и поговорить по душам о том, что твориться в мире теней и кто за этим стоит. А тут такой подарок - Плут сам объявился, да еще и показал, что знает даже больше, чем Лазар хотел у него узнать.
Подкинув в ладони браслет, Лазар легким шагом направился в сторону Архивов - именно там, в одной из небольших комнат, хранились наиболее опасные артефакты. Как вовремя он вспомнил про него... Браслет этот уже многие века лежал в скрытой комнате, ожидая своего часа. К слову сказать, раньше с браслетом был еще и ошейник, который теперь носит Тифар. Откуда это все появилось сказать трудно - слишком много времени прошло, но отец говорил, что точно такой же браслет есть в хранилище Бер, правда не известно, какими возможностями обладает тот. Вот о своих "сокровищах" Лазар знал все - ошейник запечатывает магию в теле, но пропускает какую-то ее часть - иначе носителя просто-напросто разорвет от переполнившей и не имеющей выхода энергии. Браслет же просто-напросто поглощает ее, не давая вырваться наружу. В тоже время магия, идущая из вне вполне может подействовать на носителя одного из украшений. Именно поэтому браслет и ошейник являются частью одного комплекта - ошейник магию запечатывает, а браслет всасывает в себя. И из-за этого наказание, выбранное отцом для Тифара, даже самому Лазару казалось жестоким - каково это, чувствовать магическую энергию, буквально бьющую через край, но иметь возможность выпускать ее едва ли не по капле? Да еще и времени на это требуется значительно больше, чем раньше.
Одев на руку Немира браслет, Лазар преследовал единственную цель - тот должен был убедиться, что браслет рассеивает его энергию, то есть, пока украшение на нем, он как бы и не маг вовсе. В тоже время, Плут наверняка убедился, что магия из вне отлично на него действует - окно в кабинете Дэмиена ясно говорило о том, что свою долю сладкого Немир сегодня получил.
Следующим шагом было дать мастеру Сиэлы возможность поверить в то, что Лазар и Дэмиен преследуют единственную цель - получить бразды правления гильдией в свои руки. Заполучив клятву мастера, они бы заполучили всю гильдию полностью, вместе с последним мальчиком на побегушках и дохлым тараканом под скамьей в питейном зале. И, судя по словам, произнесенным Плутом, именно так он и решил. Не признав себя мастером, Немир отрекся от гильдии и обезопасил все гильдийцев от службы короне. Только вот, если положить на чащу весов всю Сиэлу вместе со зданием, чаша, в которой будет Немир все равно перевесит. В тоже время Плут, не опасаясь ничего, принес свою часть обета, вероятно уверившись, что его магия исчезла на время, а вот магическая энергия Лазара и Дэмиена оказала на него влияние и позволила принести свою часть клятвы. Наверняка он знает о том, что чужеродная магия, хоть и может проникнуть в тело, надолго там не задержится. Другими словами, спустя некоторое время клятва перестанет существовать, во всяком случае для Плута. И, были бы его расчеты верны, если бы не одно "но" - энергия, запечатанная браслетом не может вырваться наружу самостоятельно, только при посторонней помощи. И помощи немаленькой - не согласись Дэмиен на эту авантюру, ничего бы не вышло. А так, объединившись с Дэмиеном Лазар "вытянул" магию Немира на поверхность. Даже нет, не магию, а тонкую, почти незаметную нить, но и ее было достаточно - магия Светлых плотно вплелась в астральное тело Плута.
Весело помахивая браслетом, Лазар снова рассмеялся - пусть Немир порадуется какое-то время своей находчивости и хитрости. До тех пор, пока магический след Лазара и Дэмиена не исчезнут полностью, оставив после себя лишь магию Светлых. Тогда у бедняги уже не будет времени на веселье...
Проходя мимо комнаты малыша Айя, Лазар зашел на несколько минут - полюбоваться своим первенцем и поцеловать жену. Рашна мягко улыбнулась ему и вновь занялась сыном - до того момента, как Айя заберут в Заколоченный форт, где он пробудет до того времени, пока не научится, пусть даже и неосознанно, контролировать свои силы, времени совсем мало осталось и тратить его на что-то, кроме своего первенца, Рашна не хотела.
Громко поцеловав хмурого Айя в пухлую щечку, Лазар вышел из комнаты и тут же застыл на ее пороге. Немир принес клятву короне де Майен, а не самому Лазару, а значит... Подняв голову к потолку, Владыка рассмеялся и, если бы Плут услышал этот его смех, он бы наверняка погрузился в мрачные раздумья. Дав клятву короне де Майен, Немир стал ее вечным вассалом. То есть, он будет служить верой и правдой не только Лазару, но и всем его потомкам. Если доживет, конечно.
Империя Ардейл. Алус.
Крестьяне, все как один, уселись за накрытый стол, женщины же продолжали сновать туда-сюда, принося все новые и новые подносы. Староста встал со своего места и, громко кашлянув, дабы привлечь к себе всеобщее внимание, поднял тяжелую глиняную кружку, до краев наполненную темно-бордовым вином. Как только тихие переговоры за столом стихли, мужик, проведя пухлой ладонью по лоснящемуся лицу, зычно сказал:
- Возблагодарим же Бога за дары, что нам посланы! - сказав это, староста закинул лысую голову назад и, в самом буквальном смысле, вылил себе в глотку вино.
Тифар, все это время молча наблюдающий за происходящим, поднес кружку к губам и, даже не пригубив, поставил ее обратно. Санэйр, с необъяснимой грустью во взгляде, смотрел по сторонам, даже не пытаясь сделать вид, что пил за провозглашенный тост. Вздохнув, Тифар продолжил молча наблюдать за крестьянской попойкой.
Спустя несколько часов, когда празднество закончилось, молчаливые женщины убрали со стола, а радушные крестьяне все как один разбрелись по домам, де Льен улегся на жесткую скамью и, убрав за голову руки, закрыл глаза. Полная луна заливала своим прозрачно-серебряным светом пустое помещение и единственным звуком, нарушающим тишину было едва слышное, размеренное дыхание спящих.
В это время староста, облаченный в черную мантию, начал ночное собрание, главным вопросом которого была дальнейшая судьба гостей. Тина, та самая женщина, что советовала Тифару вернуться в Заставу, стояла в дальнем углу полутемного помещения и с усталой обреченностью смотрела прямо перед собой. Руки крестьянки были связаны за спиной. Связаны с такой силой, что веревка стерла кожу в кровь - маленькие, лаково-блестящие капельки, словно темно-красный бисер, покрывали запястья женщины.
Лорн, в чьем доме проводилось собрание, бросил на Тину взгляд, полный черной, кипучей как смола, ненависти. Ничто, абсолютно ничто во внешнем виде этого человека теперь нельзя было назвать простоватым и, уж тем более - добродушным. Сейчас во главе стола восседал один из братьев Ордена Ашара. Да, конечно, "староста" не занимал в Ордене хоть сколько-нибудь значимую должность, но и от таких есть польза - они всегда, любой ценой хотят выслужиться, получить признание своих заслуг и, в награду за это, хотя бы толику власти. Выругавшись сквозь крепко сжатые зубы, Лорн сказал:
- Не вовремя гости к нам пожаловали. Надо избавиться от них и как можно быстрее.
Возражений не высказал никто - все прекрасно понимали, что будет в случае, если их тайна будет раскрыта. А ведь до того момента, когда они добьются своей цели остались считанные недели. Один из мужчин - Орт, облаченный в такую же мантию, как и староста, сухо кивнул, прикрыв глаза. Лорн, успешно исполняющий роль сельского головы в маленьком поселении, заправлял тут всем, во всяком случае, он так думал. Никто, живущий в поселке не смел даже шагу ступить без его ведома или одобрения. Ашар, истинный и всемогущий Бог этого мир не прощает своеволие...
Орт, тот кого настоятель отправил в Алус приглядывать за тем, чтобы все прошло в точности, как и должно, скрыл холодную усмешку и бросил спокойный взгляд на Тину, все еще стоявшую, словно безжизненное изваяние, в темном углу комнаты. Алус, появившийся в столь опасной близости от Северной Заставы буквально полгода назад, должен был стать новым городом ашеров, а люди, все, за исключением Орта - их пищей.
Зевнув, Орт поднялся и сказал, обращаясь к Лорну:
- От бабы лучше избавиться, а то сунется к нашим гостям в неурочный час, сам понимаешь, чем это может обернуться.
Прочие, молчаливо сидящие за столом, молча склонили головы, а по опустошенному лицу женщины скатилась одна-единственная слеза. Она прекрасно знала, какая участь ждет ее - десять мужчин, сидящих за столом, объявились в Алусе около трех месяцев назад и тогда ничто не предвещало того, что спустя каких-то несколько недель Тина останется едва ли не единственным человеком в этом поселке, не обратившимся к старой вере.
Лорн сухо кивнул, показав взглядом на Тину, и прошел в центр комнаты. Откинув в сторону домотканый ковер, он наклонился и, схватившись обеими руками за бронзовое кольцо, торчавшее в полу, потянул что есть сил. Крышка люка со скрипом поднялась, открывая взору присутствующих яму, дна которой не было видно. Дыра, словно широко распахнутая голодная пасть монстра, зияла непроглядной тьмой. Орт, схватив Тину за плечо, подтащил к яме и, дав несколько минут на то, чтобы она в полной мере прочувствовала свой страх, столкнул вниз.
Нет для маленьких ашеров пищи слаще чем та, по чьим венам вместо крови течет страх, первобытный ужас, дикий, не отпускающий ни на единый миг. От которого сердце застывает ледяным комом где-то в груди и нет возможности крикнуть, позвать на помощь или, хотя бы, прошептать последнюю в своей жизни молитву. Потому что в горло, мертвой хваткой острых когтей, впился ни с чем не сравнимый ужас.
Падая , женщина закрыла глаза и вознесла молитву Светлым, дабы они послали ей милосердную смерть. Любую, только не ту, что ждет ее...
Тихо сев, Тифар окинул спокойным взглядом темное помещение. Ни единого звука не нарушило гробовую тишину поселка с того момента, как радушные хозяева отправились по домам. Естественно, де Льен не спал - слишком уж много вопросов появилось у него, а ответов он, пока что, не нашел. Подойдя к окну, Тифар выглянул наружу и, увидев в одном из окон мягкий свет единственной свечи, мрачно улыбнулся. Сделав небольшой шаг в сторону, для того, чтобы его не было видно с улицы, де Льен продолжил наблюдать. Луна, застыв на ночном небе, давала достаточно света для того, чтобы де Льен мог рассмотреть тех, кто выходил из дома сельского старосты. Мужчины, облаченные в некие подобия балахонов, один за другим выходили на улицу и быстро расходились в разные стороны. Когда единственная улица поселка опустела, Тифар присел на ближайшую скамью и задумался.
Конечно, вероятность того, что в такой близости от Северной Заставы может происходить что-то подозрительное, очень и очень низка. Но все же... Слишком уж не вписывалось увиденное Тифаром в общую картину. Слишком много фальши было в глазах и голосе старосты. Слишком богатые яства поставили перед гостями, а самое главное - хищные улыбки, пробегавшие по губам некоторых из сельчан в момент, когда де Льен, казалось, не смотрит в их сторону.
Тряхнув короткими волосами, словно отгоняя наваждение, Тифар вздохнул. Видимо вся эта странная ситуация дает о себе знать - везде и повсюду ему мерещатся враги. Слегка прищурив глаза, он тихо поднялся и подошел к спящему Санэйру. Мягко коснувшись плеча принца, Тифар окликнул его. Санэйр, моментально проснувшись, вопросительно посмотрел на де Льена, а тот, одними губами прошептал:
- Уходим.
Санэйр сел и, едва заметно кивнув, показал, что все понятно и вопросов лишних он задавать не будет. Сейчас, во всяком случае. Тихо, чтобы деревянные половицы не скрипели под ногами, Тифар направился к выходу. Осторожно приоткрыв дверь, он посмотрел наружу - на широком крыльце Общинного Дома, спрятавшись за стоящую почти у самой стены, пустую бочку, сидел мальчик. Для того, чтобы его не обнаружили, он накрылся темной тряпкой и, если не приглядываться особо, можно подумать что это всего-навсего груда старого тряпья, Боги знают зачем сваленная здесь. Осторожно изменив положение тела - видимо, просидел ребенок тут достаточно долго, мальчик испуганно посмотрел на нависшего над ним Тифара. Де Льен, слегка приподняв брови, тихо спросил:
- Сторожишь?
Странно конечно, оставить сторожем мальчишку, но с другой стороны мало кто заподозрит тощего оборванца в том, что он следит за гостями. Один факт того, что за теми, кто попросил ночлега, приглядывают, может навести на нехорошие мысли. Пацан, широко открыв глаза, тихо заревел, от плача этого, надсадного, словно мир рухнул перед глазами ребенка, Тифару несколько поплохело. Отнюдь не потому, что он никогда не видел детских слез - в бытность свою воином он принимал участие в подавлении нескольких восстаний, так что грязных детских мордашек, с дорожками слез он видел немало. Просто если этот оборванец сейчас тут в истеричном плаче зайдется... В общем, не удастся скрыться отсюда незамеченным. Почему именно незамеченным? Да потому, что, даже несмотря на отсутствие магии, Тифар самым своим нутром чуял, что что-то тут происходит. И это что-то имеет отношение к чарам и колдовству. Рассчитывать на помощь Санэйра не приходится, стоит лишь отвлечь от него свое внимание, как плененный принц тут же скроется. Во всяком случае, вариант такой есть.
Схватив пацана за плечи и затащив того в дом, де Льен закрыл за собой дверь, при этом, он едва не сшиб Санэйра, который застыл в дверях, вглядываясь куда-то вдаль.
Усадив пацана на скамейку, Тифар сухо сказал:
- Оборванца ревущего мне тут только не хватало...
Оборванец надсадно всхлипнула и гнусаво ответил:
- Не оборванец я. - И, не дожидаясь ответа, добавил - оборванка, тогда уж.
Пожав плечами, потому что в сущности разницы никакой нет, де Льен спросил:
- Почему на крыльце сидела?
Девчонка, громко хлюпнув носом, ответила:
- Мамку спасите.
От подобной наглости Тифар, поначалу, даже несколько обомлел. Взяв себя в руки, он высокомерно, в лучшей высокомерно-покровительственной манере потомственного аристократа, ответил:
- Некогда.
Девчонка, вцепившись в рукав его кафтана так, что даже во тьме Тифар видел побелевшие костяшки пальцев, затараторила:
- Из-за вас мамку наказали, вам и расхлебывать.
Санэйр, тихо наблюдавший за происходящим, решил подать голос:
- Из-за нас?
Девчонка подняла на него взгляд и кивнула:
- Да. Мамка вам сказала ехать отсюда, а вы остались. И Орт все слышал, теперь ее забрали.
Чувствуя, как где-то в душе поднимается раздражение, Тифар осадил маленькую нахалку:
- Нас это не касается.
Сказано было таким тоном, что кровь в жилах застыла. Девчонка, опять разревевшись, начала несвязанно бормотать:
- Скинут ее... Как папку скинули... И деду Альпа тоже... Съедят и не подавятся...
Сжав зубы с такой силой, что в тишине ясно раздался скрежет, де Льен проворчал:
- Нормально расскажи. - Сам же возвел глаза к потолку, прося у Светлых терпения. Ему еще всяких крестьянских разборок не хватало. Точно станет Светлым, при чем - самым Светлым из Светлых. Почти прозрачным.
Утерев мокрый нос ладонью (которой тут же ухватилась за рукав Тифара), девочка начала сбивчиво рассказывать.
Империя Ардейл. Алус. Примерно полгода назад.
Тина, утерев мокрой рукой лоб, тяжело вздохнула и выглянула в окно. Дети, все как один, весело возились во дворе, изредка посматривая на старосту - дедушку Альпа. Старик, разменявший уже седьмой десяток, сидел на огромном бревне и набивал свою трубку ароматным табаком. Селение, раскинувшееся возле самой Северной Заставы, было совсем еще молодым, но люди, подавшиеся в эти необжитые места, не покладая рук работали над тем, чтобы сделать его своим домом.
Тина с мужем и детишками были одними из первых, кто поселился здесь - тогда в Алусе было от силы пять домов. Но время шло, поселок медленно разрастался, крестьяне, снявшись со своих мест, переезжали поближе к Заставе - слух о надвигающейся войне с Долиной никто не воспринимал всерьез, но страховки ради лучше держаться поближе к тем, кто сможет защитить. Многие из тех, кто поселился в Алусе ранее жили на Юге, где, как известно, земля щедрая и хорошо родит. Под ласковыми лучами южного солнца зреют невиданные фрукты, наполняя своим дивным ароматом сухой южный воздух. Только поселившись в Алусе, Тина частенько задавала себе вопрос:"Какой смысл бежать оттуда, где земля богата и климат мягок?" Сами они ранее жили в Долине, но... Население Бер быстро росло, а поселения разрастались того быстрее. Вот и получилось, что кусок земли, отведенный Тине с семьей под засев, с каждым годом становился все меньше. А уж когда шахты закрыли - и того горше стало. Нет, голод пока не наступил, но его смердящее дыхание ощущалось все ближе и ближе, той зимой семья, состоящая из семи человек, пятеро из которых были детьми, с огромным трудом дотянула до весны. Тогда-то Полек, муж Тины, и решил, что пора сниматься с места - очень уж страшно видеть как западают, некогда пухлые щечки твоих детей, а глаза жадно смотрят на кусок хлеба в чужих руках.
Благо для переселенцев границы всегда были открыты - жители Ардейл и Бер практически беспрепятственно пересекали их. Другое дело - воины... С трудом преодолев горы, Полек первым делом направился в Заставу - таков закон, если хочешь жить в Ардейл, должен засвидетельствовать свое желание в одной из Застав, либо же в столице. Командир Заставы, осмотрев семейство и скудную поклажу, задал всего один вопрос - почему бежали из долины. Ответ удовлетворил его любопытство и семейство было отпущено восвояси. Благо совсем рядом оказался Алус, а то страшно как-то с детишками да кладью через всю Империю незнамо куда ковылять, надеясь на помощь Светлых.
Несмотря на мучившие женщину страхи, в деревеньке их приняли радушно - совсем еще молодой Алус нуждался в рабочих руках, а Полек - плотницких дел мастер, был принят с широкими улыбками. Одна беда - никогда не паханную землю надо было поднимать, обрабатывать, выкорчевывать деревья и только лишь по весне засеивать.
Благо поселок небольшой, да и не единственный в этой местности - жители Алуса, вместе работая и помогая друг другу во всем, стали как одна семья. Женщины обрабатывали кожу, ткали, мужчины охотились в горах и потом все это шло на обмен. Каждую неделю дед Альпа запрягал в тележку свою старенькую клячу и ехал в ближайшее от Алуса поселение на базар. Все ждали его возвращения с нетерпением, особенно ребятишки (коих здесь было всего десять) - а вдруг привезет деда сладкие конфеты или пирожки с тыквой?
Нечего и говорить, что первые полгода были очень тяжелы для всех, без исключения. Но люди помогали друг другу и даже воины Заставы порой наведывались, везя с собой тугие мешки, набитые зерном. Следуя указу Владыки Ардейл, в котором говорилось, что новые поселения должны получать помощь, Командир Заставы отправлял к алусцам "посылки" - зерно, сушенное мясо, фрукты.
Оно и верно - как сказал дед Альпа, не хотели люди север заселять, где по бескрайним степям бродят кроки, а всего в нескольких часах езды живут "кровожадные" берцы. Называя берцев "кровожадными" дед косил хитрым взглядом на Тину и Полека - обидятся ли, нет? А Полек, широкоплечий да хмурый, создавал впечатление вспыльчивого человека, обидчивого. На деле же не было в мире мужчины добрее и веселее. Посмеиваясь в рыжие усы, Полек отвечал:
- Тебя, старый гриб, даже Волк Берский не напугает.
Так шли дни, люди медленно, шаг за шагом обживали степь, воины Заставы приезжали раз в месяц - провианта передать, да в кошель общинный монетку звонкую подбросить. Что и не говори, а нынешний Владыка Ардейл умно поступил, издав указ "Об освоении земель, к границам прилежащих". Люди, они же как мыслят? Селиться надо к столице поближе, где кормушка побольше, а денежка звонкая всегда есть. А места возле границ не обжиты, хоть и стоит Империя уже многие тысячелетия. Почему оно так, понять легко - на западе Ардейл граничит с проклятым лесом, жить в тех местах себе дороже, того и гляди, уволокут тебя в мир мертвых твари невиданные или еще чего похуже сделают. На севере граница пролегла в опасной близости с извечным врагом Ардейл - Долиной. Только лишь на юге да востоке заселялась Империя охотно. Вот и пришлось Их Императорскому Величеству дать людям повод для того, чтобы скорее необжитые территории заселили - новые поселения первый год получали помощь из казны и налог для них был особый. Пока "на ноги встанут", пока земля родить начнет, пока то да се... В общем, как обещал Владыка, так и поступил. Правда потом, когда поля да скот родить начнут, придется налог наравне со всеми платить, ну да не страшно оно, по справедливости все.
Кто-то считал, что блажь это все Императорская, да разбазаривание денег за просто так. На деле же Лазар, пусть и не сразу, но получал выгоду - если всю степь зерном засеять, где же тут утрата? А если еще и с Долиной этим самым зерном торговать начать, так и совсем замечательно. Еще одной причиной того, что Император хотел как можно плотнее заселить север заключалась именно в опасной близости Долины. А ну как начнут берцы в степи селиться, что будет? Первые лет сто-двести смолчат, а потом глядишь заявят, что север Ардейл теперь часть Долины, потому что берцев тут больше, чем жителей Империи. И что делать прикажете? Рубить всех мечом да огнем жечь? Нет уж, с живыми так не поступают. Пусть лучше переселенцы с жителями Империи смешаются, узы кровные наладят, а там уж и себя частью Империи считать начнут и глядишь до мира с Долиной рукой подать будет. В общем, не жизнь, а почти сказка - и помощь тебе Императорская, и Застава рядом. Одно только не давало Тине покоя - все, кроме них, были переселенцами с Юга. С какой стати южанам в другой конец Империи бежать? Не случилось ли там чего?
Решившись наконец спросить деда Альпу об этом, Тина, получив ответ, лишь удивленно плечами пожала. А сказал ей Альпа следующее - что юг, словно выжившая из ума старуха, завистью да злобой черной исходит. И, что страшно - не от стариков она идет, а от молодняка. Да все бы понятно было, простительно, если бы была то блажь молодецкая, но те, кто "блажил" и детей своих в такой же ненависти воспитывал, и внуков. Сперва-то оно не заметно было - человеку сколько не дай, все ему мало.
Налоги купцам Владыка повысил - плохо. Теперь купеческие семьи страдают, у голодных отобрал Император последнюю кроху хлеба, стариков да детей обездолил. Поднял въездную пошлину, да налог за товар - еще хуже, теперь сословие купеческое вообще по миру пойдет, с рукой протянутой. Храмовникам вообще налог убрал - да как посмел, так-тебя-раз-так?! Храмовники эти теперь зажрутся, все до единой медяшки в карман свой уберут, а что нищим помогают - да кому какое дело до них, нищих этих? Коли Боги умом обделили, кто же тут виноват? Воинам разрешил кафтан уставной только при патрулировании носить? Да Темного на тебя нет, кровопийца проклятый! Теперь вот и портные, раньше с воинов прибыль основную и имевшие, встанут рядом с купцами на обочину дорожную, милостыню выпрашивая. Еще и закон издал о заселении приграничных территорий. А деньги лентяям этим, у кого земля даже на юге не родит, откуда берутся? Правильно, все оттуда же - из казны Имперской, где золото кровавыми слезами купцов да торговцев полито, как соусом винным отбивная говяжья.
В общем, кому хорошо было от реформ Императорских, а кто только и знал, что зубами скрежетать, да кулаком помахивать. И ладно бы только люди, так ведь и Ааш'э'Сэй недовольны были, нос в сторону воротили, да зло на Владыку своего затаивали. А деда Альпа, улыбчивый, да сморщенный, как гриб старый, только головой качал - дескать, были времена и похуже, да не помнит никто.
В общем, те, кто на юге из-за разговоров таких жить устал, на север двинулись, тем более, что обещал Владыка помощь каждому оказать и действительно слова своего не нарушил. Алус потихоньку разрастался, земля ожидала своего часа и все было хорошо так, что даже страшно делалось. И вот, в один из вечеров, въехал в поселок мужчина, а с ним Ааш'э'Сэй на волках. Тина их как увидела, так чуть со страху к Светлым и не отправилась - хоть и нет теперь в Бер запрета на переселение, а все-таки... Приезжие долго, до самого вечера о чем-то с дедой Альпой толковали, а как солнце село, убрались восвояси. Только тогда Тина и позволила себе вздохнуть спокойно, да только вот, рано она дух перевела, ой как рано...
Тот мужчина, что с Ааш'э'Сэй был, в поселке остался, у старика Альпы на постой встал. Месяц он обживался, отношения добрые да дружественные налаживал, "на короткой ноге" почти со всеми стал, даже старый Альпа с ним советовался - куда деньги Императорские лучше потратить, на телегу новую или зерна на зиму побольше прикупить? Месяца через два Лорн стал помощником старосты - ни одно дело без одобрения его не делалось, а еще через месяц в поселок вновь явился Ааш'э'Сэй. Статный, красивый, только лошадь под ним была, а не Лир. И вечером того дня спокойная и размеренная жизнь в поселке закончилась навсегда.
Поначалу все должно было пройти как обычно - люди собрались перед общинным домом, тихо переговариваясь и ожидая, пока собрание начнется. Должны были участки земли между семьями поделить, да каждому чтобы не обидно было. В какой-то момент, Лорн, встав на крыльце общинного дома, возвел руки к небесам и провозгласил:
- Братья, сегодня мы начнем писать новую историю этого мира... Восхвалим же нашего истинного Бога - Ашара Великого!
Как только он произнес это, земля под ногами словно бы ожила - пошла мелкой рябью, как если бы люди прямо на воде стояли. Тина, прижавшись к Полеку, в ужасе смотрела себе под ноги - земля, до этого бывшая неколебимой твердыней, вдруг стала мягкой и прозрачной, словно стекло. То, что Тина увидела под ногами, заставило ее покачнуться - где-то в глубине она ясно различила нечто, настолько ужасное, что казалось она вот-вот умрет от страха. Подняв глаза на мужа, женщина увидела, как дед Альпа, нелепо размахивая руками, падает вниз - в черную бездну, на самом дне которой жило нечто. Когда земля под ее ногами разверзлась, Тина было закричала так, что сама едва не оглохла, а Полек... Полек, самый любимый на свете человек, оттолкнул ее в сторону общинного дома - Тина упала прямо на крыльцо, сломав себе ключицу и вывихнув руку. От боли и страха женщина почти сразу после удара потеряла сознание.
А на рассвете, когда бледное северное солнце поднялось над землей, в поселок въехали новые жители. Из тех, кто поднимал эту землю, осталась только Тина с детьми.
Дослушав сбивчивый рассказ до конца, Тифар сухо кивнул и, ни к кому не обращаясь, пробормотал:
- К истинному Богу, значит?
Насколько помнил де Льен, лишь одного Бога люди этого мира могли назвать истинным - того самого, что был низвергнут новыми Богами в бездну небытия. То-то поселок странным ему показался... И улыбки эти лживые, и тень страха в глазах пухлого старосты. Одна только нестыковка была в рассказе...
Смерив девчонку холодным взглядом, де Льен тихо спросил:
- Из Заставы почему никого не позвали?
Девочка вжала голову в плечи и ответила:
- Мамка не позволяла...
Голос девочки, до этого по-детски звонкий, стал чуть ниже, с легким, шипящим присвистом. Прикрыв глаза, де Льен вздохнул - попасться на такую детскую уловку... И в самом деле - детскую. Одним плавным движением Тифар извлек из ножен катон и ударил. Легко, почти невесомо, лезвие коснулось нежной кожи на детском горле. Санэйр, не поняв в чем дело, дернулся было вперед - но опоздал. Голова с глухим звуком ударилась о пол и, прокатившись немного вперед, остановилась. Их Высочество принц Санэйр, всегда невозмутимый и меланхолично-спокойный, в гневе сжал кулаки и, вперив в своего сопровождающего уничижительный взгляд, зло прошипел:
- Вы со всеми так поступаете, кто ищет Вашей защиты? Я слышал о Вас ужасные истории, но ни одна из них не идет в сравнение с тем, что Вы сделали сейчас...
По привычке потянувшись к ножнам, Санэйр не обнаружил их там, где они должны быть (на поясе, проще говоря) и гнев его возрос еще больше. Де Льен же, не обращая никакого внимания на принца, развернулся на каблуках и плавно, словно Лир перед нападением, направился к двери. Единственное, до чего он снизошел, это с холодным безразличием бросить:
- Под ноги себе посмотрите, Ваше Высочество.
В этот момент он распахнул дверь и сквозь проем хлынул поток ярко-желтого света. Столь резкая перемена освещения больно ударила по глазам и Санэйр был вынужден их закрыть. Единственное, что он успел различить - это смутные и какие-то неправильные силуэты, толпящиеся возле самого крыльца общинного дома. Когда резкая боль в глазах сошла, Санэйр осторожно открыл их, глядя в пол, дабы привыкнуть немного к освещению. Прямо у него под ногами лежала отрубленная голова, ничем не напоминавшая человеческую - челюсти, сильно выдвинутые вперед, кривые клыки натянувшие тонкие губы, глаза, налитые кровью и расположенные по бокам продолговатой головы, с непередаваемой ненавистью слепо смотрели во тьму.
Инстинктивно подавшись назад, Санэйр поднял взгляд от пола и сипло прошептал:
- Что это?
Теперь, когда глаза его привыкли к яркому свету факелов, он ясно различил тех, кто окружил общинный дом - твари с продолговатыми, похожими на волчьи, головами, медленно раскачивались из стороны в сторону. По тонкогубым ртам текла слюна, а когти едва ли не скребли по земле. Де Льен, выдохнув сквозь крепко сжатые зубы, ответил:
- Дети Истинного Бога этого мира - ашеры.
Глава десятая.
Блуждающие порталы.
Империя Ардейл. Южная Застава.
Когда солнце село, словно утонув в горячем море золотого песка Великой Пустыни, Лука Радж, с тяжелым вздохом, опустился на собственную постель. Разговор с Лазаром, в который так внезапно вмешался неизвестный, особой ясности в происходящее не внес. С того самого момента, как их разговор прервался, Лука обдумывал услышанное и пытался связать все воедино.
К слову сказать, сообщив Лазару, что ничего особенного на Юге не происходит, Лука несколько покривил душой. И дело тут вовсе не в том, что он решил что-то утаить, а в том, что объяснений логичных у него не было. Собственно говоря, если особо не придираться, действительно можно увериться в том, что на юге Империи не происходит ничего такого, что могло бы вызвать подозрения. Проведя некоторое время в Заставе, Лука совершил небольшую прогулку в ближайший город, даже не город, а так - городишко маленький, который еще даже на карте отмечен не был. Пробыв в этом безымянном городке не более часа, Редж направился в Антал - крупнейший из человеческих городов в непосредственной близости от Заставы.. И, если уж говорить по правде, этого визита он не забудет до конца своих дней. И отнюдь не потому, что некогда прекрасный, город поразил его своей ненавязчивой красотой.
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска и скачивания книг
Книжный Бот
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
ВКОНТАКТЕ